пальцев. Казалось бы, что ему за дело до Шеннон и другого мужчины?
     И все же он не мог с этим смириться.
     Ева вопросительно подняла брови.
     - Ей не придется выходить за кого-то замуж и заводить детей, чтобы быть в безопасности, - упрямо сказал Бич. - Ей нужно лишь...
     Он замолк.
     - Я так понимаю, что она не намерена выходить замуж за тебя? - нейтральным тоном спросила Ева.
     - Дело не в Шеннон, - выдавил Бич. - Дело во мне.
     - Душа моя, - мягко сказал Рено. - Для Шеннон не в радость выйти замуж за Бича. С таким же успехом она могла бы обвенчаться с ветром.
     - Она знает об этом? - спросила Ева.
     - Знает, - однозначно ответил Бич. - Она сказала, что никогда не выйдет замуж за человека, который больше, чем ее, любит солнечные восходы в неведомых странах.
     - Разумная женщина, - заметила Ева.
     - Упрямая женщина! - огрызнулся Бич. - Она не желает покинуть высокогорье, а там жить одинокой женщине небезопасно.
     - А почему она не хочет уйти оттуда?
     - Потому что не желает есть чужой хлеб.
     - Очень разумная женщина, - повторила Ева.
     - Чертовски упрямая женщина! - рявкнул Бич. - Я не могу оставить ее на растерзание золотоискателям и прочим мерзавцам! И не могу оставаться при ней и ждать, когда она поумнеет!
     - Понятно, - протянула Ева, и в этом слове прозвучали и сочувствие, и сомнение, и легкая ирония.
     - Единственный выход - найти золото на этих злосчастных участках, купить ей дом в Денвере или где-нибудь еще, чтобы я знал, что она будет в безопасности.
     - И, конечно, не замужем? - саркастически предположила Ева.
     Ответом ей, как она и ожидала, был гневный блеск его глаз.
     - Бич, ради Бога, объясни! Если ты не хочешь жениться на Шеннон, то почему тебя так волнует предположение, что какой-нибудь другой мужчина...
     Она почувствовала, что Рено наступил ей под столом на ногу, и оборвала фразу.
     - Бич понимает, что ведет себя неразумно, - вступил в разговор Рено. - Поэтому он так и раздражается. Если он хочет подраться, я к его услугам.
     - О мужчины! - пробормотала себе под нос Ева.
     Вздохнув, решила попробовать зайти с другой стороны.
     - Почему бы тебе не поделиться с ней золотом из испанского рудника? - спросила Ева. - Ведь ты едва прикоснулся к нему.
     - А ты бы на ее месте приняла его? - опережая Бича, обратился к Еве Рено.
     - Нет. Но я любила человека, который был без ума от золота.
     - Она вовсе меня не любит! - запальчиво перебил его Бич.
     - Это она сама говорит? - поинтересовалась Ева. - Или ты надеешься, что это так?
     - Она не видела в жизни никого, кроме престарелого охотника со зловещей репутацией, неотесанной отшельницы по имени Чероки, да еще нескольких хамоватых золотоискателей, поведение которых мало чем отличается от поведения самцов-оленей во время течки, - аргументировал свою мысль Бич. - Конечно, при таком окружении первый же мужчина, который обращается с ней как обыкновенный порядочный человек, кажется ей каким-то особенным.
     - Другими словами, она любит тебя, - подытожила Ева. - Ты же не любишь Шеннон, ты просто печешься о ее безопасности. Она не желает быть наемной прислугой у кого бы то ни было. Ты не хочешь, чтобы она жила одна в долине Эго и не хочешь, чтобы кто-либо женился на ней, в том числе и ты сам. По этой причине ты решил нарыть достаточное количество золота на ее золотоносных участках, чтобы избавиться от угрызений совести, когда снова отправишься бродить по свету. Я правильно все изложила?
     Веки Бича еле заметно дрогнули. Рено попробовал урезонить жену:
     - Ева...
     - Если бы ты была мужчиной, - начал Бич, стараясь говорить как можно более будничным тоном.
     - Если бы я была мужчиной, ты бы ответил мне с помощью кулаков, - сказала Ева. - Вот для этого Господь Бог и создал женщин: чтобы мужчины думали так же хорошо, как они умеют драться.
     По выражению лица Бича можно было понять, что он предпочел бы второе.
