естал тебя бить?
   - Нет! Нет! - Этот пронзительный взгляд перепугал ее до полусмерти.  -  Я
просто еще не привыкла. Все это так неожиданно. - Она прикусила нижнюю губу.
   - Если ты действительно признаешь, что я - твой хозяин, то ты должна  мне
подчиняться. Многие девушки выходят замуж за почти незнакомых мужчин. - Эрик
приподнялся на локтях и встал. - Я хочу увидеть тебя  голой,  -  сказал  он,
рывком поднимая ее на ноги и развязывая путы.
   Мэйрин потерла онемевшие запястья. Она не представляла  никакого  пути  к
спасению, кроме смерти, а на это у нее  не  хватило  бы  духу.  По  ее  щеке
скатилась слезинка. Как она сможет снова взглянуть в лицо своему мужу  после
того, как эта грязная скотина  надругается  над  ней?  Пальцы  Эрика  словно
приросли к ее ошейнику.
   - Сними эти тряпки, - велел он. У Мэйрин не  оставалось  другого  выхода.
Она повиновалась. Когда она совершенно обнажилась перед ним, Эрик  несколько
секунд молча смотрел на нее, а потом разжал свою хватку, бросил на солому ее
плащ и толкнул Мэйрин вниз. Она упала на спину. Эрик еще немного постоял над
ней, расставив ноги и облизывая пересохшие губы в предвкушении. А потом, без
всякого предупреждения, накинулся на нее как сумасшедший.
   Мэйрин была не в силах покорно сносить это. Она бешено сопротивлялась, но
Эрику уже было все равно. Эта борьба, напротив,  даже,  казалось,  разжигала
его пыл. Пальцы Эрика поглаживали, тискали, щипали ее повсюду. Он целовал ее
мокрыми губами,  облизывал  ее  губы  языком,  заставляя  ее  задыхаться  от
омерзения. Потом сжал губами ее сосок и впился в него со странным  чмокающим
звуком. Когда Мэйрин попыталась оторвать от себя его голову, он укусил ее, и
она взвизгнула от боли.
   Страсть его была похожа на одержимость. Наконец он сам  оторвался  от  ее
груди и простонал:
   - Все, Мэйрин. Пора приступать к главному. -  Он  крепко  охватил  ее  за
плечи одной  рукой,  чтобы  она  перестала  сопротивляться,  а  вторую  руку
просунул между ее бедер. - Тебе понравится, Мэйрин! Всем девчонкам  нравится
иметь со мной дело.
   Она почувствовала, что его жадные настойчивые пальцы проникли в ее тело.
   - Меня называют Эрик Длинный  Меч  по  двум  причинам,  -  прошептал  он,
обдавая ее зловонным дыханием. - Знаешь, почему, Мэйрин? Можешь  догадаться?
- Пальцы его быстро двигались взад-вперед. - Ах-хх, моя сладкая, как же  это
хорошо! Как долго я ждал этого момента! Как давно мне хотелось проникнуть  в
твое прелестное тело! - Пальцы продолжали  ритмично  погружаться  в  нес.  -
Скажи, что тебе это нравится, Мэйрин!
   Мэйрин была в ужасе. Ведь это всего лишь пальцы! Может быть, это какая-то
жестокая шутка? Может быть, он только выжидает время, чтобы  наброситься  на
нее и изнасиловать по-настоящему? Но тут Эрик Длинный  Меч  внезапно  замер,
напрягся и, запрокинув  голову,  издал  боевой  клич  викингов,  после  чего
обессиленно рухнул рядом с Мэйрин. Пальцы его выскользнули из ее тела;
   Мэйрин замерла в полном недоумении. Она  не  знала,  что  и  думать.  Что
делать? Услышав негромкий храп, она осторожно повернула  голову  и  увидела,
что Эрик Длинный Меч крепко заснул, точь-в-точь как  засыпал  Жосслен  после
бурной любовной игры.
