н. К тому же он хорошего размера и должен потянуть на сорок тысяч за карат, оптом. И выше, если покупателю не терпится его иметь.
     - Сколько стоил бы камень в двадцать каратов такого же качества? - спросила Фейт. - С могольской надписью, - добавила она. - Только светской, не религиозной.
     Глаза Уокера сощурились. У него было несколько гравированных могольских рубинов в собственной коллекции, но не больше десяти каратов каждый. Они не имели ничего общего с качеством рубинов Монтегю.
     - Почему ты спрашиваешь?
     - Сегодня у меня в магазине был один мужчина, он искал такой камень и был ужасно раздражен, когда я сказала ему, что у меня нет ничего подобного. Он почему-то был уверен, что я его скрываю, и предлагал бешеные деньги.
     - Почему? забеспокоился Уокер.
     - Очевидно, кто-то уверил его, что у меня есть такой роскошный рубин с гравировкой.
     - Кто это мог быть? - спросил Арчер.
     - Он не сказал.
     - А ты спрашивала? - молниеносно среагировал на ответ Уокер.
     Ее глаза сузились от такого допроса с пристрастием.
     - Нет. А это имеет какое-то значение?
     - Вероятно, не-ет, - пропел Уокер. - Просто я собираю оригинальные рубины, со странностями. Возможно, я мог бы помочь ему, у меня кое-что есть. Как зовут того парня?
     - Иван Иванович Иванов.
     Уокер и Арчер быстро переглянулись. Иванов - очень распространенная в России фамилия. Иметь такую фамилию - все равно что не иметь никакой.

Глава 7

     - Дай мне знать, если этот клиент вернется, - сказал Уокер, помолчав минуту. Он старался, чтобы его слова не походили на просьбу.
     По выражению лица Арчера Уокер понял, что босс подумал о том же, о чем он сам. Нет смысла посвящать в это Фейт.
     - Сколько стоил бы камень, который хотел купить мистер Иванов? - спросила Фейт. - Миллионы?
     - Драгоценный камень всегда стоит столько, за сколько ты сможешь его продать, - неопределенно ответил Уокер. - Не волнуйся. Если я впарю один какой-нибудь Иванову, я заплачу тебе за посреднические услуги.
     Арчер вернулся к рубинам, продолжая их сравнивать.
     - Как может оценщик перепутать бирманские рубины с другими? - поинтересовался он.
     - Легко, - ответил Уокер, заставляя себя отвлечься от мыслей о Фейт. - Бирманские рубины высшего качества в два карата и больше оценщик может не увидеть за всю жизнь. Бирманские же камни поменьше легко перепутать с другими рубинами, особенно если они были приготовлены. Если бы я не провел столько лет в Азии, имея дело с рубинами, я бы не смог определить разницу так быстро.
     - Приготовлены? - спросила Фейт Уокера.
     - Да. В буквальном смысле. Это старая практика, она известна не одному поколению специалистов. Это страшная тайна торговцев рубинами, такая же, как показывать рубины покупателю на фоне бронзовой пластины: красный цвет становится более интенсивным.
     - Как приготовить камень?
     - Очень просто. Надо изменить цвет некоторых и придать чистоту. - Он дотянулся до еще одной маленькой коробочки, одной из тех, что принес, вынул некоторые ограненные красные камни и выложил их на стол.
     - Рубины? - скептически спросила Фейт. Уокер кивнул.
     - Они выглядят тусклыми, - сказал Арчер.
     - И еще... отдают в синеву, - добавила она.
     - И то и другое верно, - сказал Уокер. - Рубины первоначально сформировались в огне самой земли. А с помощью рукотворного огня ты можешь сделать их более прозрачными.
     Эта мысль захватила Фейт. Огонь созидающий. Огонь очищающий. Огонь преобразующий. Великолепное красное пламя...
     - Как это делается?
     - Слишком высокая температура разрушает рубин, поэтому надо быть по-настоящему осторожным, - сказал Уокер. - Правильный уровень высокой температуры меняет химический состав камня. Синий оттенок выгорает, остается только красный. То же самое происходит с некоторыми включениями и пороками. Слишком много "шелка"? Никаких проблем. Провари - и "облачко" исчезнет. Конечно, при этом ты лишаешь камень флюоресценции, но окончательный результат все же более ценен после обработки камня высокой температурой, чем без нее.
