цу и усаживаясь яа руль.  -  Никаких
больше заговоров, только совместные проекты. И мы обязательно вытянем из
него всю необходимую информацию.
   - Вытянем, сэр, - бодро поддержала Долли.
   - Мор-ган! - закричал Язон, дурачась. - Ты слышишь меня? Я только что
поговорил с главным приватиром. Он - полный придурок, честное  слово.  И
теперь я еще больше уважаю тебя, Навигатор!
   - Вряд ли он слышит вас, сэр, - раздумчиво  проговорил  Робс,  внима-
тельно оглядывая автомобиль изнутри.
   Пока они сидели у Зденека, местная шпана основательно поработала  над
машиной. Даже лампочки ни одной не осталось, какие уж там подслушивающие
устройства! Удивительно, как этот стойкий  джемейкский  механизм  вообще
смог тронуться с места и куда-то поехать. В общем, после бесславной экс-
педиции в Картахену Язон переменил свое отношение  к  здешним  вуатюрам.
Презрение сменилось почти восхищением. Керосинки, конечно, но сделаны на
совесть.
   Они все четверо ощутили  внезапно  страшную  усталость  и  километров
двадцать проехали по шоссе в полном молчании. Потом  Язон  повернулся  к
Мете и сказал:
   - Ну все. Революция отменяется. Как говорили  когда-то:  "Занимайтесь
любовью, а не войной!" Поехали жениться.
   - Правда? - спросила Мета с некоторым недоверием.
   - Абсолютная правда, - сказал Язон как можно серьезнее. - А  потом  -
напьюсь. Повод достойный, а причин - выше крыши..
   - А мы? - спросил Робс.
   - Тоже хотите напиться? Пожалуйста.
   - Нет, мы хотим жениться.
   - Вам еще рано, - сказал Язон строго. - По местным законам.
   - А по нашим - в самый раз, - улыбнулась Мета.


   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Капеллана они застали в церковном дворе. Закатав рукава темно-зеленой
рясы, тот копался в движке своего вуатюра, и руки его едва ли не по  ло-
коть были вымазаны в чем-то бордовом, похожем на запекшуюся кровь, -  то
ли смазка, то ли тормозная жидкость. Язон вспомнил, что местные  священ-
ники в прошлом такие же убийцы, как и остальные пираты, и невольно  пое-
жился от вида этих обагренных рук.
   - Вы ко мне? - спросил капеллан деловито.
   - Да, падре. Мы хотели бы повенчаться.
   - Невесте вашей исполнилось семнадцать?
   - Так точно, падре, моя невеста - та, которая постарше.
   - Ну, тогда нет проблем, сын мой. Пятьдесят пять реалов в кассу  хра-
ма, и я запишу вас на завтра.
   - А почему на завтра, падре? - поинтересовался Язон.
   - Помилуй, сын мой, надо же повесить объявление, чтобы  собрался  на-
род, у нас как-то так заведено от веку...
   В голосе священника не  чувствовалось  жесткого  требования,  и  Язон
спросил:
   - А без народа никак нельзя?
   - Отчего же, сын мой? Венчаетесь вы перед лицом Божьим, а я слуга его
на Джемейке. Для совершения обряда необходимо лишь два свидетеля. Они  у
вас есть. А народ, то есть прихожане, - это просто зрители. Как вам, бу-
дет угодно, сын мой. Другие обычно просят, чтобы побольше людей пришло.
   - Мета, ты хочешь венчаться при народе?
   - Нет, - коротко сказала Мета, вовремя удержавшись от желания  выска-
зать свое мнение о данном конкретном народе.
   - Мы предпочтем без особых торжеств, но поскорее, - резюмировал Язон.
   - Тогда подождите, я сейчас
   И капеллан принялся вытирать руки тряпкой.
   - Пройдите пока во храм.
   Было очень забавно стоять перед алтарем среди дрожащих огоньков  све-
чей и слушать тихую и красивую органную музыку. А после  густой,  напев-
ный, сделавшийся вдруг совсем неузнаваемым голос капеллана:
   - Венчаются раб Божий Язон и раба Божия Мета. Именем  Господа  нашего
Иисуса Христа...
