оже не раз
доводилось их есть, и ему нравился походивший на свинину вкус  их  мяса.
Пака любили селиться  по  берегам  рек,  так  что  ничего  необычного  в
присутствии здесь одного из них не  было.  Бен  вообще  мог  бы  его  не
заметить, если бы зверек не пошевелился. Мясо пака  внесло  бы  приятное
разнообразие в их меню, но он не стал стрелять. Еды у них пока  хватало,
и охотиться он начнет только тогда, когда она подойдет к концу.
   Чтобы не сомневаться, он еще раз оглядел все вокруг, но птицы  летали
спокойно, явно ничем не потревоженные, и он снова переключил внимание на
Джиллиан.
   Запрокинув голову, она полоскала  волосы.  Он  следил  за  каждым  ее
движением, сосредоточенно любуясь линиями ее тела, изящной  экономностью
движений. Через несколько минут глаза его разболелись от усилий, которые
он прилагал, чтобы разглядеть ее сквозь мерцающую вуаль воды, но  он  не
отвел взгляда. В жизни не  чувствовал  он  такого  острого  чувственного
голода; он отчаянно желал увидеть ее, увидеть хоть чуть-чуть, словно  он
был изголодавшимся нищим, мечтающим хоть о крошке еды. При  этом  он  не
мог не досадовать на себя, потому что раньше ни одна  женщина  не  имела
над  ним  такой  власти.  Если  какая-нибудь  отказывала   ему,   всегда
находились другие желающие. Но теперь не было других,  и  он  с  горечью
подозревал, что, даже если бы они и были, это ничего бы не изменило.  Он
хотел Джиллиан, только ее, и никакую другую. В  ту  первую  ночь,  после
того как он встретился с Джиллиан, он не вернулся в постель  к  Терезии.
Тогда он об этом не задумался, но теперь, оглядываясь назад, понял,  что
это был плохой признак. Если бы все шло обычным порядком, он вернулся бы
в квартиру Терезии. Но он отправился к  себе  и  провел  остаток  дня  в
мрачных размышлениях о том, во что он ввязался. До сих пор он получал от
этой игры удовольствие, будучи абсолютно уверен,  что  рано  или  поздно
поимеет ее. Погоня была частью забавы, а  Джиллиан  все  не  давалась  в
руки, с силой пробуждая в нем все мужские  инстинкты.  Но  теперь  былая
веселая беспечность покинула его. В  его  решимости  появилась  какая-то
нервная молчаливость, и это ему очень не  нравилось.  Если  по  какой-то
причине - причем даже сама эта мысль показалась ему невыносимой - он  не
сумеет заполучить ее -  чтобы  она  лежала  под  ним  обнаженной,  -  то
почувствует себя обездоленным.
   И это ощущение обездоленности как-то изменит его, сделает  его  жизнь
неполной. Впервые в жизни  он  понял,  что  никакая  другая  женщина  не
заменит ему потерю этой.
   Нет, к черту! Такая перспектива его категорически не устраивала. Одна
мысль об этом заставляла его чувствовать себя беспомощным,  приводила  в
состояние, к которому он не привык и привыкать не собирался.
   Она закончила купание и вышла из-за водопада,  снова  обернутая  этим
проклятым полотенцем. Ее тяжелые темные волосы  были  приглажены  назад,
как мех бобра, обнаженные плечи влажно поблескивали в красноватом  свете
заходящего солнца. Даже не поглядев в его сторону,  она  подобрала  свою
грязную одежду и снова исчезла за водопадом.
   Она хотела его так же сильно, как и он ее.  Он  знал  это,  видел  по
глазам, когда она наблюдала за тем, как он купается. Как же тогда  могла
она так легко отделаться от своего желания?  Она  даже  не  подозревала,
какое впечатление произвели на него ее маневры, хотя  отлично  понимала,
как они его бесят. Да, она хладнокровная штучка. С такой  ему  будет  не
просто справиться. При этой мысли его охватила легкая паника, потому что
это означало,  что  его  шансы  обладать  ею  всего  лишь  пятьдесят  на
пятьдесят, а это ему никак не подходило. Девяносто к десяти было бы куда
лучше. Нет! Какого черта? Зачем вообще давать  ей  хоть  один  шанс?  Он
хотел иметь стопроцентную уверенность в том, что она будет  принадлежать
ему. Все другие варианты его не устраивали.
