амоуверенными взглядами, что это вызвало раздражение у завсегдатаев.
     Джейк повернулся ко вновь прибывшим спиной. Он знал, что по крайней мере сейчас Эллен и ее спутник не станут всаживать ему нож в спину.
     - Что ж мы топчемся на входе, а? - проговорил он.
     Онор тоже обратила внимание на женщину и нахмурилась. Красного жакета на ней не было, но все остальное выглядело очень знакомым даже без бинокля.
     - Это случайно не та же... - начала она. Джейк быстро наклонился к ней и впился в ее рот поцелуем, после чего прошептал:
     - Пойдем, дорогая. Мы загораживаем проход.
     Зрачки Онор угрожающе сузились.
     - Конечно, конечно, милый. Как скажешь.
     На его предупреждающий взгляд она ответила широкой невинной улыбкой и направилась вместе с русским к его столику.
     Эллен выбрала для себя и своего молодого человека местечко неподалеку. Ее кавалер отошел к бару и заказал две чашки фирменного супа из моллюсков и два пива. Джейк исподволь наблюдал за их столиком. Выдвинув для Онор стул, он сам сел рядом - настолько близко, что они соприкасались бедрами. Онор поморщилась, но отодвигаться не стала.
     Через минуту входная дверь вновь распахнулась. Резников прищурился. Джейк оглянулся на порог и тихо присвистнул.
     - Какие гости, - пробормотал он.
     - Кто там? - спросила Онор, сидевшая к двери спиной.
     - Змеиные Глаза. Не оглядывайся. Все будет хорошо, любовь моя.
     Она едва удержалась от резкого ответа.
     - С кем он?
     - Один.
     - Это меня не удивляет. Его даже зеркало, наверное, с трудом выносит.
     Губы Джейка дрогнули в улыбке. Он перевел глаза на Резникова и спросил небрежно:
     - Друг или конкурент?
     - Кто, Павлов? - Он пожал плечами. - Даже не знаю.
     Джейк ему не поверил.
     Через некоторое время дверь снова открылась, и в бар вошел Конрой в сопровождении какого-то крепкого юноши, очевидно, новичка службы береговой охраны. Джейк молча поприветствовал приятеля. Конрой кивнул в ответ и сразу направился к бару.
     - Кто это? - резковато спросил Резников.
     - Старый друг.
     - Он присоединится к нам?
     - Не знаю. А что?
     Резников чуть задумался, потом отрицательно покачал головой.
     - Думаю, тебе стоит отложить встречи со старыми друзьями на потом.
     Джейк не удивился.
     - Хорошо. Что у тебя ко мне?
     Прежде чем ответить, Резников окинул накуренное помещение внимательным взглядом. Все ближайшие столики были заняты недавно вошедшими, дальше несколько пустовало, а по углам расселись хмурые завсегдатаи. Они были явно недовольны нашествием чужаков.
     - А мне говорили, это тихое местечко, - проговорил русский. - Может быть, вернемся на мой корабль? Было бы глупо показывать тебе янтарь здесь.
     У Онор на мгновение сбилось дыхание. Но прежде чем она успела открыть рот и сказать что-нибудь, Джейк положил под столом руку ей на бедро.
     - Какой янтарь? - спросил он невинно.
     - Э-э... образные экземпляры, правильно я сказал?
     - Почти. Образцы чего?
     - Янтаря, разумеется. Мои начальники хотели бы попросить тебя оценить эти вещицы.
     - А почему они не попросили тебя?
     - Им нужен лучший эксперт, а я всего лишь хороший.
     Онор перевела взгляд с красивого аристократического лица Резникова на обветренное, с резкими чертами лицо Джейка. Выражение его глаз поражало - он словно буравил ими русского насквозь. Ей тут же вспомнилась прошлая ночь, когда в течение нескольких часов этот человек перевернул ее жизнь.
     Джейк был сейчас полностью сосредоточен, однако не на сексе. На янтаре. "Он любит янтарь, как люди любят Бога".
     - Тут есть отдельный кабинет, - проговорил он. - Пойду узнаю, может, он свободен.
