лаки, пытаясь удержать ощущение ее шелковистой кожи под своими ладонями.
     Выпитый эль, лихорадка, страстное желание, видимо, оказали нужное действие, и она вдруг очутилась рядом, мягкие руки гладили его по голым плечам, легонько коснулись раны. Не довольствуясь одними прикосновениями, Ниал привлек ее к себе, посадил на колени, снял с нее одежду. Лица женщины он не различал, но это не имело значения - главное, что она здесь. Он положил руку на прохладный живот, согревая его ладонью, и она сразу ответила на ласку. Ниал знал: если пальцы скользнут в потаенную глубину, она будет влажной, готовой принять его.
     Вместо этого он начал тереть и поглаживать ладонью соски, потом, склонив темноволосую голову, взял их в рот. Женщина затрепетала в его объятиях, стараясь крепче прижаться к нему. Какие прекрасные у нее груди, маленькие, восхитительно округлые, мягкие и чувствительные! Он сделает ей больно, если будет грубо с ними обращаться, что так нравилось другим женщинам.
     Ниал больше не мог ждать. Уложив ее на скамью, он сбросил плед, раздвинул ей бедра и вошел в нее. Ему казалось, что его мужская плоть слишком велика для ее нежного тела, но она уже приняла его, выгнувшись дугой и вскрикнув от наслаждения. Он снова и снова входил в нее медленными глубокими толчками, почти обезумев от лихорадки, эля и желания, однако уже не способен был остановиться. Ее руки обвились вокруг его шеи, он чувствовал в ней не меньшую страсть и готовность принять его таким, какой он есть. Он знал, что больше не одинок...
     Нет, одинок.
     Когда Ниал открыл глаза, все кончилось. Он сидел, тяжело дыша, и молча проклинал ее. Проклинал за издевательство над ним, за мучительную иллюзию присутствия, за разочарование. Опять навалилось одиночество. Ниал опустил голову на грудь и закрыл глаза, пытаясь вернуть ее, но она ушла, словно никогда здесь не была.
     - Где ты сейчас, девушка? - пробормотал он.

***

     Грейс подскочила на кровати и схватилась за пистолет: кто-то говорил рядом с ней, шептал ей что-то на ухо. Прислонившись к стене и держа пистолет обеими руками, она водила им из стороны в сторону, ища жертву, однако никого не было. В пустую темную комнату пробивались сквозь занавески лишь отблески уличных огней.
     Вздохнув, Грейс снова легла. Опять сон, только на этот раз без Ниала... или? Ведь она слышала голос со странным, немного картавым акцентом и слово "девушка".
     Да, это Ниал. Она закрыла глаза, дыша медленно, размеренно, чтобы успокоить колотящееся сердце. Через несколько секунд наступило расслабление, но сон уже не шел, и Грейс продолжала думать о том голосе. Хриплый от алкоголя, глубокий. Не мягкий голос соблазнителя, а голос человека, привыкшего командовать, уверенный, решительный. "Где ты сейчас, девушка?" - очень тихо спросил Ниал, как будто она в самом деле ему нужна...
     Грейс вдруг открыла глаза. Видимо, она все-таки задремала, ибо ей вспомнился Ниал, сидящий у очага. И тем не менее что-то не так, словно это был не ее сон, а нечто происходившее помимо ее воли, некое действо, в которое ее вовлекли.
     Она видела его, одинокого, полуголого. Наверное, он ранен, поскольку на левом плече у него повязка, светлое полотно на смуглой коже. Ее охватил страх, захотелось подойти к нему, убедиться, что все в порядке. Ниал держал в руке металлический кубок. Он был пьян, мрачно глядел в пустоту, а его абсолютное одиночество болью отозвалось в ее душе. Потом он закрыл глаза, и она вдруг оказалась там, в его объятиях, лежащей обнаженной у него на коленях, пока он нежно ласкал ее грудь.
     Неизвестно как, она очутилась на скамье, почувствовала на себе его тяжесть, видела напряженное лицо, снова и снова ощущала медленные, глубокие толчки. Наслаждение усиливается, она протягивает руки, обнимает его за шею, чуть не плача от счастья.
     А потом ничего. Он уходит, сон кончается, остаются лишь слова: "Где ты сейчас, девушка?" - и боль сожаления, что она не с ним.
