несколько
племенных пар и немного птенцов, вот и все.
   - Я хочу белого сокола,  -  сказал  герцог  Роберт.  -  Снежно-белого
сокола, обученного охоте на журавлей.
   Можете ли вы пообещать мне такую птицу?
   - Не раньше следующей весны, милорд герцог, - откровенно ответил Хью.
- У меня есть прекрасная молодая птица двух месяцев от роду. Ее  мать  -
лучшая из белых соколиц, каких я когда-либо встречал. Ее потомство будет
еще лучше, но нужно время на обучение.
   Герцог Роберт кивнул:
   - Я охотно подожду птицу,  которую  воспитает  Хью  Фоконье  из  рода
Мерлинсонов. Когда же сокол будет готов, вы  лично  привезете  его  мне,
чтобы отдать необходимые распоряжения  моему  сокольничему  относительно
того, как следует кормить и содержать эту птицу. Ведь это будет поистине
королевский сокол.
   Хью бросил взгляд на короля.
   - С разрешения моего сеньора, милорд герцог, - сказал он.
   - Я разрешаю тебе, Хью,  отвезти  эту  птицу  в  Нормандию.  Это  мой
подарок тебе, Роберт, - любезно произнес Генрих.
   Герцог кивнул своему младшему брату:
   - Спасибо, Генри. Это роскошный дар. - И Роберт улыбнулся.
   Король со смехом спросил:
   - Что ты потребуешь за эту  птицу,  Хью?  Тебя  устроит  трехмесячное
рыцарское содержание? - Генрих повернулся к брату:
   - Владения Хью в Лэнгстоне приносят мне  ежегодно  двойное  рыцарское
содержание, а кроме того, он служит мне. Он верный человек.
   - Лэнгстон? - Герцог на мгновение задумался, а потом произнес:
   - Генри, я должен  поговорить  с  тобой  о  Лэнгстоне.  Сын  прежнего
хозяина заявляет о своих правах на это поместье. Он просил меня обсудить
с тобой этот вопрос.
   - Он здесь? - спросил король Генрих.
   - Да, здесь, - ответил Роберт.
   - Позови его, и мы сейчас  уладим  это  дело,  -  сказал  король.  Он
украдкой подмигнул Хью, поскольку  вчера  вечером  уже  узнал  о  визите
Ричарда де Манвиля в Лэнгстон.
   Ричард де Манвиль выступил из рядов герцогских  воинов  и  поклонился
сначала своему сеньору, а затем королю.
   Генрих  отметил  про  себя  ошибку  де  Манвиля  -  иди"!  намеренную
невежливость?
   - Какие у тебя права на Лэнгстонское поместье? -  сурово  спросил  он
Ричарда де Манвиля.
   -  Лэнгстон  был  вручен  моему  отцу  в  дар  вашим  отцом,  сир.  Я
единственный оставшийся в  живых  законный  наследник  моего  отца.  Это
поместье принадлежит мне по праву  наследования,  -  ответил  королю  де
Манвиль.
   - Твой отец оставил Лэнгстон по завещанию  твоей  сестре  Изабелле  в
наследство в качестве ее приданого.  Копия  этого  завещания  находилась
среди бумаг моего брата Вильгельма Руфуса,  предыдущего  короля  Англии,
ибо оно было составлено здесь, при дворе, и утверждено королем. Я  узнал
о смерти твоего отца прежде, чем ты позаботился  сообщить  о  ней  своей
сестре. Как король я  имел  право  потребовать  опеки  над  столь  юной,
невинной и беззащитной девушкой. Так я и поступил.  Дабы  защитить  твою
сестру, я отдал ее в жены своему рыцарю, сэру Хью Фоконье.  Твоя  сестра
довольна таким оборотом дела, так же как и я, - заключил король.
   Тон его не предполагал возражений.
   - Если дела обстоят так, -  произнес  герцог  Роберт,  -  то  сэр  де
Манвиль не в состоянии выдвинуть никаких возражений и  предъявить  новые
требования на это поместье.
