й и откинулся на спинку кресла. На его лицо набежала тень.
   Сидя в своей конторе, Гэвин Уэллс пожал плечами и набрал номер Оливии
Ю,  поверенной  Кандры.  Выслушав  ультиматум  Ричарда,  та  разразилась
яростными криками, от  которых  едва  не  лопнули  барабанные  перепонки
Гэвина:
   - Ублюдок! Это он всерьез?
   - Он был серьезен, как сердечный приступ, - ответил Гэвин.
   - Что за напасть такая? Я надеялась со временем убедить  Кандру,  что
нынешние условия - лучшее, чего она может  ожидать,  но  она  продолжает
упрямиться. Должно быть, Ричард  нашел  ей  замену,  и  та  изнывает  от
нетерпения.
   Гэвин и  сам  подумывал  о  такой  возможности,  но  он  был  слишком
осторожен, чтобы высказывать свои подозрения вслух.
   - Насколько мне известно, нет.
   - Чушь собачья! Ричард  завел  себе  новую  милашку,  и  вы  об  этом
прекрасно знаете.
   - А если даже и так? - Ричард  мог  бы  каждую  ночь  спать  с  новой
женщиной где угодно, хоть на  Таймс-сквер,  и  от  этого  его  положение
ничуть не пострадало бы.
   Оливия понимала это. И  только  нежелание  принять  условия  Ричарда,
казавшиеся Кандре унизительными и несправедливыми, мешало  ей  подписать
документы. Оливия пыталась втолковать своей клиентке, что той не следует
рассчитывать на большее, но Кандра была готова на все, лишь бы увеличить
размеры содержания.
   - Ладно, - сказала Оливия. - Я позвоню ей. А вам  советую  спрятаться
под стол.

***

   - Что?
   Вопреки ожиданиям Оливии, Кандра отозвалась испуганным шепотом, а  не
гневным воплем. Оливия еще раз перечислила условия.
   - Он не имеет права! Мы уже договорились...
   - Вы не подписали бумаги, - заметила Оливия.  -  С  формальной  точки
зрения Ричард не обязан выполнять обещание, поскольку вы  его  отвергли.
Он может делать все, что заблагорассудится.
   - Но ведь салон - мой!  Я  сама  нашла  художников,  которые  создали
репутацию салону и сделали его доходным предприятием.  Ричард  не  может
отнять его у меня!
   -  Здание  выстроено  на  его  средства.  Деньги  Ричарда   составили
первоначальный  капитал,  его  имя  стоит  на   всех   чеках,   которыми
оплачивались счета. Хороший адвокат - а Гэвин Уэллс отличный  юрист,  уж
поверьте мне, - без труда  докажет,  что  движущая  сила  предприятия  -
Ричард, а вы - что-то вроде вывески. Вам  следовало  оформить  салон  на
свое имя. Впрочем, об этом поздно говорить. - При своей профессии Оливия
ежедневно сталкивалась с вопиющим невежеством в денежных делах.
   - Я бы так и поступила, но ничто не предвещало опасности,  -  жалобно
отозвалась Кандра. - В тот день у нас все было хорошо,  потом  вспыхнула
ссора, и  уже  назавтра  Ричард  подал  на  развод.  Я  даже  не  успела
позаботиться о себе.
   На взгляд Оливии, заботиться а себе следовало именно тогда, когда все
было хорошо. Однако, считая это далеко не очевидным, тем более что с той
поры утекло немало воды, Оливия задумалась, о какой ссоре идет речь.  До
сих пор Кандра не упоминала о ней,  но  судя  по  тому,  что  за  ссорой
последовал такой неожиданный и полный разрыв, это имело весьма серьезный
характер. Каковы бы ни были причины, но во время встреч Ричард вел  себя
холодно, держался с безжалостной невозмутимостью и не шел на компромисс.
Он не уступил ни в едином пункте,  а  теперь  занял  еще  более  жесткую
позицию.
   - Я поговорю с ним, - сказала Кандра. Казалось, она вот-вот заплачет.
   - Послушайте, Кандра... - Оливия вздохнула. - Какой в этом  смысл?  У
вас есть хотя бы  крохотная  зацепка,  чтобы  его  подловить?  Подпишите
бумаги, пока не потеряли еще десять тысяч.
   - Я заставлю его разместить эту  сумму.  Я...  я  пообещаю  подписать
документы, если он согласится.
