? И что вас тянет в эти края? - спросил он.
     - Деньги, - пожал плечами Дрю. - Золото. Разом решить все свои проблемы - и точка.
     - Как Йен Гамильтон?
     Бен знал, что молва давно уже разнесла подробности о смерти Йена, убитого за карточным столом.
     - Я не собираюсь закончить свою жизнь так, как закончил ее Гамильтон.
     В голосе Дрю Камерона прозвучала сталь, и Бен подумал о том, что недооценивал этого шотландца и понапрасну считал его изнеженным аристократом, способным лишь очаровывать дам да жульничать за карточным столом.
     - Золотые россыпи обнаружены в Колорадо, а серебряные шахты - в Монтане. Шахтерские городки - золотое дно для игрока. Если он играет честно... Ну а если нет - болтаться ему на ближайшем столбе. У нас на Западе не привыкли церемониться.
     Дрю кивнул.
     - Запомню ваши слова. Как вы, должно быть, уже заметили, у нас в Шотландии множество разорившихся джентльменов. Сейчас ими набиты все суда, плывущие в Америку.
     Бен подумал еще о двоих разорившихся шотландцах: Йене и Хью. Да, трудно человеку, который родился в богатой семье, вырос в роскоши, а потом оказался безо всего - или почти безо всего в силу древнего права о наследовании и суровым законам о налогах.
     Впрочем, он будет только рад, если Дрю Камерон уедет из Шотландии.
     Подошла Барбара и увела Бена - пора было встречать новых гостей. Негромко вздохнув, он поплелся за нею. Бен готов был сейчас заложить свою бессмертную душу за то, чтобы иметь возможность забрать Элизабет, и Сару Энн, и Генри, и Аннабел и сесть вместе с ними на ближайшее судно, отплывающее в Колорадо. Он скучал по своей лошади, и по горам, и по цветущим прериям. Он скучал по своему дому - тому самому, что и домом-то не считал, пока не лишился его. Но больше всего ему все-таки хотелось, чтобы рядом с ним была Элизабет.
     Подавив в себе подобные мысли, он пожал руку очередному шотландцу в юбочке и приготовился отвечать на вопросы, которые уже вертелись у того на кончике языка: об ужасных индейцах и отчаянных ковбоях.

***

     Танцевать Элизабет со своей больной ногой, конечно, не могла. Но она с удовольствием наблюдала за танцующими и тихонько притоптывала здоровой ногой в такт музыке, которую играли приглашенные Барбарой музыканты. Она любила скрипки и флейты, любила веселые шотландские мелодии.
     Барбара, как обычно, была нарасхват, но большинство танцев она сегодня оставляла за Хью. Вот это было уже необычно. Как правило, она флиртовала направо и налево и редко танцевала больше чем один-два танца с одним и тем же кавалером. Вообще она в последнее время стала необычайна внимательна к своему кузену.
     А Бен... Боже, он был просто неотразим в национальном шотландском костюме. Тяжелый пояс с подвешенным к нему кинжалом выглядел просто игрушечным. Бен был значительно выше всех мужчин, и его загорелое лицо постоянно возвышалось над головами танцующих. Он выглядел величаво и достойно, как и подобает и истинному хозяину, принимающему гостей.
     Элизабет отметила, что, несмотря на раненую ногу, Бен танцует легко и изящно. Что касается его манер, то она и прежде знала, как деликатно он умеет вести себя, и сегодняшний вечер только лишний раз подтвердил это.
     Да, Бен Мастерс действительно незаурядный человек. Если бы он при этом не был еще таким непонятным и противоречивым. Она была уверена, что это идет от того, что Бен - человек, привыкший ходить по лезвию ножа, живущий в постоянном ожидании опасности, несмотря на то, что сам себя называет адвокатом. И еще он - человек, привыкший к одиночеству: замкнутый и независимый. Чем еще объяснить ту стену, которую он воздвигает между собой и всеми остальными - включая ее?
     - Элизабет?
     Она оторвала свой взгляд от Бена и посмотрела на подошедшего к ней Камерона.
     - Вы сегодня такая задумчивая.
     - Что вы скажете про Бена?
     Ей не нужно было бы задавать этот вопрос, но мнение Дрю ее очень интересовало. Он был вовсе не таким ветреным игроком и беспечным ловеласом, каким казался на первый взгляд. Элизабет всегда удивлялась тому, как этот человек с его стальной волей может порхать, словно мотылек.
