похищения Вал, и не нашли никого, кто признался бы, что видел, как  ее
похитили. Как такое может быть, Симон Кира?
   У Симона Кира и его отца Илии был растерянный вид.
   - Господин, - начал молодой человек, - мы сделали  все  возможное,  чтобы
найти леди Бэрроуз.
   - Этого недостаточно!  -  закричал  Патрик  Бурк,  кипевший  от  гнева  и
разочарования.
   -  Спокойнее,  парень,  -  предупредил  его  Мурроу  О'Флахерти.  Он  был
расстроен, так же как и Патрик,  но  знал,  что  на  Востоке  дела  делаются
медленно.
   - Патрик прав, - вмешался Том Эшберн. - Сделано недостаточно. Иначе у нас
было бы хоть какое-то представление о том, что случилось с леди Бэрроуз.  Но
сейчас дело обстоит так, что мы совсем не продвинулись в  наших  поисках  за
последние месяцы.
   - Валида очень расстроена происшедшим,  и  ее  помощь  нам  неоценима,  -
обнадеживающе сказал Симон Кира.
   - Да, но несмотря на всю ее помощь, мы  не  вернули  Валентину,  -  резко
ответил лорд Бурк.
   - Султан негодовал, что такое преступление было совершено среди бела  дня
на безопасных до сих пор улицах нашего города, - продолжил Симон Кира. -  Он
поручил своему главному визирю Чикала-заде-паше провести  расследование.  Не
знаю, что еще можно предпринять.
   - Что-что? - Черные глаза Эстер Кира внезапно  стали  настороженными.  До
сих пор она сидела молча, позволив мужчинам спорить, что они  обыкновенно  и
делали. - Когда султан приказал Чикала-заде-паше провести расследование?
   - Он принимал участие в расследовании с самого начала, бабушка, - ответил
Илия Кира, теребя свою длинную бороду тонкими  пальцами.  -  Как  только  мы
пожаловались султану  Мехмеду,  он  поручил  расследование  своему  главному
визирю.
   К всеобщему удивлению, страдающая одышкой Эстер Кира  весело  засмеялась.
Они подумали, не  сошла  ли  она  с  ума.  Перестав  смеяться,  она  свирепо
посмотрела на них и сказала:
   - Просить Чикала-заде-пашу искать правду в этом деле - это все равно, что
посадить кота к канарейкам. Причастен ли к этому султан, я  не  знаю.  Но  я
готова поставить свою жизнь  об  заклад,  что  Валентина  во  власти  нашего
доброго друга визиря.
   - Бабушка! Подумай, что ты говоришь! Такое обвинение  является  клеветой,
которая может поставить под угрозу наши жизни, - зашумел Илия Кира.
   - Помолчи! - приказала она ему. - Это я создавала богатство нашей  семьи,
кстати, задолго до того, как ты увидел божий свет! Если бы не твои  сыновья,
Илия, мне бы, наверное, не нужно было бы беспокоиться о  будущем  Кира.  Все
эти годы ни я, ни наша семья не процветали бы,  если  полагались  только  на
логику. Нужно полагаться и на природное чутье тоже. Это то, чему ты, на свою
беду, никогда не научишься.
   Я говорю не праздные вещи. Прошлой весной,  когда  леди  Бэрроуз  впервые
посетила   меня,   наш   разговор   был   неожиданно   прерван    появлением
Чикала-заде-паши, который был у нас в доме, обсуждая дела с тобой, Илия. Ему
очень понравилась Валентина, и он не скрывал этого.
   Если бы она была одной из наших рабынь, он бы не ушел из дома в тот день,
не купив ее, уверяю тебя. Я помню, что подумала тогда, как удачно,  что  моя
молодая английская гостья уезжает в  Крым.  Он  очень  чувственный  человек,
который и в самом деле посмеет похитить  женщину  на  улице,  если  она  ему
понравится. Каким-то образом он, должно быть, узнал о том, что она вернулась
в Стамбул.
   Подумайте сами! Никто не  видел,  как  похищали  Валентину,  и  никто  не
признался, что видел это. Каждый невольничий рынок и каждый бордель Стамбула
тщательно обыскивали три раза! Тем не менее не нашли  ничего.  Почему?  Этот
вопрос я задавала сама себе снова и снова. Почему? Почему ничего не нашли?
   - Может быть, ее сразу же вывезли из города  и  продали  на  каком-нибудь
невольничьем рынке за границей? - рискнул предположить Илия.
   Эстер Кира раздраженно засопела.
