Существовал величественный ритм в смене времен  года.  Ди  следовала  за
природой, обновляясь весной, расцветая летом, собирая  урожаи  осенью  и
отдыхая зимой. Чем бы она теперь ни занималась,  она  потеряла  то,  что
любила больше всего на свете.
   Но во всем мире люди сталкиваются с жестокими разочарованиями, и даже
трагедиями, и продолжают жить.  Время  неумолимо.  Ди  должна  была  или
справиться, или сдаться, а она  знала,  как  делается  первое,  но  была
незнакома со вторым.
   Первым человеком, к которому она обратилась  в  поисках  работы,  был
мистер Винчес из универсального магазина.
   - Что вам нужно? - спросил он, внимательно разглядывая ее.
   - Работа, -  спокойно  ответила  она.  -  Неважно  -  какая.  Я  могу
заниматься вашими счетами, упаковывать товары, подметать пол.
   - Я могу все это делать сам, - проворчал он.
   - Я знаю.
   Он продолжал смотреть на нее, потом пожевал губу.
   - Сожалею о том, что случалось с вашим домом. Полагаю, что вы  пришли
из-за этого.
   - Да.
   Вздохнув, он покачал головой:
   - Хотел бы помочь вам, но  совершенно  очевидно,  что  глупо  платить
кому-нибудь за то, что можешь сделать сам.  Магазин  слишком  мал,  и  в
чьей-то помощи нет необходимости.
   - Я понимаю, - сказала она. - Спасибо.
   Ди даже не почувствовала разочарования, потому что  это  было  именно
то, чего она ожидала. Если бы она получила работу, то была  бы  удивлена
больше, чем кто-либо другой.
   Она попыталась устроиться в магазин тканей,  но  миссис  Ворли  могла
обеспечить лишь свое существование. О наемных работниках не могло быть и
речи. Такое же положение было в магазине головных уборов.
   Она бродила по улицам, заходя во все заведения. Банку не  нужны  были
новые служащие. Два ресторана содержались семьями,  и  наем  человека  с
улицы означал  бы,  что  кто-то  из  членов  семьи  остался  не  у  дел.
Аналогичная ситуация была и в двух гостиницах. Рабочие места разделялись
между родственниками, и это - характерная особенность семейного бизнеса.
Ди знала такое положение еще до того,  как  начала  поиски,  но  все  же
спрашивала  на  тот  случай,  если  бы   кто-нибудь   заболел   и   стал
неработоспособным.
   Единственная  швея  в  городе  не  нуждалась  ни  в   какой   помощи.
Большинство женщин в городе шили сами.  В  Проспере  просто  не  хватало
людей, готовых платить за шитье. Ди даже спрашивала об уборке  домов,  и
мистер Винчес разрешил ей повесить объявление на двери его магазина.  Но
никто не обратился к ней. Люди,  которые  могли  позволить  себе  нанять
кого-нибудь для уборки, уже сделали это.
   То, что она сказала Лукасу во  время  их  первой  встречи,  оказалось
правдой: единственное рабочее место для  нее  в  Проспере  находилось  в
одной из комнат над салуном.
   Единственная принадлежавшая ей ценность - земля -  теперь  ничего  не
стоила. Она могла бы расстаться с ней, но никто не захотел бы купить ее.
Она знала, что Лукас отдаст ей деньги в обмен на документ на  землю,  но
это будет унизительная подачка, потому что он, конечно, уже не  нуждался
в этой земле. У него было достаточно воды  -  такой  сладкой  и  чистой,
какую только можно вообразить, и неистощимой. У  него  была  вода  Ручья
Ангелов.
   Поток на другом склоне горы уже не назывался Ручьем Ангелов. Она даже
не знала, было ли у него название. Там его значение было другим,  потому
что Дабл Си - обширное пастбище, и действие воды  здесь  было  не  таким
заметным.
   Ее маленькую, узкую долину ручей  делал  волшебным,  крошечным  раем.
Поэтому он назывался Ручьем Ангелов. Она никогда не думала о нем как  об
углублении в земле, по которому течет  вода.  Ручей  Ангелов  был  живым
существом, со своим характером  и  своей  тайной.  Он  был  полноправным
партнером Ди. Благодаря  ему  земля  дарила  своей  хозяйке  несказанное
изобилие. И Ди горевала по нему, как по умершему человеку.
   Если у Ди и оставалось что-то, так это гордость. И все  же,  по  мере
того, как проходили дни, она была вынуждена признать, что ей,  возможно,
придется забыть о своей гордости и взять  деньги  у  Лукаса.  Ей  больше
нечего было делать на ранчо, но она бы смогла начать все заново в другом
месте.
