сь. Ну что за абсурд?  Она  вышла  замуж  не  за  того
брата, потому что влюбилась, потеряла приданое и теперь осталась в положении
с беременной горничной, пока их мужья отправились искать счастья.  Предскажи
ей кто такую участь, она рассмеялась бы в лицо этому человеку.  Разве  может
практичная и разумная леди Фортейн Мэри Линдли  до  такой  степени  потерять
голову?
   - Ну, Ройс, - едва выговорила  она,  -  ничего  не  остается,  кроме  как
надеяться, что наши мужчины сумеют победить природу  и  разбогатеть.  Мы  же
станем спокойно ждать, пока дети не запросятся на свет. Ты умеешь вязать?  Я
так и не научилась, зато прекрасно шью.  Давай  готовить  малышам  приданое.
Хороший способ скоротать время!
   Молодая мистрис Брамуэлл,  помощница  экономки,  порылась  в  кладовых  и
принесла тонкий батист, нитки и иголки.  Отыскались  также  старые  выкройки
детских одежек. На помощь пришла не пожелавшая ехать с хозяйкой Рохана.  Всю
неделю женщины кроили и шили. Малютка Отем ползала по полу у их ног, играя с
обрезками ткани.
   Через восемь дней вернулась Жасмин вместе с вооруженным  эскортом  -  Они
благополучно отплыли в Ирландию, - сообщила она. -  Ветер  был  попутный,  а
море спокойное. Не волнуйся, малышка. Я полгода провела  на  корабле,  когда
покинула Индию, и, как видишь, все обошлось.
   - Он уже добрался до Ольстера и принял на борт колонистов,  -  подсчитала
Фортейн. - И скорее всего сейчас плывет на встречу  с  Леонардом  Калвертом.
Тот уже наверняка поднял паруса.

***

   Экспедиция лорда Балтимора действительно отплыла из Грейвсенда, но далеко
суда не ушли. Сесил  правильно  поступил,  оставшись  в  Англии.  Его  враги
распространяли слухи, что два корабля, "Ковчег"  и  "Голубка",  перевозят  в
Испанию солдат и католических монахинь. Лорду Балтимору пришлось  отбыть  ко
двору и защищать себя и  свое  дело.  Его  суда  были  арестованы  флагманом
военного королевского флота и отведены  в  Каус,  на  остров  Уайт.  Капитан
"Ковчега", зная, что "Роза Кардиффа"  ждет  у  Кейп-Клира,  послал  весточку
Кайрену с попутным кораблем и предложил,  чтобы  "Роза  Кардиффа"  плыла  на
Барбадос и ждала экспедицию там.
   Двадцать второго ноября экспедиция наконец двинулась в путь. Едва  берега
Англии скрылись из виду, как  разразился  ужасный  шторм,  но  потом  погода
установилась прекрасная, и до самого Барбадоса небо ни разу не  нахмурилось.
Капитан повторял, что никогда еще не  видел  такого  безмятежного  плавания.
Однако в том, первом шторме корабли потеряли друг друга. Оставалась надежда,
что "Голубка" уцелела и прибудет на Барбадос, где уже ждала "Роза Кардиффа".
   Кайрен  и  его  спутники  отправились   в   безбрежное   море   навстречу
неизвестности. День за днем  солнце  освещало  им  дорогу.  Чем  дальше  они
удалялись от Ирландии,  тем  теплее  становилось.  Жара  стояла  такая,  что
мистрис Джонс и Тэффи вынесли наверх рассаду и нашли  для  нее  местечко  на
носу судна.
   Губернатор  острова  Барбадос,  сэр  Томас  Уорнер,  довольно   сдержанно
приветствовал прибывших. "Роза Кардиффа" принадлежала  компании  "О'Малли  -
Смолл" и, следовательно, заслуживала теплого приема, но на борту было  полно
ирландских католиков. Не так много, чтобы  вызвать  беспорядки,  но  все  же
губернатор встревожился. Он послал Кайрену и капитану приглашение  на  ужин,
желая разузнать об их намерениях. Кайрен разрешил колонистам сойти на берег,
но потребовал ни в коем случае не затевать ссор и драк, иначе  провинившихся
посадят в трюм.