     Ева встала, подошла к сидевшему с постной физиономией Бичу и провела рукой по густым светло-русым волосам, которые были совсем непохожи на волосы мужа.
     - Я люблю тебя, Бич, - тихо проговорила Ева. - Тебя, Калеба и Виллоу, Вулфа. и Джесси. Ты член моей семьи, которой у меня не было в детстве и о которой я всегда мечтала... Позлись на меня, если это тебе поможет. Но пойми, что я очень хочу помочь тебе. У меня сердце кровью обливается сейчас, когда я вижу, какой ты несчастный.
     Бич зажмурился, чувствуя, как задрожали у него руки. Он с силой сжал края стола, затем постепенно ослабил пальцы, открыл глаза и посмотрел на Еву. На лице его появилась улыбка, но она показалась Еве такой печальной, что к ее глазам подступили слезы.
     - Ты совсем как Вилли, - тихо сказал Бич. - Как лучик солнечного света. Я не могу долго на тебя злиться.
     Ева дотронулась рукой до щеки Бича и тоже улыбнулась.
     - Что влечет тебя в столь любимые тобой далекие страны?
     - Это трудно выразить словами...
     - А ты попробуй.
     Бич провел пальцами по шевелюре, затем дотронулся до витков кнута на своем плече. Этот жест, а также прищуренные глаза и появившаяся складка у рта выдали его волнение.
     - Это потрясает, - сказал он наконец.
     - Что именно? - не унималась Ева. - Новая страна? Новые языки? Новые города? Или новые женщины?
     Насупившись, Бич стал рассеянно перебирать витки кнута.
     - Дело не в женщинах, - заговорил после паузы Бич. - Да, есть очень даже симпатичные, это верно. Иногда очень экзотичные и чертовски пикантные. Но Шеннон мне милее любой из девчонок, которых я видел за морями. Такая красота, как у нее, не приедается. Чем больше я смотрю на нее, тем красивее она кажется.
     Черные брови у Рено поползли вверх, тем не менее он не проронил ни слова. Если бы он сейчас сказал, что то же самое он испытывает к Еве, это лишь еще больше разволновало бы Бича.
     - Языки - это действительно страшно интересно, - помолчав, добавил Бич. - Конечно, в китайском языке сам черт ногу сломит. А вот португальский - совсем другое дело. Потомки португальцев осели во многих отдаленных портах, и с английским и португальским языком можно вполне хорошо себя чувствовать во многих странах Азии, особенно если не удаляться от портов и моря. - Португальский и испанский хоть и отличаются, но имеют немало сходства. Просто нужно понять как по-разному произносить похожие друг на друга слова. С испанским можно объездить Южную Америку и Мексику.
     Рено спокойно слушал, как брат пытается разобраться в причинах своей страсти к странствиям.
     Ева стояла рядом с Бичом, время от времени касаясь его плеча, побуждая его выговориться и тем самым облегчить душу.
     - А города... - начал было Бич и внезапно замолк. Некоторое время он рассеянно перебирал витки хлыста.
     - А города... - повторила Ева слова Бича, подталкивая его к продолжению разговора.
     Бич еле заметно шевельнул запястьем. Хлыст упал на пол и по-змеиному зашевелился.
     - Вначале меня манили в первую очередь города, - возобновил рассказ Бич. - Я прямо-таки не мог на них насмотреться. В каждом городе - оригинальные дома и кварталы, экзотические лица, новые запахи, незнакомые звуки, непривычная пища... Что-то из виденного было хорошим, что-то, наоборот, ужасным, но всегда отличалось от того, что мне было знакомо раньше.
     Рено кивнул, демонстрируя всем своим видом, что ему очень интересно.
     Ева выжидательно молчала.
     - Правда, - продолжал Бич, - с течением времени все эти различия поражали меня все меньше... Но об этом я как-то не задумывался вплоть до этой минуты.
     Хлыст его замер, но через минуту снова зазмеился и зашелестел, словно помогая Бичу размышлять.
     - А что касается этой страны, - продолжал Бич, - какое разнообразие! Эти равнины, реки... И горы, - совсем разные, совсем непохожие.
     - Да, - подхватил Рено. - Я пришел сюда, потому что территория Колорадо - самая живописная и ни с чем не сравнимая страна. Не говоря уже о том, что здесь золота пруд пруди, надо лишь руку приложить.
     - А у тебя есть любимое место, - поинтересовалась Ева, - куда бы ты хотел вернуться?