   Герцог Роберт был справедливым человеком.
   Глаза Ричарда де Манвиля потемнели от гнева, но он знал, что  ему  не
остается ничего, кроме как смириться с решением, принятым королем Англии
и его собственным сеньором. Он поклонился  Генриху  и  Роберту  с  плохо
скрываемой обидой, но король еще не разделался с ним как следует.
   - Подожди-ка, милорд,  -  добродушно  проговорил  он.  -  Ты  еще  не
познакомился с мужем  своей  сестры.  -  Он  подтолкнул  Хью  вперед.  -
Милорды, поприветствуйте друг друга и поцелуйтесь в знак примирения.
   Хью, посмеиваясь в душе, повиновался королю. Ричард дрожал от  гнева,
но Хью сделал вид, что ничего не замечает.
   - Пойдемте, Ричард де Манвиль, - сказал он, -  выпьем  чашу  вина.  Я
сожалею о том, что меня не было в Лэнгстоне, когда вы нанесли нам визит.
Моя добрая госпожа супруга, естественно, сообщила  мне  о  том,  что  вы
приезжали.
   - А эта невоспитанная  девчонка  сказала  вам  о  том,  что  даже  не
позволила мне переночевать под крышей вашего дома, милорд? - раздраженно
спросил Ричард де Манвиль. - Я надеялся, что, выйдя  замуж,  моя  сестра
остепенится, но вижу, что вы потворствуете ей так же, как и наш отец.
   - Моя жена - единственная  в  своем  роде  женщина,  брат  Ричард,  -
произнес Хью, втискивая  кубок  с  королевским  вином  в  руку  сэра  де
Манвиля. - Боюсь, она не доверяет вам, но,  с  моей  точки  зрения,  это
просто глупо.
   Женщины - капризные создания.
   - Это верно, - ворчливо согласился Ричард де Манвиль, поднося кубок к
губам и жадно глотая.
   - Тогда будем считать, что между нами нет обид, и останемся друзьями.
Вы согласны? - с улыбкой спросил Хью.
   Ричард де Манвиль пожал плечами.
   - Прекрасно, - ответил он. - Кроме того, едва ли мы встретимся с вами
еще раз, Хью Фоконье. Я не собираюсь покидать своих  владений,  если  не
считать ежегодной службы герцогу Роберту. У меня теперь  есть  сын,  моя
супруга может родить еще детей. Я желаю вам того же. Надеюсь, моя сестра
окажется более плодовитой, чем моя мачеха,  леди  Алетта.  За  все  годы
замужества  за  моим  отцом  она  смогла  родить  только  Изабеллу.  Но,
возможно, это и к лучшему.
   Хью поднял кубок с вином, глядя на Ричарда.
   - Желаю вам без хлопот добраться домой, в Нормандию, - тихо  произнес
он.
   Они осушили свои кубки и расстались.
   - Значит, конец нашим планам? -  прошептал  Люк  де  Сай,  подойдя  к
Ричарду.
   - Ты плохо меня знаешь, Люк, - раздалось в ответ. - Возможно, на  это
уйдет какое-то время, но Лэнгстон обязательно станет  моим.  Пускай  моя
сестрица со своим мужем считают, что  победили.  Пускай  тешатся  ложным
спокойствием. В конце концов буду торжествовать я. Будь терпелив.
   - А ваша сестра станет моей? - спросил его Люк.
   - Если ты захочешь ее, то да, - ответил Ричард де Манвиль.
   - Я хочу ее, - сказал Люк де Сай. - Подозреваю, что ее страсть  такая
же огненная, как ее рыжие волосы. Я заставлю ее завыть от похоти.
   - Какие у тебя, однако, низменные желания, - холодно заметил Ричард.
   - Чем проще желания человека, тем лучше, милорд.
   Так реже разочаровываешься, - отозвался Люк де Сай,  поразив  хозяина
своей умудренностью.