   - Кто, - уничтожающе спросила она, - стал бы похищать безвестную  женщину
в чадре, которая легко могла оказаться самой валидой? Из того,  как  женщины
Стамбула одеваются на улице, нельзя  понять,  молодые  ли  они  или  старые,
красивые, рябые или безобразные. Нет. Это было спланировано кем-то, кто  был
знаком с Валентиной и всегда точно знал, где она находится.
   - Почему же вы не думаете, что это был сам султан. Эстер? - спросил Симон
Кира. - Вы сказали, что он заинтересовался леди Бэрроуз.
   - Да, - согласилась старая  дама,  -  но  валида  защитила  Валентину  от
султана, сказав, что она его сестра через  Марджаллу,  что  на  самом  деле,
конечно, не так. Несмотря на то что султан ради своей безопасности,  хотя  и
неохотно, но уничтожил собственных  младших  братьев,  он  всегда  брал  под
защиту  своих  сестер  и  других  родственниц.  Он  не   осмелился   бы   на
кровосмешение. И у него не было  причин  сомневаться  в  словах  Сафии.  Что
касается  султана  Мехмеда,  Валентина  считается  его  сводной  сестрой.  Я
уверена, что в этом деле преступником является визирь.
   - Бабушка,  мы  не  можем  обвинить  Чикала-заде-пашу  в  похищении  леди
Бэрроуз, не имея на то доказательств, - занервничал Илия Кира.
   - Разве я так  глупа?  Неужели  ты  считаешь  меня  безмозглой  старухой,
которая не знает этого, мой сверхосторожный внук?
   - Я не был так осторожен в  деле  с  Инсили,  -  напомнил  он,  -  и  это
маленькое приключение едва не стоило мне двух сыновей и дочери.
   - Тогда ты был моложе. Илия, - сухо сказала  Эстер  Кира,  -  но,  как  и
большинство людей, с возрастом ты стал менее храбрым. Я же, однако, трусихой
не стала.
   Звук, похожий  на  сдавленный  смех,  вырвался  у  Симона  Кира,  который
попытался кашлем скрыть такое нарушение правил приличия.
   Глаза Эстер Кира сверкнули, но она  даже  не  удостоила  взглядом  своего
правнука.
   - Давненько я не виделась с Латифой Султан, - сказала она.  -  Пусть  она
придет ко мне в гости, когда ей будет удобно. Она  узнает,  что  творится  в
доме визиря, и расскажет мне об этом.
   - Кто такая Латифа Султан? - спросил Патрик Бурк.
   - Она жена, единственная жена Чикала-заде-паши, - ответила старуха. - Она
оттоманская принцесса, правнучка султана Селима I. Ее прабабка  была  второй
женой султана Фирюси, и она  является  потомком  одной  из  дочерей  Фирюси,
Гюзели Султан, которая приходилась ей бабкой. Ее отец - сын  Гюзель.  Будучи
оттоманской  принцессой,  Латифа  Султан  обладает  правом   позволять   или
запрещать своему мужу брать  других  жен.  Только  однажды  Чикала-заде-паша
обратился за разрешением взять вторую жену. Она дала свое  согласие,  потому
что она добрая женщина с замечательной душой.
   Женщина,  о  которой  шла  речь,  была  шотландской  красавицей,  которую
похитили и прислали визирю в качестве подарка. Чикала-заде-паша  без  памяти
влюбился в эту женщину, Инсили. Однако она хотела только одного -  вернуться
к своему мужу и семье.
   - Удалось ей это? - спросил лорд Бурк.
   - Она таинственным образом исчезла  с  личного  острова  визиря,  который
расположен на середине Босфора, - сказала Эстер Кира. - Визирь считает,  что
она умерла.
   - Это действительно так? -  настойчиво  спросил  лорд  Бурк.  Эстер  Кира
улыбнулась, обнажая почти беззубые десны. "Нет" - это все, что сказала  она.
Патрик понимающе улыбнулся.
   - Я передаю дело об исчезновении Валентины в ваши необыкновенно способные
руки, - тихо сказал он.
   Эстер Кира явно обладала большей властью, чем думали ее английские гости.
   - Уйдите все, - попросила Эстер Кира. - Все, кроме лорда Бурка.
   Мужчины  послушно  вышли,  однако  Симон  Кира  задержался  и   поцеловал
старушку. Она потрепала его по руке, понимающе кивая.
   Они с Патриком остались вдвоем.
   - Валентина пропала уже более трех месяцев назад, мой господин.  Вряд  ли
она избежала знаков внимания визиря. Вы, конечно, хотите  освободить  ее  из
заточения. Но вы должны отдавать себе отчет, что она  будет  иной  женщиной.