   Покончив со  стиркой,  Джиллиан  снова  появилась  из-за  водопада  и
подошла к тому месту, где была ее чистая одежда.  Бену  было  интересно,
сумеет ли она одеться с той же ловкостью умелого иллюзиониста,  с  какой
раздевалась: "Вот вы это видите, а вот уже нет".  Наблюдая  за  ней,  он
увидел, что она-таки сумела это  проделать.  Где  женщины  учатся  таким
трюкам? До чего досадно!
   Полная самодовольства, Джиллиан села, чтобы надеть сапоги,  и  только
тогда взглянула на него через плечо.
   - Я закончила. Ты готов возвращаться?
   Он не был готов, но уже быстро смеркалось, и надо было  торопиться  в
лагерь. Гибкий и сильный, он легко спустился на берег  и  перебрался  по
камням к ней.
   - Знаешь, кто ты? Хитрая нахалка!
   - О? Неужели? - Она широко открыла свои зеленые глаза и посмотрела на
него невинным взглядом. - Почему же?
   - Нечего смотреть на меня с ангельским видом. - Он сурово взглянул на
нее, кладя руку ей на поясницу. - Пошли, пора  возвращаться.  Уже  почти
совсем стемнело. Надеюсь, Пепе оставил нам еды.
   Они взяли узлы со своей выстиранной одеждой, и Джиллиан проверила, не
высовывается ли из вещей ее пистолет. Она  недоумевала:  что-то  в  Бене
переменилось, но что именно, она не могла понять. Он  просто  казался...
другим.
   Они выбрались из ущелья и направились обратно  в  лагерь.  Когда  они
вступили  в  круг  света   от   костра,   Джиллиан   поразила   какая-то
преувеличенная беззаботность Кейтса и Рика, при том  что  Дутра  казался
еще угрюмее, чем обычно. Возможно, Дутра  хотел  пойти  подглядывать  за
ней, а Кейтс не пустил его, не желая, чтобы  Бен  нагрянул  в  лагерь  и
набросился на них как раз в тот момент, когда они пытались  расшифровать
инструкции,  записанные  на  карте.  Остальные,  казалось,   ничего   не
заметили, но  у  Кейтса  наверняка  хватило  ловкости  взять  карту,  не
привлекая к себе внимания.
   По лукавым взглядам, которые все бросали на нее и Бена,  она  поняла,
что они думают, но ничего не могла с этим поделать. Бен из кожи лез вон,
чтобы уверить всех в том, что у них бурный роман, и отрицать это было бы
с ее стороны  бессмысленной  тратой  времени,  даже  если  бы  ей  этого
хотелось. Однако она была не настолько  глупа,  чтобы  с  пренебрежением
отказаться от той защиты, которую он тем самым ей обеспечил.
   После еды Джиллиан сразу же ушла в свою  палатку,  потому  что  взяла
себе за правило поступать так  всегда.  Открыв  рюкзак,  она  обнаружила
карту в том же кармашке, но не в том же положении. Значит, они  все-таки
нашли ее, только это им ничего  не  дало.  Она  перепроверила  следующий
раздел  зашифрованных  указаний,  чтобы  быть  уверенной,  что  она  все
расшифровала правильно.
   Затем, удовлетворенная результатом, она  разделась  и  вытянулась  на
матрасе. Спать! Она чувствовала себя куда более усталой, чем обычно; да,
все эти перипетии отношений с Беном отбирают у женщины массу энергии.
   Следуя зашифрованным инструкциям Сайруса  Шервуда,  они  уходили  все
дальше и дальше в горы, и путь их становился все  более  извилистым.  Им
приходилось карабкаться вверх и спускаться в ущелья.  Почва  под  ногами
осыпалась и скользила, так что  Бену  пришлось  приказать  им  связаться
веревкой, как альпинистам. Теперь за  день  они  успевали  пройти  вдвое
меньше  прежнего  и,  что  было  неприятнее  всего,  приходилось  делать
многочисленные обходы. Из-за них Джиллиан все время  боялась  пропустить
следующий ориентир маршрута, однако она не  видела  никакой  возможности
действовать иначе. На некоторые  утесы  мог  взобраться  только  опытный
скалолаз со специальным горным снаряжением. Выбора у них  не  было:  они
шли тем путем, который им был доступен.
   На пятый день этого лазанья по горам на  узкой  извилистой  тропе  их
застигла сильная гроза. Укрыться было негде, и тропа была  такой  узкой,
что невозможно было даже развернуть брезент. Собственно, это  была  даже
не тропа, а узкий скальный участок, выше и ниже которого склон горы  был
совершенно вертикальным. Они были полностью открыты  ветру  и  хлесткому
дождю. Вокруг них там и сям в камень били молнии, а над головами гремели
громовые раскаты.