   Мэйрин была не в силах поверить, что на этом все кончилось.  Неужели  это
все?! Эрик вел себя как мужчина,  занимающийся  любовью  с  женщиной,  но  в
действительности ведь никакого любовного акта не произошло! Мэйрин понимала,
что должна благодарить Бога за это чудесное избавление  от  насилия,  но,  с
другой стороны, ее это пугало. Может быть, он просто чересчур много выпил? А
когда проснется, то все вспомнит и исправит  упущение?  Мэйрин  пребывала  в
замешательстве.
   Она легла на шерстяной плащ, стараясь не потревожить все еще горевшие  от
порки ягодицы, и уставилась на стропила под кровлей  сарая.  Теперь  она  не
сомневалась, что попала во власть безумца. Если Эрик спит достаточно крепко,
возможно, ей удастся перерезать ему  горло;  в  маленькой  дамской  сумочке,
привешенной к ее поясу, был нож. Но если даже  она  убьет  его,  то  как  ей
отсюда выбраться и куда идти? Снаружи бушевала метель. Мэйрин совершенно  не
представляла себе, где они находятся. Здравый  смысл  подсказал,  что  лучше
остаться с Эриком и дождаться, пока буран утихнет и пока  они  доберутся  до
обжитых мест.
   Она снова задумалась о том, что  же  произошло  только  что  между  ними.
Неужели Эрик действительно верил в то, что занимается с ней любовью? Или все
же это какая-то ужасная шутка и в следующий раз он на этом  не  остановится?
Подумав о том, что другой мужчина  может  овладеть  ею,  как  должно  делать
только Жосслену, Мэйрин впала в отчаяние. Одна мысль о том,  чтобы  заняться
любовью  со  своим  похитителем,  вызывала  у  нее  отвращение.  И  если  он
действительно  в  следующий  раз  пойдет  дальше,  то   как   не   допустить
надругательства? Этого вопроса было достаточно, чтобы поколебать все  доводы
здравого смысла.
   Мэйрин  вздрогнула  и  вернулась  к  действительности,   обнаружив,   что
чертовски замерзла в этом сарае, где во все щели  дул  сквозняк.  Она  села,
повернула голову и взглянула на Эрика. Тот спал с открытым  ртом,  заливисто
похрапывая. Мэйрин осторожно поднялась,  подобрала  свою  сорочку  и  быстро
накинула на себя.  Затем  натянула  юбки  и  дрожащими  пальцами  застегнула
пуговицы. Стараясь не шуметь, она надела тунику и завязала пояс.  Бившая  ее
дрожь начала утихать, тело стало понемногу согреваться. Зарывшись в  солому,
она легла и прикрылась уголком плаща.
   Но сон все никак не шел. Мэйрин была чересчур взволнована. Куда они едут?
Шотландия - такая же большая страна, как Англия. Ей  надо  добыть  у  своего
похитителя больше сведений, а это  означает,  что  придется  продолжать  эту
отвратительную  игру.  Эрик  хотел,  чтобы  она  превратилась  в   покорную,
бессловесную женщину, и Мэйрин решила, что будет вести себя так до тех  пор,
пока это поможет ей. Она знала, что в Шотландии у Эрика нет  родных,  а  это
значило, что он принес присягу кому-то из тамошних могущественных лордов. Он
вернется к своему сеньору, и  тогда  Мэйрин  обратится  к  этому  сеньору  с
просьбой о помощи. Но сколько времени это займет?  Когда  они  доберутся  до
цели? Сколько ночей придется сносить его мерзкие ласки?  И  перейдет  ли  он
когда-нибудь к настоящей близости? "О Боже! - подумала Мэйрин. -  Я  сплю  и
вижу страшный сон. Дай-то Бог, чтобы я дожила до пробуждения!"
