ми судно Трэвиса, стоящее на лунной дорожке. Неудержимая сила ?Повелительницы ветров?, изящной и непокорной рисовалась в черных линиях корпуса на фоне звездного неба.
     - Я отдала бы свою душу за частицу ее силы, элегантности и дикой красоты, - сказала Кэт.
     - Да.
     Трэвис смотрел на Кэт, а не на свое судно и обдумывал пять длинных дней, во время которых он понял, что одного моря ему уже мало.
     ?Мы должны решить этот вопрос, - снова подумал он, - сегодня же вечером?.
     Кэт взглянула на Трэвиса. В этот момент он походил на свое судно - такой же неукротимый и сильный - и смотрел на нее так, будто хотел проникнуть в самую душу.
     - Не могу поверить, что когда-то даже и не мечтал о тебе, - удивленно проговорил Трэвис.
     Он быстро и крепко поцеловал ее в губы, казалось, желая убедиться в том, что Кэт существует на самом деле. Ее приоткрытые губы были мягкими, зовущими и требовательными. Они целовались так самозабвенно, словно это давало им все, что они хотели друг от друга и от самих себя.
     Но поцелуя было уже недостаточно. Потребность близости переросла в желание, и теперь только их тела могли выразить то, что невозможно выразить словами. Только слившись в единое целое, они утолили бы внутренний голод.
     - Трэвис, - невнятно прошептала Кэт.
     - Я знаю, - выдохнул он в ее губы. - Неподходящее время и неподходящее место.
     Стараясь не смотреть на Кэт, Трэвис вышел из машины и вытащил с заднего сиденья фотооборудование. Кэт закрыла машину дрожащими руками и сунула ключи в карман брюк.
     Трэвис перекинул ремни сумок с фотоаппаратами через плечо, поднял оставшиеся сумки, а пальцами свободной руки провел по щеке Кэт.
     - Лучше бы ты не прикасался ко мне слишком часто и не испытывал такого удовольствия от этих прикосновений, - вздохнула Кэт. - Это возбуждает во мне желание получить... все.
     Трэвис повел ее к пристани, где был привязан ?Зодиак?.
     - Так это ты научила меня получать удовольствие от прикосновении, - тихо сказал он.
     - Я? - удивилась Кэт,- Но у тебя такой богатый опыт!
     - Удовольствие и опыт - разные вещи. Этому меня научила именно ты, Кэт. - А потом очень тихо, так, что она едва расслышала, Трэвис прошептал: - И я очень надеюсь, что не пожалею об этом уроке.
     Кэт понимала его опасения, ибо испытывала их и сама. Если она ошибется в Трэвисе, если он окажется хуже, чем кажется... Ей уже не оплатить цену такой ошибки.
     Они молча погрузили в ?Зодиак? фотооборудование, и Трэвис завел навесной мотор, прорезавший тишину гавани. Как бы в ответ на рев мотора на корме ?Повелительницы ветров? зажегся фонарь. Шторка фонаря опустилась раз, потом дважды, закрывая свет, затем снова поднялась, фонарь дал длинную вспышку света и погас.
     - Диего хочет поговорить со мной. Интересно, какое это дело не может подождать до утра, - проворчал Трэвис. - Завтра я выслушал бы его с большим удовольствием.
     Он помог Кэт подняться на палубу судна, передал ей фотооборудование и показал на лестницу, ведущую вниз:
     - Подожди меня в моей каюте. Чего бы ни хотел Диего, это не займет у меня много времени.
     Кэт проследила, как он размашистыми шагами направился к человеку, стоящему у штурвала ?Повелительницы ветров?. Когда Трэвис тихо заговорил с Диего, она пошла вниз.
     - Неужели не мог подождать? - спросил Трэвис. Диего поморщился. Увидев, как Кэт поднимается на судно, он надеялся, что настроение капитана улучшилось. Но этого, кажется, не произошло.
     - Скоенфилд, - сказал Диего. - Помните его?
     - Парень, который считал, что может плавать на чем угодно и где угодно?
     - Да.
     - И что с ним?
     - Он сел на мель.
     - На моем судне?
     Диего понимал, что сейчас лучше не подвергать критике ревность капитана к яхтам его конструкции независимо от того, кто владеет судном.
     - Да, на одном из судов серии ?Дельта?.
     - Он сел на мель на яхте, которую я ему продал? - спросил Трэвис.
     Первый помощник кивнул.
     - Дурак, - бросил капитан.
