уг  другу  удовольствие?  -
вздохнула она, тщательно подбирая  слова.  Он  был  так  настойчив.  Джеффри
Саутвуд взял ее руку и положил себе на бедро. Под материей она почувствовала
упругое подрагивание.
   - О, Джеффри!
   - Я не буду упрашивать тебя, Скай. - У него хватило бы сил принудить  ее,
но он не хотел этого делать.
   Он хотел завоевать ее, и тогда победа была бы  намного  слаще.  "Я  ее  в
самом деле люблю, - восторженно думал он. - Любовь моя, подари мне себя!"  И
как будто бы услышав его немую мольбу, она выдохнула:
   - Да, Джеффри, да! Да! Да!
   Он приподнял ее с кровати и снял с нее халат.  К  восхищенному  удивлению
графа, она сама расстегнула его смятую рубашку. Вместе они освободили его от
панталон и упали на кровать. Он готов был уже взять ее, но сдержал  себя.  С
ней нельзя так спешить. В ожидании заключалось столько прелести!
   Она лежала раздетая и смущенная, как будто снова была девушкой. Граф взял
ее правую стопу и принялся целовать - каждый палец в отдельности, затем губы
двинулись вверх по ноге, лодыжка, икра, ямка под  коленом,  бедро.  И  опять
вниз, но уже по левой ноге.
   И вот уже он целует ее губы, потом грудь. Рот впивается в твердые бутоны,
заставляя  их  изнемогать  от  сладостной  боли  ожидания.  Ее   тело,   как
неизведанная земля, и он стремится открыть каждый ее уголок.  Как  гибка  ее
талия! Он провел щекой по ее изгибу и почувствовал шелковистость кожи.  Руки
крепко  сжали  бедра,  а  губы  скользнули  по  животу,  язык  искал   самое
сокровенное. Он раздвинул складки и испил ее женские соки.  Она  вскрикнула,
пальцы впились в его волосы, тело изогнулось навстречу его рту.
   Радостно улыбаясь, он поднял голову и прошептал.
   - Еще рано, любимая. Еще не время.
   - Пожалуйста, - умоляла она. Возбуждение было так велико, она думала, что
сейчас умрет.
   - Нет,  нет,  еще  не  время,  Скай,  -  повторил  он.  -  Я  научу  тебя
наслаждаться ожиданием. - Он осторожно ее перевернул, и  она  почувствовала,
как он целует ее плечи, спину, ягодицы, ноги. Опытный язык скользил по коже,
делая  немыслимой  ее  страсть.  Вытянутые  вперед  руки  Скай  вцепились  в
простыни. Внезапно она почувствовала на себе его обнаженное тело, а огромный
член между ягодиц.
   Она дернулась, сбросила его с себя, перевернулась на  спину  и  в  ярости
зашипела:
   - Сукин сын! Ты не  ангел,  а  дьявол!  Хватит!  Рассмеявшись,  он  снова
навалился на нее и целовал до тех пор, пока она почти не задохнулась. Потом,
положив ее ноги  себе  на  плечи,  зарылся  между  ними  лицом,  нашел  ртом
сладостное место и не отрывался, пока Скай не достигла вершины страсти.
   - Будь  ты  проклят!  Проклят!  -  разочарованно  плакала  она,  все  еще
неудовлетворенная.
   - Посмотри на меня, маленькая ведьмочка! Она зажмурила глаза.
   - Нет!
   - Посмотри на меня, Скай! - Резкий голос заставил ее открыть глаза.
   - Я люблю тебя, ведьмочка, и не хочу  брать,  как  шлюху,  -  он  потерся
членом о ее живот. - Ты ведь этого жаждешь? И получишь в свое время, Скай...
Прямо сейчас, - он раздвинул ей ноги и вошел в нее,  наслаждаясь  выражением
страсти на ее лице.
