у, Белли приподняла обмякшую плоть  и  потерлась  об  нее
губами.
   - Открой рот.  Белли,  и  возьми  его  губами,  сокровище  мое.  Будь
осторожна, не порань меня зубами. Можешь сосать его и ласкать языком,  -
наставительно произнес он.
   Следуя его указаниям, Белли не без удовольствия ощутила, что жезл Гая
набухает у нее во рту. Он рос  так  быстро,  что  вскоре  уже  почти  не
помещался во  рту.  Белли  слегка  закашлялась.  Опустив  ладонь  на  ее
огненно-рыжую голову, он подбодрил ее. Белли  начала  возбуждаться,  все
это доставляло ей настоящее наслаждение. Наконец Гай тихо проговорил:
   - Хватит, Белли.
   Белли открыла рот, и Гай вытащил свой жезл,  уже  достигший  огромных
размеров.  Гай  улыбнулся  ей,  с  удовлетворением  отметив,  что  в  ее
золотисто-зеленых глазах светится желание.  Он  понял,  что  эта  забава
пришлась ей по душе.
   - Теперь, - продолжал он, - поставь чашу на пол рядом с собой. Белли,
и покрась этой кистью мой жезл.
   Белли с радостью  подчинилась,  обильно  покрывая  густым  золотистым
веществом кожу своего  любовника.  Выполнив  все,  что  он  просил,  она
отложила кисть и стала ждать дальнейших распоряжений.
   - А теперь, - произнес Гай, - слижи все это  языком,  красавица  моя.
Все до капли! Если  я  почувствую,  что  осталось  хоть  что-нибудь,  ты
получишь шесть ударов плетью, моя малышка.
   Стоя перед ним на коленях. Белли принялась облизывать его напрягшуюся
плоть. Мед! Неизвестное вещество в чаше оказалось медом!
   - Ум-мм-мм! - пробормотала Белли. - Это восхитительно, милорд!
   Она  облизывала  и  сосала  его  плоть,  язык  ее   быстро   двигался
взад-вперед, очищая кожу от сладкого  медового  слоя,  пока  наконец  не
вычистил все. Белли чувствовала, что между  ног  у  нее  все  уже  стало
мокрым. Эта игра невероятно возбуждала ее. Чем усерднее  она  трудилась,
тем сильнее возрастало ее желание. Гай все это время  молчал,  но  Белли
слышала, как тяжело он дышит.
   - Достаточно! - простонал он наконец. - Хватит,  моя  шалунья!  -  Он
заставил ее подняться и, подхватив на руки, насадил на свое  распаленное
орудие.
   Белли обвила ногами своего любовника, всхлипывая от желания, пока  он
нес ее через комнату к постели. Уложив ее лицом вверх на  покрывало,  он
стоял над ней и двигался в размеренном ритме, пока Белли не закричала от
наслаждения, подобного  которому  ей  еще  не  доводилось  испытать.  Ей
показалось, что она сейчас умрет, но в это мгновение для нес это  ничего
не значило. Снова, и снова, и снова она  достигала  вершины  блаженства.
Как обычно, миллионы звезд взрывались под ее закрытыми веками, но на сей
раз таким изобилием красок, что Белли была не в силах это выдержать. Она
почувствовала, что Гай излил наконец  в  нее  свою  страсть,  и  тут  же
потеряла сознание.
   Она пришла в себя, ощутив на коже легкие  касания  его  языка.  Белли
заставила себя открыть глаза и увидела,  что  Гай  намазывает  ее  живот
медом, а потом облизывает его.
   - Это слишком чудесно, - пробормотала она. - Слишком  чудесно,  чтобы
вытерпеть, но если вы прекратите, я умру, милорд!
   - Вижу, тебе понравилась эта милая игра! - с невинным видом  произнес
Гай.
   - Это даже лучше винограда, - подтвердила Белли.
