ратившись  в  серый  пепел.  Лицо   ее
окаменело. Однажды он уже видел такое выражение на ее  лице,  двенадцать
лет назад. И надеялся, что больше никогда не увидит...
   День выдался просто сумасшедший. Сначала эта изуродованная несчастная
кошка у Фэйт на  кухне.  Потом  отчаянные,  но  безрезультатные  попытки
уговорить ее уехать из города, где ей угрожает опасность.  Черт  возьми!
Ведь он действовал в ее же собственных интересах! Но разговаривать с ней
- все равно что говорить с забором. Хотя нет, забор по крайней  мере  не
спорит. А Фэйт только сверкнула на него упрямыми глазами, вздернула свой
остренький подбородок и уперлась на  своем.  Потом  Алекс  раздул  целый
скандал по поводу  того,  что  он,  Грей,  проехался  вместе  с  ней  до
городской площади. Как будто она заразная! А  Моника  смотрела  на  него
такими глазами, точно он ударил ее по лицу.
   Он уехал на озеро, чтобы побыть одному. Сел на крыльцо,  привалившись
спиной к стене, смотрел на отражение луны в воде и  перебирал  в  голове
треволнения дня. Вдруг пришла Фэйт.  Тихо,  словно  призрак.  Когда  она
прошла мимо, он замер, не веря своим глазам. Это потом уже его  взбесило
то, что она гуляет по лесу ночью одна. Иначе она сюда попасть не  могла.
Приближение машины он услышал бы.  Она  направилась  прямо  к  лодочному
сараю, по стене которого скользнул луч света от ее фонаря. Какого  черта
ей здесь нужно?! Он уже второй раз застает ее тут.
   А потом в нем  проснулось  желание.  Оно  заполнило  собой  сознание,
вытеснив оттуда все прочие мысли. Грей предупреждал ее, а раз она пришла
- значит, готова заплатить цену, которую он указал.
   Ему хотелось верить  в  то,  что  у  него  хватило  бы  самообладания
остановиться, если бы она сказала ему "нет", но Грей  рад  был,  что  не
подвергся этому испытанию. Она не сказала "нет". Она  вообще  ничего  не
сказала, а подалась навстречу ему всем телом. Уже от одного только этого
он едва не кончил. Ее нежная кожа горела огнем,  он  ощущал  под  своими
руками гибкие линии ее тела, она страстно  отвечала  на  его  поцелуй...
Начиная с той минуты, он уже потерял над собой контроль и  никакая  сила
не смогла бы оторвать его от Фэйт.
   В нем и  сейчас  рождалась  дрожь,  стоило  только  вспомнить  о  тех
мгновениях.
   Как-то он назвал ее пуританкой. И,  как  оказалось,  был  недалек  от
истины.
   Грей покачал головой, пытаясь  объяснить  необъяснимое.  Фэйт  Девлин
Харди, дочь пьяницы и шлюхи, не пьет, не  курит  и  не  блудит...  Грей,
бывало,  укладывал  в  свою  постель  девственниц,  которые  и  то  были
посмелее. Наверное, кроме мужа, у нее никого не было. И после его смерти
Грей стал ее первым мужчиной. Несмотря  на  страстную  чувственность,  с
которой она отвечала на его грубые ласки, было видно, что Фэйт скованна.
   Причина, конечно же, крылась в ее родителях.  Она  твердо  решила  не
стать такой, какими были они, и поэтому  придерживалась  весьма  жестких
жизненных принципов.
   Грей  не  возражал  бы  против  этого,  не  почувствуй  он,  что  она
обкрадывает саму себя - тут он не мог смириться.

***

   "Не думай о нем, не думай!"
   Фэйт плохо спала и проснулась рано. Тяжелые веки едва раскрылись. Все
тело раскалывалось  от  усталости.  Короткий  сон  нисколько  не  помог.
Вернувшись домой, она приняла душ, смывая с себя свидетельства того, что
только что произошло с ней на озере. Засыпая, она потратила остатки  сил
на то, чтобы отогнать прочь мысли о  Грее  и  не  обращать  внимания  на
ноющее тело.
   Но своим подсознанием Фэйт управлять не умела,  и  поэтому  Грей  без
труда вошел в ее сон, и  она  потянулась  к  нему  навстречу,  повинуясь
желаниям своего тела.
   Последние  четыре  года  она  отказывала  себе  в   этом,   подавляла
чувственность, но Грей лишил ее воли к сопротивлению. Она могла  сколько
угодно не признаваться себе в этом, но это было так.