Возможно, при таких обстоятельствах вы захотите найти себе другую жену.
   -  Если  я  понимаю  вас,  Эстер  Кира,  вы  хотите  мне   сказать,   что
Чикала-заде-паша использовал Валентину, как мужчина использует женщину.
   Эстер Кира кивнула.
   - Я любил Валентину всю свою жизнь, Эстер Кира, - сказал Патрик Бурк. - Я
по глупости позволил ей выйти замуж за другого, ошибочно считая,  что  такая
красавица, как она, заслуживает более громкого имени и состояния, чем было у
меня. Вместо этого Валентина вышла замуж за человека не большей  значимости,
чем я сам, и не по любви, а только из-за того, что двум ее сестрам  родители
не позволяли выходить замуж, пока не выйдет замуж Валентина.
   Он пристально посмотрел на нее и сказал:
   - Я поклялся, что во  второй  раз  я  ее  не  упущу.  -  Лорд  Бурк  взял
сморщенную руку Эстер Кира и смотрел в ее темные, сочувствующие глаза. - Мне
все равно, владел ли Чикала-заде-паша ее телом или нет, потому что  ему  она
никогда не будет принадлежать. Она моя. Я хочу вернуть  ее,  Эстер  Кира.  Я
знаю свою Вал. Что бы он ни сделал с ней,  она  не  сдастся  ему.  Он  может
овладеть ее телом, но не сердцем. Она вверила себя мне,  когда  приняла  мою
любовь. Я не знаю, с охотой ли принял Инсили ее муж. Думаю, что  да,  потому
что он, должно быть, сильно любил ее, если устроил ее  побег.  Так  же  и  я
люблю Вал.
   - Да, муж Инсили сильно любил ее, и они потом жили счастливо, -  спокойно
сказала Эстер Кира, - но  первые  несколько  месяцев  после  ее  возвращения
превратились для них обоих в душераздирающую пытку. Женщина,  которую  берут
против ее воли, должна договориться сама с собой. Проблема понимания - вот с
чем вам предстоит столкнуться, господин.
   - Я понимаю, Эстер Кира, - сказал ей лорд Бурк. - Когда-то давно, когда я
был еще мальчиком, моя мать попала в такое же положение,  как  и  Валентина.
Хотя я был слишком мал, чтобы помнить муки моей матери, и она, и  мой  отчим
спустя годы вспоминали ее положение. Видите ли, в этом деле был замешан  мой
отец. - Потом, зная, что Эстер Кира любит интересные рассказы, Патрик  начал
описывать приключения своей матери Скай в Алжире.
   Когда он кончил, старая дама спокойно сказала:
   - Ваша мать, должно быть, необыкновенная и храбрая женщина,  если  смогла
выстоять в такой опасности. Я знала трех женщин  из  вашей  части  света,  а
теперь вы рассказываете мне о своей матери, которая,  как  я  вижу,  так  же
отважна, как и те, другие. Женщины из вашей страны очень необычны, и все  же
я понимаю их, потому что сама никогда не  была  слабой  -  к  неудовольствию
мужчин  моей  семьи,  которые  тем  не  менее  с  выгодой  использовали  мою
оригинальность. Патрик хмыкнул:
   - Возможно, они находили ваше поведение странным, Эстер Кира, но я  вырос
в стране, где правит женщина, которая очень напоминает мне вас. Я не  нахожу
в вас ничего странного. Я в самом деле хорошо понимаю вас, как и ваш правнук
Симон.
   - Ах, Симон! - сказала она с теплой улыбкой. - С ним связаны мои  надежды
на светлое будущее этой семьи. Его братья хорошие и  трудолюбивые  люди,  но
они слишком похожи на моего сына Соломона и внука Илию.  Праведные  мужчины.
Благочестивые мужчины. Скучные люди, подчиняющиеся традициям,  которым  пять
тысяч лет. Люди с узким кругозором, которые способны видеть только  вчера  и
сегодня, но не завтра и все следующие дни.
   Она усмехнулась:
   - Они говорят, что я глупая старуха, но, когда  наши  родители  умерли  и
моего брата Иосифа и меня взяли в дом  нашего  дяди,  Кира  жили  в  простом
деревянном доме на неописуемо бедной улице Балаты. Иосиф и  я  были  бедными
родственниками, потому что наш отец был младшим сыном. Он  оставил  семейное
дело  и  попытался  начать  собственное  в  Адрианополе.  "  Едва  он  начал
преуспевать, как  известный  в  Адрианополе  еврей  был  обвинен  в  гнусном
преступлении, и в городе вспыхнули погромы.  Еврейский  квартал  был  сожжен
дотла, и было убито много наших людей. К счастью, такое не случается сегодня
в наше  более  просвещенное  время.  Но  ужасно  то,  что  не  было  никакой
необходимости в этом.