   Лукас! Она все еще не могла позволить себе думать о  нем.  Боль  была
еще слишком свежей, слишком невыносимой. Она не могла забыть о том,  что
он сделал, но не позволяла себе думать об этом. Пока она не вспоминала о
Лукасе, она могла существовать, но мысли  о  нем  мучили  ее  с  прежней
силой.
   Ее тело, ритм которого был таким  же  неизбежным,  как  смена  времен
года, говорило ей, что она не носила его ребенка. Казалось,  она  должна
радоваться этому. И все же, вопреки всему, она надеялась. Сейчас ребенок
означал бы для нее катастрофу, но она все равно надеялась. Эти два раза,
когда они не предохранялись, были для нее последний шансом забеременеть.
Она больше не заботилась о  своей  репутации,  если  от  нее  что-нибудь
осталось. Ди любила бы ребенка Лукаса со всей неистовостью своей натуры,
так же, как она любила его  отца,  хотя  это  чувство  и  доставляло  ей
столько душевной боли.

***

   Ди сразу узнала женщину, подъехавшую верхом к ее  дому.  На  ней  был
изящный костюм для  верховой  езды  и  невероятно  элегантная  маленькая
шляпка  с  плюмажем,  вьющимся  по  краю,  грациозно  сдвинутая   набок.
Огненно-рыжие волосы и блестящие карие глаза  оставались  прежними.  Это
была Тилли, девушка из салуна, которая ездила в Дабл Си за  помощью.  Ди
считала, что обязана Тилли жизнью  так  же,  как  Луису  Фронтерасу  или
Лукасу.. Все они сыграли свои роли. Женщины посмотрели друг на друга.
   - Доброе утро, - тихо произнесла Ди. - Заходите, пожалуйста.
   Тилли спешилась и поднялась на крыльцо.  Впервые  за  десять  лет  ее
пригласили в приличный дом. Хижина была скромной и сильно  поврежденной,
но мало кто впустил бы ее к себе или хотя бы вежливо поздоровался с ней.
   - Спасибо за то, что вы сделали.
   Тилли слегка улыбнулась:
   - Я сделала это не  только  для  вас.  Я  не  могла  позволить  Кайлу
погубить себя таким способом.
   - Я слышала, что вы сейчас живете на ранчо Бар Би.
   - Да. Мы собираемся пожениться. Но мы, вероятно, не останемся  здесь.
Не думаю, что местные жители когда-нибудь забудут о том, что  произошло,
или простят его. Хорошо, что мы с вами  умеем  начинать  все  заново.  И
спасибо вам. Вы могли настроить против него людей  еще  сильнее,  но  не
сделали этого.
   - В этом не было смысла. Лукас чуть не убил его.
   Ди вспомнила, что Колорадо был теперь  штатом,  но  это  не  изменило
подход местных жителей к проблемам. Если возникал спор, люди решали  его
без участия закона. Кайл получил более серьезное  наказание,  чем  удары
кулаков Лукаса: он стал как  бы  неприкасаемым,  и  его  репутация  была
погублена. Оглядев хижину, Тилли сказала:
   - Вам тоже придется все начинать сначала. Я пришла, чтобы  предложить
вам некоторую  компенсацию  за  повреждения.  Я  понимаю,  что  не  могу
исправить случившееся с вашей землей, но это поможет вам продержаться.
   Начать сначала.  Сердце  Ди  тяжело  билось.  Как  могла  она  начать
сначала?
   - Кайл не делал этого, - возразила она. - Да,  он  повредил  дом,  но
именно Кохран погубил долину.
   - Он бы не поступил так, если бы не Кайл, - мягко возразила Тилли.  -
Это было трудное решение  и  трудное  дело,  но  ведь  Лукас  -  сильный
человек. Он понимал,  что,  пока  вы  владеете  Ручьем  Ангелов,  всегда
найдется кто-нибудь, желающий отобрать его у вас, и вы всегда  будете  в
опасности. Поэтому он устранил  единственную  причину,  делающую  долину
такой привлекательной. Он сделал это, чтобы защитить вас.
   Перед глазами Ди снова встала картина полного запустения.
   - Я бы предпочла рисковать.
   - Лукас не мог позволить вам это. Он слишком сильно любит вас.
   - Когда я смотрю вокруг, то,  что  я  вижу,  не  похоже  на  подарок,
сделанный любимому человеку, - медленно произнесла Ди.
