ся к реке в северном направлении, сделать  круг  и
вернуться. Мак-Лейн удовлетворенно кивнул:
   - И как долго вы намерены кататься?
   - Часа два, - ответил Джейк.
   На протяжении всего разговора лицо Джейк; оставалось  бесстрастным  и
безразличным. Только под такой  маской  он  мог  скрыть  кипящую  в  нем
ненависть.
   - Не спешите, покатайтесь вдоволь. У нас я ранчо много красивых мест.
   Мак-Лейн еще раз похлопал Софи по шее. Лошадь тихо заржала, протестуя
против его грубых прикосновений. И Джейк уже был готов прийти на помощь,
если бы Софи  решила  сбросить  наездницу,  но  Виктория  самостоятельно
удержалась в седле. Мак-Лейн поспешил в дом и даже не оглянулся на жену.
   "Вот ублюдок так ублюдок!" - зло подумал Джейк.
   Они проехали через двор, а потом пустили лошадей мелкой рысью.  Джейк
внимательно следил за Викторией и за Софи, от которой можно  было  ждать
любых  сюрпризов.  Но  Виктория  и  в  самом  деле  оказалась   отличной
наездницей, а Софи вела себя на редкость  примерно.  День  был  ясным  и
солнечным. Рядом с Джейком скакала женщина, которую он собирался сделать
своей, и  он  наконец  мог  позволить  себе  расслабиться,  отдохнуть  и
насладиться верховой прогулкой.
   В миле от дома протекала река. Она сверкала и переливалась на солнце,
извиваясь между холмами.
   - Интересно, почему дом не поставили поближе  к  берегу?  -  спросила
Виктория.
   Ей казалось, что было бы гораздо разумнее  иметь  под  боком  большой
запас воды.
   - Сейчас река обмелела, но каждую весну  она  выходит  из  берегов  и
становится опасной. - Он указал на север - Видите вон те кусты у  самого
берега? Так там вода доходит только до пояса, и летом мы обычно моемся в
этом месте.
   Оказывается, мужчины мылись в реке. Виктории даже в голову  не  могло
прийти, что у них нет ванной. Хотя нетрудно было догадаться, что  просто
невозможно нагреть достаточное количество воды для всех.
   - А сколько человек на ранчо? - спросила она.
   - Немногим больше сотни.
   - Так много?! Я думала, гораздо меньше.
   - Около гасиенды работает одновременно  не  больше  половины  мужчин.
Остальные живут в хижинах, разбросанных, по  всему  имению.  Ведь  здесь
больше полумиллиона акров земли.
   Виктория была потрясена размерами  владений.  До  сих  пор  никто  не
потрудился рассказать ей о них, а сама она стеснялась задавать  вопросы.
Она  считала,  что  со  стороны  ее  интерес  может  показаться  слишком
меркантильным.  Джейку  она  вполне  доверяла,  и  то,  что  он  сказал,
произвело на нее сильное  впечатление.  Она  почувствовала  себя  ужасно
одинокой среди этих безбрежных  просторов,  но  это  ей,  пожалуй,  даже
нравилось.
   Виктория взглянула в сторону дома. Он не был виден за густой  полосой
деревьев. Она была совершенно одна, если не считать  Джейка,  наедине  с
солнцем, землей, рекой, ветром и прекрасной сильной лошадью. Ею овладело
нетерпение. Приехать бы сюда  без  сопровождения  и  насладиться  полной
свободой, подумала она.
   - Когда я одна смогу совершать прогулки? - спросила она у Джейка.
   - Будьте благоразумны. Вы никогда не сможете  кататься  здесь  верхом
без сопровождения, - неожиданно резко ответил он.
   Виктория уже собиралась возразить ему, но подумала, что он  лучше  ее
знает эти прекрасные, но дикие места, и к его мнению стоит прислушаться.
   Почему? - с интересом спросила она, готовясь выслушать его аргументы.