     Дрю прищурился, присел рядом с Элизабет и сказал:
     - Он такой, каким кажется, но в то же время не такой.
     - Звучит загадочно.
     Камерон усмехнулся.
     - Точнее не скажу. У меня есть сильные подозрения, что он - не адвокат. Он рассуждает как адвокат. Но... в нем есть какая-то тайна. Он не доверяет мне, но я не осуждаю его за это.
     - Вы - один из самых располагающих к доверию людей среди тех, кого я знаю.
     - Немногие согласятся с вашим высоким мнением обо мне, - улыбнулся он в ответ.
     - Я думаю, что и мне он не доверяет, - заметила Элизабет.
     Ей просто необходимо было поделиться с кем-нибудь своими проблемами, а Дрю - единственный человек, с которым можно откровенно поговорить. Ну, не считая Каллума, разумеется. Дрю всегда умел успокоить и утешить ее. Возможно, потому, кроме всего прочего, что и сам он был родом из Хайленда.
     - Я заметил, какими глазами смотрит на вас Мастерс, - сказал Дрю. - Просто пожирает взглядом. А ваши глаза начинают блестеть, когда вы смотрите на него.
     - Это так заметно?
     - Боюсь, что так, моя дорогая. - Элизабет вздохнула.
     - Разве я могу сравниться с Барбарой?
     - Я полагаю, что Барбара целиком поглощена сейчас Хью. И к тому же в Эдинбурге ваш Бен Мастерс не смотрел на нее такими глазами, как на вас.
     - Но он не мой. И я не уверена, что мне кто-нибудь когда-нибудь будет нужен вообще.
     - Почему?
     - Я привыкла жить независимо, - ответила Элизабет и прикусила губу. - Особенно после того... - Она запнулась и извиняющимся тоном закончила:
     - После того, как умер Джейми.
     - Не терзайте себя, - мягко сказал Дрю. - Вы не виноваты в его смерти. И не лишайте себя возможности любить и быть любимой.
     Она наклонилась и тронула его за руку.
     - Спасибо. А теперь идите, потанцуйте с мисс Кармайкл. Она с такой надеждой смотрит в вашу сторону.
     - Зато Мастерс смотрит на меня так, словно собирается перерезать мне глотку, - весело заметил Дрю. - Добрая примета!
     Он поднялся и направился через зал туда, где стояла Флора Кармайкл.
     А к Элизабет подсел отец Флоры.
     - Этот Мастерс, похоже, мозговитый парень, не то, что некоторые бездельники, - покосился он на Дрю Камерона, танцующего с его дочерью.
     Элизабет прикусила язык. Ей было известно, что Дрю совершенно не котируется как жених, но при этом она знала, каким хорошим мужем он может стать. В нем была доброта - та самая, которую многие по ошибке принимали за слабость.
     Алекс Кармайкл пробурчал еще что-то про "этих чертовых пустозвонов", а затем заговорил о более существенном - о лошадях.
     - Наслышан о вашем рысаке. Жду не дождусь, когда увижу его. Жаль, что завтра не будет охоты на лис - это прекрасная проверка для лошади. Ладно, подождем скачек.
     - Это прекрасный жеребец, - похвалила Элизабет своего любимца.
     - Увидим, - пробормотал Кармайкл. Он привез с собою двух лошадей - по одной на каждого своего сына. Завтра они будут на них состязаться с Шэдоу.
     - Не печальтесь о былом, - сказал Кармайкл, резко сменив тему и пристально рассматривая серое шелковое платье Элизабет. - После смерти Джейми прошло уже два года.
     Она кивнула, со страхом ожидая того, что последует за этим вступлением.
     - Мои парни сгорают от желания жениться, - с надеждой продолжил Кармайкл.
     Это Элизабет было понятно. Сыновьям Кармайкла действительно пора было жениться, пока они не переполнили всю округу своими незаконнорожденными дочерьми и сыновьями.
     Спасло Элизабет и избавило ее от ответа появление Бена. Он как раз только что закончил танцевать с одной из дочерей Флеминга. В глазах Бена горел опасный огонек. Эту опасность Элизабет распознала сразу - она долетела до нее, словно крик, что так далеко разносится в долинах ее родного Хайленда.
     Алекс Кармайкл, видимо, тоже сумел что-то почувствовать, поскольку поспешно поднялся и, извинившись, направился в дальний угол зала - туда, где Дрю Камерон шептался с его дочерью.
