ыбора. Нам понадобилось полчаса, чтобы пройти три мили и подняться на пятьсот футов. Нам предстоит подняться еще на тысячу футов. Без отдыха ваши кобылы не потянут
     Виллоу против этого не возразила
     - Я хочу посмотреть, что делается позади нас, - продолжал Калеб. - А вы отдохните! Иначе вас скоро снесет ветром
     Он двинулся к камням, ступая по ненадежной каменистой породе бесшумно и уверенно. Мягкие подошвы мокасин позволяли ему определить степень надежности той точки, куда он собирался перенести свой вес. Затем остановился у группы валунов, которые могли служить ему укрытием и откуда можно вести огонь по нападавшим снизу Обосновавшись за камнями, Калеб пристроил ствол ружья в выемке между валунами и начал изучать местность.
     Минут через пятнадцать он услышал негромкий голос Виллоу
     - Калеб, где вы?
     - Я здесь, - отозвался он.
     Виллоу спустилась и увидела, что Калеб лежит между валунами, словно в небольшом каменном гнезде. Его широкие плечи занимали почти все пространство.
     - Почему вы не отдыхаете? - спросил он.
     - Я подумала, вдруг вы хотите пить. - Виллоу запыхалась, пока дошла до него. Протиснувшись к нему, она протянула флягу - Вам некогда было попить.
     Он отвинтил крышку, поднес флягу к губам и почувствовал дразнящий запах мяты.
     - А вы пили?
     - Что? - недоуменно спросила Виллоу, устраиваясь на каменном основании
     - Вы пили отсюда. Я почувствовал привкус.
     Виллоу продолжала с недоумением смотреть на Калеба.
     - Привкус мяты, - пояснил он.
     Ее щеки заполыхали, когда она поняла, что имеет в виду Калеб.
     - Простите. Я не...
     Он приложил палец к ее губам, прервав на полуслове
     - Мне нравится ваш аромат, Виллоу
     На какое-то мгновение установилась такая тишина, что Калеб слышал гулкие удары ее сердца. Уголки его рта приподнялись, изобразив улыбку. Прикосновение его пальца к нижней губе Виллоу стало ощутимей, оно перешло в ласку столь же нежданную, сколь чувственную. Внезапно Калеб убрал руку, оставив Виллоу в растерянности. Он поднес палец к своим губам, лизнул его и улыбнулся.
     - Мята.
     Виллоу судорожно вздохнула, пытаясь разобраться в охвативших ее чувствах. Белый ряд зубов на фоне черной бороды Калеба казался несказанно красивым. Золотые глаза, сверлившие ее, похоже, были в состоянии прожечь насквозь.
     Калеб отвернулся и вынул бинокль, пытаясь направить свои мысли в практическое русло. Он стал методично осматривать все подступы. Буквально через несколько мгновений он разразился проклятьями.
     Далеко внизу, следуя той же дорогой, которой прошли Калеб и Виллоу, быстрым аллюром двигался всадник. Расстояние пока было слишком большим, чтобы опознать его. Калеб подождал. Из леса появился второй всадник. Под ним также была темная поджарая лошадь.
     Калеб продолжал наблюдение, но больше никто не появлялся. Чувствовалось, что люди и лошади проделали большой и нелегкий путь. Это были те самые преследователи, которых Калеб видел ночью у костра. В этом у него не было никакого сомнения.
     - Высота замедлила их движение, но недостаточно, - сказал Калеб.
     - Высота?
     - Мы на высоте более восьми тысяч футов. Поэтому вы и задыхаетесь после нескольких шагов ходьбы. То же и с лошадьми. Мои лошади - горные как и у них. А ваши - нет.
     - Что же мы будем делать?
     Калеб поднял ружье и прицелился. Пока что всадники были вне досягаемости ружейного выстрела. Но Калеб ружье не опустил. Он просто стал ждать.
     Спокойствие и выдержка Калеба напоминали собранность кота перед прыжком. Далеко внизу всадники легким галопом пересекали долину. Калеб дослал в патронник патрон и навел дуло на одного из всадников.
     - Вы собираетесь стрелять, даже не выяснив, кто они? - напряженным голосом спросила Виллоу
     - Я знаю, кто они.
     - Но...
     - Посмотрите на эти горы, - резко оборвал ее Калеб - Вы видите какое-нибудь укрытие для человека, не говоря уже о семи лошадях, если начнут стрелять снизу?