   Кандра повесила трубку и закрыла глаза, чувствуя такую дурноту,  что,
казалось,  ее  сейчас  вырвет.   Год   назад   десять   тысяч   долларов
представлялись  ей  чем-то  вроде  карманных  денег,   но   теперь   они
превращались в солидную сумму. Карсон не давал о себе знать, но Кандра и
не ожидала от него быстрого ответа. Шантаж - дело ненадежное, и  до  тех
пор, пока Мак-Миллан не переведет деньги, она не  могла  позволить  себе
потерять даже цента. Но что делать, если Карсон отвергнет ее притязания?
Появление  снимков  в  печати  погубило  бы  его  карьеру  и,  возможно,
инициировало бы уголовное преследование за употребление  наркотиков,  но
ничего не дало бы Кандре. В  сущности,  поступить  так  -  значит  зазря
растратить свое главное оружие. Кандре оставалось только надеяться,  что
сенатор испугается разоблачения так сильно, что отдаст ей деньги.
   Господи, какая муха укусила Ричарда? Два дня назад приехав  в  салон,
он держался так же холодно и неприступно, как всегда, но хотя и  пытался
убедить ее подписать бумаги, не выдвигал никаких угроз. Теперь у  Кандры
нет иного выхода, чем согласиться на его условия. Почему  он  не  сделал
этого тогда?
   Должна же быть какая-то причина! У Ричарда на все есть своя  причина.
Из  всех  людей,  каких  она  знала  в  жизни,  Ричард   обладал   самым
прагматическим характером, менее всего подверженным эмоциям. Именно  эта
его черта давала Кандре чувство  полной  безопасности,  когда  они  жили
вместе. Что бы ни случилось, она всегда могла рассчитывать,  что  Ричард
наилучшим образом справится с ситуацией.
   Его ультиматум не был блефом; Ричард поступит именно так, как сказал.
Он хочет ускорить развод, а для  этого  нужно,  чтобы  Кандра  подписала
бумаги. Вопрос лишь в том, почему именно сейчас? Почему не два  дня,  не
два месяца назад? Он мог проявить настойчивость в любую минуту, и  исход
был бы тем же самым.
   Вероятно, у него  появилась  веская  причина,  которой  не  было  еще
позавчера. Наверняка дело в женщине.  С  тех  пор  как,  они  разошлись,
Кандре не удалось пронюхать ни об одной его любовнице,  но  это  еще  не
значило, что Ричард жил монахом. Кандра знала как о  плотских  аппетитах
мужа, так и о том, что женщин подсознательно тянет к нему, словно Ричард
излучает сигналы, сообщающие: он любит делать это  часто  и  со  вкусом.
Вдобавок Ричард придерживался до нелепости старомодных взглядов, и  если
бы женщина забеременела от него, он непременно женился  бы  на  ней.  Об
этой черте Ричарда Кандра тоже не могла думать без горечи -  он  слишком
серьезно относился к беременности.
   С другой стороны, Ричард всегда старался не повторять ошибок.  В  его
жизни случалось всякое, и теперь он будет осторожен вдвойне.
   У Кандры оставалось все меньше сомнений в  том,  что  здесь  замешана
женщина. Представив себе, что кто-то займет ее место, будет спать  в  ее
постели, просыпаться и завтракать вместе с Ричардом, она  едва  сдержала
крик. Как бы ей хотелось обратить время вспять и вернуться на год назад!
Но раз уж это невозможно, значит, надо перестать  терзаться  бесплодными
сожалениями. Необходимо все продумать.
   Суини. Ну конечно!
   Интуиция подсказала Кандре, что она права. Кандра безошибочно уловила
вспышку влечения, заметила, как Ричард пялился на Суини. Может, та и  не
обратила на него внимания, потому что если есть  женщина,  способная  не
замечать Ричарда, так это именно Суини. Впрочем, это  еще  не  означает,
что Ричард равнодушен к ней. Напротив, он был бы только рад  испробовать
собственные силы, попытавшись поймать Суини в свои сети.
   Кандра вполне могла извлечь пользу из данного обстоятельства,  она  в
этом не сомневалась.
   - Вы что-то замышляете, - сказал Кай, без стука входя в  ее  кабинет.
Кандра нахмурилась; молодой человек становился все более  бесцеремонным.
Пора подрезать ему крылышки, не откладывая этого в долгий ящик.
   С другой стороны, с ним можно хотя бы быть откровенной.
   - Думаю, я не ошиблась насчет Ричарда и Суини. Он ни с того ни с сего
вдруг заторопился с разводом.
   - Он согласился на ваши условия?  -  В  глазах  Кая  сверкнул  хищный
огонек.