     За удовольствие пришлось выложить сорок долларов, но зато уже через пару минут он завел Резникова и Онор в отдельную комнатушку, примыкавшую к подсобному помещению "Пьяного бочонка". Здесь все было покрыто пылью. Резников поставил на стол свое пиво и небольшой кейс, похожий на кейс Джейка. Закурив, он сел. Круглый стол был обтянут зеленым сукном, сильно выцветшим от времени и сплошь в пятнах, оставленных Грязными руками. В центре стояла заполненная доверху пепельница, рядом лежала колода карт.
     Джейк сел так, чтобы видеть одновременно и дверь, через которую они вошли сюда, и черный ход, ведший в переулок. Свободный стул, предназначавшийся для Онор, он пододвинул вплотную к себе.
     - Иди к папочке, - сказал он, похлопав по нему ладонью.
     - Ты, конечно, староват для меня, но не настолько же, - усмехнувшись, ответила она.
     Резников фыркнул.
     - Вся в братца, а?
     - Она женщина. Это существенно отличает ее от Кайла, - улыбнулся Джейк, смерив Онор оценивающим взглядом с головы до ног.
     Она чмокнула воздух, глядя на него, но в глазах ее была ярость. Однако, поймав странный взгляд Резникова, она стала крутить указательным пальцем по раскрытой ладони Джейка.
     - Учти: ты обещал, что это ненадолго.
     Джейк опустил глаза, пытаясь скрыть возбуждение, охватившее его от игривой ласки Онор.
     - Ты слышал, что сказала дама, Пит? проговорил он хрипло. - Вытаскивай свое добро.
     Резников открыл кейс, вынул кусок янтаря и положил его на стол. Джейк взял образец в руки. Он был размером почти с кулак и на ярком свету переливался золотистыми оттенками. Янтарь был неотполирован и все еще в своей окисленной непрозрачной скорлупе.
     Положив кусок обратно на стол, Джейк открыл свой кейс. Онор, не удержавшись от любопытства, заглянула внутрь и увидела там тяжелую металлическую иглу, зажигалку, многочисленные пузырьки и инструменты, назначение которых было для нее загадкой. Последним в глаза бросился пистолет, единственный знакомый предмет. В крышке кейса были устроены застекленные ячейки с образцами янтаря.
     Откупорив одну из бутылочек, Джейк капнул из нее на бледную поверхность образца и тут же сунул пробку обратно в горлышко. Онор ударил в нос запах эфира. Выждав несколько мгновений, Джейк постучал ногтем по тому месту на камне, куда он капнул эфиром, и, фыркнув, сказал:
     - Новозеландский копал. Зачем ты меня сюда позвал? Чтобы попусту отнимать время?
     Он швырнул камень через стол Резникову, и тот ловко поймал его.
     - Это не янтарь? - удивленно и тихо спросила Онор.
     - Нет, - отозвался Джейк. - Янтарь - это окаменевшая древесная смола, которой не меньше миллиона лет. А этот образец слишком молод.
     - Как ты определил?
     - Эфир делает копал липким, а янтарь на него никак не реагирует. - Он оглянулся на Резникова. - Если это все, чем могут похвастаться твои начальники, им нужен не я. А надежный источник поступления качественного материала.
     Резников усмехнулся.
     - Терпение, мой американский друг, терпение. Эти люди не знают тебя так, как я. И они настаивали на том, чтобы ты сначала подтвердил свой класс.
     - Ты хочешь сказать, что они приказали тебе меня прощупать? - сухо спросил Джейк.
     - Вот именно. Пойми правильно, они не прочь попользоваться твоими услугами, но не хотят переплачивать.
     - А что они могут предложить? Американские доллары, британские фунты, японские йены? Может быть, русские рубли?
     - Лучше, гораздо лучше. Янтарь.
     - Они собираются платить мне янтарем?
     Резников утвердительно кивнул, и яркий свет от лампочки вызолотил его светлые волосы.
     - Причем из тех образцов, что у меня с собой.
     Джейк удивленно повел бровью.
     - Интересно. Значит, если я не разгляжу подделки, то тем самым наврежу и себе?
     - Верно. По-моему, это справедливо.
     - А если я запрошу слишком высокую цену? - спросил Джейк.
     - Они возмутятся. Обидятся. Но потом все равно заплатят.
     Джейк фыркнул.
     - Ну что ж, я готов. Надеюсь, ты сможешь предложить мне что-нибудь посерьезнее этого копала.