   - Прижмитесь  теснее  к  скале  и  пригнитесь  пониже!  -  орал  Бен,
пробираясь вдоль их цепочки, чтобы все его услышали. Затем  он  вернулся
туда, где, вжавшись спиной в холодный камень,  съежилась  Джиллиан.  Он,
скорчившись, сел рядом с ней и, обхватив ее руками, прикрывал, как  мог,
от хлещущих струй дождя. Тропические ливни никак  нельзя  назвать  тихим
дождиком: они ревут и колотят по земле, их огромная сила срывает  листья
с деревьев и заставляет все живые существа спешить в укрытие.
   Джиллиан сжалась в объятиях Бена и приготовилась стоически  переждать
грозу. Идти по узкому  уступу  в  такое  ненастье  было  бы  равносильно
самоубийству и к тому же не имело смысла, потому что ливень наверняка бы
кончился задолго до того, как они добрались бы до какого-нибудь укрытия.
   Время тянулось медленно, потоп все не прекращался.  Сбегающие  сверху
ручьи становились все шире и  мощнее,  окатывая  их  с  головы  до  ног,
собираясь в бурлящие грязные лужи вокруг ног.  Казалось,  что  грозе  не
будет конца и что  они  сидят  здесь  уже  много  часов,  вздрагивая  от
разрядов молний и тревожно прислушиваясь к каждому звуку.
   Но внезапно все кончилось. Гроза ушла дальше в горы, и  металлические
раскаты грома стихли. Дождь  перестал,  и  показалось  солнце,  едва  не
ослепив нх своей яркостью.
   Они осторожно выпрямились, потягиваясь, разминая ноги, выгибая спины.
Мартим  вынул  из  водонепроницаемой  пачки  сигарету  и  потянулся   за
зажигалкой Влажный металл выскользнул из его пальцев, и зажигалка  упала
на край тропы. Машинально, не думая, что делает, он шагнул вперед, чтобы
ее поднять.
   Все случилось в одно мгновение.
   - Не подходи к краю! - крикнул Бен.
   Внезапно послышался свистящий, чавкающий звук, и  Мартим  успел  лишь
сдавленно вскрикнуть от ужаса,  до  того  как  земля  подалась  под  его
ногами, и он исчез в пропасти.
   Его крик долго стоял у них в ушах, прежде чем оборваться навсегда.
   - Черт! - Бен мгновенно размотал веревку, которую нес через плечо.  -
Назад! - закричал он. - Всем отойти от края. Он размок от дождя.
   Потрясенные, они послушно попятились и снова прижались к скале.
   Веревку не на чем было закрепить, поэтому обвязав себя  под  мышками,
Бен швырнул ее конец Пепе.
   - Не дай мне упасть, - бросил он и, вытянувшись во весь рост,  пополз
к краю.
   Сердце Джиллиан подскочило к горлу, она рванулась было вперед, но тут
же заставила себя остановиться. Добавочный вес на размокшем краю  уступа
только увеличил бы опасность. Вместо этого  она  приготовилась  в  любой
момент броситься к Пепе, чтобы помочь ему удержать веревку,  если  земля
осыплется и под Беном.
   Бен осторожно заглянул в пропасть.
   - Мартам!
   Ответа он не дождался, хотя позвал еще два раза. Повернув голову,  он
приказал.
   - Бинокль!
   Жоржи быстро нашел его и толкнул по размокшей земле в протянутую руку
Бена.
   Бен приложил бинокль к глазам и настроил его. Он долго молчал,  затем
бросил бинокль обратно Жоржи и отполз от края.
   - Шервуд, займи место Мартима у носилок, -  коротко  приказал  он,  и
потрясенный происшедшим Рик подчинился без возражений.
   Белая как мел Джиллиан не могла опомниться. Случайно получилось,  что
она как раз смотрела на Мартима, когда под ним рухнула земля, она видела
выражение безграничного ужаса и полной беспомощности в его глазах, когда
он проваливался. В них было сознание неминуемой  смерти,  с  которой  он
ничего не мог поделать. Ее отец тоже погиб в этих горах. Упал. Возможно,
с этого же уступа. Возможно,  в  его  глазах  было  такое  же  выражение
мучительного, беспомощного осознания своего конца. Неужели так и было?
   - Что будем делать? - невыразительным голосом проговорила она.
   Бен пронзительно глянул на нее.
   - Пойдем дальше. Нам надо скорее уйти с этого уступа.
   - Но... нам же надо спуститься. Может, он еще жив. - Ей казалось, что
следует хотя бы попытаться это сделать, хотя она и понимала, что  Мартим
только чудом мог остаться в живых. - А если.., если он  умер,  нам  надо
похоронить его.
