иба выжидала, сжимая обеими ладонями его сильную руку.
     - Если придется, я прокопаю тоннель через этот завал, - спокойно продолжал Чанс. - Однако непонятно, к чему это приведет. Мне нечем укреплять края, а галька и щебень при малейшем толчке снова поползут вниз.
     Риба слегка кивнула, послав луч света по хаотическому нагромождению камней.
     - Думаю, у нас больше шансов, если я начну копать с этой стороны, - продолжал Чанс, поворачивая голову, пока луч фонаря не засиял на левой стене, кончавшейся светлым вкраплением гранита. - В нескольких метрах должен быть еще один тоннель, более узкий, который прорыли твои родственники в поисках пегматита.
     Риба поколебалась, изучая измазанное грязью лицо. Чанс, не дрогнув, встретил ее взгляд, но за его спокойствием явно что-то крылось.
     - Ты чего-то не договариваешь?
     Чанс, нахмурившись, прижался щекой к ее ладони.
     - Пойми, нет никаких гарантий, что тоннель, который я ищу, идет параллельно пещере и на этом же уровне, - признался он. - Это просто опасная игра, которую все-таки нужно вести.
     - Но все-таки менее опасная, чем раскопки вот этого? - спросила Риба, показывая на завал.
     - Да.
     - Делай, как считаешь нужным, - просто ответила Риба.
     - Chaton, - прошептал Чанс, - мне не следовало приводить тебя в эту проклятую дыру.
     - С тобой или без тебя я так или иначе когда-нибудь все равно спустилась бы в Чайна Куин. И если возможно выбраться отсюда, ты именно тот человек, который поможет нам выбраться. Будь я одна...
     Риба неожиданно обхватила руками Чанса, с удивительной силой прижавшись к нему, но тут же отпустила.
     - Я рада, что сейчас мы вместе, - прошептала она, прикасаясь к твердым губам дрожащими пальцами. - Что бы ни случилось, я предпочитаю быть с тобой, чем с кем-то еще.
     Чанс закрыл глаза, не в силах сдержать охвативших его чувств. И когда веки снова поднялись, эти бездонные глаза сверкнули чистейшим серебром. Без единого слова он поднялся и начал шагами измерять расстояние от завала до стены, через которую надеялся пробиться, чтобы найти тоннель, ведущий наверх, к солнцу.
     - Когда я раньше спускался в шахту, - сказал он наконец, постукивая по стене, переходящей в гранит, - то сразу определил, что здесь работали любители. Все эти тоннели, отходящие от основного, идут параллельно друг другу, и различаются только шириной. Настоящий горняк прорыл бы их вверх, вниз и в сторону в поисках потерянной жилы. В то время я просто посмеялся над этими параллельными тоннелями, а теперь чертовски благодарен, что твои родственники ни на грош не разбирались в старательском деле.
     Риба промолчала, понимая, что он не ожидает ответа и говорит просто для того, чтобы успокоить ее звуками своего голоса, и постаралась держать голову так, чтобы свет падал перед Чансом, пока тот исследовал состав стены.
     Он несколько раз обошел края завала и стену, измеряя опытным глазом углы и расстояния. Время от времени он неожиданно замирал, словно рассматривая или создавая одному ему видимую карту, и наконец выбрал участок всего в нескольких футах от того места, где земляная стена сливалась с гранитной. Перед тем как начать копать, Чанс подошел к Рибе и, встав перед ней на колени, медленно улыбнулся, блеснув белоснежными зубами на фоне загорелого, покрытого грязью лица.
     - Один поцелуй на удачу.
     Она почувствовала его губы, теплые и сладостные, прикосновение рук, твердых как гранит, услышала прекрасные певучие и непонятные слова... но тут Чанс неожиданно отстранился. Через мгновение до нее донеслись удары кирки и скрежет щебня о металл. Она осторожно прошла вдоль гранитной стены, пока не отыскала положение, откуда свет нашлемной лампы падал на руки Чанса, помогая ему в работе.
     Долго, очень долго в пещере слышались лишь грохот и звон. У ног Чанса постепенно росла горка земли. Он, ни на что не обращая внимания, ритмично и неустанно взмахивал киркой, как хорошо отлаженный автомат. Грязная, мокрая от пота рубашка липла к телу пропыленной оболочкой. Почти не прерывая работы, Чанс снял рюкзак, оружейный чехол и сорочку. Гора щебня продолжала расти.