   Герцог Роберт оставался в Англии до Михайлова дня , и  повсюду,  куда
приходили,  его  люди  наносили  местным  жителям  ущерб  и   доставляли
неприятности. Рассерженные, что  война,  обещавшая  богатую  добычу,  не
состоялась, они почти вышли из-под контроля. Получив предостережение  от
своего дальновидного монарха, англичане зарыли в  землю  свои  ценности,
спрятали подальше дочерей и покорно терпели оскорбления чужаков.  Король
Генрих предоставил нормандцам определенную свободу, не желая нарушить  и
без того шаткий  мир.  Наконец,  к  большому  облегчению  короля  и  его
подданных,  герцог  Роберт  со  своей  армией  покинул  Англию.   Король
распустил войска, и рыцари отправились по домам.
   Хью  Фоконье  и  лэнгстонские  ополченцы  вернулись  домой  дождливым
октябрьским утром. Хью был счастлив снова  увидеть  свой  замок,  а  еще
более рад тому, что войны так и не было и он привел обратно всех  людей,
покинувших с ним Лэнгстон в  начале  июля.  Рольф  засиял  от  восторга,
увидев Алетту с уже заметно округлившимся животом, радостно  поспешившую
ему навстречу. Соскочив с коня, он заключил ее в объятия и расцеловал.
   - Слава Богу, милорд! -  воскликнула  Алетта,  высвобождаясь  из  его
объятий, раскрасневшаяся и счастливая.
   Хью тоже спешился и подошел к Белли, не отрывая от нее  взгляда.  Она
молча  стояла  и  ждала  его.  Его  поразили  и  восхитили  изящество  и
достоинство, с которыми она держалась. Белли стала настоящей госпожой.
   - Добро пожаловать домой, дорогой супруг, - приветствовала  она  Хью.
Во взгляде ее светилась страсть,  хотя  ее  спокойная  величавая  осанка
могла бы провести любого кто не знал Изабеллу Лэнгстонскую.
   - Я счастлив, что вернулся, мадам, - сказал Хью, снимая  перчатки.  -
Может быть, пройдем в дом? Я изрядно промок и хотел бы погреться у огня.
   - Думаю, не помешает выпить вина, - отозвалась Белли. - Еда уже почти
готова, милорд. Вы все, наверное, проголодались. - Белли  повернулась  и
прошла в зал, Хью двинулся следом за ней. - После завтрака ты, очевидно,
захочешь искупаться, и мой отчим тоже, - сказала Изабелла. - Мы все  для
вас приготовили, милорд.
   - Сначала мы поедим, а потом я пропущу Рольфа в ванную первым. Я хочу
взглянуть на птиц. Я пообещал подарить герцогу Роберту  молодого  белого
сокола, которого Нейдж  высидела  прошлой  весной.  Следующей  весной  я
должен поехать в Нормандию и отвезти герцогу подарок.
   Этот сокол должен научиться охоте на журавлей.
   - Значит, война окончилась? - спросила Белли, принимая у слуги  кубок
с густым и сладким красным вином и вручая его своему мужу.
   - Все уладилось без кровопролития, - ответил Хью и рассказал жене  об
условиях мирного договора.
   - По-моему, король напрасно простил лордов, предавших его, - заметила
Белли. - Их следует наказать.
   Хью усмехнулся.
   - Не бойся, Белли, - сказал  он,  отхлебнув  глоток  вина.  -  Король
Генрих далеко не дурак. Если он и простил Роберта де Беллема и прочих за
эту  измену,  то  с  их  стороны  было  бы  глупо  считать,  что  они  в
безопасности.
   Король - настоящий сын своего отца. Он не забывает обид.
   И он найдет способ наказать изменников. Этот  мирный  договор,  столь
искусно составленный архиепископом, не будет соблюдаться  вечно.  Король
намеревается прибрать к рукам Нормандию, и в конце концов он ее получит.