   - Мы не сможем до него добраться, - ответил Бен,  придвигаясь  к  ней
ближе. Ему не нравилось, как она выглядит. Казалось, она вот-вот  впадет
в состояние шока.
   - Но мы должны. Может быть, он только ранен.
   - Нет, он мертв.
   - Ты не можешь это увидеть отсюда, даже в бинокль. Может быть, он еще
дышит.
   - Джиллиан... - Он обнял ее, притянул к себе,  к  своему  измазанному
грязью телу, и стал гладить по мокрой голове. - Он умер. Даю тебе слово.
   Череп Мартима раскололся о камни, как спелый  арбуз.  Они  ничего  не
могли для него сделать, и он не хотел, чтобы Джиллиан увидела труп.
   - Тогда мы должны достать его тело.
   - Мы не сможем. Даже если бы у нас было  соответствующее  снаряжение,
этот выступ не выдержит таких усилий. Чтобы  достать  тело,  понадобится
команда альпинистов.
   Она на мгновение замолчала, но он чувствовал, как ее трясет, и  обнял
ее еще теснее.
   - Мы вернемся за его телом потом? - наконец спросила она.
   На этот раз он был вынужден сказать ей правду:
   - К тому времени не останется ничего, за чем стоило бы  возвращаться.
К тому времени сельва уничтожит все следы тела Мартима.
   - Понимаю.
   Она расправила плечи и оттолкнулась от него.  Она  действительно  все
понимала. Если бы она не была так потрясена и опечалена, то не задала бы
такого глупого вопроса. Они ничего больше не смогут сделать для Мартима.
А для себя... им надо продолжать экспедицию.

Глава 12

   Притихший отряд двинулся  дальше.  Бен  еще  внимательнее  следил  за
Джиллиан, его очень тревожил ее напряженный вид. Ее явно взволновала  не
только гибель Мартима, хотя смерть его была  ужасной.  Нет,  здесь  было
что-то еще, что-то более глубокое.
   Кроме того, Бен начал беспокоиться, успеют ли они  миновать  засветло
проклятый уступ, чтобы не пришлось на нем заночевать. Тут не было  места
для палаток, и  они  ночью  стали  бы  добычей  москитов,  тучи  которых
преследовали их с момента высадки на берег.
   Бен велел остановиться и на  всякий  случай  послал  Пепе  вперед  на
разведку. Присев на корточки, он вглядывался в угрожающе нависавшие  над
ними горы. У него было такое ощущение, словно они сидят в какой-то  дыре
и от неба остался лишь небольшой  круг  над  головой.  Не  то  чтобы  их
положение было таким уж плохим, просто у него  неожиданно  возникло  это
странное, тягостное чувство. Чем скорее  они  смогут  убраться  с  этого
уступа, тем лучше.
   Джиллиан тоже, не  мигая,  смотрела  на  горы.  Бен  подошел  к  ней,
стараясь держаться подальше от осыпающегося края.
   - В чем дело? - тихо спросил он, опускаясь около нее.
   Она сорвала листок и машинально теребила его, разрывая в клочья.  Она
не смотрела на него, а только на горы.
   - Мой отец погиб, упав в пропасть, - наконец проговорила она.  -  Нам
сказали, что это произошло в горах. Наверняка в этих  горах,  где-то  на
тропе, по которой мы сейчас идем. Возможно даже, на этом  самом  уступе.
Бог свидетель, здесь достаточно опасно.
   Бену хотелось утешить ее, просто прижать к  себе,  пока  ее  боль  не
утихнет, но он ничем не мог ей  помочь.  Желание  это  было  ему  внове:
прежде он никогда не испытывал потребности заботиться о  ком-то.  И  это
слегка ошарашило его.
   - Такого нельзя знать точно, - сказал он. - Не позволяй  себе  думать
об этом.
   - Я не могу перекрыть мысли, как кран. Я ведь его любила, понимаешь?
   - Понимаю.
   Ее любовь к отцу, несомненно, была очень сильной  до  сих  пор,  коль
скоро  она  тратила  столько  времени  и  усилий  и  подвергалась  такой
опасности, чтобы восстановить его доброе имя. Большинству людей  даже  в
голову не пришло бы пускаться в такую опасную и тяжкую экспедицию, а она
делала это ради человека, который давно умер. Острая боль пронзила Бена:
он осознал, что если Джиллиан любит, то это навсегда.
