Эдит опять занесла руку для удара, но рыцарь подошел к ним.
     - Рыжему это не понравится, - сказал он. - Он хотел первым переспать с ведьмой. Ты что, забыла?
     Эдит прекрасно знала, что Рыжий хотел сделать с Мэг, - многие идеи в его тупой голове принадлежали на самом деле Эдит.
     - Так ты отплатила мне за мою доброту? - спросила Мэг, поднимаясь и кутая плечи в накидку. - Ты предала меня!
     - Какая еще доброта? - завизжала Эдит. - Я была когда-то такой же знатной, как и ты. Мой отец был хозяином замка, который не меньше Блэкторна. А потом меня превратили в обыкновенную служанку.
     - Ваш замок пал, когда его осадили норманны.
     - Бой был нечестным, - зло ответила Эдит. - Им помогли предатели, которые открыли осаждающим двери.
     - Твои родители и муж были убиты, а ты осталась без крова и без куска хлеба, когда лорд Джон подобрал тебя, дал содержание и пообещал найти мужа.
     - Первым делом он хотел подарить мне своего поганого младенца. Ты что, не знала? Лорд был рад осчастливить любую девку. Каждой Джон обещал, что вырастит ее ребенка и сделает ее хозяйкой замка. Так что хозяек в твоем доме не один десяток!
     Грубый мужской голос отвлек Эдит: это возвращался Рыжий с новым подкреплением из Карлайсла.
     - Эля! - повелительно закричал он.
     Рыжий подошел к огню и снял шлем, показав всем ярко-рыжую копну волос.
     - Есть еда? - спросил он.
     - Мясо, хлеб и сыр.
     - А где девки?
     Во время этого разговора Мэг стояла на другой стороне поляны, но Рыжий вскоре заметил ее.
     - Подойди сюда, - приказал он.
     Стараясь выглядеть спокойной, Мэг подошла к нему. От взгляда Рыжего ей хотелось умереть на месте.
     - Не трогай ее, пока не истечет время, - сказала Эдит. - Скоро здесь будет норманнский ублюдок, и ты сможешь сделать это прямо у него на глазах.
     Мэг содрогнулась от отвращения. Ее бил озноб, хотя она стояла у самого костра.
     - Что за чепуха, - произнесла она, стараясь не выдать своих чувств.
     - Это совсем не чепуха. Это месть норманнскому ублюдку и его шлюхе, - проговорила Эдит со злостью.
     - Какая еще месть?
     - Ты помешала мне отравить этого негодяя. Я пыталась убедить Дункана взять замок приступом, и все было бы хорошо, если бы не твой ублюдок. Но все равно будет по-моему!
     - Дункан? Где он?
     - Уехал на север со своими сапожниками, думает, что теперь-то он счастлив. Скоро все его счастье кончится.
     - Он не с вами!
     - Мы прогнали всех предателей. Никто не вступится за тебя, ведьма. Тебе осталось недолго жить!
     Спокойствие Мэг понемногу стало раздражать Риверсов. Они уже не были так уверены в том, что наконец-то достигли своего. Только Эдит, ослепленная жаждой мести, была убеждена в победе.
     - Слушай, что тебя ждет, чертова предательница, - сказала она. - Когда истечет срок, твой норманн появится здесь с золотом и драгоценностями. Мы возьмем выкуп, а потом твой муж будет смотреть, как Риверсы развлекаются с тобой. После этого вы оба умрете.
     Мэг молчала.
     - Неужели ты думала, что тебе пройдет даром то, что ты снюхалась с норманнами?
     Мэг склонила голову, ее золотые колокольчики зазвенели - это был единственный звук, который говорил о том, что Мэг не мраморная статуя.
     - Доминик Ле Сабр не придет за мной, - произнесла она наконец.
     - Он придет. Или ты умрешь с восходом луны.
     - Пришлите священника исповедовать меня.
     Уверенность Мэг очень не понравилась Эдит.
     - Что ты сказала? - завопил Рыжий, подступая к ближе к Мэг. - Доминик обязательно придет, чтобы спасти тебя! Без тебя ему не быть хозяином Блэкторна!
     - Кто же ему помешает? Дункан не захочет сделать этого, а ты не сможешь.
     - Я смогу! - взревел Рыжий. - Замок будет наш!
     - Как жаль, что меня уже не будет в живых, - насмешливо проговорила Мэг. - Я бы с удовольствием посмотрела, как Меч выпустит вам кишки.
