нна оглянулась.
     - Зачем ты приехал в город? Я не ожидала тебя здесь увидеть.
     - Я решил, что сегодня ничуть не хуже, чем через неделю, - сказал он, легко поспевая своими длинными ногами за ее быстрым шагом. - Не спеши так, сегодня слишком жарко, чтобы бегать наперегонки.
     Ее машина была припаркована в конце ряда.
     - Ты серьезно хочешь, чтобы я тоже присутствовала на совещаниях?
     - Совершенно серьезно. - Он надел солнечные очки, и теперь Роанна не могла увидеть выражения его глаз. - Люсинда поет тебе дифирамбы, ты в курсе всех дел, и я был бы дураком, если бы не использовал твой опыт.
     Роанна никогда не думала о возможности работы с ним. Она была готова к тому, чтобы о ней забыли, даже попросили уехать из поместья, но только не это.
     Когда они подошли к машине, Уэбб взял у нее ключи и, открыв перед ней дверцу, вернул их ей обратно. Переждав, пока раскаленный воздух внутри машины охладится, она села за руль.
     - Будь осторожна, - сказал он и захлопнул дверцу.
     Отъезжая от стоянки, Роанна взглянула в зеркало заднего вида. Его широкоплечая длинноногая фигура стала быстро уплывать. Он смотрел ей вслед. Взглянув на дорогу, она нажала на газ.
     Открыв дверцу своей машины, Уэбб сел за руль. Импульс, побудивший его поехать в город, был прост, но силен. Он хотел увидеть Роанну. Больше ничего. После всего, что он узнал от Люсинды, в нем снова возродился прежний инстинкт защитника, и он захотел удостовериться, что с ней все в порядке.
     Она была более чем в порядке - спокойно и непринужденно разговаривала с Четом Форристером. Теперь он понял, что имела в виду Люсинда, говоря, что Роанна очень изменилась. Эта молодая женщина - сдержанная, собранная, умеющая держать людей на расстоянии, больше не нуждалась в его защите, и внезапно он с горечью почувствовал себя лишним.
     За свою выдержку Роанна заплатила очень дорого - частицей собственной жизни, но ее броня теперь была крепка.
     Когда он вошел в двери Давенкорта сегодня утром Я увидел, как она спускается по лестнице - элегантная молодая леди, не имеющая ничего общего с худым, растрепанным подростком, которого он знал когда-то, этот контраст снова поразил его. Он видел стройное тело под шелковым нарядом, ее гладкую кожу, которая спорила с гладкостью шелка, вспоминал теплую нежность ее упругих грудей, которые ласкал той долгой ночью в мотеле.
     Боже, он помнил каждую деталь, каждый миг! Эти десять дней, что они не виделись, Уэбб не спал и не мог думать о работе, мечтая только об одном - скорее увидеть ее снова.
     Когда сегодня утром он вошел в дом и увидел Роанну, им внезапно овладело чувство собственника. Она принадлежала ему, и он хотел ее, хотел так сильно, что стали дрожать руки. Ему понадобилось все его самообладание, чтобы не взбежать по ступенькам, не схватить ее на руки и не унести в одну из свободных комнат, где он смог бы снова заняться с ней любовью.
     Он сдержался только по одной причине. С обезоруживающей откровенностью Роанна сказала, что, стоило ему только поманить ее пальцем, ока беспрекословно пошла бы за ним. Уэбб сжал горячий руль. Он сказал ей, что вернется домой, если она переспит с ним, и она сразу же согласилась. Почему? Ради Люсинды? А что чувствовала сама? Он не хотел, чтобы Роанна отдавалась ему только потому, что чувствовала себя виновной перед ним, или из чувства долга пред Люсиндой, или из-за своего детского обожания. Он не был героем, черт побери, он был мужчиной и хотел, чтобы она желала его как мужчину и чтобы к этому не примешивались никакие другие соображения.
     Капля пота попала ему в глаз и, тихо выругавшись, он включил зажигание, чтобы привести в действие кондиционер. Он дождется, что у него будет тепловой удар от сидения в закрытой машине под палящим солнцем. Он любит Роанну. Десять долгих лет назад его маленькая кузина поцеловала его, и только тогда он понял, как сильно хочет ее, и испытал чувство вины. Все было против них: ее юность, его женитьба. Но у него было больше опыта, а значит, он нес перед ней ответственность за то, что сделал или собирался сделать. Хотя его брак был на грани распада, он все еще был женат и не должен был отвечать на ее поцелуй. В том, что случилось, был виноват только он, а не Роанна, а она все еще пыталась искупить свою вину.