     - Интересно, кто это обнаружил, - сказал Арчер.
     - Наверное, первая женщина, которая соорудила очаг для приготовления еды на унылом аллювиальном гравии и обнаружила холодные ярко-красные тлеющие угольки в пепле, - предположил Уокер. - Столько веков, сколько известны людям рубины, существуют и примитивные способы придания им большей чистоты, большей яркости и большей цветовой насыщенности. Естественно, современные производственные лаборатории могут сделать гораздо больше для доводки камней низкого сорта, чем допотопные глиняные печи.
     - Значит, обработка высокой температурой не считается обманом? - спросила Фейт.
     - Нет, но не скажи об этом покупателю. Запомни: когда ты покупаешь драгоценные камни, ты покупаешь раритет, а не только красоту. Прекрасные, не подвергшиеся обработке камни - явление, гораздо более редкое, чем прекрасно обработанные. - Уокер пожал плечами. - Но сегодня каждый, кто занимается торговлей рубинами, считает, что все они приготовлены. Только, еще раз повторю, не надо упоминать об этом в разговоре с клиентом.
     - Значит, это похоже на жемчуг, - сказал Арчер. - Культурный жемчуг вытеснил с рынка натуральный.
     - В значительной степени, - печально согласился Уокер. - Натуральные бирманские рубины так же чертовски редки, как натуральный жемчуг. Но есть хорошие места, где торгуют драгоценными камнями. - Он взглянул на Фейт. - Вроде тех, которые тебе прислали друзья.
     Ее медового цвета брови сошлись на переносице.
     - Дэвис не говорил, подвергались ли они обработке, - сказала Фейт.
     - А что он сказал? - поинтересовался Уокер.
     Фейт колебалась.
     Безразличный тон Уокера не вязался с холодом, сквозившим во взгляде.
     Арчер тоже почувствовал резкость в вопросе Уокера. Он сощурился и посмотрел на него, пытаясь понять, что у того на уме.
     - Дэвис сказал мне, что у них с сыном бизнес по покупке и продаже унаследованных драгоценностей, - ответила Фейт.
     - Так как он получил эти рубины? - поинтересовался Арчер. - В наследство?
     - Если и так, то это было давно. Он сказал, что рубины находились в семье и было решено отметить рождение следующего поколения красивым подарком - ожерельем для будущей невестки. Я думаю, эти Монтегю очень пекутся о непрерывности рода. У Дэвиса только один ребенок - Джефф, будущий муж моей подруги Мел.
     - Делаешь симпатичное ожерелье, да? - мягко спросил Уокер. - Представляю, какое это чертовски захватывающее зрелище.
     Она заморгала от удивления. Все в семье, казалось, не воспринимали ее мастерство как дар. А если замечали что-то особенное, то редко говорили об этом. Их можно понять. Мать Фейт - всемирно известная художница. Рядом с ней успехи дочери едва ли заметны.
     - О'кей, он говорит, что эти рубины - фамильные вещи, - сказал Арчер. - Ты умеешь датировать бриллианты по их огранке. Можешь ли ты сделать то же самое с рубинами?
     - Прошу прощения, босс. Азиаты ограняют камни так, что остается максимальный размер, даже если в результате будут не правильные, неаккуратные грани. Их методы огранки и полировки не изменились за тысячу лет: наждачная паста и круг, который приводится в движение ногой.
     Арчер хмыкнул.
     - А как насчет остальных рубинов Монтегю? Действительно ли они все так хороши?
     - Да, все рубины Фейт надежные. В основном камни имеют великолепный цвет, чистоту и игру. Размер превосходный. Самый маленький - больше двух каратов. Если бы камням Монтегю сделать новую огранку и тем самым усилить их блеск, ценность увеличится по меньшей мере вдвое. Трудно сказать, что еще старый Дэвис мог бы похоронить в заливе.
     - Прошу прощения? - не поняла слова Уокера Фейт.
     - Старая южная традиция, вроде пирога с орехом пекан. Ты имеешь дело с семейством алчных и хищных людей...
     - Хищных? - прервала она его.
