поспешила на кухню, которая располагалась  сразу  за  залом,  дала
указания слугам приготовить густую похлебку из чечевицы с бараниной и  стала
наблюдать, как рядом на вертеле на медленном огне жарится говядина. На углях
тушились капуста, репа и лук. Свежие булки, испеченные днем, были  хороши  с
маслом и сыром. Кейлин вытерла до блеска дюжину яблок и красиво уложила их в
отполированную медную вазу. В зале она поставила  их  на  стол  для  гостей,
похвалив юную рабыню, которая только  что  закончила  натирать  его  воском.
Огромный стол был гордостью и радостью Сиры. Она упивалась тем, что в других
залах столы изношенные и исцарапанные ножами и бокалами, а в  ее  зале  стол
сиял как новый. Рабыня принесла тяжелые медные подсвечники.
   - Хозяйка всегда ставит их для важных гостей, - сказала она.
   Кейлин поблагодарила девочку и поставила подсвечники на стол. Затем взяла
у служанки большие толстые свечи и осторожно насадила  их  на  металлические
шипы. Потом отошла и улыбнулась. Стол выглядел так, как будто его  накрывала
Сира. У Берикоса не будет причин для недовольства.
   Внезапно Кейлин ощутила, что кто-то наблюдает за ней. Она  обернулась  и,
оглядев зал, увидела высокого мужчину. Даже на расстоянии Кейлин поймала его
дерзкий взгляд.
   - Кто это? - спросила она рабыню.
   - Это гость вашего деда, - прошептала девочка. - Саксонец.
   Кейлин повернулась и спустилась с помоста. Не  торопясь,  она  подошла  к
мужчине.
   - Что я могу сделать для вас, господин? - вежливо спросила она,  даже  не
подумав, говорит ли он на латыни.
   - Я хотел бы попросить разрешения посидеть  у  вашего  огня,  госпожа,  -
последовал ответ. - День сегодня холодный, а мне пришлось проделать  длинный
путь.
   - Конечно, идите к огню, - ответила Кейлин. - Я принесу вам  бокал  вина,
хотя вы, наверное, предпочитаете пиво.
   - Благодарю  за  вино,  госпожа.  Могу  я  спросить,  с  кем  имею  честь
разговаривать? Я не хотел бы никого обидеть в этом доме.
   - Я Кейлин Друзас. Извините за столь скромный  прием,  но  госпожа  Сира,
хозяйка этого дома, отправилась навестить своих внуков до того, как  выпадет
снег. Мы не знали о вашем  приезде,  иначе  она  бы  не  уехала.  Хорошо  ли
позаботились о вашей лошади,  господин?  -  Кейлин  налила  немного  вина  в
серебряный  бокал,  украшенный  темно-зелеными  агатами,  и  протянула   его
огромному саксонцу. Раньше она никогда не видела таких  больших  мужчин.  Он
был даже больше, чем кельты, которых она знала. Его  одеяние  отличалось  от
привычной ей одежды: красные штаны и  темно-синяя  туника,  из  которой  его
грудь грозила вырваться наружу при каждом вдохе.
   - Благодарю вас, о моей лошади  позаботились  слуги  вашего  деда.  -  Он
осушил бокал и вернул его с ослепительной  улыбкой.  У  него  были  крупные,
изумительно белые зубы.
   - Еще? - вежливо спросила девушка. "Ах, какие у него красивые  золотистые
волосы", - подумала она. Прежде Кейлин никогда не видела волос такого цвета.
   - Нет, пока достаточно. Благодарю вас. - Ослепительно синие глаза, синие,
как летнее небо, смотрели на нее. Кейлин покраснела. Этот  человек  тревожил
ее.
   - Вульф Айронфист , - представился он.
   -  Ваше  имя  звучит  очень  грозно,  господин,  -   ответила   она.   Он
по-мальчишески усмехнулся.