   - Гасиенда построена здесь очень давно, - ответил  Джейк,  -  но  это
вовсе не значит, что земля  вокруг  стала  цивилизованной.  Если  лошадь
сбросит вас и убежит, то до ближайшего жилья вам придется добираться  не
меньше полумили. Поблизости нет никаких соседей,  зато  в  лесу  водятся
медведи, пантеры и змеи. Да и не только это. Здесь до сих пор пошаливают
индейцы. Они приезжают красть скот. И несмотря на  то,  что  они  теперь
живут в резервации, это не мешает им совершать налеты и уводить скот  на
виду у всех. Да и наши рабочие тоже не самые примерные граждане;  и  мне
бы совсем не хотелось, чтобы вы встретились с кем-нибудь из них один  на
один.
   - А когда будут готовы к  езде  лошади  Эммы  и  Селии?  Я  могла  бы
выезжать с ними.
   - Лошадь Селии давно готова, просто я не стал говорить  ей  об  этом.
Иначе она не дала бы мне покоя и требовала, чтобы ее отпустили кататься.
Вы ведь ее знаете, - Джейк и Виктория обменялись понимающими  взглядами.
- Она и так уговаривала меня, чтобы я разрешил ей  пользоваться  мужским
седлом.
   - И что вы ей ответили? - ужаснулась Виктория.
   - Я сказал ей, что в мужском, седле у нее будет  задираться  юбка,  а
разрешение она должна спрашивать не у меня, а у вас,  -  ответил  Джейк,
улыбнувшись.
   - Очень  вам  благодарна,  -  ответила  Виктория,  пытаясь  состроить
недовольную мину, но, не удержавшись, рассмеялась. - А  как  там  лошадь
Эммы?
   - С мерином мисс Эммы никаких  сложностей  не  было.  Меня  беспокоит
только эта леди, - сказал он, указывая на Софи.
   - Она прекрасно себя ведет!
   - Вот это и заставляет меня нервничать.
   Виктория рассмеялась, закинув голову назад.  Ее  шляпа  свалилась  на
спину и повисла на лентах. Не переставая смеяться, она поправила шляпу и
потуже завязала ленты. Джейк не мог оторвать взгляда  от  ее  лица.  Она
была такой радостной и сияющей, какой бы он хотел ее видеть  всегда.  Он
снова почувствовал эту ноющую боль в груди,  которая  возникала  всякий,
раз, когда он любовался ею. Сердце его учащенно забилось.
   Джейк натянул поводья и соскочил  с  лошади.  Виктория  с  удивлением
посмотрела на него и оборвала смех. Он обошел вокруг, поднял ее и снял с
лошади. Виктория уперлась ладонями в его плечи,  стараясь  отстраниться,
но он прижимал ее так крепко, что она соскользнула на землю, касаясь его
тела. Ее юбка зацепилась за кобуру  и  задралась  вверх,  обнажив  белые
нижние юбки. Щеки Виктории вспыхнули, и она  постаралась  вырваться,  но
тщетно. Джейк уже прильнул губами к ее губам.
   Он вовсе не был груб с нею. Его рот  был  теплым,  проникновение  его
языка медленным и сладостным. Виктория задрожала,  но  не  могла  больше
сопротивляться. Она уже успела ощутить вкус его поцелуя, и  ей  хотелось
испытать его еще раз. Это желание было сильнее ее. Руки ее непроизвольно
сомкнулись вокруг шеи Джейка. Она радостно и застенчиво отвечала на  его
поцелуи осторожными движениями  языка.  Эта  ласка  заставила  задрожать
Джейка,  и  Виктория  с  удивлением  почувствовала,  что  сейчас   имеет
неограниченную  власть  над  этим  сильным  и  опасным   мужчиной.   Она
заставляла его испытывать тот же страстный угар, тот же восторг, который
поднимался в ней.