     - Нет, - признала Виллоу.
     - Задумайтесь об этом, южная леди. Рано или поздно нам придется покинуть рощицу, где сейчас укрываются лошади.
     Виллоу крепко сцепила пальцы, пытаясь скрыть дрожь, пока Калеб, не спуская глаз с всадников, выбирал более удобную позицию.
     - Может быть, - продолжал Калеб, - вы считаете, что перед нами два богобоязненных, регулярно посещающих церковь молодых человека, которые предприняли это путешествие исключительно для того, чтобы подвергнуть себя трудному испытанию?
     - Нет, - прошептала она.
     Улыбка Калеба была суровой.
     - Не вздыхайте так тяжело, голубушка. Я был бы рад подойти поближе к ним, чтобы попугать. - Он держал на прицеле второго всадника, однако не делал попыток нажать на спусковой крючок. - Если бы рядом был Вулф! Это настоящий дьявол с ружьем.
     Начал накрапывать мелкий дождь, когда преследователи скрылись в лесу. Если предположить, что они идут по следам Калеба и Виллоу, то можно было их ждать у подножия склона минут через двадцать. Опустив ружье, Калеб повернулся к Виллоу.
     - Вам будет лучше вернуться в рощу. Если у одного из этих бандитов крупнокалиберный Шарпе, здесь может быть жарко.
     - На таком расстоянии?
     - Я видел, как из Шарпса убивали людей на расстоянии восьмисот ярдов.
     - Сколько ярдов до этого леса? - спросила Виллоу
     - Меньше тысячи напрямик. А до того места, откуда они должны выйти, около шестисот. Для Вулфа это не было бы проблемой, но я не такой отличный стрелок. Так что идите лучше к роще.
     Виллоу зашевелилась, чтобы встать, когда Калеб рывком вернул ее на землю.
     - Эти шакалы пошли напрямик! Они побоялись потерять наш след из-за дождя!
     Всадники вынырнули из леса в девятистах ярдах и, пришпоривая лошадей, стали взбираться вверх по борозде, образованной лавиной Калеб вел второго всадника, но не стрелял. Бандиты срезали путь и очень скоро могли оказаться на позиции, с которой рощица, где прятались лошади, становилась уязвимой для их выстрелов.
     - Пригните голову, - приказал Калеб.
     Спрятавшись за валунами, Виллоу могла наблюдать лишь за Калебом Блэком. Он не шевелился, расслабленно держал ружье подпуская преследователей поближе Взгляд у него был как у хищной птицы - сосредоточенный, внимательный. И в то же время не ощущалось напряженности в его руках или лице Сколько раз, подумала Виллоу, сидел он вот таким же образом в засаде во время войны, ожидая, когда к нему подойдут поближе
     Снова оценив крутизну склона и плотность дождевой завесы, Калеб нажал на спусковой крючок. Ружье дернулось в его руках. До того, как эхо отразилось от гор, он выстрелил еще несколько раз, быстро досылая патроны в патронник
     Один из всадников завопил и схватился за правую руку Другой вытащил ружье из чехла, но тут же выронил его и ухватился обеими руками за луку седла, поскольку его лошадь рванулась что есть мочи вниз по склону Пули завывали и отскакивали от скалы, обдавая каменными осколками лошадей. Взбрыкивая и становясь на дыбы, лошади несли всадников вниз.
     Ругая себя за то, что не попал по одному всаднику и слишком легко ранил другого, Калеб продолжал стрелять. Когда пуля отскочила от ближайшего к нему валуна, оставшийся невредимым бандит свирепо пришпорил лошадь. Обезумев от ужаса, она поскользнулась и покатилась по склону. Всадник не успел вовремя вынуть ногу из стремени. Когда лошадь встала, он остался лежать на склоне. Второй всадник оглянулся, но продолжил отступление, оставив напарника на произвол судьбы.
     Калеб издал долгий вздох, прицелился и мягко нажал на спусковой крючок. Ружье дернулось в его руках. Беглец наклонился на мгновение вперед, затем выпрямился. Лесистый склон горы поглотил лошадь с всадником, прежде чем Калеб успел выстрелить второй раз. Вся перестрелка длилась всего лишь какую-то минуту.
     "Проклятье!"
     Воцарилась тишина, которая казалась оглушительной после ружейной пальбы. Виллоу подняла голову и покачала головой, поражаясь тому, сколько выстрелов произвел Калеб. Она слышала об автоматическом оружии, но никогда не видела его в действии. Количество пуль, которое один человек мог выпустить за короткое время, поистине впечатляло.