   - Меня начали так звать, когда я  был  еще  подростком,  потому  что  мог
разбивать орехи одним ударом кулака,  -  сказал  он  посмеиваясь.  -  Позже,
однако, я получил другое имя, когда вступил  в  легионы  цезаря  в  Рейнских
землях, где я родился.
   - Вот почему вы говорите на нашем языке! -  вырвалось  у  Кейлин,  и  она
опять покраснела. - Простите, я слишком несдержанна, - смутилась она.
   - Нет, - сказал он. -  Вы  прямолинейны  и  честны.  В  этом  нет  ничего
неприличного, Кейлин Друзас. Мне это нравится.
   Ее щеки запылали, когда его губы произнесли ее имя, но  любопытство  было
сильнее застенчивости.
   - Зачем вы приехали в Британию? - спросила она.
   - Мне сказали, в Британии есть перспектива. Земля! На моей родине остался
никем не востребованный небольшой участок. Я провел десять лет в легионах, а
теперь хотел бы осесть, заняться земледелием на своей  собственной  земле  и
растить детей.
   - Вы женаты?
   - Нет. Сначала земля, а потом жена или две, - заявил он, не скрывая своей
практичности.
   Кейлин застенчиво улыбнулась и подумала, что саксонец  -  самый  красивый
мужчина,  которого  она  когда-либо  видела.   Затем,   вспомнив   о   своих
обязанностях, она сказала:
   - Вы должны извинить меня, господин. Так как  госпожа  Сира  ушла,  кухня
поручена мне. Мой дед очень беспокоится по поводу еды и любит ее  с  пылу  с
жару. Оставайтесь у огня и устраивайтесь поудобнее. Я послала за  Берикосом,
чтобы сообщить ему о вашем прибытии.
   - Благодарю вас за доброту и гостеприимство, госпожа. Кейлин поспешила из
зала и послала первую попавшуюся служанку за хозяином.  Затем  вернулась  на
кухню  проследить  за  последними   приготовлениями   к   обеду,   попросила
приготовить кувшины с вином, пивом  и  медом  для  вечернего  застолья.  Она
попробовала похлебку  и  приказала  повару  добавить  еще  немного  чесноку.
Говядина шипела на огне, издавая аппетитный запах.
   - Я послала человека к реке проверить сети, маленькая хозяйка, -  сказала
ей повариха. - Он обнаружил двух прекрасных жирных окуней. Я  нафарширую  их
зеленым луком и петрушкой и зажарю на углях. Пусть будет лучше  больше,  чем
меньше. Мне говорили, что саксонец-гигант долго путешествовал верхом. Думаю,
он хочет есть.
   - Этого хватит, Орна? - беспокоилась Кейлин. - Берикос  разозлится,  если
решит, что мы не уважили гостя. Я  никогда  раньше  не  готовила  для  такой
важной персоны и не хочу опозорить Сиру и всех добунни.
   - Хватит, хватит, маленькая  хозяйка,  -  успокоила  девушку  краснощекая
повариха. - Вы  приготовили  ужин  на  славу.  Прекрасная  густая  похлебка,
говядина, рыба, овощи, хлеб, сыр и яблоки. Это очень хорошая еда.
   - А окорок у нас есть? - громко поинтересовалась Кейлин и,  когда  пухлая
Орна кивнула утвердительно, сказала:
   - Тогда надо получше подать его. Да, и свари еще дюжину яиц. А  груши!  Я
положу их с яблоками. И пожалуйста, позаботься, чтобы было  побольше  хлеба,
Орна.
   - Я прослежу за этим, - сказала Орна. - А теперь идите  и  наденьте  свое
самое  лучшее  платье,  маленькая  хозяйка.   Вы   намного   красивее,   чем
катувеллонская женщина. Сегодня вечером вы должны сидеть за столом  с  вашим
дедом на месте госпожи Сиры. Поспешите!