   - Нет, все еще упрямится, но теперь, кажется,  мне  пора  вступить  в
игру.
   - Не играйте с огнем. Ричард не потерпит угроз.
   - В таком случае ему не следовало давить на меня, - отрывисто бросила
Кандра.
   - Вот как? И чем же он вас припугнул?
   - Это не важно.
   Кай не знал, что салон принадлежит Ричарду. Догадайся об этом Кай, он
тут же  покинул  бы  тонущий  корабль  Кандры.  Она  не  питала  иллюзий
относительно его преданности, но, как ни говори,  Кай  -  весьма  ценный
работник; очень многие клиентки от его внешнего вида  и  манер  попросту
теряют голову.
   - Что решили делать?
   - Поговорю с ним.
   Кандра поднялась и взяла складную сумку,  служившую  и  портфелем,  и
ридикюлем. К счастью, она не заехала домой переодеться и до сих пор была
в том же строгом костюме, в котором летала сегодня  утром  в  Вашингтон.
Кандра не желала пренебрегать ничем, даже самым малозначительным.
   - Почему бы просто не позвонить? - спросил Кай.
   - Лучше встречусь с ним лично. - Если  она  позвонит,  Кай  наверняка
подслушает разговор и узнает, как обстоят дела с салоном.
   - Почему вы думаете, что он согласится?
   Пару  раз  Ричард  отказывался  принять  ее,  давая  Каю  повод   для
злорадства и ввергая Кандру в бешенство.
   - В этот раз он ждет меня с нетерпением.
   При виде ее костюма глаза Ричарда сверкнули.
   - Репетируете роль для бродвейского шоу? - спросил он, давая  понять,
что разгадал ее маленькую хитрость.
   - Сегодня утром у меня  было  деловое  свидание,  -  честно  ответила
Кандра.

***

   Ричард не проводил ее наверх, в жилые комнаты, а повел в  контору  на
первом этаже, тем самым показывая, что она здесь посторонняя, как  будто
об этом нужно было напоминать. Сейчас Кандра для Ричарда  -  всего  лишь
незаконченное дело, и притом неприятное.
   Она всегда удивлялась тому, как тесен и скромен  его  кабинет,  хотя,
конечно же, Ричарда ограничивали размеры дома. Но уж  с  обстановкой  он
мог постараться или предоставить это ей.  Все  в  кабинете  было  строго
функциональным, даже огромное, сделанное на заказ кожаное кресло.
   - Как я понимаю, адвокат уже сообщил вам мои условия - холодно  начал
Ричард, усаживаясь в кресло. Он откинулся на спинку и забросил  руки  за
голову. В его глазах застыло непроницаемое выражение.
   Кандра расположилась напротив, по ту, другую сторону  стола  и  сразу
приступила к делу:
   - В последнее время Суини испытывала затруднения с работой. Вчера она
наконец принесла мне несколько картин, однако я поняла, что  они  ей  не
нравятся. Разумеется, я похвалила холсты, но, честно говоря, боюсь,  мне
будет трудно продать хотя бы один из них.
   Выражение лица Ричарда не изменилось ни на йоту.
   - Зачем вы мне об этом рассказываете?
   Черт возьми, неужели она дала маху?  Нет,  ошибка  исключена.  Кандра
разозлилась на Ричарда за то, что он сбивает ее с толку.
   - Я знаю вас как облупленного, милый. Я видела, как вы таращились  на
нее. - "Казалось, он хотел трахнуть ее тут же, на глазах окружающих",  -
с внезапным раздражением подумала Кандра. Ее охватил  приступ  ревности,
но она справилась с собой.
   - И что же? - равнодушно осведомился Ричард.
   - Не умничайте, прошу вас. Я могу испортить ее карьеру, но не  хотела
бы этого - Суини мне нравится, но если придется...
   - А я могу завтра же выставить вас из салона. Если придется. -  Сузив
глаза, Ричард подался вперед. От  былой  бесстрастности  не  осталось  и
следа.  Теперь  его  лицо  было  таким  мрачным,  что  Кандра  испуганно
отпрянула. - Если вы хоть пальцем тронете  Суини,  знайте:  скорее  небо
обрушится на землю, чем вы получите от меня хотя бы цент.
   - Значит, я права, - выдавила Кандра, но в душе ее вспыхнула тревога.
Она не ожидала, что Ричард примет угрозы так близко к сердцу.
   - Вот как?
   - Будь иначе, вы бы не стали так волноваться.
