- Я бы рассказала им до того, как  они  попадут  домой.  Представь...
Соседи, как только узнают, что они вернулись, тут же накинутся на них  с
расспросами.
   - Хорошо-хорошо, скажу.
   Ти Джей улыбнулась:
   - И передай им, пусть благодарят меня, что твоя свадьба  отложена  на
неделю и они могут спокойно передохнуть.
   Джейн тоже улыбнулась. Ведь недельная отсрочка  означала,  что  и  Ти
Джей появится на торжествах, правда, в инвалидной  коляске.  Что  же  до
отца, то Джейн очень сомневалась, что  он  обрадуется  отсрочке.  Старик
предпочел бы  отпраздновать  свадьбу  дочери  на  следующий  день  после
возвращения - так меньше суеты.
   Джейн посмотрела на часы:
   - Мне пора. Через час встречаемся с  Сэмом.  -  Она  наклонилась  над
кроватью и поцеловала подругу в щеку. - До завтра.
   На пороге появился Галан с огромным букетом лилий.
   - Ты вовремя. - Джейн подмигнула ему и вышла в коридор.

***

   - Да, я прекрасно помню Корин Ли, - проговорил дребезжащим старческим
голосом Кларенс Козгров. - Очень странная  ситуация,  но  мы  ничего  не
могли поделать. Мы даже не догадывались, что Корин девочка, пока она  не
вступила в период созревания. В документах, конечно, все  было  указано.
Но мать сказала, что это ошибка, что ребенок - ее сын, и мы ей поверили.
   - Ее воспитывали как мальчика? - Сэм сидел  за  столом  с  телефонной
трубкой в руке.
   - Насколько мне известно, мать так и не смирилась с тем  фактом,  что
ребенок -  девочка.  С  Корин  было  очень  трудно.  Постоянно  нарушала
дисциплину. Как-то раз убила зверька, хомячку. Но ее мать  заявила,  что
это клевета. Утверждала, что у нее идеальный сын.
   "Вот вам и мистер Совершенство, - подумал Сэм. -  Бомба  замедленного
действия, которая тикала много лет, пока не взорвалась". И дело было  не
в злосчастном списке, а в его названии. Именно оно  привело  механизм  в
действие.
   - В конце концов мать  забрала  Корин  из  моей  школы,  -  продолжал
Козгров. - Но я сделал себе пометку - чтобы  выяснить,  что  случится  с
ребенком в дальнейшем. Как и следовало ожидать, агрессивность нарастала,
проблем становились все больше.  В  пятнадцать  лет  Корин  убила  мать.
Жестокое убийство, хотя я не помню деталей. Она провела несколько лет  в
психиатрической лечебнице,  но  против  нее  не  выдвинули  обвинения  в
убийстве.
   - Где это произошло? В Денвере?
   - Да.
   - Спасибо, мистер Козгров. Вы помогли мне заполнить многие пробелы.
   Сэм положил трубку и надолго задумался... Корин Стрит, поступившая  в
психиатрическую лечебницу под первым именем, но покинувшая  ее  как  Ли,
оказалась психически  неустойчивой  и  опасной  особой.  Ее  морально  и
физически угнетала мать, и  в  результате  -  агрессивность,  повышенная
возбудимость... Психиатры могут сколько угодно спорить, что  первично  -
угнетение личности или предрасположенность характера. Сэма  интересовало
