ктуальную часть поручить Язону, а она станет
только действовать. Это намного привычнее. О  высокие  звезды!  Как  же  она
устала от этих  мудреных  секретных  операций!..  И  вдруг  страшная"  мысль
обожгла сознание: "А что, если Язона там нет?" Могло  такое  быть?  Конечно,
могло.
   Они уже стояли на лестнице, ведущей в подвал, когда Фуруху спросил Мету:
   - А почему ты решила, что он здесь?
   Мета рассказала о подслушанном разговоре.
   Фуруху тяжко задумался и проговорил:
   - Думаю, ты ошибаешься. Бесноватыми называют у нас  фруктовиков,  слишком
долго проработавших на плантациях и от этого  сошедших  с  ума.  По  крайней
мере, так мне объясняли раньше. Сейчас я понимаю, что это не совсем так.  Но
все равно ты ошибаешься. Если я правильно догадываюсь, здесь сидит не  Язон,
а тот самый тип, который кричал про Язона и чудом  не  умер.  Они  ведь  его
поймали только сегодня ночью, потому еще даже мне не сообщили...
   Скорее всего Фуруху говорил дело, но Мета не хотела верить ему  и  мрачно
процедила:
   - А вот сейчас и узнаем, кто из нас прав.
   Дверь внизу оказалась тоже толстой, но деревянной, и с ней не нужно  было
так долго возиться. Мета просто вышибла ее плечом с одного раза.
   Пять широких досок с металлическими полосами, набитыми  поперек,  еще  не
ударились об пол, когда человек, сидевший  в  центре  узкого,  как  колодец,
помещения, вскочил им навстречу,  поднимая  правую  руку.  То  ли  готовился
ударить, то ли наоборот - защищался.
   Это был не Язон.
   Но, как ни удивительно, Мета узнала несчастного узника. Да и как ей  было
не узнать Язонова молочного брата с захолустной, но  по-своему  таинственной
планетки Поргорсторсаанд? Там прошло скучное детство и унылая  юность  героя
ее романа. Много  лет  спустя  судьба  забросила  их  уже  вдвоем  на  тихую
галактическую окраину. Именно тогда она впервые увидела  Экшена.  Так  звали
этого человека. Он профессионально занимался  охотой  и  даже,  прилетев  на
Пирр, не был сильно шокирован поведением тварей, населявших Мир Смерти.  Это
вызвало уважение, но потом, на Поргорсторсаанде, Экшен  здорово  подвел  их,
если не сказать предал. Язон ведь, помнится,  заподозрил  в  нем  вражеского
агента, возможно, впрочем, действовавшего неосознанно...  Стоило  ли  теперь
вспоминать?
   Меж тем Экшен тоже узнал Мету. И  Фуруху  уважительно  отступил  на  шаг.
Очередной потасовки не случилось.


   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Крумелур, прилетевший к подножию вулкана позже  обещанного,  на  известие
Керка о загадочном исчезновении двух пиррян прореагировал удивительно вяло.
   - Ну, - проговорил он раздумчиво, - на нашей планете всякое  бывает.  Вы,
главное, работайте. Работайте. У нас же с вами контракт.
   -  Погодите,  -  оторопел  Керк.  -  Но  пропал  не  кто-нибудь,  а   сам
руководитель экспедиции и следом - его жена,  она  же  первый  пилот  нашего
линейного крейсера. Вы вообще-то собираетесь их искать? Или мы  должны  сами
этим заняться?
   Керк размахивал пистолетом перед самым носом моналойца, но уже  привыкший
к манерам пиррян Крумелур не обращал на это ровно никакого внимания.
   - Конечно, мы будем  искать  их,  это  наша  обязанность,  -  раздраженно
откликнулся он.
   И зачем-то добавил:
   - Уже ищем. А ваше дело - работать. Вы сюда для этого прилетели.
   Напряженность возрастала. Керк  начал  догадываться,  что  Крумелур,  как
всегда, знает намного больше, чем говорит, но на этот  раз  речь  шла  ни  о
каких-то там преступниках-фруктовиках или жалких фермерах - речь шла  о  его
лучших друзьях. А ради них пиррянский  вождь  был  готов  вытрясти  душу  из
хитрого заказчика, но непременно узнать правду.
   Слышавший этот разговор Арчи быстрее  Керка  смекнул,  в  чем  тут  дело.
Пытаясь погасить разгорающийся конфликт или просто стремясь как можно скорее
все выяснить, он поймал Крумелура на слове:
   - Вы хотите сказать, что об исчезновении Язона и Меты узнали не от нас  и
не сейчас, а раньше? Я правильно понял?