     Образ Ниала еще не рассеялся. Он сидит спиной к огню, золотые отблески играют на широких мускулистых плечах, создают ореол над длинными черными волосами. Такие же черные волосы покрывают грудь, сбегают тоненькой шелковистой полоской к животу, на длинных ногах рельефно обозначены мышцы. Более сильных ног у человеческого существа Грейс никогда не видела, да и все тело его казалось вырезанным из каменных глыб. Ничего удивительного, если учесть, что большую часть жизни он играл тяжелым мечом, бился с врагами, управлял боевым конем, сжимая его бока коленями, не только носил стофунтовые доспехи, но и сражался в них. Это тело воина, превращенное в оружие, рабочий инструмент.
     И все же Ниал оставался просто человеком: истекал кровью, болел, одиноко сидел в комнате, пил, раздраженно удивлялся, почему какая-то женщина то вдруг появляется, то бесследно исчезает. Тем не менее у нее создалось впечатление, что во сне он разговаривал именно с ней.
     Если бы он... если бы она в самом деле была с ним... то легла бы рядом и постаралась скрасить ему жизнь. Видимо, у него жар. Холодное полотенце на лбу принесло бы ему облегчение. Грейс почему-то не сомневалась, что он окажется ужасным пациентом, вместо того чтобы отдыхать, заставит ее лечь с ним, а вскоре его рука начнет бродить у нее под рубашкой...
     - Проклятие! - простонала Грейс, зажимая глаза ладонями.
     Она тяжело дышала, внизу живота стало горячо и мокро. Плохо уже то, что ей снятся эротические сны, но еще хуже, что она предает Форда, мечтая о Черном Ниале и наяву. Рука продолжала сжимать пистолет, металл холодил ей висок. Осторожно положив его на место, Грейс вытянулась на постели, хотя заснуть даже не пыталась. Господи, еще нет и одиннадцати, значит, она проспала всего час. Вполне достаточно, во всяком случае для того, чтобы Ниал успел овладеть ее подсознанием.
     Восемь месяцев у нее внутри лишь черная пустота, где нет места ни смеху, ни солнцу, ни голубому небу, ни грозам. Пусть так будет и впредь, это проще и безопаснее. Если бы она не оставалась бесчувственной, то не выжила бы. За восемь месяцев она ни разу не заплакала - даже слезы отступали перед суровым холодом, окружавшим ее. Ниал пробивал трещину в ледяной стене, и когда-нибудь она рухнет.
     Нужно побыстрее разделаться с проклятыми гэльскими документами, тогда мозг наконец освободится, Черный Ниал перестанет ее мучить, и она сосредоточится на мести Перришу.
     Уснуть не удастся, хотя отдых необходим, потому что утром они с Крисом собираются взломать компьютерную систему Фонда. Грейс включила свет. Раз в голове сумбур, то пока она будет успокаиваться, можно использовать это время для работы.
     При виде первой страницы она простонала - опять математические формулы, но текст, слава Богу, на латыни. Грейс начала переводить: "Для двадцати лет соотношение жидкости и веса должно быть..." Снова приводились точные доли, количество энергии, необходимой для переноса во времени, программируемый год, в котором хочет оказаться путешествующий. Судя по всему, об электричестве тамплиеры знали лишь по контрольным измерениям. Значит, энергия, но какого рода?
     Отчаянно зевая, Грейс скрупулезно перевела все данные, будто переписывала сложный рецепт, не представляющий интереса. Если ей нужно средство от бессонницы, то лучше этого не придумаешь.
     Она принялась читать вслух:
     - Для DCLXXV лет... Так, D означает пятьсот лет, С - еще сто, L - пятьдесят, два X - каждый по десять лет и наконец V - пять. Итого шестьсот семьдесят пять лет. Очень точный расчет, - пробормотала она и вычла 675 из 1997, просто чтобы узнать, когда согласно формуле должно закончиться путешествие: 1322. - Примечательный год, я его помню.
     Какое совпадение, ведь это времена Черного Ниала. Она перевернула страницу и с недоумением уставилась на текст под формулами, спрашивая себя, то ли она совсем засыпает, то ли кто-то по ошибке вложил это в гэльские манускрипты.
