нему выглядела такой хрупкой, что, казалось, сильный порыв  ветра
мог сбить ее с ног, но она была сильнее,  чем  выглядела.  Она  набирала
вес, и ее щеки и губы уже не были такими  бледными.  Порывшись  в  вещах
своей матери, Лукас нашел  несколько  легких  дневных  платьев,  которые
имели такой простой покрой, что невозможно  было  определить,  к  какому
времени они относились. Бетси, которая  продемонстрировала  свое  умение
обращаться с иглой, подшивала и укорачивала их до тех пор,  пока  платья
не подошли Ди, и сейчас она была в одном из  них.  Тонкая  светло-желтая
батистовая ткань шла ей так же,  как  и  собранные  на  затылке  длинные
волосы. Такая прическа обнажала изящную шею. Как только они вернулись  в
дом, он нагнулся и прижался к этому чувствительному месту и ощутил,  как
по ее телу пробежала дрожь. Лукас вспомнил, что забрал  из  ее  дома  не
только одежду. Маленькие губки лежали в коробке у него в спальне.
   Ди почувствовала объятия его рук, и у нее захватило дух. До  сих  пор
она не осознавала, как ей не хватало его, какой  одинокой  она  была.  А
сейчас она сразу вспомнила его  прикосновения,  ощущение  его  крепкого,
жаркого  тела,  прижатого  к  ней,  и  отсутствие  физической   близости
расстроило ее. Он даже не обнял и  не  поцеловал  ее  за  все  время  ее
пребывания на ранчо, если не считать лишенные страсти легкие  поцелуи  в
лоб. Но она была так слаба, что  и  не  желала  этого.  Когда  Ди  стала
выздоравливать, страсть  снова  пробудилась.  Она  прижалась  к  Лукасу,
положив голову ему на плечо.
   - Устала? - спросил он, гладя ее по спине.
   - Я постоянно ощущаю усталость. Просто я стараюсь не замечать ее.
   Он взял ее на руки и отнес наверх, потом усадил в шезлонг  и  положил
подушку ей под голову.
   - Не нужно переутомляться.  Отдыхай,  когда  это  требуется.  Так  ты
быстрее наберешься сил.
   - У меня мало времени, - сказала она. - Прошел месяц. Огород зарастет
сорняками, и все созреет уже через неделю. Я должна набраться сил, чтобы
работать.
   Он погладил ее по щеке, и его рука заскользила вниз, пока не  накрыла
ее грудь.
   - Наберись сначала сил для этого,  -  сказал  он.  Ее  густые  темные
ресницы опустились.
   - Ты можешь сам выполнить всю работу.
   - Я намереваюсь сделать это.
   Он нагнулся и медленно и жарко поцеловал ее. Его рука  тяжело  лежала
на ее груди, когда он с наслаждением сжимал ее.
   - Но я бы хотел, чтобы ты не спала при этом.
   Она рассмеялась и вздохнула от удовольствия:
   - Думаю, что я справлюсь с этим.
   Он подмигнул ей  и  вышел,  а  Ди  закрыла  глаза  и  позволила  себе
задремать. С учетом предстоящей ночи, она не хотела утомлять себя днем.

***

   В этот день Лукас поехал по тропе к Ручью  Ангелов.  Его  собственная
земля ожила благодаря притоку воды, и травы было достаточно, чтобы выжил
скот. Животные, еще не такие тучные, как  хотелось  бы  Лукасу,  уже  не
голодали и не гибли от жажды. В долине Ручья Ангелов он увидел  заметные
перемены. Чахлая растительность выглядела уныло, а  вид  ранчо  заставил
его челюсти сжаться. Чистое, ухоженное местечко теперь подверглось почти
полному разрушению. Стены дома еще стояли, но разбитые окна  и  предметы
внутри дома свидетельствовали о силе огня, обрушенного на него. Спасение
Ди было чудом, но в то же время оно быль закономерно.  Если  бы  хозяйка
Ручья Ангелов была хоть немного слабее, она бы не уцелела.  Эта  молодая
женщина обеспечила  свое  спасение,  научившись  стрелять,  и  она  была
достаточно сообразительной, чтобы оставаться в укрытии.
