т, когда на скалу обрушивается волна. Этот снимок она сделала перед закатом, на фоне расплавленного неба, и специально недодержала. Поэтому волна и брызги приобрели цвет жидкого золота, а скала вырастала из моря черным драконом. На этом снимке таинственность и сила, огонь и мрак, темнота и свет подчеркивали и дополняли друг друга.
     Нет, и это совсем не ?прелест-но?.
     Из-за этой картины Кэт чуть не лишилась фотооборудования. И конечно, лишилась бы всего, если бы высокий незнакомец не снял ее со спины дракона и не отнес на берег.
     ?Трэвис, - горько подумала она. - Всегда Трэвис - я не могу вздохнуть, чтобы не вспомнить о нем, и куда бы ни посмотрела, повсюду он. Все напоминает о нем?.
     Она обернулась к Эшкрофту, похожему сейчас на снятое молоко.
     - Думаю, я догадалась, почему тебе не понравились слайды, но хотелось бы услышать это от тебя. Тогда исключится возможность ошибки.
     Эшкрофт пожал плечами.
     - Не знаю, как объяснить это, крошка. Твои картины такие же холодные и пустые, как и ты сама.

***

     Кэт стояла у стола, освещенная снизу. Она неподвижно смотрела на отвергнутые Эшкрофтом слайды, разложенные колонками на столе с подсветкой. От долгого напряжения в глазах у нее замелькали тени.
     Крошечные цветные квадратики блестели, как драгоценные камни... голубые и зеленые, черные как смоль и кремовые.
     Она уже не находила в своих слайдах ни привлекательности, ни красоты.
     ?Твои картины такие же холодные и пустые, как и ты сама?.
     Теперь не приходилось гадать, почему Трэвис ушел в море, оставив ее одну. Очевидно, она неспособна доставить ему такое удовольствие, которое он подарил ей.
     Холодная и пустая.
     Жар страсти не распространялся за пределы ее тела. Холодная.
     Золотая тень умиротворяющего наслаждения сверкала только в ее мечтах и душе. Пустая.
     Кэт сжала кулаки, стараясь не заплакать от сознания собственной никчемности. Она даже не почувствовала, как ее ногти впились в ладони. Женщина не испытывала ничего, кроме горького понимания своей пустоты.
     Но что-то подсказало ей, что она не одна в комнате. Кэт уловила за спиной чье-то осторожное дыхание.
     ?Будь ты проклят, Эшкрофт, - с ненавистью подумала она. - Что еще ты мне можешь сказать??
     Несмотря на раздражение, Кэт попыталась угадать, зачем вернулся поэт. Перед уходом он согласился, чтобы Кэт попытала счастья еще раз. Если Эшкрофт вернулся, значит, изменил свое решение. Боже, а ведь ей позарез нужны его деньги!
     Тихо вздохнув, она повернулась и увидела Трэвиса, одетого во все черное, как и она сама. Он почти сливался с тускло освещенной комнатой.
     - Трэвис!
     Кэт едва узнала свой голос, такой же холодный чужой и далекий, как ореол вокруг луны. Этот голос предназначался для Эшкрофта, а не для Трэвиса, но она больше ничего не сказала, потому что лишилась сил. Слишком много произошло неприятных событий, и Кэт боялась даже верить в то, что Трэвис вернулся. А на сколько? На ночь? На час? На минуту?
     Впрочем, это не имело значения. Ведь жизнь довольно длинная, а Трэвис не хотел соединять с ней свою жизнь.
     - Я стучал, но никто не ответил, - сказал Трэвис. - Дверь была открыта, и я вош„л.- Он внимательно посмотрел на Кэт. - Что случилось?
     Кэт закрыла глаза. Она снова слышала его голос, видела Трэвиса совсем рядом с собой, могла дотронуться до него, но при этом он был слишком далеко...
     Холодная и пустая.
     - Кэт? - нежно начал он. Трэвис постоянно представлял себе, как вернется в Лагуну, но никак не думал увидеть такое отчужденное, хрупкое и измученное создание. - Ты очень бледна, с тобой все в порядке?
     - Сегодня у меня был длинный день, только всего, - беззаботно ответила Кэт.
     Трэвис стоял здесь, в комнате, как будто ничего не произошло и не было этих кошмарных пяти дней.
     - Просто длинный день, - повторила Кэт. Еще один в длинной череде. А каждый следующий становится все длиннее и длиннее.
