еем,  который  сам
походил на бочку с порохом, готовую в любую минуту  взорваться.  Поэтому
она промолчала. Через некоторое время губы его скривились в усмешке и он
проговорил:
   - Что-то я не слышу от тебя никаких  обещаний,  дорогая.  Ну  что  ж,
подумай хорошенько. Не делай себе же хуже. Веди себя хорошо.
   - Как примерная девочка?
   - Как разумная женщина, - уточнил он. Рука его снова потянулась  было
к ней, но замерла в воздухе на полпути. Она чувствовала, что ему хочется
остаться, хочется продолжить то, что начал. Но она отказала  ему,  и  он
нашел в себе силы прислушаться к этому. Пока. И Фэйт, и Грей знали,  что
каждая новая встреча будет  означать  возобновление  этой  борьбы.  И  с
каждым разом соблазну будет все труднее сопротивляться.
   - Пойду, - объявил он.
   - С Богом.
   Он остался на месте.
   - Не хочу уходить.
   - И все же придется.
   Он усмехнулся.
   - С тобой нелегко, Фэйт Девлин.
   - Харди.
   - Я не знал его. Он для меня нечто нереальное. Ты любила его?
   - Да.
   "Но совсем не так, как тебя!!!"
   Темные глаза его сверкнули, и на этот раз он  все-таки  коснулся  ее,
проведя рукой по щеке.
   - Ты навсегда останешься для меня Девлин. Со своими рыжими волосами и
колдовскими глазами.
   Наклонившись, он поцеловал ее в губы. И сразу  же  ушел.  Когда  Фэйт
услышала, как за ним  захлопнулась  входная  дверь,  напряжение  наконец
оставило ее.
   У нее было такое впечатление,  как  будто  по  дому  пронесся  смерч.
Сердце учащенно билось в груди, во всем теле чувствовалась усталость  от
долго  сдерживаемого  напряжения.  Эти  несколько  минут   были   самыми
эротичными мгновениями в ее жизни. А ведь  он  всего-то  и  сделал,  что
коснулся ее ноги. Если бы он не остановился, она  окончательно  потеряла
бы над собой контроль. Фэйт пугала сила желания, которое  просыпалось  в
ней от одного его взгляда,  мимолетного  прикосновения,  от  одного  его
запаха.
   "Ты навсегда останешься для меня Девлин".
   Эти слова никак нельзя было назвать комплиментом.  Оставалось  только
надеяться, что он вовсе не имел в виду то, что никогда не забудет  о  ее
происхождении и никогда изменит о ней мнения, как бы она ни старалась.
   "Всегда буду любить тебя. Всегда."

***

   "Боже мой, только дотронулся до нее... и едва  не  кончил,  -  мрачно
размышлял Грей. - Представляю себе, что случилось бы, если бы  она  дала
мне войти в себя. У меня, наверное, остановилось бы сердце".
   У него дрожали руки, когда он вел машину по дороге. Впрочем, пора  бы
уже привыкнуть. С некоторых пор это была естественная реакция на  любую,
пусть самую мимолетную встречу с Фэйт. Ему было бы, пожалуй, легче, если
бы он не видел в ее  глазах  такого  же  ответного  желания.  Она  могла
сколько угодно изображать из себя каменную  статую,  сколько  угодно  на
словах отказывать ему, но ей было не дано замаскировать выражение  своих
томных зеленых глаз. Грей знал, что не ошибается...  Все  признаки  были
налицо. Она тяжело дышала, у нее высоко  вздымалась  грудь,  под  тонкой
тканью блузки четко обозначились отвердевшие соски. А губы покраснели  и
припухли еще задолго до того, как он поцеловал ее  на  прощание,  будучи
уже не в силах сдерживаться. На нежной коже лица выступил румянец...