     - Конечно. Существует легенда, что Монтегю хоронили драгоценности в одном болоте с людьми, которые задавали слишком много вопросов. В болотах Южной Каролины бродит много призраков. В той компании есть и несколько призраков Монтегю. Говорят, на чердаке их замка замуровано несколько скелетов.
     - Откуда ты знаешь об этих легендах? - спросила она.
     - Я родился в трех милях от Руби-Байю и жил там до шестнадцати лет, а потом уехал на Запад, в Техас.
     - Так ты знаешь Монтегю? - в один голос спросили Арчер и Фейт.
     Уокер улыбнулся:
     - Раб обязан знать господина.
     - Не могу себе представить, как ты низко кланяешься, - фыркнула Фейт.
     - Потому что этого никогда не было. Знаешь, почему я работаю на твоего брата? Он не считает, что целовать задницу хозяина входит в обязанности его работника.
     - Тем не менее, должно быть, приятно, - мягко заметил Арчер.
     - Значит, мне никогда не стать исполнительным директором "Донован интернэшнл".
     Хотя Уокер говорил спокойно, Фейт почувствовала в его словах непроизвольный вызов. Вызов человека, который даже не закончил школу, людям с университетскими дипломами.
     Тем не менее это он им сейчас преподавал урок.
     Арчер снова повернулся к микроскопу.
     - Миллион долларов за тринадцать плохо ограненных рубинов - это хорошая цена.
     - За четырнадцать, если считать тот рубин, который Фейт получит в качестве гонорара.
     - Ее гонорар будет лежать дома в сейфе, - сказал Арчер.
     Фейт принялась было спорить, но потом поняла, что это бесполезно. Домашний сейф такой же, как и у нее в магазине. Даже лучше. Система электронной безопасности, к которой приложил руку Кайл, была совершеннее мастерства грабителей двадцать первого века.
     - Значит, ты везешь тринадцать рубинов в ожерелье, - продолжал Арчер. - Миллион - все-таки большие деньги.
     - Да, я был уверен, что ты так скажешь. - Уокер вернулся к столу и открыл другую маленькую коробку. - Для твоего спокойствия хочу показать, какие прекрасные и редкие рубины Монтегю. Сравни их с некоторыми образцами необработанных камней, которые добывают в шахтах во всем мире.
     Фейт и Арчер смотрели на "гальку", которую Уокер разложил на столе. Камни были разных размеров: от похожих на сырое кукурузное зернышко до напоминающих дикое яблоко. Цвет - все вариации красного: темно-красный, глубокий розовый, красновато-коричневый, красновато-оранжевый, красновато-синий, красновато-фиолетовый... Некоторые камни были прозрачные. Но большинство из них нет.
     Уокер увидел разочарование на лицах Фейт и Арчера и слегка улыбнулся.
     - Рубины зарождаются как кристаллические образования, - сказала Фейт, подталкивая "гальку" кончиком пальца. - Почему одни из них круглые, а у других острые края?
     Уокер удивленно посмотрел на нее.
     Фейт ответила таким же взглядом, давая тем самым понять, что ему нечего удивляться. Она, в конце концов, из семьи Донованов.
     - Трудно сказать почему, но круглая форма для рубина более характерна, - сказал Уокер. - Многие из известных шахт Бирмы - чуть больше дырки в сортире. Ее копают в джунглях до основного слоя гравия. Эти шахтеры все еще живут в каменном веке. Тощие парни с едва прикрытой задницей роют яму, в которой может уместиться только один человек и ведро на веревке.
     Арчер поморщился. Он не любил тесноту.
     - Бедняга на дне ямы обычно стоит по колено в грязной воде, - продолжал Уокер. - Час от часу в джунглях усиливается жара, спекается все живое. Яма роется на такую глубину, где уже могут находиться драгоценные камни или где произошел последний обвал. Кстати, обвал может произойти в тот момент, когда там работает шахтер.
     Фейт дотронулась до пакета, в котором горел холодный темно-красный уголек - результат риска и тяжелого труда безвестного человека. Она снова посмотрела на необработанные рубины разных оттенков, которые лежали перед ней.
     - Есть среди них какой-нибудь из Бирмы?
     - Нет. Но вот эти, - Уокер указал на круглые, как галька, камни, - очень похожи. - Он подвинул к себе более темные рубины и положил их на ладонь. Кое-какие камешки были с оттенком коричневого цвета. - Эти обычно называют сиамскими.