Глава 4

   Кейлин оставила кухню и вернулась в зал. Сначала она  не  думала  идти  к
деду и его гостю. С тех пор как Сира и Маеве уехали, Кейлин  ела  на  кухне.
Тем более Бриджит не понравится, если она появится  в  их  компании  в  этот
вечер, но пусть Бриджит катится ко всем чертям, решила Кейлин.  Орна  права.
Она должна занять  место  Сиры.  Кейлин  поспешила  в  свою  спальню,  чтобы
переодеться. К удивлению, там ее ожидал небольшой тазик с теплой водой.  Она
улыбнулась. Слуги, конечно, солидарны с ней  в  ее  неприязни  к  Бриджит  и
выражали  эту  солидарность  стремлением  помочь  ей  затмить  молодую  жену
Берикоса.
   Кейлин сняла тунику и отложила ее в сторону. Открыв  небольшой  сундучок,
она достала свое лучшее платье из светлой шерсти, окрашенной смесью вайды  и
краппа. Роскошный пурпурный цвет производил потрясающее впечатление. Ворот и
манжеты рукавов были вышиты золотом и серебром. Сира дала ей это  платье  на
праздник Лага, но Кейлин ни разу не надевала  его.  Она  тщательно  вымылась
кусочком мыла с ароматом жимолости. Положив в сундучок тунику,  которую  она
носила каждый день, Кейлин надела пурпурное платье поверх  льняной  рубашки.
Корио сделал ей  гребень  из  грушевого  дерева.  Кейлин  улыбнулась,  когда
закалывала им копну своих густых рыжих локонов. Ее голову украшала  скромная
лента с жемчужинами и кусочками пурпурного кварца -  подарок  Маеве  в  день
Лага.
   Услышав голос деда, Кейлин поспешно покинула свою спальню и сделала  знак
слугам подавать еду. Она заняла свое место за столом,  вежливо  поклонившись
Берикосу, который лишь слегка наклонил голову в ее  сторону.  Когда  Бриджит
открыла  рот,  чтобы  выразить  недовольство  присутствием  Кейлин,  Берикос
свирепо посмотрел на жену, и та заткнулась, так и не  произнеся  ни  единого
слова. Кейлин прикусила губы, чтобы не рассмеяться. Она понимала, это совсем
не значит, что Берикос полюбил ее; просто старик достаточно умен и понимает,
что Бриджит не может управлять слугами А Кейлин, он узнал от Сиры, может.
   Бриджит села  между  мужем  и  его  гостем.  Она  кокетничала  с  Вульфом
Айронфистом,  что,  по  ее  мнению,  должно  было  способствовать  успешному
выполнению планов Берикоса. Молодой саксонец отвечал вежливо  и  был  весьма
поражен женой хозяина. Он слышал, что кельты гостеприимный  народ,  но  жена
есть жена. То и  дело  его  пристальный  взгляд  останавливался  на  Кейлин,
молчаливо сидевшей по другую сторону от Берикоса. Она только  иногда  давала
указания слугам и, он видел, очень хорошо управляла ими. Она  будет  хорошей
женой кому-то. Почему-то ему показалось, что  она  еще  не  замужем.  Кейлин
выглядела такой невинной, чувствовалось, что она еще девушка.
   Бриджит заметила, как красивый саксонец посматривает на внучку ее мужа. В
ее голове стал созревать коварный план. Она так терпеливо выжидала несколько
недель подходящего момента,  чтобы  отомстить  Кейлин  Друзас!  Сейчас  этот
момент настал. Кейлин опозорила ее публично перед всей деревней, и, что хуже
всего, Берикос отказался наказать девчонку. Как эти две старые вороны.  Сира
и Маеве, злорадствовали, защищая Кейлин от ее гнева, но сейчас  они  далеко.
Бриджит ненавязчиво наполняла и наполняла бокал мужа, сначала густым красным
вином, потом медовым. Берикос мог много выпить, но все же в последнее  время
стал сдавать.