     Она с трудом отвела взгляд от глаз Трэвиса, голубовато-зеленых, страстных и загадочных, как ночное море. Кэт начала аккуратно собирать разложенные на столе колонки слайдов, не понравившихся Эшкрофту.
     Трэвис инстинктивно протянул к Кэт руку, но потом опустил ее. Он злился на Кэт и переживал за нее. Она отказалась уплыть с ним, и сейчас Трэвис все еще не понимал, зачем снова вернулся к ней. Он знал лишь одно - у него нет другого выбора.
     Это открытие беспокоило его и приводило в бешенство. Но ничто не могло убить желание Трэвиса снова увидеть Кэт. Поэтому он и вернулся к ней, поступив так, как никогда не поступал ни с одной другой женщиной.
     А Кэт и с места не двинулась навстречу ему. Она ведет себя так, словно не видела его пять минут, а не целых пять дней.
     Трэвис все пять дней гадал, сильно ли скучает по нему Кэт, и теперь наконец узнал это. Но то, что он увидел, не понравилось ему еще больше.
     - Как твое путешествие? - спросила Кэт.
     - Одинокое.
     Это безжалостное слово прозвучало как пощечина. Руки у Кэт задрожали, и слайды рассыпались.
     - Черт возьми! - вспылила она. - Но ты же сам бросил меня!
     Трэвис пересек комнату и положил руки ей на плечи. Крепкие руки. Теплые. Знакомые; Кэт не могла унять дрожь.
     - Посмотри на меня, - попросил Трэвис. Она опустила голову и неподвижно застыла. Трэвис растерялся, не понимая, почему она сердится. Ведь Кэт сама пренебрегла его просьбами, будто они - и он тоже - ничего для нее не значили. И все же, несмотря на это, разочарование и злость, кипевшие в душе Трэвиса, постепенно стихали. Аромат Кэт был таким же теплым и знакомым для него, как и рассвет, ее обаяние пленяло и очаровывало его.
     В этот момент Трэвис с ненавистью подумал, что это Кэт сделала его беззащитным и ранимым. Но через мгновение он нежно прикоснулся к ней.
     - Я скучал по тебе, очень сильно скучал.
     - Ты уехал и скучал по своей воле.
     - Я хотел, чтобы ты поехала со мной.
     Кэт с трудом заставила себя посмотреть в его голубовато-зеленые глаза, сверкающие, как драгоценные камни. В них кипела злость.
     - Ты не так уж хотел этого, иначе подождал бы меня. - Кэт освободилась из рук Трэвиса и снова повернулась к столу. - Но благодарю за приглашение. - Она машинально собирала слайды. - По крайней мере оно позволило мне почувствовать себя еще не совсем пропащей девкой.
     Услышав тяжелый вздох Трэвиса, Кэт почти пожалела о своих словах. Почти.
     Но они все-таки были правдой.
     - Ты ведешь себя так, будто тебя бросили, - горько заметил Трэвис.
     - А разве нет?
     - Но мне пришлось уехать!
     - Прекрасно. Но почему, уезжая, ты поступил так жестоко? - Кэт собирала слайды трясущимися руками.
     - Жестоко? Я не...
     - Разве не жестоко оставить меня одну в твоей кровати? Мне было очень тяжело идти одной к себе домой, когда все напоминало о тебе. Я прочувствовала каждый шаг той дорожки, по которой ты ушел. Ты так легко оставил меня, совершенно не задумываясь о том, каких невероятных усилий стоило мне отказаться от твоего предложения.
     - Стоило тебе? Тебе?
     Трэвис порывисто повернул Кэт лицом к себе. Слайды выпали у нее из рук и стали, порхая, опускаться на пол, как пестрые бабочки. Она вскрикнула и потянулась к ним, но руки Трэвиса крепко держали ее.
     - Мои слайды!
     - К черту слайды!
     - Но они не задублированы! Если слайды испортится, мне нечем заменить их.
     Но вспомнив слова Эшкрофта - ?холодные и пустые?, Кэт почти повисла на руках Трэвиса.
     - Хотя это теперь не имеет значения, Эшкрофту не подошли эти слайды, они такие же холодные и пустые, как и я.
     Она посмотрела на Трэвиса ясным взглядом серебристых глаз.
     - Ведь ты поэтому и уехал, не так ли? Я не стою того, чтобы со мной оставаться.