   - Да! - Он приглушенно рассмеялся. - Я заметил, как тебе это пришлось
по душе, Белли. На какое-то мгновение мне даже показалось, что ты хочешь
проглотить меня целиком,  сокровище  мое.  Ты  просто  не  оставила  мне
никакого повода, чтобы тебя выпороть. - Он слизал последние капли меда с
ее кожи и положил ей на живот свою темноволосую голову. -  У  тебя  тело
как у античной богини, - сказал он. - Как жаль, что у  нас  с  тобой  не
может быть ребенка. Особенно сейчас.
   - Почему сейчас? - удивилась она вслух.
   - Когда на нашего предка наложили проклятие,  -  сказал  Гай,  -  оно
распространялось не только на мужчин из нашего  рода,  но  и  на  женщин
тоже. История гласит, что знатная женщина, проклявшая нас, прежде  всего
обрушила свой гнев на моего предка, Жана  Бретонского,  и  всех  мужчин,
которые могут прийти ему на смену. Затем же,  подумав,  она  прокляла  и
женщин, но это проклятие должно было осуществиться не сразу. Она хотела,
чтобы наш род пострадал так же, как и  ее  собственный.  Женщины  нашего
рода были вынуждены брать себе любовников, чтобы породить потомство;  но
было предсказано, что  когда-нибудь  на  свет  появится  женщина,  также
неспособная продолжить  род,  и  тогда  наша  родовая  линия  оборвется.
Похоже, что эта женщина - моя сестра Вивиана. С тех пор как она достигла
брачного возраста, она брала одного любовника за другим, но до  сих  пор
так и не забеременела.
   - Что же случилось с ее предыдущими любовниками? - спросила Белли.
   - Естественно, она прогнала их, когда поняла, что они не  могут  дать
ей самого желанного для нее дара - ребенка, - ответил Гай.
   - А Хью она тоже прогонит?
   - Нет, она влюбилась в него, так  же  как  я  влюбился  в  тебя.  Она
оставит его при себе, - сказал Гай.
   - А кто он? Откуда он появился? - спросила Белли,  поглаживая  темные
локоны своего любовника.
   - Я о  нем  мало  знаю,  -  честно  признался  Гай.  -  Думаю,  он  -
англичанин. У Вивианы есть вассал, большой  дурак  по  имени  Ричард  де
Манвиль. Этот человек по какой-то причине сидел у де Манвиля в  темнице,
и Ричард хотел избавиться от него. Убить его он не мог по причине  своей
трусости. Вивиана увидела Хью и, несмотря на  то  что  он  тогда  был  в
жалком состоянии, решила,  что  хочет  взять  его  в  любовники.  И  она
привезла  его  в  Ла-Ситадель  вместе  с  сокольничим  Аланом  и  шестью
стражниками, которые сопровождали его.
   - Должно быть, он любит вашу сестру. Иначе он наверняка попытался  бы
вернуться к своим землям, - заметила Белли.
   - Он совершенно ничего не помнит о своей прежней жизни, -  проговорил
Гай. - Сокольничий сказал  Виви,  что  его  хозяина  сильно  ударили  по
голове. Кроме  того,  мне  кажется,  моя  сестра  не  дает  ему  вернуть
воспоминания с помощью своих снадобий. Впрочем, если она счастлива, меня
это не касается. Хью - всего лишь простой рыцарь, иначе его родственники
обязательно явились бы сюда за ним. Кроме того,  если  он  имел  дело  с
Ричардом де Манвилем, то он наверняка пустой человек. - Гай  приподнялся
и принялся целовать Белли.
   Она заставила себя  отвечать  на  его  пылкие  ласки.  Ей  предстояло
выяснить еще очень многое, но она не решалась торопить его.
   Утром, отправившись к птицам. Изабелла спросила Алана:
   - Почему ты не сказал Вивиане  Бретонской,  что  твой  хозяин  -  Хью
Фоконье из Лэнгстонского замка, друг  короля  Генриха?  Если  бы  ты  не
побоялся раскрыть рот, то мы все уже, возможно, были бы дома!