     Риба вытащила из заднего кармана перчатки, надела их и взялась за лопату.
     - Если я стану слева, то смогу убирать мусор.
     Чанс внезапно повернул голову, стараясь разглядеть выражение лица Рибы. В каждом ее движении проглядывала решимость.
     - Старайся отбрасывать его лопатой как можно дальше, иначе придется всю работу делать заново, - немного поколебавшись, сказал он. - И, улыбнувшись, добавил: - Ты бы удивилась, узнав, сколько мусора может скопиться на нескольких квадратных метрах.
     Первые несколько минут Рибе пришлось сражаться с тяжелым неподатливым инструментом. В последний раз она имела дело с чем-то подобным, когда в детском саду играла в песочнице. С другой стороны, гимнастика развивает упорство, как и координацию движений. Не прошло и получаса, как она вошла в ритм, позволяющий управляться с лопатой, не тратя лишних усилий. Конечно, она и вполовину не была так сильна, как Чанс, зато обладала присущим гимнастам чувством равновесия, позволяющим рационально использовать любое усилие.
     Но несмотря на это, мышцы рук и ног скоро заныли от непривычного труда. Риба старалась не обращать на это внимания, зная по прошлому опыту спортивных тренировок, что эта боль еще не означает конец света. Когда ее мускулы сведет от напряжения, а дрожащие руки откажутся сжимать ручку лопаты, тогда Риба отдохнет. А пока сделает все от нее зависящее.
     К тому времени как Риба взглянула на часы, мышцы рук горели, как обожженные, - верный предвестник судорог. Она с удивлением обнаружила, что со времени обвала прошло уже больше часа. Опершись о лопату, Риба вытерла лицо рукавом фланелевой сорочки. На секунду она едва не поддалась искушению последовать примеру Чанса и тоже раздеться до пояса, но ограничилась лишь тем, что закатала рукава, расстегнула сорочку, оставив застегнутыми всего две пуговицы, и завязала полы узлом под грудью.
     - Выпей немного воды.
     Голос Чанса заставил Рибу встрепенуться. Она подняла голову. Чанс по-прежнему взмахивал киркой. Он не останавливался ни на минуту, лишь иногда отбрасывая слишком тяжелые для Рибы камни.
     - А ты? - спросила она, наблюдая, как перекатываются упругие бугры под загорелой кожей, когда кирка глубоко вонзалась в стену. Капельки пота блестели на волосах, отражая свет, словно десятки крошечных кристаллов, скатывались по покрытой пылью коже. В каждом его движении, в самом присутствии, решимости и гибкой грации проглядывала примитивная первобытная мощь Тигриного Бога.
     - Немного погодя, - кивнул он. - Я знаю свои пределы.
     Риба не могла понять, есть ли вообще предел его силам. Даже стоя на коленях, чтобы было удобнее добираться до уже выкопанной дыры, Чанс, казалось, по-прежнему был полон неуемной энергии.
     Сняв с пояса фляжку, она сделала всего несколько глотков, зная, как опасно работать лопатой на полный желудок. Вернув флягу на прежнее место, она растерла горящие плечи и снова подняла лопату.
     Вскоре она перестала смотреть на часы. Время измерялось интервалами от одной лопаты щебня до другой, секунды вызванивались сталью, ударявшей о камень, минуты - шорохом гальки, вылетавшей из прорытого Чансом тоннеля, часы - усталостью, окутывавшей ее тело серым плотным покрывалом. Риба превратилась в автомат: она видела лишь неуменьшающуюся гору камней и песка, следуя за движением конуса света, лившегося с ее шлема.
     Неожиданно сильные руки сжали ее плечи, разминая мускулы, прогоняя судороги, ставшие за последний час неотвязно-привычными, как и волдыри, вздувшиеся под перчатками. Дыхание Чанса холодным ветерком овеяло ее щеки.
     - Я бывал в десятках шахт с десятками мужчин, - спокойно сказал он, массируя ее усталые плечи, - но не мог и мечтать о лучшем партнере, чем ты. Откуда ты черпаешь такую храбрость?
     Риба прерывисто вздохнула и откинулась на его грудь.
     - В душе я громко рыдаю, - призналась она.
     Руки Чанса на мгновение замерли. Чуть задев Рибу шлемом, он поцеловал ее в плечо.
     - Я тоже.
