рашиваемых  немигающим
взглядом светлых глаз до тех пор, пока несчастные не начинали беспокойно
ерзать.
   Поймать на  эту  удочку  Ричарда  было  трудно.  Он  сохранял  полное
спокойствие  и  не  сомневался,  что  опыт   и   закалка   помогут   ему
противостоять ухищрениям следователя. Интересно, неужели  Райтнер  готов
таращиться, пока глаза не вылезут из орбит?
   Когда эти двое явились спозаранку к нему домой с известием  о  смерти
Кандры,  Ричард  сразу  понял,  что  они  считают  его  самым  вероятным
подозреваемым. Он вел себя сдержанно, делал все, о чем  его  просили,  и
исполнял свой долг, несмотря на потрясение, от которого путались мысли.
   Ричард уже давно не любил Кандру, в последний год питал.к ней  жгучую
ненависть, но никогда не желал ее смерти. Он лишь  хотел  выбросить  эту
женщину из своей жизни. И вот Кандра ушла - окончательно и бесповоротно.
Смерть человека, которого хорошо знаешь, - всегда тяжелый  удар,  как  и
любое  иное  покушение  на  целостность  твоего  восприятия  реальности.
Окружающий мир меняется, и приходится какое-то время приспосабливаться к
столь резкой перемене.
   Поскольку развод еще не был завершен, закон  по-прежнему  налагал  на
Ричарда определенные обязанности по отношению к Кандре.  Он  опознал  ее
тело; ему и раньше случалось видеть трупы, но это было во  время  боевых
действий, на необъявленной войне,  и  Ричард  вступал  в  нее,  сознавая
возможность потерь и идя  наперекор  опасности.  Но  теперь  все  иначе.
Погибла женщина, с которой его соединяли десять  лет  близости,  хотя  и
довольно поверхностной; он спал с Кандрой, даже любил ее  -  по  крайней
мере вначале. Сейчас  Ричард  чувствовал  только  сожаление,  но  вполне
искреннее.
   Он позвонил родителям Кандры, переехавшим с  Манхэттена  после  того,
как ее отец спустил в  рискованных  биржевых  операциях  все  деньги  до
последнего цента. Теперь Чарльз и Хелена  Мэкссон  обитали  в  пригороде
Итаки, ведя столь скромную жизнь,  что  Кандра  предпочитала  приглашать
родителей в Нью-Йорк, чем оставаться на ночь в их доме. Она называла его
жалкой лачугой, хотя, по мнению Ричарда, кирпичный дом с фермой был  под
стать верхушкам среднего класса, и большинство людей жили в куда  худших
условиях. Но Кандра родилась и выросла в роскоши и не разделяла взглядов
мужа.
   Учитывая сложившиеся  обстоятельства,  Ричард  сообщил  Чарльзу,  что
предоставляет ему и Хелене принять все необходимые решения. Кандра -  их
дочь,  и  ее  смерть  -  тяжелый  удар  для  стариков.  Место  и  способ
погребения, равно как и отпевания, следовало оставить на их усмотрение.
   Что бы ни  делал  Ричард,  он  постоянно  ощущал  неусыпное  внимание
следователей. Когда он разговаривал по телефону, один из  них  либо  оба
оказывались  в  пределах  слышимости.  Всякий  раз,  когда  в  его  душе
поднималось негодование, Ричард  подавлял  свои  чувства,  понимая,  что
полицейские  лишь  выполняют  свой   долг.   Ведь   статистика   убийств
свидетельствует о том, что в гибели женщин чаще всего повинны  любовники
или мужья. То, что они  с  Кандрой  вели  бракоразводный  процесс,  лишь
усугубляло подозрения. Поэтому Ричард сохранял спокойствие  даже  тогда,
когда следователи забрали его в полицейский участок и привели  в  камеру
для допросов - тесное грязноватое помещение с тремя креслами и  видавшим
виды столом на шатающихся ножках.
   Ричарду зачитали его права и спросили,  не  желает  ли  он  позвонить
своему адвокату.
   - Нет, - ответил он, к вящему изумлению обоих следователей.
   - Хотите кофе, воды? - спросил Райтнер.
   - Нет, благодарю вас. - Ричард едва скрыл насмешливую  улыбку,  зная,
что один из самых затасканных  приемов  -  это  спросить,  не  хочет  ли
подозреваемый пить. После этого ему приносят одну чашку кофе за  другой,
пока бедняга не станет корчиться от  желания  справить  малую  нужду.  В
туалет его, конечно же, не пустят и будут вновь и вновь повторять одни и
те же вопросы, может быть, сформулированные несколько иначе, до тех пор,
пока позывы мочевого  пузыря  окончательно  не  выведут  несчастного  из
равновесия.