     - В замке остается только Томас Сильный, который глуп, как пробка, - ввернула Эдит.
     - Саймон ничем не хуже Доминика.
     - Саймона тоже не будет в замке. Мы сказали Доминику, что он может взять с собой одного рыцаря.
     - Значит, Саймон приедет сюда, - заключила Мэг.
     - Ну вот, - засмеялся Рыжий удовлетворенно.
     - И вы хотите убить их обоих.
     - Всем давно ясно, что скоро у этого ублюдка появится сынок. И мы уже никогда не получим замка.
     - Значит, это вы напали на нас во время охоты?
     - Вам удалось уйти от Рыжего, но не от меня, - сказала Эдит.
     - Да... и ты что-то сделала с Мари, чтобы задержать меня.
     - Так и надо этой шлюхе! Видела бы ты лицо Доминика, когда он вернулся и я сообщила ему, что ты убежала с Дунканом!
     - Ты дура, - спокойно ответила ей Мэг. - Ты слишком увлеклась.
     - Что-то я тебя не понимаю.
     - Зачем было говорить это?
     - Какая разница? Я хотела напоследок разозлить твоего муженька.
     - Значит, и сплетни распускала тоже ты.
     - Да. Ты уже довольно наколдовала, и теперь тебе придется заплатить за все.
     Завораживающий смех пленницы привел в замешательство всех присутствующих.
     - Ах, кухарка, - проговорила Мэг. - Ты перехитрила самое себя.
     - Что ты болтаешь? - закричала Эдит. Она уже начала терять свое спокойствие.
     - Значит, я околдовала Доминика? - опять засмеялась Мэг. - Эдит, ты даже не можешь себе представить, как ты глупа.
     Мэг повернулась к мужчинам:
     - Слушайте меня, Риверсы, Доминику Ле Сабру нужны земли и замок, а не я. Он был нежен со своей женой только потому, что хотел, несмотря на проклятие, заполучить наследника, а не потому, что я околдовала его. Мой муж не будет платить никакого выкупа за никому не нужную Глендруидскую ведьму, которая не может дать ему сына. Он держал меня возле себя, чтобы не вызывать гнев моих людей.
     - Тем более он должен заплатить за тебя, - возразила Эдит.
     Мэг опять засмеялась, и Риверсы в страхе переглянулись.
     - Ты такая жадная, а не подумала, что другим деньги тоже нужны.
     - Выражайся яснее, - прервала ее Эдит.
     - Кто должен платить этот выкуп? Мои вассалы. Они, конечно, преданы мне, но не до такой степени, чтобы из-за меня оставить своих детей без куска хлеба. Такой большой выкуп просто разорит их.
     - Не слушайте ее! - быстро воскликнула Эдит. - Она хочет вас околдовать!
     Рыжий жестом приказал Эдит замолчать.
     - Пока вы стоите тут и считаете, сколько каждый из вас получит, Доминик, я уверена, уже подал архиепископу прошение признать наш брак недействительным.
     Рыжий нахмурился.
     - Аббатство будет против, - продолжала Мэг, - но Доминик умен и предложит им построить новую каменную церковь, а против этого они не устоят. Еще до того, как я буду мертва, Доминик уже женится на какой-нибудь норманнке, которая родит ему здорового сына. Вы только помогли ему избавиться от меня. Теперь Блэкторн принадлежит норманнам. Вам не видеть его никогда!

***

     - Мэг узнала тебя? - спросил Доминик Свена.
     - По-моему, нет. Она не сделала никакой попытки заговорить со мной. Мне кажется, что двое из Риверсов - шпионы Дункана, - добавил Свен.
     - В этом нет ничего удивительного, - сказал Доминик. - Шотландский Молот может думать головой, когда не находится в плену своих чувств.
     - Один из этих людей выскользнул из лагеря прямо передо мной.
     - Значит, скоро мы опять увидим Дункана. Что еще говорила Мэг?
     Свен посмотрел на своего господина: тот был с ног до головы закован в броню. Свен подумал, что он не ошибся, выбирая себе хозяина.
     - Ваша леди еще раз попросила позвать священника. Она сказала, что если она умрет, не исповедавшись, то будет являться им с того света.
     - Мэг очень жестока, когда надо, - усмехнулся Доминик.
     Свен посмотрел на Старую Гвин.
     - Леди Маргарет хорошо умеет врать, правда? - спросил он.
     - Нет. Она чиста, как первый подснежник.
     - Она говорила правду - поэтому Риверсы и поверили ей.