     И, слегка сжав, отстранил ее.
     - Отдыхай. Мы больше не сможем работать вдвоем - слишком мало места. Если замерзнешь, накинь мою рубашку.
     - Замерзну? - неверяще спросила она.
     - Прислонись на несколько секунд к граниту и скажешь, жарко ли еще тебе.
     Отвернувшись, Чанс взялся было за кирку, но остановился.
     - Если это не слишком тебя расстроит, лучше бы выключить свет, пока ты сидишь. Но если тебе неприятно находиться в темноте, тогда не стоит.
     Риба, поколебавшись, потянулась к батарейкам, висевшим на поясе. Чанс не стал бы просить об этом без лишней необходимости. Раздался щелчок, и лампа на шлеме погасла. Мрак сомкнулся вокруг нее.
     - Ты не обязана делать этого, котенок, - мягко сказал Чанс.
     - Знаю.
     Чанс легко коснулся ее лица, пробормотав что-то на певучем непонятном языке, который она не слышала ни от кого, кроме него, и хотя Риба по-прежнему ничего не поняла, но почему-то сразу успокоилась.
     Когда свет исчез в норе, посылая назад всего лишь слабые белесые отблески, Риба прижалась лбом к коленям и закрыла глаза. По крайней мере так ей не придется вглядываться во тьму.
     Она несколько раз глубоко вздохнула и постаралась расслабиться, зная, что сейчас все равно не сможет ничего предпринять. Чансу нужна лопата, потому что тоннель слишком узок, чтобы размахнуться киркой.
     Через несколько минут Риба поднялась, включила свет и встала так, чтобы видеть тоннель, в котором работал Чанс. Он почти исчез в отверстии и, лежа на боку, продолжал вгрызаться в толщу стены.
     Риба снова выключила лампу и устремила взгляд на Чанса, вынуждая себя думать лишь о силе и решимости, с которыми он дюйм за дюймом пробивал дорогу, пользуясь лишь силой собственных плеч и острием лопаты.
     Мышцы Рибы дрожали от слабости, особенно теперь, когда она больше не работала. Но она старалась не обращать внимания на неприятные ощущения, зная, что они пройдут.
     Время от времени она делала несколько упражнений, сгибая и разгибая руки, чтобы их не свело судорогой. Чанс оказался прав. Сидеть на жестком полу Чайна Куин было ужасно холодно.
     Хриплый крик заставил Рибу вскочить. Спотыкаясь, она ринулась к тоннелю, лихорадочно нащупывая переключатель на поясе, и опустилась на четвереньки, стараясь втиснуться в узкое пространство.
     - Чанс! Ты не ранен?
     - Наоборот! Нам, кажется, повезло. Я добрался до какого-то лаза.
     Волна облегчения прошла по телу Рибы, оставив ее ослабевшей от радости. Хорошо, что она уже стоит на четвереньках, иначе упала бы!
     Она ждала, затаив дыхание, пока Чанс расширял проход.
     Через несколько минут стало ясно, что они едва не разминулись с тоннелем. Пол прорытого Чансом лаза сходился с потолком другого тоннеля под острым углом. Если бы Чанс начал рыть на несколько дюймов выше или правее, все было бы зря.
     Риба смотрела на отверстие, вздрагивая от запоздалого страха. Она только сейчас поняла, что Чанс играл наугад, вслепую. Он, должно быть, понимал, что пробиться сквозь завал невозможно. Хорошо, что Риба этого не знала. Было так утешительно верить, что если ничего не получится с первого раза, всегда есть второй шанс.
     - Что случилось? - удивился Чанс, освещая ее лицо. - Ты должна бы улыбаться.
     - Я только сейчас сообразила, как тонка соломинка, за которую мы цепляемся.
     Зубы вновь ярко блеснули под пыльными темными усами.
     - Чудеса всегда случаются в самые непредвиденные моменты, однако случаются все равно. - Длинные пальцы сжали ее подбородок. - Улыбнись для меня, моя женщина.
     Риба послушно улыбнулась, не обращая внимания на слезы, скатившиеся по грязным щекам на руку Чанса.
     - Конечно, это настоящая мышеловка, - сказал Чанс, меряя взглядом ромбовидное отверстие, и, просунув голову внутрь, осветил узкий лаз так далеко, как мог. Риба почувствовала внезапное напряжение, охватившее его, и хотела уже спросить, что случилось, однако, вовремя спохватившись, промолчала.