     Гнев Бена был настолько явным, что ощущался на расстоянии. Непонятно только, что могло так сильно рассердить его. Неужели то, что Дрю несколько минут поболтал с Элизабет?
     Бен посмотрел на нее так, словно хотел пригвоздить к месту. Рот его нервно подергивался. Он был похож на человека, который узнал нечто такое, что буквально убило его.
     Барбара что-то ему наболтала? Или кто-то еще?
     - Вам нравится... сэлдиш? - как можно спокойнее спросила Элизабет, надеясь своим спокойствием смягчить гнев Бена и прерывая затянувшееся и ставшее невыносимым молчание.
     - Ваши шотландские танцы весьма забавны, - ответил он. - Но и трудны тоже.
     Челюсти его были по-прежнему плотно стиснуты, глаза холодны.
     - Я научу вас этим танцам, как только поправится моя нога.
     - Научить хотите, значит? - спросил он. Дрожь пробежала по телу Элизабет. Бен снова был чужим. Таким же чужим, как в тот день, когда она впервые увидела его возле опрокинутой кареты.
     - Да, - в замешательстве прошептала она. В этот момент она, не раздумывая, отдала бы что угодно за то, чтобы прочитать его мысли. Она чувствовала себя униженной, словно Бен уличил ее в каком-то неблаговидном поступке. Но сколько же может это продолжаться? Нет, она не вытерпит больше. Не станет терпеть.
     Элизабет посмотрела ему в глаза и перешла в наступление.
     - А впрочем, вы и сами неплохо справляетесь со всем. И вам не нужен никто, Бен Мастерс, не так ли?
     - Нет, - ответил он и отвернулся.
     Взгляд его остановился на Флоре Кармайкл, которая была самой красивой девушкой на сегодняшнем балу - не считая Барбары, разумеется. Боль полоснула по сердцу Элизабет, и она с трудом сумела сдержать навернувшиеся на глаза слезы.
     Она какое-то время сидела неподвижно, пытаясь восстановить душевное равновесие. Ей безумно хотелось уйти отсюда, да только как можно покинуть праздник так рано без того, чтобы этого не заметили!
     - Леди Элизабет? - обратился к ней подошедший Дункан. - Малышка... Эффи отвела ее в спальню, но... но она не хочет ложиться. Она требует своего па.
     Элизабет посмотрела на Бена, который танцевал сейчас с Флорой Кармайкл под пристальным взглядом ее отца. Ну, что ж, если это то, что ему нужно, пусть получает. Давай, давай, дурачок, тянись к этой красивой пустышке. Ведь всем известно, что у Флоры Кармайкл нет в голове ни одной извилины.
     - Я поднимусь к девочке, - сказала Элизабет, обрадованная возможностью покинуть бал по уважительной причине. Оставаться здесь она просто больше не могла.
     Элизабет, прихрамывая, поднялась по ступеням. Подниматься было трудно, но что значила боль в ноге по сравнению с болью сердечной! Неужели Бен отверг ее только потому, что она переспала с ним? Или она не оправдала его ожиданий? Но почему тогда столько гнева было в его глазах? Столько ярости?
     Двигаясь, словно во сне, она заглянула сначала к себе. Генри встретил ее появление так радостно, замотал хвостом так весело, а заскулил так жалобно, что Элизабет сдалась и решила взять пса с собой.
     - Веди себя хорошо, договорились? - предупредила она Генри.
     Они вошли в спальню Сары Энн и застали девочку стоящей на постели в одной ночной рубашке, с торчащими во все стороны огненно-рыжими колечками локонов. Слезы ручьями текли у нее по щекам.
     - Я не хочу ложиться, - воскликнула она, едва завидев Элизабет.
     - Почему?
     - Не хочу, - пылко воскликнула Сара Энн. Аннабел вынырнула из-за подушек, лежащих на кровати, внимательно посмотрела на пса, но не двинулась с места.
     - Ну, хорошо, - успокаивающе сказала Элизабет - Я посижу с тобой.
     Сара Энн с подозрением покосилась на нее.
     - Вы тоже покинете меня.
     Элизабет поняла.
     - Так ты из-за этого не хочешь ложиться спать? Боишься, что никого не окажется рядом, когда ты проснешься?