   - Я мог бы назвать немало  причин,  убеждающих  меня  не  поддаваться
шантажу.
   Последнее слово неприятно резануло слух Кандры.
   - Я бы не назвала свое поведение шантажом.
   - Как же прикажете его называть? Если я  заплачу,  вы  откажетесь  от
намерения погубить карьеру Суини. На мой взгляд,  это  типичная  попытка
оказать на меня давление.  -  Он  вскочил,  схватил  Кандру  за  руку  и
выдернул ее из кресла. - Вон отсюда!
   - Ричард, подождите!
   - Я сказал, вон! - Он вытолкал ее в  дверь  под  изумленными  взорами
сотрудников. От стыда щеки Кандры залились ярким румянцем.
   Она рывком высвободила руку и повернулась к Ричарду.
   - Вы еще пожалеете о том, что так со мной обращаетесь! -  проговорила
она сдавленным от злых слез голосом.
   - Подпишите бумаги, - отозвался Ричард, открывая дверь  и  выталкивая
Кандру. - Иначе вам самой придется пожалеть!

Глава 8

   Суини без устали расхаживала по  студии,  окидывая  холсты  невидящим
взором. Что ее беспокоит? По-видимому, она утратила способность судить о
своих работах, однако Кандра высоко оценила их, так  что  ей  оставалось
лишь отдать законченные картины и уйти из салона.
   Отыскав адрес Дэвида и Джейкоба Стоксов, Суини отправила им по  почте
набросок портрета отца, приложив выражение соболезнования.  Остаток  дня
она провела в работе, механически накладывая краски на холст и  даже  не
задумываясь над тем, что делает.
   В последний год с ней произошло множество загадочных событий, и Суини
казалось,  что   большую   их   часть   она   встретила   с   похвальным
самообладанием. И  хотя  ей  не  удавалось  найти  никакого  логического
объяснения своей неожиданно открывшейся  способности  видеть  призраков,
она по крайней мере навела справки и узнала, что есть  множество  людей,
утверждающих, будто они обладают тем же даром. Обычно это были  те,  кто
пережил клиническую смерть. Она не имела оснований не доверять им; разве
человек станет утверждать, что видит призраков, если на самом  деле  это
не так? Такие сведения о себе вряд ли захочешь упоминать  в  анкете  при
приеме на работу.
   Но ни в одной из прочитанных ею книг о паранормальных явлениях  Суини
не нашла ничего, что могло  бы  объяснить,  откуда  взялось  изображение
мертвого старика. Она не помнила, как рисовала его, а значит, ходила  во
сне и работала  над  картиной,  не  просыпаясь.  Выйдя  из  дома,  чтобы
отправить пакет с  наброском,  Суини  заскочила  в  библиотеку  и  взяла
несколько книг о лунатизме, но до сих пор не успела внимательно  изучить
их. Пролистав одну книгу, она наткнулась на гипотезу, что люди,  которые
ходят во сне, зачастую оказываются под воздействием стресса.
   М-да. Можно подумать, встречи с призраками помогают расслабляться.  С
другой стороны, призраков Суини видела уже целый год, а в ту ночь, когда
погиб старик торговец,  ходила  во  сне  впервые.  В  книгах,  взятых  в
библиотеке, о рисовании во сне даже не упоминалось.
   Но и не это беспокоило ее больше всего. Способность угадывать вопросы
телевикторины, узнав только категории, чуть досаждала Суини, но тоже  не
внушала особых тревог. Она смотрела "Шанс" много лет  подряд,  наперечет
знала категории и вероятные вопросы, и на  ее  месте  любой  мог  бы  от
случая к  случаю  угадывать  их.  Правда,  ее  догадливость  значительно
превышала обычные возможности, достигая ста  процентов,  но  по  крайней
мере Суини находила этому хоть какое-то рациональное объяснение.
   Одного она никак не могла понять - как рисовала во сне  и  почему  на
холсте изображение мертвого человека появилось прежде, чем Суини  узнала
о его смерти. Случайностью такое не назовешь.  Здесь  нечто  загадочное,
мистическое. И страшное.
   Господи, кого она  пытается  обмануть?  Перечитав  множество  книг  о
призраках, Суини не раз встречала нужное слово.
   Ясновидение!
