не ?Дэнверс - погибель женщин?. Знаешь, как долго я пытался дозвониться до тебя?
     - Харрингтон, - разочарованно вымолвил Трэвис.
     - Да, это я, старина. Потрудись-ка рассказать мне, почему не прослушиваешь свои телефонные сообщения?
     - Я прослушиваю.
     - Чудесно, - саркастически заметил Харрингтон. - Тогда какого черта не ответил ни на один из десяти моих звонков?
     - Одиннадцати.
     - Неужели ты их считал? Скажи-ка, Трэвис, почему бы мне не нанять посудину, полную головорезов, и не сделать из тебя отбивную котлету?
     - Приятно узнать, какие у меня друзья.
     - Радуйся, что они у тебя вообще есть.
     - Наверное, Кэт рассказала тебе душещипательную историю про свое бесплодие, сменившееся чудесной плодовитостью?
     - Я разговаривал с Кохран.
     - Тогда ты понимаешь, какого я свалял дурака.
     - Я понимаю, какой ты дурак на самом деле. Кэти - не лживая и коварная интриганка вроде Тины.
     - Практика - критерий истины. А может, Кэт не беременна?
     - Это решается сейчас.
     Трэвису показалось, будто яхта падает вниз с огромной волны высотой до самого неба.
     - То есть она собирается сделать аборт?
     - Аборт? Да ты что, нанюхался? Запомни раз и навсегда: Кэти - не Тина. Сейчас она на постельном режиме и делает все возможное, чтобы сохранить твоего ребенка.
     - Ox, ox, ox! - Трэвис не верил ни единому слову Харрингтона. - Ты разбиваешь мне сердце!
     - Лучше бы я разбил тебе голову.
     - Ты хочешь разбить мне голову только потому, что я не считаю голубушку ?Огонь и лед? невинным маленьким ангелом? К черту, Харрингтон! Не ты ли всегда говорил мне, что мужчина не может по-настоящему узнать женщину, пока не переспит с ней. Так вот я спал с Кэт, а ты?
     - Разумеется, нет. Она мой друг.
     Трэвису очень хотелось узнать, почему Кэт не позвонила ни ему, ни его адвокату.
     - Кэт получила свой ?большой чек? от ?Энергетикс?? - спросил он.
     - Нет, - ответил Харрингтон. - И не получит. ?Энергетикс? разорилась, а оставшегося едва хватит, чтобы рассчитаться с адвокатами.
     ?Тогда почему Кэт не позвонила? - недоумевал Трэвис. - Она же разорилась вчистую, к тому же подошло время платить за обучение близнецов?.
     - И сколько ты дал ей? - наконец спросил он Харрингтона.
     - О чем ты говоришь?
     - О Кэт и о деньгах.
     - Я пытался помочь ей, но она отказалась.
     - Наверняка играет, да?
     - Послушай, ты, сукин сын, Кэт вовсе не играет, эта женщина беспредельно искренна. Ее честности хватит на десятерых, а упрямства у нее даже больше, чем у тебя!
     - И так заявляет мужчина, даже не спавший с ней! Будь осторожен, дружище. Иначе и глазом не успеешь моргнуть, как она притащит тебя к священнику.
     - Спасибо за превосходную идею. Тебе прислать приглашение? Церемония будет, конечно, скромной. Приглашением можешь воспользоваться когда угодно.
     И, не ожидая ответа, Харрингтон положил трубку.
     Трэвис долго стоял, погрузившись в размышления. Он знал, что его друг не собирается жениться, а Кэт - выходить замуж за Харрингтона. Если бы хотела, то давно уже сделала бы это. Но Кэт даже не была его любовницей.
     Эта мысль ошеломила Трэвиса. Ведь он предполагал, что Кэт хочет женить его на себе из-за денег, но Харрингтон-то еще богаче!
     ?Что, если Родни не ошибается в ее честности??
     Но тут же в сознании возник другой вопрос, отрезвляющий, как холодная вода: ?А что, если он все-таки ошибается??
     Трэвис не знал ответа на эти вопросы, но понимал, что в море он их не найдет.
     - Диего! - крикнул он.
     - Да, капитан!
     - Взять курс на Мыс Дана.
     Послышалось хлопанье парусов: яхта ложилась на другой курс. Трэвис почти успокоился. Кэт нужны сейчас его деньги, и, как бы она ни упрямилась, ей никуда от этого не деться.
     Увидев его яхту, Кэт поймет, что он вернулся, и позвонит ему.