     Потрясенный ее словами, Трэвис потерял дар речи. Он провел кончиками пальцев по лицу Кэт так, будто не мог поверить ее словам. Она почти не реагировала на его прикосновение. Тени под ее глазами стали глубже, глаза были холодны, как зима. Она казалась и хрупкой, и необычайно сильной - настоящая ведьма, застигнутая в момент слабости.
     - Мы поговорим после того, как соберем и сложим слайды, - сказал Трэвис. - Сейчас нам с тобой не хватает здравого смысла.
     Он начал собирать слайды, чувствуя, что Кэт наблюдает за ним, совершенно озадаченная.
     - Куда класть слайды? - спросил он.
     - На стол с подсветкой.
     Кэт подняла упавшие слайды, разложила их на столе и тут увидела, что Трэвис рассматривает те, что отверг Эшкрофт. В отличие от поэта он сам догадался, как пользоваться увеличительным устройством.
     Кэт хотелось выхватить у Трэвиса слайды и спрятать, хотя она привыкла к критике, всегда сопровождающей деятельность профессионального фотографа. Она знала, что вкусы влияют на оценку художественного и технического исполнения снимка.
     Но едва Кэт увидела, что Трэвис рассматривает слайды, ей захотелось заползти в темный угол и надеть шапку-невидимку.
     Если Трэвису не понравится ее работа, то прости-прощай профессиональная гордость. ?Повелительница ветров? часть его души, но и эти слайды не менее дороги ей. И если они покажутся ему холодными и пустыми... Не отрывая взгляда от подсвеченного стола, Трэвис взял руку Кэт и потерся об нее бородой. Он не выпускал ее руки, передвигая увеличительное устройство со слайда на слайд и внимательно рассматривая их.
     В этот момент для Трэвиса исчезло все, кроме слайдов, запечатлевших такие умные, сложные и страстные картины, как и сама женщина, стоящая рядом с ним....
     Выпрямившись, он посмотрел на Кэт так, как будто видел ее первый раз. Точно так же и она взирала на него, когда впервые узнала, что это он сконструировал судно, плывущее навстречу солнцу. Трэвис поцеловал ладонь Кэт.
     - Замечательные снимки!
     Она с облегчением вздохнула.
     - А Эшкрофт заявил, что они такие же холодные и пустые, как и я.
     - Художественный вкус Эшкрофта оставляет желать лучшего.
     - Но он - босс, и мне предстоит заново отснять для него кучу фотографий - скучных, поверхностных и ?прелест-ных?.
     - ?Прелестные? картиночки для ?прелестных? мальчиков, не так ли?
     Кэт кивнула и заглянула в глаза Трэвису.
     - Я очень рада, что на тебя слайды произвели другое впечатление.
     - Ты видишь необычный мир, - тихо сказал он. - Там обнажена сама суть вещей. Цвет раскрывает и помогает понять ее. Твои картины так же продуманны, изящны и сильны, как и хороший корпус гоночной яхты.
     Трэвис коснулся одного из слайдов. Кэт сделала этот снимок в тот день, когда познакомилась с Трэвисом.
     - Неудивительно, что мне пришлось стаскивать тебя оттуда. - Трэвис улыбнулся. - Если бы я увидел дракона и золото, скрытых в камнях и брызгах, то тоже забыл бы о приливе. - Он поцеловал ей руку. - Спасибо тебе за то, что поделилась со мной своим миром, Кэт. Он такой же, как и ты, - чистый и яркий, излучает жизнь даже в самых темных своих сторонах.
     Кэт, заливаясь слезами, обвила руками шею Трэвиса и крепко прижалась к нему. Она скучала о нем даже больше, чем предполагала, и только сейчас поняла это. Она скучала о нем с самого рождения.
     Трэвис, медленно покачивая, обнимал Кэт. Он целовал ее виски, веки и ресницы и повторял ее имя. Тепло, которое он дарил Кэт, сторицей возвращалось к нему, облегчая ощущение пустоты, так давно не покидавшее его.
     За пять пустых дней Трэвис кое-что понял. На этот раз он не позволит желанию возобладать над разумом и поставит их отношения на практичную основу. У него есть деньги, а ей они очень нужны. Они с Кэт созданы друг для друга. Он должен убедить ее назвать свою цену. Как только она согласится, не будет больше ни пустых дней, ни тоскливых ночей. Все станет понятным, надежным, предсказуемым и безопасным.
     И все же, когда Трэвис подумал о необходимости узнать ее цену, ему стало не по себе. Часть души, которая, как он считал, умерла вместе с его не родившимся ребенком, не хотела навешивать на Кэт ярлык с ценой.