     Теперь между ними больше не существовало прежних барьеров. Он не был женат, а она из подростка превратилась в женщину.
     Уэбб включил первую скорость. Неужели он забыл о своей мужской гордости? Она должна принадлежать ему не из-за Давенкорта, не из-за чувства долга. Она должна стонать от наслаждения под страстной лаской его рук только потому, что желает его.
     Этот подонок вернулся. Весь округ был взбудоражен этой новостью. Харпер Нили закипал от гнева каждый раз, как слышал имя Уэбба Тэллента. Его не было десять лет, а теперь он вернулся и начнет изображать из себя джентльмена, как будто ничего не произошло. Этот тупой, толстозадый шериф не арестовал его из-за недостатка улик, но все знали, что он подкуплен. Семейка Давенпортов никогда не платила за то, что творила. Им все всегда сходило с рук. Уэбб Тэллент раскроил каминными щипцами череп Джесси, его маленькой Джесси. Каким-то образом этот мерзавец узнал об их связи и убил ее. Возможно, узнал, что она беременна. Джесси сказала, что уладит это дело, но, должно быть, у нее сорвалось.
     Ни с одной женщиной у него не было так, как с Джесси. Она была необузданной и порочной, и это чертовски возбуждало его, особенно вначале. Он тоже возбуждал ее, но больше всего ей нравились опасность и запретность того, что они делали.
     Во всяком случае, он так думал вначале, пока не понял ее всю до конца. Ей нравилось заниматься сексом, ей доставляло удовольствие знать, что из-за нее мужчины теряют голову, но с ним она спала, чтобы отомстить своему мужу, да и всем остальным тоже. Как будто таким способом Джесси хотела показать, что плюет на всех. Никто не подозревал об их связи, но ведь она-то о ней знала, и противоестественность того, что происходило, приносило ей истинное наслаждение.
     На великосветских приемах, окруженная чопорными дамами, Джесси, похоже, втайне наслаждалась сознанием того, как ловко она всех дурачит.
     Как только до него дошло это, он постарался переломить ситуацию. Харпер Нили никогда никому не позволял использовать себя. Он знал и чувствовал Джесси как никто другой, родная кровь, как-никак. Он научил ее разным пикантным играм, и девчонка пристрастилась к ним, как кошка к сметане.
     Они должны были соблюдать осторожность и не могли поехать в какой-нибудь мотель, встречаясь обычно в лесу, и во время одной из этих встреч он решил, что достаточно плясал под ее дудку и должен показать ей, кто здесь хозяин.
     Когда он позволил ей уйти, сам вновь выжатый до предела, она вся была в царапинах и кровоподтеках, так что едва смогла сесть на лошадь. Джесси стонала и жаловалась, но он видел, как светятся ее глаза. Когда раньше он бывал груб с женщинами, ни одна из них не приходила от этого в восторг. Не то что Джесси. С каждым разом ее требования росли, и сама она научилась приготавливать для него острые блюда.
     В мире не было другой такой женщины, как его девочка. Она жаждала все новых жестоких и изощренных игр, и чем они были непристойнее, тем лучше. Маленькая испорченная Джесси. Он так любил ее!
     С тех пор не было дня, чтобы он не думал о ней. Этот проклятый Уэбб Тэллент убил ее, убил их двоих - ее и ребенка. А потом уехал из города в неизвестном направлении, оставшись безнаказанным. Но теперь он получит все сполна.
     Благодаря Джесси он знает Давенкорт как свои пять пальцев. Поместье было громадным, его угодья простирались на сотни акров, и к дому запросто можно добраться совершенно незамеченным.
     С тех пор как он был там последний раз, прошло десять лет. Надо разнюхать, не завела ли старуха сторожевую собаку и не появилась ли в доме сигнализация. Раньше ничего такого не было точно, потому что Джесси несколько раз пыталась уговорить его влезть в ее спальню в отсутствие Уэбба. Мысль о том, чтобы заняться с ним любовью под крышей дома ее бабушки и в постели мужа, возбуждала ее. У него хватило ума отказаться, хотя это было очень заманчиво.
