у.  Суини
отметила, что сегодня он не в костюме, а в слаксах и  шелковой  сорочке.
Быстро расстегнув пуговицы, Ричард  сбросил  сорочку  на  пол  и  скинул
туфли, одновременно распуская пояс брюк. Он  проделал  все  это  так  же
ловко, как разДел Суини. Наконец его брюки упали на пол, он стянул носки
и в следующее мгновение прижался к девушке, обхватив ее руками.
   - Тише-тише, - пробормотал он, почувствовав, что  Суини  конвульсивно
затрепыхалась, и накрыл ее и себя одеялом.
   Он нежно  обнял  ее.  Поток  тепла,  исходившего  от  него,  оказался
невероятно мощным, и Суини испугалась, что потеряет  сознание.  Поначалу
она не ощущала ничего, кроме тепла, окутывавшего  и  пронизывавшего  ее,
проникавшего до мозга костей. Ричард крепко  прижимал  девушку  к  себе,
помогая сдерживать дрожь, делясь с ней своей энергией.
   - Не плачьте, - шепнул он и вытер ее слезы.
   Спустя пять минут, которые показались  Суини  долгими  часами,  озноб
отступил на секунду, позволяя ей расслабиться. Размякнув и тяжело  дыша,
она лежала в объятиях Ричарда, но потем начался  новый  приступ.  У  нее
сжались челюсти, а тело затряслось так, что застучали зубы.
   Следующая  передышка  длилась  чуть  дольше,  и  Суини  даже   начала
надеяться, что все уже  позади.  Тепло  Ричарда  проникало  в  ее  тело,
добираясь до глубин ледяного кома, который не растопили ни горячая вода,
ни нагретый воздух, ни кофе, сколько бы она его ни пила. Ричард вспотел;
Суини чувствовала  влагу,  проступившую  на  его  коже.  Она  попыталась
вытянуться, размять уставшие, измученные мышцы, но даже слабое  движение
вновь вызывало приступ озноба.
   Ричард помог ей справиться с приступом, шепча  на  ухо  успокаивающие
слова. У девушки мелькнула смутная, расплывчатая мысль, что ее вовсе  не
нужно успокаивать. Пока Ричард рядом, ей нечего бояться  холода.  Просто
удивительно, сколь крепка была ее уверенность в этом.
   Она вновь замерла, тихо примостившись в его объятиях. Шли  минуты,  в
комнате царила полная тишина, нарушаемая только их дыханием  и  сильными
ритмичными ударами сердца Ричарда, отдававшимися в ушах Суини.
   Она лежала почти нагишом, на ней были  только  трусики  и  носки.  На
Ричарде и того меньше - только плотно облегающие плавки.  Завитки  волос
на его груди щекотали соски Суини, заставляя их сжиматься, хотя она  уже
не чувствовала холода. "Какое твердое у него тело", - полусонно подумала
девушка, пощипывая губами его плечо и не вполне  отдавая  себе  отчет  в
том, что делает. Твердое и мускулистое. Ее ладонь  скользнула  по  плечу
Ричарда, поглаживая твердые вздутия его трицепса, ощущая силу, крывшуюся
под гладкой теплой кожей. Даже его живот  был  твердым,  а  ноги  словно
состояли из могучих пластов мышц.
   Напружиненный член Ричарда уткнулся ей в живот, и Суини почувствовала
какое-то  иное   тепло,   сконцентрировавшееся   между   ее   ног.   Она
шевельнулась, инстинктивно прижимаясь к нему бедрами. Девушка сознавала,
сколь опасно такое поощрение, но действие на мгновение опередило  мысль;
впрочем, она все  равно  не  отодвинулась.  Ощущение  было  на  редкость
приятным и совсем не вызывало у нее протеста.
   Ричард нежно и ласково поцеловал ее в лоб.
   - Согрелись наконец? - спросил он, и Суини кивнула. - Вот и хорошо. -
Дуновение его вздоха  коснулось  закрытых  глаз  девушки.  -  Чувствуете
сонливость?
   - Угу.
   - Тогда засыпайте, Суини. - Во всяком случае, ей показалось,  что  он
назвал ее "Суини". Имя прозвучало как-то  иначе,  но  девушка  точно  не
знала, в чем было дело. Она медленно, с наслаждением  втянула  в  легкие
теплый воздух, напитанный его запахом, чувствуя, как слабеет и  исчезает
напряжение, сковывавшее глубины ее тела.