   - Я знаю. Как я уже сказала, на это было трудно  решиться.  Мне  тоже
было трудно просить Лукаса помочь вам в тот день, зная, что Кайла  могли
убить из-за меня. Мало кто понял бы, что мой  поступок  был  продиктован
любовью, но это было именно так. Я сделала бы  все,  что  угодно,  чтобы
остановить его, даже если бы он возненавидел меня за это.
   - Я не испытываю ненависти  к  Лукасу,  -  сказала  Ди,  и  это  было
правдой.
   - Но вы не можете простить его?
   - Нет. Не сейчас. Может быть, никогда. Я чувствую пустоту,  как  если
бы лишилась части себя. Но это имеет отношение не к прощению, а к жизни.
Сейчас она не очень интересует меня.
   Тилли уже видела такое выражение в глазах  других  людей,  и  даже  в
своих собственных. Это был взгляд человека, которому нечего терять. Этот
печальный взгляд сохранялся надолго, и если человек все  же  приходил  в
себя, он становился другим, и эти перемены было сложно понять.
   - Я принесла деньги, - поспешно сказала Тилли, меняя тему разговора.
   - Мне не нужны деньги Кайла.
   - Это мои деньги.
   Ди удивленно посмотрела на нее:
   - Я тем более не возьму их. Вы  не  обязаны  платить,  вы  не  несете
ответственности за случившееся. Это я обязана вам за спасение.
   - Но долги Кайла - это мои долги,  -  упрямо  произнесла  Тилли.  Она
криво улыбнулась. - Это плата за любовь.
   - Спасибо, но я не возьму.
   Ди могла бы умерить свою гордость и взять деньги  Кайла,  потому  что
все произошло по его вине, но она, безусловно, не могла брать  деньги  у
Тилли.
   - Я слышала, что вы искали работу в городе, - поинтересовалась Тилли.
   - Да, но безуспешно.
   - Тогда возьмите деньги. Я могу позволить себе это, а вы нуждаетесь в
них.
   Ди подумала о деньгах и о новой жизни, но она нуждалась не в деньгах,
а в воде. Она застыла, уставившись на Тилли,  как  если  бы  увидела  ее
впервые. Что случилось с  ее  головой?  Все,  что  сделал  Лукас,  можно
переделать. Ручей, который  был  однажды  повернут,  мог  быть  повернут
снова.
   Предательство Лукаса вызвало такую боль, что Ди  долго  находилась  в
шоке. Только этим  можно  было  объяснить  то,  что  она  не  стремилась
изменить положение. Раньше она никогда не относилась к тем, кто сидел  и
жаловался на судьбу, а  засучив  рукава  брала  ситуацию  под  контроль.
Сейчас, впервые с тех пор, как Лукас рассказал ей о своем поступке,  она
почувствовала себя живой, и прежний блеск появился в ее глазах.
   Внимательно наблюдавшая за ней Тилли спросила:
   - У вас появилась идея?
   - Да. И вы можете кое-что сделать, чтобы помочь мне.
   - Все, что угодно. Я в вашем распоряжении.
   На лице Ди появилась слабая улыбка:
   - Вы можете раздобыть мне немного динамита?

***

   Всегда любившая приключения, Тилли отправилась вместе с Ди  по  руслу
ручья вверх, в горы к истоку. Это был нелегкий путь.  Ди  была  уверена,
что существовала более удобная дорога, но она не знала ее.
   Они обе надели брюки и не пожалели об этом, потому что  им  несколько
раз приходилось спешиваться и вести лошадей за собой.  Они  карабкались,
шли в обход, иногда теряя из вида русло и снова возвращаясь к  нему.  Но
когда они добрались до разветвления потока, все  стало  ясным.  Земляная
дамба перекрывала восточное русло, направляя всю чудесную воду на  земли
Дабл Си.
   Ди уставилась на сооружение, убившее ее ферму. Если бы  Лукасу  нужна
была вода, чтобы выжить, она бы сама голыми руками построила эту  дамбу.
Она была готова продать ему эту долину. Но будь она проклята,  если  она
позволит Лукасу уничтожить столь прекрасную и столь  сильно  любимую  ею
землю только из-за того, что он считал, что так будет лучше для нее.
   - Вы когда-нибудь пользовались динамитом? - спросила Тилли.
   - Нет.
   - Господи!
   - Не волнуйтесь.  Я  узнала  в  городе.  Кузнец  занимался  взрывными
работами, и он показал мне, как обращаться с динамитом.
   - Вы собираетесь зажечь шнур и бросить его на дамбу?
