чивает прямо на Сансет. Джейк, не можешь ли ты...
     Тишина и щелчок, поиск сканера.
     - Они снова там, Мартинес. В прошлый раз я вклинился в ее разговор с сутенером, которого она, черт побери, почти отключила...
     Т И снова тишина, слабое шипение голосов на разных частотах, смешанных, как карты на столе в ожидании того, кто разберет их по масти.
     - ..повторяю. Кто-нибудь на этой частоте говорит по-китайски? По крайней мере я думаю, что это китайский... Девочке лет шесть и испугана до смерти.
     Это - Кейт на Девятой. Прием.
     Корд ждал, но никто не ответил. Тогда он поднял приемник, настроился на нужную частоту и заговорил.
     - Кейт на Девятой, - сказал он, не называя себя. - Действительно ли девочка может меня услышать? Прием.
     - Да. Прием.
     Корд заговорил на непонятном, красивом языке, напоминающем пение. Закончив, он спросил по-английски:
     - Она понимает?
     - Слава Богу. Да, она понимает вас. Прием.
     Вздох облегчения, вырвавшийся у женщины, был слышен даже через помехи.
     Корд произнес длинную фразу. Несмотря на непривычные минорные интонации незнакомого языка, его голос звучал успокаивающе. Голос девочки был высокий и тоненький. Они разговаривали несколько минут, а потом Корд вызвал Кейт.
     - Девочку зовут Мей. Она вьетнамка, ей десять лет, и она здесь всего несколько недель. Вы около, стадиона Анахайм?
     - Севернее на несколько блоков.
     - Вызовите службу безопасности стадиона. Она была на Играх в Анджелесе и потерялась в чехарде закрытия.
     Она испугана и в панике. Прием.
     Т - Мне позвонить в полицию?
     - Только в крайнем случае. При виде униформы Мей может запаниковать. В ее стране униформа ассоциируется с врагами.
     - Хорошо. Спасибо. Как вас зовут и ваш номер вызова? Прием.
     - Я побуду на этой волне некоторое время. Если я вам понадоблюсь, попросите друга Мей. Конец связи.
     Он отодвинул приемник, настроил сканер и принялся снова просеивать электронные сообщения.
     Рейн довольно долго лежала, уставившись в книгу, спрашивая себя о человеке по имени Корд Эллиот. Этот мужчина не переставал удивлять ее. Только что он смотрел на нее так, словно желал заглянуть в самую душу, а в следующий миг нежно говорил с потерявшимся ребенком на непонятном языке за тысячи миль от места Летних игр Прошло много времени, и роман выскользнул у нее из рук. Рейн заснула, потом проснулась, вникая в обрывки фраз, пойманные сканером. Она вслушивалась в голоса пьяных водителей и вооруженных грабителей, потерявшихся детей, ругань пострадавших в автокатастрофах, крики пойманных наркоманов и участников разборок, бесстрастные сводки об убийствах и насилии, и холод сковывал ее сердце.
     Все это было сдобрено изрядной порцией черного юмора людей, тративших свою жизнь на патрулирование длинных ночей цивилизации. Эти люди охраняли тепло семейных очагов на улице, за стенами накрепко запертых домов И пребывающая между забытьем и действительностью, Рейн заволновалась, не в силах найти покой. Голоса лезли в уши, врывались из мира за высокими стенами ее замка, где кипела жизнь, в которой столько насилия и горя, столько одиноких людей и несчастных детей.
     И один человек, позвавший Рейн, просит у нее пристанища, чтобы открыть новый мир, в котором огонь изгнал бы холод...
     Вслушиваясь в его голос, Рейн медленно погрузилась в сон.

***

     Краешком глаза Корд видел, как Рейн беспокойно ворочалась в постели, листала книгу, а потом уставилась на строчки невидящим взглядом. Когда книга наконец выскользнула у нее из рук и дыхание стало равномерным, Ой набрал код на компьютере.
     СИНЯЯ ЛУНА ВЫЗЫВАЕТ СИНЮЮ СЕЛЕДКУ.
     Через несколько минут зазвонил специальный радиотелефон. Корд спокойно сказал в микрофон:
     - Синяя Луна.
     - Синяя Селедка, приятель, - мягко прозвучало в комнате. - Ты долго не выходил на связь. Запарка?
     Корд с ухмылкой подумал о дочери Чандлер-Смита, спящей на его кровати на расстоянии вытянутой руки.