   - Мы должны ждать лорда Калверта, - объяснил  он,  -  и  лучше  всего  на
берегу. Нам еще долго плыть. Всякий, кто напьется, будет сидеть под арестом,
пока мы не доберемся до Мэрис-Ленда.
   Удостоверившись, что все его слышали, Кайрен вместе с капитаном О'Флаэрти
направился к дому губернатора. Их сердечно  встретили  и  усадили  за  стол.
Кайрен зачарованно рассматривал гроздья похожих  на  огурцы  желтых  плодов,
свисавших с деревьев за окнами столовой.
   Проследив за направлением его взгляда, губернатор усмехнулся:
   - Это бананы. Снимите желтую кожуру, и внутри окажется  сладкая,  похожая
на джем мякоть. Я дам вам несколько штук, когда вернетесь на корабль.
   - Мы останемся на острове до прибытия экспедиции лорда Балтимора, милорд,
с вашего разрешения, конечно, - учтиво  сказал  Кайрен.  -  Мои  люди  много
недель провели в море, а они не привыкли к таким долгим путешествиям. Они  в
большинстве своем фермеры.
   - Могу я осведомиться, куда вы направляетесь? - спросил губернатор.
   - В Мэрис-Ленд, новую колонию лорда Балтимора.
   - Мне говорили, что там живут одни католики, - продолжал сэр Томас.
   - Нет, сэр, Мэрис-Ленд открыт для  всех  добрых  людей,  и  католиков,  и
протестантов, - возразил Кайрен. - Там никого не будут преследовать за веру.
Поэтому мы и отправляемся туда. На кораблях Леонарда Калверта  почти  сплошь
протестанты.
   - Не  нравится  мне  сама  мысль  о  католической  колонии,  -  проворчал
губернатор. - У нас и без того немало бед с испанцами.
   - Мэрис-Ленд - не испанская колония, милорд, а английская,  и  все  мы  -
верные подданные его величества. Знаете ли вы, что единоутробный  брат  моей
жены - племянник короля?
   - Неужели? - с легким недоверием бросил сэр Томас - Лорд  Чарлз  Фредерик
Стюарт, герцог Ланди, -  добавил  Кайрен.  -  Его  еще  называют  не  совсем
законным Стюартом.
   - Да-да, я что-то припоминаю о бастарде принца Генри, - кивнул сэр Томас.
- Его любовница была поистине прелестна! Темные волосы и бирюзовые глаза.
   - Это моя теща, герцогиня Гленкирк, хотя в  то  время  она  еще  не  была
замужем за Джеймсом Лесли.
   - Вы вольны оставаться на острове при условии, что ваши люди  не  устроят
беспорядков, - решил губернатор.
   - Спасибо, милорд, - вежливо поблагодарил Кайрен, принимаясь за еду.
   - Вы отлично справились, сэр, - прошептал  капитан,  подмигнув.  -  Семья
будет вами гордиться.
   Кайрен присмотрелся к капитану и вдруг понял, что уже  гае-то  видел  эти
лучистые глаза.
   - Господи помилуй! - воскликнул он. - Вы один из них!
   - Уолтер О'Флаэрти, сын Юана, внук великой Скай, правнук самого  Дубдары,
- усмехнулся тот. -  Мы  с  вашей  женой  родня,  хотя  я  никогда  не  имел
удовольствия познакомиться с ней и ее  ближайшими  родственниками.  Я  всего
дважды в жизни встречал бабку  Скай.  Мой  отец  -  хозяин  Баллихениесси  в
Ирландии. Я единственный из его  сыновей,  которого  позвало  море.  Бабушка
позаботилась о том, чтобы мое желание исполнилось. Я  не  первый,  кто  стал
капитаном "Розы Кардиффа". Прекрасное, надежное судно.  Правда,  в  основном
плавало в Средиземном море. Алжир, Сан-Лоренцо, Марсель,  Неаполь,  Венеция,
Афины, Александрия, Константинополь...