   - Эй, Льюис! - крикнул Рик, приближаясь  к  ним.  -  Зачем  нам  надо
тащить все барахло, которое нес Мартам? Из-за этого  носилки  стало  еще
тяжелее нести по тропе.
   - Оно может нам понадобиться, -  терпеливо  объяснил  Бен.  -  Мы  не
знаем, что нас ждет впереди. Всякое может случиться.
   - Мы можем, по крайней мере, бросить его палатку.  Зачем  нам  лишняя
палатка?
   - На случай, если что-то случится с одной из наших.
   - Но до сих пор у нас же не было запасной, каждый нес только свою.
   - Палатка не так уж много весит, - резко возразил Бен,  быстро  теряя
терпение. - На что, собственно, вы жалуетесь?
   - Раз Мартима больше нет, нам не надо  тащить  так  много  еды.  Ведь
так?
   И Бен, и Джиллиан непонимающе уставились на него. Наконец Бен покачал
головой, поражаясь его тупости.
   - Мы не выбрасываем пищу. Никогда.
   Рик насупился:
   - Я всего лишь спросил.
   - А я всего лишь ответил.
   Рик круто повернулся, собираясь отойти. Джиллиан,  которая  во  время
разговора наблюдала за ним, увидела, как он внезапно  качнулся  вбок,  и
услышала тот же чавкающий звук осыпающейся земли. Она не раздумывала  ни
секунды, а просто рванулась вперед в тот же миг, когда край тропы рухнул
под ее братом. Ее пальцы вцепились в его рубашку как раз в  ту  секунду,
когда он провалился. Ткань порвалась, и он выскользнул из ее рук, однако
тут же схватился за ее предплечья.
   Она слышала крики, вопли, ругательства, но не осознавала, откуда  они
доносятся. Несомненно, это кричал Рик, она  видела  его  разинутый  рот,
пока увлекаемая тяжестью его тела сползала к  краю  пропасти.  Возможно,
кричала и она сама, она просто-напросто не знала.  Была  в  происходящем
какая-то странная нереальность, когда он тянул ее все дальше и дальше за
край уступа. Время замедлило  свой  бег,  все  звуки  стали  далекими  и
неясными.
   Затем  словно  клещи  сомкнулись  на  ее  лодыжках  и  остановили  ее
скольжение к краю  пропасти.  Плечи  жгло  от  мучительного  напряжения.
Пальцы Рика начали соскальзывать с ее  рук,  и  она  с  отчаянной  силой
схватила его сама.
   Сверху  и  сзади  по-прежнему  слышались   ругательства,   цветистые,
забористые ругательства, включающие в себя все слышанные  ею  когда-либо
бранные слова и, кроме того, некоторые португальские, о которых  она  не
имела понятия. Она закрыла глаза: боль в плечах и руках становилась  все
сильнее, она задыхалась от этой жестокой муки.
   Еще кусок земли обвалился под ними, и они сползли еще ниже. Вес  Рика
выворачивал ее руки из суставов, и она закричала от боли.
   - Не дай мне упасть, пожалуйста, Джилл, не отпускай меня!  -  верещал
он. Лицо его побелело и исказилось от ужаса.
   - Не отпущу, - прошептала она. Он соскользнул еще ниже, и  теперь  их
пальцы сомкнулись  на  запястьях  друг  друга.  Его  хватка  была  такой
крепкой, что она чувствовала, как тонкие кости ее запястий трутся друг о
друга.
   - Оттащите ее! - орал Бен. - Я всех вас поубиваю, ублюдки, если вы ее
выпустите!
   Он зарывался каблуками в грязь, откидываясь назад изо всех сил, зажав
ее лодыжки мертвой хваткой. Слова его были пустой угрозой,  потому  что,
если бы в пропасть полетела она, он свалился бы с нею вместе.  Уж  он-то
ее из рук не выпустит.
   Жоржи, стоя на  коленях,  наклонился  вперед,  ухватился  за  поясной
ремень Джиллиан и добавил к усилиям Бена свою немалую силу.
   -  Постарайтесь,  накинуть  петлю  на  ноги  Рика,  -  приказал  Бен,
стискивая зубы. На лбу у него вздулись вены, глаза  заливал  пот.  -  Мы
вытащим его вверх ногами, если не выйдет иначе.
   Какое-то  мгновение  никто  не  шевелился,  затем  Флориано   схватил
веревку. Кейтс сначала попятился, страх за собственную  шкуру  пересилил
понимание того, что без Джиллиан нельзя будет продолжать путь. Однако он
быстро решил, что ради возможной выгоды стоит рискнуть, и, бросившись на
землю рядом с ними, тоже ухватил ее за ноги.