совсем другое. Он хотел понять,  что  же  это  за  женщина  -  ведь  она
причинила окружающим столько горя...
   После беседы с директором школы Сэм позвонил  денверскому  детективу,
расследовавшему убийство миссис Стрит. И узнал, что  Корин  забила  мать
насмерть торшером, затем облила ее  лицо  чем-то  спиртным  и  подожгла.
Когда тело обнаружили, сама Корин была явно невменяема, и ее на семь лет
поместили в психиатрическую лечебницу.
   Сэм копнул глубже и разыскал психиатра - женщину, лечившую Корин.
   - Ее выпустили, несмотря на мои возражения, - вздохнула  собеседница.
- Впрочем, дела обстояли лучше, чем я предполагала.  Прошло  много  лет,
прежде чем наступил очередной кризис. Она держалась  на  лекарствах.  Но
видите ли, Корин - шизофренический тип личности.  Я  была  уверена:  она
начнет убивать. Когда? Вопрос времени. Ведь  у  нее  наличествовали  все
классические симптомы.
   - Как ей удалось изменить имя? - перебил Сэм.
   - Корин - имя ее дедушки по материнской  линии.  Мать  Ли  так  и  не
захотела признать,  что  ее  ребенок  -  девочка.  "Женщины  -  грязные,
недостойные существа" - вот как выражался Корин.  Миссис  Стрит  назвала
дочь мужским именем и воспитывала как мальчика. Одевала как  мальчика  и
говорила всем, что ребенок - ее сын. А если  ребенок  совершал  малейшую
ошибку - даже в самом раннем возрасте, - по-всякому наказывала...  Била,
колола булавками, закрывала в темных чуланах.  Но  вот  наступил  период
полового созревания, и девочка вышла из-под контроля. А миссис  Стрит...
она  была  в  отчаянии.  Особенно  ее  угнетали  начавшиеся   у   дочери
менструации.
   -  Представляю  себе.  -   Сэм   почувствовал,   что   его   начинает
подташнивать.
   -  Какой  бы  промах  ни  совершила  Корин,  мать  наказывала   ее...
сексуальным способом, если можно так выразиться. Детали оставляю  вашему
воображению.
   - Д-да, разумеется, - поспешно ответил Сэм.
   - Девочка ненавидела собственное тело и.приходила в отчаяние от того,
что она женщина. Но в конце концов каким-то образом смирилась и  приняла
имя Ли. Она пыталась быть женщиной, старалась изо  всех  сил,  но  я  не
питала иллюзий и  знала,  что  у  нее  никогда  не  сложатся  нормальные
отношения с мужчинами. Да и не только с ними  -  со  всеми  людьми.  Она
усвоила женские манеры, а лекарства  помогали  обуздывать  себя.  Но  ее
восприятие  действительности  оставалось  весьма  неадекватным.  Я  даже
удивляюсь, что ей удалось так долго проработать на одном  месте.  Хотите
узнать что-нибудь еще?
   - Нет-нет, спасибо. Вы ответили на все мои вопросы. - Сэм  попрощался
и положил трубку.
   Теперь он знал, что сказать, если Джейн начнет его расспрашивать.  Но
она пока что ни разу  не  заговаривала  о  Ли  Стрит.  Возможно,  это  к
лучшему.
   Нельзя допускать, чтобы воспоминания помешали выздоровлению...