   - Почему я не знал, кто вы? - удивился Кайрен.
   - Это так важно для вас, сэр? - поинтересовался капитан.
   Кайрен рассмеялся:
   - Ну и странная же семейка, в которую меня угораздило войти, Уолтер!
   - Ваша правда, сэр, - жизнерадостно согласился тот.

***

   Они добрались до Барбадоса в начале декабря и встретили здесь  Рождество.
С ними не было католического священника, который  мог  бы  отслужить  мессу,
поэтому католики сами  пропели  гимны  и  помолились.  На  берегу  их  ждало
пиршество. В песке вырыли яму,  где  жарили  большую  свинью,  купленную  на
рынке. К свинине подавались жареный яме, бананы, дыни-канталупы,  ананасы  и
арбузы. До сих пор ирландцы не пробовали ничего подобного и с опаской  клали
в рот  каждый  кусочек,  но,  поняв,  как  это  вкусно,  стали  с  аппетитом
уничтожать десерт.
   В  первых  числах  января  к  острову  пришвартовался  "Ковчег",  который
радостно приветствовали экипаж и пассажиры "Розы Кардиффа". Подобно  Кайрену
Деверсу и его людям,  прибывшие  на  "Ковчеге"  были  поражены  и  очарованы
экзотической красотой здешней природы, яркими цветами и птицами  невероятной
раскраски. На борту "Ковчега" отслужили благодарственную мессу,  на  которой
присутствовали и католики с "Розы Кардиффа".
   Следующие  несколько  недель  корабли  загружались   семенами   кукурузы,
картофелем и съестными припасами. Бочонки с водой были  вновь  наполнены.  К
восторгу будущих колонистов,  в  бухту  вошла  "Голубка"  вместе  с  большим
торговым судном "Дракон". Спасаясь от шторма, они повернули  назад  и  нашли
убежище в безопасной гавани, пока небо вновь не прояснилось.  Теперь,  когда
на Барбадосе собрались все участники экспедиции Леонарда  Калверта,  настало
время плыть на север, в Новый Свет. Губернатор  острова  не  скрывал  своего
облегчения. Он, как и многие англичане, не  мог  отделаться  от  мысли,  что
католики верны римскому папе и Испании, а отнюдь не королю-протестанту.
   К марту они достигли виргинского побережья. Хотя лорд Балтимор  советовал
переселенцам не иметь ничего общего  с  виргинцами,  чьи  представители  при
дворе делали все возможное, чтобы воспрепятствовать созданию новой  колонии,
Леонард Калверт вез губернатору Виргинии послание от самого короля вместе  с
подарками, которые хотел доставить лично.  Колонисты  провели  здесь  девять
дней, и местные жители, к величайшему  удивлению  Калверта,  были  неизменно
добры и сердечны. При отплытии он взял на  борт  торговца  мехами,  капитана
Флита, попросив его служить переводчиком  при  переговорах  с  индейцами,  а
заодно проводником, поскольку тот прекрасно знал местность.
   Пока суда пересекали Чесапикский залив, пассажиры столпились  на  палубе,
впервые обозревая свой новый дом.
   Берега поросли великолепными лесами, и даже издали доносилось пение птиц.
Кайрен с изумлением почувствовал, что наконец обрел приют.  Сам  не  понимая
почему, он ощущал это сердцем. Жаль, что рядом нет Фортейн и  она  не  видит
дикой прелести этой природы. Но когда она приедет, дом уже будет  готов.  Ей
наверняка понравится здесь!
   Он  поспешил  в  каюту  написать  жене  письмо.  После  разгрузки   судно
отправится в обратный рейс, и Кайрен хотел, чтобы  Фортейн  поскорее  узнала
обо всем, что с ним произошло. Он каждый день вел дневник, стараясь, чтобы и
она увидела мир его глазами. Родился ли уже его сын?