     Если за это время не поставили сигнализацию, в старый дом можно забраться дюжиной способов, это под силу даже ребенку. Ему приходилось проникать в дома, гораздо лучше охраняемые, чем Давенкорт. Беспечные дураки совсем не заботились о своей безопасности. Что ж, теперь Уэбб Тэллент заплатит за все.

Глава 14

     - Я думаю, нам следует устроить прием по случаю приезда Уэбба, - сказала Люсинда на следующее утро, - это расставит все по местам и упростит его возвращение в общество.
     После замужества Люсинда стала носить фамилию Давенпортов, но стоило немного копнуть вглубь, и отчетливо выступали черты Тэллентов. Людей сильных и дерзких, когда надо, идущих к цели, сметая все препятствия на своем пути. Сейчас целью Люсинды было восстановление в округе доброго имени Уэбба, и ради этого она была готова на все.
     Принадлежность к избранному кругу зависела не только от того, сколько у вас денег (хотя это тоже имело значение). Некоторые семьи очень скромного достатка были уважаемы и "приняты в обществе" потому, например, что их предки участвовали в Гражданской войне, которую наиболее ярые южане называли войной против северной агрессии, а наиболее благовоспитанные - давней неприятностью. Люсинда одним ударом решила восстановить Уэбба в местном высшем свете. Она пригласит к себе всех своих влиятельных друзей, и они придут, потому что знают - старая хозяйка Давенкорта больна и, возможно, это последний прием в ее жизни. Они будут вежливы с Уэббом в его собственном доме и быстренько поймут, что скоро именно он станет здесь полновластным хозяином, а это уже не шутка, ибо речь идет о партнерстве в бизнесе. Таким образом, сплетни затихнут сами собой.
     Услышав слова Люсинды, Глория в удивлении взглянула на нее:
     - Ты в своем уме? Никто не придет!
     - Не будь дурой. Разумеется, все придут, просто не посмеют не прийти. Пример тому - вчерашняя встреча с мистером Уиттеном, не так ли, Роанна?
     - Мистер Уиттен живет в Хантсвилле, - опередив Роанну, ответила Глория, - что он знает?
     - Ему все прекрасно известно, это было написано на его лице. Но поскольку он умный человек, то понял, что я доверяю Уэббу и, следовательно, все эти ужасные обвинения не имеют под собой никакой почвы, - твердо сказала Люсинда.
     - Я согласна с мамой, - вступила в разговор Ланетг.
     - Ты всегда с ней согласна, - глаза Люсинды горели воинственным огнем, - именно поэтому твое мнение так мало значит, дорогая. Если бы Роанна сказала мне, что устроить прием - не очень хорошая идея, вероятно, я бы прислушалась.
     - Как будто Роанна когда-нибудь противоречит тебе, - фыркнула Глория.
     - Очень часто. Порой мы расходимся в деталях деловых решений, и должна признать: в большинстве случаев бывает права она.
     Роанна подумала, что Люсинда сильно преувеличивает. Когда ее мнение не совпадало с мнением Люсинды, она просто приводила свои аргументы, а уже Люсинда принимала решение. Это трудно было назвать спором или несогласием.
     Все три женщины повернулись к ней. Люсинда - с явным торжеством, Глория и Ланетт - с раздражением.
     - Я думаю, что решение должен принять Уэбб, - спокойно сказала Роанна, - ведь больше всего это касается его.
     Люсинда нахмурила брови.
     - Верно. Если он не захочет, то об этом вообще нечего говорить. Пойди спроси его, дорогая. Может быть, он оторвется от своего компьютера на пять минут.
     Они уже закончили ленч, и теперь пили чай со льдом. Уэбб завтракал в кабинете, попросив принести туда несколько сандвичей и кофе. Прошлым вечером он просидел за бумагами до одиннадцати и сегодня встал в шесть, чтобы продолжить работу. Роанна знала это, потому что по обыкновению не спала ночью, а тихо сидела в своем кресле. Сейчас она чувствовала себя такой разбитой, что думала о получасе сна как о несбыточной мечте.
