все и вся.
     - Здесь тоже так, если идти дальше по каньону, - сказала Сара. - Каньон выходит на обширную долину. Река некоторое время течет по ней, затем местность понижается и в конце концов переходит в лабиринт скал, утесов и неплодородных красных каньонов.
     - А куда впадает Лост-Ривер?
     - Ют говорит, что никуда. Просто она становится все уже и мельче и в конце концов совсем пересыхает.
     Кейс помолчал, словно пытаясь мысленно охватить всю эту страну.
     - Лост-Ривер не впадает ни в какую реку? - переспросил после паузы Кейс. - И ни в какое озеро?
     Сара покачала головой. Дальнейшие ее слова подтвердили то, что он уже заподозрил.
     - В засушливое время года, - сказала Сара, - Лост-Ривер - единственный надежный источник воды на множество миль вокруг.
     - Река никогда не пересыхает раньше, чем доходит до ранчо?
     - За шесть лет моей жизни здесь такого не случалось.
     - А что говорит Ют?
     - Он об этом ничего не слышал.
     - Однако риск имеется.
     - Конечно, будь у меня время и силы, я бы построила несколько дамб и пруд, чтобы обезопасить себя от всяких превратностей, - призналась Сара. - Неплохо бы и колодец иметь.
     - Мы займемся этим, когда поиски серебра не будут отнимать у тебя столько времени.
     Веки у Сары вздрогнули.
     Ее не будет на ранчо после того, как серебро будет найдено.
     Ничего не сказав, Сара отвернулась и стала наблюдать за полетом орла.
     На фоне неба птица поначалу казалась черной, однако затем, когда изменила направление полета и ее осветили солнечные лучи, превратилась в бронзовую.
     Кейс ждал, но Сара, похоже, не собиралась говорить о том времени, когда он станет владельцем половины ранчо.
     - Или ты намерена поделить землю и взять себе один берег реки, а мне отдать второй? - спросил он.
     Но и на этот вопрос она не торопилась отвечать. И продолжала смотреть на парящего орла, а не на Кейса.
     - Нет, - наконец сказала она глухо. - Я думаю, что ранчо лучше оставить неделимым. - Если, конечно, ты не решишь иначе...
     Кейс покачал головой, чего Сара не видела.
     - Я не слишком силен в садоводстве, прядении и ткачестве, - сказал Кейс, - но я знаком с фермерством. Я думаю, что нам обоим будет лучше, если мы объединим наши таланты, как это сделали Ют и Лола.
     Чтобы не выдать овладевшего ею приступа острой тоски, Сара сочла за благо просто молча кивнуть. И продолжала наблюдать за орлом, который так легко и свободно парил в потоках воздуха.
     К.аньон сузился, русло все круче забирало вверх. Было много нанесенного во время половодья леса.
     - Не хотел бы оказаться здесь во время паводка.
     - Да, это... страшно.
     Кейс уловил дрожь в ее голосе. Он невольно обернулся и вдруг вспомнил, что ее семья погибла во время наводнения.
     - Прости, - поспешил извиниться Кейс. - Я не хотел вызывать в тебе неприятные воспоминания.
     - Я привыкла к ним.
     - Но это вряд ли приносит облегчение.
     - Да, это так, - бесстрастно согласилась она, встретив его взгляд.
     Кейс замер. Смотреть в ее глаза в этот момент было все равно что смотреться в зеркало - в них отражались печаль, ужас, боль.
     И в эту минуту он вдруг осознал, что жизнь обошлась с Сарой так же сурово, как и с ним. Тем не менее она не замкнулась в скорлупе печали и сохранила интерес к жизни и остроту чувств.
     Каким образом она снова научилась смеяться?
     И зачем?
     Зачем она сделала себя вновь уязвимой и ранимой?
     Смех, надежда, любовь... Да всем этим вымощена дорога в ад!
     Он поклялся никогда вновь не возвращаться к душевному аду.
     Сара очень неглупа. Она должна не хуже меня знать, какую боль порождают чувства, И тем не менее она улыбается, смеется, плачет.
     И даже любит.
     Вот потому-то Ют и считает ее ангелом.
     Ее отвага поразительна.
     - Когда ты первый раз увидела эти монеты? - внезапно спросил Кейс, чтобы отогнать неуютные мысли.
     Сара восприняла перемену темы разговора с облегчением, хотя лицо ее сохранило прежнее выражение.