   Его кинжал был огромен, искусство любви знакомо - Джеффри  переполнял  ее
всю, добираясь  до  самых  глубин,  потом  почти  покидал  ее  тело,  и  все
повторялось снова. На какой-то миг Скай решила, что ее плоть разорвется,  но
тело раздалось и приняло его внутрь, жадно и неистово.  Она  впилась  в  его
спину ногтями, но он перехватил ее руки  и  прижал  за  головой.  Тогда  она
укусила его в плечо и, накинувшись на  ранку,  высосала  из  нее  кровь.  Он
слегка ударил ее по лицу.
   Наслаждение и боль слились в ней воедино. Она познала великую любовь,  но
никогда не испытывала такой страсти. Она сжигала ее всю, не  оставляя  места
ни для чего другого. Раз за разом он приводил ее к  вершине  наслаждения,  и
она не верила, что еще можно продолжать, но они поднимались все выше и выше.
За закрытыми веками мир,  точно  разбитое  стекло,  рассыпался  многоцветной
радугой. Оргазм был бесконечен и сокрушителен. Тело сотрясалось в  неистовой
страсти.
   Он испытывал такое же наслаждение, но  наконец,  обессилев,  оставил  ее.
Несколько мгновений он не мог говорить и только смотрел на  Скай.  Она  была
бледной и едва дышала. Сев, он нежно обнял ее.  Она  вся  похолодела,  и  он
попытался ее согреть. Ни одна женщина не давала ему такого наслаждения и так
до конца не отдавалась ему.
   Да, он ее любил. И де Гренвилл мог сохранить себе свою проклятую яхту. Он
не собирался подхлестывать любовь сомнительным пари. Зачем он только спорил?
Если Дикон обмолвится хоть словом об их глупости, он ему шею свернет.
   Скай  шевельнулась  в  его  объятиях,  ее  веки  затрепетали,  и  ресницы
поднялись. Со страхом она посмотрела на него, ища поддержки. Он  откинул  ей
со лба спутанные темные волосы и просто сказал:
   - Никогда не оставляй меня, Скай.
   - Не оставлю, Джеффри, - ответила она.
   Джеффри  Саутвуд  впервые  с  тех  пор  как  умерла  его  молодая   мать,
почувствовал, что кого-то любит. Единственный сын своего отца,  он  появился
на свет через десять месяцев после  свадьбы  родителей.  Потом  мать  родила
девочку, его единственную  сестру.  Катерина  была  уже  замужем  и  жила  в
Корнуолле. Мачеха родила еще двух девочек, его сестер по отцу. Одна  из  них
вышла замуж за барона из Бустера, другая -  за  богатого  землевладельца  из
Девона. Мачеха умерла, родив мертвого сына. Больше отец уже не женился.
   Отец  гордился  Джеффри.  В  семь  лет  Джеффри  отправился  из  дома  на
воспитание к графу Шрусбери; потом он так же поступил и с собственным сыном.
С полдюжины сыновей знати постигали там  хорошие  манеры,  науки,  политику,
искусство быть вельможей. Но в той жизни не было места любви. Дом он  увидел
лишь через три года и за все это время только на  месяц  вырвался  к  своим.
Дома оказалась лишь младшая сестра по отцу Элизабет, две другие девочки жили
в чужих домах, где их учили, как быть женой и матерью. Бет пришла в  восторг
от блестящего  десятилетнего  брата,  но  он  остался  холоден  к  маленькой
девочке.
   На следующий год Бет уехала. А в двенадцать лет он  женился  на  девочке,
чья жизнь для него ничего не значила, но чья смерть сделала его богатым. Его
мать и мачеха умерли, сестер он едва знал, отец не  поощрял  сантиментов,  а
серенькая робкая жена была вовсе не в его вкусе. Таинственная  и  прекрасная
женщина, которая теперь лежала рядом с ним, дала ему  больше,  чем  кто-либо
другой. Неудивительно, что он влюбился в нее с  невинностью,  несвойственной
светскому человеку
   Он крепко обнял ее и прижал к себе. Мысли Скай начинали  проясняться.  Ее
незабвенный Халид доставлял ей много  радости,  но  такой  страсти  она  еще
никогда не испытывала - пугающей и в то же время  восхитительной.  Казалось,
их тела сливались воедино.