   "Что ж, - думал Язон, - один раз я уже был рабом.  Тогда  на  планете
Аппсала хозяином моим стал некий Чака, бригадир сборщиков местного хрена
и охотник на моржей. Теперь в роли хозяина выступает древний Бог,  Иисус
Христос. Тоже красиво".
   Язон покосился влево и заметил, что Мета гораздо серьезнее  относится
к обряду. Может, из-за того, что служба велась на странной смеси  латыни
и испанского. Невеста ни слова не понимала,  и  для  нее  все  это  было
сплошной музыкой. А может, просто женщины (даже пиррянки) более  эмоцио-
нальны? Называть себя рабыней она бы, конечно, не  позволила,  но  слово
"раб" на латыни звучало красиво и напоминало  технический  термин  "сер-
вус".
   Потом, когда капеллан перешел к вопросам, он, конечно, задавал их уже
на меж-языке. И кроме традиционных - "Согласны ли вы быть мужем?..  Сог-
ласны ли вы быть женой?.." -  произносились  еще  предварительные,  нес-
колько неожиданные:
   - Много ли душ ты загубил, сын мой?
   - Ай, падре, много! - честно признался Язон.
   - В этот торжественный день я отпускаю тебе грехи твои.
   - Души - это кто такие? - быстро шепнула Язону растерявшаяся от непо-
нятного слова Мета.
   - Имеются в виду люди, - пояснил тот также шепотом.
   - А много ли ты загубила душ, дочь моя?
   - Не слишком много, падре, - сказала Мета,  стараясь  соответствовать
моменту и впервые употребив ритуальное обращение к капеллану. - Но  было
и такое, не скрою.
   - В этот торжественный день я отпускаю тебе все грехи твои, дочь моя.
   Звучал орган. Горели свечи. Пахло горелой смолой босвелии.  Здесь  ее
жгли в специальных маленьких кастрюльках, подвешенных  на  цепях.  А  на
планете, где прошло детство Язона, тоже росли такие деревья, и мальчишки
любили бросать их корни в костер из-за очень ароматного дыма, навевавше-
го странное, загадочно дразнящее и щемяще-грустное чувство.
   Потом они завернули в магазин, где взяли большую  бутыль  тортугского
рома и флягу любимой Язоном натуральной газированной воды из  источников
Цумба на Цефее. А также целую корзину фруктов.
   За официальной бумагой велено было зайти попозже, в самом конце  дня,
а пока молодожены вместе со свидетелями двинулись прямиком во дворец - к
Генри Моргану: запросто, без звонка. Дома, конечно, остались их запасные
браслеты, но не хотелось возвращаться туда. В конце концов, у них сегод-
ня свадьба или что? Морган должен понять. Да и у флибустьеров праздник -
очередной бунт подавили.
   Морган действительно не стал сердиться. Принял как родных. Тем  более
во дворце уже заканчивали работать и переходили к массовым торжествам. А
торжества готовились немалые. Победа над  безумцами-приватирами  совпала
еще с какимто церковным праздником, то ли с Богоявлением, то ли с Благо-
вещением - Язон в таких словах всегда путался. В общем, вино  и  крепкие
напитки с минуты на минуту должны были потечь полноводной рекою. Эх, зря
на такой хороший ром потратились! Ну да  ладно.  Свадьба  есть  свадьба.
Грех за свой счет не отметить.
   И вообще, после того, как Язон завязался с витальерами и откопал свой
первый дециреал, пороблем с деньгами у него не стало. А вот в первые дни
все было много хуже.
   Наличность, взятая с собой в дорогу, с Пирра, была благополучно  кон-
фискована еще в момент нападения на Дархане, а возвращать ее никто и  не
подумал. Захватить чужое в бою - это, по флибустьерским понятиям,  чест-
но. Но здесь, на Джемейке, ни у кого воровать нельзя. Все - свои.  Закон
есть закон. Унижаться и просить денег у Моргана представлялось  немысли-
мым, тем более что свою долю пиратской добычи Язон как бы уже получил  в
виде пленной девчонки.