   Когда они проснулись, на дворе уже  распогодилось.  В  ярко-голубом  небе
сияло холодное желтое  солнце,  заливая  светом  заснеженные  поля.  Мэйрин,
скромно потупив глаза, вошла вслед за Эриком в главный зал. Увидев,  что  на
ее скуле красуется свежий синяк  и  что  она  сделалась  тихоней,  шотландцы
переглянулись с ухмылками и одобрительно уставились на Эрика.
   - Когда она визжала громче: когда ты бил ее или когда завалил на  солому?
- спросил Фергус, по-видимому, никогда не знавший, что такое хорошие манеры.
   - А ты как думаешь? - с ухмылкой отозвался Эрик. Он обхватил Мэйрин рукой
и, не стесняясь, принялся поглаживать ее грудь.
   Мэйрин залилась краской смущения, но продолжала молча стоять и терпеть.
   - Теперь она будет моей ручной собачкой. Верно я говорю, крошка?
   - Да, милорд, - прошептала она.
   -  Сорча  сварил  овсяную  похлебку.  Подкрепитесь,  да  поживее.   Скоро
отправляться.
   Мэйрин удалось  незаметно  высвободиться  из  объятий  Эрика.  Подойдя  к
камину, где сидели,  скорчившись,  три  шотландки,  она  увидела,  что  одна
буханка хлеба осталась нетронутой. Мэйрин вопросительно взглянула на женщин,
и старшая из них кивнула ей.
   - Возьми, девочка, - сказала она почти дружелюбно. - Это последний  хлеб,
который мы захватили из  Йорка.  Потом  придется  довольствоваться  овсяными
лепешками да сушеной говядиной до самого Эдинбурга.
   -  Спасибо.  -  Мэйрин  разрезала  хлеб  ножом,  который   ей   протянула
собеседница. Лучше не показывать им, что у нее есть свое оружие. Вынув мякиш
из одной половинки хлеба, она наполнила корочку густой похлебкой и  передала
ее Эрику. Тот, ни слова не говоря, ваял хлеб и принялся зачерпывать пальцами
овсянку и отправлять ее себе в рот.  Мэйрин  отвернулась  к  камину,  налила
немного похлебки в свою половинку хлеба и  стала  торопливо  есть.  Она  уже
поняла, что здесь с ней никто не будет церемониться и что лучше управиться с
завтраком раньше Эрика, потому как тот не станет ждать.
   Итак, они едут в Эдинбург, столицу Шотландии. Мэйрин, конечно,  не  могла
знать  наверняка,  но  почти  не  сомневалась,  что  Эрик  присягнул  королю
Малькольму. А это значит, что он возьмет ее с собой ко  двору,  если  она  и
впредь будет покорной. Она достаточно хорошо знала мужчин и не  сомневалась,
что он  захочет  похвастаться  ее  красотой.  Ведь  ему  станут  завидовать,
поздравлять с таким ценным приобретением, как жена-красавица.
   - Сколько дней пути до Эдинбурга? - тихо спросила она  говорившую  с  ней
женщину. Голос ее был лишен всякого выражения и заинтересованности.
   - В это время года? Дней пять - семь, - ответила женщина. - Нам  придется
ехать по бездорожью: все дороги занесло снегом. А летом на это  ушло  бы  не
больше трех дней. - Женщина  протянула  руку  и  потрогала  синяк  на  скуле
Мэйрин. Та поморщилась. - Да, он грубиян, - проговорила женщина. - Но  синяк
пройдет прежде, чем мы доберемся до города.
   Мужчины покончили с завтраком.  Мэйрин,  сообразив,  что  до  самой  ночи
больше поесть не придется, поторопилась запихнуть  в  рот  остатки  хлеба  с
овсянкой и запила все это водой из кружки, предложенной доброй собеседницей.