***

   Сэм взглянул на часы и понял, что опаздывает.
   - О черт, - пробормотал он, - не хватало только опоздать в  аэропорт.
- У него  были  для  Джейн  хорошие  известия,  и  не  хотелось  портить
впечатление.
   Сэм мчался по улицам как сумасшедший. Они должны были  встретиться  у
дома родителей Джейн. Поскольку все четверо (плюс багаж) не  поместились
бы ни в "додж", ни в его пикап, было решено взять "линкольн" ее  матери.
Взвизгнули тормоза, и пикап словно вкопанный остановился  на  подъездной
аллее.
   - Опаздываем, - упрекнула его  Джейн.  Как  только  он  плюхнулся  на
сиденье рядом с ней, "линкольн" сорвался с места.
   - Успеем, - сказал Сэм. Он знал: если Джейн за рулем - в  этом  можно
не сомневаться.
   Ему хотелось предостеречь ее насчет скорости, но он воздержался.
   - Помнишь, несколько недель назад я был на собеседовании?  -  спросил
он неожиданно.
   - У тебя новое назначение, - улыбнулась Джейн.
   - Как ты догадалась?
   - Ты же напомнил мне об этом...
   - Я учился в полицейской академии. Поэтому  мне  не  нужно  повторять
курс. Но проблема в том, что придется сменить адрес.
   - Так в чем же дело? - Джейн скосила на него глаза.
   - Не смей так делать! - завопил он. - Смотри на дорогу!
   - Я смотрю.
   - Тебя не волнует, что придется переезжать? Ведь  ты  совсем  недавно
купила дом.
   - Меня волновало бы только  одно:  если  бы  мы  оказались  в  разных
городах. - Она рассмеялась.
   Сэм вздохнул с облегчением.
   Джейн побила все рекорды и вовремя приехала  в  аэропорт.  Когда  они
спешили к воротам, она, повернувшись к Сэму, напомнила:
   - Не забывай, что у отца болезнь Паркинсона. Если  он  протянет  тебе
руку и она задрожит, не обращай внимания.
   - Я помню, - кивнул Сэм.
   Когда они добрались до ворот, пассажиры уже  начали  входить  в  зал.
Родители появились одними из первых. Джейн кинулась к  матери  и  крепко
обняла ее. Потом обняла отца.
   - Это Сэм. - Джейн схватила его за рукав и подвела к  родителям.  Они
уже знали о предстоящей свадьбе, и миссис Брайт обняла жениха дочери.
   Отец протянул трясущуюся руку:
   - Хватайте, пока я могу унять дрожь.
   Сэм расхохотался.
   - Лайл, что ты говоришь?! - упрекнула мужа миссис Брайт.
   - А что?! - вскинулся старик. - Неужели пошутить нельзя?
   Сэм увидел, как засияли его голубые глаза, и понял: Джейн - достойная
дочь своего отца.
   - У нас так много новостей... - Джейн взяла мать под руку.  -  Только
обещайте не волноваться.
   "Сразу требует гарантий", - мысленно усмехнулся Сэм.
   - Обещаю, - отозвался Лайл Брайт. - Но только в одном случае: если вы
не разбили мою машину.



   Линда ХОВАРД
   ТЕПЕРЬ ТЫ ЕЕ ВИДИШЬ

Перевод с английского Р.Н.Волошина


Анонс

   Таинственная, мистическая связь талантливой художницы Парис  Суини  с
жестоким и загадочным убийцей навлекла  на  молодую  женщину  подозрение
полиции. Но самое страшное - ее четкая уверенность в том, что  следующей
жертвой преступника может  стать  она  сама.  Кто  может  спасти  Парис?
Возможно, только Ричард  Уорт,  опасный  покоритель  сердец,  страстный,
неистовый возлюбленный  и  бесстрашный  мужчина,  готовый  ради  любимой
вступить в схватку со смертью...