     Диего не стал уточнять, кто дурак - Скоенфилд, посадивший судно на мель, или Трэвис, продавший яхту одной из самых последних своих разработок посредственному моряку.
     - Он был пьян?- снова спросил Трэвис.
     - Очевидно, да, хотя об этом ничего не было сказано.
     Трэвис крякнул.
     - Это могло бы подождать и до утра.
     - Сообщение относительно яхты - да, но все остальное - нет.
     - Произошло что-то еще?
     - Страховая компания желает выяснить, вышел ли корпус из строя или его еще можно спасти. Австралийский эксперт бегло осмотрел корпус ниже ватерлинии и...
     - Австралийский? А где Скоенфилд сел на мель?
     - На безымянном кусочке Большого Барьерного рифа, полагаю, где-то недалеко от Брисбена.
     - Черт возьми!
     - Они возместят вам все затраты.
     - Конечно, возместят. И раз уж они занимаются этим, может, предоставят мне неделю, чтобы компенсировать то, что я потеряю?
     - Я спрошу у них.
     - Спроси, но не сейчас. Позвони им завтра.
     - Капитан, но они с нетерпением ждут вашего ответа. Яхта же не в сухом доке, а на мели в лагуне.
     - ...и шторм нагрянет туда прежде, чем я успею что-то сделать, страховая компания получит ответ. Корпус яхты придет в негодность. - С этими словами Трэвис направился в капитанскую каюту.
     Раздраженный инцидентом со Скоенфилдом, Трэвис понимал, что этот идиот предоставил отличный повод для разговора с Кэт о времени, о деньгах и об их отношениях.
     Однако, как только Трэвис закрыл за собой дверь каюты, его намерение провести деловые переговоры испарилось. Кэт спала в его кровати, натянув простыню по самый нос.
     - Кэт, - прошептал Трэвис, растерявшись от бури чувств, охвативших его. - Что я собирался с тобой сделать?
     Он медленно подошел к кровати. Шелковистые каштановые волосы разметались по простыне и бледным щекам.
     Он нежно отвел локон с ее лба и нахмурился, заметив, как исхудала Кэт. Она слишком хрупкая, чтобы выдержать охватившую ее страсть.
     - Почему ты так грустно смотришь на меня? - спросила Кэт.
     - Ты похудела. Слишком усердно работаешь.
     - Это временное явление. - Она зевнула и потерлась щекой о руку Трэвиса. - Только до января, когда все основные счета будут оплачены.
     Трэвис помрачнел еще больше. В январе закончится ее финансовый кризис. По крайней мере так говорит Кэт.
     Но он не знал, где будет в январе, и не хотел ждать так долго.
     - Не жди января. Скажи, сколько тебе нужно.
     Кэт прокляла себя за то, что спросонок упомянула о деньгах. Каждый раз, когда возникала эта тема, они с Трэвисом ссорились. Сегодня вечером надо избежать этого, чтобы удержать Трэвиса и снова испытать радость и умиротворение в его объятиях.
     - Что хотел Диего? - спросила она.
     - Я продал одну из моих яхт дураку, а он сел на мель где-то около восточного побережья Австралии. Страховая компания просит меня оценить возможность спасти судно.
     Откинув простыню, он лег рядом с Кэт и крепко обнял ее.
     - Когда ты туда собираешься? - спросила Кэт. Он расстегнул серебряную заколку, удерживающую ее волосы, и они заструились по рукам Трэвиса, как теплые и нежные лучи заходящего солнца.
     - Мы, - поправил он. - Мы собираемся.
     И не успела Кэт возразить, как язык Трэвиса проник к ней в рот.
     Кэт тоже хотела Трэвиса. Они успеют поговорить позже, когда страсть уже не будет терзать их с такой силой, заставляя произносить слишком опрометчивые слова.
     Руки Кэт скользнули под его черный свитер и, пробежав по ребрам, очутились на груди Трэвиса. Ее пальцы нежно путались в светло-каштановых курчавых волосах. Когда Кэт провела ногтями по плоским соскам Трэвиса, дрожь пробежала по его телу. Интуитивно она вернула свои пальцы на это чувствительное место, стремясь подарить любимому человеку такое же удовольствие, какое он дарил ей.
     - Поедем со мной, Кэт, стань моей женщиной, - глухо пробормотал Трэвис, прижимая Кэт к себе и стараясь убедить ее не только словами, но и жаром своего тела. - Я знаю, у тебя нет времени отправиться в Австралию на яхте, поэтому мы полетим.