   - Разумеется, - буркнул Крумелур. - В зоне боевых действий у меня повсюду
развешаны следящие камеры. Неужели вы полагали, что мы не будем  следить  за
вашими перемещениями по планете?
   -  Хорошо,  -  Арчи  сделал  вид,  что  принял   эту   версию,   хотя   в
действительности не верил ни единому слову Крумелура. - Ну и где же в  таком
случае находятся наши друзья сейчас?
   Керк тоже не доверял хитрому моналойцу и теперь внезапно подумал: "А что,
если это сам Крумелур и подстроил побег  Язона?  А  Мету  просто  поймал  на
живца. Этак придется начинать войну не с  монстрами,  а  со  всей  планетой!
Пиррянам,  конечно,  не  привыкать  -  хоть  с  целой  Галактикой.  Но,  вот
проклятье, как не хватает Язона!"
   Без того, кто уже много лет служил для пиррян настоящим мозговым центром,
Керку очень не хотелось бы принимать решения столь высокого уровня сложности
и ответственности.
   Вопрос был задан, а Крумелур молчал. Арчи тоже. Он терпеливо ждал  крайне
важного для всех ответа. И даже Керк сдерживался.
   "Почему так долго молчит этот хитрюга? -  недоумевал  Арчи.  -  Он  будто
прислушивается к чему-то. Э, да у него в  ухе  приемник-передатчик!  Что  ж,
хорошо, сейчас и узнаем последние новости".
   Новости разочаровали всех.
   - К сожалению, господа, - объявил Крумелур, - мы  до  сих  пор  не  можем
сказать, где находится Язон. А Мета еще час назад была фактически в руках  у
персональных охранников султана Азбая. Но, пока я летел сюда, к вам, они  ее
упустили. Идиоты.
   Он помолчал и решил добавить, ощущая всеобщее недоверие:
   - Это действительно так.
   Пожалуй, по расстроенному выражению лица Крумелура чувствовалось, что  он
говорит правду. Или почти правду, ведь моналоец, по существу,  проговорился.
Не в следящих камерах было дело. Просто он уже выходил на  связь  со  своими
людьми по ту сторону перевала. Возможно,  еще  накануне,  когда  все  это  и
произошло.
   - Вот что, - сурово  резюмировал  Керк.  -  Пока  наши  друзья  не  будут
найдены, мы палец о палец не ударим. И пусть эти высокотемпературные монстры
сожрут вас хоть всех до единого.
   - Э, нет! - буквально заверещал Крумелур. - Позвольте, позвольте! Мы  так
не договаривались. Условия  контракта  -  святое!  С  нашей  стороны  все  в
точности и полностью соблюдается. Это вовсе не мои люди похищали Язона -  он
сам полез туда, куда его не звали. А я вам не всевидящий Дух Алхиноя,  чтобы
предусмотреть все на свете. Случившееся - это типичный форс-мажор!  Понятно?
Мы не нарушали контракта, и вы не имеете права нарушать!
   Крумелур, безусловно, говорил вполне разумные вещи, хоть  и  сорвался  на
крик, распсиховавшись сверх всякой меры и поминая в запальчивости никому  не
ведомых Духов Алхиноя. Но сколь бы убедительными ни представлялись аргументы
моналойца, Керк уже тоже завелся и остановиться не мог. Седовласому гиганту,
не знавшему в жизни  поражений,  было  сейчас  безразлично,  кто  прав,  кто
виноват и на ком вымещать злобу.
   - Плевать я хотел  на  все  контракты,  когда  мои  друзья  в  опасности!
Приступайте к поискам немедленно! Лично вы,  Крумелур,  и  приступайте.  Или
этим займусь я, а вы полезете в жерло вулкана к монстрам!
   - Да на каком основании вы тут распоряжаетесь?!  Почему  вы  ставите  мне
условия?! Почему?!! - орал Крумелур. - Я этого не потерплю у себя  дома!  На
своей планете  я  -  хозяин.  А  вы...  Вы  просто  нечестный,  несерьезный,
неделовой человек. Я не позволю вам плевать на контракт!..
   Телохранители, уже четверо, стояли теперь вокруг своего шефа, готовые  ко
всему, и только ждали команды.
   - Это я несерьезный  человек?!!  -  взревел  Керк,  обидевшись  почему-то
больше всего именно на это определение. - Да я вас!..
   Пистолет уже смотрел прямо в лоб Крумелуру, остальные пирряне  держали  в
прицеле моналойцев, давя численным перевесом, и вполне понятно, чем  бы  все
это кончилось, если б вдруг не запиликал, одновременно на  всех  кораблях  и
даже на руках и кармашках комбинезонов, сигнал общего экстренного вызова.