   Он хотел Фэйт, но должен был  сделать  так,  чтобы  она  уехала.  Это
противоречие разрывало его на части, сводило с ума. Когда он  потребовал
от нее перестать наводить в городе справки об отце, она  ничего  ему  не
пообещала. Спорить не стала, но Грей уже достаточно  хорошо  знал  Фэйт,
чтобы понимать: ее молчание - признак упрямства. Она умела  без  видимой
борьбы твердо стоять на своем. В детстве жизнь часто  била  Фэйт.  Тогда
она была беспомощна и беззащитна. Теперь другое дело. Если она  задумала
что-то,  трудно  будет  заставить  ее  свернуть  в  сторону.   Твердость
характера, возможно, и помогла ей к двадцати  шести  годам  уже  заиметь
собственное туристическое агентство.
   Грей сознавал, что, скорее всего, не сможет убедить ее уехать. А  что
из этого выйдет, учитывая те чувства, какие она в нем  вызывала...  Даже
подумать страшно!

***

   Моника вошла в приемную офиса Алекса и  улыбнулась  Андреа.  Руки  ее
мелко дрожали, но голос был спокойным.
   - Надеюсь, он у себя? - спросила она.  -  Решила  заскочить,  раз  уж
оказалась в городе. Надо кое о чем спросить.
   - Тебе повезло, - ответно улыбаясь, сказала Андреа. Она знала  Монику
с малолетства. - Минут пять назад только вернулся. Он пока умывается, но
через минуту будет. Заходи, садись.
   "Умывается" означало, что Алекс принимает душ. Мама сказала бы  точно
так же, как Андреа.
   За всю свою жизнь Моника вообще не могла припомнить ни одного случая,
чтобы  мама  упомянула  про  туалет  или  ванную.  Ноэль  считала,   что
физиологические потребности человека лучше скрывать, а если не  удается,
то не обращать на них внимания. Поразительно, как еще с такой  жизненной
философией она могла заниматься с папой любовью. Но ведь занималась, ибо
она, Моника, и Грей  являются  убедительным  тому  доказательством.  Еще
удивительно, как после всех неприятностей,  связанных  с  появлением  на
свет Грея - одно общение с  акушёром  чего  стоит!  -  Ноэль  умудрилась
родить папе второго ребенка.
   Монике было неприятно приближаться к кожаному диванчику, поэтому  она
отошла к окну и стала смотреть на площадь. Весна  быстро  отступала  под
натиском лета. Время неумолимо  бежало  вперед,  в  природе  продолжался
вечный и естественный круговорот, и ей, природе, не было  никакого  дела
до человека, возомнившего себя ее царем, способным влиять  абсолютно  на
все.
   В кабинет вошел Алекс. Увидев Монику, он улыбнулся.
   - Что привело тебя сюда сегодня? - удивленно произнес он.
   Алекс только вчера ужинал у них дома и  полагал,  очевидно,  что  все
дела можно было обсудить там.
   Моника заглянула в его серые глаза, и у  нее  мгновенно  пересохло  в
горле. Всю неделю она копила в себе мужество для того, чтобы  явиться  к
нему для разговора, но теперь оно ей изменило.
   Заметив что-то в ее глазах, он нахмурился.
   - Что случилось, дорогая? - негромко спросил он,  закрывая  за  собой
дверь. Подойдя к Монике, он взял ее за руку.
   Она прерывисто вздохнула. Порой Монике казалось, что  ее  свидания  с
Алексом существовали лишь  в  ее  воображении.  Никогда  ни  словом,  ни
взглядом он не намекал  на  это.  Внешне  это  был  все  тот  же  Алекс,
старинный друг семьи, на дружеское  плечо  которого  всегда  можно  было
смело опереться в те времена, когда Грей и  Моника  только  вставали  на
ноги. Казалось, не она с ним встречалась в этом кабинете семь лет,  а...
мама и папа.