     - Но...
     - Ненадолго - только взглянуть, можно ли спасти корпус яхты, - быстро добавил он. - Когда я это сделаю, мы поныряем у Большого Барьерного рифа в алмазных водах, где водятся рыбы, сверкающие ярче, чем драгоценности. Мы будем любить друг друга и спать на солнце, а потом снова заниматься любовью под луной. Поедем со мной!
     Когда тепло и страсть Трэвиса обрушились на Кэт, как штормовая волна, он почувствовал, что она уступает соблазну. Поняв, что Кэт отправится с ним в Австралию, он испытал невероятное облегчение.
     Но через секунду это чувство прошло. Нежная теплая улыбка Кэт исчезла, ее сменило решительное выражение. Трэвис догадался, что она отказывает ему, как раз в тот момент, когда он проник в нее.
     - Мне очень жаль. - Кэт отвернулась, чтобы не видеть страсти в глазах своего любовника и надеясь скрыть свою страсть от него. - Но я не могу поехать с тобой.
     - Почему?
     - Я должна работать.
     - Но это всего лишь деньги, а их у меня много.
     - Мне не нужны твои деньги, как ты не понимаешь этого?
     - Но ведь ты работаешь ради денег.
     - Я люблю свою работу!
     - Неужели тебе нравится любая работа? И всегда ли она тебя устраивает? Ты действительно готов снимать всякую ерунду для Эшкрофта?
     - Нет, но...
     - Тебе нужны деньги, - закончил Трэвис. - С этим нет никаких проблем. Сколько тебе нужно?
     Кэт закрыла глаза и покачала головой:
     - Ты ничего не понял, дело совсем не в деньгах!
     - О муки адовы!- воскликнул он. - Ладно, будь по-твоему. Но если дело не в деньгах, что же удерживает тебя?
     - Меня интересует, в качестве кого я туда еду?
     - Так вот в чем дело! - раздраженно воскликнул Трэвис.
     - В чем? - удивилась Кэт.
     - Я сказал тебе правду в тот день, когда мы встретились, - начал Трэвис, пытаясь сохранить хладнокровие. Бешенство овладело им, когда он понял, что все-таки ошибся в этой женщине. - Я никогда не женюсь на той, которая беднее меня. Жаль, что ты не поверила моим словам. Но это вовсе не означает, что мы не можем... - Трэвис замолчал, когда Кэт, отпрянув от него, переместилась подальше. Она побледнела, но глаза ее метали молнии.
     - Разве я что-то говорила о браке?
     - Да, но подожди, Кэт, послушай. Нам очень хорошо вместе. Как бы ни называлось это чувство, я перестал с ним бороться. Я хочу подарить тебе - хочу разделить с тобой - умиротворение, наслаждение, удовольствие, страсть. А когда наше время закончится, обещаю: тебе не придется прыгать в море и уплывать от меня.
     Кэт закрыла глаза.
     Когда наше время закончится. Он даже не сказал если, а только когда. Она и не знала, каким ужасным может стать одно-единственное слово.
     А хуже всего то, что ей все равно хотелось отправиться с Трэвисом, даже если эта поездка продлится всего две недели, два часа, минуту.
     - Нет, - решительно сказала она. - Я не могу, слишком много мне нужно сделать: книгу Эшкрофта, твою книгу, несколько небольших работ, которые я нашла сама, подготовиться к выставке в Лос-Анджелесе.
     Трэвис почувствовал, что Кэт уходит. Это привело его в ярость. Они же так сильно хотят друг друга, их чувства бурлят, как море во время шторма, и вот она плюет на все, в том числе и на него тоже.
     - Господи! - прорычал он. - Неужели ты не слышала? Я знаю, как тебе нужны деньги! Я с радостью заплачу тебе за то время, которое ты проведешь со мной.
     - Что?!
     - Это твой первый разумный вопрос. - Трэвис сделал вид, что неправильно понял Кэт. - Пять тысяч долларов за пятидневную поездку в Австралию. Все затраты, естественно, оплачиваются отдельно, включая и одежду, если пожелаешь.
     Потрясенная, Кэт молчала. От этого безжалостного, прагматичного голоса и холодного, оценивающего взгляда ее страсть иссякла.
     - Нет, этого мало, - сказал Трэвис, будто Кэт отказалась от его предложения, - для такого фотографа, как ты. Десять тысяч долларов. Что скажешь? Десять тысяч долларов за пять дней.