     - И не говори. Какие новости компадре?
     Рейн проснулась и замерла, пыталась сориентироваться На нее нахлынули воспоминания - падение, "дом на колесах", душ, кровать. Кровать Корда.
     - Все как обычно, - сказал Боннер. - Блю беспокоится о Малышке.
     - Сообщи Блю, что Малышка под моей опекой, когда ее гнедой сторож отдыхает, - сказал Корд.
     - Ее.., кто?
     Корд тихо засмеялся.
     - Передай слово в слово. Он поймет.
     - - Блю волнуется насчет того, будет ли она сотрудничать с тобой. Она такая же упрямая, как и он сам.
     - - Она действительно такая, - обронил Корд, - но она будет сотрудничать так или иначе.
     - Хорошо, по крайней мере тебе не придется гоняться за ней по спальням. В ее досье написано, что ей гораздо приятнее общество лошадей, чем мужчин.
     Рейн охватил гнев. Она знала, кто такой Блю, а стало быть. Малышка, о которой идет речь, - это она.
     - Ее можно понять, - сказал Корд.
     - Циник.
     - Реалист. Твой источник говорил что-нибудь еще о Барракуде и его приятелях?
     - Нет. Он не мог сказать ничего определенного даже насчет фотографии, которую Митчелл сделал в лос-анджелесском аэропорту.
     - Не пудрит ли он нам мозги? - поинтересовался Корд.
     - Вряд ли. Он хочет выжить. Его бывшие дружки напрочь лишены чувства юмора. Барракуда собственноручно расправился с последними тремя, которые попробовали отвалить без разрешения.
     По телу Рейн поползли мурашки. Как хорошо, что Корд сидит к ней спиной! Она не хотела сейчас видеть выражение его глаз.
     - Иногда они убивают их для острастки, - заметил Корд.
     - Да, но на сей раз они перестарались. Барракуда задушил его подругу, которая была на пятом месяце беременности.
     Услышав прерывистое дыхание Рейн, Корд быстро обернулся и посмотрел на нее, но ничего не сказал.
     - Поверь мне, ему от нас не уйти. Он одержим жаждой мести, - Что-нибудь еще? - спросил Корд.
     - Ничего нового, кроме... - Помехи мешали разговору.
     - Что такое?
     - Дурные предчувствия. Будь моя воля, я спрятал бы Блю и Малышку за семью замками. Переместить цели - одно дело. Подсадная утка - совсем другое. Береги себя, хорошо? Ты - единственный, кого я могу обыграть в шахматы.
     - Я не играю в шахматы.
     - Не шути.
     - И ты тоже, - добавил Корд, заканчивая разговор.
     - Это - государственная тайна. Пока, приятель, - попрощался собеседник Корда по-испански.
     - Прощай, компадре, - в тон ответил Корд.
     Прикусив губу, Рейн наблюдала за Кордом. Как бы ей хотелось поверить, что не ее называли Малышкой в этом разговоре. Она не хотела быть еще одной целью, еще одним заложником, как та бедная женщина на пятом месяце беременности, которую убили за то, что ее муж и наставник согласился поспособствовать поимке террориста.
     И есть Корд, который снова носит оружие... Корд, на переднем крае борьбы с насилием.
     Но с другой стороны, Рейн не могла вести такую жизнь, как он. Корд - зимняя ночь, а она - огонь. И тем не менее они очень нужны друг другу.
     Корд медленно поднялся, осторожно снял кобуру с пояса и положил оружие, патроны и пейджер на кресло, на котором только что сидел. Она закрыла глаза, не в силах дольше выносить напряженный взгляд.
     Внезапно ее лицо обхватили сильные руки. Рейн открыла глаза. И Корд тотчас повернул ее лицо к лампе возле кровати.
     - Что ты делаешь? - требовательно спросила она.
     - Я смотрю в твои глаза, - ответил он с улыбкой.
     Проверяю, как твои зрачки реагируют на свет.
     - Понятно.
     Она зажмурилась от нахлынувшей на нее волны удовольствия. Он был Так красив, что у нее захолонуло сердце.
     - События развиваются, - сказала она. - Не так ли?
     - Ты знаешь, который час?
     Рейн молча покачала головой, снова сбитая с толку неожиданным вопросом, и припала к Корду так быстро, что даже не почувствовала, как его зубы впились в ее нижнюю губу.
     - Вот и наступило завтра, - обронил он.