   Они высадились на необитаемом острове Сент-Клемент. Индейцы,  в  ожидании
колонистов усеявшие берега  к  востоку  и  западу,  неожиданно  исчезли.  Из
стволов срубленных деревьев сколотили высокий крест, и духовник губернатора,
отец Уайт, отслужил мессу. Потом Леонард Калверт объявил, что берет  в  руки
бразды правления Мэрис-Лендом от имени Господа, короля Карла и своего брата,
лорда Сесила  Балтимора,  в  двадцать  пятый  день  марта  года  1634-го  от
Рождества Христова.
   Именно в этот день у Фортейн вскоре после полудня начались схватки. По ее
подсчетам, роды запаздывали почти на неделю. Фортейн благодарила Бога за то,
что рядом оказалась мать, поскольку от Рейс, которая сама должна была  скоро
разрешиться, не было никакого толку. При взгляде на  лицо  горничной  Жасмин
тут же велела ей убраться и прислать Торамалли и Рохану.
   Ройс признательно улыбнулась герцогине и немедленно исчезла.
   - Иисусе, как больно! - выдавила Фортейн. - В жизни не представляла таких
мук! Когда Индия рожала, я отправилась за тобой  и  папой.  0-о-ой!  Сколько
времени это продлится, мама?
   - Вставай, -  приказала  Жасмин.  -  Мы  немного  походим  по  комнате  и
посмотрим, не легче ли  тебе  станет.  Жаль,  конечно,  но  роды  -  тяжелое
испытание. Дети появляются на свет, когда время приходит,  не  раньше  и  не
позже.
   - Звучит не слишком ободряюще, мама, - пробормотала Фортейн.
   Дверь спальни распахнулась, и на пороге  появились  две  верные  служанки
герцогини.
   - Мистрис Брамуэлл спрашивает, куда поставить родильный стол, - выдохнула
запыхавшаяся Рохана.
   -  Здесь,  у  камина.  И  позаботьтесь  о  колыбели,  воде,   тряпках   и
свивальнике, - бросила Жасмин, обуреваемая воспоминаниями. Ее сын Чарли тоже
родился здесь, в Королевском Молверне. Отец,  принц  Генри,  не  отходил  от
роженицы. Сначала стоял сзади, прижимая к столу ее плечи,  утешая  ласковыми
словами, нежно массируя огромный живот. Он словно каким-то инстинктом  знал,
как действовать, хотя позже сам признавался, что ни  разу  не  присутствовал
при родах. Когда стало ясно, что малыш вот-вот появится,  принц  скомандовал
Адали занять его место, обошел вокруг стола, оттолкнул бабушку Скай и  вынул
ребенка собственными руками.
   Жасмин почувствовала, как повлажнели  глаза,  и  отвернулась.  Ах,  Генри
Стюарт был таким чудесным человеком!
   - Мама, - вскрикнула Фортейн, - я  больше  не  сделаю  ни  шагу!  Схватки
становятся все сильнее, и между ними почти нет перерыва!
   Наступили сумерки. Фортейн мучилась уже несколько часов.
   - Давай-ка поможем тебе лечь на родильный стол, - решила Жасмин и  вместе
с Торамалли взгромоздила дочь на столешницу. Рохана,  зайдя  сзади,  держала
молодую госпожу за плечи.
   - Я присутствовала  при  рождении  твоей  матери,  братьев  и  сестер,  -
перечисляла она, - и вот теперь дожила до того, что увижу и твое  дитя.  Как
жаль, что ты покидаешь нас! Кто знает,  сколько  еще  малышей  ты  принесешь
своему красавцу мужу!
   - Ненавижу его! - завопила Фортейн. - Как он мог сотворить со мной  такое
и как ни в чем не бывало удрать  в  Новый  Свет,  оставив  меня  на  пытки?!
Господи, когда же он родится? Мама, я не выдержу!