***

     После очередной бессонной ночи Кэт смотрела в окно, за которым занимался рассвет. Вдруг она увидела, как из редеющей темноты выплывает ?Повелительница ветров?, направляясь к Мысу Дана. Сердце ее бешено забилось. Она отдала бы все, кроме ребенка, чтобы подняться и посмотреть в подзорную трубу. Ей снова хотелось увидеть Трэвиса, пусть только издали, пусть лишь на мгновение.
     ?Он вернулся, - подумала Кэт, испытав такое облегчение, что у нее закружилась голова. - Трэвис, трезво поразмыслив, понял, что мне нужен только он сам, а не его деньги. Скоро Трэвис позвонит мне, поддержит, поверит и полюбит меня так же сильно, как я люблю его?.
     Слезы обожгли глаза женщины. С мучительной надеждой она ждала телефонного звонка.
     В ожидании прошел весь день. За ним минула беспокойная, наполненная кошмарами ночь.
     На следующий день Кэт осознала, что Трэвис не позвонит ей и не захочет ее видеть. Она значит для него не больше, чем брызги штормовой волны.
     На вторую ночь Кэт поняла, что даже хороший пловец может утонуть.
     Наконец она уснула, но вскоре проснулась в ознобе и холодном поту. Это только сон, горячо убеждала себя Кэт. Проснись. Это просто все тот же проклятый сон.
     Но с пробуждением кошмар не закончился. Он подстерегал Кэт в зияющей черноте за окном, из-за него она с трудом дышала, и страх сковывал ее тело. Она молча переносила все - спазмы, холодный липкий пот, темноту, кошмар и черную пустоту.
     ?Утром мне станет лучше. Кровотечение прекратится, и с малышом все обойдется. И я забуду обо всех своих муках, взяв нашего ребенка на руки?.
     Беззвездное серое небо за окном постепенно светлело. Кэт неподвижно лежала на боку, надеясь унять спазмы, тисками сжимающие низ живота. Она чувствовала влагу у себя между ног.
     После трех недель постельного режима кровотечение не уменьшилось, а, может быть, даже усилилось.
     Как и боль из-за того, что от Трэвиса нет вестей.
     На фоне синевато-серого неба над черной скалой взметались волны прибоя, разлетаясь тысячами брызг. Размеренность, с какой штормовые волны ударяли о берег, создавала ощущение временной надежности. Но только временной... Поведение океана, как и поведение человека, непредсказуемо. Когда вдруг череда волн с грохотом обрушивалась на берег, дом сотрясался.
     Кэт затаив дыхание следила, как накатывают на берег огромные буруны, и торжествующе улыбалась, упиваясь силой моря.
     Вдруг Кэт заметила что-то на соседнем утесе, и леденящий ужас объял ее, когда она увидела, что Джейсон быстро спускается по своей лестнице к берегу. Он, как обычно, спешил навестить ее на рассвете.
     Мальчик, слишком неопытный, не догадывался, как опасны большие волны.
     Хотя Джейсон не мог услышать ее, Кэт все-таки закричала:
     - Джейсон, вернись!
     Не помня себя, она бросилась к задней двери и, распахнув ее, устремилась к лестнице.
     - Джейсон, вернись! Джейсон!
     Но ее крики не были слышны за ревом прибоя и ветром. Когда волны, обрушившись на камни, отступали, нижняя четверть лестницы скрывалась под обманчиво невинной пеной.
     Джейсон остановился у берега, ожидая паузы между волнами. Но мальчик не знал, что эта пауза окажется короче предыдущих, а вслед за ней накатит огромная волна.
     Сбивая босые ступни о камни и не чувствуя боли, Кэт стрелой помчалась вниз по лестнице. Она думала только о расстоянии между ней и мальчиком, бежавшим по берегу, покрытому пеной.
     Слишком далеко! Слишком мало времени!
     Кэт увидела, как мощная волна разбилась о берег, и побежала еще быстрее.
     Слишком мало времени!
     Сердце Кэт неистово билось, из груди вырывались хрипы, но ей все-таки удалось дотянуться до Джейсона в ту секунду, когда накатила волна. Кэт обхватила мальчика руками, прижалась вместе с ним к покореженным железным перилам и вцепилась в них изо всех своих сил.
     Стена воды обрушилась на женщину и мальчика, накрыв их с головой. Задержав дыхание, Кэт удерживала Джейсона, пока волна не отхлынула в море, увлекая за собой все, что могла унести. Только тогда Кэт, задыхаясь и кашляя, протащила Джейсона на три ступеньки выше.