     И это испугало Трэвиса.
     ?Мы скоро уладим этот вопрос, - поклялся он себе. - Сегодня же вечером?.

Глава 14

     Трэвис выключил подсветку стола и притянул к себе Кэт.
     - Собери самое необходимое для однодневной поездки, - сказал он, медленно целуя ее в губы. - Сегодня вечером мы отправимся на ?Повелительницу ветров?. И не спорь со мной, колдунья. Я теперь твой босс, как и Эшкрофт.
     Кэт испуганно посмотрела на него.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Все очень просто - теперь ты делаешь иллюстрации для моей книги и не вздумай возражать. Так что бери свои фотоаппараты и все, что тебе нужно. - Трэвис прикоснулся к губам Кэт. - Принеси свою теплоту и огонь. Без тебя так ужасно холодно!
     Кэт быстро собрала все необходимое в маленькую сумку. А вот с фотооборудованием пришлось повозиться, да и занимало оно много места.
     Трэвис покачал головой, увидев Кэт с пятью громоздкими сумками на плечах и в руках.
     - Да-а, твоим фотооборудованием можно заполнить целый грузовик. Давай я заберу у тебя все это. Удивительно, как ты выдерживаешь такой груз.
     - Я готова нанять носильщика. Не хочешь подработать?
     Трэвис быстро поднял ее на руки.
     - Нести надо не меня, - засмеялась Кэт, - а фотоаппараты.
     - Ты понесешь фотоаппараты, а я - тебя.
     И Трэвис направился к двери.
     - Подожди! - воскликнула Кэт. - Я забыла включить автоответчик. Харрингтон будет...
     - Включай. Он постоянно ворчит, что со мной невозможно связаться. Так что выполняй его просьбы, пока я не увезу тебя на край земли, где нет никаких телефонов.
     Мысль о свободе, Трэвисе и море вдохновила Кэт, но она вздохнула и пошла включать автоответчик. Такие мечты хороши для детей, а она давно уже не ребенок.
     Взяв сумки с фотооборудованием, Трэвис вышел из дому вслед за Кэт, подождал, пока она закроет входную дверь, и направился по дорожке к лестнице, ведущей на улицу.
     - Может, возьмем мою машину? - спросила Кэт.
     - Все уместится и в моей.
     - В багажнике моего автомобиля есть дополнительное оборудование, которым я обычно не пользуюсь, но оно может понадобиться. Это рефлекторы и треноги, светильники, рабочая одежда, туристические ботинки и другие мелочи.
     Кэт засмеялась, увидев изумленное лицо Трэвиса.
     - А еще я храню там свою волшебную метлу. Ты догадался об этом?
     - Да, я все время думаю, где же ты ее прячешь. - Трэвис поднял тяжелую дверь гаража. - Выезжай, я закрою за тобой.
     С легкостью, не оставлявшей сомнений в солидной практике, Кэт выехала на маленькой ?тойоте? из гаража на улицу. Трэвис опустил дверь, защелкнул навесной замок и широкими шагами пошел к машине, освещаемый лунным светом.
     Глядя на Трэвиса, Кэт думала о том, как бы запечатлеть на пленку его природную грацию и незаурядный ум. Какое для этого нужно освещение - боковое или нижнее?
     - Просыпайся! - Трэвис открыл для нее двери и положил вещи на заднее сиденье.
     - Я не сплю, - рассеянно ответила Кэт, мысленно сопоставляя различные ракурсы и освещение.
     - Докажи.
     - Я размышляла, как тебя снимать - в боковом свете или при освещении снизу. Хотя, возможно, следует сделать крупный план.
     Подождав, пока Кэт вырулит на прибрежное шоссе и повернет к Мысу Дана, Трэвис сказал:
     - Я не думал, что придется пробыть в море так долго. Такелаж ?Повелительницы ветров? совсем новый - не только канаты, но и паруса тоже. Я сейчас экспериментирую с тканью, изготовленной по самой современной технологии. Мне надо знать, как реагирует такелаж на силу ветра и волн. Это заняло больше времени, чем я предполагал, но еще остались проблемы, над которыми нужно поработать.
     Кэт кивнула и сосредоточилась на дороге. Ей не хотелось говорить о тех томительных днях, когда она со страхом думала, что Трэвис не вернется на Мыс Дана.
     - Меня удивило, - добавил он, - что прошло всего пять дней. Мне они показались пятью неделями. Я чертовски скучал по тебе.
     Кэт молчала.