   На стол поставили дымящуюся горячую похлебку, говядину, ветчину  и  рыбу.
Затем принесли тарелки с овощами, сыр и хлеб. В порыве  великодушия  Берикос
одобрительно кивнул своей внучке. Не отставая от старика, саксонец ел и  пил
бокал за бокалом, пока наконец со стола не убрали еду и не начался серьезный
деловой разговор.
   - Если я обучу ваших юношей и поведу их, Берикос, что вы  дадите  мне  со
своей стороны? - спросил Вульф Айронфист. - После десяти лет  в  легионах  я
могу научить ваших кельтов воевать  не  хуже  римлян.  Римляне  имеют  самую
лучшую в мире армию. Мои знания очень ценные. Я должен  получить  взамен  не
меньше.
   - Что вы хотите? - проворчал старик.
   - Землю, - последовал простой ответ. - Мне надоела война, но я сделаю это
для вас, если вы дадите мне в собственность землю.
   - Нет, - сказал Берикос. - Только не землю!  Я  хотел  бы  прогнать  всех
римлян и других иноземцев из Британии, чтобы земля опять принадлежала  моему
народу. К чему же еще мне стремиться на старости лет?
   - Единственными иноземцами в Британии сейчас  являемся  мы,  саксонцы,  -
усмехнувшись, ответил Вульф Айронфист. - Истинные римляне давно ушли отсюда,
а те, кого вы называете римлянами, на самом деле британцы, Берикос. Их кровь
перемешана с такой же, как у вас, кельтской, и многие поколения  уже  больше
не иноземцы. Если вы хотите стать королем этой страны, я помогу вам в  обмен
на землю и буду верен вам, но идея изгнать из Британии всех, в ком не чистая
кельтская кровь, безрассудна и невыполнима.
   - Но если я добьюсь успеха, -  настаивал  Берикос,  -  другие  племена  -
катувеллони, айсени, силюры - присоединятся ко мне. - В порыве он  опрокинул
бокал, но Бриджит быстро поставила и наполнила его. Берикос выпил.
   - Нет, не присоединятся. Они привыкли к мирной жизни, - сказал  саксонец.
- Они не хотят войны. Вы продолжаете жить в другом  веке,  Берикос.  Времена
изменились, они меняются даже сейчас, когда мы сидим и беседуем. Теперь  мы,
саксонцы, проникаем в Британию. В следующие пятьдесят лет эта  земля  станет
родиной для  наших  потомков.  После  нас  придут  другие  люди,  они  также
растворятся, смешаются с британцами и станут коренными жителями. Так устроен
мир: одно племя завоевывает другое, смешивая кровь, -  и  появляется  другой
народ. Вы должны принимать  это,  потому  что  ничего  не  можете  изменить,
Берикос, как не можете изменить фазы Луны или времена года.  Я  обучу  ваших
кельтов военному искусству, вы станете самым сильным военачальником  в  этой
стране, но за это вы должны дать мне в собственность землю.  Может  быть,  я
найду  себе  жену  или  даже  двух  среди  ваших  женщин.  Это  справедливое
предложение, Берикос.
   Берикос ничего не ответил саксонцу. Он сидел молча, размышляя  про  себя,
никак не желая расставаться со своей мечтой. До сих пор никто,  кроме  Сиры,
не осмеливался говорить ему, что его планы невыполнимы. Тогда не  надо  было
посылать за саксонским воином, чтобы учить его людей сражаться,  потому  что
кельты славились своей воинской доблестью. Однако сейчас он видел, что  люди
его племени растут изнеженными.  Они  с  удовольствием  обрабатывают  земли,
содержат коров и овец. Вот что Рим сделал с ними. Отнял у них мужество.
