к Сэсси, снова проголодается, и очень скоро. Она придет и постучится ко мне среди ночи.
     Я буду ждать ее".
     Улыбнувшись, Хантер зажег свечу и пошел мыться. Он снял брюки и нижнее белье.
     Увидев на теле кровь, похолодел.
     "Что за черт! Я же не был таким грубым, чтобы довести до крови. И она была совершенно готова".
     Хантер не сомневался - тело Элиссы добровольно впустило его.
     "Ну может, у нее месячные".
     Из соседней комнаты донеслись тихие приглушенные звуки. Хантер вскинул голову, прислушался. Через несколько секунд понял - Элисса плачет.
     Чувствуя себя неловко, Хантер умылся.
     Не одеваясь подошел к стене между их спальнями и напряженно вслушался. Какие-то странные звуки! Ах, вот в чем дело - Элисса старалась, чтобы никто не услышал. Не как Белинда - та ложилась в постель и громко рыдала, пока не получала чего хотела.
     "Наверное, ей было больно. Черт! Не могу поверить, что я грубее, чем буйный крестьянский увалень вроде Микки".
     Злясь, что не мог с собой совладать, он быстро пошел к Элиссе. Открыл дверь и услышал плач. В нос ударил запах паленых тряпок - в камине что-то тлело.
     - Сэсси, - тихо позвал он.
     Плач тотчас утих, будто его выключили.
     Хантер бесшумно подошел к постели и сел на край.
     Когда под тяжелым мужским телом продавился матрас, Элиссе захотелось оказаться подальше отсюда. Убежать. Но она лежала совершенно голая. Ночная рубашка и пеньюар в пятнах крови догорали в очаге.
     Элисса, как зверек, пойманный в капкан, лежала тихо, беззвучно моля Хантера уйти. После всех ночных унижений показать ему свои слезы - это уж слишком. Она этого просто не вынесет.
     И тут Хантер погладил ее по голове. Она испугалась - сейчас чувства предадут ее, и про себя выругалась.
     - Извини, - сказал он просто - Я не хотел быть грубым.
     Когда Хантер снова погладил ее по голове, Элисса заставила себя не реагировать, но не могла сдержать дрожь в теле, а нервы натянулись, как струны.
     - Ты оказалась меньше, чем я ожидал, - продолжал он тихо. - Я давно этим не занимался, а ты была готова, и я очень тебя хотел, не мог терпеть.
     Элисса ничего не говорила, просто лежала и дрожала от нежеланного, но нежного прикосновения.
     - Ну успокойся, - пробормотал он. - Я буду с тобой нежный, ласковый, как солнце. В следующий раз тебе больше понравится. В тебе столько страсти, Сэсси, девочка, по крайней мере в этом мы подходим друг другу.
     Сэсси.
     Это ненавистное прозвище вывело Элиссу из равновесия. Она не могла кричать, но чувствовала себя загнанным в угол животным. Элисса согнула пальцы и растопырила их, как когти, потянулась к его лицу.
     Хантер поймал ее запястье.
     - Успокойся, Сэсси, ты меня не слушаешь? Я же сказал - никогда больше не причиню тебе боль.
     - Я ненавижу тебя! - сказала Элисса злым голосом. - Уходи! Пока я не закричала на весь дом.
     - Да ради Бога! Успокойся! Перестань себя вести, как разъяренная девственница!
     - А почему я не должна себя так вести? Я и есть девственница! Или, вернее, была.
     - О чем ты говоришь? У моей жены не было крови даже в первый раз.
     - Ах ты, дамский угодник! - прорычала Элисса. - Клянусь своим ранчо, ты не был первым у своей жены!
     И вдруг до Хантера дошло.
     Это была боль девственницы, а не игры опытной женщины, вот почему Элисса металась под ним и отталкивала!
     А он рукой закрывал ей рот.
     - Боже мой! - в ужасе прошептал Хантер. - Почему ты не остановила меня?
     - Я пыталась!
     Ярость охватила его.
     - Черт тебя побери, Сэсси, - угрожающе тихо проговорил он, - я не насиловал тебя, ты знаешь. Ты постоянно дразнила меня вплоть до момента, когда я... - Хантер резко умолк, внезапно догадавшись, куда эти слова его заведут. Элисса отвечала ему как раз до того момента, как он взял ее, лишил невинности.
     Проклятия Хантера висели в воздухе, как едкий дым от догорающей одежды Элиссы. Она слушала его и скалила зубы, готовая к не менее дикому ответу, и в душе довольная, что наконец достала этого Хантера.