   - Вас там не было, госпожа, - ответил Алан. - А я был. Как только она
взглянула на него, она тут же влюбилась. Неужели я  должен  был  сказать
колдунье, что она не может получить мужчину, которого  желает?  Сказать,
что он женат, что у него есть сын? Да она бы тут же убила меня, и кто бы
тогда позаботился о нем в первые дни, пока мы были здесь?
   - Но неужели ни ты, ни кто-нибудь еще из лэнгстонцев  не  мог  бежать
отсюда, вернуться домой и рассказать мне, что случилось? Мы ждали вестей
много месяцев. Потом я отправилась ко двору просить помощи  у  короля  и
чуть не пала  жертвой  его  отвратительной  похоти!  -  Изабелла  нервно
расхаживала взад-вперед вдоль клеток. - Ладно, это уже не важно.
   - Что вы будете делать, госпожа, если не сможете вернуть ему  память?
- спросил Линд. Линд был тихоней, но всегда попадал в самую точку.
   - Я не знаю, - сказала  Изабелла  и,  резко  повернувшись,  вышла  из
помещения. Что же ей теперь делать? Она любила Хью и хотела вернуться  к
простой и спокойной жизни в Лэнгстоне. И все же разве она  сможет  снова
быть счастлива со своим добрым Хью после  того,  как  узнала  Гая?  Гая,
который хотя и не был настоящим колдуном, все  же  оставался  сложным  и
таинственным человеком, который показал ей такую страсть, какой  она  не
могла себе даже вообразить. Впрочем, в глубине души Белли уже знала, что
надо сделать.
   К Изабелле подошла служанка Вивианы и  сказала,  что  госпожа  желает
видеть ее.
   - Принеси мне  яйцо  и  кувшинчик  яблочного  уксуса,  -  велела  она
служанке. - Я сама доберусь до покоев твоей госпожи. Она живет  в  южной
башне, верно?
   - Да, госпожа, - сказала женщина.
   Белли застала хозяйку Ла-Ситадель в объятиях ее любовника. На Вивиане
была только длинная юбка.
   Хью рассеянно поигрывал с ее  грудью.  Заметив,  что  Белли  вошла  в
комнату, он покосился на нее, но ничего не сказал.
   - Я послала вашу служанку за тем,  что  мне  понадобится,  -  сказала
Белли.
   -  Надеюсь,  это  сработает,  -  раздраженно  произнесла  Вивиана.  -
Интересно, как тебе удалось заколдовать моего брата?
   Изабелла рассмеялась:
   -  Здесь  нет  никакого  колдовства,  если,   конечно,   не   считать
колдовством настоящую любовь, миледи.  Если  милорд  Гай  доволен  мной,
неужели вы захотите отнять у него счастье?
   - Я чувствую с твоей стороны какую-то опасность, - откровенно сказала
Вивиана.
   Изабелла чуть не вздрогнула, но сдержалась.
   - Я не опасна для тех, кого люблю, миледи, - спокойно ответила она  и
улыбнулась. - Разве мы не сможем подружиться, миледи?
   - У меня нет друзей, - сказала Вивиана Бретонская.
   - Ах, - ответила Белли, - вот и ваша служанка с уксусом.
   Принесли  воду  и  золотой  таз.  Изабелла  вымыла   волосы   Вивианы
Бретонской ароматным мылом  с  запахом  лилий.  Волосы  оказались  очень
грязными, и Изабелла теперь не удивлялась, почему они потеряли блеск.
   - Что?! - воскликнула Вивиана. - Ты моешь их еще раз?
   - Первый раз я только смыла грязь, миледи. А второй вернет им  блеск,
- сказала Изабелла, разбивая яйцо, смешивая  его  с  мылом  и  тщательно
натирая голову Вивианы.
   -  Я  чувствую  яичный  запах!  -  сказала  Вивиана,  и  ее  служанка
захихикала.
   - Конечно же, миледи. Сейчас яйцо  у  вас  на  волосах,  но  если  вы
потерпите, - любезно проговорила Белли, - то  скоро  я  его  смою.  Яйца
очень полезны для волос.