     Присутствие Уэбба так близко, за стеной, тоже не давало ей заснуть. Вчера они все трое сидели весь вечер за бумагами, пока Люсинда не устала и не ушла спать. Оставшись наедине с Уэббом, Роанна почувствовала себя скованно. Может быть, после того, что между ними было, он чувствует себя неловко? Может быть, думает, что она нарочно дожидалась ухода Люсинды?
     Через полчаса Роанна, извинившись, поднялась к себе в комнату.
     Приняв ванну, чтобы успокоиться, она села в кресло и стала читать, но смысл ускользал... Уэбб здесь, совсем рядом. Он приказал перенести свои вещи в соседнюю спальню. Почему? Ведь он ясно дал ей понять, что не собирается заводить с ней роман. В доме было еще три спальни, почему он предпочел именно эту? Единственное объяснение, которое пришло ей в голову, - ему было совершенно безразлично ее присутствие.
     Что ж, она введет его в курс дела, ответит на все вопросы и больше не будет ему досаждать.
     В одиннадцать вечера Роанна услышала, как в соседней комнате хлопнула дверь, и увидела луч света на перилах веранды. Она встала и погасила лампу - ни к чему Уэббу знать, что она все еще бодрствует через полтора часа после того, как она, извинившись, что хочет спать, ушла к себе. В полной темноте Роанна закрыла глаза, откинулась на спинку кресла и стала прислушиваться к шагам в соседней комнате. Интересно, что он сейчас делает?
     Так, шум воды - значит, Уэбб принимает душ. Сердце забилось при воспоминании о его загорелом мускулистом теле. Ей теперь уже трудно было поверить, что она потеряла девственность в дешевом мотеле рядом с мексиканской границей, но заниматься с ним любовью было самым большим блаженством, которое она когда-либо испытывала. Ее тело до сих пор помнило прикосновение жестких волос на его груди, упругость ягодиц и то, как ее пальцы скользили по гладкой ложбинке вниз вдоль мускулистой спины.
     Звук льющейся воды прекратился, и спустя несколько минут полоска света на веранде исчезла. Роанна слышала, как он открыл дверь, чтобы впустить свежий воздух. Интересно, он любит спать в пижаме или без?
     Потом в его комнате наступила тишина. Что он сейчас делает?
     Стоит у окна и смотрит на летнюю ночь или уже лег? А может быть, вышел подышать воздухом на веранду? Если так, то босиком, потому что звука шагов не было слышно. Видит ли он, что ее дверь тоже открыта?
     Не в силах больше сдерживаться, Роанна подкралась к окну и выглянула наружу. Веранда была пуста. Стараясь не шуметь, она закрыла дверь и вернулась обратно в кресло. Сон пропал окончательно, впереди долгие часы бессонницы.
     - Роанна! - услышала она голос Люсинды и, сообразив, что погрузилась в дрему, пробормотала слова извинения и встала.
     В два часа у нее была назначена встреча с организаторами ежегодного джазового фестиваля. Она должна заглянуть в кабинет Уэбба и спросить его мнение о плане Люсинды, потом быстро подняться к себе и сменить одежду. Возможно, к моменту ее возвращения он уже устанет от работы с бумагами, и ей не нужно будет терпеть еще один вечер, находясь от него так близко, слушая его глубокий голос, поражаясь способности так быстро схватывать суть дела, короче, наслаждаться его присутствием и в то же время думать о том, не слишком ли близко от него она сидит, или о том, не хочет ли он, чтобы она поскорее ушла.
     Когда она открыла дверь, Уэбб оторвался от бумаг и вопросительно взглянул на нее. Он, развалившись в кресле и положив ноги на стол, выглядел настоящим хозяином.
     - Прошу прощения, - пробормотала она, - мне следовало постучать.
     Несколько долгих мгновений он смотрел на нее, потом одна темная бровь вопросительно взлетела вверх.
     - Зачем? - спросил он.
     - Потому что ты теперь хозяин. Он снял ноги со стола.
     - Войди и закрой дверь. Роанна остановилась на пороге.
     - Никогда не стучи в эту дверь, - наконец сказал он, не отводя от нее взгляда, - и давай проясним кое-что прямо сейчас. Я занял не твое место, а место Люсинды. Я уже сказал, что был бы просто дураком, если б отстранил тебя от дел. У тебя теперь появится больше свободного времени, и ты сможешь заниматься своими любимыми лошадьми, но будешь по-прежнему вести дела.