   У еврея, из-за которого все началось,  была  дочь-красавица.  Однажды  во
время купания в общественных банях ее заметил наместник Адрианополя, который
через  потайное  отверстие  подсматривал  за  женщинами  в  бане.  Наместник
предложил еврею отдать дочь в гарем. Однако этот еврей оказался человеком  с
большим  самомнением,  он  публично  осудил  наместника  и  привел   его   в
замешательство, презрительно отвергнув его предложение. Неожиданно в погребе
еврея была найдена куча костей, и он был  обвинен  в  похищении  и  убийстве
невинных детей для какого-то обряда, связанного с черной магией.
   Конечно, никто не  заявлял  о  пропавших  детях,  тем  не  менее  глупые,
охваченные паникой жители города были доведены  до  неистовства  ежедневными
слухами, которые все разрастались, пока наконец не начались погромы.
   Мой отец был человеком дальновидным и, увидев, к чему идет дело, отправил
меня и моего брата к своему старшему брату в Стамбул. Отца и мать  убили  во
время этих погромов, и все их имущество было разворовано или уничтожено. Что
касается прекрасной дочери еврея, то ее отдали в гарем наместника,  где  она
пробыла три дня, пока над ней не  стали  издеваться  и  не  отдали  солдатам
наместника, которые убили ее своим "нежным"  вниманием,  -  заключила  Эстер
Кира.
   - Какое варварство! - воскликнул лорд Бурк.
   -  Таков  Восток,  мой  господин,  -  последовал   ответ.   -   Благодаря
дальновидности моего отца Иосиф и я  выжили.  Я  начала  работать,  продавая
товары в гареме султана, когда мне было семнадцать лет.  Приносила  женщинам
только самые  красивые  и  самые  необычные  товары,  которые  продавала  по
разумным ценам.  Стала  близким  другом  любимой  жены  султана  Селима.  Со
временем  она  стала  валидой,  когда  ее  сын   Сулейман   стал   султаном.
Благосостояние моей семьи исходит от этой доброй, долгой дружбы.
   - И все же вы помогли матери  Вал  сбежать  от  оттоманского  султана,  -
сказал Патрик, которого это уже давно удивляло.
   - Только после того, как она была приговорена к смерти, мой господин. Моя
собственная мораль не позволяет мне предавать тех, кто верен мне,  как  и  я
верна им. Но Марджаллу должны были утопить. А случай  с  леди  Бэрроуз  тоже
необычен. То, что сделал визирь, аморально.
   - Вы уверены,  что  жена  визиря  поможет  нам?  Первый  раз  Эстер  Кира
заметила, как он измучен и обеспокоен.
   - Я не буду осложнять отношения Латифы Султан с ее мужем,  мой  господин,
но, что касается остального, она сделает все возможное,  когда  узнает,  что
случилось с леди Бэрроуз, - уверенно сказала Эстер Кира.
   Во дворец Чикала-заде-паши был отправлен посыльный, и  приглашение  Эстер
было принято. На следующий день Латифа Султан приехала в дом Кира.
   Она была исключительно красивой женщиной  с  замечательными  серебристыми
волосами и глазами цвета бирюзы и была точной копией своей прабабки  Фирюси.
Всякий раз, когда Эстер Кира видела Латифу Султан, она  уносилась  в  другое
время, чувствуя себя снова почти молодой.
   Серебристые косы Латифы Султан были уложены венком вокруг  головы,  и  на
ней было платье из бирюзовой и серебряной парчи с разрезом на  юбке,  из-под
которого виднелись серебристые шальвары.
   Служанка поспешила снять с нее бледно-розовое ферадже и  проводила  ее  в
гостиную Эстер Кира.
   Старейшина семьи уютно устроилась среди подушек на диване.
   - Эстер Кира!  Вы  когда-нибудь  меняетесь?  -  властно  спросила  Латифа
Султан, пройдя через комнату и целуя старую женщину в щеку. Потом опустилась
возле нее на  низкий  стул.  -  Прошел  почти  год,  как  вы  последний  раз
приглашали меня, и сейчас ваше приглашение взволновало меня. Я рада, что  вы
хорошо выглядите.
   - Когда вы доживете до моего возраста, Латифа Султан, - последовал мудрый
ответ, - вы почувствуете, как быстро летят дни,  а  год  проходит  так,  как
раньше проходил месяц.