Пролог

Клейтон
Штат Нью-Йорк

   Третьего сентября, в  один  из  тех  погожих  безоблачных  дней,  что
отделяют летнюю жару от зимних  морозов,  небо  было  такое  синее,  что
Суини, выбравшись из машины на стоянке у супермаркета, застыла на  месте
и, разинув рот, подняла глаза кверху, к этому невероятно синему  куполу,
словно впервые увидела небо. Впрочем, так оно и было.  Такого  неба  она
еще не видела.
   Краски и цвета всегда были коньком Суини, но до сих  пор  ни  разу  в
жизни ей не встречался этот оттенок синего  -  потрясающий,  глубокий  и
насыщенный. Небо попросту не может быть таким. Только  сегодня,  в  этот
прекрасный день, дымка между землей и небесами утончилась до предела,  и
Суини очутилась у самого краешка Вселенной, так близко,  что,  казалось,
могла оторваться от земли и погрузиться в эту синеву.
   Интересно, удастся ли ей воспроизвести этот оттенок?  Суини  мысленно
смешивала пигменты, отвергая варианты один за другим по мере  того,  как
ее внутренний взор оценивал полученный результат.  Нет,  добавка  белого
сделает его слишком примитивным... это вам  не  просто  синий,  а  самый
восхитительный, волнующий  синий  цвет,  какой  она  когда-либо  видела.
Безупречный, яркий оттенок  заколдовал  и  ошеломил  Суини  великолепием
своего совершенства. Запрокинув голову и забыв обо всем  на  свете,  она
чувствовала, как синева неба  заполняет  и  очаровывает  ее,  а  дыхание
перехватывает от восторга.
   Когда Суини в конце  концов  опомнилась,  отвела  взгляд  от  неба  и
посмотрела на землю, ей почудилось, что ее глаза ослепли. Перед  глазами
что-то мелькало, и хотя она не смотрела на  солнце,  должно  быть,  небо
оказалось  намного  ярче,  чем  думала  Суини,  и  ее  глазам   пришлось
приспосабливаться к изменению освещения. Она захлопала ресницами  и  тут
же прищурилась. Перед ней возникло нечто плотное, материальное... хотя и
не совсем. Это был ребенок, но, как ни странно, он  казался  двухмерным,
плоским.
   Суини  посмотрела  на  ребенка,  моргнула  и  посмотрела  опять.   Ей
показалось, будто ее хватили обухом по лбу. В ее  жилах  застыла  кровь,
кончики пальцев онемели.
   Это был умерший ребенок. Около месяца назад  Суини  провожала  его  в
последний  путь.  И  вот  теперь,  в  этот   погожий   солнечный   день,
отправившись в  заурядную  поездку  за  покупками,  она  видит  мертвого
ребенка, шагающего по стоянке супермаркета.
   Лишившись дара речи, Суини вперила взгляд в женщину, за которой бежал
мальчик. Это была его мать, Сью Бересфорд. В одной руке она несла  сумку
из  бакалеи,  другой  сжимала  крохотную  ладошку  своего   неугомонного
четырехлетнего сына Кобрина. Ее лицо было  отрешенным,  глаза  застилала
пелена: мучительной боли - ведь она лишь  месяц  назад  потеряла  своего
старшего ребенка, скончавшегося от белокровия.
   И тем не менее маленький Сэм, уже месяц как мертвый, шагал  вслед  за
Сью.
   Ноги Суини словно приросли к асфальту, все ее тело онемело и потеряло
способность двигаться. Она  следила  за  мальчиком,  который  плелся  за
матерью, тщетно пытаясь привлечь ее внимание.
   - Мама! - вновь и вновь повторял десятилетний Сэм Бересфорд тонким от
отчаяния голоском. - Мама!
   Но Сью не отвечала и шла, таща за собой Кобрина. Сэм пытался ухватить
ее за рубашку, но ткань выскальзывала  из  его  бессильных  пальцев.  Он
оглянулся на Суини, и девушка ясно уловила в его взгляде  разочарование,
замешательство и страх.
   - Она меня не слышит, - произнес мальчик неверным булькающим голосом,
словно пропущенным через  неисправный  усилитель,  и  побежал  вслед  за
матерью, шустро перебирая тонкими ногами в цветастых клетчатых шортах.
   Потрясенная, Суини оперлась рукой  о  капот  машины,  чтобы  удержать
равновесие. Нагретый солнцем металл показался ей чуть шероховатым. Синяя
чаша неба придавила девушку к земле, словно грозя поглотить ее,  но  она
все так же безмолвно смотрела вслед мертвому ребенку.
   Худенькая фигурка торопливо метнулась на  заднее  сиденье  и  уселась
рядом с Кобрином, прежде чем мать успела захлопнуть дверцу.  Сью  заняла
место за рулем и вывела машину со стоянки.  В  заднем  окне  на  секунду
мелькнуло бледное полупрозрачное  лицо  Сэма.  Он  оглянулся  на  Суини,
приподнял руку и горестно махнул ей, прощаясь. Суини машинально помахала
в ответ.
   В ее сознании вспыхнуло одно слово:
   Призрак.