   Суини всеми силами старалась  избавиться  от  страха,  отделаться  от
этого слова, которое ужасало ее больше всего, что случалось с ней до сих
пор. Она полагала, что наконец обрела устойчивое состояние, но нет -  ее
особые способности продолжали развиваться, судьба подбрасывала Суини все
новые  испытания,  словно   она   уже   преодолела   предыдущие.   Суини
только-только освоилась с  призраками,  хотя  те  не  доставляли  ей  ни
радости, ни удовольствия, а еще раньше привыкла к тому, что воздействует
на светофоры и комнатные растения. Постоянный озноб также нельзя назвать
приятным, но Суини решила, что он появился вместе со способностью видеть
призраков.
   Она  подумала,   что   "Шанс",   вероятно,   был   первым   признаком
зарождающегося ясновидения. Суини опасалась, что  мрачная  сцена  гибели
торговца станет лишь очередным шагом в этом направлении и в дальнейшем у
нее появится предвидение массовых  убийств,  авиакатастроф,  эпидемий  и
голода. Какой  толк  от  красивых  цветов,  если  ее  мыслями  завладеют
непрекращающиеся  видения  смерти  и  страданий?  Больше   всего   Суини
привлекал в живописи процесс  созидания  прекрасного,  но  эти  странные
развивающиеся способности грозили лишить ее художественного дара.
   Она всегда любила бывать одна, и только  теперь  впервые  пожалела  о
том, что живет затворницей. Даже в обществе кошки или  собаки  Суини  не
так остро ощущала бы, что вокруг никого нет и не к  кому  обратиться  за
помощью.
   Правда, она могла в любой момент позвонить Ричарду.
   Соблазн казался почти непреодолимым. Ричард уложит ее на колени,  как
прежде, и Суини безмятежно уснет, согретая его  объятиями.  До  сих  пор
никто не вызывал у нее подобных чувств, в особенности - родители.  Суини
выросла в убеждении, что может полагаться только на себя" и на свете  не
существует тех мягких, удобных колен, которые позволили  бы  ей  обрести
покой. Правда, колени  Ричарда  нельзя  считать  мягкими;  Суини  весьма
отчетливо помнила, что они твердые и вдобавок не слишком удобные. Но  на
его коленях ей было спокойно, она чувствовала себя любимой... по крайней
мере желанной.
   Нет, звонить Ричарду нельзя. Она поступила правильно, прогнав его,  и
побудившая ее к  этому  причина  все  еще  сохраняла  силу.  Суини  сама
понимала: ее моральные принципы чересчур строги, но, насмотревшись на те
беды,  которыми  оборачивались  беспорядочные   измены   ее   родителей,
удивлялась тому, что не ушла в монастырь. Влечение Ричарда к ней  ужасно
переполошило Суини, но еще больше ее пугало собственное влечение к нему.
Такого с ней до сих пор не случалось, и она не знала, хватит  ли  у  нее
сил сопротивляться своей страсти. Желание лечь  с  Ричардом  было  таким
сильным, что даже теперь, стоило Суини вспомнить о нем, как внутри у нее
все сжималось. Она подумала, что рядом с  Ричардом,  наверное,  навсегда
забыла бы о холоде. Замерзнув, она сразу свернулась бы клубком у него на
коленях, и Ричард согрел бы ее, даже если тепло исходило бы  изнутри  ее
собственного тела.
   Стоп! Если сейчас же не перестать думать об этом,  телефонная  трубка
окажется в ее руках раньше, чем она это осознает. Уж  очень  ясно  Суини
представляла себе, как  лежит  на  Ричарде,  а  он  покрывает  ее  груди
поцелуями, стискивая огромными ладонями бедра и подбрасывая ее  вверх  и
вниз...
   Ну, хватит, одернула себя Суини. Позабыв  о  серьезных  затруднениях,
вторгшихся в ее жизнь, она развлекается, предаваясь  мечтам  о  Ричарде.
Мать-природа неизменно обращала игру  в  свою  пользу,  сделав  плотское
влечение таким заманчивым, что, раз ощутив его, уже невозможно от  этого
отделаться. С другой стороны, ведь куда приятнее вспоминать о Ричарде  и
представлять его обнаженным, чем думать о смерти и ясновидении.
   Она призналась себе, что безотчетно ожидает его звонка или появления.
Если Суини правильно поняла Ричарда - а она полагала, что не ошиблась, -
настойчивость и упорство  были  неотъемлемой  частью  его  личности.  "Я
вернусь", - сказал он, и Суини не сомневалась, что Ричард  действительно
вернется. Вопрос лишь в том, долго ли ждать его  возвращения.  К  своему
стыду, Суини вдруг поняла, что надеется увидеть Ричарда уже сегодня.
   Но  за  весь  день  дверной  звонок  так  и  не  прозвучал,  а  время
уклад