     С трудом сдерживаясь, Кэт встала с кровати.
     - Если ты перестанешь покупать женщин, то заметишь, что не всех женщин можно купить, - проговорила она дрожащим голосом.
     - Двадцать тысяч.
     Кэт отступила назад и внимательно посмотрела на Трэвиса. Он, конечно же, не сомневался, что купит ее, как только назовет подходящую цену.
     - Сорок...
     - Нет.
     - Шестьдесят. Это решит все твои проблемы, Кэт. Ты заплатишь за обучение близнецов, дашь денег матери и оставишь порядочную сумму на свой дом. Черт возьми, к этому я добавлю цифровую фотоаппаратуру и компьютер. Пять дней - шестьдесят тысяч. По рукам?
     Кэт рывком открыла дверь каюты.
     - Бегство не приведет ни к чему хорошему, - решительно заявил Трэвис. - Я устал от игр и неопределенности и не позволю тебе уйти, пока мы не придем к соглашению о том, сколько тебе нужно.
     - Денег?
     - Чего же еще?
     Кэт не сдержала ярости:
     - Я хочу, чтобы тебя кто-нибудь трахнул!
     - Это отличная идея, дорогая!
     - Ну и трахай себя сам, Ти Эйч Дэнверс, если, конечно, тебя устроит цена.
     Кэт захлопнула за собой дверь, взбежала по лестнице и промчалась вдоль палубы. На мгновение она застыла на корме ?Повелительницы ветров? в мерцащем лунном свете, а потом бросилась вниз.
     Вода была прохладной, но ярость притупила все чувства Кэт. Она быстро доплыла до лестницы, ведущей от пристани к автомобильной стоянке.
     Вода ручьями стекала с ее одежды. Дрожа от холода и злости, Кэт поднялась по лестнице и побежала к своей машине. К счастью, она положила ключи в карман брюк, а не в кошелек, оставшийся на ?Повелительнице ветров?. Открывая дверцу автомобиля, Кэт услышала рычание мотора ?Зодиака?.
     - Слишком поздно, тупоголовый ублюдок, - проговорила она, стуча зубами. - Я уже убежала. Купи себе какую-нибудь другую женщину.
     Кэт выехала со стоянки на дорогу к гавани и нажала на газ прежде, чем ?Зодиак? причалил к пристани, и, увидев Трэвиса, бросила на него удовлетворенный взгляд.
     Потом дорога повернула, и он исчез из виду.
     Только въехав в свой гараж, она вдруг вспомнила, что в припадке неистовой ярости оставила на судне кое-что поважнее кошелька.
     На борту ?Повелительницы ветров? остались ее фотоаппараты.

Глава 15

     Кэт вышла из состояния оцепенения, похожего скорее на транс, чем на обычный сон. Солнце проникло в комнату и наполнило ее светом. Кэт машинально посмотрела на море.
     Темная фигура рассекала мерцающие волны и плыла вперед, оставляя за собой темный след на воде. Наблюдая за этой фигурой, Кэт боролась со своими чувствами.
     ?Думает ли обо мне Трэвис? Он все еще сердится? Догадывается ли Трэвис, что я слежу за тем, как он плывет навстречу рассвету? Как нам теперь встретиться? Пройдет много времени, прежде чем я забуду его цинизм, недостойный настоящего мужчины - мужчины, которого я смогла бы полюбить. Мужчины, который смог бы полюбить меня?.
     Кэт отбросила мятые простыни и вскочила с кровати.
     Задрожав, потерла руки, вспоминая вчерашний вечер. Она так замерзла, что даже горячая ванна не согрела ее. Целых три часа Кэт не могла уснуть; старалась успокоиться и забыть обо всем.
     Но даже сон не принес облегчения. Отрывочные сновидения вытаскивали ее на грань пробуждения, но в самый последний момент снова бросали вниз в тревожную темноту.
     Ей снились сломанные фотоаппараты, разбитые объективы, покоробленные и порванные слайды, и на фоне всего этого маячила призрачная фигура Трэвиса. Он улыбался, дотрагиваясь до Кэт, и она загоралась.
     Кэт быстро и решительно оделась. Хватит с нее снов, она не желала оказаться у них в плену еще и днем. Любые другие мысли лучше этих кошмаров.
     Теперь ей следовало придумать, как забрать свои фотоаппараты с ?Повелительницы ветров?. Поскольку Трэвис добрался домой, несмотря на то что она оставила его без машины, ей не придется встречаться с ним на судне, когда приедет за своим фотооборудованием.