     - После смерти Хэла, - сказала она.
     - А где ты их нашла?
     - В табачном кисете, а кисет - в кармане куртки.
     - Ты считаешь, что он нашел сокровища перед самой смертью?
     Сара ответила не сразу. Ритмично цокали копыта лошадей, изредка раздавался крик вспугнутой птицы, слышался шум неутомимого ветра.
     - Нет, - сказала она наконец.
     - А где умер твой муж?
     - Не знаю.
     - Но ты сказала, что Коннер нашел его по следу.
     - Моему брату было всего двенадцать лет, и он был без лошади, - ответила Сара. - Он никогда не отходил от хижины без меня. Если бы лошадь Хэла не знала дороги домой...
     Она замолчала и покачала головой, не закончив фразы.
     Кейс стал было спрашивать, что Коннер делал один далеко от дома, но суровый взгляд Сары заставил его отказаться от дальнейших вопросов.
     - Я попыталась пойти по следам лошади, - сказала Сара. - Но был сильный дождь. Все овраги заполнились водой, а Лост-Ривер превратилась в бурный, мутный поток. Даже вдоль него было опасно ехать, а переправиться и вовсе было невозможно.
     - Стало быть, все следы были смыты?
     - Да.
     - Тогда в чем смысл нынешних поисков? Что именно ты ищешь?
     - Я же сказала, что именно. Развалины, а еще красные колонны и узкий каньон. Это все, что помнит Коннер.
     - Сколько мест на расстоянии одного дня езды подходит под это описание?
     - Не знаю.
     - Хотя бы приблизительно.
     - Сотни.
     Кейс хмыкнул:
     - И сколько ты уже осмотрела?
     - А сколько мы сейчас проехали? - саркастически спросила Сара.
     Она не сказала о том, что существует один каньон, которого она панически боится, хотя и не знает, где он находится.
     Сара надеялась, что никогда этого и не узнает. Мысль о том, что она может наткнуться на останки мужа, леденила ей душу.
     - Неудивительно, что у тебя нет запаса дров, доски хижины плохо пригнаны. Ты была слишком занята поисками этого дурацкого серебра.
     - Это мое дело.
     - Мне не по себе от того, как ты по утрам дрожишь от холода, - прямо сказал Кейс.
     Сара ничего не ответила, и Кейс проехал назад, чтобы осмотреть боковой каньон. На ржавых скалах виднелись серебристые сосны, высокие заросли можжевельника. Кейс заметил много подмытых водой и поваленных деревьев, которые вполне годились на дрова.
     - В следующий раз возьмем с собой вьючных лошадей, - сказал Кейс. - Мы можем набрать дров, пока будем гоняться за серебром мертвецов.
     - В следующий раз я возьму с собой Коннера. Он не скулит и не жалуется на каждом шагу.
     - Черта с два ты его возьмешь.
     Сара резко обернулась и, прищурив глаза, сказала:
     - Я вдова и вполне взрослый человек. Если захочу, то могу прийти сюда и одна.
     - Ты не такая дурочка.
     Сара не сочла нужным ответить на последнюю реплику Кейса.
     - Ты не хуже меня знаешь, что Эб наверняка держит ранчо под наблюдением, - пояснил Кейс.
     - Я никого не видела.
     - Ты не была на вахте.
     - Но...
     - Если не веришь мне, можешь спросить у своего брата, - перебил ее Кейс.
     - Почему он должен знать лучше меня?
     - Ну и вопрос!
     - Что ты хочешь сказать?
     - А то, что ты так привязала Коннера к собственному фартуку, что удивительно, как он еще способен дышать.
     Сара не на шутку рассердилась и не сразу нашлась с ответом. Но все-таки она сумела овладеть собой.
     - Коннер - это мое дело, - холодно сказала она. - И тебе не следует этого касаться.
     Кейс искоса взглянул на Сару.
     - Что ты станешь делать, если твой брат решит жениться и переехать отсюда? - прямо спросил он.
     Судя по тому, как Сара вздрогнула, было ясно, что вопрос этот застал ее врасплох.
     - Он еще мальчик, - сказала она.
     - Чушь! - решительно сказал Кейс. - Когда Коннеру исполнится шестнадцать?
     - Через несколько месяцев.
     - Я знал мужчин в таком возрасте, у которых были жены и даже дети.