     - Что за камни? - спросила Фейт.
     Она нагнулась, чтобы рассмотреть рубины поближе, и ее волосы скользнули по подбородку Уокера. Он втянул носом воздух и ощутил тонкий аромат гардений, словно окунулся в ленивую атмосферу южной ночи. Он почувствовал замирание сердца. Светлые волосы Фейт мерцали около изящного изгиба шеи. Уокер медленно выдохнул, и от его дыхания прекрасные золотые пряди заколебались.
     Уокер закрыл глаза и почувствовал дрожь от аромата, который от нее исходил, от изящества ее тела и движений.
     - Эти рубины обычно называют сиамскими, - сказал Уокер, и его голос прозвучал почти резко. - Так обычно говорят о низкосортных камнях.
     - Они слишком темные, - заметил Арчер. - Мало красного цвета.
     - Потому что слишком много железа, - рассеянно заметил Уокер, потому что наблюдал, как пульсирует вена под нежной кожей у основания шеи Фейт. Пульс был частым, словно она догадалась о его мыслях.
     - Как это? - спросил Арчер.
     - Все сапфиры и рубины созданы на одной и той же основе - корунда, - объяснил Уокер, заставив себя переключить все внимание на босса. - Чистый корунд бесцветен, как хороший алмаз. Добавь примесей - и сапфир приобретает все цвета радуги, кроме красного. Если будет красным, то будет называться рубином. Понятно?
     Арчер кивнул.
     - Свой цвет в то время, когда кристалл формируется, рубин получает от незначительного количества примеси хрома, - продолжал Уокер. - Синий цвет в сапфире идет от титана и железа. Другие цвета сапфира...
     - О'кей, - прервал его Арчер. - Я понял. В тайских рубинах другие примеси, не такие, как в бирманских, да?
     - Можно сказать и так. Если я поработаю над ними как надо, я изменю цвет, он станет более красивым. При этом я потеряю его мягкость, но нельзя добиться всего сразу. Рядом с не обработанными таким образом бирманскими рубинами тайские выглядят слишком плотными. Холодными, несмотря на цвет.
     Арчер смотрел на множество "сырых" рубинов, которые лежали на столе. Он указал на ярко-красный камень:
     - Этот самый лучший из всех.
     Уокер улыбнулся:
     - Это шпинель. Годится для того, чтобы дурачить людей, включая королевскую семью. Одним из украшений британской короны является шпинель.
     Фейт указала на другой камень.
     - Мне нравится этот цвет.
     - У тебя хороший вкус. Самый лучший по цвету камень в этой партии. Жаль, правда, что он искусственный.
     - Стекло? - спросил Арчер.
     - Не так прозаично. Его вырастили в печи, которая повторяет естественные условия, в которых создаются рубины. Лаборатории делают их безупречными с помощью рубиновых лазеров. Мошенники без труда выдают их за натуральные.
     - У них тот же химический состав, что и у натурального рубина? - спросила Фейт.
     - Точно, - ответил Уокер.
     - Тогда как ты можешь их отличить?
     - С помощью микроскопа. У искусственных рубинов искривленные линии, и они покрыты крошечными газовыми пузырьками вытянутой формы, а не округлой. Этот камень прошел через сито и каменные жернова вместе с другими прекрасными и не слишком качественными камнями.
     - Так ты покупаешь их? - спросил Арчер.
     - Да. Это называется набираться опыта. В первые годы, когда я работал в торговле рубинами, у меня было много таких, так что в моем арсенале целая коллекция фальшивок. Я стараюсь больше не пополнять ее, - сказал он невозмутимо.
     Улыбаясь, Фейт перебирала камешки.
     - Этот тяжеловат для такого размера, - заметила Фейт.
     - Как золото, - согласился Уокер. - Именно поэтому рубины погружаются на дно рек. Когда реки со временем меняют русло в джунглях, галечник остается на своем месте. Он прячется под тройным пологом растительности в ожидании отчаянного человека, который, рискуя своей задницей, достанет их.
     Фейт уставилась на грубые камешки в руке Уокера.
     - Это, кажется, хороший экземпляр, - сказал Арчер. Он поднял со стола красный кристалл размером с его большой палец. - Цвет неплох.