   Она прильнула к нему, как котенок, и Джейк гладил  ее  спину.  Он  не
преминул воспользоваться ситуацией  и  положил  руку  ей  на  грудь.  От
неожиданности Виктория широко раскрыла глаза и вздрогнула.  Никто,  даже
майор, никогда не смел касаться ее груди. Она попробовала  отодвинуться,
но не смогла разомкнуть объятия Джейка, и он продолжал ласкать ее.
   - Остановись, - прошептала Виктория. Его  рука  обжигала  грудь.  Она
почувствовала,  как  он  сжал  ее  сосок  пальцами.  Виктория  прекрасно
понимала, что не должна этого допускать, но  новое,  никогда  раньше  не
испытываемое ощущение  было  так  восхитительно,  что  она  только  тихо
застонала.
   Джейк скинул шляпу и бросил ее  в  пыль  у  их  ног.  В  его  зеленых
прищуренных глазах отражались солнечные блики.
   - Почему ты хочешь, чтобы я остановился? - спросил он.
   Его голос стал низким и хриплым.
   -  Так  нельзя!  -  В  ее  голосе   слышались   просительные   нотки.
Удивительно, как она могла так вести себя, она  и  представить  себе  не
могла, что окажется бессильной против зова собственной плоти.
   - Так можно! Нам хорошо вместе, милая моя,  -  ответил  Джейк  и  сам
поразился своим  словам.  Скольких  женщин  ему  приходилось  сжимать  в
объятиях за свою жизнь, но ни с одной из них он не чувствовал себя таким
счастливым. С Викторией он был дома  впервые  за  долгие,  долгие  годы.
Поразительно, как можно в одно и то же мгновение ощущать  возбуждение  и
покой.
   - Мы должны остановиться, - прошептала Виктория.
   Она понимала, что ей следовало снять руки с его шеи и оттолкнуть его,
но у нее не было сил. Ее охватило умиротворение. Было так хорошо стоять,
прижавшись к нему, под ярким солнцем, ощущать жар  его  тела  и  вдыхать
запах его кожи, что она не могла заставить себя сделать шаг назад.
   - Еще одно мгновение, - прошептал Джейк хрипло.
   Сердце Виктории забилось сильнее, когда Джейк склонился к  ней.  Силы
оставили ее.  Виктория  откинула  голову  назад,  и  он  стал  покрывать
поцелуями  ее  лицо,  обнаженную  шею,  грудь.  Ее  охватило   страстное
возбуждение вместе с ощущением какой-то странной тяжести  внизу  живота.
Непроизвольно  Виктория  начала  слегка  вращать  бедрами,  все  плотнее
прижимаясь к нему. Рука Джейка опустилась, и  он  сильнее  прижал  ее  к
себе,  издав  звук,  похожий  на  рычание.  Сквозь  многочисленные  юбки
Виктория почувствовала мужскую плоть.
   С майором она испытывала только одно чувство - отвращение. А сейчас с
Джейком она жаждала все новых и новых ласк. Ее  пальцы  зарылись  в  его
нагретые солнцем волосы. Она прижимала ладонями его  затылок,  чтобы  он
еще и еще целовал ее. Вкус его губ был восхитительным.
   Софи нетерпеливо шагнула к ним и легонько толкнула.
   - Ах ты бесстыдница, - сердито сказал Джейк, подняв голову.
   Виктория тяжело дышала. Она  отступила  назад,  закрыв  лицо  руками.
Боже, что с ней творится! Еще минута - и она  упадет,  готовая  отдаться
ему. У нее не было больше ни  сил,  ни  желания  сопротивляться  Джейку.
Виктория хотела, жаждала этой близости. Бесполезно  отрицать  очевидное,
она побеждена. Застав Джейка в конюшне, ею  овладело  не  отвращение,  а
дикая ревность. Стоило ей только подумать о  нем,  как  сердце  начинало
биться сильнее.