     - Ты могла бы со мной бороться, - сказал он. - Почему ты ничего не делала, пока не стало слишком поздно?
     - Я думала, я люблю тебя, - сказала Элисса. И голос ее был такой же тихий и злой, как у Хантера. - Я думала, и ты меня любишь. Я думала, ты просто не хочешь показывать. Из-за Белинды, твоей жены.
     В ответ Хантер ошарашенно молчал.
     Потом тихо сказал:
     - Ты дурочка.
     - Вот тут я с тобой согласна.
     - Я когда-нибудь говорил, что между нами может быть что-то, кроме похоти? Ты что, не слышала меня?
     Унижение и ярость так и рвались наружу.
     - Нет и нет! Но сейчас я слушаю! Прямо вся обратилась в слух!
     - Слишком, черт побери, поздно, - прорычал он. С этим Элисса тоже не спорила.
     В комнате стало абсолютно тихо.
     - Чем это воняет? - раздраженно спросил Хантер.
     - Я сожгла то, в чем ушла от тебя.
     Ясность голоса Элиссы и сверкающие на глазах слезы говорили Хантеру, каких трудов ей стоит сдерживаться.
     Он не то что осуждал Элиссу, нет, сейчас он и сам не слишком владел собой.
     - Боже мой, какой завязался узел. Какая путаница, - прошептал он.
     Элисса не обратила внимания на фразу Хантера, все силы уходили на то, чтобы держать себя в руках.
     Никогда раньше ей не было так трудно.
     - Ну что ж, ничего не поделаешь, я должен жениться на тебе.
     Элисса удивленно повернулась к нему.
     Хантер не заметил. Он погрузился в свои мысли - да, ну и каша заварилась, и единственный честный выход из ситуации - самый простой. Брак.
     - Завтра мы всем объявим о нашей помолвке, - сказал Хантер. - И как только покончим с Калпепперами, я найду священника, и мы поженимся.
     Элисса посмотрела на Хантера, как если бы он спятил.
     Потом он повернулся к ней и придавил тяжелым взглядом, а когда заговорил, голос звучал холодно и мрачно.
     - Но Бог свидетель, если ты не повзрослеешь и не станешь хорошей матерью моим детям, то проклянешь день, когда вынудила меня жениться на тебе.
     - Нет! - зло бросила она.
     - Что нет?
     - Нет. Я не выйду за тебя замуж.
     - Не будь дурой, - сказал Хантер раздраженно. - Ты же этого хотела.
     - Но ведь мы уже договорились: я - дура. В отличие от тебя, Хантер, я учусь на своих ошибках. Я не пойду за тебя.
     - Почему?
     - Если мы поженимся, ты получишь право делать все это со мной, когда захочешь.
     - Ты сама захочешь. Никогда не думал, что ты можешь оказаться девственницей. Ну прямо горящая спичка, поднесенная к соломе.
     Хантер улыбнулся, вспоминая.
     Эта улыбка Хантера окончательно добила Элиссу.
     - Послушай меня, ты, чертов сукин сын, - зарычала она, - нет такого закона, в котором бы говорилось, что я снова должна страдать от возбудившегося самца! Все останется как есть.
     Хантер поморщился.
     - Я же сказал - в следующий раз тебе понравится.
     - Боже мой! Ты считаешь меня полной идиоткой? "В следующий раз тебе понравится", - передразнила Элисса. - Свинья.
     - Успокойся и подумай своей бедной головой - если бы брак был такой ужасной штукой, разве женщины шли бы на это дело?
     - Ну, когда брачный узел накинули на шею дуре, разве она может выбирать? - процедила сквозь зубы Элисса с уничтожающей интонацией. - Теперь ясно, почему все эти церкви требуют от девушек сохранять девственность до брака. Разве бы они, зная, пошли на эти муки? Да кому это надо?
     Хантер едва удержался от реплики, готовой сорваться с языка, чтобы привести в чувство свою неразумную любовницу.
     - А если ты забеременеешь?
     - А если нет?
     - А если да? - не унимался Хантер.
     Элисса смотрела на него дикими блестящими глазами, чувствуя, как с каждым вдохом теряет над собой контроль.
     - Убирайся, Хантер. Я больше не хочу тебя. Никогда. Ни в каком виде.
     - Черт подери, Сэсси! Ты не можешь ведь так просто...
     - Уходи!
     Хантер резко встал и пошел к двери.
     - Утром договорим. Когда твоя обида уляжется.