   С самого начала стало ясно, что Джеффри хотел от нее больше, чем интрижку
на одну ночь. Он сказал, что любит ее, и она начинала в это верить. Скай  не
была наивной. Она понимала, что, приехав из  Алжира,  живет  в  этой  стране
иностранкой. И когда уедет Робби, а он  вскоре  собирался  в  плавание,  она
останется без  защиты  мужчины.  Дела  требовали  ее  присутствия  здесь,  в
Лондоне, а не в Девоне. И если она намеревалась здесь  жить,  ей  нужен  был
покровитель.
   Она вышла бы замуж снова. Но кто сравнится с Халидом эль Беем?  Она  была
слишком своенравна и образованна,  чтобы  выходить  замуж  за  обыкновенного
лондонского купца.  А  для  лорда  ее  происхождение  казалось  недостаточно
высоким. И поскольку Джеффри был женат, у нее оставался лишь  один  путь.  И
хотя он ей претил, она знала, что у нее нет выбора. К тому же нужно думать о
Виллоу.
   Страшного в этом ничего не было. Джеффри любил ее и казался мил.  Она  не
нуждалась в его деньгах и  останется  независимой.  Ее  признают  любовницей
графа, и другие мужчины не будут докучать ей. Никто в здравом уме не посмеет
приблизиться к женщине графа Линмутского!
   Дыхание Джеффри стало глубоким и ровным. Как он красив во сне! Ангельский
граф, как прозвала его молва. Сон стер  циничное  и  себялюбивое  выражение,
лицо сделалось почти беззащитным, хотя в нем и чувствовался характер.  Глаза
Скай скользнули по широким плечам и груди графа,  ниже  к  поясу  и  бедрам.
Длинные стройные ноги Джеффри покрыты золотистыми волосками,  ступни  узкие,
слегка изогнутые с ухоженными ногтями. Взгляд  остановился  на  его  мужской
сущности: член был мягок и гнездился среди мягких светлых волос.  Сейчас  он
казался беспомощным,  а  еще  недавно  был  огромным,  способным  доставлять
невиданное удовольствие. Ей захотелось его потрогать.
   - Надеюсь, ты его одобрила?
   Скай отдернула руку и покраснела. Потом судорожно вздохнула.
   Джеффри усмехнулся, протянул руки и привлек ее к себе:
   - Ну что, ведьмочка, изучаешь меня? Так я спросил, он тебя устраивает?  -
спрашивая, он обвел языком вокруг  ее  уха,  потом  пощекотал  внутри.  Скай
дернулась и от восторга поежилась.
   - Прекрати, Джеффри! Да! Да! Он меня, безусловно, устраивает.
   Граф потянулся рукой к ее груди и потер сосок.
   -  Несколько  дней  королева  будет  отдыхать,  и  я  хочу  увезти   тебя
куда-нибудь из Лондона и все время любить.
   - Хорошо, - ответила она, немного удивляясь себе. Граф снова усмехнулся:
   - Как приятно. Ты так прямодушна; мне это нравится. Вверх по реке я  знаю
один постоялый двор - небольшой и приятный, там  отменная  еда.  С  тамошним
землевладельцем я знаком.
   - Ты всех своих любовниц возишь туда? - спросила она  резче,  чем  ей  бы
хотелось.
   - Я не брал туда ни одну женщину, - понимающе ответил он. - Там я отдыхаю
от забот, которые накладывает на меня мое положение. Побудем  там  несколько
дней, а потом ты решишь, хочешь ли стать моей любовницей.  Если  откажешься,
наша связь останется тайной. И хотя мне на весь мир хочется кричать о  своей
любви, я не скомпрометирую тебя в глазах света.