     Улыбнувшись, Резников вынул из кейса какой-то предмет, завернутый в мягкую ткань, и положил его на стол. Джейк быстро, но аккуратно раскрыл сверток и Онор увидела ювелирное украшение. Овальная брошь длиной в несколько дюймов, непрозрачная, что-то среднее между маслом и сливками по цвету, и отливающая атласным мягким блеском. Искусный мастер вырезал на поверхности камня женское лицо. Камея была забрана в тщательно подогнанную серебряную викторианскую оправу.
     - Я не захватил с собой ультрафиолетовой лампы, - проговорил Джейк, взвешивая брошь на ладони, - но мне кажется, камень люминесцировал бы молочно-белым оттенком.
     - Белым? - переспросила Онор поражение. - Не может быть!
     Джейк глянул на Резникова.
     - Против моей иглы не будет возражений?
     - Нет, только аккуратно.
     Положив камею лицевой стороной на стол, Джейк достал из кейса зажигалку и длинную стальную иглу Полыхнуло маленькое пламя, под которое он подставил тонкий металлический кончик. Когда сталь достаточно нагрелась, Джейк коснулся кончиком иглы самого краешка камня, где крохотная метка не будет заметна; В нос тут же ударил тошнотворный запах сгоревшего молока.
     - Как я и думал, - сказал он. - Казеин.
     - Что? - переспросила Онор.
     - Подделка под янтарь из смеси молочного протеина с формальдегидом. Но камень такой же тяжелый, как настоящий. - Он аккуратно провел кончиком пальца по вырезанному портрету, любуясь тонкостью линий. - Искусная работа. Прошлый век. Продается?
     - Но зачем? - опередив русского, воскликнула Онор. - Ты же только что сказал, что это подделка.
     - Половина всех музейных экспонатов суть подделки. А это, - сказал Джейк, вновь взвешивая брошь на руке, - не только произведение искусства, но еще и памятник мастеру, который жил в те времена, когда подделывать янтарь было далеко не так легко, как сейчас. Вещь как раз для моей коллекции.
     - Ты что, коллекционируешь подделки? - не веря своим ушам, произнесла Онор.
     Резников, не выдержав, весело расхохотался. Джейк же лишь обнажил белые зубы в легкой улыбке.
     - Нет, у меня есть и настоящие камни.
     - Не скромничай, дружище! - воскликнул Резников. - Да будет вам известно, леди, что у Джейкоба одна из лучших частных коллекций янтаря в мире.
     - Ну, будет комплиментов, - сказал Джейк. - Что там у тебя еще?
     Покачав головой и усмехнувшись, Резников достал и" кейса маленькую коробочку, щегольски откинув крышку ногтем, он подтолкнул ее Джейку.
     - Только аккуратно, - снова предупредил он.
     - Что это? - вся подавшись вперед, с интересом спросила Онор.
     - Полагаю, амулет, - ответил Джейк. Он с минуту внимательно разглядывал вещь, не касаясь ее. - Этрусская школа, судя по большим глазам и профилю, который теперь принято называть "римским". Была сломана и склеена. В том месте, где ноги юноши переплетаются с ногами женщины.
     - Это разве юноша? - удивилась Онор. - А не девушка? Фигурка такая изящная, глаза больше, чем у второй, да и черты более тонкие.
     - Дань древней традиции, - покачав головой и усмехнувшись, сказал Джейк. - Этрусские богини, равно как и состоятельные дамы, предпочитали любовников, которые были гораздо моложе их. Лицо юноши сделано не так тщательно, как лицо женщины, но в любом случае ошибки быть не может. - Он передал Онор лупу. - Посмотри в то место, где тела соединяются.
     После некоторой паузы Онор вернула лупу.
     - Да, ты прав. Это уж точно не девушка. А насчет изящности линий и тонких черт я погорячилась.
     Джейк рассмеялся.
     - Судя по их позе, амулет служил символом плодородия.
     - То есть ты признаешь, что это вещь настоящая, - уверенно заявил Резников.
     - Как сказать.
     На лице русского сначала отразилось крайнее изумление, а потом, как показалось Онор, промелькнула какая-то темная недобрая тень, мгновенно испортившая весь его аристократический облик.
     "Интересно, может быть, у него тоже запрятан где-нибудь пистолет?" - подумала она.