Глава 1

Нью-Йорк
Год спустя

   Верить в привидения - одно, а видеть их - совсем  другое.  Постепенно
Суини выяснила, что главное состоит  в  том,  знала  ли  она  того,  кто
превратился в призрака. В маленьком городишке  Клейтон,  штат  Нью-Йорк,
где Суини жила еще год  назад,  она  была  хотя  бы  мельком  знакома  с
большинством обитателей, включая умерших. В огромном  Нью-Йорке  она  не
знала никого  и  могла  не  обращать  внимания  на  мелькающие  в  толпе
полупрозрачные лица, притворяясь, будто не замечает их. Там, в Клейтоне,
после встречи с призраком Сэма Бересфорда, бесплотные создания то и дело
заставали Суиии врасплох, останавливаясь и заговаривая с ней, а у нее не
хватало  духу  изобразить  безразличие  и  делать  вид,   будто   ничего
особенного не произошло. К сожалению, ей приходилось как-то реагировать,
и уже очень скоро окружающие начали  бросать  на  Суини  такие  взгляды,
словно подозревали, что у нее поехала крыша.  Суини  собрала  пожитки  и
уехала из города, не дожидаясь, пока на нее станут показывать пальцем на
улицах.
   Да, в большом городе ей было лучше. И теплее.  Примерно  в  ту  самую
пору, когда Суини начала видеть призраков, ее внутренний  теплорегулятор
тоже начал давать сбои. Весь нынешний год и особенно в последние дни она
постоянно мерзла. Кажется, это началось еще до того, как она встретилась
с мертвым Сэмом Бересфордом; впрочем, Суини точно не  помнила,  ведь  на
подобные явления редко обращаешь внимание.  Не  станешь  же  отмечать  в
дневнике: "29 августа. Сильно замерзла". Да уж.
   Она не знала, отчего этим солнечным сентябрьским  утром  в  ее  мозгу
зашевелились мысли о призраках, но именно о них  подумала  Суини,  когда
проснулась.  И  еще  она  подумала  о  холоде,  который  был  куда  хуже
призраков. Девушка выбралась из постели,  торопливо  сменила  пижаму  на
теплый  спортивный  костюм  и  отправилась  в  кухню  выпить  первую  за
сегодняшний день чашку кофе, благодаря  Господа  за  то,  что  на  свете
существуют автоматические таймеры. Как это приятно -  проснуться,  зная,
что тебя ожидает чашка горячего кофе.  Иначе  она,  пожалуй,  успела  бы
замерзнуть до смерти, прежде чем добралась бы до согревающего напитка.
   Первый  глоток  приятно  обжег  ее,  и  Суини  облегченно  вздохнула.
По-настоящему она почувствовала вкус кофе лишь на втором  глотке  и  уже
собиралась сделать третий, когда зазвонил телефон.
   Телефоны казались ей хотя и необходимым, но все-таки злом. Кому, черт
возьми, понадобилось звонить в... - она посмотрела на часы -  ...в  семь
сорок пять утра? Суини раздраженно поставила чашку на стол и двинулась к
настенному аппарату.
   - Это Кандра, - произнес теплый доброжелательный голос в ответ на  ее
робкое приветствие. - Простите, что звоню вам так рано, но я  не  знала,
какое у вас расписание на сегодня и хотела непременно застать вас дома.
   -  И  поймали  меня  с  первого  заброса,  -  отозвалась  Суини.   Ее
раздражение сразу улеглось. Кандра Уорт  была  хозяйкой  художественного
салона, в котором Суини выставляла на продажу свои творения.
   - Как вы сказали?
   - Не обращайте внимания. Это рыбацкое словечко. Полагаю, вы  вряд  ли
хоть раз в жизни удили рыбу.
   - Господи, только этого не хватало! - Смех Кандры был  под  стать  ее