   Раньше Виктория считала, что для того, чтобы полюбить, Надо  долго  и
хорошо знать человека, что основой для любви может быть  только  дружба.
Теперь она поняла, что любовь возникает из физического влечения,  а  все
остальное теряет какую-либо значимость.
   Лицо Джейка было напряженным, волосы растрепались. Прикусив губу,  он
пытался справиться с собой.  Медленно  нагнувшись,  он  поднял  шляпу  и
нахлобучил ее на голову.
   - Не думай, что я буду извиняться, - сказал он.
   - Конечно, - шепотом согласилась она.
   - И поверь мне, это у нас не в последний раз, - он провел пальцем  по
ее щеке, ты будешь моей, но не впопыхах, в грязи и в пыли. И  солнце  не
будет жечь твою нежную  кожу.  Нет,  все  будет  не  так.  У  нас  будет
белоснежная постель, двери будут заперты, и никто  не  посмеет  помешать
нам.
   Боже! Что он говорит! Как она  может  слушать  это!  Куда  делось  ее
воспитание, все уроки и наставления ее матери?  Она  хотела  близости  с
ним, жаждала ее не меньше, чем он, и не было смысла обманывать себя.
   - Я замужем, - прошептала она из последних сил.
   - Замужем, - это слово Джейк  произнес  с  явным  отвращением.  -  Ты
замужем за насильником и  убийцей.  Как,  по-твоему,  он  заполучил  это
имение?  Купил  его?  Нет,  он  истребил  семью,  которой   оно   раньше
принадлежало. Он надругался над Еленой Саррат, прежде чем  убить  ее.  И
этому человеку ты собираешься хранить  верность?  Человеку,  который  на
вторую брачную ночь бросил тебя ради шлюхи?
   Его слова были подобны ударам. Тошнота подступила к горлу  несчастной
женщины, колени подогнулись, и она со стоном  опустилась  на  землю.  Ее
затрясло от омерзения и начало рвать. Джейк опустился на колени рядом  с
ней, сорвал с шеи платок, смочил его водой из фляжки и стал протирать ей
лицо. Виктория была бледна как мел. Мысль о том,  что  ее  муж,  который
касался ее, был таким чудовищем, потрясла ее.
   - Как ты узнал об этом? - спросила она еле слышно.
   - Слухи ходят. - Он протянул ей фляжку, -Выпей воды.
   Виктория сполоснула рот, а  потом  сделала  несколько  глотков.  Все,
довольно.  Можно  омертветь  от  ужаса,  рыдать  и  исходить  рвотой   в
присутствии мужчины, но ей придется быть сильной.
   - Я больше здесь не останусь, - сказала она  ровным  голосом,  подняв
голову и глядя прямо на Джейка, - я заберу Эмму и Селию и уеду. Я больше
не останусь с ним в одном доме.
   - Ты должна остаться. Я здесь и обо всем позабочусь.
   - А что ты можешь сделать? Разве ты живешь с ним в одном доме, сидишь
за одним столом, слушаешь его мерзкие разговоры?
   Джейк  не  собирался  рассказывать  ей  об   этом,   все   получилось
непроизвольно. Но он никак не ожидал, что Виктория так  бурно  воспримет
правду о собственном муже.
   Она пристально взглянула на него:
   - Объясни, что ты имеешь в виду.
   - Больше я ничего не  могу  тебе  сказать.  Доверься  мне,  Виктория.
Останься. Я позабочусь о тебе.
   Взгляд его зеленых глаз  обжигал.  Виктория  сейчас  боялась  его  не
меньше, чем майора. Перед ней стоял человек, готовый пойти на  все  ради
достижения своей цели.
   И  все  же  она  любила  его  такого,  каким  он  был,   опасного   и
непримиримого. Если она уедет, то скорее всего больше никогда не  увидит
его. При этой мысли сердце ее сжалось.
   - Хорошо, - прошептала она. - Я остаюсь.