   Стараясь поудобнее устроиться в кресле, в которое его усадили, Ричард
отметил, что передние ножки, должно быть, специально укорочены, чтобы он
соскальзывал с сиденья  всякий  раз,  как  попытается  расслабиться.  Он
прочно уперся ногами в пол и более не сдвигал их с места.
   Допрос начал Райтнер:
   - Экономка сообщила, что вы и миссис Уорт разводитесь.
   - Да, это так, - безразличным тоном  отозвался  Ричард.  -  Мы  живем
порознь уже год.
   - Развод - неприятное дело?  Я  и  сам  дважды  проходил  через  этот
кошмар.
   - Да, приятного мало.
   - В ходе развода супруги ссорятся, ругаются, и это вполне понятно. Вы
ведьмного теряете, мистер Уорт?
   - В каком смысле?
   - Сами знаете. Вы стоите кучу денег,  и  это  не  пустая  игра  слов.
Женщина способна раздеть мужчину до трусов, отнять у него  все,  что  он
заработал, если, конечно, ему  не  хватило  сообразительности  с  самого
начала обезопасить себя. Когда вы женились на миссис Уорт, у  вас  почти
не было денег, не так ли?
   - Да.
   - А значит, не было необходимости заключать брачный контракт.
   -  Господа,  -  невозмутимо  заговорил   Ричард.   Он   относился   к
следователям с пониманием и желал им успеха. - Если вы  спрашиваете,  не
теряю ли я  при  разводе  половину  своего  состояния,  то  ответ  будет
отрицательный. Когда мы вступали в брак, семья моей жены была богата. Ее
отец настоял на контракте, желая в случае развода уберечь от  меня  свои
деньги. Но соглашение было взаимным. Каждый из нас оставался при  своем;
Кандра не могла и притронуться к моему имуществу.
   Ричард заметил быстрый взгляд, которым обменялись  полицейские.  Один
из возможных мотивов отпадал.
   - Разумеется, у вас есть копия этого контракта.
   - У моего адвоката, Гэвина Уэллса. Второй экземпляр хранится у Оливии
Ю, поверенной Кандры.
   Полицейские записали названные имена.
   - Ваша экономка утверждает, что между вами  и  миссис  Уорт  возникли
некоторые трения из-за условий развода.
   "У экономки слишком длинный язык", - подумал Ричард и сказал:
   - Кандра была недовольна условиями. Она хотела  получить  больше,  но
после долгих препирательств все же согласилась подписать документы.  Это
должно было произойти сегодня в час дня в присутствии наших адвокатов. -
Ричард машинально глянул на часы и отметил, что уже два.  Он  так  и  не
позвонил Гэвину, чтобы отменить встречу, но Гэвин сам  все  узнает.  Ему
кто-нибудь сообщит, например, Оливия. Наверняка ей уже  позвонил  кто-то
из друзей Кандры, якобы для того, чтобы сообщить  новость,  а  на  самом
деле желая разнюхать подробности.
   Известие о том, что Кандра согласилась  подписать  бумаги,  исключало
еще один мотив. Детективы крепко задумались.
   - У вас есть ключ от ее квартиры? -  осведомился  Аквино,  вступая  в
разговор впервые с той минуты, когда они переступили  порог  камеры  для
допросов.
   Ричард покачал головой.
   - Нет. Я ни разу не бывал у нее дома.
   - Ни разу?
   -  Никогда.  -   Это   совершенно   определенное   утверждение   было
труднодоказуемым. Понимая, что следователи  думают  сейчас  об  образцах
волокон  ткани,  возможно,  оставшихся  на  месте  преступления,  Ричард
добавил:
   - Кандра дважды приезжала ко мне побеседовать и забрать свои вещи, но
я ни разу не был в ее квартире.
   Полицейские скрыли разочарование. Теперь  можно  считать,  что  любое
обнаружение  идентичных  образцов  волокон  в  двух  домах  имеет   свое
объяснение.  Все,  что  сообщил  Ричард,  было  нетрудно  проверить,   и
детективы это понимали.
   - Миссис Уорт пользовалась успехом в обществе. Вы не ревновали  ее  к
мужчинам?
   Не выдержав, Ричард рассмеялся. Но смех прозвучал безрадостно.
   - Нет.
   - Когда она подала на развод...
   - Она не подавала. Это сделал я.
   - Вот как? - Еще один быстрый  обмен  взглядами.  -  Какова  же  была
причина?