     - Вы человек-армия, - нарушила тишину Виллоу
     - Богом забытая армия, - пробормотал Калеб, сердито ощупывая взглядом склон и перезаряжая ружье. - Не смог попасть в конюшню с шестисот ярдов.
     - В такую сутемь увидеть конюшню - уже везение - Виллоу высунулась из-за валунов и посмотрела вниз. - Похоже, вы одного уложили.
     - Глупость его уложила, а не я. Этот болван пришпорил лошадь, когда та от ужаса готова была прыгать через луну. Лошадь упала, он тоже...
     - Он жив?
     Калеб пожал плечами и продолжал всматриваться в лесок на склоне, пытаясь обнаружить там всадника, который пожелает ответить на его стрельбу.
     Послышался топот уносящихся прочь лошадей. В наступившей после перестрелки тишине этот звук был слышен на много миль вокруг.
     - Пора двигаться, - сказал Калеб.
     - А как быть с ним? - спросила Виллоу, глядя на лежащего вдали человека.
     - Он подводит счеты своим грехам. Не стоит мешать ему в этом.

7

     Калеб ехал по скользкому каменистому склону со скоростью, малейшее превышение которой грозило смертельной опасностью. Даже его крупные, выносливые лошади были на пределе и надсадно дышали до самого перевала, после которого начался извилистый спуск. Лес стал выше и гуще, и ветви нещадно хлестали Калеба и Виллоу. Ели и пихты все чаще перемежались с осинами. Дождь постепенно стихал, и стук капель по листьям незаметно перешел в дремотный шорох. Омытые дождем стволы осин излучали призрачное сияние.
     Спускаться с горы можно было различными путями. Калеб отвергал простые и очевидные, выбирая крутые и извилистые. Он постоянно заглядывал в отцовский журнал, сверяя маршрут с отмеченными там ориентирами.
     Когда Калеб наконец дал команду остановиться, Виллоу отрешенно взглянула на солнце. До конца этого самого длинного в ее жизни дня оставалось еще несколько часов. Первоначальная усталость сменилась у нее апатией и безразличием. Лишь через несколько минут Виллоу поняла, что Калеб исчез. Она вытащила из чехла дробовик, пригнулась к луке седла и затаилась, ожидая появления Калеба из чащи леса.
     Холодный густой туман расступился, и стали видны разорванные облака. Неугомонный ветер негромко гудел в густом ельнике, а осинки под его порывами трепетали и шелестели так, как если бы по ним стучали капли дождя. В проеме облаков появилось солнце и послало такие горячие лучи на землю, что Виллоу вынуждена была снять жакет, расшнуровать кожаную верхнюю рубашку и слегка расстегнуть нижнюю из мягкой красной фланели, чтобы дать доступ освежающему ветерку.
     Низкий, жутковатый звук гармоники Калеба предупредил Виллоу о его появлении. Она с облегчением вложила дробовик в чехол и пустила Дав вперед. Из леса верхом на Трее появился Калеб. Он успел сбросить с себя овчинную куртку и кожаную рубашку и расстегнуть несколько пуговиц шерстяной рубашки.
     - Если кто-то поблизости и есть, то он оставил следов не больше, чем тень, - сказал Калеб. - Поехали. Судя по отцовскому журналу, здесь поблизости отличное место для стоянки.
     - Неужели мы разобьем лагерь так рано? - спросила Виллоу, с трудом пытаясь скрыть радость в голосе.
     - Арабским лошадям задора не занимать, но они не привыкли к большой высоте. Если им не дать отдыха, то к завтрашнему утру вы окажетесь на собственных ногах. А это очень досадно, потому что к утру бог собирается наслать на нас бурю.
     Карие глаза Виллоу устремились к небу; в них читалось изумление, если не недоверие.
     - Да-да, южная леди, будет дождь. А если бы мы были на тысячу футов выше, был бы снег.
     - Снег? - переспросила Виллоу, помахивая отворотом расстегнутой рубахи.
     - Снег, - подтвердил Калеб.
     Он не сказал лишь одного: им нужно двигаться без остановки, потому что буря может перекрыть перевалы, ведущие к Сан-Хуану, на сутки, а то и на неделю. Но Виллоу выглядела слишком усталой, почти прозрачной, и лиловые круги под ее глазами все увеличивались.