   Вчера ночью он возбудил ее и довел  до  оргазма,  и  теперь  ее  тело
требовало повторения. И плевать на то,  что  мышцы  ноют,  плевать,  что
внизу все вспухло и горит после вчерашнего, плевать на то, что он сказал
ей. Фэйт  хотела  Грея,  несмотря  ни  на  что,  хотела  снова  испытать
немыслимое наслаждение. Она даже не предполагала, что подобное возможно.
Вчера убедилась. И ненавидела себя за это.
   Он обращался с ней как с последней шлюхой. Она прекрасно помнила, как
нежно и с бесконечным терпением Грей уговаривал Линдси Партейн. С ней же
все было совсем иначе. Если Линдси он ворковал на ухо по-французски,  то
ей вчера сказал всего несколько слов - самых грубых и неприличных, какие
только существовали в английском языке.  Очевидно,  он  нежен  только  с
людьми своего круга. Сознание этого унижало, но тело... Фэйт  ничего  не
могла поделать со своим телом, которое жаждало еще хоть раз испытать то,
что было вчера. Что ж, может, Грей был прав, так обращаясь с ней.  Может
быть, ее наследственность, дремавшая все эти годы, наконец проявилась.
   Он не оставит теперь ее в покое. Она знала это так же  верно,  как  и
то, что ее зовут Фэйт Харди. До сих пор он пытался убедить ее в том, что
она должна уехать из Прескота и тогда они будут встречаться  без  помех.
Но, похоже, новая тактика окажется гораздо эффективнее.  Фэйт,  конечно,
постарается избегать его, но  она  понимала,  что  вряд  ли  это  у  нее
получится, а на сколько встреч с ним хватит у нее  чувства  собственного
достоинства, она не знала...
   Тем не менее необходимо выяснить, кто убил Ги. Теперь уже не  столько
для себя, сколько для Грея. Он  и  его  семья  заслуживают  того,  чтобы
узнать наконец, что отец не бросил их. В лодочный сарай ей попасть так и
не удалось, а это нужно  было  сделать.  Необходимо  также  связаться  с
детективом Эмброузом и узнать, удалось ли  ему  что-нибудь  прояснить  в
судьбе мистера Плизанта. Ей нужно действовать, чтобы побудить убийцу  на
ответные шаги, ибо только тогда она сможет его обнаружить.

Глава 17

   Телефонные звонки в тот день едва не свели ее  с  ума.  Сначала  Фэйт
думала было отключить аппарат к чертовой матери, но вовремя вспомнила  о
том, что нельзя прерывать связь с Далласом и агентством. Отдельной линии
для факса у нее не было, так что телефон отключать она не могла.
   Сама  Фэйт  трубки  не  снимала.  Звонки  принимал  автоответчик.   К
сожалению, в основном они были от Грея.
   Вначале голос у него был довольно мягкий, даже ободряющий:
   - Я хотел увидеться с тобой сегодня, но  с  утра  пришлось  уехать  в
Новый Орлеан. Я звоню сейчас оттуда. Похоже, раньше вечера не вернусь.
   "Слава Богу! - подумала она. - По крайней мере можно не бояться,  что
он постучит в дверь в любую минуту".
   Вскоре после первого раздался новый звонок.
   - Нам надо поговорить, девочка. Хочешь,  я  загляну  к  тебе  сегодня
вечером, когда вернусь?
   - Нет!!! - вскрикнула Фэйт в ужасе, хоть  и  понимала,  что  Грей  не
может ее слышать.
   - Я перезвоню позже, - закончил Грей и положил трубку.
   Только спустя полчаса она успокоилась настолько, чтобы осознать,  что
Грей в Новом Орлеане. Ей не хотелось возвращаться в летний домик, но она
понимала, что по крайней мере сейчас  нечего  бояться,  что  он  ее  там
поймает. Другого такого шанса, возможно, не представится. И даже по лесу
идти не придется.
   Если она высадит в лодочном сарае окно, Грей сразу  поймет,  что  это
сделала она, поскольку поймал ее вчера как раз перед  сараем.  И  потом,
залезть туда без лестницы все равно невозможно, а  лестницы  у  Фэйт  не
было. Но сейчас не ночь, а ясный день. И плавает  она  неплохо.  Поэтому
то, что вчера ночью казалось просто немыслимым, сейчас ее не пугало.
   Когда она уходила из дома, телефон вновь зазвонил, но  Фэйт  даже  не
обернулась. Под брюками и блузкой на ней  был  ее  старый  купальник.  В
сумке лежали два полотенца и фонарик  для  обследования  темных  уголков
сарая. Фонарь Фэйт завернула в целлофановый пакет.  Она  также  взяла  с
собой из дома самый большой кухонный нож. Взяла, хотя не знала, для чего
он мог ей пригодиться, и надеялась, что на нее не  нападет  рассерженная
змея. Но уж больно хорошо нож лег в руку.