   "Нет, это Алекс, - напомнила она себе, взяв себя в руки. - Он нас  не
оставит. Его любовь и поддержка не зависят от того, сплю  я  с  ним  или
нет. Наши свидания -  это  просто  удобный  способ  давать  выход  своим
чувствам".
   Это если рассуждать по логике. Но в душе она  была  охвачена  ужасом.
Один отец уже бросил  ее,  его  любовь  к  ней  оказалась  не  настолько
сильной, чтобы выдержать испытание на прочность. Он не нашел в себе  сил
сопротивляться соблазну в лице развратной  Рини  Девлин.  Если  придется
теперь потерять еще и Алекса... Моника  чувствовала,  что  не  переживет
этого.
   Но не стоило забывать и про Майкла. Про милого, чувственного  Майкла.
Моника понимала, что  если  не  ухватится  за  представившийся  ей  шанс
сейчас, то следующего раза может уже и  не  быть.  Кого  легче  потерять
навсегда: Алекса или Майкла? Тут и вопросов  не  было,  ибо  она  отдала
Майклу все свое сердце.
   - Моника? - В серых глазах Алекса мелькнула тревога.
   Она судорожно вобрала в  себя  воздух.  Надо  сказать.  Зажмурившись,
Моника выпалила:
   - Я собираюсь выйти замуж за Майкла Макфейна.
   Наступила тишина. Моника не открывала глаз,  со  страхом  ожидая  его
реакции. Но время шло, а ответа от Алекса не  было.  Наконец  напряжение
достигло предела, и она, не выдержав, открыла глаза. Алекс мягко смотрел
на нее и улыбался.
   - Поздравляю, - рассмеялся он. - Что мне еще сказать?
   Она потрясение уставилась на него.
   - Н-не знаю...
   - Рад за тебя, дорогая. Ни ты, ни Грей до сего времени  не  проявляли
интереса к браку, и меня это уже начинало  беспокоить.  А  шериф...  Это
хороший, надежный человек.
   Моника прикусила губы.
   - Мама будет против.
   Алекс подумал над этим с полминуты.
   - Возможно, но пусть  это  тебя  не  останавливает.  Ты  заслуживаешь
счастья, Моника.
   - Не хочется ее огорчать.
   - Ей необходимо посмотреть правде в глаза. Так что выходи за Майкла и
будь счастлива. Уж поверь мне, сей факт огорчит ее гораздо  меньше,  чем
деятельность Фэйт Девлин.
   Фэйт Девлин?..
   Моника растерянно заморгала.
   - А что такое?
   Ведь маме уже известно о том, что Фэйт вернулась  в  город.  Что  тут
может быть нового?
   - А Грей разве не говорил тебе? - удивленно спросил Алекс.
   - Нет. А что он должен был мне сказать?
   Алекс вздохнул.
   - Фэйт ходит по городу и расспрашивает...о Ги. О  его  личной  жизни.
Если ее не остановить, старые  слухи  вновь  вернутся  к  жизни,  и  это
огорчит Ноэль гораздо сильнее, чем известие о твоем замужестве.
   У Моники было такое ощущение, будто ей  отвесили  хлесткую  пощечину.
Фэйт Девлин ходит по городу и расспрашивает об отце?! Известие вызвало в
Монике ослепляющую вспышку ярости. Мало ей  того,  что  ее  шлюха-мамаша
украла у них отца! Мало того, что ни Грей, ни Моника, ни Ноэль с тех пор
ни разу его не видели!
   Лицо Моники вспыхнуло от гнева.
   - Что это за расспросы? Господи, какое ей дело до папы?!
   - Вопросы личного плана. Что он был за человек и так далее. Прознав о
том, что я был лучшим другом Ги, она вчера пришла  сюда.  Поговорить  со
мной - это еще ладно. В этом нет ничего страшного. Но сегодня утром Грею
стало известно, что она и Эда Моргана допрашивала.