   Он слышал,  что  в  Ирландии  кельты  по-прежнему  оставались  настоящими
мужчинами. Они жили, чтобы сражаться с врагами. Может  быть,  ему  следовало
послать за ирландцами,  чтобы  закаленные  в  боях  воины  повели  за  собой
добунни. Он потянулся опять за бокалом  и  глотнул  медового  вина,  которое
подлила Бриджит. Оно оказалось крепким, обжигающим. Он  выглядел  усталым  и
озадаченным. Его катувеллонская родня со  стороны  жены  проживала  ближе  к
саксонскому  берегу  юго-восточной  Британии.  По  его  просьбе  они   нашли
уважаемого воина  среди  саксонцев,  и  Вульф  Айронфист  прибыл  с  лучшими
рекомендациями. Однако Берикоса не устраивало предложение саксонца.
   Бриджит наклонилась и тихо прошептала мужу на ухо:
   - Мы можем склонить саксонца на свою сторону,  если  наберемся  терпения,
господин. Давай предложим  ему  традиционное  кельтское  гостеприимство.  Мы
пошлем к нему красивую женщину согреть постель. Не настоящую добунни, а твою
внучку, Кейлин Друзас. Мы не должны  позволять  ни  одной  из  наших  женщин
смешивать свой сок с саксонским.
   Кейлин не такая, как мы, не так ли, Берикос?
   Он покачал головой и тихо пробормотал;
   - Но какое удовольствие может доставить ему эта маленькая  нечистокровная
сучка? Она ведь девственница.
   - Тем более ее следует  отдать  саксонцу.  Право  первой  ночи  считается
особой привилегией у всех племен. Ты удостоишь чести  саксонца,  предоставив
ему такое право с той, кто, по его мнению, одной крови с тобой.
   Берикос хитро взглянул на молодую девушку,  сидящую  рядом  с  ним.  Она,
конечно, красива, подумал он с сожалением. Ее цветение  неповторимо,  и  это
особенно привлекает. Ничего,  что  она  потеряет  девственность.  Скоро  они
найдут ей мужа, и Кейлин надо знать, как доставить удовольствие мужчине.  Ни
один мужчина не хочет иметь новобрачную, пугливую и неумелую в  постели.  Он
повернулся к Вульфу Айронфисту:
   - Мы уже достаточно поговорили на эту тему сегодня,  мой  юный  друг.  Не
знаю, соглашусь ли я с тобой, но ты должен дать мне время подумать. Я не так
стар, чтобы не менять свои убеждения, если надо.  Давай  поговорим  об  этом
завтра утром. У нас есть обычай оказывать честь гостю, предоставляя ему одну
из наших женщин, чтобы согреть постель. Я отдаю тебе мою внучку, Кейлин. Она
разделит с тобой ложе в эту ночь, не возражаешь, девочка?
   Если бы он ударил ее, Кейлин не была бы так удивлена. Затем  она  увидела
улыбающуюся Бриджит и тотчас поняла, кто надоумил старика на  этот  шаг.  Ей
хотелось только одного: отказаться и убежать. То, что  требовал  Берикос,  -
немыслимо. Но потом, когда разум возобладал над эмоциями, Кейлин поняла, что
отказ не только взбесит деда, но и поставит его в затруднительное положение,
как и всех добунни. За всю свою жизнь она никогда не чувствовала себя  такой
одинокой. Самодовольно улыбающаяся Бриджит  придумала,  конечно,  прекрасную
месть. Она знала, что в отличие от кельтов британцы  римского  происхождения
сохраняли своих дочерей невинными до замужества. Вот  почему  муж,  которого
они собирались найти для нее, должен  быть  кельтом.  Он  не  будет  считать
недостатком потерю девственности. У нее не осталось выбора.
   - Ну что, девочка? - В голосе старика слышалась угроза.
   - Как скажете, Берикос, - ответила она, глядя прямо в глаза старику, пока
он сам не отвел взгляд. Никогда в своей жизни она не была так  напугана,  но
Бриджит не должна знать об этом.