   А потому на второй же день, чтобы не ощущать себя зависимым, он  отп-
равился в местное казино. Обобрал двоих-троих игроков по  мелочи,  -  но
тут же почувствовал, что имеет дело с профессионалами. На Джемейке  каж-
дый второй, а то и девять из десяти оказались шулерами и на кривой кобы-
ле объехать их было трудновато. Если один шулер  чувствует,  что  другой
хитрее, в ход идут уже иные средства, то есть, скажем, не колода карт, а
сабля. До такого Язон доводить не хотел, поэтому на следующий день пред-
почел не играть, а просто поторговать секретами карточных фокусов;  коих
знал немерено. Публика в игорной забегаловке оказалась охочей до  подоб-
ного рода трюков, и Язон за один вечер заработал больше, чем мог предпо-
ложить. И все равно это было так себе, несерьезно. Мета - тем  более,  -
кроме уроков рукопашного боя не придумала никаких  вариантов  заработка.
Потом у нее началось увлечение охотой вместе с  буканьерами.  За  редких
зверей тоже платили кое-что в заготконторах СС-2, то бишь службы  Ховар-
да. И все-таки лишь продажа иридия позволяла им больше не считать - себя
нищими. Этот бизнес оставался вне конкуренции.
   До начала большого праздника было не больше часа,  но  Морган  охотно
принял у себя в кабинете всю их команду. Вот это  удача!  Почти  победа.
Точнее, шаг к ней.
   - Включайся, девочка, - шепнул Язон Долли. - Как  только  мы  начнем,
говорить о серьезных вещах, уж постарайся проникнуть в его мозги.
   Долли только молча кивнула. Она и сама все понимала.
   А Морган предложил гостям садиться, обвел разношерстную компанию нес-
колько удивленным взглядом и вопросил:
   - Язон, ты пришел рассказать мне о своей гениальной идее?
   - В общем, да, сэр Генри, - уклончиво начал Язон. - Идея  еще  не  до
конца созрела, но думаю, нам уже есть  что  обсудить.  Позволь,  однако,
вначале представить тебе эту женщину. Мета. Моя жена.
   - О, поздравляю, мэм, - подскочил в своем кресле  Морган  -  Искренне
рад. В каком храме вы обвенчались?
   - В церкви Рождества Богородицы, что на Гордельском спуске.  Кажется,
именно туда ты советовал мне пойти, Генри?
   - Я тебе советовал просто обвенчаться, - жестко ответил Морган,  лиш-
ний раз давая понять, что всегда запоминает каждое свое слово.
   "Да, - понял Язон, - зубы ему заговаривать - дело бесполезное".
   - Ну, хорошо, Генри. Так ты выпьешь за нас? Давай по стаканчику. И  я
начну рассказывать.
   Налили, выпили, оценили тонкий букет, пожевали фруктов.
   - Я познакомился с главарем бунтовщиков, - сообщил Язон.
   - Зачем? - с искренним недоумением откликнулся Морган.
   - Я же объяснял, Генри. Мне нужно знать все о твоей планете, иначе...
   - Хорошо. Идея-то твоя какова?
   - Подожди с идеей. Разве тебе не интересно мое  мнение  о  Зденеке  и
других приватирах.
   - Не интересно, - Морган как отрубил. - И Зденек мне неинтересен. Ес-
ли твоя идея заключается в том, чтобы отправить в космос  приватиров,  а
вместо фермеров использовать роботов - спасибо, это не сюда. Питер Дэвис
у нас занимается планированием, а Ричард Скотт возглавляет СС-1,  можешь
с ними на досуге покалякать. А мне лично и, значит, всей  планете  нужны
эти бунты! Понимаешь? Без них народ сопьется, зажрется и расхочет вообще
куда-нибудь летать.