   Когда она подъезжала к летнему домику, настроение у нее было хорошее.
Дважды уже Фэйт приходила сюда, и оба раза ее ловил Грей. Но сегодня  он
в Новом Орлеане.
   Подъехав к озеру, она нарочно старалась  не  оглядываться  в  сторону
крыльца дома, ибо боялась воспоминаний о  вчерашнем.  Внизу  живота  все
болело, но желание уже снова пробудилось, и Фэйт ненавидела себя за это.
   Она торопливо разделась и несколько раз  стукнула  кулаком  по  двери
лодочного сарая, чтобы распугать его обитателей, если  таковые  имелись.
За  стеной  стояла  мертвая  тишина.  Очевидно,  там  никого  не   было.
Удовлетворившись этим, Фэйт вышла на доски причала и заглянула под воду.
Со стороны озера к стене сарая была приварена гаражная дверь. Под нее  и
нужно было поднырнуть.
   Во время летних каникул Грей и Моника  частенько  отдыхали  здесь  со
своими друзьями. Фэйт в детстве тоже удалось пару раз окунуться в озере,
но только когда поблизости никого не было. Она не боялась воды,  хотя  и
знала, что у лодочного сарая очень глубоко. Зажав  в  руке  обернутый  в
целлофан  фонарь,  она  нырнула  в  воду  с  причала  и  показалась   на
поверхности в нескольких футах от берега. От  холода  у  Фэйт  захватило
дух. К июлю - августу  вода  в  озере  становилась  теплая,  как  парное
молоко, но сейчас был еще только конец мая. Она поплавала немного  около
берега, привыкая к воде, и только потом приблизилась к сараю. Зная,  что
около его стены под водой будет очень темно, она включила фонарь, не без
труда нащупав через целлофан кнопку,  и  тут  же  нырнула  под  гаражную
дверь.
   Видимость была скверная даже с фонарем, а  под  самим  сараем  царила
поистине  адская  тьма.  Подняв  голову,  она  увидела  вверху   светлый
прямоугольник воды. Слава Богу, лодки не было. Иначе вынырнуть  было  бы
сложно. Фэйт  устремилась  навстречу  свету  и  через  несколько  секунд
показалась на поверхности. Ухватившись за  край  деревянного  пола,  она
первым делом положила на него фонарь. Немного отдышавшись она откинула с
лица мокрые волосы и огляделась.
   Внутри сарая было сумрачно. Выбравшись из воды, она дала своим глазам
привыкнуть к полумраку и только потом стала внимательно осматривать  то,
что ее окружало. Раньше здесь было  много  чего:  плавательные  матрасы,
автомобильные камеры, принадлежности для ныряния,  спасательные  жилеты,
лодка, в углу были сложены банки со смазкой. Теперь ничего не  осталось.
Сарай был пуст, и в нем хранились только  косилка,  дворовые  грабли  да
старая метла. Конечно, невозможно было отыскать гильзу,  упавшую  где-то
здесь двенадцать лет назад.
   Осознав бесполезность своего занятия, Фэйт, тем не  менее,  тщательно
обследовала весь сарай, посветила фонариком в каждый угол, даже ложилась
на пол, чтобы заглянуть в самые укромные места.
   Ничего.
   Что ж, по крайней мере теперь насчет сарая  можно  успокоиться.  Фэйт
вычеркнула этот пунктик из плана своих действий  и  к  тому  же  неплохо
искупалась.
   Поднырнув под гаражную дверь, она вскоре вылезла на причале.  Бояться
Грея было нечего. Сняв купальник,  она  насухо  вытерлась  полотенцем  и
оделась во все сухое, благо, не забыла захватить из дому белье.  Села  в
машину и выехала на шоссе. Ничто, кроме  разве  что  влажных  волос,  не
указывало на то, чем она только что занималась.
   За время ее отсутствия Грей звонил еще дважды.
   - Где ты, девочка? Ты еще не проснулась? Хорошо, я позвоню позже.
   Она  закрыла  лицо  руками.  Магнитофон  пискнул  и  выдал  следующее
сообщение:
   - Ты не сможешь долго избегать меня. Рано  или  поздно  нам  все-таки
придется поговорить. Сними трубку.