   - Нет. Я хочу вкопать его в основание дамбы с восточной стороны.  При
этом он, взорвавшись, еще и углубит русло ручья.
   Ди очень хорошо поняла замысел Лукаса и собиралась поступить так же.
   Потребовалось  некоторое  время,  чтобы  вырыть  два   углубления   в
затвердевшей глине. Ди поместила в  них  динамитные  шашки  и  протянула
длинные шнуры. Она предусмотрительно сожгла  несколько  кусочком  шнура,
чтобы узнать, за какое время сгорает один фут, и вычислила длину  шнура,
необходимую для того, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от  места
взрыва.
   - Вам лучше начать спускаться с горы, - сказала она Тилли.  -  Я  дам
вам пять минут и подожгу шнуры.
   - Я хочу посмотреть, - сказала Тилли. - Я так долго добиралась  сюда.
Я хочу увидеть, как вы сделаете это. Я уйду вместе с вами.
   Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Ди подожгла шнуры.
   Они кинулись к лошадям, вскочили в седла и помчались во всю прыть. Ди
про себя считала секунды.

***

   Лукас бродил по берегу ручья, глядя на бегущую воду и не вспоминая  о
битвах, развернувшихся из-за  нее.  Ручей  был  глубже,  чем  когда-либо
раньше, и в отдельных местах можно было плавать. Он подумал:  стоило  ли
делать это?
   Ди ходила по городу, от двери к двери, ища работу, вместо того, чтобы
возвращаться к нему. Ирония заключалась в том, что он  был  единственным
человеком, который не мог ни в чем  отказать  ей,  а  она  предпочла  бы
умереть, но не попросить его о чем-либо.
   Несмотря ни на что, он не терял надежду. Ди должна была  понять,  что
он стремился защитить ее. Когда она остынет,  то,  конечно,  вернется  к
нему. Но дело было не только в ее характере, а в обиде, столь  глубокой,
что Ди до сих пор не оправилась от нее. И  еще  -  в  гордости.  Еще  не
рождалось существа более гордого, чем Ди Сван. Поэтому  любить  ее  было
трудно. Но если бы она была менее гордой, менее неистовой, она  была  бы
другой, и он не любил бы ее так безумно.  Если  бы  она  не  была  такой
сильной, она не могла бы соперничать с ним в силе  воли.  Ди  Сван  была
именно такой женщиной, какая была ему необходима,  женщиной  для  Лукаса
Кохрана.
   Но он необдуманно жестоко обошелся с ее гордостью  и  независимостью.
Ди не могла простить его за Ручей Ангелов, а он  ожидал  и  требовал  от
нее, чтобы она стала другим человеком. Она  нуждалась  в  независимости,
которая была неотъемлемой частью ее гордой  натуры  и  делала  ее  такой
сильной. Как она могла измениться? Ручей Ангелов  не  принадлежал  ей  в
такой степени, в какой она принадлежала этой земле. Если бы он  заставил
ее вернуться к нему, отказаться от своей независимости, это убило бы  ее
гордый дух.
   Он мог попытаться вернуть Ди, уважая ее независимость и гордость. Она
бы никогда не пришла к нему иначе, как в качестве независимой женщины  с
неуязвимым  достоинством.  Ди  всегда  настаивала  на  сохранении  своей
независимости. Как он мог винить ее за это, если и сам был таким же?  Он
никогда бы никому не подчинился, и она бы тоже никогда этого не сделала.
Она могла быть его партнершей, но ни в коем случае не  его  рабыней.  На
самом деле он никогда и не желал этого, но  ему  потребовалось  потерять
ее, чтобы это осознать.
   Лукас снова посмотрел на воду. Бесценный дар, но не  такой  бесценный
для него, как Ди.
   Она отклонила его  предложение  о  браке  даже  после  того,  как  он
объяснил, что хочет жениться на ней не из-за Ручья  Ангелов.  Неожиданно
ему в голову пришла мысль, что даже если когда-нибудь он помирится с Ди,
она все равно не выйдет за него замуж. Ведь он  рассказал  ей  обо  всех
своих планах, о  том,  как  собирался  превратить  Дабл  Си  в  империю,
используя деньги, чтобы влиять на политические решения.  Он  говорил  об
общественной деятельности в Денвере,  балах  и  приемах,  которые  будет
посещать  со  своей  женой,  потому  что  дела  обычно  устраиваются  на
общественных мероприятиях.  Он  представлял  рядом  с  собой  Ди  и  был
настолько самоуверенным,  что  намеревался  превратить  ее  в  настоящую
светскую даму. Но Ди  не  могла  вести  такую  жизнь  и  знала  это.  Ей
необходима воля, свобода, а они  существуют  вдали  от  удушающих  рядов
зданий и бесконечных условностей  общества.  Неужели  он  был  настолько
слеп, вообразив себе, что она подошла  бы  на  роль  светской  дамы?  Ди
никогда не просила его измениться. Как мог он быть таким бесчувственным,
чтобы ожидать этого от нее?