   - Она расспрашивала Эда Моргана о  папе?!  -  потрясенно  воскликнула
Моника. - Эда Моргана?! Главного в Прескоте сплетника?!
   - Грей позаботился  об  этом,  -  утешающе  заметил  Алекс,  легонько
похлопав ее по руке. - Ты же знаешь Грея. Уже  через  десять  секунд  Эд
стал заикаться и под конец замолчал. И замолчал надолго.
   Моника знала о том, как страшен бывает ее брат в гневе. Один холодный
и угрожающий взгляд черных глаз чего стоит!.. Она была уверена,  что  Эд
Морган и  десяти  секунд  не  продержался.  Она  на  минутку  попыталась
представить себе эту забавную сцену, но тут же вспомнила о наглости Фэйт
Девлин.
   - Ее интерес мне понятен, - сказал Алекс, -  но,  как  я  уже  сказал
Грею, если об этом узнает ваша мать, ей будет плохо.
   - А мне ее интерес не понятен! - вскричала Моника. Господи,  с  какой
же легкостью кошмар способен возвращаться к  человеку,  вновь  наполнять
его угнетающим чувством утраты и невыносимой боли.  В  Монике  вспыхнула
ненависть. Высвободив свою руку, она отвернулась.
   - Эда Моргана Грей поставит на место, а как он с ней поступит?!
   ( Не знаю. - Алекс покачал головой.  -  Когда  она  только  переехала
сюда, я лично выступал за то, чтобы Грей оставил  ее  в  покое,  хоть  и
понимал, что вы все с этим не согласны. Я  рассуждал  так:  в  том,  что
случилось двенадцать лет назад, не было ее вины, и она имеет право  жить
там, где захочет. Ноэль должна была смириться с  этим  переездом.  Но  в
свете действий Фэйт мое мнение изменилось... Эти ее расспросы... На  сей
раз виновата она сама.
   - Грей разберется, - сказала Моника. - Он разберется с ней.
   - Ой ли.
   - Конечно, разберется! Многое в его силах.
   ( Я не то хотел сказать. Учитывая его чувства к Фэйт,  думаю,  он  не
будет особенно настаивать на ее выселении, Проснись, Моника!  Приглядись
к своему брату. Неужели ты не  видишь,  что  она  ему  нравится?  Вот  и
подумай теперь, каково ему выгонять ее из Прескота.
   Кровь отлила от лица Моники, оно побелело как мел.
   ( Грею... нравится эта женщина?! О, нет...
   Господь не может быть таким жестоким! Неужели он  заставит  ее  вновь
пережить весь тот кошмар?
   Будучи не в  силах  сказать  что-нибудь  и  не  обратив  внимания  на
сочувственный взгляд Алекса, Моника попрощалась с ним. Она  вылетела  из
его кабинета и, только оказавшись на улице, вспомнила о том, что  так  и
не сказала ему, что им теперь не нужно встречаться.
   Господи, если Грей свяжется с дочерью Рини Девлин, это убьет маму! По
городу поползут слухи... после этого маме уже никогда не поднять головы.
Моника горько рассмеялась.  А  она,  дура,  еще  волновалась,  что  мама
огорчится по поводу Майкла Макфейна!

Глава 13

   Офис мистера Плизанта располагался на  последнем  этаже  трехэтажного
здания. Поднимаясь по лестнице, Фэйт тешила  себя  немыслимой  надеждой,
что застанет его на рабочем месте и что  с  ним  все  в  порядке.  А  не
позвонил он до сих пор потому, что телефон сломался.
   Впрочем, все это было несерьезно. Ведь не все  же  телефоны  в  Новом
Орлеане вдруг сразу вышли из строя. Может быть, он занялся другим  делом
и забыл про нее? Нет. Фэйт сильно сомневалась в том, что мистер  Плизант
мог забыть.