   - Извини, Джеффри, за мои поспешные слова. И спасибо тебе за заботу.
   - Родная, у меня было несколько  любовниц,  а  ты  всегда  была  замужней
женщиной. Я знаю, тебе трудно примириться с таким положением. -  Он  взял  в
свои ладони ее лицо и нежно поцеловал. - Какой у тебя сладостный рот!
   Скай почувствовала, как желание вновь просыпается в ней:
   - Черт побери, Джеффри, от одного  твоего  поцелуя  я  слабею  и  тут  же
возгораюсь. Что ты со мной делаешь?
   - А что со мной делаешь ты, Скай? Я становлюсь просто ненасытным.
   Они снова бросились в объятия друг друга; их губы, руки и  тела  слились.
Они целовались до боли, пока не задохнулись. Вновь твердый член  касался  ее
бедра. Скай потянулась вниз и принялась его ласкать. Удивленный, он застонал
от наслаждения.
   На этот раз обошлось без мучительного ожидания. Скай развела бедра, и  он
оказался в ней. Она напрягла мышцы, как учила ее Ясмин.
   - Боже! - воскликнул Джеффри, когда волна наслаждения нахлынула на  него.
Он попытался проникнуть глубже, и снова обволакивающе она сжала его.
   - Прекрати, ведьма! - взмолился он. - Это самая сладостная пытка.  Но  от
нее я сейчас умру. Я хочу, чтобы и ты наслаждалась!
   Руки Скай, крепко  обнимавшие  его,  ослабили  хватку,  и  Джеффри  нежно
забормотал:
   - Я знал, ведьмочка, что под внешностью дамы кроется пылкая  развратница.
Откройся мне, дорогая. Как же ты горяча и сладостна!
   Он двигался напористо и ритмично, с каждым разом, казалось, проникая  все
глубже и глубже. Она раскрылась перед ним, охватывая его всего. О  Боже!  Ей
все было мало! Оргазм налетел на нее, как вихрь, сокрушая с такой силой, что
она потеряла сознание и, проваливаясь в темноту, услышала его крик.
   Первое, что она почувствовала, приходя в себя, - поцелуи, покрывающие  ее
лицо. "Невероятно, до какой степени он меня возбудил", - подумала Скай.  Она
открыла глаза и из-под  дрожащих  век  посмотрела  на  него  -  на  ресницах
сверкали слезы. Он в ответ улыбнулся ей и тонким пальцем провел сверху  вниз
по носу.
   - Ты совсем, голубоглазая,  заморочила  меня.  Завтра  после  полудня  мы
отправимся вверх по реке в "Утку и селезня". И несколько дней  будем  только
любить друг друга в красивой комнате с окнами на реку, есть и  пить  сладкое
вино. Ты так привяжешься ко мне, что никогда не захочешь меня оставить. - И,
поцеловав ее, быстро оделся. - А пока, любимая,  нам  лучше  сохранить  нашу
связь в секрете. Спи спокойно, дорогая. Не  сомневаюсь,  что  ты  устала  со
мной. - Граф пересек комнату, приподнял гобелен на стене и  нажал  рукой  на
панель. За ней открылся проход.
   Скай ахнула.
   - Куда ведет этот коридор? - спросила она.
   - В мой дом, - рассмеялся Джеффри. - Разве ты забыла,  что  дед  построил
этот дом для своей любовницы?
   - Тогда зачем же ты карабкался в окно?
   - Я подумал, что это очень романтично. Скай расхохоталась.
   - Джеффри, да ты просто сумасшедший. Он  ухмыльнулся,  затем,  расцеловав
ее, скрылся в проходе, и дверь закрылась за ним.
   - Что это за человек, с которым я связалась? - вслух спросила себя  Скай.
"Чертовски интересный  человек",  -  ответил  ей  внутренний  голос,  и  она
рассмеялась в темноте.