     Но тут следующая волна обрушилась на них сверху яростным бело-зеленым взрывом. И прежде чем Кэт успела прийти в себя, третья большая волна ударила по ее коленям. Охваченная отчаянием, женщина еще сильнее вцепилась в Джейсона и перила.
     Отступление третьей волны слилось с нарастающей мощью четвертой. Океан, обрушивший на них свою сокрушительную силу, совсем не собирался затихать. Пятая волна ударила еще до того, как отхлынула четвертая. Кэт не успевала перевести дыхание. Голова у нее кружилась. Но Кэт думала только о том, чтобы удержать Джейсона, потерявшего сознание.
     Не помня себя от страха, Кэт попыталась взвалить себе на плечи мальчика, но он был слишком тяжел для нее.
     Шестой бурун накрыл их и потащил вниз. Своим угасающим сознанием Кэт уловила краткое мгновение покоя, когда волна находилась в неустойчивом равновесии между движением вперед и назад.
     Но равновесие скоро нарушится, мощный вал устремится в море и утащит их с собой.
     Прости меня, Джейсон!
     Волна со страшной силой устремилась назад.
     Руки соскользнули с перил, и ее подбросило вверх. У Кэт промелькнула смутная мысль, что еще одна мощная волна понесла ее по ступенькам.
     Потом она осознала, что кто-то, подхватив ее и Джейсона, уносит их от разбушевавшегося моря. Увидев свой настил-палубу, Кэт высвободилась и потянулась к мальчику.
     - Ему нужно... - Но тут ее начало рвать морской водой. Придя в себя, Кэт опустилась на колени возле Джейсона и попыталась сделать ему искусственное дыхание, но все ее тело содрогалось от кашля.
     В этот момент испещренные тонкими шрамами руки обхватили Джейсона.
     Трэвис!
     Кэт показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Джейсон начал дышать.
     Она сама все еще мучительно кашляла, выталкивая воду из легких. Потом Кэт почувствовала, как что-то сломалось у нее внутри, и ощутила острую колющую боль. Силы покинули ее, и, тихо вскрикнув, она упала на деревянные доски настила.
     - У тебя кровь, Кэт! Должно быть, ты порезала ногу! - Голос Трэвиса срывался.
     Она посмотрела на свои ноги и увидела кровь, которая, смешиваясь с морской водой, стекала на настил. Кровь вытекала у нее изнутри.
     Из горла Кэт вырвался отчаянный крик: она не желала смириться с тем, что потеряла все. Теперь от нее не останется ничего, кроме истекающей кровью прозрачной оболочки. А потом и вовсе ничего. С этой мыслью Кэт погрузилась в черноту.

***

     Трэвис стоял у дверей больничной палаты, когда оттуда вышла доктор Стоун.
     - Как она? - спросил Трэвис.
     - Спит. Я дала ей успокоительное.
     - Я не об этом, доктор. - Он встретил холодный, оценивающий взгляд женщины.
     - Вы родственник Кэти?
     - Юридически нет. Но мы... близки.
     - Понимаю. Есть ли у Кэти кто-то, кого нужно известить о случившемся?
     - Я.
     - Пройдемте со мной.
     Доктор провела Трэвиса в какое-то помещение, похожее на комнату отдыха, с обшарпанными пластиковыми стульями, жалкими столами и с разбитыми автоматами, выдающими газированную воду и чипсы. На столах валялись старые журналы.
     - Садитесь, - сказала доктор Стоун.
     - Я лучше постою.
     - Садитесь.
     Трэвис опустился на стул.
     - Ну что ж, вы не хромаете и ноги у вас не повреждены, - заметила доктор. - А как спина?
     - Надеюсь, мне поможет плавание или горячая ванна. Как Кэт?
     - Кэт? Ах, Кэти. Она потеряла ребенка.
     Трэвису показалось, что в него вонзили нож, но он постарался скрыть это, почему-то предположив, что доброй доктору Стоун будет приятна его боль.
     - Вам нечего добавить? - поторопила его доктор Стоун.
     - Скажите мне, как она?
     - Я же вам сказала: она потеряла ребенка.
     - Значит, у нее никогда не будет детей? - встревожился Трэвис.
     - Нет. У Кэти сравнительно простой выкидыш. Никаких осложнений, если говорить о физическом состоянии.
     Трэвис с облегчением вздохнул.
     - Слава Богу. Так с ней все будет хорошо?
     - Не знаю.
     - Что?!