     Он закрыл дверь, постоял в коридоре, прислушиваясь.
     Ни звука. Даже плача.
     Элисса молчала. Хантеру от этой тишины стало неуютно. Она вела себя не так, как Белинда. Та свои слезы и слова, раскачивание бедрами использовала с единственной целью - начисто лишить мужчину гордости. Секс для нее был игрой. Обыкновенной, как разные другие игры.
     Но Элисса не похожа на Белинду. Для нее секс не игра.
     "Я больше не хочу тебя. Никогда. Ни в каком виде".
     Хантер вздохнул и сказал себе: утром Элисса почувствует себя иначе. Да, она в ярости, но вместе с тем достаточно умна, чтобы понять - кроме брака, другого выхода для обоих нет.
     Он лишил ее девственности.
     Ну, не понял сразу, что ж. Но ведь он не отказывается жениться. О чем говорить? О чем спорить?
     "Ничего, нервы успокоятся, придет в себя".
     Полная тишина за дверью указывала, что он и сейчас не прав, как и в других случаях, касавшихся Элиссы Саттон.
     Элисса - не Белинда.
     И это не давало Хантеру заснуть ни на минуту длинной осенней ночью.

Глава 19

     Элисса, внешне совершенно спокойная, облачалась в рабочую одежду. Она не носила ее несколько лет, с тех пор как уехала в Англию. Синие брюки из мягкого шерстяного габардина когда-то на ней сильно болтались, а теперь удобно облегали бедра. Они, конечно, немного коротковаты, но с высокими ботинками нормально.
     Труднее с клетчатой фланелевой рубашкой, которую Элисса обычно надевала с брюками. Она не сходилась на груди. Еще бы, в пятнадцать лет у нее не было таких выпуклостей, как сейчас.
     И старая материнская одежда тоже не годилась - дочь выросла покрупнее.
     "А что же надеть сверху? Надо что-то найти".
     Элисса никогда больше не наденет английских платьев. Слова Хантера насчет шелков и атласа, соблазняющих всех мужчин подряд и разжигающих в них похоть, отпечатались в голове, как клеймо. "Некоторые девицы даже не догадываются, что они из плоти и крови, пока какой-нибудь глупый парень не начнет обхаживать их".
     "Мужчины обращают на тебя внимание, ты это знаешь, и все равно продолжаешь".
     Элисса не собиралась сидеть дома в четырех стенах, как женщина из восточного гарема. Она сейчас так оденется, что не вызовет у мужчин ничего, кроме отвращения.
     Она все же натянула фланелевую рубаху, пытаясь застегнуть ее на груди. Бесполезно.
     Что же делать? Не может же она снова нацепить на себя шелка и атлас? Хантер станет кидать на нее понимающие мрачные взгляды.
     "Если ты хочешь поваляться, я готов, пожалуйста. И Боже мой, я подчинюсь. Но это все, что будет, Сэсси. Быстрый секс".
     Хантер - человек слова. Разве то, что случилось, не быстрый секс? На скорую руку?
     Слезы стыда и злости подступили к глазам Элиссы. Боже мой, она поняла совершенно отчетливо, как мало думал о ней Хантер. Да вообще не думал.
     "И Бог свидетель, Элисса Саттон, если ты не повзрослеешь и не станешь хорошей матерью моим детям, то проклянешь день, когда вынудила меня жениться на тебе".
     От слов Хантера ей стало больнее, чем от потери девственности. Они означали - Элисса отдала свою любовь человеку, который не уважал ее и не любил.
     Это была просто похоть.
     "Черт с ним! Черт со мной, что я такая дура!"
     С сухими глазами Элисса стала рыться в пыльных сундуках, пока не нашла замшевую рубаку отца, аккуратно сложенную. Рубашка была мягкая.
     Она натянула ее через голову, завернула рукава и расправила на бедрах. Бахрома свисала и моталась над грудью, что раздражало, но хорошо скрывала выпуклости.
     Быстро глянув в зеркало, она поняла - сорочка видна сквозь шнуровку, и Элисса раздраженно попробовала затянуть ее потуже. Потом нашла шейный платок отца, накинула его углом спереди и завязала сзади. Выцветшая красная ткань прикрыла шнуровку.
     Хотя Элисса терпеть не могла заплетать косы, сегодня она их заплела, туго закрутила вокруг головы и заколола шпильками. А сверху натянула шляпу.
     Она еще раз поглядела в зеркало и на сей раз осталась довольна, потому что даже самый испорченный, тупоголовый полковник не сможет обвинить ее в попытке привлечь взгляды мужчин своим нарядом.