     Джейку, похоже, пришла в голову та же мысль, потому что в течение всей немой сцены, которая воцарилась в комнате после его последних слов, он внимательно наблюдал за руками русского.

Глава 16

     Резников положил руки на стол. Тонкие пальцы судорожно согнулись в суставах. Казалось, он с удовольствием сейчас сомкнул бы их на шее Джейка.
     - Что ты сказал? - спросил он.
     Джейк небрежно пожал плечами, но было видно, что он весь напружинился и в любую секунду готов отразить возможное нападение.
     - Мне тут кое-что не понравилось.
     - Объясни. Только не пытайся поставить под сомнение подлинность янтаря. Он настоящий, голову даю!
     - Дело не в этом.
     - Неплохо для начала. Продолжай.
     - Я не специалист по истории искусства, - сказал Джейк, - но меня настораживает одна вещь. Взгляни, что это там за спиной у женщины? Ткань, крылья? Фрагмент настолько мелкий, что определить трудно, не правда ли? Впрочем, это не важно.
     - А ты присмотрись повнимательнее! - резко бросил Резников, но тут же спохватился и уже мягче добавил:
     - Если тебе не трудно.
     Джейк взял амулет в руку, направил на него узкий луч яркого фонарика и стал поворачивать под светом. По фигуркам женщины и юноши загуляли изменчивые блики, и камень будто вспыхнул огнем.
     - Трещинки слишком тонкие, - сказал он наконец, разглядывая густую сеть тонких, с волосок, трещин, покрывавших весь камень и придававших ему сходство с волокном.
     - Если вещь достали из могилы, где она пролежала много веков без доступа кислорода и света, нет ничего удивительного в том, что она так хорошо сохранилась, - возразил Резников.
     Джейк кивнул, но было видно, что объяснение русского его не убедило. Он долго изучал амулет через лупу, а потом выпрямился на стуле и удовлетворенно хмыкнул.
     - Посмотри на этот край, - сказал он. - Он грубый, в то время как остальные грани гладкие. Создается впечатление, что кусок камня откололи после того, как закончили амулет. А трещинки на грубой поверхности такие же, как и на гладких гранях.
     - Может быть, камень откололи во время церемонии погребения.
     - Все может быть.
     - Но у тебя иное мнение? - буркнул Резников.
     - Да. Я полагаю, это копия, сделанная с оригинала уже в наше время. А для придания древнего вида ее покоптили как следует в печке или в раскаленном песке.
     Резников забрал у него из рук фонарик и амулет. Лупу Джейк подвинул к нему сам. Пока русский внимательно разглядывал амулет, в комнате стояла нехорошая тишина. Потом Резников стал что-то бормотать на своем языке. Онор ничего не поняла, но по выражению его лица догадалась, что Резников отнюдь не слагает сейчас оду безделушке.
     Наконец он с расстроенным видом убрал амулет обратно в коробку. Точнее, швырнул ее туда, что ясно говорило о том, что его мнение о "символе плодородия" резко изменилось.
     - Как я уже говорил, - проворчал он, - я просто хороший знаток этого дела, а ты самый лучший.
     Только он сунул руку в раскрытый кейс за очередным образцом, как вдруг дверь в кабинет открылась. Джейк мог и не поворачивать головы в сторону вошедшего, потому что заранее знал, что это Эллен.
     Она мельком окинула комнату, но от ее взгляда ничто не ускользнуло.
     - О, прошу прощения, - извиняющимся тоном проговорила она. - Я искала туалет и подумала, что эта дверь как раз туда и ведет.
     Мило улыбнувшись, она вышла, но дверь за собой лишь прикрыла, оставив маленькую щель. Заметивший это Резников поднялся, взял свободный стул и, захлопнув дверь, просунул ножку в ручку. Точно так же он запер и дверь черного хода. После этого вернулся к столу и, достав новую шкатулку, протянул ее Джейку.
     На красном бархате лежал какой-то предмет, отливавший слоновой костью. Онор и решила бы, что это слоновая кость, если бы не увидела, с какой осторожностью Джейк поднял предмет из шкатулки. Так он обращался только с янтарем. И с женщиной в постели. Онор хорошо помнила, что к ней он прикасался той ночью так, словно она была хрупкой фарфоровой статуэткой.
