значило теперь,  когда  она  пришла  к
нему в спальню сама, в одной ночной рубашке и просила обнять ее. Желание
уже овладело им, оно пульсировало в его теле.
   - Ты понимаешь, что, если я  обниму  тебя,  этим  дело  не  кончится?
Девочка, я не могу быть рядом с тобой и не взять тебя.
   - Да, понимаю, - она не отводила взгляда, но губы  ее  дрожали.  -  Я
тоже хочу этого.
   Бен втащил ее в комнату и запер за собой дверь. Он  распустил  волосы
Эммы и расправил их по плечам, положил ее руки себе на  плечи  и  крепко
поцеловал в губы. Веки ее сомкнулись, и она прижалась к нему, согреваясь
и обретая покой. Самый решительный шаг был сделан. Теперь все встанет на
свои места.
   Бен поднял край ночной рубашки и стянул ее с  Эммы,  Девушка  сделала
робкое движение, чтобы заслониться, но потом опустила руки.  Он  смотрел
на ее нежную кожу, тонкую стройную фигуру и чувствовал себя  огромным  и
неуклюжим. Он боялся напугать ее своим порывом или нечаянно причинить ей
боль. Положив  свою  загорелую  ладонь  на  ее  алебастровую  грудь,  он
поразился контрасту между ними. Нагнувшись,  он  прильнул  губами  к  ее
соску.
   Теплая волна подхватила Эмму. Она никогда раньше не испытывала ничего
подобного,  и  все-таки  ощущения  казались  ей  знакомыми.   Врожденный
инстинкт безошибочно подсказывал ей, что она встретила  своего  мужчину.
Когда он положил ее на кровать, она не сопротивлялась.
   - Я не знаю, что делать, - прошептала девушка.
   - Я тебя научу, - ответил Бен, покрывая ее лицо и шею поцелуями. - Ты
такая сладкая, девочка.
   Он весь дрожал от переполнявшего его желания, но понимал, как  должен
быть осторожен.
   Он ласкал языком ее соски, а Эмме стонала, изгибаясь. Время  исчезло,
остались только его руки, вкус его поцелуев. Когда он провел рукой между
ее бедрами, она вздрогнула от неожиданности, но  горячая  волна  страсти
быстро отстранила страх. Второй раз  она  испугалась,  когда  его  палец
проник в ее плоть. Но Бен был так осторожен и ласков, что истома желания
полностью завладела ее существом. Эмма начала покачивать бедрами в  такт
его движениям.
   - Прошу тебя, Бен, - простонала она.
   Это было для него сигналом. Он сбросил остатки  одежды,  а  вместе  с
ними и все, что сдерживало его страсть.
   - Тебе будет немного больно, - прохрипел он, раздвигая ее бедра.
   - Я знаю, - прошептала она и подалась ему, навстречу. Он  всей  своей
тяжестью прижал ее к кровати, придавив ее бедра своими.
   Он вошел в нее осторожно,  медленно  продвигаясь  вперед.  Тело  Эммы
раскрывалось ему навстречу. Сначала это показалось ей непереносимым,  но
очень  быстро  она  поняла,  что  это  не  так.  Уничтожив  преграду  ее
девственности, Бен проник дальше. По  щекам  Эммы  катились  слезы.  Она
замерла, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям, к тому, что он  находится
внутри нее.
   Бен освободил ее, и Эмма посмотрела на него  огромными,  вопрошающими
глазами.
   - Нет, я еще не кончил, - улыбнулся Бен, - Я только начинаю. Я  хочу,
чтобы ты получила от этого такое же наслаждение, как и я.
   Закончив короткую лекцию, Бен приступил к своей приятной обязанности,
и вскоре Эмма вся пылала от страсти. Когда они  вновь  соединились,  она
уже не испытывала боли. Она  чувствовала  только  опьяняющую  страсть  и
восторг от слияния их тел.