Герцог неплохой воин, но король Генрих не хуже, а его  преимущество  над
братом заключается в том, что он куда  умнее  герцога  Роберта.  Потерпи
немного и все  увидишь  сама,  дорогая.  -  Хью  допил  остатки  вина  и
поцеловал жену в щеку. - Надеюсь, ты не  изнуряла  себя  работой?  -  Во
взгляде его зажегся огонек.
   Слуги накрыли на стол, в  зале  вдруг  стало  необычно  шумно:  такой
суматохи Лэнгстонский замок не видел  уже  несколько  месяцев.  Изабелла
улыбалась, глядя, с каким волчьим аппетитом набросились на еду муж и его
люди. После завтрака Алетта отвела своего мужа в ванную комнату;
   Хью же, верный своему слову, вместе с Изабеллой поспешил к соколам.
   - Сейчас ты увидишь, как вырос Купе и как далеко продвинулся в  своем
обучении, - гордо сказала Изабелла. - Ах, вот  и  он.  Линд  чистит  ему
перья. Добрый день, мой красавец, - поздоровалась Белли со своим любимым
кречетом.
   Протянув руку, она бесстрашно посадила  птицу  к  себе  на  запястье,
бормоча Купе какие-то ласковые слова и нежно его поглаживая.
   Хью кивнул, довольный успехами, которых добилась его жена.
   - Ты уже сажала его на шею коню, Белли? - спросил он.
   - Дважды, как  раз  на  этой  неделе,  -  ответила  Белли,  продолжая
поглаживать птицу, занервничавшую при звуках чужого голоса. - Успокойся,
мой красавец, -  проговорила  она.  -  Это  твой  хозяин,  и  ты  должен
привыкнуть к его голосу так же, как к моему и к голосу Линда.
   Кречет высокомерно взглянул  на  Белли  и  принялся  прихорашиваться,
делая вид, что не обращает внимания ни на хозяйку, ни на Хью.
   Изабелла рассмеялась и посадила Купе обратно на насест.
   - Линд говорит,  что  на  следующей  неделе  мы  должны  научить  его
охотиться с помощью приманки, милорд. - Она почесала затылок  кречету  и
отвернулась.
   - Это первый важный шаг, - ответил Хью. Затем огляделся по сторонам в
поисках молодого белого сокола,  обещанного  герцогу  Роберту.  Разыскав
птицу,  он  подозвал  сокольничего  Алана,  ухаживавшего   за   крупными
соколами. - Мы нашли благородного хозяина для Бланки, - сказал он Алану.
- Она должна научиться охоте на журавлей до следующей  весны,  когда  ее
надо будет отвезти в Нормандию.  Король  обещал  ее  в  подарок  герцогу
Роберту.
   - Она  достойна  такого  хозяина,  -  сказал  Алан.  -  Я  сам  начну
тренировать ее на болотах, милорд. Она будет готова в срок.
   - А как ты  сможешь  научить  ее  охотиться  именно  на  журавлей?  -
спросила Белли у Хью по дороге в зал.
   - Приманку для нее сделают из пары журавлиных крыльев, - ответил Хью.
- Ты хочешь посмотреть на ее уроки, Белли?
   Белли с энтузиазмом кивнула:
   - Да!
   Хью крепко прижал ее к себе,  остановившись  в  тени  крыльца.  Одной
рукой он обвил ее талию. Вторая рука нащупала грудь Изабеллы и принялась
осыпать ее бурными ласками. Белли  услышала  у  себя  над  ухом  горячий
шепот:
   - Я хочу тебя! Пока я не увидел тебя, въехав во двор замка, я даже не
сознавал, насколько соскучился по тебе, Изабелла. - Разыскав  ее  сосок,
Хью нежно сжал его несколько раз.
   Сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди. Она почувствовала внезапную
слабость в коленях и испугалась, что сейчас упадет.
   - Милорд! Что, если кто-нибудь будет  проходить  мимо  и  увидит  нас
здесь? - Она ощущала прикосновение его упругой плоти.
   - Что ж, они скажут,  что  хозяин  Лэнгстона  истосковался  по  своей
прелестной молодой жене, - ответил Хью, прижавшись губами к ее шее. - Не
сопротивляйся, Белли, иначе я возьму тебя прямо здесь.