   Она пошла  в  душ,  чтобы  сполоснуть  волосы.  Даже  там  ее  достал
настойчивый звук телефонного звонка. Она пыталась не  обращать  внимания
на домогательства Грея, но у нее это получалось с трудом.  Он  звонил  в
течение всего дня и с каждым разом говорил все раздраженнее. Он перестал
уговаривать и стал требовать.
   - Фэйт, черт тебя возьми,  сними  трубку!  Если  ты  думаешь,  что  я
позволю тебе игнорировать меня... - Не договорив, он швырнул трубку.
   Улучив минутку, когда телефон был свободен,  она  позвонила  в  Новый
Орлеан, но детектива Эмброуза застать не удалось. Она оставила для  него
сообщение и стала ждать, когда он перезвонит.
   Он связался с ней только  к  вечеру.  Едва  услышав  его  голос,  она
моментально схватила трубку.
   - Это Фэйт Харди, детектив. Вы нашли мистера Плизанта?
   - Нет, миссис Харди. Мне очень жаль, но пока не  удалось  найти  даже
его машину. - Он заговорил еще мягче, - Если честно, мне все  это  очень
не нравится. Он не похож на человека, который может вот так вдруг  ни  с
того ни с сего исчезнуть. Ему не от кого и не к  кому  было  бежать.  Не
исключено, что он где-нибудь на дороге потерял управление, заснул или...
сердечный приступ. Если его  машина  съехала  с  дороги  и  провалилась,
скажем, в болото или реку...
   Он не договорил, но Фэйт поняла, на что именно намекал детектив: мол,
рыбаки со временем найдут мистера Плизанта.
   - Вы поставите меня  в  известность,  если  что?  -  прошептала  она,
пытаясь сморгнуть навернувшуюся слезу.
   - Разумеется, мэм. Как только у меня что-нибудь появится.
   Но Фэйт была почти уверена, что у него ничего не появится. Ги  Руярда
убили. Теперь это уже была не догадка - мать видела все своими  глазами.
А мистер Плизант занимался  выяснением  обстоятельств  исчезновения  Ги,
задавал вопросы, наводил справки...  Может  быть,  он  вывел  тем  самым
убийцу из себя? Особенно когда тот узнал, что мистер Плизант  не  просто
любопытный человек, а частный детектив?
   Неужели  убийца  настолько  разнервничался,  что  пошел   на   второе
злодеяние? И, значит, этот милый старик мертв и во  всем  виновата  она,
Фэйт.
   Едва только эта  мысль  оформилась  у  нее  в  голове,  Фэйт  тут  же
отбросила ее. Нет, виновата не она. Виноват убийца и только он.
   Она понимала, что найти доказательства  убийства,  которое  произошло
двенадцать лет назад - дело  очень  нелегкое.  А  мистер  Плизант  исчез
меньше двух недель назад. Разумнее  было  пока  что  сосредоточиться  на
поисках именно мистера Плизанта. А Ги подождет.
   Вот если бы она убила кого-нибудь,  куда  бы  она  спрятала  труп?  В
случае с Ги самым  очевидным  вариантом  было  озеро.  Тогда  лодка  еще
находилась в сарае. Отвезти труп на середину, подвесить к нему камень  -
и за борт... Чем не выход? В случае с мистером Плизантом все было иначе.
Во-первых, убийца, возможно, столкнулся с ним не на озере. А если  и  на
озере, то ведь лодки-то уже не было. Так как же убийца мог избавиться от
второго трупа?
   Закопать в каком-нибудь глухом местечке. Вокруг стояли сплошные леса.
Но если охотники  наткнутся  на  могилу?  Пускай  даже  через  несколько
месяцев или лет? А почему бы  убийце  все-таки  не  воспользоваться  уже
опробованным методом?
   Если так, то искать надо на озере.
   Сама Фэйт ничего сделать не могла. Вообще-то она не  боялась  никакой
работы, но все же понимала, что в таком деле одной никак не  справиться.
Нужна помощь. Дно озера необходимо было исследовать полностью. Для этого
требовались катера, люди, снаряжение. Шериф  мог  бы  распорядиться,  но
прежде она должна будет убедить его в том, что эта работа необходима.  А
следовательно, рассказать все, что она знала про гибель Ги.
   А она не могла рассказать об этом шерифу, не рассказав  прежде  Грею.
Она не могла допустить, чтобы он узнал об этом от  кого-нибудь  другого.
Не могла допустить, чтобы на его семью все это  свалилось  как  снег  на
голову,  без  предупреждения.  Поэтому,  несмотря  на  обиду,  все   еще
сжимавшую сердце, несмотря на то, что ей  было  стыдно  смотреть  ему  в
глаза, она понимала, что придется набраться храбрости и рассказать ему о
том, что его отец был убит.