Глава 16

   Утром Скай отправила Дейзи на розыски Роберта Смолла.  Маленький  капитан
объявился  после  восхода  сильно  потрепанным,  с  красными  глазами.   Она
ужаснулась:
   - О, Робби, сколько же ты выпил? Он слабо улыбнулся:
   - Не в выпивке дело! Близняшки шестнадцати лет... Эх, молодость!
   - А твой приятель де Гренвилл остался жив?
   - Едва-едва. Слава Богу, у нас была твоя карета. Я сдал его на  руки  его
мажордому. Для девонского моряка у него слишком слабый желудок/
   Скай подавила щекотавший горло смех.
   - Я уезжаю на несколько дней, - сообщила она. - Хоть  это  и  секрет,  но
тебе скажу: я буду на постоялом дворе под названием "Утка и селезень". Чтобы
ты знал, в случае чего-либо неотложного, где меня искать.
   - Ты будешь не одна, - голос капитана прозвучал утвердительно.
   - Нет, не одна, Робби. Моряк вздохнул:
   - Не хочу тебя расстраивать, девочка, но Саутвуд - такая холодная бестия.
   - Но не со мной. Кроме того, хоть это и звучит ужасно, я его не люблю. Не
знаю, полюблю ли я кого-нибудь опять. Память о Халиде слишком жива  во  мне.
Но Саутвуд мне нравится. К тому  же,  Робби,  ты  ведь  понимаешь,  что  мне
понадобится покровитель. Весной ты уедешь на несколько месяцев.  Я  одинокая
женщина, у меня нет семьи, только дочь. Жизнь моя началась с Халида. У  меня
нет прошлого. Получив королевскую хартию, мы станем преуспевать в  делах,  а
покровительство графа позволит мне свободно заниматься делами, мне не  будут
докучать надоедливые приставания других мужчин.
   - Но какую за это придется платить цену, Скай!
   - Стать общепризнанной любовницей Саутвуда, - рассмеялась она. - А  какой
у меня выбор? Замужество? С кем? И ты  прекрасно  знаешь,  чтобы  обеспечить
будущее Виллоу и свое тоже, мне необходимы деньги. Я любила Халида и уважала
его. Но какое будущее ждет здесь Виллоу, если станет известно, что ее отец -
Алжирский Сводник? Нет, Робби,  цена  не  выше  награды.  У  графа  Саутвуда
никогда не было такой любовницы, как я, и он не  скоро  меня  сменит.  Когда
Виллоу подрастет, она окажется богатой наследницей с влиятельным "дядюшкой".
И я смогу удачно выдать ее замуж. Робби пожал плечами:
   - Я вижу,  ты,  как  обычно,  все  продумала.  Спорить  с  твоей  логикой
невозможно. Должен я желать тебе счастья?
   - Он любит меня, Робби. Он сам  это  сказал.  И,  чувствую,  это  правда.
Женщина всегда знает, когда ее обманывают. А меня, я надеюсь, не так  просто
обвести вокруг пальца.
   - Хорошо, хорошо, девочка. Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
   - Знаю, Робби. Не беспокойся, у меня  все  в  порядке.  Капитан  неуклюже
похлопал ее по руке, Скай наклонилась и поцеловала его в огрубевшую щеку.
   - Ах, Робби, что бы я без тебя делала. Ты мой самый лучший друг.
   Около полудня Робби стоял в дверях и  наблюдал,  как  Скай  удалялась  по
дорожке от дома, пустив рыжую кобылу неспешной рысью. Ему было грустно. Скай
выглядела  элегантной  в  черном  бархатном  костюме  для  верховой  езды  с
кружевами на вороте и рукавах, в  плаще  из  полосок  бархата,  отороченного
соболиным мехом с тяжелой витой золотой застежкой. Меховая оторочка капюшона
оттеняла белизну ее лица. На ногах  Скай  красовались  сапоги  из  тончайшей
испанской кожи, на руках перчатки из Парижа.