   Ричард  накрыл  ладонью  грудь  Суини,  а  его  большой  палец  начал
поглаживать ее сосок. До сих пор она не верила,  что  грудь  может  быть
источником удовольствия, как утверждают книги  и  кинофильмы.  Суини  не
испытывала ничего, кроме раздражения, когда какой-нибудь юнец хватал  ее
за грудь и начинал терзать соски, надеясь, что она  потеряет  голову  от
восторга. Между тем у нее появлялось лишь одно желание  -  дать  ему  по
морде. Но бить Ричарда ей не хотелось.  От  кругообразных  движений  его
пальца в соске возникло колющее  тепло,  сменившееся  почти  невыносимым
напряжением. И вдруг по груди Суини разлился жар, он достиг ее бедер, то
тут, то там вспыхивая огнем и распространяясь по всему телу. Она  издала
короткий, чуть слышный стон сладострастия.
   Ричард вновь и  вновь  поглаживал  ее  грудь,  и  с  каждой  секундой
наслаждение ширилось, пока не заполнило Суини  целиком.  Теперь  все  ее
тело пылало от вожделения. Она задвигалась, то прижимаясь к Ричарду,  то
отступая, будто волна неумолчного прибоя. Едва слышный  предостерегающий
голос рассудка утонул в потоке небывалого физического наслаждения.
   Ричард потянул Суини за волосы и откинул ее  голову  назад.  Его  рот
коснулся ее губ, мало-помалу прижимаясь все сильнее, пока наконец они не
разомкнулись.  Тогда  он  и  впился  в  губы  девушки  крепким  глубоким
поцелуем, увлекая ее ритмом напористых движений своего языка.  Суини  не
открывала глаз; она не решалась этого сделать,  ошеломленная  охватившим
ее желанием - таким настойчивым и соблазнительным.
   Он чуть сдвинулся, и теперь его напряженный  член  касался  ее  лона.
Суини почувствовала, как  раскрываются  нежные  складки  между  ее  ног,
впуская плоть Ричарда.  Девушка  вздрогнула,  охваченная  беспокойством,
прорвавшимся сквозь пелену  желания.  От  этого  легкого  движения  член
Ричарда скользнул  по  ее  складкам,  оставив  ощущение  удовольствия  и
воспламенив ее нервные окончания. Если бы их не разделяли трусы,  Ричард
уже вошел  бы  в  нее,  потому  что  Суини  была  не  в  силах  обуздать
конвульсии, сотрясавшие ее бедра. Стон,  зародившийся  глубоко  в  груди
Ричарда, вибрирующим звуком вырвался из его горла.
   Суини чувствовала, как выгибается ее тело, все сильнее напрягаясь  от
жаркой волны ощущений и заставляя  прижиматься  к  Ричарду.  Она  издала
негромкий отчаянный крик, изо всех сил стараясь не вцепиться в  него,  а
вместе с тем раздвигая ноги. Ее вновь охватила боль, но  совсем  другая,
пустая и жаркая,  почти  безумная  от  желания.  Когда  Ричард  обхватил
ягодицы  Суини  и  задвигался,  она  замерла  и  затаила  дыхание.   Это
продолжалось  невыносимо  долгое  мгновение,   после   чего   напряжение
разрядилось, и девушку захлестнули  судорожные  волны  наслаждения.  Она
слышала собственные крики, тонкие и неистовые, чуть заглушенные поцелуем
Ричарда. А потом уже ничего не помнила.
   Постепенно сознание прояснилось, и Суини с изумлением обнаружила, что
ее кожа глянцевито блестит от пота. Как  только  улеглось  сердцебиение,
она услышала, что сердце  Ричарда  отчаянно  колотится,  но  он  ласково
прикоснулся к ней, укладывая так,  чтобы  ее  голова  оказалась  на  его
ладони.
   - Засыпай, - прошептал Ричард. Суини не оставалось ничего другого. Ее
мышцы словно растаяли и не хотели повиноваться.
   - У меня был оргазм, - удивленно выдохнула она.
   - Я знаю.  -  Ричард  негромко  хмыкнул.  Суини  догадалась,  что  он
неподдельно изумлен, хотя и старается не показывать этого. Она уткнулась
в него лицом, глубоко вздохнула и уснула, как ребенок.
   Ричард чуть сдвинул вниз пышущее жаром одеяло. Он не хотел,  чтобы  у
Суини начался еще один ужасающий приступ озноба,  но  опасался,  как  бы
кого-нибудь из них не хватил тепловой удар. В квартире было  так  душно,
что он едва дышал и обливался потом. То, чем они только что  занимались,
еще больше разгорячило их. Никогда раньше ни с одной женщиной Ричард  не
испытывал ничего подобного - Суини мгновенно и  страстно  отзывалась  на
его ласки, возбуждая до предела. Еще ни  разу  в  жизни  он  не  получал
такого   удовольствия   от    близости,    не    завершившейся    полным
удовлетворением, казалось,  сейчас  он  мог  бы  кончить  от  легчайшего
прикосновения руки Суини.