   - Так ты сам, что ли, и организуешь мятежи? - не поверил Язон.
   - Ну, не совсем так... Ладно, гони идею. Я ведь предупреждал: без но-
вых предложений не приходи ко мне, Язон.
   - Ну, хорошо, слушай. Вы должны добывать на других планетах,  а  воз-
можно, и на кораблях в межзвездном пространстве не материальные  ценнос-
ти, а нечто другое. Это будет намного сложнее, но и  существенно  рента-
бельнее. Ведь во Вселенной можно найти такую вещь, заполучив которую во-
обще перестанешь думать о материальных ценностях.
   - Наркотики, что ли? - спросил Морган.
   - Дурная шутка, Генри.
   - Ну ладно, ладно, продолжай. Что же это?
   - Я скажу. Но ты пойми, идея еще действительно  не  дозрела.  Приведу
тебе несколько примеров, но их пока можно считать чисто  теоретическими.
Во Вселенной есть почти все. Если хорошенько поискать.  Машина  времени.
Дубликаты любой материи, включая живую и разумную. Средства  омоложения.
Портативные устройства для гиперпереходов. И так далее. Пойми: идея  моя
еще очень сырая, но я хочу, чтобы ты тоже над  нею  думал.  Ведь  толчок
этим мыслям дал мне именно ты, Генри. Похитив меня, ты впервые  приобрел
нематериальную ценность. И это тоже путь. Мой ум - не единственный выда-
ющийся ум в Галактике.
   Мета смотрела на Язона с ужасом. С ее точки  зрения,  он  разбалтывал
недопустимые вещи. Робс слушал с захватывающим интересом.  Казалось,  он
сейчас выдохнет: "Во, круто! Прямо как по видику!" А Долли смотрела мимо
Моргана в стену и глаза ее с каждой секундой зримо  мутнели,  будто  она
стремительно пьянела или засыпала. Словом, процесс пошел.
   - Ты не зря провел это время на планете, - оценил Морган.  -  Я  буду
думать над твоими идеями.
   - Спасибо, Генри Однако пойми, теперь-то мне точно нужно  знать,  чем
ты уже владеешь из нематериальных ценности. Точнее, чем  владеет  Сгарик
Сус. Что гакое, черт возьми, этот аукснис жверис!
   - Я не смогу тебе помочь сегодня, - проговорил Морган странным  замо-
гильным голосом и надолго замолчал.
   Язон метнул быстрый взгляд на Долли, но та и без него уже поняла, что
наступает кульминационный момент. Глаза ее из изумрудно-прозрачных  сде-
лались буквально малахитовыми, даже разводы какие-то темные  на  радужке
проступили. Неужели Морган не замечает этой странности?
   Но Морган, похоже, не замечал уже ничего. Он как будто впал в  глубо-
кий транс. Молчание сделалось гнетущим.  И  тогда  главарь  флибустьеров
вдруг произнес четким, бодрым, но совершенно не своим голосом:
   - Язон, поговори об этом со своим капелланом. На Джемейке есть тради-
ция: жених и невеста имеют право задать несколько очень откровенных воп-
росов своему капеллану. И тот обязан ответить честно.  Поговори.  Капел-
лан, как и все буканьеры, знает про Старика Суса. А сейчас... К столу, к
столу, к столу!..
   В огромном праздничном зале все смешалось.  Бокалы,  кубки,  подносы,
свечи, мужчины, женщины, блюда, бутылки, пьяные, трезвые, господа,  слу-
ги, витальеры, флибустьеры, серебро, золото... В  глазах  рябило.  Зате-
ряться было предельно легко. Найти кого-то - безумно сложно. Об  этом  и
мечтал Язон, но вначале (убедившись, что Морган уже  достаточно  далеко)
он прошептал:
   - Долли, Долли, ну что? Говори быстрее!
   - Его мысли очень трудно читать.  Безмерно  трудно,  -  как-то  очень
по-взрослому ответила девушка совершенно измученным голосом. - Их кто-то
блокирует.
   - Может, он сам? - предположил Язон.