   - Ты  не  посмеешь,  -  выдохнула  Белли,  отчасти  потрясенная  этим
заявлением, а отчасти  обуреваемая  любопытством:  действительно  ли  он
выполнит свою угрозу?
   Хью озорно засмеялся, прижав  Изабеллу  спиной  к  каменной  стене  и
приникнув к ее губам в жарком поцелуе.
   Несмотря на пылкость его губ. Белли успела заметить, что  Хью  что-то
нащупывает под своей одеждой. Внезапно,  даже  не  прервав  поцелуя,  он
запустил руку ей под  юбки,  сжал  ее  ягодицы  и  приподнял  ее.  Белли
оторвала губы от его губ, задохнувшись от удивления, когда  он  вошел  в
нее с нетерпеливым желанием.
   - О-о-о-о-о! А-а-а-а-а! - Белли  обвила  ноги  вокруг  его  поясницы,
постанывая от наслаждения. - Да! Да! Да!
   О Матерь Божья, как я соскучилась по тебе, любимый! - Она осыпала его
лицо неистовыми поцелуями. Теперь ей было наплевать, увидят их или  нет.
Она так хотела его!
   Сначала он  двигался  медленными,  уверенными  толчками,  наслаждаясь
короткими стонами, вырывавшимися из груди Изабеллы.  Потом  страсть  его
разгорелась сильнее, толчки сделались быстрее  и  глубже,  заставляя  ее
всхлипывать от удовольствия. Дрожь  блаженства  пробежала  по  ее  телу,
когда  они  оба   достигли   своих   небес   в   ослепительной   вспышке
удовлетворенной жажды. Лишь теперь Хью медленно опустил ее на землю,  но
еще не разжал объятий.
   - Чертовка! - хрипло простонал он. - Ты испытываешь мое терпение.
   Изабелла рассмеялась:
   - Милорд, мне не стоило этого делать. Я больше не стану искушать тебя
подобным образом.., но это было чудесно!
   Стоя  под  навесом  крыльца,  она  увидела,   как   льются   с   неба
серебристо-серые струи дождя, и поняла, почему их никто не  застал.  Она
прижалась к груди мужа.
   Хью пригладил ее золотисто-рыжие  волосы,  разметавшиеся  по  плечам.
Вплоть до этого случая он не сознавал, что Белли способна довести его до
полного безумия. Он попался в сети любви надежно и крепко, но решил  для
себя, что в этом нет ничего плохого. Он поцеловал Белли в макушку.
   - Ни одна женщина не волновала меня так, как ты, Белли. Я никогда  не
захочу расстаться с тобой, дорогая.
   - Я рада слышать это, милорд, - ответила Белли.  -  Я  тоже  по  тебе
соскучилась. - Она взглянула ему в лицо  и  улыбнулась.  -  Может  быть,
теперь мы зайдем в дом, милорд? Я думаю, что мама уже успела как следует
выкупать моего отчима. Они уже перешли  к  более  приятным  занятиям.  Я
уверена!
   - Но ведь твоя мать уже скоро должна родить, - возразил Хью. -  Рольф
знает, что  ему  нужно  сдерживать  свои  желания.  Мы  с  ним  об  этом
поговорили.
   Изабелла рассмеялась.
   - Как мало вы, мужчины, знаете о женщинах, - сказала она. - Моя  мать
говорила, что муж может подарить наслаждение жене  и  тогда,  когда  она
беременна.
   - Неужели? - удивленно спросил Хью.
   Белли кивнула:
   - Так сказала моя мать. Думаю, вскоре ей придется поделиться со  мной
своими познаниями, милорд.
   Хью заглянул ей в лицо, глаза  его  расширились  от  восторга,  -  Ты
беременна. Белли?
   - Думаю, да, милорд, - спокойно ответила она. - Так говорит моя мать,
а она в этом понимает лучше, чем я.