***

   Минуло две ночи с тех пор, как погибла Селия. Виктория по-прежнему не
могла спать. Иногда она  впадала  в  короткое  забытье,  но  всякий  раз
просыпалась от жалобного крика младшей сестры.  Пробило  полночь.  Джейк
забылся тяжелым сном. Весь день он пропадал на ранчо и  выдохся  вконец.
Виктория не стала зажигать свечу, чтобы  не  разбудить  мужа.  Осторожно
выскользнув из кровати,  она  подошла  к  окну.  Впервые  за  все  время
супружества ей удалось встать среди ночи, не разбудив мужа. Он, как  все
люди его профессии,  просыпался  от  малейшего  шороха,  всегда  готовый
встретить опасность. Сейчас  он  настолько  устал,  что  уже  ничего  не
чувствовал. Слишком часто она будила его по ночам в последние месяцы.
   Виктория не могла смириться с гибелью Селии. Когда на войне погиб  ее
старший брат, она тосковала по нему  и  скорбела.  Но  он  был  взрослым
человеком. Он добровольно пошел на войну,  и  значит,  сам  выбрал  свою
участь. А Селия была еще  ребенком,  нераспустившимся  бутоном,  который
никогда не станет цветком. Она не выбирала. Она не хотела погибнуть  под
копытами взбесившегося жеребца. Господи, как же Виктории не  хватало  ее
смеха, ее жизнерадостного личика... А Рубио по-прежнему  сыт  и  ухожен.
Стоит в своем стойле и ждет следующую жертву. И она будет, если Виктория
его не остановит.
   Она не стала даже надевать чулки, только накинула  на  плечи  шаль  и
вынула из кобуры Джейка один из пистолетов. Оружие было  таким  тяжёлым,
что Виктория с трудом удерживала его в руке.  Вряд  ли  она  сможет  как
следует прицелиться. Лучше бы ей вообще не пришлось стрелять.
   Виктория вышла во  двор,  и  зимний  воздух  остудил  пылающие  щеки.
Медленно падал  снег,  покрывая  все  вокруг  пушистым  ковром.  Как  бы
радовалась сейчас Селия!
   Путь к конюшням занял у Виктории  гораздо  больше  времени,  чем  она
предполагала. Все время проваливаясь  в  глубокий  снег,  она  с  трудом
находила дорогу в темноте. На небе не было  ни  одной  звезды.  Ноги  ее
окоченели. В конюшне будет теплее, она сможет немного согреться.
   Софи стояла в своем стойле. Животное раздулся под тяжестью жеребенка.
Рядом стояла добрая и послушная Джипси, на которой так  любила  кататься
Селия. Джейк приказал покрыть нескольких кобыл, чтобы получить от  Рубио
хорошее потомство. К счастью, Джипси не тронули.
   Виктория с трудом открывала ворота конюшни, и лошади  с  любопытством
смотрели на нее. Наконец ей это удались. Она помнила, что на стене висел
фонарь, разыскала его и разожгла. Теплый желтый свет разогнал тьму.
   Софи положила голову на ограду и смотрела в  дальнюю  часть  конюшни,
где стоял Рубио. Виктории придется провести жеребца через  всю  конюшню,
потому что задние ворота открывались не на пастбище, а в серию  загонов,
откуда вывести его в темноте будет совсем невозможно.
   Она знала, что не  сможет  выстрелить  в  лошадь.  Какую  бы  сильную
ненависть она ни испытывала к жеребцу, ей не перебороть себя. Это просто
глупое животное. Джейк был прав. Она могла бы применить оружие только  в
одном случае - если бы ей пришлось защищаться.
   - Не бойся меня, конь, -  Тихо  проговорила  она,  подходя  к  стойлу
Рубио, - я ничего тебе не сделаю. Но не  пытайся  приблизиться  ко  мне,
иначе я тебя пристрелю!
   Рубио поводил ушами  и  с  нескрываемой  враждебностью  посмотрел  на
Викторию. Он взрывал землю копытом, а в  другом  конце  конюшни  заржала
Софи, почувствовав волнение жеребца.