   - Не сомневаюсь, это рецепт твоей  старухи  матери,  -  саркастически
произнесла Вивиана. -  Пускай  мой  братец  называет  тебя  своей  женой
сколько угодно, но если это не сработает, я позабочусь о том, чтобы тебя
наказали!
   - Влей уксус в большой кувшин с теплой водой, - спокойно велела Белли
служанке. - Перемешай рукой. Вот так, хорошо. -  Она  ополоснула  волосы
Вивианы сначала чистой водой, затем - уксусом, а потом - снова водой.  -
Все готово, -  сказала  она  служанке.  -  Вытри  волосы  своей  госпоже
полотенцем и расчесывай их, пока вся вода не  стечет.  Потом  протри  их
шелковым лоскутом. И они снова станут блестящими. - И  без  лишних  слов
Изабелла вышла из покоев Вивианы Бретонской, незаметно улыбаясь.
   - Я не позволяла ей уйти! - гневно воскликнула Вивиана.
   - И все же, дорогая, она ушла, - пробормотал Хью. - Похоже, она очень
независима. Я понимаю, почему она нравится  твоему  брату.  Она  кого-то
напоминает мне, но, как всегда, не могу вспомнить.  -  Он  засмеялся.  -
Впрочем, это ведь не важно, Виви. Правда?
   - Я чувствую, что  от  нее  исходит  какая-то  угроза,  -  настаивала
Вивиана.
   - Ты боишься, что она тоже колдунья и что ее магия сильнее  твоей?  -
поддразнил ее Хью.
   - Когда она говорит о любви, лицо  ее  светлеет,  -  сказала  Вивиана
Бретонская. - Нет такой  вещи,  как  любовь,  Хью!  Есть  вожделение,  и
страсть, и ненависть, но любовь?!
   Ее не существует!
   - Ну что ты, Виви! Конечно, существует! - возразил Хью.  -  Любовь  -
это солнце, а ненависть - луна, дорогая моя. Ты  испытываешь  любовь  ко
мне, иначе я давно бы надоел  тебе  и  пошел  по  стопам  твоих  прежних
любовников. - Он наклонился и поцеловал ее влажное  плечо.  -  По-моему,
все дело в том, что ты ревнуешь Гая: ведь ему  удалось  найти  для  себя
маленькое счастье, никак не связанное с тобой. Я-то знаю, как ты  любишь
своего брата.
   - Если она причинит ему вред... - угрожающе проговорила Вивиана.
   Хью рассмеялся:
   - Вивиана, когда же ты поймешь,  что  Гай  гораздо  сильнее,  чем  ты
когда-либо была и когда-либо сможешь стать?
   Из-за того, что в  вашем  роду  имущество  наследовалось  по  женской
линии, ты, естественно, решила, что ты сильнее,  но,  малышка  моя,  это
ведь не так! - Он  поцеловал  ее  обиженно  надутые  губы.  -  И  хватит
браниться с этой Белли.
   Зима тянулась долго. Море шумно ворочалось под стенами замка,  лизало
ледяными  зелеными  языками  узкие  гроты  у  подножия  скал.   Выпадали
морозные, безоблачные дни, когда солнце сияло в небе ослепительно  ярко;
но чаще было  пасмурно,  туманно  и  сыро.  В  хорошую  погоду  Изабелла
выезжала  в  поля  вместе  с  сокольничими  и  тренировала   птиц,   уже
заскучавших от безделья в своих клетках.  Изабелле  нравилось  смотреть,
как Купе парит в порывах холодного ветра.
   - Если бы у нас были крылья, мы смогли бы улететь домой, в  Лэнгстон,
- однажды сказала она сокольничим.
   Охваченная энтузиазмом, она забыла, что на сей раз вместе с ними  был
Хью. Алан и Линд обеспокоенно уставились на нес.
   - А где это - Лэнгстон? - спросил Хью.