   На связь вышел Рее.
   -  Вы  слышите  меня?  Как  руководитель  экспедиции  докладываю:  боевая
пиррянская  эскадра  сосредоточена  на  околопланетной  орбите  Моналои.  Мы
полностью   укомплектованы   военной   техникой   и    прочим    специальным
оборудованием. Керк, ты даешь "доброе на связь с местным космопортом?
   Слова Реса прозвучали по громкой связи, и отрезвление пришло одновременно
к  обеим  сторонам.  Керку  понадобилось  каких-нибудь  три  секунды,  чтобы
успокоиться и выдать лаконичный ответ:
   - Да.
   - Садитесь скорее! Мы ждем вас здесь с нетерпением! - не  удержался  Арчи
от чисто эмоциональной и не имеющей конструктивного смысла фразы.
   Все-таки он же не был настоящим пиррянином.  У  него  не  получалось  так
быстро закипать и остывать. Да и не  хватало  еще  по  молодости  лет  столь
необходимого в Мире Смерти хладнокровия как в отношении провалов,  так  и  в
отношении удач. Сейчас им очень крупно повезло, и Арчи  буквально  распирало
от радости.


   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Кулак пришелся точно  посередине  лысины  входящего,  и  тюремщик  мешком
рухнул под ноги. Уворачиваясь одновременно от грузного тела  и  выскочившего
из руки факела, Язон отпрыгнул назад и с некоторым изумлением наблюдал,  как
очередной посетитель, тупо ринувшись вперед, спотыкается о лежащего  поперек
прохода предшественника и благополучно валится на пол. Только полный идиот в
такой ситуации не догадался бы, что и этому  упавшему  надо  слегка  помочь,
допустим, ударом ноги в шею. Следом за  вторым  обнаружился  еще  третий,  а
дальше - четвертый. Честно говоря, Язон не сильно бы расстроился,  увидев  в
дополнение к появившимся еще десятерых.  Какая  разница,  сколько  будет  на
лестнице пресловутых жрецов ахинеи, ну, то есть Алхиноя,  если  драться  эти
орлы все равно не умеют?
   На свежий воздух он выбрался довольно быстро. И сразу  заметил,  что  над
подземельем возвышается конусовидное сооружение из толстых бревен  и  досок.
Этакий гигантский шалаш или вигвам. Заходить  внутрь  желания  не  возникло:
оттуда раздавались монотонное пение многих  голосов  и  странные  шелестящие
звуки. Очевидно, в этом подобии храма у безумных жрецов (или кто  они  там?)
наступило время дневной службы. Они поклонялись своим Теням и Духам,  и  все
другое  уже  не  интересовало  их.  Казалось  несколько  чудным,  что  время
торжественного песнопения совпадало  со  временем  кормления  заточенного  в
темнице  Язона.  Но  вообще-то  разбираться  в  логике  сумасшедших  -  дело
неблагодарное, и Язон быстро выкинул из головы все их дурацкие проблемы.
   Вокруг, куда ни  поверни,  простирался  густой  дремучий  лес,  а  больше
никаких построек заметно не было. Жутковатое местечко. Однако из любого леса
рано или поздно можно выйти. Тем более на Моналои. Хищники здесь не водятся,
и, насколько ему помнилось из рассказов Крумелура, местные джунгли  занимали
не такую уж большую площадь на материке Караэли.
   "Не беда, - думал Язон, - прорвемся к дороге, к жилью,  к  людям.  Вопрос
только, к каким. Впрочем, хуже этих вряд ли будут".
   Шел он долго. И наконец заметил, что рельеф  коварно  понижается  в  одну
сторону. Пригляделся внимательнее - и точно. Известный  фокус.  Идешь  вроде
все время по прямой, допустим, на условно выбранный  юг,  а  на  самом  деле
бродишь кругами. Пожалуй, уже в третий раз он возвращался на одно  и  то  же
место. К счастью, не к храму безумцев, а просто на светлую полянку, поросшую
крупными  яркими  цветами,  словно   водящими   хоровод   вокруг   замшелого
поваленного дерева и острых зубьев торчащего посередине  пня.  Универсальный
циферблат, на котором были не только часы,  но  также  компас  и  еще  много
всяких важных приборов, оказался безнадежно испорчен некультурными  жрецами.