   Виктория взяла пистолет в правую руку и с трудом взвела курок.  Нужно
быть готовой ко всему. Теперь можно открыть стойло. Но жеребец вовсе  не
рвался на свободу. Он отошел в дальний угол и заржал.
   - Уходи! - крикнула Виктория.
   Она не хотела больше видеть его. Это  было  очень  серьезно.  Она  не
сможет жить на  ранчо,  пока  здесь  Рубио.  Каждый  раз  при  виде  его
ненависти будет разгораться в ее душе и она будет  вспоминать  о  гибели
сестры.
   - Убирайся! - повторила Виктория и схватила со стены кнут -  Убирайся
вон!
   Жеребец подчинился и вышел из стойла, но дойдя до  середины  конюшни,
снова остановился,  заржал  и  покосился  на  Викторию.  Тогда,  нацелив
пистолет в верхний  угол  отворенных  ворот,  она  выстрелила.  С  диким
ржанием  Рубио  выскочил  из  конюшни.  Лошади,  стоявшие   в   стойлах,
проснулись. Снаружи послышался шум, то здесь, то  там  замелькали  огни.
Это в домах зажигали свечи и лампы. Мужчины в спешке одевались,  хватали
оружие, и выскакивали на мороз. Виктория страшно замерзла  и  устала.  С
огромным трудом она затворила ворота конюшни и заперла все загоны.
   Навстречу ей уже бежал Джейк,  а  следом  за  ним  -  Бен.  Оба  были
вооружены. Увидев жену с пистолетом в руке, Джейк схватил ее за плечи и,
забрав оружие, встряхнул, пытаясь вывести из оцепёнения.
   - Что ты здесь делала?
   - Я прогнала его!
   - Что? - в голосе Джейка звучали гнев и негодование.
   - Я выгнала его. Я не могу его больше видеть. Селия в  могиле,  а  он
живет, как прежде. Хватит тебе тех жеребцов, что он уже наплодил.
   Джейк злобно выругался, но моментально опомнился и осадил  себя  сам.
Его беременная жена стояла на снегу в одной  ночной  рубашке,  прикрытая
легкой шалью. Она вся дрожала от холода и напряжения, а он препирался  с
ней.
   - Хорошо, дорогая. Все будет так, как ты хочешь, - на  этот  раз  его
голос звучал гораздо мягче.
   Подхватив Викторию на руки, он отнес ее в дом и уложил в постель. Она
крепко заснула впервые с тех пор, как погибла Селия.

***

   Наступил март, а с ним появились  первые  признаки  того,  что  скоро
начнется потепление. Виктория стала неуклюжей, двигалась  медленно  и  с
трудом. Она уже не могла  встать  с  кресла  без  посторонней  помощи  и
улыбалась очень редко, только  если  Джейку  удавалось  ее  развеселить.
Живот ее был большим и тяжелым,  и  Виктория  не  могла  найти  удобного
положения, чтобы  заснуть.  Спина  постоянно  ныла.  Она  с  нетерпением
ожидала родов. Ведь тогда все ее мучения закончатся.
   Джейк никогда не считал себя хорошим семьянином. Он женился  и  любил
свою жену, вот и все. Но в эти трудные  месяцы  он  старался  безотлучно
быть подле нее. Он массировал ей спину  и  помогал  ночью  добраться  до
горшка. Его тревожил ее огромный живот. Значит,  ребенок  крупный,  а  у
Виктории такие узкие бедра. Смерть Анжелины во время родов не давала ему
покоя, ведь такое могло случиться с каждой женщиной, даже с  его  женой.
Март подошел к концу. Теперь все домашние не спускали с  Виктории  глаз.
Ее напряжение достигло апогея. Когда третьего  апреля  неожиданно  пошел
снег, она разрыдалась. Неужели весна никогда  не  наступит?  Неужели  ее
ребенок никогда не родится?