   Лукас долго смотрел на  запущенный  огород.  Растения,  которые  были
такими пышными и обещали дать богатый урожай, завяли на иссушающей жаре.
Ди так много трудилась, и все это пропало из-за  него.  Дно  ручья  было
совершенно сухим, и в долине стояла  непривычная  тишина.  Он  намеренно
погубил эту прекрасную землю, но он снова поступил бы так, поскольку это
был единственный способ заставить Ди  вести  более  спокойную  жизнь.  С
тоской глядя вокруг, Лукас сожалел  о  переменах,  происшедших  с  таким
удивительный местом, с цветущей, прекрасной долиной.
   Он забрал живность с ранчо в Дабл Си, за исключением цыплят,  которые
могли выжить самостоятельно. Они уже  разбрелись  по  долине  в  поисках
насекомых и воды. А в доме стали селиться белки и другие мелкие грызуны.
Лукас заглянул в сарай и обнаружил  старые  доски  и  гвозди.  Потом  он
заколотил ими все окна и установил заднюю дверь обратно в раму. Ди  была
бы огорчена и без этого вторжения в ее дом.
   Долина тревожила его. Он был рад вернуться  на  ранчо,  которое  было
живым и деловитым.

Глава 20

   В этот вечер Лукас вошел в спальне Ди, когда она расчесывала  волосы.
Он взял у нее щетку и провел ею по длинным прядям, распутывая их до  тех
пор, пока они  не  начали  спадать  вниз,  подобно  черному  шелку.  Она
наблюдала за его отражением в зеркале, и ее сердцебиение становилось все
сильнее. На нем не было рубашки, и мускулы его торса перекатывались  при
каждом движении. Он был  настолько  мужественным,  что  даже  это  чисто
женское занятие не делало его смешным. Только  такой  уведенный  в  себе
мужчина, как Лукас, мог позволить себе это.
   На ней была та тонкая розовая ночная рубашка, которую он  принес  ей,
когда она упала с чердака. Узкие бретели едва держались на ее плечах,  а
лиф с низким  вырезом  едва  прикрывал  грудь,  приглашая  мужскую  руку
скользнуть внутрь. Ткань, достаточно прозрачная, чтобы мучить  догадками
о том, что она частично скрывала, позволяла отчетливо видеть соски.
   Внимание  Лукаса  было  приковано  к  зеркалу,  и  Ди  увидела,   как
изменилось и напряглось его лицо, когда он посмотрел на ее грудь.
   - Прошло столько времени, - пробормотал он.
   И хотя время измерялось неделями, это было все же слишком много.  Ему
начало казаться, что даже день, проведенный без нее, - потерянный  день.
Он отложил щетку, положил руки ей на плечи и стал водить своими сильными
пальцами по ее  гладкой  коже.  Почувствовав  ее  худобу,  хрупкость  ее
ключиц, Лукас замер.
   Ди поняла, о чем он подумал, и, откинув голову назад, положила ее  на
его живот. Их глаза встретились в зеркале.
   - Ты уже во второй раз ухаживаешь за мной, - сказала она.
   - И надеюсь, что в последний.
   Она улыбнулась, вспомнив, как ей было трудно в первый раз принять его
помощь. Но она научилась доверять его силе, и поэтому ей было  легче  во
время этого периода выздоровления.  Если  бы  кто-нибудь  другой,  а  не
Лукас, заботился о ней, она бы заставила себя вернуться к Ручью  Ангелов
задолго  до  того,  как  окончательно  поправилась.  Но  он  обещал   ей
присматривать за долиной, и она вверила ему свою жизнь и собственность.