   - Быть может, ваше тело состарилось, Эстер Кира, - сказала  принцесса,  -
но ваш ум остер, как всегда. Эстер Кира закудахтала:
   - Хе! Хе! И правда, Латифа Султан, мой правнук Симон утверждает, что  мое
тело умрет задолго до того, как мой ум захочет признать это. Он говорит, что
мой ум и язык проживут еще несколько  лет  после  моей  смерти.  Но  хватит!
Хотите кофе? Пирожные?
   Женщины продолжали следовать принятым правилам вежливости, пока, наконец,
не настал подходящий момент и Эстер Кира не перешла к делу.
   - Мне нужна ваша помощь, Латифа Султан, - сказала она без обиняков.
   - Вы же знаете, я всегда готова помочь  вам,  Эстер  Кира,  -  последовал
спокойный ответ.
   - Здесь замешан ваш муж, моя принцесса.
   - Продолжайте, Эстер, - сказала принцесса, заинтересовавшись.
   - Не привозил ли ваш муж  недавно  какую-нибудь  женщину  в  свой  гарем,
Латифа Султан?
   - Я ничего не знаю об этом, Эстер Кира. Тем не менее в течение нескольких
месяцев в его гареме что-то происходит, - задумчиво сказала принцесса. -  Вы
же знаете, что я держусь подальше от гарема, если  не  нужна  там.  Все  эти
перезревшие девушки раздражают меня.
   - Но что-нибудь вы же можете рассказать?
   - Чика не бывал на острове Тысячи цветов с тех пор, как пропала Инсили, -
начала Латифа Султан. -  И  вдруг  несколько  месяцев  назад  рабов  послали
обновлять дом и приводить в порядок сад, который, конечно, зарос без  ухода.
Вскоре после этого на остров были посланы три любимые женщины мужа:
   Гюльфем, Сах и Хазаде вместе с четырьмя евнухами.
   - С четырьмя евнухами? Почему с четырьмя? - спросила Эстер Кира.
   - Не знаю. Я боялась спрашивать, потому что это не имело ко мне  никакого
отношения, и, хотя главный евнух моего мужа Хаммид  никогда  не  осмеливался
обвинять меня, я чувствую, он  всегда  подозревал,  что  я  помогала  Инсили
убежать.
   - Хаммид не осмелится обвинить вас, потому что тогда бы  раскрылось,  что
он сам замешан в этом деле, - сказала Эстер Кира. -  Он  никогда  ничего  не
скажет визирю, моя принцесса, потому что, если он признает свою  собственную
вину, это будет его концом, особенно после того, как ваш муж простил ему его
небрежность в этом деле. На самом деле вы представляете большую  угрозу  для
Хаммида, чем он для вас, поэтому вам не нужно его бояться. Но  рассказывайте
дальше. Три любимицы вашего мужа и четыре евнуха, а? Они все еще там?
   - Да, они там, - ответила Латифа Султан.
   - Кроме женщин, которые дороги вашему  мужу,  есть  ли  там  какие-нибудь
важные евнухи?
   - Один, - ответила принцесса. - Шакир. Особый любимец Хаммида.  Я  думаю,
что Хаммид растит его для того дня, когда сам  станет  слишком  стар,  чтобы
исполнять свои обязанности, хотя подозреваю, что он не откажется  от  своего
места даже на смертном одре. Хаммид возвысил Шакира, и тот боготворит его.
   - Ездит ли визирь на остров, моя принцесса?
   - Он не ездил туда, когда  ездили  другие,  но  сейчас  он  посещает  его
три-четыре  раза  в  неделю  и  остается  там  на  всю  ночь.  Вначале  Чика
возвращался в довольно хорошем настроении,  но  позже  я  заметила,  что  он
приезжает скорее рассерженным, чем довольным.
   - Так оно и есть, - с уверенностью сказала Эстер Кира. - Она  там,  я  не
сомневаюсь.
   - О ком вы говорите, Эстер? Кто там? Я не понимаю.
   - Простите меня, принцесса. Я не была откровенна с вами. Конечно,  вы  не
можете понять то, что я еще не объяснила вам. Сейчас я вам все расскажу.
   Эстер  рассказала  Латифе  Султан  о  леди   Валентине   Бэрроуз   и   об
обстоятельствах ее похищения. Она закончила словами:
   - Султан поручил вашему мужу найти леди Бэрроуз. Тем не менее до сих  пор
не было найдено никаких следов англичанки. Простите меня, моя принцесса,  но
я подозреваю, что причина в том, что леди Бэрроуз находится в руках  визиря.
В тот день, когда он познакомился с ней у меня, она дала ему полн