Глава 8

   Вечером за ужином Виктория с трудом могла поднять  глаза  на  майора.
Еда казалась ей безвкусной. Мысли о том,  что  рассказал  ей  Джейк  про
мужа, про то, как он насиловал и  убивал,  не  оставляли  ее.  Перед  ее
воображением вставали жуткие картины, и ей уже  начинало  казаться,  что
она была свидетельницей  тех  холодящих  кровь  событий.  Виктория  была
настолько потрясена, что плохо контролировала себя.
   - Это ведь очень старый дом, - она сделала глоток воды. - А кто  были
его прежние владельцы?
   Господи, зачем она это спросила? Только произнеся вслух свои вопросы,
Виктория поняла, что наделала. Должно быть, она поглупела от потрясения.
   Красное лицо майора стало серым, он весь напрягся.
   - Почему ты спрашиваешь? С тобой кто-то говорил об этом?
   Единственное, что оставалось Виктории  в  создавшейся  ситуации,  это
изобразить, что ее вопросы вызваны обычным любопытством. Ее  беспокоило,
что Эмма тоже прислушивалась к разговору, но она даже не  посмотрела  на
кузину.
   - Никто не говорил. Просто меня очень заинтересовал этот дом. Он ведь
достаточно старый, не так ли?
   Мак-Лейн обвел комнату бегающим взглядом. Казалось,  он  боится,  что
кто-то прячется в ее темных углах.
   - Не знаю. А ты уверена, что никто не говорил тебе ничего?
   - Господи, конечно, уверена.  Дом,  по-моему,  построен  в  испанском
стиле, так ведь? Он такой красивый, ему,  наверное,  не  меньше  двухсот
лет.
   Мак-Лейн воровато оглянулся. Ну конечно, ей никто не мог  рассказать.
Ведь после того, как Ропер отправил на  тот  свет  Пледжера,  никого  не
осталось в живых, кроме Гарнета, Кинзи и  Уэллеса.  Она  задает  вопросы
просто потому, что дом старый. Эти аристократы с юга  всегда  выкидывали
кучу денег за всякое старье.
   - Да, около того, - пробормотал он и вытер салфеткой лоб, покрывшийся
холодным потом.
   - А как звали тех, кто жил здесь раньше?
   В этот момент в  комнату  вошли  служанки,  чтобы  убрать  со  стола.
Услышав вопрос  Виктории,  Жуана  бросила  на  майора  полный  ненависти
взгляд.
   - Сарраты сеньор. Их звали Сарраты, - напомнила она хозяину.
   - Не смей  при  мне  произносить  это  имя,  паскуда!  -  заорал  он,
опрокинув на пол тарелку. - Убирайся, а не то я прикончу  тебя.  Ах  ты,
гадина! Сейчас узнаешь, как совать нос в чужие дела!
   Жуана вся сжалась от страха. Майор бросился к ней, схватил за руку  и
изо всех сил ударил по лицу. Если бы он не держал ее, она  упала  бы  на
пол. Кармита зажала рот рукой, чтобы не закричать  при  виде  того,  как
хозяин избивает ее дочь. Селия побледнела и затряслась от ужаса.
   Виктория пришла в бешенство.  Окажись  в  ее  руках  оружие,  она  не
колеблясь застрелила бы мужа. Подойдя к  майору,  она  схватила  его  за
руку, уже занесенную над стонущей Жуаной. Гнев придал ей силы, и  сейчас
она могла бы справиться с кем угодно.
   - Мистер Мак-Лейн! - ее голос был холоден и резок,  а  голубые  глаза
стали почти бесцветными, словно два обледеневших озера.
   Виктории показалось, что еще момент - и майор ударит и ее, так он был
разъярен. Кто посмел помешать ему наказывать собственных слуг? Но она не
отвела взгляда и спокойно смотрела на него, высоко  подняв  голову.  Эта
решимость остудила его, и майор медленно опустил руку.