   До сих пор Ричард ни одной душе не признался,  отчего  его  разрыв  с
Кандрой оказался столь быстрым и окончательным.  Суини  узнала  об  этом
только потому, что стала  свидетельницей  последней  их  ссоры.  Ему  не
хотелось говорить о Кандре ничего дурного, в особенности того, что могло
достичь ушей ее родителей.
   - Ее родителям лучше не знать об этом, - сказал он наконец. - Старики
будут убиты.
   - О чем вы, мистер Уорт?
   - Мне стало известно, что два года назад Кандра сделала аборт. Она не
сказала мне о том, что беременна.
   Полицейские, нахмурившись, откинулись на спинки кресел.
   - Наверное, вы огорчились, - проговорил Аквино. Ричард бросил на него
изумленный взгляд.
   - Так, самую малость, - отозвался он, почти не скрывая издевки.  -  В
тот же миг наша семейная жизнь закончилась. Я  больше  не  хотел  видеть
Кандру. Я выгнал ее из дома, сменил замки и на следующий день  подал  на
развод.
   - Вы до сих пор ощущаете ненависть к ней?
   - Скорее горечь, сожаление.
   - Где вы были вчера вечером, господин Уорт?
   - Вчера у меня состоялся деловой обед в "Четырех временах года".
   Это тоже было нетрудно проверить.
   - Когда вы уехали?
   - В половине одиннадцатого.
   - Куда вы направились оттуда?
   - Домой.
   - Вы были один?
   - Да.
   - Вы звонили кому-нибудь, разговаривали с кем-нибудь?
   -  Нет.  Я  занялся  биржевым  анализом  на  компьютере  и   разобрал
сообщения, полученные по электронной почте.  Точное  время  записано  на
диске машины.
   - Когда вы закончили работу?
   - После полуночи. Ближе к часу, если не ошибаюсь.
   Ричард не знал предполагаемого времени убийства, но краем уха слышал,
как  кто-то  сказал,  будто  бы  Кандра  не  успела  переодеться   после
вечеринки. Возможно, момент убийства примерно совпадал  со  временем  ее
возвращения домой. Известно, что  Кандра  оставалась  на  вечеринках  до
самого конца, будь то полночь или рассвет.
   - Что вы делали потом?
   - Отправился в постель.
   - Один?
   - Да.
   Аквино вздохнул, лицо Райтнера выразило  усталость.  Ричард  понимал,
что он - их главная  надежда,  но  ему  удалось  исключить  все  обычные
мотивы. Дело, казавшееся  простым  и  очевидным,  начинало  запутываться
всерьез.
   - Мы бы хотели, чтобы вы остались здесь до тех пор, пока  мы  кое-что
не проверим, - сказал Райтнер.
   -  Понимаю.  -  Ричард  бросил  на  полицейских   уверенный   взгляд,
свидетельствовавший о том, что он прекрасно  понимает  все  происходящее
здесь. - Теперь я, пожалуй, не отказался бы  от  чашечки  кофе...  если,
конечно, меня потом отпустят в туалет.
   На лицах следователей появились унылые улыбки и тут же исчезли.
   - Да, конечно. Вам какой?
   - Черный.
   - Я бы не советовал. -  Аквино  двинулся  к  двери.  -  Кофе  следует
разбавлять, даже если при этом он теряет цвет.
   - Мне и так сойдет. - Ричард с тревогой подумал о Суини, не зная, как
она провела ночь. Он уже не сомневался,  что  на  ее  последней  картине
будет изображена Кандра. Что, если она закончила картину минувшей ночью?
Что, если у нее опять озноб? Что, если она нуждается в его поддержке?
   Ричарду так сильно хотелось позвонить Суини, что он едва подавил  это
желание. Позволить полиции взять Суини на заметку означало бы впутать ее
в это дело. Ричард не был на месте убийства, но  если  Суини  изобразила
его  хоть  сколь-нибудь  правдоподобно,  следователи,  вполне  возможно,
сочтут это подозрительным. Ричарда очень интересовало, появилось  ли  на
картине второе лицо - лицо убийцы.
   - Нельзя ли мне связаться со своей конторой? - спросил  он.  Если  бы
Суини нуждалась в нем, она уже позвонила бы туда.
   - Да, конечно. Можете воспользоваться  моим  телефоном,  -  предложил
Райтнер. Так он слышал бы каждое слово, сказанное  Ричардом.  Подозрения
уменьшились, но полностью их снимут лишь после завершения проверки,  его
показаний.