Так что оставалось теперь надеяться только  на  собственную  смекалку.  Язон
привалился к широкому  мягкому  ото  мха  стволу  и  задумался.  Внимательно
оглядел  окрестности,  последил  некоторое  время  за  прыгающими  в  ветвях
симпатичными маленькими зверьками, напоминающими скунсов,  и  наконец  точно
понял, в какую сторону надо заворачивать, чтобы в итоге перестать кружить по
этим проклятущим джунглям. Расчет оказался верен, и часа  через  полтора  он
вышел на берег океана.
   Солнце спряталось в облака,  гуманно  избавляя  Язона  от  своих  палящих
лучей, и он побрел вдоль полосы прибоя. Конца этому пути видно не  было.  То
есть не наблюдалось ни малейших признаков жилья и вообще цивилизации. Густой
лес по правую руку и не думал прекращаться, а углубляться  в  него  еще  раз
Язон не видел никакого резона. Монотонность  морской  глади  по  левую  руку
также ничем не нарушалась. И плыть в никуда тем более не хотелось. В  общем,
когда начало темнеть, Язон впервые подумал, что допустил еще одну ошибку.
   "Эх, надо было все-таки войти в храм, - корил он  самого  себя.  -  Вдруг
меня бы зауважали за столь смелый поступок,  а  вовсе  не  стали  запихивать
обратно в темницу? В конце концов, оставался шанс перебить и  передушить  их
всех. К тому же в храме, возможно... Что значит  "возможно"?  Скорее  всего!
Именно  там  должны  храниться  мои   похищенные   вещи:   оружие,   фонарь,
передатчик... Главное - передатчик. Но  что  теперь  горевать  об  этом?  По
ночному времени дорогу обратно не найти. И по солнцу-то едва ли удастся..."
   Отогнав  прочь  грустные  мысли,  Язон  стал  устраиваться  на  ночь  под
невысоким развесистым деревом с широкими листьями.  Натаскал  сухого  мха  и
травы для своей импровизированной постели, лег и  попытался  заснуть.  Какой
смысл идти без отдыха вторые сутки? Но заснуть  оказалось  непросто.  Прежде
всего потому, что безумно хотелось есть. Попить-то он рискнул  из  ручья  по
дороге - вода  была  на  вкус  совершенно  обычной,  а  вот  местные  фрукты
пробовать Язон запретил себе категорически. Слишком много неясного было пока
с этими фруктами.
   Так он лежал и думал, что же теперь будет. Потом в небе показалась точка.
Неужели его нашли? Неужели это его вечная спасительница  Мета  на  одной  из
универсальных шлюпок?
   Точка слегка увеличилась в размерах и превратилась в обыкновенную  птицу,
крупную, но с маленьким мягким клювом и с ноготками вместо когтей  -  этакое
совершенно беззлобное создание, как и все животные на Моналои.
   Наконец сон все-таки сморил его. И шлюпка с Метой все садилась и садилась
на  берег  рядом  с  ним,  но  каждый  раз  оказывалась  птицей.  Только  не
моналойской, а уж скорее похожей на гигантского шипокрыла. Большая противная
тварь с лязгающими металлическими  крыльями  и  гнусным  голосом,  воздающим
хвалу Великим Теням Алхиноя.
   Первые лучи солнца разбудили Язона, но ничего не  изменилось  на  берегу.
Это было ужаснее всего. И он таки двинулся назад. Потому что  впереди  ждала
лишь голодная смерть или отравление местной дрянью. Как глупо!
   Он шел, подкрепляясь в пути одной лишь водою из ручьев. Впрочем, скоро  и
ручьев не стало, а из заболоченных  заводей  Язон  пить  не  рискнул.  Запас
стимулятора  в  аптечке  иссяк   подозрительно   быстро.   Какой-то   ужасно
утомительной  оказалась  планета  Моналои.  На  других  он  никогда  так  не
выматывался, даже раньше, когда еще не  был  бессмертным.  Видно,  и  воздух
здесь отравлен какими-то испарениями, не  ощутимыми  на  запах,  но  страшно
ядовитыми.   Ведь   они   перешибали   действие   не   только    пиррянского
суперстимулятора, но и знаменитой вакцины вечной молодости, введения которой
удостоился в свое время Язон.
   Его уже шатало. Деревья двоились перед глазами, качались, уплывали  вдаль
или, наоборот, наваливались прямо на голову. Может, это и не деревья  вовсе,
а те самые Тени Алхиноя? А под черепом гудело и завывало, словно в  вытяжной
трубе. Наверно, это Духи Алхиноя поют свои тягучие песни, приглашая всех  по
ту сторону жизни и смерти. Но  все-таки  ему  еще  удавалось  контролировать
себя. "Правая нога, левая нога, правая нога, левая нога, - бормотал он то ли
про себя, то ли вслух, - теперь рукой ухватиться за дерево, вперед,  вперед,
направление прежнее..."