     - Я никогда не возвращался на одно и то же место.
     - Получается, что ты пока не нашел того, что ищешь? - просто спросила Ева.
     Бич собрался было ответить, но промолчал.
     Он поднялся и вышел из дома. Вслед за ним по полу, а затем по траве с шелестом змеились витки кнута.
     - Что он собирается делать, как ты думаешь? - обратилась Ева к Рено.
     - То же самое, что делал всегда, - ответил Рено.
     - Странствовать?
     - Да.
     - Бедная Шеннон!
     - Бедный Бич! Во всяком случае, счастливым его не назовешь.
     - Это его выбор. Шеннон не вынуждала его к этому.
     - Похоже, ты готова все время вдалбливать эту мысль в его упрямую голову.
     - Мне хватает одного твердолобого.
     - Ты имеешь в виду меня?
     Ева бегло улыбнулась, подошла к Рено и взъерошила пальцами его черные как смоль волосы.
     - Кого же еще!
     Рено притянул к себе Еву и усадил на колени. Некоторое время на кухне слышались звуки поцелуев, высказанные шепотом мольбы и данные шепотом обещания удовлетворить все просьбы, когда оба окажутся одни на просторной кровати.
     Когда Бич наконец вернулся в дом, кнут аккуратно лежал у него на плече. В возобновившемся разговоре никто не поминал ни о Шеннон, ни о страсти Бича к путешествиям. Бич позволил говорить только о золоте - где найдено, как найдено, как его добывать. Рено внимательно слушал, пока Бич рассказывал об участке, на котором работал. Разговор затянулся за полночь.
     На рассвете тишину нарушил стук копыт. Кто-то на полном скаку приближался к дому.
     Буквально через несколько секунд Бич выскочил из задней двери, держа в руке ружье. Он едва успел застегнуть брюки, зато кнут, как и положено, находился у него на плече. У распахнутого окна, прищурив глаза, вглядывался вдаль Рено. Рядом с ним с дробовиком в руках стояла Ева.
     Лошадей было две. Лишь на одной из них восседал всадник. Рено без затруднений узнал возмутителей тишины. Подобного гнедого красавца арабской породы с ослепительно белыми чулками и поднятым, словно красное знамя, хвостом, ни у кого, кроме как у Виллоу, быть не могло.
     - Это Измаил! - воскликнул Рено. - А на нем Вулф.
     Рено подал сигнал свистом, которому научился еще в детстве. Бич появился из-за угла и бросился приветствовать Вулфа. Он тут же отметил про себя, что лошади основательно взмылены, и понял, что Вулф без остановки скакал поочередно то на одном, то на другом жеребце. Второй рысак был высок, длинноног и поджар и соединял в себе красоту скаковой лошади с выносливостью мустанга.
     - Что-нибудь случилось? - спросили Бич и Рено, когда Вулф спешился.
     - Кэл прискакал ко мне, привел с собой Измаила, передал повод и сказал, чтобы я немедленно разы-
     Скал Бича. После этого во весь опор помчался назад к Виллоу.
     Бич впился глазами в смуглое лицо Вулфа, встретившись с пронзительным взглядом индиговых глаз.
     - Ты разыскал меня, - сказал Бич. - Теперь выкладывай.
     - У тебя есть женщина по имени Шеннон? - спросил Вулф.
     Бич ошеломленно молчал.
     - Хорошо, скажу по-другому, - не без сарказма проговорил Вулф. - Если тебе известна женщина по имени Шеннон, то знай, что она больше не у Виллоу и Кэла.
     - Что? Где она?!
     Вулф сорвал с головы шляпу, пригладил ладонью прямые черные волосы и снова надел ее. Бич напряженно ждал. Вулф, казалось, физически ощутил напряженность друга.
     - Калеб сказал только то, что путь ее лег на север и что он не может сейчас бросить Виллоу и сопровождать Шеннон, - пояснил Вулф. - И еще он добавил, что Шеннон не заблудилась, она знает, куда едет.
     Хотя ругательства, которыми облегчил свою душу Бич, были все сплошь на языках незнакомых, все понимали, что в эту минуту он произносил слова отнюдь не благонравные.
     Он бросился к конюшне, продолжая на чем свет стоит ругаться.
     - Сделай остановку у нас! - крикнул ему вслед Вулф. - Джесси даст тебе еще одну лошадь в дополнение к твоей.