   - Сейчас ты похожа скорее на Индию, чем на Фортейн, - упрекнула Жасмин. -
Я же сказала: все идет своим чередом!
   Только к полуночи показалась головка  ребенка.  Жасмин  приказала  дочери
тужиться. Наконец выскользнули  плечи,  а  за  ними  и  все  тельце.  Глазки
новорожденного  открылись,  из  крошечного  ротика   немедленно   послышался
негодующий визг.
   - Это девочка! - радостно воскликнула Жасмин.
   - Правда? - с усталым облегчением пробормотала Фортейн, протягивая  руки.
- Дай мне посмотреть, мама. Жасмин поднесла малышку дочери, и та вскрикнула:
   - Она вся в крови! Неужели ранена?
   - Роды - штука кровавая, как объясняла моя бабка принцу Генри, - ответила
Жасмин. - Сейчас мы ее оботрем. Здоровая красивая крошка.  Послушай  только,
как она кричит, благослови ее Господь!
   Фортейн взглянула на краснолицего младенца. Маленькая физиономия искажена
гневом, рот широко распахнут: по  всему  видно,  малышка  крайне  оскорблена
столь быстрым переходом из тепла и покоя к свету и шуму.
   - Ш-ш, детка, - прошептала Фортейн свои первые слова дочери.
   Ребенок неожиданно смолк,  моргнул  и  взглянул  прямо  в  глаза  матери.
Фортейн словно громом поразило: это сердце наполнилось невероятной любовью к
крошечному существу.
   - У нее голубые глазки, - восторженно охнула она.
   - Как у всех новорожденных, - объяснила Жасмин. - Неужели до сих  пор  не
заметила? По-моему, у тебя было достаточно братьев и сестер, куколка.
   - И она лысая, - продолжала Фортейн.
   - У девочек это часто бывает.  Но  смотри,  головка  покрыта  красноватым
пушком. - Она осторожно коснулась макушки девочки. - Как ты ее назовешь?
   - Эйн. В память сестры Кайрена. Я не ждала, что будет дочка! Думала,  что
рожу сына, и собиралась дать ему имя Джеймс, в  честь  папы,  но,  теперь..,
сама не понимаю почему, но твердо знаю, что малышка должна зваться Эйн  Мэри
Девере. Я окрещу ее по  католическому  обряду.  Кайрен  наверняка  хотел  бы
этого.
   - Ты не можешь привести католического священника в дом брата!  Вспомни  о
положении Чарли. Эйн  должна  быть  крещена  в  англиканской  церкви.  Когда
окажешься в Мэрис-Ленде, делай что хочешь, здесь  же  ты  обязана  следовать
законам данной страны, как это делает королева. Понятно?
   Фортейн кивнула.
   - Теперь отдай мне внучку. Ее следует обтереть теплой водой, да и  послед
еще не вышел. Мы зароем его под дубом, чтобы Эйн  Мэри  Девере  всегда  была
сильной.
   Вскоре мать и дочь, обмытые и переодетые, мирно лежали на  чистом  белье.
Эйн устроили в колыбели у  камина,  и  верная  Рохана  зорко  оберегала  сон
новорожденной. Жасмин принесла дочери укрепляющий настой.  Фортейн  медленно
цедила глоток за глотком. Глаза сами собой закрывались, и Жасмин едва успела
подхватить кубок, выпавший из руки Фортейн. Какое счастье, что все  обошлось
и мать с ребенком здоровы!
   Жасмин улыбнулась. Пусть годы летят, но все же хорошо, что она  оказалась
рядом с Фортейн в трудную минуту. Скоро средняя дочь упорхнет от нее и  вряд
ли когда-нибудь вернется. Ни у нее, ни у Жасмин  нет  ни  сил,  ни  мужества
второй раз совершить путешествие через океан!
   Она нежно погладила дочь по щеке и подошла к колыбели. Даже сейчас видно,
что девочка вырастет красавицей. Кайрен не  будет  разочарован.  У  них  вся
жизнь впереди. Родятся еще и сыновья!