голосу - теплый, задушевный. - Я позвонила, чтобы спросить, не можете ли
вы прийти в салон к часу дня и встретиться с возможными клиентами. Вчера
мы разговорились  на  званом  обеде,  и  они  мельком  обмолвились,  что
подумывают заказать свои портреты. Разумеется, я тут же вспомнила о вас.
Миссис Мак-Миллан собиралась заглянуть в салон посмотреть одну  картину,
которую мне только что принесли, и я подумала,  что  им  было  бы  очень
удобно заодно встретиться с вами.
   - Хорошо, приду, - пообещала Суини, хотя рассчитывала  провести  день
за работой, ничем не отвлекаясь.
   - Отлично. Увидимся в салоне.
   Передернув плечами, Суини повесила трубку и поспешила  в  кухню.  Она
терпеть не могла встречаться с потенциальными заказчиками,  хотя  любила
писать портреты и сейчас очень нуждалась.  К  тому  времени,  когда  она
начала видеть призраков, ее работа  пошла  наперекосяк.  Утонченность  и
сдержанность,  свойственные  ее  пейзажам   и   натюрмортам,   сменились
непривычным разгулом фантазии, и Суини это совсем не  нравилось.  Прежде
ее картины казались такими прозрачными, словно она писала не  маслом,  а
акварелью, но теперь, как  бы  помимо  воли,  прорывались  необузданные,
яркие и нереалистичные цвета. Уже несколько месяцев Кандра  не  получала
от нее новых полотен, и хотя Суини знала, что прежние ее вещи до сих пор
пользуются спросом, их оставалось не так много.
   Долг перед Кандрой повелевал ей взяться за эту работу, конечно,  если
заказчикам, понравятся ее картины. Суини  прекрасно  сознавала,  что  ни
сейчас, ни в будущем ей не  приходится  рассчитывать  на  шумный  успех,
поскольку ее творчество считалось чересчур традиционным,  однако  Кандра
неизменно старалась привлечь к ней внимание покупателей,  предпочитавших
классические формы, и тем самым обеспечивала Суини умеренный, но  весьма
устойчивый доход. Мало того, когда  год  назад  Суини  изъявила  желание
покинуть Клейтон, Кандра подыскала ей квартиру в Нью-Йорке.
   Нельзя сказать, что Суини стремилась именно в Нью-Йорк; она мечтала о
более теплых краях. Конечно, в Нью-Йорке куда теплее,  чем  в  Клейтоне,
что стоит на  реке  Святого  Лаврентия  чуть  к  востоку  от  Онтарио  и
благодаря близости озера каждую зиму  превращается  в  сплошной  сугроб.
Нью-Йорк же расположен на побережье океана; зимой здесь  тоже  случаются
снегопады, но не такие частые и обильные, а температура воздуха  гораздо
выше. Суини предпочла бы поселиться где-нибудь  на  широтах  Майами,  но
Кандра уговорила ее переехать в Нью-Йорк, и она  не  пожалела  об  этом.
Здесь постоянно что-нибудь происходило, и каждый раз Суини, уже  готовая
взвыть от скуки и тоски, все-таки находила чем развлечься.
   К тому же в этом огромном городе Суини не приходилось здороваться  на
улицах с призраками; среди нью-йоркских мертвецов не было  ее  знакомых.
Зато она встречала здесь великое множество лиц  -  живых.  Ей  нравились
человеческие лица, нравилось изучать их, и именно потому Суини все  чаще
заказывали портреты - хвала Всевышнему, ведь если бы не эта  работа,  ее
благосостояние не  просто  пошатнулось  бы,  но  оказалось  в  серьезной
опасности.
   До сих пор Нью-Йорк устраивал Суини, а  плата  за  жилье  по  здешн