     "Рено давно дожидается моей пули, - подумал Калеб. - Он может и еще подождать. А что до Ребекки, то ей это без разницы".
     Виллоу увидела внезапно залегшую суровую складку у рта Калеба и не стала продолжать разговор о погоде. Лошади нуждались в отдыхе, она тоже. Виллоу не знала, из чего был сделан Калеб - из дубленой ли кожи или, скорее, из гранита, но даже на нем не могли не сказаться перегрузки, связанные с длительными переездами и недосыпанием.
     Спустя полчаса Калеб и Виллоу достигли луга, о котором упоминалось в отцовском журнале. Когда всадники выехали из леса на поляну, от них врассыпную бросились олени. Лишь достигнув опушки на противоположном конце поляны, Калеб спешился и начал расседлывать лошадь.
     Боковым зрением он заметил, с каким трудом переносила Виллоу ногу через седло. Он быстро подскочил к ней, предвидя, что может произойти. Ноги у Виллоу подвернулись, она выбросила вперед руки - и Калеб подхватил ее, не дав упасть на землю.
     - Осторожнее, - сказал Калеб, обнимая Виллоу за талию и помогая ей выпрямиться. - Теперь попытайтесь стать на ноги.
     Медленно, осторожно Виллоу встала на собственные ноги.
     - Сделайте пару шагов, - посоветовал Калеб.
     При его поддержке Виллоу сделала шаг, затем другой. Мешали окаменевшие мышцы. Лишь через несколько минут она смогла идти самостоятельно.
     - Все в порядке? - спросил Калеб, неохотно выпуская ее из объятий.
     - Да, - хрипло подтвердила Виллоу. - Благодарю вас.
     Она глубоко вздохнула и направилась к Дав. Сквозь облака пробились золотистые солнечные лучи, и мир радостно заблистал, получив от светила заряд энергии, которой сейчас так недоставало Виллоу.
     - Я позабочусь о Дав, - сказал Калеб. - А вы привяжите остальных кобыл у опушки. Жеребца оставьте на свободе. Он улавливает запахи почище собаки и никуда не уйдет от своих подруг.
     Убедившись в том, что с Виллоу все в порядке, Калеб расседлал остальных лошадей. Перед каждой из них он насыпал горку зерна. Они немедленно начали есть. Вскоре аппетитный хруст стал для поляны таким же естественным, как и серебряное журчанье ручья, петляющего среди луговой зелени в сотне футов от бивака.
     - Садитесь и отдохните, пока я разведу костер, - сказал Калеб.
     Виллоу издала вздох облегчения и призналась.
     - Я боялась, что мы опять будем отдыхать без огня.
     Калеб еле заметно улыбнулся.
     - Даже если у этих подонков есть друзья, никто не решится идти через горы сегодня...
     Несмотря на усталость, Виллоу привязала лошадей и набрала сухого хвороста и лишь затем позволила себе расслабиться. Калеб разложил седла на поваленном дереве. Виллоу прислонилась к ближайшему от нее седлу, вздохнула и заснула раньше, чем успела сделать новый вдох.
     Вернувшись из леса и увидев, что Виллоу спит, Калеб укрыл ее одеялом. Она не проснулась и тогда, когда он отправился в лес и вернулся оттуда с охапкой елового лапника. Он сделал из него постель, а из молодых гибких ветвей соорудил над постелью нечто вроде навеса.
     Затем, ловко орудуя острым как бритва ножом, Калеб нарубил еще веток, заплел все дыры - и получился на диво прочный водонепроницаемый шалаш. Вход в него был небольшим и защищенным. Один брезент Калеб положил поверх шалаша, вторым накрыл лапник. Постеленное поверх брезента фланелевое одеяло стало простынею, два плотных шерстяных одеяла предназначались для того, чтобы укрыться... Постель для путешественников по дикой стране была готова.
     Когда Калеб вылез из шалаша, Виллоу продолжала крепко спать.
     - Виллоу, - позвал он, опустившись перед ней на корточки.
     Она не пошевелилась.
     Наклонившись к ее лицу, Калеб провел губами по щеке, ощутив запах лепестков розы и удивившись тому, как может женщина, проведя столько времени в трудном пути, сохранить его.
     - Я скоро вернусь, - сказал Калеб и отвел прядь золотистых волос от глаз девушки.