     - Все еще сердишься? - спросил Трэвис.
     Кэт понимала, что если не ответит ему, то вскоре снова проснется одна.
     - Предположим, я занималась бы с тобой любовью так, как если бы никак не могла насладиться тобой. А потом ушла бы, оставив тебя спящим. Ты же, проснувшись, нашел бы записку: ?Уплыла пофотографировать в океан. Хотела, чтобы ты отправился со мной?. А потом я не показывалась бы пять дней. - Кэт, быстро взглянула на него. - Или пять недель.
     - Кэт...
     - Ведь твои эксперименты могли продолжаться и пять недель, не так ли?
     - Да.
     - Да? - изумленно повторила Кэт. - Ты живешь по своим правилам в своем собственном мире. Я живу точно так же. Но что бы ты почувствовал, проснувшись один в моей кровати? Что?
     Кэт плавно затормозила перед светофором. Трэвис коснулся ее подбородка.
     - Я бы ужасно разозлился. Если бы у меня не было корабля, чтобы отправиться за тобой, я бы купил его и бросился в погоню.
     - В этом и состоит различие между нами, Трэвис. Ты привык покупать то, что тебе захочется, а я привыкла обходиться без этого. Но в одном мы все-таки похожи. Я ужасно разозлилась.
     Загорелся зеленый свет, и Кэт нажала на газ. Трэвис едва сдерживал нетерпение. Он не хотел обсуждать этот эпизод, желая уладить их ближайшее будущее. Они должны достичь взаимопонимания и не причинять друг другу боль. Их отношения следует ввести в разумные рамки, пожалуй, даже составить расписание встреч, если Кэт согласится на это. Расписание позволит каждому из них спланировать свою работу. Все, что им нужно, так это побольше честности и поменьше игр.
     Но Трэвис сознавал, что если он сейчас начнет обсуждать вопросы времени, работы, денег и любви, то его выбросят на обочину дороги. В данный момент Кэт не в состоянии логично мыслить. Она все еще сердится, что Трэвис оставил ее одну в своей кровати.
     - Мне было необходимо испытать модернизированный такелаж, - повторил он, - и я не мог сделать это в гавани.
     - Понимаю, но мне не нравится, как ты ушел.
     - Если бы ты не спала, я бы не ушел, - признался он.
     - Что-то не верится.
     - Почему?
     - Не думаю, что действую на тебя так же, как ты на меня.
     - Если бы я действовал на тебя так, как ты на меня, то ты не позволила бы мне отправиться в море одному.
     - Это не подлежит обсуждению, - сердито заметила Кэт. - Я должна работать, чтобы выжить, и у меня более скромные возможности, чем у тебя. Но даже если бы они были такими же, я не оставила бы тебя в полной неопределенности на несколько дней, предоставив тебе размышлять, увидишь ты меня когда-нибудь снова или нет.
     - И ты так подумала?
     - А что еще я могла подумать, мистер ?Ветреный Дэнверс?? Или сегодня вечером я встречаюсь с мистером ?Дэнверсом - погибелью женщин??
     - Проклятый Харрингтон, - прорычал Трэвис, наконец поняв, почему Кэт так сомневается в нем. - Что он наговорил обо мне?
     - Ничего такого, о чем бы я уже не знала.
     - Например?
     - Например, сказал, что я играю с огнем. Я сначала подумала, что смогу просто наслаждаться пламенем.
     - А что ты думаешь сейчас? Что ты пытаешься мне объяснить? Ведь я не умею читать мысли, Кэт
     - А сейчас меня мучает один вопрос - быстро ли я сгорю.
     Трэвис глубоко вздохнул и, немного успокоившись, дотронулся до щеки Кэт. Ему не с чего было успокаиваться - ведь они еще не уладили отношений, - все-таки он чувствовал себя лучше. Трэвис только хотел знать наверняка, что она скучала по нему.
     - Странно, что ты сказала об этом. Я так же думаю об огне и о тебе, и сам не знал, вернусь ли к тебе.
     - Почему же ты вернулся?
     - А почему ты сейчас со мной?
     - Потому что это лучше неопределенности.
     - Да,- просто согласился Трэвис, - гораздо лучше.
     Они молча подъехали к гавани, время от времени прикасаясь друг к другу. Эти прикосновения были легкими, осязаемыми подтверждениями того удовольствия, которое давало им общение друг с другом.
     Кэт въехала на почти пустую стоянку на Мысе Дана, заглушила двигатель и отыскала глаза