   И к исходу вторых суток каким-то чудом Язон все-таки вышел опять  к  тому
же лесному храму. Во всяком  случае,  к  такому  же.  Уже  темнело.  Минута,
другая, и будет полный мрак. А в храме  стояла  мертвая  тишина,  но  оттуда
пробивался свет. И Язон двинулся по кругу в поисках двери.
   То, что он нашел, оказалось не совсем дверью - просто неправильной  формы
отверстие, занавешенное сплетенными из тонких  лиан  рогожами.  Терять  было
нечего, и он нырнул, если не сказать упал, под эти рогожи.
   И очутился в абсолютно пустом помещении. Или просто уже глаза  ничего  не
видели? Потом постепенно все-таки удалось  разглядеть  какую-то  неподвижную
фигуру в дальнем углу. Хотя, впрочем, это могла оказаться  и  груда  тряпок,
перевязанных веревкой. Не меньше десяти  факелов  горели  вдоль  стен,  тихо
потрескивая. Неужели, не загасив огня, отсюда  ушли  разом  все?  Однако  он
опять судил о них, как о самых обыкновенных людях. А тут был, похоже, совсем
другой случай.
   Но что удивительно, к  Язону  полностью  вернулась  ясность  мысли!  Хотя
физически он окончательно ослаб и теперь буквально полз  на  четвереньках  к
маячившему  в  углу  неопределенному   объекту.   И   тогда   куча   тряпок,
перехваченная веревкой, наконец шевельнулась и оказалась всетаки  человеком.
Причем  человеком  совершенно  нетипичным  для  здешних  мест  -  не  просто
шерстяным, а патлатым, бородатым, усатым, в общем, заросшим волосами,  почти
как  обезьяна.  Да  еще  какими  волосами!  Светлыми,  но   не   седыми,   а
золотисто-желтыми. И кожа его была хотя и смуглой, но скорее загорелой,  чем
изначально темной, как у остальных  здешних  жителей.  Оставалось  выяснить,
какими наречиями владеет этот странный тип.
   А тип взял да и подал голос первым, и  Язон  даже  не  удивился,  услыхав
хорошую, правильную речь на меж-языке:
   - Садись, Язон динАльт. Сейчас я тебе все расскажу.
   Прозвучало это необычайно глупо. Вряд ли Язон сумел бы  привести  себя  в
полувертикальное положение. Да и садиться в этом шалаше было  особо  некуда.
Так что Язон просто вытянул ноги, а локти упер в глиняный пол, из  последних
сил удерживая ладонями готовую упасть голову и стараясь не закрывать  глаза.
Уж очень хотелось узнать все.
   - Ты понимаешь, где мы сейчас? -  с  неожиданным  эмоциональным  подъемом
спросил бородатый, объявивший себя всезнайкой.
   - Нет, - честно признался Язон.
   - Я тоже, - грустно молвил бородатый.
   Вот это номер! Сумасшествие продолжалось.
   Язон не успел отреагировать, когда еще более неожиданно бородач  протянул
ему кружку с ароматным напитком.
   - Пей, - распорядился он.
   Пить, конечно, не надо было. Язон понимал это, несмотря на красный  туман
от головной боли и запредельную сухость во рту. Но  дальнейшие  эксперименты
над собой с целью выяснить, сколько можно в  итоге  продержаться  без  воды,
ничего, кроме мучительной смерти, в данной ситуации не сулили.  А  кружка  с
приятно  пахнущей  жидкостью  в  самом  худшем  случае  обещала  ему  смерть
мгновенную. В лучшем, естественно, - избавление от мук.
   Язон глотнул, и получилось, разумеется, нечто среднее.
   Жидкость не предназначалась для утоления жажды  в  первоначальном  смысле
этого слова. Он смутно припомнил, как однажды уже пробовал  точно  такое  же
или, во всяком случае, очень похожее вино.  В  том,  что  это  именно  вино,
сомнений не было. Язон жадно осушил всю  кружку,  объемом  никак  не  меньше
пол-литра, и почти  сразу  заснул.  На  человека,  голодавшего  трое  суток,
алкоголь и не мог подействовать  иначе.  Но  странное  дело,  засыпая,  Язон
оставался убежден на все сто процентов: он снова  проснется.  Ох,  непростое
это было вино! Помимо примитивной эйфории оно давало и  силы,  и  необычайно
яркое