   Но Фэйт не знала, как это сделать. Только она подумала об  этом,  как
вновь зазвонил телгфон.
   Она зажмурилась.
   - Черт возьми, Фэйт! - В его голосе уже слышалась почти не скрываемая
ярость. - Если ты сейчас не снимешь трубку и не скажешь, что ты жива,  я
свяжусь с шерифом Макфейном и попрошу его заглянуть к тебе...
   Она схватила трубку.
   - Я жива! - зло крикнула она и швырнула трубку обратно.
   О Господи, вот привязался! Телефон зазвонил снова.
   - Хорошо, - проговорил Грей, когда включился автоответчик. Теперь  он
владел своим голосом, но Фэйт чувствовала, что раздражение и  злость  не
исчезли. - Мне не  следовало  говорить  тех  слов.  Мне  очень  жаль.  Я
задница.
   - Мне тоже очень жаль,  что  ты  задница,  -  пробормотала  Фэйт,  не
поднимая трубки.
   - Завтра ты сможешь наказать меня. Захочешь, дашь пинка, а захочешь -
набьешь рожу, - продолжал он. - Но только не думай, пожалуйста, что тебе
удастся избегать встреч со мной, потому что я тебе не позволю.
   Он повесил трубку, а она стала молить  Бога,  чтобы  на  этом  звонки
закончились.
   Вскоре  вновь  раздался  звонок.  Фэйт  не  сдержала  стона.  Щелкнул
автоответчик.
   - Вчера я был без презерватива, - сообщил Грей.
   - Это я  заметила,  -  язвительно  отозвалась  Фэйт,  уставившись  на
телефонный аппарат.
   - Я уверен, что ты сама никак не предохраняешься, - проговорил он.  -
Подумай об этом.
   Он вновь отключился.
   - Ах ты гад! - взвизгнула Фэйт, побагровев от гнева.
   "Подумай об этом..."
   А о чем еще она могла думать после этого звонка, черт возьми?!
   Досадуя на Грея и на саму себя, она  стала  в  отчаянии  метаться  по
всему дому. Господи, у нее не было оправдания!
   Они поступили вчера, как безответственные подростки.
   Ими двигал не разум, а гормоны. Боже, как она могла  не  подумать  об
этом раньше?!
   Что же теперь делать?'Как будто у нее без этого мало проблем!
   Фэйт охватила такая паника, что только через полчаса  она  догадалась
свериться со своим женским календарем и стала считать  дни.  Покончив  с
этим, она вздохнула с облегчением. Месячные должны были  начаться  через
неделю, а они всегда проходили у Фэйт регулярно, в одно и то  же  время.
Это, конечно, не давало полной уверенности, но по  крайней  мере  у  нее
было гораздо больше шансов не забеременеть, чем наоборот.
   На следующее утро она получила очередную записку. После  того  случая
Фэйт стала запирать машину, поэтому третья записка была  засунута  между
ветровым стеклом и "дворником". Заметив  ее  утром,  она  уже  протянула
руку, чтобы посмотреть, что это такое, но тут все  поняла  и  решила  до
записки не дотрагиваться. Ей не хотелось знать, о чем в ней  говорилось.
Судя по всему, она пролежала там всю ночь, потому что была вся мокрая от
росы и чернила кое-где потекли.
   Вчера вечером она ничего подозрительного  не  слышала.  Равно  как  и
ночью, хотя ей не спалось. Впрочем, хорошо было уже то,  что  это  всего
лишь записка, а не очередной изуродованный труп животного.
   Фэйт только что позавтракала и была все еще в пижаме. Оставив записку
на месте, она вернулась в дом. Оделась, накрасилась, причесалась  и  уже
через пятнадцать минут была готова.
   Отперев машину, она бросила  туда  сумочку.  Потом  очень  осторожно,
чтобы не порвать мокрую бумагу, она отодвинула "дворник" и, взявшись  за
самый уголок записки, сняла ее со стекла.
   Сев в машину, она поехала прямо к шерифу.
   Остановившись напротив сквера на центральной городской  площади,  она
вышла из машины, все еще держа записку двумя пальцами,  и  поднялась  по
трем широким ступеням в  здание  городской  администрации.  В  холле  за
столом сидела секретарь, волосы которой отливали синим.  Фэйт  спросила,
как ей пройти к шерифу.
   - Вдоль по коридору, дорогая, а потом налево.
   Фэйт пошла туда, куда ей сказали.
   Здесь стоял удивительно приятный запах. Пахло бумагой и чернилами