   Ди поймала его руки и положила их на свою грудь.
   - Со мной ничего не случится, - произнесла она охрившим голосом.
   Он поднял ее и устроился в большом, мягком кресле, усадив ее себе  на
колени и поддерживая ее спину рукой  так,  что  ее  ноги  перевешивались
через подлокотник.
   - Я еле сдерживаюсь, - признался он слегка севшим голосом. -  Если  я
лягу с тобой, то вообще не смогу контролировать себя.
   - А это необходимо? - спросила она, слегка улыбнувшись. - Ты  сможешь
сделать это для меня через час.
   Он хрипло засмеялся:
   - Я не хочу слишком сильно утомлять тебя. И я не собираюсь заниматься
с тобой любовью всю ночь.
   - Жаль, - сказала она.
   - Действительно, не правда ли? - Он медленно водил губами по ее лицу,
легко касаясь языком ее губ. Она обняла  его  рукой  за  шею  и  плотнее
прижалась к нему. Он помог ей, наклонив  свою  голову  ниже,  и,  усилив
давление, проник своим  языком  глубже,  чтобы  встретиться  с  ее.  Это
продолжалось так долго, что вспышка ощущения слегка ошеломила и напугала
Ди, как если бы все это происходило в первый раз.
   Понимание того, что она  принадлежала  ему,  что  он  обладал  полной
властью над се телом, кружило ему голову  сильнее  виски.  Он  не  хотел
торопиться, но этот тонкий шелковый барьер на ее  груди  был  невыносим.
Лукас стянул с ее плеч  бретели  двумя  стремительными  движениями.  Она
задохнулась, когда лиф рубашки соскользнул к ее поясу, потом  освободила
руки от бретелей и откинулась назад, давая ему  возможность  смотреть  и
прикасаться. Он занялся и тем, и другим, накрыв ладонью мягкий холмик  и
слегка приподняв его.
   Большим  пальцем  он  гладил  сосок,  заставляя   его   напрячься   и
затвердеть, затем легонько пощипывал, наслаждаясь его упругостью.
   - Лукас!
   - Что? - рассеянно спросил он.
   - Мне не требуется столько внимания.
   Он взглянул на нее  и  заметил  румянец  на  ее  щеках  и  то,  каким
ускоренным было ее дыхание.
   - Для меня ожидание тоже было слишком долгим, - сказала она, и  в  ее
голосе почувствовалось явное напряжение.
   Продолжая смотреть на нее, он  провел  рукой  по  ее  бедру,  задирая
ночную рубашку и обнажая ноги. Когда он достиг ее  интимного  места,  то
умело проник в него пальцами и стал водить  ими  вдоль  мягких  складок.
Тело Ди дернулось, и она раздвинула ноги.
   - Не закрывай глаза, - прошептал  он,  увидев,  что  ее  веки  начали
смеживаться. - Держи их открытыми. Смотри на меня.
   Она  моргнула,  пытаясь  сфокусировать  взгляд,   но   он   оставался
ошеломленным. Он прикоснулся к ее  мягкому  отверстию  и  сделал  легкое
круговое движение кончиками пальцев. Она  не  могла  вынести  этого.  Ее
голова откинулась назад,  и  все  тело  окаменело,  когда  жаркая  волна
ощущений прокатилась по ней. Он убрал руку с ее спины,  и  она  осталась
лежать поперек его коленей с откинутой назад головой, напоминая  жертву.
Лежа так, Ди чувствовала себя беспомощной, находящейся полностью  в  его
власти. Она была голой, если не считать  ночной  рубашки,  скомканной  у
пояса, и чувствовала себя совершенно лишенной костей, неспособной сесть,
даже если бы она захотела сделать это. Он еще шире раздвинул ее ноги,  и
прохладный воздух овеял ее  чувствительную  плоть,  напомнив  ей,  какой
обнаженной  была  она  под  его  взглядом.  Наконец  она   выгнулась   и
вскрикнула, а затем услышала низкий, дрожащий стон и поняла,  что  и  он
принадлежал ей.