     - Лучше лезть туда ногами вперед. Я пойду первым. Ты передашь мне все инструменты, а потом полезешь сама. Сними сначала пояс. Он будет мешать.
     Риба послушно вылезла из тоннеля и последовала указаниям Чанса, и когда тот пролез в нору ногами вперед, собрала все, что было оставлено у завала, свалила инструменты перед собой и, отталкиваясь руками, начала пробираться к маленькой далекой дыре.
     Руки Чанса появились в отверстии, на миг испугав Рибу. Она вкладывала инструменты в его пальцы, наблюдая, как исчезает вещь за вещью. Под конец она протянула пояс и попыталась перевернуться, чтобы тоже вылезти вперед ногами, и только гибкость гимнастки позволила ей сделать это в тесной дыре.
     - Готова? - спросил Чанс, сунув голову в отверстие, и удивленно присвистнул, заметив, как ловко она успела перевернуться. - А я-то думал, что только кошка способна сделать нечто подобное в этой норе.
     Риба, лежа на животе, молча начала ползти к нему. Сильные руки Чанса сомкнулись вокруг ее щиколоток, помогая двигаться, и, когда Риба наполовину высунулась из лаза, он вытащил ее в обнаруженный тоннель, поставил на ноги, но не отпустил. Риба медленно повернулась, счастливая тем, что находится в его объятиях.
     Новый тоннель оказался на удивление большим, шириной в шесть футов, и почти таким же высоким, хотя выглядел странно-пустынным и одиноким. При каждом ее шаге с пола поднималось облачко белой пыли.
     - Я ожидала чего-то гораздо меньшего, - заметила Риба.
     - Я тоже, - бесстрастно ответил он.
     Риба обернулась, мгновенно встревожившись. Под этой странной сдержанностью явно крылось что-то недоброе.
     - Скажи мне, - прошептала она.
     - Это брошенный тоннель.
     Риба, не понимая, выжидала.
     - Тоннель закрыт с обоих концов, - спокойно объяснил Чанс. - Он никуда не выходит.

Глава 9

     Риба вгляделась в глаза Чанса - узкие щелки на темном лице.
     - Где будем копать? - просто спросила она.
     Чанс на мгновение опустил ресницы. Она почувствовала, как кончики его пальцев обводят губы, щеки, глаза, словно он внезапно ослеп и хотел вновь узнать Рибу, уже на ощупь.
     - Такая храбрая... - выдохнул он, целуя ее с нежностью, вызвавшей мгновенно ожегшие веки слезы. Затем Чанс нагнулся и, подняв пояс, застегнул его на талии Рибы.
     Оказалось, что он уже успел надеть свой ремень и сорочку. Набросив на плечи лямки рюкзака и ружейного чехла, он взял в левую руку кирку и лопату и, протянув Рибе правую, безмолвно повел в тоннель.
     - Что позади нас? - спросила Риба.
     - Несколько метров прорытой дороги и гранитная стена.
     - А впереди?
     - Завал.
     Риба невольно споткнулась.
     - Тот же самый?
     - Старый.
     - Откуда ты знаешь?
     - В воздухе висит только та пыль, которую мы поднимаем ногами.
     Чем дальше они шли, тем неровнее становился пол тоннеля. Грязь и камни были хаотически разбросаны повсюду, словно шахтеры попросту перевернули тачки и ушли. Тоннель то расширялся до шести футов, то становился почти вдвое уже. Стены были темными, без вкраплений слюды или кварца. Здесь пегматитовая жила вновь ускользнула от предков Рибы, чтобы обнаружиться много лет спустя и на несколько футов правее.
     - Он похож на тот, через который мы проникли в большую выработку? - спросила Риба.
     - Тот же пласт, - согласился Чанс. - У тебя верный глаз. Я еще сделаю из тебя настоящего горняка.
     Он нежно сжал ее руку.
     - Но почему они прокопали этот тоннель таким большим, а другой - совсем маленьким?
     - Разные старатели, - коротко ответил Чанс. - Здесь работал оптимист, настолько уверенный в удаче, что прорыл достаточно широкий для тачек тоннель. Правда, он не слищком-то хорошо разбирался в горняцком деле.
     - Почему?
     - Чем шире лая, тем больше возможность обвала. Оглянись, этот тоннель начал разрушаться еще до того, как был полностью вырыт.