   - Хорошо, хорошо, - проворчал он  и  повернулся  к  своей  жене.  -  Пора
ложиться спать, Бриджит. Пожелай нашему гостю доброй ночи. Я скоро  приду  к
тебе.
   Улыбаясь, Бриджит поднялась из-за стола.
   - Доброй ночи, Вульф Айронфист. Желаю вам много удовольствий, - хихикнула
она. - Я буду ждать тебя с нетерпением, мой господин,  -  обратилась  она  к
Берикосу и с сияющей улыбкой поспешно вышла из зала.
   - Иди к себе в постель, Кейлин, - приказал ей  дед.  -  А  мы  с  Вульфом
Айропфистом выпьем по последнему бокалу вина, пока ты ждешь его.
   Кейлин поднялась и не спеша вышла из-за стола. Она ни слова не сказала на
прощание Берикосу и  красавцу  саксонцу,  сидящему  с  ним  рядом.  Берикос,
несомненно, пошлет юношу к ней в постель через некоторое время. Она не знала
точно, каких правил надо придерживаться в подобном случае. Лучше промолчать.
   В спальне Кейлин открыла маленький сундучок,  сняла  платье  и  аккуратно
положила его рядом с лентой. Надо ли снимать рубашку? Она понятия  не  имела
об этом. Она никогда не видела родителей вместе  в  постели.  Она  абсолютно
ничего не знала о том, что должно произойти между ней и Вульфом Айронфистом.
Каина никогда не  обсуждала  с  дочерью  такие  вещи.  Поскольку  Кейлин  не
собиралась выходить замуж, с ней не говорили об  интимных  отношениях  между
мужчиной и женщиной. Ее близнецы-братья тоже скрывали  от  нее  это,  как  и
родители.
   Лучше, наконец решила Кейлин, вести себя  скромно.  Она  не  спеша  сняла
мягкие домашние туфли и, также положив их в  сундучок,  закрыла  его.  Затем
забралась в постель, которая помещалась в стенной нише.
   Недавно набитый смесью душистого сена, лаванды, вереска и лепестков  роз,
матрац был мягок и благоухал. Чехол сшили из плотного  льняного  полотна,  а
сверху застелили его тонкой мягкой льняной тканью. Ложе покрывало одеяло  из
рыжей лисицы, которое согревало в самую холодную, сырую погоду. В  небольшой
нише над головой  горел  маленький  масляный  светильник,  освещая  спальню.
Кейлин сначала хотела уменьшить огонь, но  потом  решила  оставить  все  как
есть. Светильник заливал помещение мягким желтым светом.  Ей  нужна  вся  ее
храбрость, чтобы встретить без страха то, ожидает ее впереди.
   Вульфа Айронфиста проводила до спальни служанка. Усевшись на сундучок, ом
снял сапоги и аккуратно отставил их в сторону. Затем встал,  снял  тунику  и
штаны. Служанка, которая скрывалась в полумраке и видела его наготу, чуть не
упала в обморок. За всю свою жизнь она никогда не встречала такого  мужчину!
У него были широченные плечи и спина. Когда он  повернулся,  взору  служанки
открылись сильные мускулистые руки и гладкая загорелая грудь. Его ноги  были
подобны стволам  деревьев,  огромные,  хорошей  формы,  покрытые  золотистым
пушком. Ее широко раскрытые глаза скользнули по его торсу, как у Тантала,  и
ниже, к его мужскому сокровищу, и губы ее сложились в  маленькое  "о!.."  от
почтенного восхищения. Девушка молча  удалилась,  завидуя  молодой  хозяйке,
которая,  конечно,  получит  сегодня  ночью  большое  наслаждение  от  любви
саксонца.
   Вульф Айронфист развязал кожаный ремешок, стягивавший сзади  его  длинные
волосы, и белокурые пряди упали на  плечи.  Неяркий  свет  освещал  спальню.
Приблизивш