     - Мой дорогой молодой человек, - начала доктор таким тоном, что стало ясно: Трэвис ей очень не по душе. - Кэти провела последние три недели в постели, в безнадежном положении, одна, в страхе потерять ребенка. Она весьма выразительно описала мне свои ощущения - дыра в самом центре Вселенной. Кэти проваливается в эту дыру, падает, и это падение не прекращается.
     - Если Кэт знала, что ей угрожает выкидыш, почему же она не легла в больницу?
     - Нет страховки. Нет денег.
     Трэвис вздрогнул, как от удара.
     - Вы хотите сказать, что она сохранила бы беременность, если бы легла в больницу?
     - Вряд ли. Она задавала мне подобный вопрос.
     - И что же вы ей ответили?
     - Правду.
     - Черт возьми! - взорвался Трэвис.- Неужели я должен все вытягивать из вас по одному слову?
     Доктор Стоун вздохнула.
     - Как бы ни было приятно помучить вас за жестокое обращение с любовницей, у меня нет никакого желания делать это: я отлично вижу, несмотря на все ваши старания сохранить спокойствие, что вы сами изводите себя.
     - Ну и не останавливайтесь на полуслове: поверните нож еще раз. Расскажите, мне о Кэт.
     Доктор чуть улыбнулась; этот человек невольно внушал ей симпатию.
     - Мистер Дэнверс, Кэти слишком истощена физически, чтобы доносить ребенка. Ей не помогли бы ни уход, ни наши старания. Все это слишком запоздало. Ее организм начал отторгать плод, как только произошло зачатие. Кэти хотела этого ребенка и боролась за него. Она очень волевая женщина. Но в конце концов... - Доктор развела руками.
     Боль тисками сдавила грудь Трэвиса.
     - У Кэт больше не будет трудностей с деньгами. Переведите ее в отдельную палату. Дайте ей все, что нужно и можно купить за деньги. Сделайте это прямо сейчас, пожалуйста.
     - Все это слишком мало для нее и слишком поздно.
     - Проклятие! Неужели вы на самом деле получаете от этого удовольствие?
     - Нет. Я просто хочу объяснить вам, что деньги не излечат раны Кэти.
     - Вы же сказали, что с ней все в порядке!
     - Да, физически она почти здорова. Но это далеко не все. После выкидыша у Кэт началась общая депрессия. Доктора-мужчины считают причиной этого гормоны и не придают такому заболеванию особого значения. Но гормоны лишь отчасти причастны к депрессии. Основная ее причина в особенностях женской психики. И сомневаюсь, что мужчина способен понять тяжесть такой утраты.
     - Я попробую.
     Теперь Трэвис уже не пытался скрыть свое горе. Зачем? Он видел боль в глазах этой женщины: она говорила об утрате пациентки, как о своей собственной.
     ?Какое-то время доктор Стоун была самым тесным образом связана с чужой жизнью. Теперь это все закончилось?.
     Закончилось для всех.

Глава 22

     Проснувшись, Кэт испугалась, что ей так и не удалось справиться с последней волной. Ее сердце сжалось от страха. Однако через несколько мгновений она поняла, что лежит на чем-то ровном и сухом.
     Комната. Кровать. Белые простыни. Бледно-зеленые стены. И тишина.
     Все тело у Кэт болело. Она попыталась лечь поудобнее, но обнаружила, что кто-то держит ее за руку.
     Кэт повернула голову и не поверила своим глазам. В кресле возле кровати спал Трэвис.
     Кэт задрожала, вспомнив грохот волн, разбивающихся о камни, и заливающие ее потоки воды. Она тонула вместе с мальчиком, которого любила, как собственного сына.
     Но Джейсону теперь ничто не грозит благодаря Трэвису.
     ?Джейсон спасен, а я утонула. Значит, мне тоже больше ничто не грозит. Нельзя причинить боль тому, кто уже утонул?.
     Эта мысль успокоила Кэт, оградив ее высокой стеной, недоступной для эмоций. Сблизившись с Трэвисом, она потеряла слишком много. Кэт и не представляла себе, сколько потеряет... Такую невосполнимую утрату невозможно пережить.
     Кэт осторожно высвободила руку. Это движение разбудило Трэвиса. Взгляд его, чистый и ясный, проник сквозь стену. В Кэт зашевелилось что-то, очень похожее на боль. Она отвела глаза, боясь, что он увидит пустоту внутри ее.
     Когда Трэвис снова потянулся к Кэт, она с холодной решимостью отдернула руку.