   - Ты готова? - прошептал Лукас.
   Она уже была подобна пламени и не могла контролировать  себя,  быстро
приближаясь к высшей точке наслаждения.
   - Подожди, - торопливо произнес  он,  усаживая  ее  верхом  на  своих
коленях лицом к себе. Он рванул пуговицы своих брюк. - Подожди.  Я  хочу
быть в тебе, милая, я хочу почувствовать, как это произойдет.
   - Быстрее, - простонала она, и ее бедра  содрогнулись,  ища  горячего
наслаждения, которому он научил ее.
   Он зарычал, освободив свою возбужденную плоть, и надвинул Ди на себя.
Она закричала при этом мощном, неистовом, жарком проникновении  в  глубь
нее. Его большие руки легли на ее ягодицы, и он начал двигать ее вверх и
вниз. Она погрузилась в мерцающий поток ощущений, которые  охватили  ее,
заставляя нежные мышцы ее лона сжать его мощное древко. Хрипло застонав,
он откинул голову назад, пытаясь  сдержаться,  но  для  него  тоже  было
слишком поздно. Он наклонился вперед, проникая как можно глубже,  и  его
горячее семя изверглось с силой, вызвавшей у него дрожь.
   Потом они медленно приходили в себя, и их тела слегка подрагивали  от
перенесенных ощущений, продлевая удовольствие.
   Усталость навалилась на Ди подобно тяжелому одеялу и она, неспособная
двигаться, прижалась к Лукасу, уткнувшись лицом в его шею. А он,  баюкая
ее, и сам чувствовал себя чертовски уставшим.
   - Ди? Дорогая, с тобой все в порядке?
   Она издала какой-то звук, ничем не напоминавший слова.
   Он взял ее за плечи и слегка отстранил от себя.
   Она была совершенно обмякшей.
   - Ди? Черт возьми, ответь мне.
   - Оставь меня в покое, - пробормотала она. Он  посадил  ее  спиной  к
себе и откинул волосы с ее лица.
   - Ты хочешь лечь?
   - М-м-м...
   Он улыбнулся и закрыл глаза. Господи, как приятно было держать  ее  и
чувствовать, что ей спокойно и тепло в его объятиях.  Как  приятно  было
проникать в нее и терять над собой контроль. Опять  положив  ее  поперек
колен, он неловко  подтянул  свои  брюки  одной  рукой,  поддерживая  Ди
другой. Она блаженно спасла и даже не пошевелилась, когда он поднялся на
ноги. Положив Ди на кровать, Лукас снял с нее  ночную  рубашку,  сбросил
свою собственную одежду, погасил лампу и лег.  Он  прижал  спящую  Ди  к
себе, испытывая удовлетворение оттого, что она  находилась  теперь  там,
где ей следовало.
   Если бы все получилось так, как хотел он, она больше не провела бы ни
одной ночи вдали от него.

***

   Обычно  Лукас  просыпался  до  рассвета,  и  следующий  день  не  был
исключением. Он снова страстно хотел ее. Ди зашевелилась, и он накрыл ее
своим телом, неторопливо проникнув в нее. На этот  раз  все  происходило
медленно, почти лениво. Она сонно реагировала, и он решил  не  требовать
от нее большего. Однако апатия Ди была развеяна ее собственной страстью,
и она начала все сильнее  двигаться  под  ним.  Жаркое  утреннее  солнце
только поднималось из-за гор, когда они  уже  лежали,  насытившись  друг
другом.
   Осознание  того,  что  он  натворил,  ударило  его,  подобно  секире.
Опершись на локоть, он прикоснулся к ее животу.
   - Проклятие! Мы не пользовались губками.