   В ту ночь она опять не могла заснуть. Джейк массировал ей  спину,  но
это не помогало. Свечи они зажигать не стали. За окном  было  белым-бело
от снега и лунного света.
   Внезапно Джейк насторожился и замер. Виктория выглянула  в  окно,  но
ничего там не заметила.  По  напряженному  лицу  мужа  она  поняла,  что
происходит что-то страшное.
   - Одевайся, - скомандовал он, - не зажигай огня!
   Сам он оделся в мгновение ока  и  с  пистолетом  в  руке  бросился  в
комнату к Бену.
   - Бен, бандиты!
   Бен вскочил так же быстро, как и Джейк, разбудив задремавшую рядом  с
ним Эмму.
   - Вставай, малышка, - спокойно сказал он, - быстрее. У нас - беда.
   - Что случилось?
   - Пока не знаю. Одевайся.
   Эмма выскочила из комнаты Бена и  побежала  в  свою,  которая  теперь
пустовала каждую ночь. Почему она не перебралась к нему  насовсем?  Ведь
все в доме знали об их отношениях, и  Виктория  радовалась  ее  счастью.
Эмма вздохнула. Теперь, может быть, уже слишком поздно.
   Никогда еще живот так  не  мешал  Виктории.  Убегая,  Джейк  еще  раз
поторопил ее. И тут к ее облегчению вошла Эмма. Присев рядом с  сестрой,
она помогала ей натянуть чулки и надеть ботинки.
   - Ты знаешь, что происходит?
   - Джейк сказал, что это бандиты.
   Женщины в тревоге прислушались, но вокруг была тишина.
   Спустившись вниз, они обнаружили испуганных служанок.  Джейк  передал
ружье Бену и оценивающе взглянул на Викторию с Эммой.
   - Я дам вам ружья. Вы найдете себе место, откуда можно стрелять и где
вы будете находиться в укрытии. А я пойду за мужчинами в дальний дом.
   - Нет, - резко запротестовал Бен,  -  это  я  пойду  за  ними,  а  ты
останешься здесь.
   Прежде чем  выскользнуть  за  дверь,  он  подошел  к  Эмме  и  крепко
поцеловал ее в губы. И только когда он ушел, она  поняла,  что  это  был
прощальный поцелуй, а возможно, и последний.
   - Джейк, что происходит? - тихо спросила Виктория.
   - Я видел свет. Видимо, кто-то зажег сигарету.
   - Но почему ты решил, что это не один человек, а несколько?
   - Опыт подсказывает, - ответил  он  и  протянул  женщинам  коробку  с
патронами:
   - Набейте себе карманы. Кармита, ты умеешь стрелять?
   - Да, сеньор. И Жуана тоже.
   - И я, - добавила Лола.
   - Отлично. Берите ружья.
   - Кто это, индейцы?
   - Нет, индейцы никогда бы не зажгли огня. Это белые.
   Первый выстрел заставил женщин вздрогнуть.
   - Укрыться всем, - приказал Джейк, он выбил оконное стекло  прикладом
и приготовился стрелять.
   - Захожу! - раздался со двора голос Бена.
   Уже через секунду он ворвался в дом с пятью  мужчинами.  -  Я  думаю,
стрелки здесь пригодятся.
   Перепуганные женщины быстро поднялись наверх.
   По примеру мужа Виктория прикладом высадила  стекло.  Холодный  ветер
ударил ей в лицо.
   "По крайней мере не усну", подумала она и приладила винтовку.
   Ураганный огонь начался внезапно. Казалось, стрелки со  всех  сторон.
Сверху были видны только темные тени всадников и пеших. Виктория  решила
стрелять по  верховым,  поскольку  их  люди  не  могли  успеть  оседлать
лошадей.
   Заметив притаившегося за  кустами  человека  на  правившего  ружье  в
сторону  дома,  Виктория  прицелилась  и   выстрелила.   Мужчина   упал,
беспомощно раскинув руки.