Путники оседлали коней и снова двинулись на север. Как и вчера, Мэйрин ехала
на одной лошади с Эриком. Сегодня он не стал держать ее за поводок;  видимо,
больше не опасался, что его добыча сбежит. Но вместо  этого  Эрик  обнял  ее
свободной рукой, нащупал сквозь тунику  ее  грудь  и  всю  дорогу  сжимал  и
разжимал на ней пальцы с таким постоянством, что Мэйрин  еще  раз  подумала,
что имеет дело с сумасшедшим.  Она  почти  чувствовала  синяки,  которые  он
оставляет ей на коже.
   Они ехали весь день, а на ночь  остановились  в  заброшенном  сарае.  Все
легли спать в одном помещении, и Эрик даже не дотронулся до нее, хотя Мэйрин
слышала в темноте, как другие мужчины занимаются любовью с женщинами.  Точно
так же прошли следующие несколько дней. Овсяные лепешки, сушеная говядина  и
вода на завтрак и на ужин. Долгие дни в седле с Эриком, продолжавшим тискать
ее грудь. Холодные ночи в сараях и овечьих загонах.
   Мэйрин выбилась из сил. Никогда еще ей не  приходилось  переносить  такие
лишения и тяготы, но она была полна твердой решимости  выжить  хотя  бы  для
того, чтобы отомстить за отца и Брэнда. Несмотря на то, что Эрик не оставлял
ее в покое, то и дело шепча на ухо какие-то гадости,  ей  удалось  сохранить
некоторую долю спокойствия. Она обнаружила, что самый  опасный  противник  -
это страх.  Страх  может  уничтожить  ее,  сделать  беспомощной  перед  этим
безумцем.
   Накануне въезда в Эдинбург им удалось заночевать в нормальной  гостинице.
Трактир был бедным и грязным, но в нем оказалась на удивление приличная еда.
Они уселись за общий стол, служанка расставила перед ними блюда  с  довольно
вкусной смесью  овощей  и  ягнятины.  Мэйрин  ела  жадно,  подбирая  все  до
последней  крошки.  Затем  осушила  большую  кружку  горького  эля,  который
показался ей в тот момент божественным напитком. Щеки ее снова порозовели, и
Фергус, впервые внимательно разглядев ее, обнаружил,  что  она  поразительно
красива.
   Шотландец прищурил темные глаза.
   - Мы с тобой делились нашими женщинами, Эрик Длинный  Меч.  Ты  дашь  нам
попробовать свою? - Мэйрин  -  моя  жена,  -  холодно  ответил  Эрик.  -  Не
сравнивай ее с этими шлюхами.
   - Ну, дружище, какая ей разница - одним  мужиком  больше,  одним  меньше?
Разве она не ложилась под нормандцев? Ты спрашивал ее, скольких  она  успела
поразвлечь?
   - У нее был только один любовник, - ледяным  тоном  ответил  Эрик.  -  Он
обращался с ней бережно. Я могу простить ей это и  снова  сделать  ее  своей
женой. Но вы ее не получите. Хватит  с  вас  и  этих  девок.  Я  не  намерен
делиться с вами моей женой. -  Он  поднялся,  потащил  за  собой  Мэйрин  и,
окликнув трактирщика,  швырнул  ему  монету.  -  Смотри,  чтобы  мои  друзья
получили столько виски, сколько им понадобится, - велел он.
   Эрику удалось занять крошечную отдельную комнатушку  с  вполне  приличным
тюфяком. Мэйрин, все время молчавшая,  наконец  спросила,  когда  он  закрыл
дверь:
   - Что вам угодно, милорд?
   "Боже милосердный, - взмолилась она про себя,  -  не  допусти,  чтобы  он
снова избил меня!"
   Эрик осмотрел дверь и, обнаружив тяжелую железную задвижку,  запер  ее  и
сказал:
   - Я видел тебя обнаженной всего один раз. Разденься, но не торопись.
   Мэйрин трясущимися пальцами развязала пояс, расстегнула  пуговицы,  сняла
одежду и аккуратно сложила ее стопкой.  Раздевшись,  она  по  приказу  Эрика
легла рядом с ним. Затем все повторилось  точь-в-точь,  как  в  первый  раз.