     Теперь Элизабет вспомнила, что Бен каждый вечер сам укладывал Сару Энн. Сидел ли он рядом с нею, пока та засыпала? Похоже, что да. Еще одна черточка к портрету американца. Неожиданная. Элизабет не могла поверить, что на свете найдется еще хоть один мужчина, так нежно любящий своего ребенка.
     Детские страхи Элизабет не были похожи на страхи Сары Энн. Она боялась своего отца и не стремилась к тому, чтобы быть с ним рядом. Он часто сердился, и Элизабет зачастую не могла понять причин его гнева.
     - Я никуда не уйду.
     - Правда? - сразу же успокоилась девочка. Элизабет улыбнулась. Доверчивость Сары Энн была бальзамом для ее израненной души.
     - Правда. Мне так же одиноко, как и тебе.
     Сара Энн села на постели. Сюзанна, ее любимая кукла, лежала рядом. Аннабел зашипела, недовольная тем, что ее потревожили. Элизабет присела на краешек кровати, и Сара Энн прижалась к ее руке.
     - Я люблю вас, леди Элизабет, - сказала она. Сердце Элизабет сладко заныло. Никто и никогда не говорил ей этих слов. Даже Джейми.
     - И я люблю тебя, Сара Энн, - ответила она.
     - Я хочу, чтобы вы были моей мамой. - Элизабет застыла. Она не знала, что ответить. Она стала негромко напевать колыбельную - ту самую, что когда-то в детстве пела ей ее няня. Сара Энн притихла. Вскоре дыхание девочки стало тихим и ровным.
     Элизабет осторожно уложила малышку на постель и прилегла рядом, крепко обняв ее руками.
     Я люблю вас. Какие чудесные, волшебные слова. Простые. Безыскусные. Искренние.
     Которые никогда не скажет ей отец Сары Энн.

***

     Бен провел с гостями весь остаток ночи - до раннего утра, когда гости стали расходиться. Одни отправились по домам, другие остались в Калхолме и разбрелись по своим комнатам. Наконец рядом с ним остались лишь Барбара с раскрасневшимся от удовольствия лицом и Хью, прислонившийся к дверному косяку с бокалом вина в руке.
     Он приветственно поднял бокал.
     - Поздравляю, - в голосе его слышались злые нотки. - Король умер - да здравствует король!
     Барбара покраснела.
     - Хью...
     Он взглядом заставил ее замолчать и вновь обернулся к Бену:
     - Один из гостей сказал мне, что ваша петиция поддержана в парламенте. Это уже ни для кого не секрет.
     - Не моя петиция, а Сары Энн, - поправил Бен.
     - Перестаньте лицемерить, - сказал Хью. - Вы-то от этого получаете выгоду, и немалую. Неужели будете отрицать?
     Лицо Хью пылало от злости и выпитого вина.
     Бен посмотрел на Барбару:
     - Вы не оставите нас вдвоем?
     Она замялась.
     Хью взял себя в руки.
     - Все в порядке, Барбара. Я не настолько пьян, чтобы вызвать его. К тому же дуэли отменены законом много лет назад.
     Барбара побледнела и выбежала из комнаты.
     - Не беспокойтесь, Мастерс, - хрипло сказал Хью. - Я не собираюсь оспаривать вашу проклятую петицию. У меня совсем нет денег, а без них ни один адвокат не возьмется за это дело. Через несколько недель я уеду из Калхолма.
     Бен проигнорировал его враждебность.
     - Вы говорили мне, что Калхолм на грани финансового краха. Я правильно понял?
     Хью прищурился.
     - Да, если не продать этих проклятых лошадей.
     - А как быть с арендаторами?
     Хью пожал пленами.
     - Если мы отведем земли под пастбища, нам потребуются пастухи. Может быть, можно будет занять на этой работе наших арендаторов.
     - Куда вы собираетесь ехать?
     - Куда сейчас деваться бедняку? В Америку. Видит бог, я не хотел бы бежать от кредиторов, но что делать? Мне нечем заплатить долги. Возможно, когда-нибудь...
     - Долги большие?
     Хью задумался. Этот американец, похоже, видит его насквозь. Зачем ему нужно все знать? А впрочем... Наконец он ответил, пожав плечами.
     - Пожалуй, вам следует это знать. Тем более что кто-то из кредиторов может обратиться к вам с требованием уплатить их, - он еще немного помедлил и сказал:
     - Пять тысяч фунтов.