     - Нет! Я хочу, чтобы Коннер получил образование.
     - Положи то, что ты хочешь, на одну руку и плюнь на другую - и посмотри, что весомее, - саркастически сказал Кейс.
     - Я скорее плюну на твою руку.
     Кейс прищурился:
     - Не сомневаюсь в этом.
     Сара демонстративно отвернулась от Кейса и стала разглядывать каньон.
     - Развалины в южной части, недалеко отсюда, - сказала она, своим тоном давая понять Кейсу, что разговор о Коннере закончен. - Я обнаружила их в прошлую свою вылазку, - пояснила она. - Но был уже поздний час, пора было возвращаться домой.
     Она пустила Шейки рысью. Кобылка отдалась бегу с таким рвением, что едва не вытрясла реалы из карманов Сары. Сверчок шел рядом быстро, мощно и плавно.
     Сара старалась не обращать внимания на разницу аллюров двух лошадей, хотя ей это плохо удавалось. Привязанная к седлу лопата подскакивала и то и дело била Сару сзади. Шейки не зря дали такую кличку - она способна была растрясти любого всадника .
     Пересохший ручей огибал выступ большой скалы. Сотней футов дальше выдавалась вперед скала с противоположной стороны. Дно каньона сужалось и круто поднималось вверх. В самом узком месте ширина каньона едва ли была более тридцати футов.
     Над скалами и кустами возвышалась глыба песчаника, словно свидетельствуя, что даже, казалось бы, вечные породы в каньоне подвергаются воздействию дождя, холода и ветра.
     Лошади преодолели преграды из валунов и густых зарослей. Нужно сказать, что Шейки это далось легче, чем громоздкому жеребцу.
     - Вон там! - сказала Сара, показывая на южную кромку каньона. - Видишь замок?
     Кейс увидел обвалившиеся стены в глубокой нише, у самого подножия скалы. И хотя большую часть их скрывал кустарник, не возникало сомнений, что это творение рук человека.
     Похоже, здесь было четыре или пять маленьких комнат с несколькими каменными закромами с одной стороны.
     - Замок, говоришь? - спросил Кейс. - Это больше напоминает конюшни.
     - Тот, кто жил здесь, жил лучше, чем мы на ранчо "Лост-Ривер", - сухо сказала Сара.
     - А ты бы лучше законопатила щели, вместо того чтобы искать сокровища.
     - От этого хижина больше не станет.
     - Но теплее будет наверняка. Да и вторая комнатка не помешала бы.
     - Коннер не нуждается в ней. Он уедет учиться в школу.
     - Я думаю о тебе, а не о твоем брате.
     - В каком смысле?
     - Девушке не следовало бы спать в одной комнате с раненым бродягой. Разве ты не имеешь права на собственный уголок?
     Сара ничего не сказала.
     Кейс взглянул на упрямо выставленный вперед подбородок, чертыхнулся про себя и сдвинул назад шляпу.
     - Ну ладно. Положим, мы нашли так называемый замок. Что будем делать дальше?
     - Дальше будем искать серебро.
     - Разве не ты говорила мне, что серебро спрятано под высокой столбовидной красной скалой?
     - Я предполагала, что это так. Сейчас я не могу сказать, где оно находится.
     - Если сокровища весят несколько сотен фунтов, а твой муж был настолько пьян, что не помнил, где нашел их, есть надежда, что он не унес их на собственном горбу.
     Сара много думала об этом. С одной стороны, это так, а с другой...
     - Я делала раскопки вокруг тех столбов, - вдруг решительно сказала она. - Сейчас надо заняться развалинами.
     - А если ничего не найдем, что тогда?
     - Попробую другой каньон.
     - А если и там не будет?
     - Отправлюсь в третий, четвертый, пятый, пока не отыщу это чертово серебро.
     Кейс посмотрел на видавшую виды лопату, привязанную к седлу кобылы.
     - Это похлеще, чем копать могилы, - сказал Кейс.
     Он спешился и нацепил на плечо дробовик. Затем обвязал повод вокруг шеи Сверчка, чтобы он не болтался, вынул из чехла, ружье и повернулся к Саре.
     - Иду за тобой, - сказал он.
     - Ты собираешься начать войну? - спросила, слезая с лошади, Сара.
     - Мне очень не хотелось бы разочаровывать кого-нибудь из Калпепперов, которые бродят здесь в поисках порции свинца.