     Она вздохнула во сне и доверчиво потянулась к его руке. Калеб взял девушку на руки и встал. Удивительно маленький вес Виллоу поразил его и напомнил, насколько хрупкой она была и как много требовал он от нее в пути. Он чувствовал такую усталость, какой не знал со времени войны. Можно лишь догадываться, до какой степени была измотана Виллоу.
     Стараясь не разбудить ее, Калеб внес девушку в пахнущее хвоей убежище.
     - Поспи немножко, - прошептал он.
     Он провел тыльной стороной ладони по мягкой девичьей щеке и покинул шалаш так же тихо, как и солнце, опустившееся за горы.

***

     Виллоу разбудили божественные запахи хлеба и лука, форели и мяса, а также пьянящий аромат кофе. И все это удивительным образом смешивалось с запахом хвои и горной прохладой.
     - Это мне снится, - пробормотала Виллоу, протирая глаза. Она повела носом, вдохнула. Пьянящие запахи не только не исчезли, но даже усилились.
     - Вы хотите есть или спать? - раздался голос Калеба совсем рядом с шалашом.
     Урчание в желудке у Виллоу было громким и красноречивым.
     Калеб засмеялся и направился к костру.
     - Поднимайтесь и принимайтесь за еду, голубушка.
     Через несколько минут Виллоу выбралась из шалаша. Небо над головой было золотисто-красным. Отдаленные вершины казались черными и неестественно остроконечными. На окраине поляны мирно паслись лошади. Сонную тишину нарушал лишь негромкий треск тщательно укрытого костерка.
     Калеб подал Виллоу старенькую оловянную тарелку и вилку, у которой один зубец был согнут. Виллоу с удивлением посмотрела на Калеба.
     - Я понимаю, что южной леди эта посуда может показаться убогой, но...
     - Да замолчите вы, ради бога! - перебила его Виллоу Она взяла тарелку и вилку и села, поджав ноги по-турецки, у костра. - Просто я удивляюсь тому, что у вас оказалась тарелка и вилка. Я думала, что у вас нет ничего, кроме длиннющего ножа, да сковородки, да еще кофейника с отбитым краем... А тут вдруг появляются такие вещи - вилки, тарелки... целый дом из хвойных веток.
     - Не было необходимости сервировать стол, чтобы поесть хлеб с мясом, - сказал Калеб, стараясь скрыть удовольствие. Он не без галантности предложил ей оловянную кружку. - Только будьте осторожны: горячий край может обжечь ваш нежный ротик.
     При свете костра карие глаза Виллоу строптиво сверкнули.
     - Я уже пила из оловянной кружки.
     - Я не знал, что утонченная южная леди благоволит к оловянной посуде.
     Что собиралась Виллоу ответить, осталось неизвестным, поскольку в этот момент ее внимание привлекло содержимое сковородки.
     - Форель?! - воскликнула она, не веря собственным глазам. - Где это вы умудрились добыть ее?
     - У подмытого берега на дальней окраине луга.
     - Я что-то не заметила, чтобы вы брали удочку.
     - Я и не брал.
     - Так как тогда...
     - Эти маленькие дьяволята унюхали запах мяса и запрыгнули прямо на сковородку.
     Виллоу открыла было рот, затем закрыла его и покачала головой, глядя на сочную, с аппетитной коричневой корочкой рыбу.
     - Калеб Блэк, вы удивительный и ужасный человек.
     Чуть улыбнувшись, он взял из ее рук оловянную тарелку, наклонился над сковородкой и концом своего охотничьего ножа ловко положил две рыбины на тарелку Виллоу.
     - Зелень? - спросил он.
     Виллоу молча кивнула головой. Калеб рядом с ней положил горку одуванчиков.
     - Как насчет горного лука и индейского сельдерея?
     - Пожалуйста, - сказала она еле слышно.
     На вкус форель оказалась даже аппетитней, чем на вид. Виллоу и Калеб не стали мешкать с едой, чтобы спускающаяся ночь не остудила пищу. И хотя Виллоу ела быстро, Калеб расправился с форелью еще раньше. Видя, с каким аппетитом она ест, Калеб улыбнулся, довольный тем, что доставил ей нежданную радость.
     - Меду? - спросил он, когда Виллоу отложила тарелку.
     - Что?
     - Не желаете ли положить меду на хлеб? - уточнил Калеб с улыбкой, видя удивленный взгляд девушки.
     - Я думала, что мы уже законч