     - Не может быть, - прошептала Грейс, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
     Но нет, вот оно, написанное по-гэльски той же рукой, что и математические формулы:
     "Нужны доказательства? В год от Рождества Христова 1945 хранитель сразил германского зверя, и так Грейс пришла в Крег-Дью. Ниал Мак-Роберт, год 1322".
     Ее била дрожь, страница плыла у нее перед глазами. В те времена слово "германский" не существовало, да и никто в четырнадцатом веке не мог знать, что произойдет в двадцатом. Это невозможно... хотя формула доказывала обратное.
     Хотя они знали, как пройти сквозь время.

Глава 15

     Они договорились встретиться в полдень у супермаркета, но Грейс приехала на час раньше, чтобы посмотреть, нет ли чего подозрительного. Она ненавидела себя за то, что не доверяет Крису на все сто процентов, однако риск и так был слишком велик, поэтому дополнительные осложнения ни к чему.
     Грейс видела, как он подъехал на своем обожаемом "шевелле" с рычащим мотором, и несколько мужчин средних лет проводили его завистливыми взглядами. Бедный Крис! Он хотел женского внимания, а его машина интересовала лишь мужчин. Видимо, он все же поработал над "шевеллом", хотя Грейс не заметила особых перемен. Правда, любимое детище было теперь выкрашено в огненно-красный цвет.
     Крис припарковался в конце переулка и ждал. Ничего подозрительного за час не произошло, но Грейс не торопилась. Еще через пятнадцать минут она наконец выскользнула из своего пикапа, быстро подошла по недавно выпавшему снегу к "шевеллу" и постучала в окно.
     Крис чуть опустил стекло и нетерпеливо спросил:
     - Да, в чем дело?
     - Привет, это я, - сказала она, и его глаза расширились от удивления.
     Крис выскочил из машины, поскользнулся, но успел схватиться за дверцу.
     - Боже мой, - пробормотал он. - Боже мой.
     - На мне парик.
     Грейс была в светлом парике, бейсболке и темных очках. К тому же она похудела на тридцать фунтов, поэтому никто из знакомых не смог бы теперь ее узнать. Изумленный взгляд Криса скользнул от ботинок к облегающим джинсам, потом к толстой куртке и остановился на лице. Парень открыл рот, но не издал ни звука, у него лишь покраснел кончик носа.
     - Боже мой, - повторил он.
     Неожиданно Крис обхватил ее обеими руками, крепко прижал к себе и начал раскачивать из стороны в сторону. Нервы у Грейс давно были на пределе, она едва удержалась, чтобы, повинуясь выработанному инстинкту, не свалить его подсечкой на землю. Она вдруг услышала какой-то нечленораздельный звук и поняла, что Крис заплакал.
     - Успокойся, - мягко сказала она, тоже обнимая его. - Все хорошо.
     Так странно разрешить прикасаться к себе и самой прикасаться к кому-то. Она слишком долго обходилась без этого и теперь чувствовала себя неловко.
     - Я ужасно боялся, - пробормотал Крис, уткнувшись ей в бейсболку. - Не знал, в порядке ли ты, есть ли тебе где остановиться...
     - Иногда да, иногда нет, - ответила Грейс, отстраняя его. - Первая неделя была самой трудной. Может, сядем в машину? Не хотелось бы привлекать внимание.
     - Что? О! Конечно. - Обойдя "шевелл", Крис открыл правую дверцу.
     Он оставался все таким же тощим и нескладным, очки все так же постоянно сползали на кончик носа, тем не менее Грейс заметила, что плечи у него раздались, голос утратил мальчишеские нотки, даже щетина стала гуще.
     Крис сел за руль, захлопнул дверцу и повернулся к ней. Глаза у него были еще влажные, но он удивленно покачал головой.
     - Я бы тебя не узнал, - с благоговейным страхом признался он. - Ты... ты очень маленькая.
     - Худая, - поправила она и увидела, как у него снова задрожала нижняя губа.
     - Ты выглядишь усталой.
     - Просто сегодня ночью не могла уснуть.
     Грейс действительно не осмеливалась закрыть глаза после того, как прочла маленькое примечание Черного Ниала. Оправившись от первоначального шока, она уже спокойнее воспринимала предсказание о 1945 годе, но последние слова вызывали у нее суеверный страх: "и так Грейс пришла в Крег-Дью". Конечно, он имел в виду другое, ведь имя Грейс означает "благодать", однако это звучало так лично, словно Ниал писал специально для нее. Ей казалось, что он приглашает ее воспользоваться формулой и перенестись в 1322 год, когда было написано это послание.