     Элисса направилась вниз по лестнице на кухню, уверенная, что не встретит Хантера, - она слышала, как он уезжал утром.
     Кстати, не слишком рано - он спустился вниз на час позже обычного.
     "Утомился от любовных игр", - желчно подумала Элисса. С горькой складкой, легшей вокруг губ, она вошла в кухню.
     - Боже мой! - воскликнула Пенни. - Что с тобой?
     - А что со мной? - спросила Элисса, испугавшись, что Пенни догадалась о прошедшей ночи.
     - Ну ты и нарядилась!
     - А, - сказала Элисса и пожала плечами. - Я устала от английских платьев.
     - Сэсси, но ты же не можешь...
     - Не называй меня Сэсси.
     Гнев в голосе Элиссы испугал Пенни.
     - Прости, - сказала она. - Я не думала, что ты разлюбила прозвище, которое тебе дал Билл.
     Элисса пожала плечами и постаралась взять себя в руки.
     - Но ты же не можешь выйти из дома в таком виде! - воскликнула Пенни.
     - Почему?
     - Это мужская одежда!
     - А я делаю мужскую работу.
     - Ну прямо как твоя мать, - пробормотала Пенни. - Она вот так же рассуждала.
     Элисса без слов натянула грубые кожаные рабочие перчатки, взяла дробовик возле кухонной двери.
     - Ты не собираешься завтракать? - спросила Пенни.
     - Не хочу.
     - Давай я дам тебе с собой ленч.
     - Если захочу, вернусь и поем.
     - И ты, и Хантер, - сказала Пенни в отчаянии, - ну прямо как в осенней лихорадке.
     Элисса резко повернулась к Пенни.
     - А что с Хантером? - спросила она.
     - Он тоже не хотел есть.
     "Вот и отлично, надеюсь, совесть его замучает, и он превратится в тень".
     Взволнованное лицо Пенни указало Элиссе, что ей стоит получше скрывать свои чувства: Снова.
     - А ты как? Тебе лучше?
     - Да. Я думаю, утренние недомогания кончились.
     Вдруг Элиссу осенило. "Ведь я могла забеременеть".
     - Ни о чем не волнуйся, - сказала Элисса Пенни. - Мы прекрасно справимся без мужчин.
     Пенни через силу улыбнулась в ответ.
     Элисса быстро обняла ее и решительно направилась к сараю. При ходьбе немного поморщилась.
     Воспоминание о Хантере, лежавшем на ней, пронзило, как молния. Память об удовольствии, предшествовавшем боли, снова накатила и накрыла ее, как волной.
     "Дура. Проклятая идиотка".
     Но как бы ни обзывала себя Элисса, красные угольки сладостного огня все еще тлели. Хантер причинил ей боль, лишая девственности, но он доставил ей ошеломляющее наслаждение.
     "Если бы браки были так плохи, ты думаешь, женщины бы на это шли?"
     Задавая этот вопрос, Хантер смеялся над ней и соблазнял, намекая, что в сексе есть нечто большее, чем она испытала. Ночью она была слишком зла, чтобы ответить Хантеру чем-то, кроме ярости. Теперь же эхо его уверенности дошло до нее и встревожило.
     "Ты тоже захочешь этого. Я постараюсь".
     Элисса вздрогнула, когда слова Хантера зазвенели в голове и отдались в теле.
     - Я сказал "доброе утро", мисс Элисса. Вы лучше себя чувствуете?
     Элисса заморгала и наконец остановила взгляд на Джимпе.
     - Хантер сказал, вы себя неважно чувствуете, - объяснил он. - И что сегодня не поедете верхом.
     Яркие пятна загорелись на щеках Элиссы. Она действительно испытывала неудобство внизу живота. Зная это, Хантер, видите ли, побеспокоился.
     - Хантер ошибся, - сказала она резко. - Он часто ошибается на мой счет. Я поеду верхом на Леопарде.
     - Ух...
     - Что еще?
     - Хантер не хочет, чтобы вы ездили верхом одна.
     - Вот пусть и отправляется ко всем чертям.
     Элисса отошла от ошарашенного Джимпа и направилась в конюшню за Леопардом. Несколько минут - и она выехала из сарая на жеребце и перемахнула прямо через загородку загона.
     - Они работают в северной части болота! - крикнул Джимп.
     Элисса кивнула.
     - Осторожно, там индейцы! Морган сказал, что видел их.
     Она снова кивнула.