     Роанна не ожидала такого поворота событий. Она не придала значения его словам, сказанным, как ей казалось, из вежливости после заседания комиссии. Ну что ж, можно помочь ему на первых порах, пока он будет входить в курс всех дел, а впоследствии, как и раньше, Уэбб прекрасно сможет справляться сам. Но потом она задумалась. Нет, все уже не так, как раньше, когда-то Люсинда тоже принимала деятельное участие в делах, но не теперь. Да к тому же еще эта его собственность в Аризоне, которой тоже надо уделять внимание - ездить туда. Тихая радость наполнила ее в первый раз с тех пор, как она узнала, что будет устранена от дел. Уэбб на самом деле нуждался в ней.
     - Если ты не улыбнешься, я не пойму, рада ты или нет.
     Роанна в замешательстве отвернулась. Улыбаться? Это еще зачем?
     - Улыбнись, - настаивал он, - ты забыла, как это делается? Подними уголки рта вверх, вот так, - он пальцами приподнял уголки своего рта, - когда у людей все в порядке, они иногда так делают.
     Она неуверенно улыбнулась.
     - Прекрасно, - сказал он. - Итак, ты готова приступить к работе?
     - Сегодня в два часа у меня встреча.
     - Какая встреча?
     - С организаторами ежегодного джазового фестиваля. Уэбб не был любителем джаза и, пожав плечами, снова повернулся к компьютеру. Роанна вспомнила, зачем пришла.
     - Меня прислала Люсинда, чтобы узнать, не возражаешь ли ты, если она устроит прием по поводу твоего возвращения.
     Он коротко рассмеялся, сразу поняв, в чем дело.
     - Несгибаемая леди хочет сразу перейти в атаку? Глория и Ланетт, конечно, пытались отговорить ее?
     Роанна промолчала, но он и не ждал ответа. Размышление длилось пять секунд.
     - Черт возьми, почему нет? Если это кому-то не по душе, мне нет до этого дела. Я перестал придавать значение тому, что обо мне говорят, десять лет назад. Если кто-то думает, что я недостаточно хорош, чтобы иметь со мной дело, обойдемся без их благословения.
     Кивнув, Роаниа выскользнула за дверь, чтобы он опять не заставил ее улыбаться.
     А Уэбб вместо того, чтобы вернуться к просмотру файла, прерванному появлением Роанны, продолжал смотреть туда, где она только что стояла. Он вспомнил ее неумелую улыбку, и у него сжалось сердце. Ничего общего с прежней Роанной - та совершенно не умела скрывать своих чувств. Она была в замешательстве, когда он сказал ей, что нуждается в ее помощи. В одно короткое мгновение на ее лице промелькнули, сменяя друг друга, удивление и радость, от которой ярким светом зажглись ее глаза, но тут же ее лицо опять стало спокойным.
     Уэбб лгал. Он мог разобраться в делах и без нее. Чем больше дел на него наваливалось, тем уверенней он себя чувствовал. Так было всегда. Но Роанне необходимо было сознание своей нужности, а ему - ощущать рядом ее присутствие.
     Той ночью в холодном номере мотеля им руководило вовсе не желание отомстить. Он безумно хотел ее, а текила ослабила контроль над собой.
     Всю прошлую ночь, лежа без сна, он думал о ней. Стойло только выйти на веранду и открыть дверь ее комнаты... Он знал, что у нее бессонница, значит, ему даже не придется будить ее. Он просто подойдет к ее постели, и она обнимет его, ни о чем не спрашивая.
     Эротические мечты, разбуженные их единственным давнишним поцелуем, постоянно вторгались в его сон в течение десяти лет. Но теперь он наяву, а не во сне знал, что такое заниматься с ней любовью, и это искушение стало постоянно терзать его, угрожая совсем лишить воли. Подробности ночи в мотеле не покидали его воспаленного воображения.
     И вот он вернулся в Давенкорт, он здесь уже больше суток, но Роанна почти не обращает на него внимания. Неужели она позволила ему переспать с собой только ради того, чтобы он вернулся? Эта мысль приводила его в бешенство. Ему хотелось схватить ее, перекинуть через плечо