   - Как вы посмели! - сквозь зубы  процедила  Виктория.  -  Благородные
люди так себя не ведут!
   Сама того не подозревая, она нанесла удар  в  самое  уязвимое  место.
Больше  всего  Мак-Лейну  хотелось  прослыть  достойным  и   благородным
человеком. Оружие, которым  воспользовалась  Виктория,  оказалось  очень
метким.
   Майор перевел взгляд на Эмму и Селию, с ужасом  смотревших  на  него.
Что же он натворил, черт побери! Малышка так испугалась, что  теперь  не
то что в постель не пустит, но и близко к нему не подойдет.  А  Виктория
уставилась так, будто он из преисподней вылез. Ишь, как нос  задрала!  А
все эта мексиканская шлюха. Это из-за нее он  взбесился.  Надо  ей  было
поминать Сарратов, будь они  прокляты!  Если  бы  он  нашел  труп  этого
паршивого щенка, он был бы сейчас спокоен, но ведь он мог выжить! А этот
нож в библиотеке? Откуда  он  взялся?  Он  так  похож  на  тот,  которым
орудовал тогда маленький ублюдок. Как бы майор хотел сейчас поплясать на
его костях!
   Мак-Лейн  чувствовал,  что  лицо  его  пылает.  Три  женщины   стояли
неподвижно и молча  смотрели  на  него.  Их  взгляды  ранили  не  слабее
кинжалов. Он резко повернулся и бросился вон из комнаты.
   Жуана тихо застонала.
   - Бедная девочка, - прошептала Виктория, обняв ее, - бедная девочка.
   Жуана всхлипнула и начала успокаиваться.
   - Тебе больно? -  спросила  Виктория.  Этот  вопрос  подействовал  на
служанку возбуждающе. Она перестала всхлипывать  и  подняла  на  хозяйку
покрасневшие глаза.
   - Он вам тоже сделает больно, - прошептала девушка.
   Не волнуйся, он больше ничего  мне  не  сделает,  -  твердо  ответила
Виктория. Ее голубые глаза горели решимостью. Теперь все изменится.  Она
больше не потерпит присутствия этого чудовища в своей спальне.  И  пусть
только попробует повторить с ней "это".  Она  будет  кричать,  звать  на
помощь, наконец, убежит из дома, а завтра утром заберет сестер и уедет.
   Но как же Джейк? Ведь, он просил ее  остаться,  обещал  защищать  их,
сказал, что скоро ее страдания кончатся. Может, он хочет  увезти  их  из
поместья?
   Эта мысль пугала Викторию,  но  она  знала,  что  воспользуется  этой
возможностью, как только она  представится.  Конечно,  бегство  с  чужим
мужчиной навсегда обесчестит ее, и никто не спросит,  что  заставило  ее
это сделать. Никто не станет выяснять, что ее муж был убийцей. Перед ней
просто навсегда закроются двери хорошего общества. Она представила,  как
это все будет, и мороз пробежал по коже. Впрочем, где оно,  это  хорошее
общество? Вокруг дикая и непонятная страна. Джейк  поначалу  тоже  пугал
ее, приводил в ярость, но рядом с ним она по крайней  мере  чувствовала,
что живет. Виктория начинала ощущать, как в ней  рождается  страсть.  Но
если она станет его любовницей  без  всякой  надежды  хоть  когда-нибудь
пойти с ним под венец, то навсегда погубит свою бессмертную душу. А если
расстанется с ним - похоронит себя заживо. Он стал для нее самым главным
в этой жизни, и все ее страхи уже мало что значили.
   Виктория успокоила Кармиту. Жуана уже пришла в себя, слезы на  глазах
высохли, а лицо стало решительным и упрямым.
   - Не бойтесь, майор вам больше  ничего  не  сделает,  -  заверила  ее
Виктория.
   Она надеялась, что так и будет, но это  еще  одна  ноша,  которую  ей
предстоит взвалить на