   - Есть такое место в Англии. Когда-то мы там жили - Линд, Алан и я, -
сказала Белли, зная, что он не станет  расспрашивать  подробнее,  потому
что на самом деле его это не интересовало. - Милорд Гай говорит, что  вы
потеряли память о том, как вы жили до приезда в Ла-Ситадель.
   Неужели вы действительно ничего  не  помните?  Ни  жену,  ни  родных?
Совсем ничего?
   На мгновение Хью уставился на нее с любопытством, и  сердце  Изабеллы
едва не выпрыгнуло из груди. Но Хью сказал:
   - Порой у меня в голове всплывают какие-то образы, но они уходят  так
быстро, что я не могу ничего удержать.
   Но ты не должна говорить об этом Виви, иначе она испугается.
   - А какие образы? - мягко, но настойчиво спросила Белли.
   - Большей частью - ловчие птицы. Потому-то Вивиана и  держит  их  для
меня, - медленно проговорил Хью. - Но иногда я  вспоминаю  еще  каменную
башню и реку.
   Порой же я вижу как бы призраки людей, но не могу различить их лиц. -
Он задумчиво улыбнулся  и  впервые  за  все  это  время  стал  похож  на
настоящего, прежнего Хью. Ее Хью.  -  Я  знаю.  Белли,  что  не  занимал
никакого важного положения, иначе за мной бы уже кто-нибудь приехал. Ах,
ты только взгляни на своего кречета! Как он парит, этот дьяволенок!
   После Изабелла сказала сокольничим:
   - Не пытайтесь убедить меня, что к нему никогда не вернется память! Я
уверена, что это возможно! Мы обязаны помочь ему, и я должна узнать, чем
она его поит, чтобы он ничего не мог вспомнить.
   - Я подружился с одной молоденькой служанкой, которая  прибирается  в
ее комнатах. Ее зовут Жанна, - сказал Линд. - Так  вот,  Жанна  говорит,
что каждое утро, перед тем как лорд Хью встает с постели,  ему  приносят
маленькую серебряную чашу с каким-то напитком. Жанна говорит, что это  -
укрепляющее снадобье, чтобы лорд Хью не потерял мужскую силу,  ибо  леди
Вивиана ненасытна в своей  страсти.  -  С  этими  словами  Линд  залился
румянцем смущения.
   - Должно быть, это оно и есть! - воскликнула Изабелла. - Линд,  Жанна
должна выяснить точно, что ему подают в этой чаше. Скажи ей, что ты тоже
хочешь выпить этот напиток, чтобы больше заниматься с ней любовью.
   Другого способа я не вижу!
   - Даже если вы узнаете, что в этой чаше,  -  напомнил  ей  практичный
Алан, - до как вы сможете помешать ей поить его этим зельем?
   - Я не знаю, - сказала Белли, - но обязательно придумаю! Разве мы уже
не продвинулись достаточно  далеко,  друзья  мои?  Теперь  мы  наверняка
победим!
   - Я постараюсь сделать все,  что  смогу,  -  сказал  Линд,  -  но  не
забывайте, госпожа: я не должен  спешить  с  этой  девушкой,  иначе  она
заподозрит неладное. Мне надо ухаживать за ней по-настоящему, чтобы  она
выдала мне тайны своей хозяйки. - Он вздохнул. - Вы ведь  не  расскажете
об этом Агнессе, когда мы вернемся домой, госпожа? Ей это не понравится.
   Линд и Агнесса?! Изабелле до сих пор это не приходило  в  голову,  но
теперь-то она поняла!
   - Не волнуйся, я не скажу Агнессе, но и вы не рассказывайте никому  о
моих маленьких приключениях, идет? - Белли улыбнулась.
   - Мы все делаем то, что должны, - напрямую заявил Алан.
   Появлялись первые приметы весны: то зазеленеет  трава,  то  расцветет
фиалка у солнечной стены. Однажды днем, когда Белли вышла  на  прогулку,
над замком пролетели три лебедя. Негромкий шум  крыльев  заставил  Белли
поднять голову, и она увидела птиц. За ужином она  рассказала  остальным
об этом происшествии.