     Длинные ноги Леопарда быстро покрывали расстояние. Через некоторое время неудобство, которое Элисса испытывала поначалу в седле, улеглось, и она забыла обо всем, отдавшись привычному состоянию - лететь вперед на спине Леопарда.
     Земля неслась под ней вся в рыжих пятнах, ветер расчистил небо, солнце светило ярко. Как всегда, здесь ей становилось совершенно спокойно.
     Очень скоро Элисса оказалась на краю болота, но уже не в одиночестве. Двое вооруженных людей быстро скакали ей наперерез.
     - Это земля Лэддер-Эс! - крикнул Рид, - мы не пускаем сюда посторонних.
     - Да, верно, - ровным голосом согласилась Элисса. - Доброе утро, Блэки и Рид.
     Рид уставился на нее, проглотив ругательство, готовое сорваться, и отвел ружье. И Блэки тоже.
     - Так это вы, мисс Саттон? - сказал Рид. - А я и не узнал вас в этом... ух... ах... одеянии.
     - А Леопарда тоже? - удивилась она.
     - Нет, мэм. Некоторые из людей Калпепперов тоже ездят на пятнистых.
     - Ну, нашли скот? - спросила Элисса Рида.
     - Да всего несколько голов. Почти все - племенные.
     Элисса поморщилась.
     - Все равно лучше, чем ничего.
     - Да, мэм, - забормотали оба.
     Они косо поглядывали на Элиссу, точно пытались убедиться, что приятный хрипловатый женский голос и впрямь исходил из кучи мужского тряпья, взгромоздившегося на Леопарда.
     - Где вам нужен помощник? - спросила Элисса.
     - Ох... а... ну... да... - промямлил Рид. Элисса подозревала, что услышит.
     - Ладно, я лучше спрошу у Хантера, - сказала она.
     - Ага, Хантера, - согласился Блэки с великим облегчением.
     "Лучше покончить с этим поскорее. Чем больше я буду сторониться его, тем будет труднее".
     - Найдите его! - велела она. - А я пока проедусь по знакомым тропкам.
     - Да, мэм, - сказал Блэки.
     Он развернулся и пятками ударил коня, а Рид с искренней завистью глядел вслед отъезжающему напарнику.
     - И ты поезжай, - разрешила Элисса. - Ты мне будешь только мешать. Тропинки, которые я знаю, очень узкие.
     - Но Хантер не велел вас оставлять одну.
     - Хозяйка Лэддер-Эс я, а не Хантер. Запомни.
     - Ох, да, мэм.
     Он развернул лошадь и потрусил за Блэки.
     Элисса повернула Леопарда к северу и поехала по краю болота. Она искала следы скота среди высоких камышей.
     В болоте не так уж много троп, но все, что были, скот знал хорошо. В прохладе болота так приятно прятаться в жару, и потом - на влажной почве прекрасно росла трава, которая, высыхая под осенним солнцем, превращалась в сено прямо на корню.
     В небе над головой висело несколько тучек, их неспешно гнал ветерок. Вокруг Элиссы все шуршало и раскачивалось, трава и высокие камыши что-то тихо шептали. Из потаенных мест доносились крики жаворонков, потревоженных стуком копыт Леопарда.
     Как всегда, поездка верхом под сияющим широким небом успокаивала Элиссу. Боль минувшей ночи медленно отступала, впервые после ухода из спальни Хантера она облегченно вздохнула.
     "Не думай о Хантере, Думай о коровах. В них твое будущее. Не в Хантере".
     Леопард прядал ушами, вслушиваясь в разные звуки. Ноздри, раздуваясь, втягивали воздух, как будто конь пробовал ветер на запах. Уздечка спокойно лежала у него на гриве. Если им и нужно было управлять, то наездница делала это коленями, а не уздечкой.
     Элисса доверяла жеребцу. Она знала: конь - более чуткое существо, чем человек, и если кто-то прячется на болоте, Леопард заметит раньше ее. В тот миг, когда Элисса увидела недавно поломанные камыши, Леопард остановился и покрутил головой, он навострил уши, высоко поднял морду и уставился в сторону гор. Ветер донес звуки выстрелов и крики. Прикрыв глаза, она поднялась в стременах и посмотрела в сторону Руби-Маунтинз.
     Кто-то бежал вдоль подножия холма к болоту, в полумиле от нее. Через несколько секунд Элисса поняла - маленькая индианка, в руках у нее было что-то вроде узелка с одеждой.
     За ней гнались четверо всадник