     - Афганистан. Из шахты по добыче твердых пород. Сам камень не так хорош. Слишком много пороков и трещин. Строго говоря, материал для низкосортных украшений. В таких шахтах есть кое-что и получше, но чертовски мало.
     Фейт смотрела на камень уже по-новому, с интересом, представляя, что бы она могла сделать с ним. Ей нравилась его огранка: она придавала любому камню атласный блеск, независимо от его ценности.
     - Ты прав, - согласился Уокер. - Цвет этого камня хорош. Жалко, что в афганских шахтах добывают так мало прозрачных камней. А большинство из них не слишком хороши: чересчур оранжевые.
     Во время этого разговора в голове Фейт мелькали варианты дизайнерских решений. Уокер "прошелся" по каждому "сырому" камешку, объясняя его происхождение. Кения, Шри-Ланка, Камбоджа, Бирма, Индия, Бразилия, Афганистан, Таиланд; он легко давал им характеристику, сравнивал с легендарными драгоценными камнями "голубиной крови" из Бирмы. Для наглядности Уокер положил ограненный и отполированный вариант рубина из каждой страны рядом с "сырым". Затем он добавил к ним один из плохо ограненных бирманских рубинов Фейт. Свет от него, казалось, заполнял все. Арчер чуть не ахнул.
     - Это похоже на разницу между окрашенным жемчугом акойя и прекрасным натуральным из южных морей. Как только увидишь настоящую вещь - ты пропал.
     Фейт со вздохом согласилась.
     - В мире нет рубинов, которые могли бы сравниться с камнем Монтегю, - сказала она.
     - Что? - спросил Уокер.
     - Все, ты сделал свое дело. Для меня больше не существует других рубинов.
     Он медленно растягивал свои губы в улыбку.
     - Если все сработает, ты увидишь в Саванне немало такой красоты. Я уверен, что твой брат даст тебе хорошую цену.
     - О'кей, - сказал Арчер. - Я застрахую тринадцать рубинов Монтегю на миллион долларов при одном условии - ты поедешь с Фейт в Саванну и разузнаешь, можно ли совершить какие-нибудь сделки по фамильным драгоценностям с ее друзьями.
     Слова брата отвлекли Фейт от невероятной красоты рубина.
     - Мне не нужен Уокер, ему незачем ехать со мной в Саванну. Я могу...
     - Если ты хочешь, чтобы я застраховал эти рубины, - отрезал Арчер, не отрывая глаз от горстки камней на бумаге, - ты поедешь с Уокером и будешь делать все, чтобы ему помочь.
     Во всяком другом случае она начала бы неистово спорить. Но сейчас она хорошо понимала ситуацию. Ей нужно застраховать камни, а Арчер был единственный, кто мог сделать это достаточно быстро"
     - Прекрасно, - процедила она сквозь зубы. Через три секунды дверь офиса за ней закрылась. Мягко. Слишком мягко.
     Уокер присвистнул.
     - Переживет, - сказал Арчер.
     - Тебе легко говорить. А мне быть с ней всю следующую неделю, а то и две.
     - Удачи тебе, Уокер. Тебе она понадобится, - усмехнулся Арчер.

Глава 8

     Уокер сидел перед своим компьютером. В руке он держал пиццу, с которой капал жир, ледяная бутылка пива стояла рядом с клавиатурой. Уже в который раз он пробегал глазами по списку украденных рубинов. Ничего не изменилось. Ничего не добавилось.
     Нет никаких запросов о пропавших рубинах в двадцать каратов с могольской надписью, с текстом светского содержания.
     Нахмурившись, он отпил пива. Потом зашел на другой сайг. Он просматривал всю xушь, помещенную в нем, пока не наткнулся на кусок текста, в котором содержался пересказ более или менее похожих на правду легенд о драгоценных камнях. Уокер включил поисковую систему на слова "рубин" и "гравированный". Ответы на запрос были на хинди, арабском, китайском и русском языках, но ни на одном из них Уокер не читал. Он заложил всю пришедшую информацию в свои самые лучшие переводческие программы и прочитал это все на английском.
     Казалось, все хотят удовлетворить своего потенциального клиента. Предлагались большие кроваво-красные безупречные камни, некоторые имели солидные оценочные документы, с детальным описанием размера,