     - Конечно, как они могли ей не поверить? - забормотала Старая Гвин. - Какой дурак будет платить такой выкуп за бесплодную жену?
     - Хватит! - прервал ее Доминик.
     - Завтра они убьют ее, - продолжала Старая Гвин, не обращая внимания на слова Доминика. - Или сделают с ней такое, что ты уже не сможешь жить с Мэг как со своей женой. В замке появится новая хозяйка, и ты уберешь Мэг подальше отсюда. И вы, господин... вы наконец получите то, что хотели, - наследников.
     - Саймон!
     - Я думаю, что не нужно вступать в бой, который не принесет тебе ничего, - угрюмо сказал подошедший Саймон.
     - Объясни свои слова.
     Звук голоса Доминика заставил Саймона похолодеть.
     - Ты пришел сюда за землей и сыновьями. Ты уже наполовину победил - ты владеешь землей. Если ты вступишь в бой на условиях Риверсов, ты проиграешь, а люди Блэкторна не захотят пожертвовать всем ради спасения леди Маргарет.
     - Мэг сказала то же самое Риверсам.
     - Это ясно как день! - Саймон начал выходить из себя. - Мэг не думает, что ты заплатишь за нее выкуп.
     Доминик отвернулся от находившихся в зале людей. Он вспомнил слова Мэг: "Блэкторн твой, а наследника тебе сможет дать любое чрево". Доминик сжал кулаки. "Доминик плохо относится к тебе?" "Как Доминик относится к своей глендруидской жене? Я - его единственная надежда получить законных наследников. Мои драгоценности почти такие же красивые, как у его сокола".
     В душе Доминика просыпалась ярость. "Пошлите за священником, я не могу умереть без исповеди". Она не сомневалась в его равнодушии. Она не сомневалась в новой женитьбе. И все-таки...
     "Мэг, ты видела во мне больше, чем видел я сам. Ты была так щедра со мной!" Со двора донесся какой-то шум.
     - Люди ждут во дворе, господин, - доложила Старая Гвин.
     - Зачем?
     - Они хотят что-то сказать вам. Вы теперь их господин, - ответила старая Глендруидская ведьма.
     Ни слова не говоря, Доминик открыл широкую дверь, ведущую во двор. Увидев его, рыцари замолчали. Прежде чем Доминик успел заговорить, к нему подошел Гарри. В руке у него была маленькая кожаная сумка, в которой позвякивали монеты.
     - Я и Адель услышали, что случилось, - проговорил он. - Они требуют очень много. Возьми это. Это немного, я знаю, но это все, что у нас есть. Когда Адели было плохо, Мэг была рядом с ней.
     Гарри отошел, нр его сменил сокольничий. В руке у него была деревянная бутыль с монетами.
     - Когда моему сыну было четыре года, его затоптал жеребец. Леди исцелила его, а ей самой было тогда едва девять лет. Но леди уже знала, как облегчить чужую боль.
     Вслед за сокольничим стали подходить другие люди, принося свои маленькие дары, и каждый вспоминал что-то хорошее, что сделала для него Мэг:
     - Она всю ночь находилась у постели моего больного отца.
     - Она вылечила моего единственного сына.
     - Она спасла моего ребенка.
     - Она помогла мне.
     Эти слова значили больше, чем любые деньги.
     - Она вылечила мне руку.
     - Когда моей жене было плохо, она пришла к ней.
     - Все думали, что я уже покойник, но она помогла мне.
     - Я слеп, но она помогла мне - иначе бы я давно умер с голоду.
     Когда все сошли с крыльца, перед Домиником остался только мальчик лет девяти, держащий на поводке большую лохматую собаку. Было видно, что мальчик очень боялся заговорить с Домиником, но наконец решился. Он протянул руку - на его ладони лежало самое большое сокровище - турецкая конфета, которую он получил в день свадьбы Мэг. Конфета была надкусана с одной стороны, как будто каждый день от нее отъедали по маленькому кусочку.
     - Она вылечила мою собаку, когда Ласка попала в калкан.
     Доминик хотел заговорить, но не смог. Небольшие дары людей и их теплые слова рассказали ему о смысле жизни Мэг - жизни для людей. Она была надеждой на мирную жизнь, на то, что завтра не разорят дом и не убьют его хозяев. Она была цели-тельницей, облегчавшей боль, и человек знал, что не умрет безо всякой помощи. И еще она была радостью - она знала, что иногда улыбка может быть нужнее лекарств. Наконец Доминик смог сказать несколько слов:
     - Наше сердце похищено.