   Дверь его кабинета была первой слева в  коридоре.  Верхняя  часть  ее
была из стекла, но шторы в  кабинете  были  задернуты,  и  комната  была
погружена во мрак. Фэйт вспомнила о том, что, когда приходила к  нему  в
первый раз, окна  были  не  зашторены.  Дверь  оказалась  заперта.  Фэйт
постучала, ни на что особенно не надеясь, потом приложила ухо к  стеклу.
Там все было тихо.
   В двери была щель для  почты.  Приподняв  крышку,  Фэйт  заглянула  в
прорезь, словно в глазок.
   На полу в беспорядке валялась куча конвертов.
   Его нет, иначе он забрал бы почту.  Нет  и  не  было  здесь  вот  уже
несколько дней.
   Тревога с каждой минутой все  возрастала.  Фэйт  дошла  до  следующей
двери в  коридоре.  Если  верить  табличке,  за  ней  располагался  офис
Хьюстона Х. Манжа. До Фэйт доносились голоса и дробный  стук  работающей
пишущей машинки. Толкнув дверь, она вошла.
   Офис Хьюстона Х. Манжа оказался довольно тесным. Здесь  было  столько
шкафов для бумаг, что трудно было повернуться, не  наткнувшись  на  них.
Фэйт попала в первую комнатку - приемную.  За  столом  сидела  маленькая
светловолосая женщина, а в углах в горшках росли  три  фикуса,  один  из
которых достиг поистине гигантских размеров. Следующая комната, дверь  в
которую была приоткрыта,  мало  чем  отличалась  от  приемной.  В  глаза
бросался книжный шкаф, возвышавшийся от пола до потолка.  За  стареньким
столом  восседал  кряжистый  мужчина,  очевидно,  хозяин   кабинета,   и
разговаривал с клиентом, сидевшим напротив на  одном  из  двух  потертых
кожаных кресел. Фэйт был виден лишь затылок клиента.
   Секретарша подняла голову и вопросительно  улыбнулась.  Фэйт  думала,
что  женщина  встанет  и  закроет  дверь  в  кабинет,  чтобы  обеспечить
конфиденциальность переговоров ее босса с клиентом. Но ничего такого  не
случилось.  Про  себя  удивившись  этому,  Фэйт  приблизилась  к   столу
секретарши.
   - Я являюсь клиенткой мистера Плизанта,  кабинет  которого  в  начале
коридора, - проговорила она. - Вот уже несколько дней пытаюсь  связаться
с ним, но безуспешно. Я даже  не  знаю,  где  он  сейчас  находится.  Вы
случайно не знаете?
   - Нет, откуда? - ответила секретарша. - С неделю  назад  он  уехал  в
какой-то маленький городишко на границу Миссисипи.  Не  помню  названия.
Перкинс, кажется... Что-то в этом роде. Я думала, что он все еще там.
   - Нет, он был там всего сутки. У мистера Плизанта больное  сердце.  Я
беспокоюсь.
   - Да, да, да... -  Лицо  секретарши  стало  печальным.  -  Как-то  не
подумала об этом. Про сердце я знаю, конечно. Мне рассказывала его  жена
Вирджиния, с которой мы вместе обедали. Бедняжка умерла... Она говорила,
что у него очень слабое сердце. Но я как-то не думала, что с  ним  может
что-то случиться.  -  Она  достала  телефонную  книгу  и  стала  листать
страницы в поисках буквы "П". - Попытаюсь сейчас дозвониться ему  домой.
У нас нет его домашнего телефона. Он не любил  мешать  бизнес  с  личной
жизнью.
   Набрав номер, секретарша примерно с минуту молча слушала гудки на том
конце провода, потом положила трубку.
   - Никто не подходит. Господи,  я  тоже  встревожилась  не  на  шутку.
Уехал, оставил всех в неведении... На Фрэнсиса это не похоже.
   - Я обзвоню больницы, - вдруг  объявила  Фэйт.  -  Можно  занять  ваш
телефон?