     Риба поняла, что груды земли и камней, разбросанные в тоннеле, образовались в результате небольших обвалов, а сам тоннель медленно оседает в землю.
     - Здесь было сильное землетрясение, - пояснил Чанс.
     Но Риба, оглядываясь по сторонам, увидела лишь новые груды щебня.
     - Откуда ты знаешь?
     - Подними голову.
     Риба немедленно послушалась и, увидев пирамидальную выемку в потолке с неровными краями, вздрогнула и зашагала быстрее.
     - Не спеши, - посоветовал Чанс. - Это самое безопасное место во всей проклятой шахте. То, что должно было упасть, уже упало.
     Тоннель сворачивал вправо и кончался огромным завалом. Чанс отпустил руку Рибы и начал исследовать стену из щебня. Оглядев ее, он поднялся вверх, насколько смог, и несколько раз воткнул в породу ручку лопаты. Палка вошла на треть длины. Чанс вытащил ее, перевернул и начал копать.
     Риба молча наблюдала как поднимаются в воздух облака пыли, и пыталась понять, что задумал Чанс. Через несколько минут она увидела, что он медленно скрывается за грудой камней. Внезапно, он снова появился и направил свет в ее сторону.
     - Отойди подальше.
     Риба молча послушалась. Кирка, рюкзак, пояс с инструментами сползли по склону завала. Чанс продолжал копать. Через несколько минут, единственными признаками его присутствия остались тусклый свет и шорох песка, сползавшего на пол тоннеля. Риба, поминутно глядя на часы, отнесла подальше его пояс и инструменты и села рядом. Подняв кирку, она почувствовала, как мышцы рук и плеч пронзили горячие иглы. Невозможно было представить, как у Чанса хватает мужества и сил продолжать рыть.
     - Риба, ты меня слышишь?
     Голос Чанса, искаженный расстоянием, прозвучал слабо и неестественно.
     -Да.
     - Я пробрался через завал и собираюсь пройти несколько шагов выше по тоннелю. Подожди там, где стоишь.
     Риба, подавив страх, проглотила просившиеся на язык протесты и спокойно сказала:
     - Я подожду.
     И против воли, сама не зная почему, добавила:
     - Три минуты.
     Ей показалось, что Чанс рассмеялся, но спустя мгновение, она сама засомневалась, так ли это. Засучив грязный рукав, Риба пристально наблюдала, как секундная стрелка ползет от деления к делению. Ровно сто одиннадцать секунд спустя, она услышала приближающиеся шаги Чанса и подняла голову, почти боясь спросить, что он обнаружил.
     - Я пока не знаю, - сообщил он, отвечая на безмолвный вопрос. - Метрах в восьмидесяти еще один завал.
     Риба медленно сняла пояс с инструментами, готовясь последовать за Чансом через гору щебня. Поднявшись на вершину, она поняла, что в отличие от этого завала, новый не доходит до потолка, так что остается достаточно пространства, чтобы пробраться через него, как только Чанс разровняет вершину.
     Она передала ему инструменты и скользнула в его объятия. Чанс прижал Рибу к груди, окутывая ее своим теплом и резковатым запахом мужского пота. Затем он отстранился и оглядел тоннель.
     - Да, прокопать его, должно быть, было чертовски трудно.
     Луч осветил несколько балок, вросших в пол тоннеля. Они напоминали толстые столбы, брошенные так близко друг от друга, что пробраться через них было нелегкой задачей. Другие брусья были сложены по бокам тоннеля, образуя что-то вроде стен. Все они выглядели старыми, выщербленными, сухими. Дерево, однако, было по-прежнему темным, поскольку давным-давно не видело солнечного света.
     Тоннель шел с ровным наклоном, достаточно пологим, чтобы горняк мог спокойно катить тачку. По дороге Риба и Чанс встретили другие деревянные ограждения, еще сдерживающие готовые вот-вот обрушиться стены шахтной выработки. Некоторые бревна сломались, пропуская осыпающийся щебень, остальные еще стояли, постепенно поддаваясь природе и времени. Тоннель казался Рибе живым организмом, существующим в иной временной шкале, где человеческая жизнь была немногим больше песчинки, скользившей по каменной стене.
     Один из укрепленных участков особенно заинтересовал Чанса. Он долго изучал стены и бревна, медленно освещая разрушаю