   - Посиди немного, Рохана, - попросила она. - Скоро  я  пришлю  Джоан  или
Полли сменить тебя.
   - Хорошо, миледи. Чудесная малышка, верно? Обидно, что мы не увидим,  как
она растет.
   - Очень, - со вздохом отозвалась Жасмин. - Но у Эйн своя судьба, и только
время покажет, как все сложится.

Глава 16

   - Мама!  Мама!  Капитан  "Розы  Кардиффа"  здесь!  -  взволнованно  звала
Фортейн. - О, сэр, мы думали, что вы уже не приедете!  Пожалуйста,  скажите,
как мой муж? Когда нужно отправляться в Мэрис-Ленд? Ройс! Мы  должны  срочно
начинать собираться!
   - Капитан О'Флаэрти? Я Жасмин Лесли, - представилась герцогиня,  входя  в
комнату и протягивая руку.
   Уолтер почтительно приложился к изящным пальчикам.
   - Мы кузены, мадам. У нас общая бабка, великая Скай О'Малли. Поскольку мы
с вами никогда не встречались, я счел своим  долгом  лично  передать  письма
Кайрена жене и вам. Надеюсь, вы простите мой неожиданный визит.
   Он  учтиво  поклонился  и  улыбнулся  женщинам,  подумав,  что  молва  не
преувеличила красоту Жасмин. Гранатово-красное платье удачно оттеняло темные
волосы и чуть раскосые бирюзовые глаза.  А  рыжеволосая  жена  Кайрена  тоже
прелестна. И глаза у нее того же цвета, что у него самого и бабушки Скай!
   - Вы у нас желанный гость, кузен. Должно быть, один из  вечно  неуловимых
сыновей дядюшки Юана?
   - Самый младший и предпоследний ребенок в семье, мадам.
   - Расскажите о Мэрис-Ленде, - попросила Фортейн.
   - Думаю, что сначала следует предложить кузену чего-нибудь освежающего  и
усадить у огня, - одернула герцогиня  дочь.  -  Июнь  -  такой  непостоянный
месяц. Сейчас тепло, а через минуту налетел ветер. Три дня  лил  дождь,  так
что вы, наверное, замерзли в дороге.
   - Моряки привыкли к любой погоде, мадам, особенно к ненастью, - с улыбкой
ответил Уолтер, беря кубок с вином.
   Они устроились у камина, и капитан вручил Фортейн большой пакет.
   - Что это? - удивилась она.
   - Ваш муж вел дневник, где каждый день записывал события, и  прислал  его
вам вместе с письмом, миледи Фортейн, -  ответил  Уолтер,  поднося  кубок  к
губам.
   - Он здоров? - тихо осведомилась она.
   - И телом, и духом, мадам, по крайней мере когда я видел его в  последний
раз. Другие капитаны, лучше меня знакомые с капризами Атлантического океана,
утверждают, что это плавание было самым спокойным  на  их  памяти.  Виргинцы
сердечно  отнеслись  к  нам,  а  земля,  называемая  Мэрис-Ленд,  несказанно
прекрасна. Впрочем, в дневнике вы найдете все,  что  хотите  знать,  дорогая
госпожа. Мы привезли из Плимутской колонии соленую рыбу,  бобровые  и  лисьи
шкуры, так что и этот рейс принесет вам доход.
   - Вы погостите у нас несколько дней, кузен? - спросила Жасмин.
   - Польщен вашим приглашением, мадам, - кивнул моряк. Фортейн  нетерпеливо
разорвала пакет и, преодолев искушение сначала  прочесть  письмо,  начала  с
дневника. Кайрен наверняка хотел, чтобы она побольше узнала о  том,  что  ее
ожидает. Она скоротала за дорогими страницами целый  день,  и  только  когда
слуги начали накрывать стол к ужину, развернула письмо и,  пробежав  глазами
строчки, тихо выругалась.
   - Кузен, - обратилась она к Уолтеру, - вы знаете, что в этом