     Затем склонился над ней и завладел ее губами в нежном поцелуе. Рейн охватила дрожь.
     Она боялась его мира, в котором правят смерть и насилие. Она не могла стать частью такого мира.
     - Корд, - прошептала она задыхаясь, - ничего не получится. Мы слишком разные...
     Его язык скользил между губами Рейн, не позволяя ей говорить.
     В этом поцелуе слились вся его нежность и вся сила.
     - Дай мне шанс, - попросил он. - Я без тебя замерзаю, Рейн.
     Его честность сломила ее оборону, лишила сил противостоять. Девушку охватила смертельная тоска.
     Она не могла жить в мире Корда.
     И больше не могла скрываться от него за неприступными стенами своего мира.
     Но это не важно. Пройдет всего лишь какая-то неделя, пока не закончатся Летние игры, после чего все вернется на круги своя. А на это время они смогут без оглядки принадлежать друг другу.
     Рейн попыталась произнести его имя, но из горла вырвался ликующий крик, в котором слились и торжество победителя, и горечь побежденного, и безмерное удивление. Она запустила руки ему в волосы, потом обхватила его за плечи.
     Он прошептал ее имя и вновь жадно припал к ее губам.
     На сей раз поцелуй был совсем другим. Корд словно подготавливал Рейн к своему вторжению, дразня, искушая, возбуждая, неутомимо исследуя языком ее сладкие глубины.
     Рейн задрожала. Ее пожирал внутренний огонь. И, не будучи в силах противостоять этому бушующему пламени, она отдалась ему во власть;
     Корд чувствовал исходящий от нее жар, сладкий огонь, по которому он так изголодался, встретившись с Рейн. Он лег возле нее и привлек к себе, изнемогая от желания немедленно овладеть ею.
     Она охотно придвинулась к нему, устроилась так, будто делала это тысячу раз раньше. Он обнял ее, поражаясь силе собственных чувств.
     - Рейн, послушай меня, - сказал Корд низким голосом. - Сейчас я еще могу остановиться. Ты понимаешь?
     В ответ Рейн подалась к нему всем телом.
     - Скажи мне, - потребовал он, теснее прижимая ее к восставшему доказательству своего желания. - Я должен услышать, что ты хочешь меня. Вдруг я не правильно тебя понял, и я не смогу уже остановиться. - Он припал К ее губам, словно умирающий от жажды путник. - Я не причиню тебе зла, - пообещал он бархатным голосом. - Не бойся.
     Запустив руки ему в волосы, она откинула его голову, желая увидеть его глаза. Они потемнели от страсти. Корд напомнил ей огромного, грациозного хищника, замершего перед прыжком.
     - Я не боюсь, - прошептала Рейн, проведя тыльной стороной ладони по его губам, и, немного поколебавшись, решила быть до конца честной. - Только.., я не очень искушенная любовница.
     Он уставился на нее горящими глазами.
     Она отвела взгляд, не в силах смотреть на него. Корд не должен видеть ее желание и опасение, что она не сможет доставить ему удовольствие.
     - Я боюсь разочаровать тебя, - прошептала она едва слышно. - Я этого не переживу.
     - Я уже понял, что ты не слишком искушенная, - сказал он, нежно отводя волосы с ее лица.
     Рейн отвернулась, сгорая со стыда, - ее неопытность и неуклюжесть настолько очевидны для него даже после нескольких поцелуев.
     Корду стоило больших усилий вновь повернуть ее лицом к себе.
     - Не смущайся, - сказал он. - Ты не стала для меня менее желанной. Ты пылко возвращаешь поцелуи.
     Признаться, я всегда мечтал так целоваться с женщиной.
     От этих слов Рейн неудержимо задрожала.
     - Меня нисколько не шокирует твоя неопытность, - нежно сказал он. - Много искусных в любви женщин могли одарить меня своими милостями. Но я хочу только тебя. Я жажду заполучить всю тебя, с твоими сомнениями, удивлением, пылом. Я хочу слышать твои чувственные стоны, смотреть на тебя, когда я занимаюсь с тобой любовью.
     Приподнявшись над ней, Корд прижал ее к постели так, что она не могла пошевелиться. Она чувствовала исходящее от него тепло. Потом он легонько прикусил ее сосок, и у нее захватило дух от удовольствия.
     Сладкая истома охватила Рейн, и ей неистово захотелось слиться с Кордом в экстазе любви.
     Он гортанно засмеялся, словно прочитал ее мысли. Она вцепилась ногтями ему в спину, желая притиснуть к себе как можно ближе.