     Крис взял ее руку и пожал:
     - Где ты сейчас?
     - Как всегда, в пути. Я не должна оставаться подолгу на одном месте.
     - Полиция...
     - Не полиция, меня очень беспокоит человек Перриша. Однажды я чуть не попалась.
     - Странно, - покачал головой Крис. - Ты все еще думаешь, что это из-за тех бумаг?
     - Не думаю, а знаю. Я их перевела и теперь знаю, почему он хочет получить эти копии.
     Глядя на ее профиль, Крис непроизвольно сжал кулаки. Она выглядела такой хрупкой. Вот именно - хрупкой. Он всегда считал Грейс человеком особенным, знал ее большую часть своей жизни и влюбился в нее, когда ему не было еще и семнадцати. Она постоянно с ним мила, обращается как с равным, Грейс по-настоящему хороший человек, умная, добрая, а ее рот... О, ее рот просто сводит его с ума. Он мечтал поцеловать ее и не осмеливался. Конечно, это низость с его стороны, но когда Грейс позвонила, он снова подумал о поцелуях и о том, что, раз Форд умер, теперь все будет окей. Сейчас, глядя на нее, Крис понял, что ничего не будет о'кей, возможно, никогда. Она сидела тихая, грустная, отстраненная и, казалось, вообще неспособная улыбнуться. Отогнав эти мысли, Крис перегнулся и взял с заднего сиденья компьютерную распечатку.
     - Вот, - сказал он, раскладывая ее на коленях. Если уж нельзя Грейс поцеловать, по крайней мере можно ей помочь. - Это план здания, в котором находится штаб-квартира Фонда.
     - Где ты его взял? - удивилась Грейс и сняла очки.
     - Здание довольно новое, а копии планов есть в файле городского департамента по землеустройству, думаю, на случай каких-нибудь чрезвычайных обстоятельств.
     Она искоса взглянула на него:
     - Значит, ты пошел в муниципалитет и попросил копию?
     - Не совсем. Просто вытащил из их компьютера, - беспечно отозвался Крис.
     - Не привлекая к себе внимания, надеюсь.
     - О, ты шутишь.
     - Войти в компьютер Фонда будет не так легко, - предупредила Грейс, зная, что бесполезно напоминать ему об уголовном наказании за хакерство.
     - Разумеется, я все уже продумал. Твоя идея с обслуживающим персоналом великолепна. Мы украдем форму, ведь нам требуется попасть в здание, а не обязательно в офис Фонда. Гляди. - Крис указал на план. - Здесь служебный лифт. Мы поднимаемся на этаж, находящийся под офисом, потом используем панель в потолке, чтобы добраться до электронного пульта управления. Я подсоединяюсь к линии, нахожу файл, и мы уходим оттуда.
     - Как насчет защиты?
     - Защитный код может иметь файл, а не вся система. Найти код - моя работа.
     На словах выходит просто, но файлы Фонда наверняка не столь уязвимы, как в муниципалитете. Перриш слишком умен, слишком коварен, слишком многое он должен скрывать.
     - Конечно, список паролей для закодированных файлов где-то есть, но Перриш может хранить его у себя дома или в офисном сейфе. В любом случае нам до него не добраться.
     Крис покачал головой и ухмыльнулся:
     - Ты не поверишь, сколько людей хранят список паролей в своих письменных столах.
     - У меня возникли кое-какие идеи. Можем попытаться.
     Грейс вздрагивала при одной мысли, что нужно войти в пустой офис, к тому же Перриш почти всегда работает допоздна. Ей было достаточно услышать по телефону его голос, встречи с ним она просто не вынесет. Однако если необходимо проникнуть в его личный кабинет, то она это сделает. Правда, не хотелось бы опять втягивать Криса в свои дела.
     - О'кей, - сказал тот. - Давай попытаемся.
     - Сейчас?
     - Почему нет?
     Действительно, почему бы и нет, какой смысл ждать, если поначалу все равно нужно раздобыть форму.
     - Компьютер у тебя с собой?
     - На заднем сиденье.
     - Тогда нам лучше перейти в мой пикап.
     - Зачем? - обиделся Крис.
     - Твоя машина слишком привлекает внимание.