     В толпе раздался неясный гул.
     - Все вы знаете проклятие. Если Мэг не вернется к нам целой и невредимой, то на нашу долю выпадут страшные испытания. Я сделаю все, чтобы спасти свою жену и вашу защитницу. Я пойду на Риверсов войной, и вы поможете мне в этом, как уже помогли мне собирать выкуп. Горе сплотило нас: как будет плохо вам без той, что изгоняет болезни и лечит увечья и раны, так будет плохо и мне без любимой жены. Мы должны освободить ее!
     Толпа издала единый крик. Старая Гвин легко взбежала на ступеньки крыльца и посмотрела на Доминика. И она, и рыцари увидели, что из его глаз катятся одна за другой крупные слезы.
     - Я ждала этого уже тысячу лет, - сказала Старая Гвин. Сказала так, что все со страхом поняли: она живет на этом свете неслыханно долго.
     Быстрым и ловким движением она воткнула в одежду Доминика тяжелую серебряную булавку.
     Солнечный свет ударил по ней лучом, и серебряная голова засветилась, как маленькое солнце. Глаза из горного хрусталя мерцали живым ярким огнем. Люди приветствовали громким криком Волка Глендруидов.
     На рассвете отряд выехал из Блэкторна и помчался на север. Сверкали на солнце оружие и доспехи. Остававшиеся в замке подняли мост и закрыли все окна.
     Волк Глендруидов шел на войну.

     Глава 28

     - Нет, они узнают тебя и постараются сразу же убить, - сказал Доминик Дункану. - Ты мне еще нужен.
     Дункан со своим отрядом встретился с Домиником на большой дороге во второй половине дня. Теперь Шотландский Молот и Волк Глендруидов обсуждали дальнейший план действий.
     - Если наших людей не будет в их крепости, когда мы атакуем Риверсов, то Мэгги убьют, - произнес Дункан сквозь зубы.
     - Ты думаешь, я не знаю этого? Я хочу проникнуть в крепость после наступления темноты. Я смогу...
     - У тебя ничего не выйдет! Твой рост выдаст тебя! - возразил ему Саймон.
     - Я бы еще обратил внимание на этот кусок серебра у тебя на груди, - заметил Дункан.
     Он смотрел на светящуюся голову Волка, как будто ожидая, что она вдруг оживет.
     - Мой господин, разреши пойти мне! - взмолился Саймон.
     Тут в разговор вмешался Свен:
     - Ваша леди прикована к дереву, и, когда начнется атака, ей негде будет искать укрытия. Кто-то должен быть рядом и защитить ее.
     - Я не могу подвергать тебя опасности, - ответил ему Доминик.
     - Вы меня плохо знаете, - улыбнулся Свен. - Опасность - моя жена, моя любовница и мое дитя. Поэтому я и служу вам.
     - Хорошо, но следи за священником.
     - Умереть, спасая жизнь своей госпожи, - это почетная смерть, - заявил Свен.
     - Да, - согласился с ним Саймон. - Разреши мне пойти со Свеном.
     - Нет, - резко оборвал его Свен. - Ты такой же большой, как лорд Доминик или Дункан. Если Риверсы и не заметят тебя, то Эдит - непременно.
     И прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, Свен исчез в лесу.
     - Где ты его нашел? - спросил Дункан Доминика.
     - В сарацинском аду.
     - И он сможет открыть ворота?
     - Никто, кроме него, никогда не сделает этого. Свен уже не раз открывал для меня ворота, которые, казалось, вообще не способны открыться.
     - Я в этом не сомневаюсь: он крадется, как кошка.
     Воины тем временем рассеялись по лужайке. Все они были как на подбор: высокие, статные и широкоплечие. Кто-то снял кольчугу и проверял готовность оружия, кто-то ставил пари на исход боя: кто первый ворвется в крепость, кто первый выпустит кишки кому-то из Риверсов... Голоса рыцарей доносились до Доминика, но все его мысли были устремлены к Мэг. Он готов был пожертвовать душою - не говоря уж о жизни, - только бы спасти ее.
     - Какие-нибудь особые приказания? - обратился Саймон к Доминику, когда все были готовы.
     - Никакой пощады. Пленных не брать.

***

     Мэг дергала цепь, стараясь освободиться. Но железо, соединявшее ее запястья и ствол дерева, и не думало поддаваться. Мэг подняла голову - солнце уже клонилось к закату, скоро взойдет луна. Времени оставалось совсем мало!