   Лукас подумал обо всех своих планах и замыслах и мысленно взвесил их.
Он хотел иметь влияние только ради Дабл Си. Но он уже был богатым,  черт
возьми! И Ди дала бы гораздо больше его усадьбе,  чем  все  честолюбивые
замыслы. Она дала бы себя, свой дух, детей, которые бы у них родились.
   Он должен сделать выбор, но выбора вообще не  было.  С  ослепительной
ясностью он понял,  что  предпочитает  Ди  любому  количеству  власти  и
влияния, которого мог когда-либо достигнуть. Он готов  был  передать  ей
права на Дабл Си, если бы это потребовалось, чтобы вернуть ее. Он  хотел
стать ее партнером на всю жизнь.
   Ее партнером.
   Лукас глубоко вздохнул, пораженный пришедшей к нему мыслью. Это могло
сработать. Это была  пока  единственная  возможность,  которая  хотя  бы
приблизит их примирение.
   Он услышал грохот, низкий и раскатистый,  донесшийся  с  гор.  Подняв
голову, ожидая увидеть тучи, он увидел лишь чистое небо. Недоумевая,  он
размышлял, откуда мог раздаться гром.
   Гром, черт побери! Неожиданно Лукас понял, что это было.  Раскрыв  от
удивления рот, он уставился на горы. Потом начал беспомощно смеяться.
   Он должен был знать, что она непременно  что-то  предпримет.  Сильный
грохот говорил о том, что Ди снова была в воинственном настроении.

***

   На следующий день Ди услышала, как кто-то подъехал на лошади прямо  к
ее дому. Выглянув из окна, она увидела соскакивающего  с  седла  Лукаса.
Она ожидала его накануне и удивилась, что он так замешкался.
   Взяв дробовик, Ди вышла на крыльцо.
   - Что тебе нужно? - спросила она без предисловий.
   Он  поставил  ногу  на  нижнюю  ступеньку,  настороженно   следя   за
дробовиком.
   - Послушай, Ди. Если ты  хотела  воспользоваться  этой  штукой,  тебе
следовало сделать это во время нашей первой встречи. Теперь уже поздно.
   - Никогда не поздно исправить ошибку, - улыбаясь, произнесла она.
   - Точно. - Он кивнул в сторону журчавшего ручья,  который  снова  был
глубоким и прозрачным. - Кто выполнил для тебя эту работу?
   Она вздернула подбородок:
   - Мне никто не был нужен для этого. Я сделала это сама.
   Лукас пораженно уставился на нее. Его сердце чуть не остановилось при
мысли об опасности, которой она подвергалась. Проклятие, неужели она  не
понимала, как опасен динамит? Он даже не представлял себе, что она могла
сделать это самостоятельно. Правда, теперь он понял, что именно этого  и
следовало ожидать. Разве Ди просила  кого-нибудь  сделать  что-либо  для
нее?
   - Ты сошла с ума! - крикнул он, и его лицо вспыхнуло от злости. -  Ты
могла погибнуть.
   Она с презрением посмотрела на него:
   - Вероятно, ты думаешь, что я не знала, что делаю.
   - А ты знала, - огрызнулся он. Она подняла брови.
   - Очевидно, - медленно произнесла она. - Я все еще здесь.
   Лукас почувствовал, что безнадежно пытается пробить головой стену, но
потом неожиданно рассмеялся. Он подумал, что  таким  образом  она  будет
сводить его с ума до конца жизни. Может быть, он уже безумен, потому что
он мог поклясться, что заметил веселые искорки в этих колдовских зеленых
глазах. Она любила выводить его из себя.
   - Мне помогала Тилли, - призналась Ди.
   - Тилли! - Он снял шляпу и взволнованно вытер со лба пот.
   Господи,  но  в  этом  был  смысл.  Тилли  сделала  это,  потому  что
чувствовала себя обязанной искупить грехи Кайла. В это  мгновение  Лукас
понял, что его собственный поступок был гораздо хуже  того,  что  сделал
Кайл, хотя он и совершил его ради любви.
   Ди вызыва