   Ричард мог овладеть ею и знал: впоследствии она не стала бы  обвинять
его в том, что он  воспользовался  моментом.  Суини,  с  ее  неколебимым
прямодушием  и  честностью,  полностью  отвечала  перед  собой  за  свои
поступки.
   И все же Ричард понимал, что, взяв эту девушку, воспользовался бы  ее
беспомощным  состоянием.  Она   невероятно   ослабла,   непрекращающийся
конвульсивный озноб высосал из нее всю энергию. Суини была  не  в  силах
защищаться, и он мог сделать с ней все, что хотел.
   Но оказалось, что больше всего ему хотелось защитить ее, позаботиться
о ней.
   Ричард сам не знал, как ему удалось сдержаться. Вспомнив ее  высокие,
округлые груди  с  нежной  голубой  сеточкой  вен  и  маленькими  тугими
сосками, он крепко зажмурился. Теперь эти нежные бугорки  расплющивались
о его тело, соски набухли и были такими твердыми, что он ощущал их.
   К  этой  минуте  щеки  Суини   окрасились   нежным   румянцем,   кожа
разгладилась и стала податливой, пупырышки озноба  исчезли.  С  девушкой
происходило что-то неладное, но Ричард не понимал,  что  именно.  Он  не
знал ни одной болезни, при которой человека согревает только чужое тело,
а все другие источники  тепла  оказываются  бессильными.  Сегодня  недуг
Суини проявился гораздо острее, чем  в  прошлый  раз;  налицо  были  все
признаки переохлаждения, включая затрудненную речь. Именно поэтому он  и
снял с нее одежду, понимая, что Суини согреется скорее, если их не будет
разделять теплоизолирующая ткань. Ричард  понимал  также,  чем  все  это
может кончиться,  и  старательно  сдерживал  себя,  намеренно  возбуждая
девушку.
   Когда она проснется и оденется, он  силком  посадит  ее  в  машину  и
отвезет к врачу. Ричард знал  нескольких  первоклассных  диагностов,  и,
несомненно, из уважения к нему, они  примут  Суини  без  предварительной
записи. Он был знаком с этой  девушкой  уже  несколько  лет,  но  только
теперь  начинал  по-настоящему  ценить  ее,  понимать,  какие  бесценные
сокровища таятся в ее душе, и поэтому  не  желал,  чтобы  обстоятельства
погубили это удивительное существо.
   Суини покрылась испариной, да и сам Ричард взмок от пота. Кризис, что
бы его ни вызвало, на время отступил,  и  девушке  стало  лучше.  Ричард
отодвинулся от Суини, поднялся, заботливо укутал ее одеялом и отправился
на  поиски  термостата.  Обнаружив  его,  он  бросил  взгляд  на  шкалу,
поморщился и повернул ручку до двадцати четырех градусов.
   От жары ему захотелось пить. Ричард открывал одну  за  другой  дверцы
буфета,  пока  наконец  не  отыскал  стаканы.  Подойдя  к  раковине,  он
проглотил  два  полных  стакана  воды.  Ричард  не  отказался  бы  и  от
прохладного душа, но не хотел оставлять Суини одну,  опасаясь,  что  она
скоро проснется. Эта  девушка  заслуживает  того,  чтобы  после  первого
оргазма проснуться в его объятиях.
   Ричард сам не знал, отчего он так уверен в том,  что  это  ее  первый
оргазм. Вероятно, потому, что она так удивилась.  Ему  всегда  казалось,
что Суини совершенно равнодушна к мужчинам и настолько сосредоточена  на
работе, что в ее жизни попросту нет места для всего прочего.  Теперь  он
видел, чтет  не  ошибся.  Должно  быть,  она  обладала  весьма  скромным
сексуальным опытом, приобретенным очень давно и скорее всего при общении
с мальчишками-сверстниками. Вряд ли это доставляло  ей  очень  уж  много
удовольствия. Наверняка  процесс  разочаровал  Суини,  и  она  предпочла
заниматься более важными  делами.  Ричард  не  знал,  почему  она  вдруг
откликнулась на его призыв, но не собирался докапываться до причин своей
удачи.
   Он вернулся в гостиную, где мог присматривать за  девушкой.  К  этому
моменту Ричард уже обсох,  но,  все  еще  изнемогая  от  жары,  не  стал
одеваться.