     Скоро Риверсы придут за ней.
     Эдит беспокойно шагала возле большого костра. Она часто просила часового посмотреть на дорогу.
     - Что-нибудь видно? - спрашивала она.
     - Нет.
     Рыжий отрезал огромный кусок мяса от зажаренного козленка и принялся жевать.
     - Он придет, - сказала Эдит. - Ведь он же заколдован.
     Рыжий ухмыльнулся, а Эдит продолжала нервно ходить по двору крепости. Один из Риверсов, весь в лохмотьях, вышел из темноты и отрезал себе кусок мяса.
     - Эй, ты не видел всадников? - окликнула его Эдит.
     - Нет, госпожа.
     Оборванный побрел по двору. Проходя мимо Мэг, он уронил кусок мяса и, нагибаясь за ним, тихо сказал ей:
     - Меч придет в сумерках.
     Мэг изумленно посмотрела на странную фигуру.
     - Он не придет за мной, - мягко возразила она.
     - Будьте готовы, леди.
     Свен улыбнулся, бросил мясо на землю и направился к задним воротам. Он был уверен, что воины Дункана прячутся где-то поблизости и натачивают боевые топоры.
     - Сумерки, - пробормотал Свен.
     - Охрана! - послышался голос Эдит.
     - Никто не входил, никто не выходил, - ответил часовой скучающим тоном. Эдит уже двадцать раз задавала один и тот же вопрос.
     Над крепостью сгустились сумерки. Рыжий закончил есть, вытер нож о рукав и многозначительно посмотрел на Мэг. Тут один из разбойников стал развлекаться, выделывая разные штучки своим топором. Все столпились вокруг, смотрели, обсуждали. Это представление было на руку Свену: никем не замеченный, он пробрался к задним воротам. Он осторожно вытащил нож и перерезал горло скучавшему часовому, потом накрыл его плащом так, что можно было подумать, будто тот спит. Свен несколько раз вонзил нож в землю, чтобы стереть с него кровь, и стал ждать - бой скоро начнется. Вдруг часовой у передних ворог закричал, указывая на большую дорогу:
     - Они идут! Два рыцаря. Один одет в черное. Провалиться мне на месте, если это не норманнский ублюдок!
     - Они несут сокровища? - спросила Эдит, - Да, у них две нагруженные лошади.
     Радостные крики раздались в крепости, а тем временем Свей, никем не замеченный, разомкнул замок и приоткрыл ворота. После этого он подошел к Мэг, чтобы прикрыть ее в случае опасности.
     - Уже скоро, миледи, - прошептал он.
     Мэг, затаив дыхание, смотрела на передние ворота. В это время через задние проскользнул Доминик, Он был незаметен в темноте, и только его древний меч и серебряный Волк на плаще слабо мерцали при лунном свете. Позади него, как тени, крались Саймон и Дункан. И тут Мэг заметила их. Но не оружие или знакомые лица привлекли ее внимание: не отрываясь, она смотрела на Волка Глендруидов, свирепо горящего на плече Доминика. По телу Мэг пробежала дрожь, когда она вдруг поняла: проклятие оставило их. Теперь ни одна девушка из рода Глен-друидов не будет нести на себе бремя надежд своих людей: "Волк Глендруидов, вождь Глендруидов рожден не глендруидской женщиной!" Доминик со звоном разрубил цепи Мэг. Этот звук услышали. Кто-то из толпившихся у передних ворот закричал:
     - К оружию! Ублюдок среди нас!
     Риверсы вразнобой повытаскивали свои мечи и бросились в атаку. Доминик, Дункан и Саймон плечом к плечу удерживали разъяренную толпу, пока остальной отряд проходил через ворота. Вскоре скрежет и грохот металла наполнили крепость. Повсюду лилась кровь, стонали раненые и умирающие. Мэг, не дыша, наблюдала за боем. Теперь ей было ясно, за что Доминик получил свое прозвище - Меч. Он рубил Риверсов, как коса срезает податливую траву. Он убивал каждого, кто попадался на его пути. Кто-то подбежал к Мэг и взял ее за руку.
     - Быстро, леди. Здесь небезо...
     Слова рыцаря оборвались, он застонал и упал на землю. Мэг наклонилась к нему, но воин уже умер. Вскочив на ноги, Мэг побежала, таща за собой тяжелую цепь. Она видела Доминика в разгаре битвы: Волк Глендруидов мог быть потерян так же