     Он сказал это таким же деловым тоном, как и тогда, когда вернулся в хижину после нападения бандитов.
     Ничего не ответив, Сара стреножила Шейки, взяла дробовик и лопату и быстрым шагом направилась к развалинам. Она тщетно пыталась отогнать воспоминания о том, как страшно ей было ждать, не зная, жив ли Кейс, убит ли в перестрелке, или умирает один, на холоде, в темноте.
     Она дважды порывалась выйти. Первый раз Кон-нер остановил ее, лишь положив ладонь ей на предплечье. Второй же раз он вынужден был уложить сестру на пол и удерживать, сидя на ней верхом.
     Возможно, брата это в какой-то степени даже забавляло, зато Сара заходилась от бессильной ярости при мысли о том, что Кейс лежит в темноте и, возможно, умирает, а она не может помочь и спасти ему жизнь.
     С лопатой в руках и дробовиком через плечо Сара стала карабкаться вверх по склону. Стараниями Юта мокасины у нее были новые. К сожалению, острые камни скоро разобьют оленью кожу.
     Перед последним скалистым уступом, за которым виднелась равнина, Сара остановилась, чтобы перевести дух.
     - Дай мне лопату, - сказал Кейс.
     - Ты не должен носить... - начала Сара, оборачиваясь к Кейсу.
     Но тут же замолчала, увидев, что Кейс нисколько не запыхался.
     Она молча отдала ему лопату, оставив себе лишь дробовик.
     Без тяжелой лопаты остаток пути до развалин Сара проделала значительно быстрее. Если лопата с длинным черенком и раненая нога как-то и мешали Кейсу, на его скорости это не отразилось. Он шел не отставая, и на место развалин оба ступили одновременно.
     Сара в раздумье оглядела остатки стен и завалы из камней.
     - И где, по-твоему, я должен копать? - спросил Кейс.
     - Перво-наперво нужно внимательно все осмотреть. Вдруг нам повезет.
     - Найдем горы серебра, поблескивающего на солнце?
     - Скорее сгнившие кожаные мешки со слитками и монетами, потускневшими за несколько столетий, - возразила Сара.
     Круто повернувшись на пятках, она прошла к первой комнате.
     - Держись подальше от стен, - предостерег ее Кейс.
     - Я и так была от них далеко слишком долго.
     - Старайся не касаться их. Похоже, они от одного чиха могут рассыпаться.
     Сара поджала губы. Еще свежо было воспоминание о том, как младший брат удерживал ее в хижине.
     До чего же настырные создания эти мужчины, подумала она. Ну почему они не дадут женщине заниматься своим делом? Почему они всюду суют свой нос?
     Она демонстративно держалась подальше от стен, пока ходила и осматривала каждую комнату.
     Убедившись, что Сара ведет себя разумно, Кейс распределил свое внимание между наблюдением за ней и за возможными налетчиками.
     Наблюдать за ней было гораздо интереснее. Ее женственная походка невольно навеяла ему воспоминания о том, какими волнующими были прикосновения ее груди, когда она меняла бинты. Мысль о том, что хорошо бы снова ощутить эти прикосновения, да чтобы при этом не мешала ее одежда, вызвала вполне предсказуемую реакцию в его теле.
     Проклятие, подумал он. Уж лучше вести себя так, чтобы она злилась на него. Да и сделать это нетрудно. Вон как независимо она держится!
     Но по-настоящему ему хотелось лишь одного - целовать это женственное тело, целовать до тех пор, пока она не расплавится, не превратится в мед, вкус которого он ощутит языком.
     "Лучше думай о чем-нибудь другом", - приказал себе Кейс.
     Но о другом думать было очень трудно, даже тогда, когда Сара пропадала из виду.
     К тому моменту, когда Сара осмотрела последнюю стену, жакет ее оказался расстегнутым, шляпу она сдвинула на спину, а рубашку из оленьей кожи развязала вверху.
     Кейсу показалось, что в вырезе рубашки он видит бархатную тень между грудями.
     Зарыться бы, спрятать лицо в эту ароматную, теплую ложбинку!
     - Ну и каковы результаты? - сурово спросил он.
     - Серебра не оказалось.
     - Это я понимаю. А как ты думаешь, был здесь кто-нибудь после того, как индейцы покинули это место?