   Робби вздохнул.  Утром  он  успел  сходить  на  Темзу  и  договориться  с
лодочником, чтобы тот доставил ее чемодан в "Утку и селезня". Он хотел  лишь
одного, чтобы Скай была счастлива.
   Она объяснила ему, что встречается с графом на дороге в миле от  Стрэнда.
Они не хотели, чтобы их видели вместе. День стоял ясный и прохладный, и Скай
едва удерживалась, чтобы не пришпорить лошадь. В полдень - обеденное время -
народу на улице было мало. Она проехала несколько минут, как вдруг  услышала
позади стук копыт.  За  ней  на  огромном  черном  жеребце  скакал  какой-то
мужчина.
   - Добрый день, сеньора Гойя дель Фуэнтес.
   - Сэр?
   - Найл, лорд Бурк. Прошлым вечером мы встречались на  празднике  у  графа
Линмутского.
   Скай окинула взглядом темную фигуру мужчины с  серебристыми  глазами.  Он
показался ей весьма привлекательным, но смотрел он на нее как-то странно,  и
Скай почувствовала раздражение.
   - Ах да, конечно, милорд. Прошла ли головная боль у вашей жены?
   - Спасибо, с ней все в порядке,  -  он  пустил  своего  жеребца  рядом  с
лошадью Скай. - Вы всегда ездите одна,  мадам?  Должен  предупредить  -  это
опасная привычка.
   - У меня назначена встреча, милорд. И я решила, что нет  смысла  брать  с
собой конюха, - раздраженно ответила она. Как смеет он  ее  поучать?  Но  от
лорда Бурка не так-то просто было избавиться.
   - Я слышал, вы выросли в Алжире? - глаза испытующе смотрели на нее.
   - Да, милорд.
   - А родители ваши были ирландцами?
   - Так мне рассказывали.
   - И вы их не знали? - недоверчиво спросил он.
   - Я не помню их, милорд. Капитан корабля отвез меня  в  монастырь  Святой
Девы Марии и препоручил заботам монахинь.
   - У вас необычное имя.
   - Так я назвала себя, когда меня туда привезли. А монахини  добавили  еще
имя Мария, потому что сочли мое не христианским. - Она сама не могла понять,
зачем приукрасила свою историю. Какое кому дело до того, что ее зовут  Скай?
И почему этот человек сует нос в ее дела? Она была  почти  уверена,  что  за
следующим поворотом дороги ее поджидает Джеффри, и  улыбнулась  Бурку.  -  А
теперь я должна вас покинуть. Меня ожидает друг. - И, прежде  чем  он  успел
что-либо возразить, пришпорила лошадь.
   Он не сделал  попытки  последовать  за  ней,  продолжая  ехать  неспешной
рысцой. За поворотом Найл заметил, как она удаляется в сопровождении мужчины
на большом кауром  жеребце.  Скорее  всего  лорд  Саутвуд,  подумал  Бурк  с
горечью, вспомнив дошедшие до него прошлым вечером слухи.
   Теперь Найл был еще больше смущен. Она выглядела  и  говорила,  как  Скай
О'Малли. Даже имя было то же. Конечно же, это  его  Скай.  И  все  же...  Он
покачал головой. Она его не узнавала.
   Потом ему в голову пришла  мысль,  что  Скай  все-таки  выжила,  но  была
обесчещена захватчиками, помещена в гарем и теперь этого стеснялась.  Может,
она и вела себя так ради него? Но здравый голос говорил другое - как  сумела
она сбежать из плена? К тому же у нее  ребенок.  И  капитан  Смолл  -  такой
уважаемый человек, не только подтверждал ее рассказ, но и покровительствовал
ей.
   Затем в голову пришла сумасшедшая мысль - а не отвез ли ее  в  Алжир  сам
Дубхдара? Ведь говорили о капитане,  который  передал  девочку  монахиням  в
Алжире. А если она его незаконнорожденная дочь? Бог знает,  сколько  у  него
было таких детей. Старый сатир никогда не отказывал себе в удовол