     - Джейсон, - выдохнула она.
     Кэт все еще не могла говорить: у нее нестерпимо саднило горло от соленой воды и надрывного крика.
     - С ним все хорошо, - быстро ответил Трэвис. - Врач ?Скорой помощи? осмотрел его, объяснил, как нужно вести себя во время шторма, а потом передал матери, велев сделать ему нагоняй.
     С Джейсоном все хорошо.
     Это единственное, что ей нужно знать. На большее Кэт и не надеялась, поскольку сама видела, как кровь растекалась вокруг нее по настилу.
     - Спасибо, что спас его. - Она закрыла глаза. - У меня не хватило на это сил.
     Воцарившуюся в комнате мрачную тишину нарушал грохот волн, разбивающихся о черные скалы. Но этот грохот звучал только в памяти Кэт. Она надеялась, что если уснет, то все звуки исчезнут, и тишина станет полной. Тогда ничто уже не нарушит ее оцепенения.
     Теплые пальцы нежно прикоснулись к руке Кэт.
     - Неужели ты ничего не хочешь спросить о своем здоровье?
     Кэт открыла глаза. Там, где когда-то зачиналась жизнь, теперь не было ничего, кроме пустоты. К чему же о чем-то спрашивать? После смерти незачем задавать вопросы.
     Трэвис видел мрачное уныние Кэт и не узнавал ее. Он помнил ее усталой, сердитой, страстной, смеющейся, погруженной в работу... но никогда - такой, как сейчас, - совершенно безразличной ко всему.
     Страх холодными щупальцами сжал ему сердце, волосы зашевелились у него на затылке. Он приготовил для Кэт доводы, оправдания, объяснения... но ее здесь не было.
     Трэвис отпустил руку Кэт и нежно погладил ее. Кончиками пальцев он нащупал пульс, и это немного успокоило его.
     - Доктор Стоун предупредила, что у тебя в течение некоторого времени будет подавленное состояние, - тихо сказал Трэвис, - хотя ты знала заранее, как мало у тебя шансов доносить беременность.
     Но Кэт даже не посмотрела в его сторону.
     - Она также говорила, что депрессия пройдет, - продолжал Трэвис. - Физически ты здорова. Небольшое истощение, синяки, но ничего такого, что нельзя вылечить отдыхом.
     Кэт молчала.
     Трэвис повернул ее лицо к себе и увидел в глазах пустоту. Он прижал Кэт к своей груди, прошептал ее имя и стал легонько покачивать.
     Кэт никак не отреагировала на это и даже не отстранилась. Она лежала совершенно неподвижно.
     Скованный ужасом, Трэвис провел рукой по лбу Кэт, откинул волосы с ее лица. Выражение глаз не изменилось, она, казалось, не замечала Трэвиса. Ее взгляд, проходящий сквозь него, был устремлен в пространство.
     Кэт вела себя так, будто его не было.
     - Послушай, - настойчиво проговорил Трэвис, - мы заведем другого ребенка. Кэт? Ты слышишь меня?
     Она слышала, но голос доносился издалека, и холод оцепенения заглушал его. Этот голос почти не прорывался сквозь тишину, поглотившую Кэт.
     Трэвис напрягся, чувствуя, что Кэт безвозвратно ускользает от него, и снова прижал ее к груди.
     - Я знаю, ты ненавидишь меня. - Голос Трэвиса срывался. - Я вернулся к тебе слишком поздно. Если ты не хочешь ребенка от меня, пусть это будет ребенок от другого мужчины. Скажи хоть что-нибудь, Кэт, хоть одно слово, но только не будь такой безучастной. Кричи и ругай меня, я заслужил это. Или заплачь. Слезы помогут тебе.
     Но Кэт лежала все так же молча и неподвижно.
     Трэвис с ужасом смотрел на нее, не веря в то, что держит на руках живую женщину. Ему казалось, что Кэт здесь нет. Как ни вглядывался Трэвис в лицо Кэт, он не узнавал ту, в ком так недавно кипели страсть и ум, ту, которая стала его частью. Он не узнавал женщину, чья пылкая злость опаляла его с того дня, когда Кэт сказала ему, как ничтожно мало можно купить за деньги.
     Слишком мало. Слишком поздно.
     Теперь Кэт полностью ушла в себя, и ничто не возвращало ее к жизни.
     Трэвис с состраданием и нежностью поцеловал разметавшиеся каштановые волосы Кэт.
     - Ты сейчас подавлена, но через несколько дней тебе обязательно станет лучше. Ты воз