     - Да, - прошептал он, наслаждаясь ее хриплыми, страстными стонами. - Кричи громче. Я обожаю твои крики.
     Корд положил ее на спину и устроился между ее ног.
     Он снова принялся ласкать ее груди, тем временем двигаясь навстречу.
     На какой-то миг она замерла, потрясенная охватившими ее чувствами. А потом со стоном задвигалась в ответ, не осознавая, что сводит Корда с ума от страсти.
     Он выгнулся над ней, целуя все крепче и крепче. Наконец неохотно оторвался от нее и перевел дыхание.
     - Ты испытывала что-то подобное раньше? - спросил он, кусая и облизывая ее губы после каждого слова.
     - Нет, - сказала она, одурманенная его близостью.
     - И я тоже, - признался он. - Ты хочешь меня?
     Он не смог бы ее отпустить, даже если бы она сказала "нет". Борясь с собой, он приподнялся, словно давая ей свободу.
     Рейн протестующе застонала и потянулась к его губам.
     - Ответь, Рейн, - взмолился он, - не мучай меня.
     - Это мучает тебя? - Она нашла его губы и дразняще провела по ним языком.
     - А то ты не знаешь, - грубо бросил он.
     - Теперь знаю. - Она наградила его страстным поцелуем и прошептала:
     - Да, Корд. Да, да, да.

Глава 14

     Корд вздрогнул всем телом. Рейн поняла, что он сильно хочет ее и боится, что она не ответит ему взаимностью.
     Обхватив ее лицо ладонями, он наклонился и поцеловал так нежно, что у нее на ресницах повисли слезы. Затем бережно прижал ее к себе, упиваясь каждым мигом, проведенным с ней.
     Она обвила его руками за талию и скользнула ладонями по спине. Он выгнулся навстречу ее нежности. А она нетерпеливо потянула его рубашку, выдергивая ее из джинсов.
     Коснувшись его обнаженной кожи, она застонала от удовольствия.
     Корд засмеялся, возбуждаясь еще сильнее от ее возбуждения.
     - Тебе нравится ласкать меня? - бормотал он ей в ухо, щекоча мочку жаркими прикосновениями языка.
     Рейн задрожала в ответ.
     - Разве ты не знаешь?
     - Неужели трудно сказать?
     - Ты такой твердый, гладкий и сильный, - сказала она весело. - Как огузок Дева.
     - Никогда не думал, что буду гордиться таким комплиментом, - прыснул Корд, уткнувшись ей в шею.
     Смех Рейн оборвался, потому что Корд тотчас прикусил ей мочку уха и по ее жилам пронеслось бушующее пламя. Ее руки шарили по его телу, изучая каждый дюйм этой восхитительной плоти. Как жаль, что он всегда в рубашке! Она разочарованно застонала.
     - Расстегни рубашку, - выдохнул он.
     Она колебалась. Ей давно хотелось погладить его обнаженную грудь, после того случая в Гриффит-парке. Но в первый и в последний раз, когда она пыталась расстегнуть рубашку мужчины, он посмеялся над ее неловкостью.
     - Я не умею раздевать мужчин, - призналась она огорченно.
     Корд заметил, как страсть Рейн сменилась неуверенностью, и мысленно проклял ублюдка, посеявшего в ней сомнения насчет ее сексуальности.
     - Потренируйся на мне. - Корд поднял голову и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. - А я раздену тебя.
     Совершенно неожиданно Корд перевернулся на спину и отпустил ее - пока еще он мог владеть собой.
     - Я облегчаю тебе задачу. Вот они, пуговицы. Смелее.
     Она высвободилась из-под него и неловко наклонилась. Ее пальцы занялись первой, неподатливой пуговицей на рубашке Корда.
     - Вообще-то наездник может придумать позу получше, чем вот эта, - поддразнивал Корд бархатным голосом.
     Пораженная до глубины души, она посмотрела на Корда, потом приняла вызов и уселась на него верхом. Теперь ей стало гораздо удобнее.
     - Я верю, - сказала она, улыбаясь, - что наконец-то дождалась милосердного отношения к себе с твоей стороны.
     - Тебе это нравится, правда? - спросил он, не сводя с нее глаз.
     - Учитывая тот факт, что я выведена из равновесия с нашей первой встречи, то да.