     - Четки, - сказал Джейк. - Десятичные. Ммм... вполне возможно, что это шестнадцатый век. А может, и более ранний период. Ограненные бусины из белого янтаря с вкраплениями сосновых иголок. Редкая вещица. Мастерская работа. Золотые бусины, разделяющие каждый десяток, и серебряный крест сделаны просто изумительно. Можно мою лупу обратно?
     Резников положил ее в раскрытую ладонь Джейка. Тот зажал ее в глазу на манер монокля и принялся внимательно изучать безделушку.
     - Просто прелесть, - сказал он через минуту. - Я мог бы, конечно, проверить бусины своей иголкой, но в этом нет необходимости.
     - Почему? - спросила Онор.
     - Края отверстий в бусинах износились в полном соответствии со временем создания этих четок. Подделки так не изнашиваются. Только янтарь.
     Джейк вернул четки в шкатулку, и на губах его заиграла странная задумчивая улыбка.
     - Что? - тихо спросила Онор.
     - Просто размышляю о том развитии, какое претерпел янтарь в человеческом сознании на протяжении всей своей истории, - отозвался он. - Янтарь бывает самых разных оттенков. Если я начну перечислять все подряд, то счет пойдет на сотни. Изначально из него делали талисманы, которые были призваны отгонять от человека злые силы и притягивать удачу. Это же самое относится и к предметам религиозного культа. Красота их была настолько пленительна, что некоторые монашеские ордена в тринадцатом-четырнадцатом столетиях запретили использовать янтарь в четках, утверждая, что истинно верующему вполне достаточно обычного шнурка с узелками для подсчета своих молитв.
     Онор перевела взгляд со шкатулки на лицо Джейка. Глаза его были полузакрыты и светились под светом лампы. Голос - густой и сочный, исполненный чувства, завораживал. Было видно, что он сейчас полностью захвачен красотой и уникальностью того, о чем рассказывает.
     - Но мне кажется, что этот запрет не мог действовать долго, - проговорила Онор. - Людям всегда было свойственно славить богов при помощи красивых вещей и окружать ими себя.
     - Да, ты права, - согласился он. - Торговля янтарем расцвела очень быстро и еще в те времена, когда женщины, собиравшие дрова по берегам Балтики, открыли, что "морские камни", которые вымывало на пляж, горят лучше дерева.
     - Они топили янтарем? - поражение воскликнула Онор. В глазах ее отразился ужас.
     - Доказать я это не могу, но сомнений нет. Балтийский климат суров, там довольно холодно, льют частые дожди, повсюду сырость. И всякий, кто хоть раз пытался запалить мокрые дрова, по достоинству оценит горючие качества янтаря. Крестьяне и солдаты на янтарных разработках хорошо это знали. И во время войн они жгли янтарь только для того, чтобы остаться в живых.
     - Боже мой! Представляю, какие естественные шедевры они предавали огню!
     - А я стараюсь себе этого не представлять, - пробормотал Джейк. - Гораздо приятнее размышлять о женщинах, которые ходили по дрова, а потом разделывали туши, принесенные с охоты мужчинами. Мне думается, именно эти женщины были первыми ювелирами по янтарю. Если резать дерево, то оно сгниет через сто или двести лет и от твоей работы ничего не останется. Янтарь не гниет. И я считаю, что именно они, отапливавшие янтарем свои жалкие лачуги, и стали творцами самых замечательных произведений искусства каменного века. Вещей, которые пережили своих создателей, их детей и внуков и само время.
     Онор вспомнила, что Кайл называл Джейка "ценителем янтарного искусства эпохи каменного века". Но Кайл не говорил тогда, что страсть Джейка к этой красоте скорее эмоциональна, чем корыстна.
     Резников тем временем выложил еще одну шкатулку. На этот раз безделушка лежала не на красном бархате, а на кремовой атласной подкладке. Камень цвета корицы имел в длину дюйма четыре. Один конец его был необработан, а остальная часть выполнена в виде сужающегося не правильного цилиндра, который на противоположном конце вдруг резко утолщался.
     Онор задумчиво свела брови, любуясь безделушкой. Форма предмета казалась ей удивительно знакомой. На полированной поверхности были искусно выполнены рельефные тонкие ручейки, тянувшиеся во всю длину камня, который словно притягивал к себе. Онор инстин