     - Есть несколько следов кострищ, - сказала Сара. - В этом каньоне иногда охотятся Ют и Коннер, да и Хэл наверняка вел здесь поиски... - Пожав плечами, Сара замолчала.
     - Покажи, где мне копать, - сказал Кейс.
     - Ты не должен этим заниматься. У тебя нога еще не совсем зажила.
     - Моя нога вполне позволила мне не так давно вырыть могилу, - ровным голосом сказал он.
     Сара совсем забыла об этом аргументе. Кейс принимал участие в захоронении бандитов наравне с Ютом и Коннером.
     - Хорошо, - сердито сказала Сара. - Тогда копай вглубь до самого Китая.
     - Я сомневаюсь, что иезуитские падре запрятали серебро так глубоко. Они наверняка считали, что сокровища понадобятся им раньше, чем они найдут новых язычников, души которых нуждаются в спасении.
     На лице Сары появилась беглая улыбка. Не желая, чтобы Кейс ее заметил, Сара отвернулась.
     - Я покажу тебе, где копать, - пробормотала она.
     Раскопки продвигались медленно. Земля была либо плотно спрессована, либо завалена камнями самых разных размеров.
     Скоро Кейс сбросил с себя шляпу и куртку. Затем, расстегнув пуговицы черной шерстяной рубашки, взялся за полы, но остановился и посмотрел на Сару.
     - Действуй, - сказала она. - Я не упаду в обморок.
     Она не стала говорить ему, что видела его без всякой одежды и даже без бинтов. Да ей и не нужно было говорить.
     Оба понимали это без слов.
     Кейс снял рубашку, повесил ее на сухой сук сосны и взялся за лопату. Черные волосы курчавились на груди, сужаясь клином книзу.
     Но Саре приходилось видеть и то, что было скрыто ниже.
     У нее сбилось дыхание, и она поспешно отвернулась, почувствовав уже ставшие привычными странные ощущения под ложечкой.
     "Господи, что это со мной происходит? Я ведь не какая-нибудь сверхнаивная девчонка, которая вспыхивает при виде обнаженной груди мужчины".
     И тем не менее Сара испытывала беспокойство при взгляде на полуобнаженное тело Кейса. Но и не смотреть на него не было сил. Ее глаза, казалось, сами натыкались на Кейса.
     Его, казалось бы, непринужденные движения были исполнены силы и грации, и Саре невольно вспомнился парящий в вышине орел, могучий и свободолюбивый, которому она могла лишь завидовать.
     Когда-нибудь и Коннер будет таким, подумала она. Сильным, быстрым, гибким. Совершенно взрослым.
     От этой мысли ей стало одновременно и грустно, и радостно. Грустно - оттого, что Коннер рос слишком быстро. Радостно - оттого, что он становился таким ладным.
     Но ни один мужчина не сможет сравниться с Кей-сом, подумала она. Во всяком случае, ей так казалось. Кейс... это что-то совсем особое.
     Эта мысль взволновала Сару даже больше, чем мысль о возмужании младшего брата.
     - Ничего, кроме камней, - сказал Кейс.
     - Тогда попробуй вон там.
     Кейс поднял голову и увидел, что Сара смотрит вниз, туда, где остались лошади.
     - Не беспокойся. Сверчок никуда не уйдет, даже если не стреножен.
     Не поворачивая головы, Сара кивнула. Затем подставила пылающие щеки ветру. Она не знала, что от этого движения всколыхнулись ее груди и натянули рубашку.
     Кейс уставился на нежные полушария, чувствуя, как в нем закипает кровь.
     Ему это очень не нравилось.
     Если бы такое воздействие на него оказывали все женщины, то это одно дело.
     Однако такое воздействие, и притом мгновенно, оказывала только Сара.
     Беззвучно чертыхнувшись, он отошел на пятнадцать футов и начал копать.
     Снова камни.
     Кейс копал, радуясь тому, что дорвался до физической работы. Это помогало ему как-то приглушить остроту чувственного желания к молодой вдовушке, которая то и дело бросала на него задумчивые взгляды.
     Лезвие лопаты ударилось обо что-то такое, что не было ни камнем, ни землей. Не обращая внимания на боль в бедре, Кейс опустился на колени и стал растаскивать прямоугольные каменные блоки. Появились черепки битой посуды. Рассмотрев один из них, он отложил его в сторону.
     - Что там? - с интересом спросила Сара.
     - Пока не знаю.
     О