   Странное чувство овладело Викторией. Она убила человека,  но  это  не
взволновало ее. Потом, может быть, наступит реакция, но не сейчас.
   Со второго  этажа  раздавались  все  новые  выстрелы.  Это  остальные
женщины поддержали Викторию. Она прицелилась во всадника, но на этот раз
промахнулась.
   Отчаянный крик донесся из соседней комнаты.  Виктория  сперва  хотела
броситься туда, но осталась на месте, не решаясь покинуть свой пост.
   - Эмма, - крикнула она, - Кармита, Лола, Жуана!
   Откликнулись все, кроме Лолы. Теперь до Виктории донесся слабый стон.
   Оранжевое пламя полыхнуло на фоне белого снега. Это всадник с горящим
факелом несся к дому. Ужас охватил Викторию. Их  пытаются  поджечь;  Она
выстрелила, и факел упал на снег, а вслед за ним  упал  и  окровавленный
наездник.
   Пули градом ударяли о стены дома.  В  окнах  не  осталось  ни  одного
стекла. Подняв голову, она увидела, что к дому спешит еще один человек с
факелом. Стены поджечь невозможно, но  если  факел  попадет  в  открытое
окно, тогда - беда. Пожар неизбежен.
   Виктория стреляла  и  перезаряжала  ружье,  снова  стреляла  и  снова
перезаряжала. Казалось, так прошла целая вечность. Она не знала, жив  ли
Джейк или пуля уже нашла его.
   В комнату вбежала Эмма:
   - Лола мертва. Жуана ранена, но не серьезно. Она стреляет.
   - Джейк, Бен?
   - Джейк внизу, я слышала его голос. Про Бена ничего не знаю.
   - Эмма, кто это?
   - Неизвестно. Скоро рассветет, и мы их увидим.
   Виктория почувствовала едкий запах дыма и сразу поняла, в  чем  дело.
Схватив со стола кувшин с водой, она выскочила в коридор. Дым шел снизу,
из-под лестницы, и она бросилась туда.
   Чья-то фигура выросла прямо перед ней. Это был Джейк.
   - Ложись! - крикнул он.
   - Мы горим.
   Джейк выругался и огляделся по сторонам. Никто из отстреливавшихся  с
первого этажа мужчин не заметил начала пожара, а  дым  между  тем  начал
заполнять комнаты.
   Джейк заставил  Викторию  лечь  на  пол,  а  сам  побежал  наверх  за
женщинами. Виктория принялась рвать свою юбку на повязки. Кусок  влажной
ткани, обмотанный вокруг  носа  и  рта,  помогал  дышать  в  задымленной
комнате. Она протянула повязку подошедшему Бену, остальным,  мужчинам  и
подоспевшим женщинам.
   Джейк решил выходить через задний дворик и вывести женщин в  кузницу.
Это был единственный путь к спасению. У них не было времени даже на  то,
чтобы предупредить  своих  людей,  сражавшихся  снаружи.  Они  рисковали
нарваться и на их пули. Первым, стреляя, двинулся Джейк. Следом,  тяжело
дыша, бежала  Виктория.  Ее  прикрывал  Льюис.  За  ним  бежали  Эмма  и
служанки, следом Бен со своими людьми.
   Кузница располагалась под огороженным с трех сторон навесом  и  могла
служить временным укрытием. Перебежками Джейк и Виктория первыми вбежали
туда. Джейк уложил жену прямо на землю в  дальний  угол  и  запретил  ей
подниматься. Потом, путаясь в юбках и ругаясь, к ним прорвалась Эмма.
   Несмотря на свое напряжение и страх, Виктория не могла удержаться  от
смеха:
   - Что за выражения, сестричка!
   - Сейчас не время думать о манерах, - отмахнулась Эмма.
   До кузницы добрались все. У Жуаны кровоточило плечо. Бен был ранен  в
ногу. Пуля прошла навылет, и если не начнется гангрена,  все  обойдется.