     Улыбаясь, она расстегнула пуговицы, а потом развела полы рубашки в стороны. Опустив глаза, Рейн медленно погладила кудрявую поросль волос на груди Корда, скользнула по темным соскам, и у него захватило дух.
     Он наблюдал за ее лицом, на котором появилось мечтательное выражение. Казалось, она столовой ушла в свое новое занятие. Корд задрожал от удовольствия, а она теребила его плоские соски, доводя его до исступления;
     Корд изнемогал от желания. Горячая, сладостно-мучительная боль вцепилась в него крепкими когтями. Его пальцы сжались в кулаки. Он знал: если бы он прикоснулся к Рейн в этот миг, то сорвал бы с нее одежду и овладел ею.
     Но она стоила того, чтобы терпеливо принимать ее невинные ласки. Ведь сидя на нем верхом и исследуя его тело, Рейн неминуемо воспламенится. Ону не испытывал ничего подобного раньше.
     Рядом с Рейн мир для Корда был чист я нов. И он - также.
     Подняв голову, Рейн увидела улыбку Корда. Запустив руки в мягкие каштановые пряди, он притянул ее голову для поцелуя. Скоро тела их сольются так же горячо, как и губы.
     Прежде чем поцелуй закончился, он стянул с нее блузку и лифчик и теперь ласкал ее обнаженные груди. Она пыталась сдержать стон, когда он принялся нежно посасывать ее белоснежные полушария, раздувая в ней пожар.
     Но в конце концов Рейн поняла, что ей не справиться с собой, и хрипло застонала.
     Корд подмял ее под себя, затем с хриплым криком откатился от нее и, стянув с себя джинсы, бросил их в сторону.
     Страсть придала Рейн особую красоту, от которой у него помутилось в голове. Ее глаза блестели, на щеках играл яркий румянец, соски потемнели и затвердели, Она наблюдала за ним с остановившимся сердцем, испытывая одновременно желание, опасение и надежду.
     - Прежде чем мы подарим друг другу удовольствие, - сказал он почти грубо, - я хочу рассмотреть тебя. Ты разрешишь?
     - Разумеется, - ответила она дрожащим голосом.
     Он стянул с нее джинсы и швырнул их на пол. Шелковое нижнее белье полетело следом за джинсами.
     - Позволь мне прикоснуться к тебе, - прохрипел он.
     - Конечно.
     - Везде, Рейн. Везде.
     Он стоял подле нее обнаженный. Его вздыбленная плоть слегка подрагивала. Рейн безумно захотелось дотронуться до него, принять в свои жаркие глубины, подарить не испытанное доселе блаженство...
     - Корд., - Ее голос пресекся от страсти.
     От нетерпения она не могла даже говорить и лишь беспомощно качала головой.
     - Не бойся, маленькая королева, - сказал он наконец, отворачиваясь. - Все в порядке. Я знаю, ты не хочешь меня.
     - Ты ошибаешься, - быстро заговорила она. - Я хочу тебя так сильно, что я.., я совершенно потеряла голову от вожделения... Я не знаю, как мне быть. Пожалуйста, не уходи. Ты мне нужен.
     Прежде чем она договорила, он бросился на кровать и лег рядом, не прикасаясь к ней.
     - Ты мне тоже нужна. Так нужна, что я не доверяю себе. - Он издал приглушенный всхлип. - И это чертовски пугает меня.
     - Мне тоже страшно. Но страх не помеха моему желанию.
     Он с откровенной жадностью скользнул ладонями по телу Рейн. Затем коснулся ее грудей, погладил ямку пупка и осторожно дотронулся до облака темных шелковистых волосиков внизу живота. В тот же самый миг его губы принялись ласково теребить ее соски.
     Не выдержав сладкой муки, она закричала и уткнулась головой ему в грудь. Чувствуя, как его нетерпеливые пальцы добрались до бедер, потом погладили колени, Рейн приподнялась, беззвучно умоляя овладеть ею.
     С его губ сорвалось ее имя. О такой женщине, горячей, пылкой и неискушенной, как Рейн, он и мечтать не мог. Ее тело не умело лгать. Этот огонь рождается только от страсти.
     Корд с хрипом ласкал ее лоно, постепенно доводя Рейн до исступления. Он неутомимо исследовал средоточие ее женственности так же, как языком исследовал ее рот.
     Рейн выгнулась, словно желая, чтобы он проник еще глубже. Ее никогда не ласкали вот так, обожествляя тело, сдерживая собственную страсть, чтобы доставить ей удовольствие.