   - Лебеди на болотах - признак близкой весны, - сказал Хью.
   - Откуда тебе это знать? - спросила Вивиана.
   Хью покачал головой, на мгновение смутившись.
   - Не знаю, - наконец ответил он хриплым голосом.  -  Просто  мне  это
известно.
   Белли рассмеялась:
   - Похоже, вчера я сказала что-то подобное Хью, и вот  сегодня  лебеди
вернулись.  -  Она  боялась,  что  если  Вивиана  подумает,  что  к  Хью
возвращается память, то станет давать ему более сильные снадобья.
   - А ты откуда знаешь такие вещи о лебедях? - настаивала Вивиана.
   - Не забывайте, что я выросла в деревне, - сказала Белли. -  Вы  ведь
тоже живете в деревне. Значит, и вы знаете кое-что о лебедях.
   - Лебеди меня интересуют только в жареном виде, - сказала Вивиана.
   Гай фыркнул.
   - Виви, ты становишься жестокой и  глупой,  -  сказал  он  сестре.  -
Лебеди - прекрасные создания!
   - И превосходные на вкус, - упрямо заявила Вивиана.
   - У меня когда-то было два ручных лебедя,  -  сказала  Белли.  -  Все
удивлялись, потому что никогда не знаешь, чего ждать от лебедей,  но  со
мной они вели себя хорошо.
   - Ты все-таки колдунья! - воскликнула Вивиана. - Я в  этом  убеждена!
Гай, ты должен прогнать ее! Ты ведь сам это понимаешь!
   Гай взял Вивиану за  руку.  Крошечная  ручка  сестры  утонула  в  его
огромной ладони. Впрочем, если не считать разницы в росте, брат и сестра
были похожи друг на друга, как близнецы.
   - Виви, - мягко проговорил Гай,  -  даже  если  моя  бесценная  Белли
действительно колдунья, это гораздо лучше, чем если бы она была  простой
девушкой. Ты становишься слишком назойливой в своей ревности, сестренка,
и я начинаю терять  терпение.  -  Он  взглянул  в  лицо  сестре,  и  его
фиолетовые глаза угрожающе потемнели.
   На  какое-то  мгновение  Изабелла  испытала  сочувствие   к   Вивиане
Бретонской.  Почему-то  неудовольствие  Гая   его   сестрой   выражалось
отчетливее, чем кем-либо другим, и Вивиана не  могла  не  ощутить  этого
неудовольствия.
   - Ты прав, Гай, - тихо проговорила она. - Я забыла о нашей цели.
   Ужин продолжался, и Белли успокоилась, увидев, что  разговор  ушел  в
сторону от темы, связанной с памятью Хью.
   Она заметила, что Хью смотрит на нее удивленно  и  вопросительно,  но
стоило ей встретиться с ним взглядом, как он тотчас  же  отвел  глаза  и
прошептал что-то  на  ушко  своей  прекрасной  любовнице.  Услышав  смех
Вивианы,  Белли  ощутила  укол  ревности,  но  на  лице  ее  ничего   не
отразилось.
 
*** 
 
   Весна уже была в полном разгаре, фруктовые деревья и кустарники пышно
расцвели. Поля в окрестностях замка покрылись  свежей  зеленью;  повсюду
трудились  крепостные,  принадлежащие  Ла-Ситадель.  На  склонах  холмов
паслись тучные коровы, на зеленых полянах бродили белые овечки.
   Приближался  праздник  середины  лета.  На   этот   день   крепостных
освободили от работ, как это было принято и в Лэнгстоне. На стенах замка
и на холмах в долгих летних сумерках пылали костры; звезды высоко вверху
над Ла-Ситадель вторили праздничным огням.
   Гай приказал сменить убранство в своих апартаментах.
   Огромную кровать занавесили новыми полотнищами - золотыми с  вышивко