   - Но почему ты так уверена? - Лицо его светилось счастьем.
   - С тех пор как ты ушел на войну, милорд, у меня не было месячных.  А
позже, когда мы останемся наедине, ты увидишь, как изменилась моя грудь.
Если родится сын, хорошо бы он походил на тебя, но я надеюсь,  что  наши
дочери не унаследуют твое лицо! У нас не хватит приданого, чтобы  выдать
замуж некрасивых дочерей.
   - Когда?! - задыхаясь, спросил Хью.
   - Думаю, в начале весны, - ответила Белли.
   - Тебе нельзя ездить верхом, - заявил Хью и, распахнув  двери  замка,
провел ее в теплый зал.
   - Хью, - произнесла она с воодушевлением, - если бы я знала,  что  ты
начнешь валять такого дурака, я бы ничего тебе не сказала!  Как  я  буду
воспитывать Купе, если не смогу выезжать с ним? Он ведь принадлежит мне,
а не тебе и не Линду. Спроси у моей матери. Еще месяц-другой  я  буду  в
полной безопасности.
   - Я не хочу, чтобы мой сын пострадал из-за твоих причуд! - воскликнул
Хью таким торжественным тоном, какого она  прежде  от  него  никогда  не
слышала.
   - Твой сын, милорд?! А как же твоя жена?! Или ты стал думать обо  мне
как о племенной кобыле? -  гневно  спросила  Белли.  -  По-твоему,  я  -
племенное животное?
   - - Я вовсе не имел этого в виду, и тебе это  прекрасно  известно,  -
сказал Хью. - Не пытайся повернуть дело в свою сторону! - Он  метнул  на
нее яростный взгляд.
   Белли ответила не менее свирепым взглядом, нисколько не смутившись.
   - Это не только твой ребенок, но и мой! - возмущенно сказала она. - Я
не нанесу ему вреда, милорд.  Я  не  настолько  себялюбива.  Но  я  буду
выезжать верхом еще по крайней мере месяц, чтобы обучать моего  кречета.
Купе растеряется, если внезапно оборвать тренировки.  Если  я  не  стану
пускать лошадь галопом, то  не  будет  никакой  опасности.  Я  собираюсь
ездить только шагом и стоять, пока Купе будет летать за приманкой,  Хью.
Я ведь не стану охотиться по-настоящему.  Ты  можешь  даже  сопровождать
меня, когда я буду выезжать с Купе, чтобы ты не волновался за меня.
   - Ну, не знаю, - ответил Хью. - Я должен поговорить с твоей матерью.
   Белли радостно улыбнулась.
   - Спасибо, милорд, - ответила  она,  понимая,  что  победила  в  этом
споре. - Пойдем, - сказала она, протянув ему руку. - Теперь твоя очередь
принять ванну, Хью.
   Хью Фоконье взглянул на нее, покачивая головой:
   - Если бы я знал, что ты беременна, Белли, я не был бы  с  тобой  так
груб.
   Белли рассмеялась, и в этом смехе слышались соблазнительные нотки.
   - Я не какой-нибудь изнеженный тепличный цветок, Хью, - ответила она.
- Мне пришлась по душе эта маленькая шалость.  Я  очень  рада,  что  шел
дождь и никто нас не застал. - Она снова засмеялась, на сей раз озорно.
   На следующий день они вместе с Линдом отправились на первую серьезную
тренировку Купе. Линд привязал к поводку птицы тонкую и длинную  льняную
нить. Выехав в открытое поле, где им предстояло работать с кречетом, Хью
помог жене спешиться, а Линд пересадил Купе  на  перчатку  его  хозяйки.
Белли сняла с птицы колпак, непрестанно  насвистывая  знакомые  ноты,  к
которым кречет уже успел привыкнуть за эти  месяцы.  Ей  передали  кусок
мяса, привязанный к приманке, и, повторяя  мотив.  Белли  скормила  Купе
маленький кусочек мяса, крепко сжимая пальцами путы на ногах птицы.
   Линд взял мясо и пошел проч