   В прошлый раз Ричард  почти  не  обратил  внимания  на  обстановку  в
квартире Суини, поскольку полностью сосредоточился на ней самой.  Теперь
он осмотрелся и испытал безмерное  облегчение  от  того,  что  не  видит
вокруг ни стерильной белизны, ни черного лака.  Мебель  была  строгой  и
функциональной. Художественная натура девушки находила свое выражение  в
красках. На глаза ему попался темно-синий кувшин, блестевший в солнечных
лучах, светло-зеленая ваза с красными цветами, лиловый восточный коврик,
наброшенный на  кресло.  Заметив  изобилие  комнатных  растений,  Ричард
подумал, что Суини, вероятно, увлекается цветоводством, потому  что  все
они  были  покрыты  густой  глянцевитой  листвой,  а  на  многих   пышно
распускались желтые, розовые и красные цветы.
   Он увидел также много книг; в основном они стояли на полках, но и  на
журнальном столике лежала целая стопка. Взяв одну из них, Ричард  прочел
заглавие: "Ловцы призраков". Его брови удивленно поползли вверх.  Другая
называлась "Паранормальные явления". Странно, он и  не  подозревал,  что
Суини интересуется потусторонним.
   Впрочем, и  сам  Ричард  предпочитал  научной  фантастике  "Секретные
материалы", да к тому же о вкусах вообще не спорят.
   На столике лежали еще две книги  -  "Духовные  видения"  и  "Призраки
среди нас". Очевидно, Суини увлекалась всем, что связано с привидениями.
   Ричард был тоже не чужд всему этому. Приехав  на  похороны  деда,  он
целую неделю провел с матерью в том маленьком  домике,  где  вырос.  При
этом постоянно ощущал присутствие деда, то и дело ловил  краешком  глаза
неясное движение, а когда поворачивался в  ту  сторону,  там  ничего  не
оказывалось. Ричард отличался здравомыслием,  однако  следовать  доводам
рассудка еще не значит отвергать все то,  что  не  можешь  пощупать  или
увидеть. Человек не видит электрический ток, но  принимает  как  должное
его проявления, так что, вполне возможно, после смерти человека остается
его энергетическая оболочка. Ричард допускал такую возможность,  хотя  с
равной степенью вероятности мог предположить,  что  все  это  лишь  игра
воображения: просто он привык к присутствию деда в этом  доме  и  ожидал
его увидеть.
   Ричард отложил книги и посмотрел на Суини. Она все еще крепко  спала,
сунув ладонь под щеку. Ее губы и кончики пальцев порозовели.
   Когда Ричард приехал, вся Суини от головы  до  пят  источала  ледяной
холод. Еще раньше, в первый раз, он  подумал,  что  ее  состояние  очень
напоминает сильный шок, и теперь укрепился в этой  мысли.  Может,  такую
сильную реакцию оба раза вызвало тяжелое потрясение? Или  дело  лишь  во
внезапном падении кровяного давления из-за неведомой  болезни?  Так  или
иначе, Ричард твердо  решил  докопаться  до  причин,  как  только  Суини
проснется.
   Девушка проспала больше часа. Стоило ей  зашевелиться,  Ричард  вновь
скользнул под одеяло и обнял ее, прижав  к  спинке  дивана.  Ноги  Суини
показались ему шелковистыми; ее груди нежно прильнули к его телу,  и  от
этого прикосновения у Ричарда  закружилась  голова.  Он  мягко  погладил
пальцем впадинку между  набухшими  холмиками,  наслаждаясь  их  атласной
гладкостью. Ему захотелось попробовать  их  на  вкус,  прижаться  к  ним
губами, но, отдавая себе отчет в том, сколь сильно его неудовлетворенное
возбуждение, Ричард понял, что если не сумеет  себя  сдержать,  его  уже
ничто не остановит.
   Суини вновь зашевелилась, морща нос и недовольно  постанывая,  словно
ей очень не хотелось просыпаться. Ричард внимательно следил за девушкой,
предчувствуя то мгновение, когда  ее  глаза  откроются  и  она  осознает
происходящее. Он с нетерпением ждал ее первых слов.
   Суини потянулась, всем телом прижимаясь  к  Ричарду,  и  он  скрипнул
зубами. Ее ресницы затрепетали и распахнулись. На Ричарда глянули сонные
голубые глаза.
   - Привет, - шепнула Суини, и на ее губах появилась невыразимо нежная,
дремотная улыбка. Она еще несколько раз моргнула, сфокусировала  взгляд,
и Ричард увидел, как ее глаза расширяются. Она замерла в его объятиях. -
О Господи!..
   Ричард негромко рассмеялся и прикоснулся губами к ее виску.