     Однако никакой радости оттого, что ей не придется снова встретиться с Трэвисом, она не испытывала. Кэт чувствовала себя совершенно обессиленной, уставшей, сбитой с толку и измученной. Выброс адреналина, заставивший ее вскочить с кровати, уже иссяк. Теперь надо снова разозлиться, чтобы войти в форму.
     Еле передвигая ноги, Кэт направилась в кухню, надеясь, что чашечка чая вернет ей силы. Открыв дверь, она первым делом увидела мигающий сигнал автоответчика. У Кэт промелькнула надежда, что это звонит Трэвис, желая извиниться перед ней, но она сразу отбросила эту мысль.
     Слишком уж он разозлился вчера. А кроме того, Трэвис считает, что не совершил ничего такого, за что следовало бы извиняться. Он предложил сделку, только и всего.
     Кэт нажала кнопку воспроизведения и услышала голос Диего. Она сникла, сильно сомневаясь, что ее обрадуют слова первого помощника Трэвиса.
     - Капитан Дэнверс поручил сообщить вам, что вы можете забрать ваше фотооборудование сегодня утром в девять часов на борту ?Повелительницы ветров?. Если это вам неудобно, пожалуйста, позвоните по следующему номеру и назначьте время.
     Удрученная и опустошенная, Кэт уставилась в окно. Она даже не запомнила номера телефона, продиктованного Диего. Кэт убеждала себя, что заберет фотооборудование без лишних волнений, поскольку Трэвис постарается избежать встречи с ней. Но почему же ей так больно?
     Кэт уже не видела плывущего Трэвиса. Он стал тенью, затерявшейся среди других теней на фоне яркого рассвета.
     Она попыталась избавиться от боли и недовольства, разрывавших ей душу. Сейчас самое лучшее освещение, позволяющее фотографировать ?прелест-ные? картинки для ?прелест-ного? и недалекого поэта.
     Но фотоаппараты, как и сердце Кэт, остались вне пределов досягаемости, на изящном черном судне, принадлежавшем пирату, который не понимал, что такое любовь, и признавал только власть денег.

***

     Трэвис ходил взад и вперед по палубе ?Повелительницы ветров? под лучами жаркого солнца. Солнце никак не хотело покинуть неровную полоску земли и заползти выше в безоблачное небо Южной Калифорнии. Время шло так медленно, как будто было цепями приковано к палубе. Но какие бы цепи его ни удерживали, назначенный час все равно наступит.
     Взглянув на длину отбрасываемой предметами тени, Трэвис понял, что Кэт скоро приедет за своими проклятыми фотоаппаратами. Они значили для нее гораздо больше, чем все остальное в жизни, не говоря уж о Трэвисе Дэнверсе. Он намеревался встретить Кэт на палубе, но не мог положиться ни на себя, ни на нее. Трэвис не забыл быстрый и грациозный прыжок с кормы судна.
     Это воспоминание все еще приводило его в бешенство. Ведь он не дотронулся до нее и пальцем, а она все же сбежала, нырнув с леера. Кэт сбежала, будто Трэвис был ничуть не лучше ее бывшего мужа-пьяницы. Но тот человек бил ее, и она вышла за него замуж совсем юной и неопытной.
     ?Черт возьми, она вела себя так, словно я отхлестал ее плеткой. А между тем я всего лишь предложил ей денег, чтобы она не загоняла себя в гроб своей работой. Этих денег было бы достаточно, чтобы она немного насладилась жизнью вместе со мной?.
     Конечно, ему не удалось завуалировать свое предложение и перехитрить Кэт. Впрочем, с ней этот номер вряд ли прошел бы. Каждый раз, когда Трэвис заговаривал с Кэт о том, сколько нужно денег, чтобы в ее жизни освободилось время и для него, она либо становилась глухой, либо злилась.
     Он всю ночь пытался понять, почему Кэт так непреклонно отказывается от денег, если не собирается выходить замуж. Даже сейчас, злой и расстроенный, Трэвис сомневался, что эта женщина задумала выйти за него замуж. Вот разве что она великолепная актриса. Когда он высказал подозрение, что Кэт хочет надеть на палец обручальное кольцо, ее изумление было таким же искренним, как и возмущение, с которым она вылетела из каюты.
     ?Ну и трахай себя сам, Ти Эйч Дэнверс, если, конечно, тебя устроит цена!?
     Его мысли всю б