   Ее глаза открылись, и они молча  уставились  друг  на  друга.  Он  не
сказал: "Если ты забеременеешь, я женюсь на тебе", - потому что  она  не
любила ультиматумы, а это заявление было бы им. Вместо этого он сказал:
   - Если у нас будет ребенок, он станет настоящим исчадием ада.  -  Его
лицо расплылось в улыбке при этой мысли.
   - Непохоже, - проворчала она.
   - Что непохоже?
   - Что эта мысль доставляет тебе удовольствие.
   - Ну почему же? Только подумай, каким бойцом будет наш сын.
   - Поделом бы тебе было, если бы  у  тебя  родились  одни  девочки,  -
заявила она. - И все они были бы такими, как ты. Только подумай, как  бы
крутились вокруг них молодые люди.
   Эта мысль напугала его. Отчаянно надеясь, что у него никогда не будет
дочерей,  Лукас  сомневался,  что  его  сердце   смогло   бы   выдержать
напряжение, в особенности если бы они оказались похожими на  свою  мать.
Ди еще не знает этого, подумал Лукас, но она подарит ему детей.

***

   Двумя днями позже Дабл Си посетили гости. Ди  сидела  на  крыльце,  а
Лукас,  решивший   находиться   поблизости   от   нее,   поскольку   она
действительно начала поправляться, был в сарае. Увидев  двух  всадников,
он двинулся к дому. В этот момент Ди, тоже заметив всадников,  поднялась
с кресла и направилась к ступенькам.
   На одной из лошадей сидела Оливия. Бетси постоянно передавала слухи о
том, что Оливия выходит замуж за мексиканского стрелка. Это был  человек
из Бар Би, рисковавший своей жизнью,  помогая  Ди  во  время  схватки  с
людьми Беллами. Разговоры о неизвестном  ей  спасителе  приводили  Ди  в
замешательство, поскольку  она  действительно  не  подозревала,  что  ей
кто-то помогал. Однако это, конечно, объясняло, почему  ей  удалось  так
долго продержаться. И она даже ни  разу  не  видела  человека,  которого
любила Оливия и которому сама была так многим обязана.
   Но сейчас она должна  была  встретиться  с  ним,  поскольку  мужчина,
сопровождавший Оливию, был высоким, худощавым, темным и красивым, а  то,
как он носил револьвер, говорила о том, что он профессиональный стрелок,
Ди с интересом посмотрела на него и ощутила легкую неловкость.
   - Ди, ты так хорошо выглядишь, - с  теплой  улыбкой  сказала  Оливия,
соскочив с лошади.
   -  Я  чувствую  себя  превосходно,  -  ответила  Ди,   спускаясь   по
ступенькам. - У меня еще нет прежней силы, но я крепну с каждым днем.
   Они расцеловались, чувствуя, что их жизни полностью  изменились  этим
летом и никогда не станут прежними.  Глаза  Оливии  затуманились,  и  Ди
пришлось закусить губу, чтобы сдержать себя.
   Луис спешился и встал позади Оливии, глядя своими темными глазами  на
Ди с явным одобрением. Она почувствовала, что слегка покраснела, и  была
удивлена своей реакцией.  Что-то  в  этом  очень  мужественном  взгляде,
который ни в коем случае не был оскорбительным, заставило растрогаться.
   - Это мой муж, - гордо заявила Оливия. - Луис Фронтерас. Луис, это Ди
Сван, моя лучшая подруга.
   Ди протянула руку, но вместо того, чтобы пожать ее, Луис  нежно  взял
ее пальцы и поднес их к своим губам.
   - Мисс Сван, я восхищен вашей отвагой. Это было достойное зрелище.
   Ее рука все еще горела  в  том  месте,  куда  он  поцеловал  ее.  Она
удивленно посмотрела на свою руку, а потом снова на Луиса.
   - Я обязана вам жизнью, - просто сказала она. - Спасибо.