     Бич сунул ружье в футляр, сдернул уздечку и седло с полки и понесся к стреноженным лошадям, которые паслись в сотне футов от конюшни на берегу реки.
     Рено посмотрел на Вулфа:
     - Ты едешь с нами?
     - Вам нужно дополнительное ружье? - напрямик спросил Вулф.
     - Вряд ли.
     - В таком случае я останусь с Джесси, - широко улыбнулся Вулф, и суровость тут же сошла с его лица. - Вот уже неделю как она стала отказываться от завтраков.
     На лице Рено затеплилась ответная улыбка.
     - Поздравляю! А вообще как она переносит это и чувствует себя?
     - Отлично. После того как она увидела рождение Этана, страхов у нее сильно поубавилось. У меня теперь задача - не позволять ей слишком много танцевать от радости.
     Бич вскочил на Шугарфута, и кентером направился к дому.
     - Где я найду тебя? - спросил Рено.
     - У ручья Аваланш.
     - У какой развилки?
     - Восточной.
     Бич сдавил пятками бока мерина и галопом помчался вперед.

Глава 16

     Шеннон остановилась у порога крохотной лачуги Чероки. Красавчик был здесь и выглядел почти таким же здоровым, как и до роковой схватки. Колорадское небо над головой Шеннон клубилось облаками всех оттенков - от жемчужных до свинцовых и черных.
     Порывистый ветер, дующий с гор, надрывно завывал в узких каменных ущельях, пригибал осины чуть ли не до земли.
     - Симпатичный мул, - сказала, появляясь в дверях, Чероки.
     Шеннон перевела взгляд на старую женщину. Чероки опиралась на палку, которую вырезала в отсутствие Шеннон - щиколотка еще болела. Шеннон подумала, что палка может стать постоянной и неотъемлемой принадлежностью Чероки на всю оставшуюся жизнь. Сердце у Шеннон сжалось. Ведь только благодаря умению
     Чероки выследить добычу они обе продержались долгую зиму, которая началась раньше обычного и завершилась позже, чем всегда.
     - Прошлый раз я видела такого мула почти два года назад, - проговорила Чероки. - Я в тот раз продырявила в двух местах шляпу Калпеппера с расстояния в тысячу с лишним ярдов.
     - Они решили тогда, что стрелял Молчаливый Джон.
     - Была причина так думать - ведь я стреляла из его длинного ружья. Очень точно стреляет, спасибо ему... А какой смысл ездить на хорошем муле, если плохо стреляешь?
     Шеннон посмотрела на длинноногого мула, которого она привязала к дереву.
     - После долгой дороги от ранчо Блэка Разорбек страшно устал и нуждается в отдыхе, - пояснила Шеннон. - Мне не по душе садиться на мула покойника, но выбора не было. А Краубейт не объезжена.
     - Гром и молния! Девочка, ты ездишь на муле покойника уже не первый год! Пора это признать и смириться с этим.
     Шеннон поморщилась:
     - Теперь Калпепперов нет, и я думаю, что ничего страшного, если люди узнают правду. Конечно, есть Мэрфи, но я могу с ним управиться.
     - Натрави Красавчика на этого парня. Бьюсь об заклад, у него манеры от этого улучшатся.
     Улыбаясь и почесывая пса за ушами, Шеннон снова бросила взгляд на неприветливое небо. Ветер, овевавший ее лицо, был студеным и колючим.
     - Мне надо возвращаться к себе, - сказала Шеннон. - Кажется, скоро пойдет снег.
     - Уже не первый раз снег идет в июле, - кивнула Чероки.
     - По чистому снегу удобно дичь выслеживать.
     Чероки выпрямилась, перенесла тяжесть тела с больной ноги на здоровую. Хотя она перевязывала щиколотку и регулярно лечила припарками и мазями, нога упорно не заживала.
     - Собираешься на охоту?
     - Конечно! - как можно более бодрым голосом ответила Шеннон.
     Старая женщина хмыкнула, повернулась и, прихрамывая, вошла в хижину. Когда она снова появилась в дверях, в ее руках была коробка с патронами для дробовика. Чероки протянула коробку девушке.
     - Вот, бери, - нетерпеливо проговорила она. Я пока что не могу охотиться, а упускать такой снежок грешно. Тебе не надо будет подбираться ко всякой живности так близко, что ее в пору и ножом прикончить.
     - Я уже и без того твоя должница - ведь ты вылечила Красавчика.