   Ричард подошел к  столу  и  набрал  номер  конторы.  Ответила  Табита
Хэмрик, восходящая звезда финансовых наук.
   - Тэби, это Ричард. Нет ли для меня сообщений?
   - Тысячи. - Девушка вздохнула. -  Ричард,  мне  очень  жаль.  Я  могу
чем-нибудь помочь?
   - Нет. Я уведомил ее родителей и предоставил все  на  их  усмотрение.
Они скоро приедут. Черт побери, я забыл забронировать номер в гостинице.
Не возьмешь ли это на себя? Отель "Плаза", все расходы за мой счет.
   - Да, разумеется. И кстати. Утром звонила мисс Суини. Я сказала,  что
сообщу вам о ее звонке.
   - Спасибо. - Ричард хотел спросить, какой у Суини был  голос,  но  не
решился. - Когда?
   - По-моему, около одиннадцати.  Я  записала...  Ага,  вот.  В  десять
пятьдесят семь.
   Позднее утро, значит, Суини в порядке. Ричард с облегчением вздохнул.
   - Все ясно. Благодарю вас, Тэби.
   - Вы появитесь в конторе до вечера?
   Ричард взглянул на Райтнера.
   - Насколько я понимаю, проверка отнимет еще пару часов?
   - Да. - Райтнер чуть заметно пожал плечами, словно извиняясь.  Теперь
в его манере не осталось следа прежней желчности.
   - Нет, Тэби, я не приеду. Увидимся завтра утром.
   Ричард повесил трубку и повел плечами, разминая мышцы. В камеру вошел
Аквино, сжимая в ладонях три стаканчика. Ричард взял тот, в котором  был
черный кофе. Аквино и Райтнер разбавляли его таким  количеством  молока,
что жидкость казалась почти белой. После первого же глотка Ричард понял,
почему они так делают. Сам он еще в армии приучился пить  такой  крепкий
кофе, чтобы получить заряд энергии.
   Глоток кофе вновь напомнил ему о Суини и ее любви  к  этому  напитку.
Она внушала Ричарду страсть, какой он не испытывал до сих пор ни к одной
женщине, но сейчас он ни за что не захотел бы оказаться рядом с ней.

Глава 16

   День  уже  клонился  к  вечеру,  но   Ричард   по-прежнему   сохранял
самообладание. Он не проявлял беспокойства, не протестовал, не  угрожал.
Следователи делали свое дело, и не их вина, что проверка  его  показаний
затянулась  дольше,  чем  он  предполагал.  Официально  Ричард  не   был
арестован,  и  судя  по  отношению  к  нему  детективов,  их  подозрения
рассеялись или, во всяком  случае,  уменьшились.  Ричард  мог  уйти,  но
полицейские вновь и вновь обращались к нему с вопросами, надеясь сложить
из кусочков целое. Их интересовали привычки  Кандры,  имена  ее  друзей.
Хотя супруги разошлись год назад, однако прожили вместе  десять  лет,  и
Ричард знал Кандру лучше, чем ее родители.
   Табита отменила все назначенные им встречи. Приехали родители  Кандры
и поселились в отеле "Плаза". Ричард поговорил  с  ними  по  телефону  в
присутствии Райтнера и извинился за то, что не сможет встретиться с ними
в этот вечер. Мэксеоны были не одни, Ричард услышал в помещении голос  и
понял,   что   старики   пригласили   к   себе   друзей,   как    только
зарегистрировались в отеле.
   Желание позвонить  Суини  так  донимало  Ричарда,  что  ему  пришлось
всерьез бороться с собой. Потрясенный  известием  о  смерти  Кандры,  он
забыл дома сотовый телефон  и  поэтому  не  знал,  пыталась  ли  девушка
дозвониться ему. Невозможность связаться с Суини угнетала  Ричарда,  ему
казалось, что он лишился частички самого себя. Ричард стремился  к  ней,
жаждал увидеть ее чистый, искренний взгляд, ощутить на  себе  освежающее
воздействие ее души. Кандра погибла, но Ричард непрерывно сравнивал двух
женщин, хотя и понимал, что совершает грех по отношению к  умершей.  Его
бывшая жена вышла из привилегированных слоев общества, Кандру  холили  и
лелеяли, выполняли любой ее каприз. Она всегда знала, что  ее  любят,  и
выросла  глубоко  эгоистичной,  неспособной  справляться  с  ситуациями,
противоречащими ее желаниям.  Кандра  была  неотразимо  очаровательна  и
дружелюбна - о Господи, как неприятно думать о ней в прошедшем  времени!
- поэтому такие ситуации возникали нечасто, но если  все  же  случались,
она выходила из себя.