     - Я оплачу ваши долги, когда вступлю в права опекуна над наследством, - сказал Бен. Хью изумленно уставился на него:
     - Заплатите? Но почему, черт побери?
     - Чтобы спасти доброе имя Гамильтонов, - холодно ответил Бен. - И не запятнать имя Сары Энн.
     Это было не совсем правдой, но Бен решил, что такое объяснение окажется достаточным для Хью. О своих тайных мотивах Бен предпочитал молчать. Пока.
     Тень обиды пробежала по красивому лицу Хью. Он поджал губы и отошел к окну, за которым в предрассветных сумерках виднелся сад.
     Не говоря больше ни слова, Бен поднялся и вышел из комнаты. Дом был полон людей, но сейчас, в этот ранний час, казался пустым.
     Дверь в комнату Сары Энн была закрыта. Бен отворил ее. В слабом свете ночника он увидел на постели смутные фигуры. Он присмотрелся и увидел Генри, лежащего в ногах обнявшихся Элизабет и Сары Энн. Между лапами пса уютным калачиком прикорнула Аннабел.
     Элизабет была в своем вечернем платье. Букетик цветов выпал из ее прически, лепестки рассыпались по подушке. Элизабет выглядела такой маленькой в этой огромной постели. Маленькой, хрупкой и такой беззащитной.
     У Бена заныло в паху от воспоминаний о том, как они с Элизабет занимались любовью. Боже, какие сладостные воспоминания! Воспоминания о невозвратном.
     Бен тихонько прошел в свою спальню. Быстро разделся, налил в стакан виски и присел на постель, вытянув ноющую после утомительной ночи раненую ногу.
     Прошедшим вечером Бен надеялся раскрыть как минимум одного из потенциальных врагов Сары Энн. И обезвредить его. Для этого он и постарался устранить Хью Гамильтона, бросив ему наживку, которая должна была, по мнению Бена, немного успокоить находящегося в отчаянии должника.
     А Элизабет? Господи, он не может спокойно думать о ней. Особенно сейчас, зная, что она спит в соседней комнате, буквально в двух шагах от него.
     Ему удалось услышать несколько слов, которыми она обменялась с Дрю Камероном. Заметить, как интимно они общались друг с другом. Может быть, они в сговоре? Нет, все существо Бена сопротивлялось этой мысли. Но, с другой стороны. Камерон был неподалеку, когда произошли оба "несчастных" случая. Камерон и Элизабет выглядят больше, чем просто приятелями. А в случае смерти Сары Энн Элизабет получит деньги, которые позволят ей продолжать работу с конюшнями Калхолма. Или, как минимум, продолжать работу с Шэдоу.
     А может быть, те случаи были и в самом деле просто несчастными случаями. Хм-м-м. Что ж. И не такое бывает.
     Он допил стакан и положил под подушку заряженный пистолет.
     Боже, не дай, чтобы Элизабет была как-то замешана в тех покушениях. Не дай ему еще раз обмануться в своих надеждах.

18.

     Бен не любил охоту ради охоты. Сам он всегда охотился только для того, чтобы добыть пищу. Но убивать животных просто ради спортивного интереса? Этого он не понимал.
     Тем не менее он взял из рук Дункана протянутое ружье, вскочил на Бейли и присоединился к другим охотникам, тесной группой собравшимся неподалеку от озера, на опушке леса.
     Он внимательно смотрел на виднеющиеся впереди развалины. Туман стелился над зелеными холмами, точно так же, как и в тот день, когда они были здесь с Элизабет. Он медленно поднимался, окутывая разрушенные стены, и от этого старый замок казался еще более загадочным и волшебным. Он словно плыл в облаках.
     Кое-кто из гостей приехал со своими собаками. Часть охотников уже разошлась по своим "номерам" - позициям. Собаки нервничали и рвались с поводков.
     Бен старался быть вежливым со всеми, но между ним и остальными охотниками сохранялась дистанция. Они жили в своем мире - том мире, где главными событиями становится спорт, светская жизнь, политические новости. Некоторые из них и сами были членами парламента. Бена занимали совсем другие вещи. Ему необходимо было докопаться до сути происходящих событий и обеспечить безопасное будущее Сары Энн. А то, чем были заняты эти люди, с каждым днем казалось Бену все менее и менее существенным. И он не хотел, чтобы Сару Энн ожидала такая же пустая, бессмысленная жизнь, которую ведет Барбара.