   - Благодарите мистера Кохрана, -  возразил  Луис,  кивнув  в  сторону
приближавшегося к ним Лукаса. - Если бы он не  прибыл  вовремя,  мы  оба
могли быть мертвы.
   Лукас пожал руку Фронтераса и поцеловал Оливию в щеку.
   - Поздравляю, - сказал он Луису. - Ты выбрал себе прекрасную жену.
   - Думаю, что да, - спокойно ответил Луис.
   - Заходите и выпейте чего-нибудь  прохладного,  -  пригласила  Ди.  -
Здесь слишком жарко.
   Лукас взял Ди под руку, и она поднялась по ступенькам.  Она  страдала
от жары гораздо сильнее других, что говорило о том, как далека была  она
от полного выздоровления.
   У них был ледяной чай, который Оррис готовил для  Ди.  Взяв  стаканы,
мужчины обменялись унылыми взглядами, но  не  сказали  ни  слова.  Ди  и
Оливия, конечно, не видели ничего необычного в том, чтобы пить чай.
   - Я хотела сама убедиться, что ты поправляешься, - сказала Оливия.  -
И попрощаться с тобой и Лукасом. Мы с Луисом уезжаем завтра.
   - Куда вы направляетесь? - спросила Ди. - Я когда-нибудь снова  увижу
тебя?
   - Конечно, увидишь! Мы уезжаем не навечно. Мы собираемся добраться до
Сент-Луиса и сесть там на поезд.  -  Голубые  глаза  Оливии  возбужденно
загорелись. - Мы заедем настолько далеко, насколько позволят  рельсы.  Я
всегда мечтала об этом.
   Ди задумалась. Она всегда считала, что путешествия  нужны  для  того,
чтобы попадать  из  одних  мест  в  другие.  Она  никогда  не  думала  о
странствиях ради самих странствий. Но если это было мечтой  Оливии,  она
вряд ли могла выбрать себе более подходящего мужа. Ди  желала  им  всего
счастья в мире.
   Кохран и Фронтерас тихо  беседовали,  и,  даже  не  имея  возможности
слышать их, Ди повяла, что они обсуждали происшествие, у Ручья  Ангелов.
Их лица были слишком серьезными для чего-либо другого.
   - В городе Беллами не видели, - сказал Луис.  -  Общественное  мнение
против него. - Он внимательно посмотрел на Лукаса.  -  Говорят,  что  ты
здорово отдубасил его.
   - Я старался, - мрачно ответил Лукас.
   - Тилли сейчас живет в Бар Би и ухаживает за ним.
   - Она любит его, - сказал Лукас. - Я не понимаю ее, но это так.
   - И все же она приехала сюда, чтобы позвать тебя на помощь.
   - Она все время плакала. Она умоляла не убивать  его.  Думаю,  что  я
сделал бы это, если бы не она. Если бы Ди умерла,  я  сделал  бы  это  в
любом случае.
   - - Ей действительно лучше?
   Лукас взглянул на Ди:
   - Становится сильнее с каждым днем. Очень скоро она захочет вернуться
к Ручью Ангелов.
   Луис поморщился. Ему было известно, что сделал Кохран,  поскольку  он
слышал разговоры и сам съездил к Ручью Ангелов, чтобы убедиться в  этом.
Он ничего не сказал Оливии, зная, что она бы очень переживала за Ди. Его
темные глаза помрачнели.
   - Не завидую тебе, дружище, когда она узнает об этом.
   Лукас усмехнулся:
   - Сначала будет жарко, но потом она поймет причину.
   - Если она так любит  свою  землю,  -  возразил  Луис,  -  она  может
оказаться в таком шоке, что не будет замечать  ничего,  кроме  боли.  Ты
сильно рискуешь.
   - Я бы снова поступил так, - тихо сказал Лукас. - Я бы засыпал каждый
акр этой земли солью, если бы это было единственным способом обезопасить
ее жизнь.