   - Конечно. У нас две линии, так что это нам не помешает.  Только  вам
придется класть трубку, если будут звонить клиенты.
   Благодаря в душе южное гостеприимство, Фэйт взяла  справочник  Нового
Орлеана и открыла на странице, где были указаны больницы.  Господи,  как
же их много!
   Начав с самого верха списка, она стала звонить.
   Спустя полчаса - трижды ей пришлось  прерываться  на  звонки  в  офис
Хьюстона Х .Манжа - она положила трубку. Итак, на настоящий момент среди
пациентов городских больниц мистера Плизанта нет. А если он заболел,  не
доехав до Нового Орлеана? Где искать теперь?
   А если с ним что-то случилось? Ей не хотелось даже думать об этом, но
приходилось. Если согласиться с тем, что Ги Руярд умер не своей смертью,
а мистер Плизант пошел по городу со своими вопросами о  нем...  Кое-кого
это могло задеть, кое-кто мог почувствовать себя неуютно. От одной  этой
мысли Фэйт стало дурно. Если что-нибудь случится  с  милым  стариком,  в
этом будет ее вина - она втравила его. Впрочем, убийство Ги - это  всего
лишь догадки, к тому же мало на чем основанные.  Есть  только  заявление
матери о том, что она в ту далекую ночь никуда не бежала вместе с ним  и
вообще его с тех пор не видела.
   Наверняка никто не думает о том,  что  произошло  убийство.  Кого  же
могли насторожить расспросы мистера Плизанта? Нет, Фэйт просто не  могла
поверить в то, что что-то случилось. Но, с  другой  стороны,  вплоть  до
самого исчезновения Ги и Рини она не могла поверить и в то, что человека
могут вышвырнуть из собственного дома посреди  ночи  и  ткнуть  лицом  в
грязь. До тех  пор  жизнь  Фэйт  была  несладкой,  но  по  крайней  мере
предсказуемой. В ту ночь была подорвана ее вера  в  спокойное  и  ровное
течение жизни. С тех пор она иначе стала относиться  к  вещам,  которые,
казалось бы, немыслимы в нормальной жизни. Тогда, двенадцать лет  назад,
у Фэйт  на  многое  раскрылись  глаза  и  теперь  она  уже  готова  была
допустить, что на свете нет ничего невозможного. Тяжело  думать  о  том,
что с мистером Плизантом могла стрястись какая-нибудь  беда,  но  вполне
возможно, что именно это и произошло. Она на всю  жизнь  запомнила,  как
держала за руку умирающего Скотти, как ходила в морг на  опознание  тела
Кайла... Да, нет ничего невозможного.
   ( Что вы собираетесь делать? -  спросила  у  нее  секретарша,  будучи
абсолютно уверенной в том, что Фэйт собирается что-то делать.
   - Заявлю в полицию о нем как о пропавшем без вести, -  ответила  Фэйт
первое, что ей пришло в голову.
   Мистер Плизант исчез так же внезапно, как и Ги Руярд,  о  котором  он
наводил справки. Совпадение? Не похоже. Но, с другой стороны, у нее  нет
на руках и никаких улик, на основании которых  можно  было  бы  начинать
уголовное расследование. Да, заявить в полицию о пропаже человека -  это
все, что она могла сейчас сделать. По крайней мере, начнутся поиски.
   Спросив, как доехать до полиции, она, не теряя  времени,  отправилась
туда. Дежурный сержант направил ее в соответствующий отдел, и скоро  она
уже сидела в кабинете на жестком стуле с прямой спинкой  и  рассказывала
устало выглядевшему детективу в помятом костюме все, что знала о мистере
Плизанте.
   Детектив Эмброуз выглядел  усталым,  но,  надо  отдать  ему  должное,
проявил к ее рассказу интерес. Когда  он  увидел  Фэйт,  в  его  усталом
взгляде что-то даже потеплело.
   - Вы звонили в мотель, где он останавлива