Братья успели обменяться несколькими фразами,  когда  услышали  истошный
крик.
   - Саррат, чертов Саррат, где ты?
   Джейк поднял голову. Так вот кто на них напал - Гарнет! Что ж, теперь
он знал своего врага, и это облегчало дело.
   Лежа на земле, Виктория не отрываясь смотрела, как пламя пожирает  их
дом. Уже занялся второй этаж, пылала крыша, сгорела  кухня.  Старый  дом
умирал. Ее тело свело от острого приступа боли.
   - Скоро появится ребенок, - прошептала она.
   К ней подошла Кармита, измученная  событиями  этой  ночи.  Она  плохо
представляла себе, как сможет после всего пережитого  еще  и  принять  у
хозяйки роды.
   Эмма перевязывала  ногу  Бену.  Прервавшись,  она  подняла  голову  и
спросила сестру, давно ли начались боли.
   -  Несколько  часов  тому  назад,  -  ответила  Виктория,  вцепившись
пальцами в землю.

***

   Гарнет потерял контроль над ситуацией. Если бы  не  безумное  желание
заполучить Селию, он давно бы уже отступил и в страхе бежал. Он  метался
по двору в поисках Джейка и его брата. Только их смерть откроет ему путь
к вожделенной цели.
   - Саррат, - вопил Гарнет, - где ты, Саррат!
   Джейк не откликался. Он залег в кустах и наблюдал.  Он  не  собирался
подставлять себя под пули врага. Не он, а Гарнет будет валяться на земле
с простреленной грудью.
   - Нам  нужен  свет  и  тепло,  -  спокойно  сказала  Эмма,  -  Может,
кто-нибудь сумеет разжечь горн.
   - Тепло будет, - ответил Льюис и поспешно принялся закладывать уголь,
- а вот фонарей у нас нет. Но скоро светает.
   Викторию  больше  не  заботило   ни   тепло,   ни   свет.   Она   вся
сосредоточилась на том, что происходит у нее внутри.  Какая-то  страшная
сила прижимала ее к земле, заставляя содрогаться. Ей трудно было дышать.
Она помогала при родах Анжелины, и все-таки не думала, что это будет так
тяжело.
   Бен лежал за наковальней и слышал стоны Виктории.
   - Возьми мою рубашку, - произнес он с усилием, обращаясь  к  Эмме,  -
оберни ее плотно вокруг палки. Когда понадобится свет, ты ее  подожжешь.
Это даст вам несколько минут.
   - Хорошо, - ответила она, - но свет нам будет нужнее несколько позже.
Не сейчас.

***

   Гарнет осторожно  подкрался  к  задней  части  конюшни  и,  никем  не
замеченный, проскользнул внутрь.  Занималась  заря,  и  времени  у  него
оставалось совсем немного. Пробежав насквозь всю конюшню,  он  чуть-чуть
приоткрыл створки дверей, выходивших во двор. Со стороны было совершенно
незаметно, что двери открыты, и в  то  же  время  щель  была  достаточно
велика, чтобы Гарнет мог выстрелить.  Теперь  оставалось  только  ждать.
Саррат обязательно появится в его прицеле.
   Гарнет ухмыльнулся. Какие-то несколько минут - и он  получит  все,  о
чем мечтал.
   - Меня ищешь?
   Эти слова сопровождались  сухим  щелчком  взводимого  курка,  который
Гарнет не мог спутать ни с чем. Несмотря на холод,  он  покрылся  липким
потом. Оглянуться он не  решился,  страх  сковал  его.  Сколько  раз  он
убивал, не испытывая при этом ни страха, ни сожаления, но мысль  о  том,
что и сам он может погибнуть, парализовала его.
   - Можешь обернуться, - раздался мягкий голос Джейка,  -  ведь  я  все
равно убью тебя. А если повернешься, получишь шанс выстрелить.
   Ружье дрожало в руках Гарнета. Ему было  страшно  взглянуть  в  глаза
Сарра