   - Только не вздумай паниковать. - Он сомневался,  что  его  гениталии
выдержат  еще  один  удар  ее  колена,  даже  если  тот  будет   нанесен
непреднамеренно.
   Лицо девушки побагровело.
   - Мы... я... - запинаясь пробормотала Суини, не решаясь взглянуть  на
Ричарда. Она положила ладонь ему на  грудь  и  тут  же  отдернула  руку,
словно испугавшись прикосновения к обнаженной коже.
   - Все в порядке, милая. Ничего особенного не произошло.
   - Черта с два! - Суини покраснела еще гуще.
   - Я заставил тебя кончить, - невозмутимо сообщил Ричард. - И поступил
так нарочно, чтобы согреть тебя.
   - Я бы не назвала это пустяком.
   - Тогда воспользуемся школьным языком и назовем это крутым петтингом.
Между прочим, я не могу подобрать другого слова, в противном  случае  не
ощущал бы такой чудовищной неудовлетворенности.  -  Он  ласково  откинул
локон с раскрасневшегося лица Суини. - Нам нужно поговорить.
   Несколько  мгновений  Суини  хранила   враждебное   молчание,   потом
вздохнула:
   - Ладно. Только дай мне встать, одеться и заварить свежий кофе...
   - Мне и здесь хорошо.
   Как только Суини установит между ними определенную дистанцию,  к  ней
может   вернуться   настороженность,   а   Ричард    добивался    полной
откровенности. До тех пор, пока нет ответов на его вопросы, пусть  лучше
Суини останется почти  обнаженной  и  наполовину  прикрытой  его  телом.
Телесный контакт - могучая сила, он приносит радость детям и  успокоение
самым вздорным женщинам. Да и сам Ричард ощущал на себе его воздействие.
Он медленно провел ладонью  по  спине  девушки,  чувствуя  под  пальцами
шелковистое тепло ее кожи и хрупкие косточки позвоночника.
   Должно быть, Суини уловила  решимость  Ричарда,  ибо  покорно  ждала,
неподвижно лежа в его объятиях.
   - Если ты не объяснишь причин, ввергающих тебя в такой страшный  шок,
мы немедленно отправимся к врачу; - сказал он. - Сегодня же.  Даже  если
мне придется завернуть тебя в одеяло и тащить нагишом.
   Суини недовольно фыркнула, выдохнув через нос.  Она  смотрела  поверх
плеча Ричарда, отводя  взгляд  от  него.  Уклончивость  девушки  убедила
Ричарда, что с  ней  действительно  происходит  нечто  необычное,  и  ее
состояние объясняется тяжелой реакцией на это.
   - Ричард...
   - Суити!  -  перебил  он,  вложив  в  свой  голос  ровно  столько  же
нетерпения, сколько до сих пор вкладывала она.
   Суини метнула на него настороженный взгляд, не вполне расслышав,  как
он назвал ее. Ричард сдержал улыбку.
   - Так и быть, скажу, - нехотя  согласилась  девушка.  -  Я  постоянно
мерзну, хотя и не так сильно, как сегодня.
   - И позавчера?
   - И тогда тоже, - кивнула она. - Оба раза перед тем как замерзнуть, я
ночью ходила во сне. - Суини крепко сжала  губы,  и  теперь  у  нее  был
встревоженный и вызывающий вид.
   По-видимому, она считала  это  объяснение  исчерпывающим,  но  Ричард
думал иначе.
   -  Что-то  мне  не  приходилось  слышать,  будто  лунатизм   способен
ввергнуть человека в такой сильный шок.
   Ее тревога сменилась вызовом.
   - Хочешь верь, хочешь нет, но все именно так.
   Этим дело явно не ограничивалось, но Суини намеревалась держать  язык
за зубами. Ричард молча поднялся и так туго закутал ее в одеяло, что она
не могла даже высвободить руки. Потом он быстро надел брюки.
   - Эй! - Суини энергично забилась, стараясь выбраться из одеяла.
   - Бесполезно. - Ричард  застегнул  молнию  и  затянул  пояс.  -  Если
потребуется, я еще раз запеленаю тебя, когда придет время ехать к врачу,
и ты знаешь, что мне это по силам. Я намного крупнее и куда крепче тебя.
   - Грубиян! - крикнула Суини.
   - Грубиян, но заботливый. - Ричард наклонился и поцеловал ее в лоб.
   То ли искренняя забота, то ли поцелуй, а может,  уверенность  в  том,
что он сделает так, как сказал, заставили девушку угомониться. Теперь  в
ее глазах, устремленных на Ричарда, читался почти откровенный ужас.
   - Я не только хожу во сне, - так тихо произнесла она, что  сама