Когда Эрик  уснул,  Мэйрин  значительно  приободрилась  и  шепотом  вознесла
благодарственную молитву. Она не понимала, почему ее похититель  ведет  себя
так странно, но была счастлива, что ей снова удалось избежать насилия.
   Проснувшись утром, Эрик сказал:
   - Вчера ты мне не сопротивлялась. Тебе начинает нравиться моя любовь?
   - А разве женщина  должна  получать  от  этого  удовольствие,  милорд?  -
ответила она вопросом на вопрос. - Церковь учит нас, что  мы  должны  делать
это только для того, чтобы зачинать детей. И я стараюсь быть хорошей дочерью
церкви.
   - Никогда бы не  подумал,  что  ты  такая  холодная  женщина,  Мэйрин,  -
проворчал Эрик.
   - Если я вам не нравлюсь, милорд, то позвольте мне вернуться  к  му...  -
Она вовремя спохватилась. - К матери. Она совсем одна.
   Эрик улыбнулся, но глаза его оставались холодными и бесчувственными,  как
голубые камни.
   - Со временем, - проговорил он, -  ты  будешь  сгорать  от  одного  моего
взгляда. Дорога выдалась тяжелая, но завтра будем в Эдинбурге, а там у  меня
есть маленький домик, где мы сможем  пожить,  пока  я  не  получу  земли  от
короля. Там нам никто не помешает, и я буду любить тебя каждую ночь. Похоже,
тебе не хватало  мужского  внимания.  Иначе  как  объяснить,  что  ты  такая
холодная? Ну да ничего. Через несколько недель станешь визжать и стонать  от
страсти каждую ночь. Ты станешь ненасытной в  любви,  Мэйрин.  Я  знаю,  как
сделать женщину счастливой.
   - Да, милорд, - сдержанно ответила она, почти не слушая.  Мысли  ее  были
заняты новыми сведениями: оказывается, Эрик - вассал  короля  Малькольма.  О
если бы только удалось уговорить его взять ее с собой к шотландскому  двору!
Если она встретится с королем и королевой и расскажет им свою  историю,  они
наверняка помогут ей. Она была уверена, что Жосслен придет ей на помощь, как
только  узнает,  где  она  находится.  Но  как  он  мог  узнать  при   таких
обстоятельствах?  Единственный  способ  сообщить   ему   -   воспользоваться
поддержкой короля и королевы.
   За  время  путешествия  Мэйрин  узнала  от   Эрика,   что   их   спутники
вольнонаемные. Они отправились в Йорк по приказу короля с Эриком в  качестве
капитана, чтобы собрать  информацию  о  численности  и  силе  войска  короля
Вильгельма и о том, в  каком  настроении  находятся  англичане.  Пограничная
область по обе стороны Чевиотских гор всегда была  спорной  территорией,  на
которую претендовали и  Англия,  и  Шотландия.  Королю  Малькольму  хотелось
знать, действительно  ли  его  юный  зять  имеет  реальные  шансы  захватить
английский трон и стоит ли вкладывать золото в это предприятие.
   Малькольм Шотландский горячо любил свою жену,  старшую  сестру  этелинга,
Маргарет. Если выяснится, что помощь Шотландии окажется  решающей  в  борьбе
юноши за английскую корону, то Малькольм готов помочь Эдгару  ради  любви  к
его сестре. Но шотландский король  подозревал,  что  у  Эдгара  нет  никаких
шансов на победу. Прекрасная Мэг не глупа и  не  упряма,  и  она  не  станет
настаивать  на  бессмысленных  тратах  шотландского  золота  и  человеческих
жизней. По крайней мере сейчас, когда ждет своего первого ребенка.
   Эрик Длинный Меч со своими спутниками  въехал  в  Эдинбург  вскоре  после
полудня. Здесь он и  Мэйрин  отделились  от  Фергуса  и  прочих  шотландцев,
поспешивших со своими женщинами в ближайшую таверну.