     - А, чушь собачья! - отмахнулась Чероки. - Мы с тобой всем делимся уже третий год, а до этого так же было с Молчаливым Джоном целых десять лет. Так что забирай патроны и расходуй столько, сколько нужно, чтобы добыть нам оленины.
     - Но ведь...
     - И не зли меня, девочка. А с Красавчиком вовсе никаких хлопот не было. У него череп как гранит, да и тело под стать. Скажи, разве не так, норовистый бандит?
     Красавчик посмотрел на Чероки, замахал хвостом и снова повернулся к Шеннон. Пулевые ранения на его теле затянулись и были почти незаметны. Первоначально они казались страшными из-за сильного кровотечения.
     А что касается черепа, то тут Чероки была совершенно права. Он был у Красавчика словно из камня. Осталась лишь еле различимая бороздка от пули, которая убила бы менее выносливого и не столь твердолобого животного, которому к тому же повезло, ибо он попал в руки к женщине, хорошо знакомой с травами и снадобьями.
     - Спасибо тебе, что выходила Красавчика, - сказала Шеннон, гладя псу морду. - Он да еще ты - это вся моя семья.
     Скользнув проницательными карими глазами по лицу Шеннон, Чероки прочитала то, о чем девушка умолчала: несбывшуюся мечту о любви и семейном счастье.
     - Ну, я думаю, скоро ты перестанешь жаловаться на одиночество.
     Говоря это, Чероки достала пузырек из кармана своей куртки. К горлышку ремешком из сыромятной кожи был прикреплен мешочек.
     - Что это? - заинтересовалась Шеннон.
     - Можжевеловое масло с мятой. А в мешочке - сухая губка.
     - Пахнет прямо-таки замечательно! А зачем ты мне это даешь?
     - А затем, что Бич - безмозглый осел, вот зачем! Или он уже стал твоим мужчиной, а потом бросил тебя?
     Лицо Шеннон вначале порозовело, затем побледнело.
     - Бич всегда был сам по себе, - процедила сквозь зубы Шеннон. - Да, сейчас он ушел.
     - Ты не понесла? - без обиняков спросила Чероки.
     - Нет, - сдерживая дыхание, коротко ответила Шеннон.
     - Ты уверена?
     - Да.
     Старая женщина вздохнула и переступила с ноги на ногу, давая отдых больной щиколотке.
     - Ну что ж, тогда тебе пока не нужен этот пузырек, - заявила Чероки. - Храни его до тех пор, пока тебе не понадобится избавиться от ребеночка, у которого не будет папы.
     - Так ты такое снадобье давала Клементине и...
     - Нет, - не дослушала Чероки. - Такое масло нужно применять понемногу и умело. А эти девицы постоянно вдрызг пьяные: какое уж тут умение... Шеннон подумала о Калпепперах и подобных им мужчинах и невольно содрогнулась.
     - Не представляю, как это можно вынести, - пробормотала она.
     - Большинство это и не выносят... Во всяком случае, долго.
     Яростно завыл ветер, накликая грозу.
     - Мне надо идти, - сказала Шеннон.
     Она повернулась - и увидела появившегося из мглы рослого всадника.
     - Бич! - вырвался у нее тихий вскрик.
     Чероки также обернулась, увидела приближающегося мужчину - и громко, торжествующе засмеялась. Затем, спохватившись, стала поспешно совать патроны в один, а бутылочку с маслом - в другой карман куртки Шеннон.
     Но та едва ли заметила это. Внезапно вспыхнувшая радость сменилась тревогой и смятением. Если на лице Бича невозможно было прочесть ни малейших следов радости от встречи, то вот злости и раздражения было сколько угодно.
     - Что ты здесь делаешь? - спросила Шеннон.
     - А ты как думаешь, какого черта я здесь оказался? - рявкнул Бич, останавливая Шугарфута буквально в шаге от Шеннон. - Гоняюсь за безмозглой девчонкой, которая уезжает из прекрасного дома и возвращается в жалкую развалюху, где она зимой умрет от голода, если, конечно, раньше не замерзнет.
     - Ты еще не сказал, что ее может слопать гризли, - встряла в разговор Чероки. - Правда, если она раньше замерзнет, то о гризли чего уж там вспоминать.
     - Это не правда! - возразила Бичу Шеннон. - Я живу здесь одна уже...
     - Привет, Бич! - перекрывая слова Ш