   Что же касается Суини, то из того немногого, о чем  она  рассказывала
Ричарду, он понял, что  она  не  была  избалована  вниманием  родителей.
Бесчувственность ее матери по отношению к  детям  поражала  воображение.
Ричард слышал о ее матери, хотя и не встречался с ней. Но  он  прекрасно
знал этот тип людей. Мать Суини полагала, что  раз  она  художница,  это
избавляет ее от всякой ответственности. Вполне возможно, она  увлекалась
наркотиками и вела беспорядочную  половую  жизнь,  тем  самым  подвергая
своих детей Бог знает каким опасностям.
   Суини  выросла  не  ведая  любви  и   научилась   отгораживаться   от
мучительной боли, попросту  запретив  себе  привязываться  к  кому-либо.
Ричард  почти  не  сомневался,  что  ему  не  удалось  бы  столь  быстро
сблизиться с ней, если бы он не застал Суини в тот самый  момент,  когда
она страдала от шока, вызванного причинами паранормального  свойства.  В
другое время Суини очень долго держала  бы  его  на  расстоянии.  Однако
несмотря на пример родителей, а может, благодаря ему, Суини отвергла  их
инфантильный, чреватый опасностями образ жизни и придерживалась  твердых
моральных устоев.
   Ричарду не хотелось еще глубже впутывать ее в эту историю. Сейчас все
помыслы Суини занимает картина; если ей со временем  удастся  нарисовать
лицо мужчины, стоящего над трупом Кандры -  а  Ричард  не  сомневался  в
успехе,  -  тогда  ничто  не  помешает  поделиться  этими  сведениями  с
детективами. Разумеется, картина не может служить уликой, суд ни в  коем
случае  не  примет  во  внимание  рисунок.  Но   если   картина   внушит
следователям хоть тень доверия, они, возможно, сумеют найти  необходимые
доказательства. Возможно, Ричарду удастся направить их  мысли  в  нужное
русло, даже не упоминая о картине и не впутывая девушку.
   - Миссис Уорт оставила завещание? - отрывисто осведомился Аквино.
   - Не знаю, - ответил Ричард, отвлекаясь от размышлений о Суини.  -  У
нас было завещание, когда мы жили вместе, но после разрыва  я  переписал
его заново. В любом случае у Кандры почти ничего  не  оставалось.  Салон
принадлежит мне, и насколько я знаю,  за  последний  год  она  увязла  в
долгах. В качестве одного из условий развода я  согласился  передать  ей
салон, но он не мог быть включен в завещание Кандры. Если она его вообще
составила.
   - Но зачем? - удивился Аквино. - Зачем вы оставили ей салон? С  вашим
брачным контрактом вы вообще могли бы ничего ей не давать.
   Ричард пожал плечами.
   - Чтобы обеспечить ей средства к существованию.
   - Господин Уорт... - Райтнер  нахмурился  и  постучал  карандашом  по
столу. - Я знаю, вы уже давно жили отдельно,  но,  может,  вам  известны
имена мужчин, с которыми  ваша  жена  была  близка  в  последнее  время?
Экономка никого не назвала. По ее словам, когда у  Кандры  бывал  гость,
она старалась не попадаться на глаза и  делать  свою  работу  как  можно
незаметнее.
   Ричард не стал обсуждать сексуальные привычки Кандры.
   -  Какой  период  вас   интересует?   -   спросил   он.   Следователи
переглянулись.
   - После вашего разрыва, - сказал Аквино.
   - У моего адвоката есть список.  -  Заметив  удивление  собеседников,
Ричард пояснил:
   - Я поставил себе задачу - знать о каждом ее приятеле, на тот случай,
если мне потребуются эти сведения.
   Полицейские вскинулись.
   - Вы следили за ней? - Отчет сыщика принес бы им немалую пользу,  ибо
помог бы выяснить, куда и когда ходила Кандра, с кем встречалась.
   - Да, но вряд ли  это  вам  пригодится.  Кандра  никому  не  отдавала
особого  предпочтения.  У  нее  не  было   длительных   увлечений.   Она
предпочитала  мимолетные  связи  и   стремилась   скорее   удовлетворить
собственные аппетиты, чем потребности  партнера.  Вероятно,  чаще  всего
Кандра встречалась с Каем, своим помощником по салону, но только потому,
что он был под рукой.
   Следователи вновь насторожились.
   - Как пишется его имя? - спросил Райтнер.
   - К-а-й. Фамилия Стейнджел.
   - Как вы думаете, он был влюблен в вашу жену?