   - Я смогу увидеть короля и королеву? - спросила Мэйрин своего похитителя.
Эрику этот вопрос показался совершенно невинным.
   - Не хотелось бы мне делить твое общество с  другими  людьми,  -  тем  не
менее проворчал он.
   - Ты меня совсем не любишь! - с обидой воскликнула Мэйрин,  очаровательно
надув губки.
   - Нет, Мэйрин, люблю! - возразил он. - Я готов сделать все, чтобы ты была
счастлива.
   - Тогда представь меня королю и королеве, - настаивала Мэйрин. -  Женщина
может стать большим  подспорьем  для  мужчины,  стремящегося  к  почестям  и
наградам, а особенно такая красивая женщина, как я. - Она игриво улыбнулась.
   - Каким образом? - с подозрением спросил Эрик.
   - Глупенький! - воскликнула Мэйрин. - Если эти шотландцы увидят, какая  у
тебя красивая жена, то они наверняка решат, что ты - достойный человек,  раз
сумел завоевать расположение такой красавицы. Ведь если бы ты был  недостоин
красивой жены, ты бы ее и не получил, верно?
   Эрик на мгновение задумался и решил, что это верно.
   - Возможно, ты права, - неохотно согласился он. - Но я все  же  не  хочу,
чтобы на тебя глазели другие мужчины.  Мы  еще  слишком  мало  времени  были
вместе.
   - Если я не смогу попасть ко двору, Эрик, то не стану счастливой с тобой,
- капризно проговорила Мэйрин. - Если ты представишь меня королю и королеве,
я покажу тебе кое-какие любовные штучки, которым меня научил принц Василий в
Византии.
   - Удивительно! Неужели этот жалкий человечишка был на что-то способен?  -
фыркнул Эрик.
   Мэйрин многозначительно взглянула на него.
   - О, ты еще больше удивишься, когда узнаешь, что он умел  делать.  -  Она
загадочно улыбнулась. Язык ее медленно облизнул верхнюю губу.
   Эрик почувствовал, что  сердце  его  забилось  быстрее.  Он  слыхал,  что
некоторые люди в Византии владеют приемами тайного  любовного  искусства.  В
его положении Эрик,  конечно,  не  имел  доступа  к  таким  знаниям.  Мэйрин
сказала, что знакома  с  этим  искусством,  что  она  покажет  ему  кое-что,
поделится с ним своими познаниями. И ради наслаждения ему надо показать жене
шотландский двор. Конечно, попросить о таком могла только  глупая  девчонка.
Чего еще может хотеть женщина?! А взамен прелестная дурочка  предложила  ему
так много, что Эрик был не в силах устоять.
   - Хорошо, - согласился он. - Возможно, через несколько дней, когда ты как
следует отдохнешь, я возьму тебя с собой. Мне надо  появиться  при  дворе  с
докладом. Но у нас за плечами  трудный  путь,  Мэйрин.  Ты  выглядишь  очень
утомленной. Мы ведь все это время были лишены горячей пищи, хорошего ночного
отдыха и приличной постели.
   - И купания! - воскликнула она. Проехав по городу, они остановились перед
маленьким домом на одной из центральных улиц.
   - Здесь мы будем жить, - сказал Эрик.
   Дом был каменным, двухэтажным, как и большинство жилищ здесь, на  севере.
Пройдя через первый этаж, Мэйрин обнаружила, что в  садике  за  домом  вырыт
колодец. Это была большая роскошь. По крайней мере ей не придется ходить  за
водой к городскому источнику. Однако сам дом оказался грязным.
   Взявшись за дело, Мэйрин повелительно  приказала  Эрику  набрать  воды  а
колодце. Затем вскипятила воду в большом черном железном котле,  подвешенном
над горячими углями в камине.  Прежде  чем  разжечь  огонь,  Эрику  пришлось
вымести из камина мышиное гнез