     - Правда?
     Он гордо выпрямился и достал компьютер. Оба вышли, заперли "шевелл" и пересели в ее машину.
     Ведя пикап, Грейс думала о том, что их ожидает. Секьюрити остаются в здании и после рабочего дня. Может, у обслуживающего персонала есть ключ от служебного входа, а может, и нет. В любом случае их шансы пройти мимо охранников незамеченными - пятьдесят на пятьдесят. Разумеется, там есть и камеры слежения, а дверь открывается...
     Камеры.
     - Наверное, не получится, - вздохнула Грейс.
     - Что ты имеешь в виду?
     - На служебном входе могут быть установлены камеры слежения. Как же нам проникнуть в здание да еще без униформы?
     Крис потер подбородок, его длинные тонкие пальцы любовно гладили щетину.
     - Дай подумать... Во-первых, ты высадишь меня за квартал, и я сам проверю. Если камеры есть, нужно выяснить какие.
     - Не важно какие, если они есть, тебе придется изменить внешность, - твердо сказала Грейс. - Ты должен снять очки, а я, наоборот, их надену. Сделаем тебя потолще, натолкав под форму салфеток.
     - Но я же ничего не увижу. В том числе и тебя.
     Резонно. Она достала из кармана темные очки.
     - Ладно, вынь, пожалуйста, стекла.
     Крис аккуратно выполнил ее просьбу, и она, надев оправу, посмотрелась в зеркало. Странно было глядеть сквозь пустую оправу, но камеры этого не заметят.
     - Мы должны сначала все разведать, может, нам повезет, - решила Грейс. - А потом успеем купить себе форму.
     Им повезло.
     Раскрасневшийся от возбуждения и холода Крис бегом вернулся к пикапу, задыхаясь, упал на сиденье, водворил на место соскользнувшие очки, затем поднял их на лоб и торжествующе улыбнулся.
     - Камера есть, - доложил он. - Только простая, без кругового обзора.
     - Откуда ты знаешь?
     - Я проверил.
     - Крис!
     - Нет проблем. Она в углу, направлена на служебный вход. Я проскользнул вдоль стены, чтобы не попасть в поле ее зрения, и не обнаружил никаких кабелей, ведущих от нее в здание. Даже лучше... - Он замолчал и с улыбкой посмотрел на Грейс.
     - Что? - нетерпеливо спросила та.
     - Дверь не заперта! Она из тех, которые все время защелкиваются, - объяснил Крис. - Видимо, обслуживающему персоналу надоело ее отпирать и под нее подложили резиновый коврик, чтобы она не захлопывалась.
     О, простая и элегантная изобретательность людей, не любящих постоянно терпеть маленькие неудобства!
     - Теперь нужна форма, - сказала Грейс. Парень снова торжествующе улыбнулся:
     - Неподалеку припаркован большой фургон. Я проверил. Передние двери заперты, но задние они могли оставить открытыми, фургон ведь никто не украдет. Там наверняка есть какие-нибудь грязные комбинезоны.

***

     Зато камеры слежения были установлены в вестибюле.
     Из своего кабинета Перриш видел, как в здание вошли еще двое рабочих, и с удивлением заметил, что первый открыл дверь с подложенным под нее ковриком. В данном случае это его устраивало, потому что облегчало Грейс задачу, но потом он, конечно, попросит владельцев здания смет нить обслуживающий персонал. Хотя офис Фонда имеет более надежную охрану, это не оправдывает халатности теперешней бригады.
     Двое припозднившихся рабочих в бесформенных комбинезонах несли ящики с инструментами. Одним из них была тощая женщина в непривлекательной кепке на тусклых курчавых волосах и слишком больших для ее лица очках, другим - неуклюжий высокий толстяк в перчатках и нелепой меховой шапке с опущенными ушами. Он, видимо, не знал, куда идти, но женщина уверенно направилась к служебному лифту.
     Перриша эти двое не интересовали, он ждал мышку, которая должна угодить в приготовленную для нее мышеловку. Может, Грейс и не придет. Если она видела его тогда в спальне, то побоится зайти к нему, хотя наверняка собирается отомстить. Но Перриш был уверен, что она не из тех женщин, которые способны убить. Он мог распознать инстинкт убийцы у определенных людей, у Конрада, например. У Грейс его не было.
     С другой стороны, она уже