   - Не знаю. Больше похоже на постороннее вмешательство.
   - Это уже очень важная информация. И все же,  Долли.  Он  знает,  где
Старик Сус, кто он такой? Знает ли он, наконец, что такое  аукснис  жве-
рис?
   - Да, - сказала Долли почти уверенно. - Но он действительно не  может
сказать этого нам. Действительно не может. Очень трудно читать  эти  его
тяжелые, скользкие, совершенно чужие, ну, то есть не его мысли...
   - Извини меня, девочка. Я не знал, что будет так трудно.
   - Это наша общая работа, - откликнулась она опять очень по-взрослому.
   - И последнее, - Язон посмотрел на нее виноватыми глазами. - Что  это
был за странный совет?
   - А это не он дал вам совет. Это кто-то другой внутри него, и  потому
мне кажется, что совет хороший. Морган сейчас не помнит, что именно ска-
зал. Но скорее всего через какое-то время вспомнит. Так  что  поспешите,
сэр...
   Она могла бы и не произносить последних слов.
   - Долли, кто бы ни спросил обо мне, даже если  Мета,  говори,  что  я
где-то тут. Поняла?
   Девушка кивнула и юркнула в толпу веселящихся граждан  Джемейки,  ища
глазами Робса. А тот уже спешил ей навстречу.


   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Капеллан храма Рождества Богородицы, что на Гордельском спуске, ходил
вдоль алтаря и расставлял свечи. Когда Язон ступил под своды центрально-
го нефа и его шаги гулким эхом отозвались в самых дальних уголках  поме-
щения, священник неспешно оглянулся и сказал:
   - Вы рановато пришли, сын мой, видите, я только еще подготовил бланк,
а заполнять его имею право лишь в присутствии государственного  чиновни-
ка. Впрочем, уже совсем скоро я жду этого посыльного от сэра Генри  Мор-
гана, он проставит большую гербовую печать и завизирует регистрацию  ва-
шего брака.
   - Очень приятно, падре,  но  я  пришел  не  только  за  нашим  свиде-
тельством... Ой, - прервал сам себя Язон, увидев бланк и  невольно  беря
его в руки. - Что за странный материал?
   - Официальные церковные документы традиционно пишутся на  пергаменте,
изготовляемом из свиной кожи.
   - Свиной? - недоверчиво переспросил Язон. - Такой тонкой. Уж не чело-
вечья ли она, падре?
   - Нет, сын мой. На человечьей коже, причем собственной кровью, пишут-
ся только клятвы флибустьеров при вступлении в их "высочайшее  сообщест-
во".
   Последние два слова были сказаны с явным пренебрежением, и  Язон  по-
нял, что теперь самое время задавать главные вопросы.
   - Падре, я пришел, чтобы спросить у вас кое о чем важном.
   - Спрашивай, сын мой, сегодня ты имеешь на это право.
   - Вы ведь буканьер, падре? Кто такие буканьеры? Почему они  молчат  о
себе?
   - Присядем, сын мой, и я расскажу.
   Они сели, и капеллан неожиданно предложил, переходя на "ты":
   - Закурить хочешь?
   - Так ведь это богомерзкое занятие!
   Уж такую-то элементарную вещь о  правилах,  принятых  в  христианской
церкви, знал даже безбожник Язон.
   - А, перестань, на этой планете давно сместились все представления  о
богомерзких занятиях.
   И капеллан достал из-под своей зеленой рясы  пачку  сигарет.  Неужели
"Антарес"? Действительно "Антарес". Случайное совпадение? Или вообще на-
чинается чертовщина?
   Закурили. Священник и прихожанин, сидя в храме, в первом ряду,  перед
центральным распятием и алтарем.
   - Ну так слушай, - начал капеллан. - Буканьеры  -  предвестники  фли-
бустьеров. Наши предки самые древние пираты в этих краях.  Мы  были  до-
вольно диким племенем на планете Тортуга. Все, о чем я сейчас  рассказы-
ваю, происходило задолго до моего рождения, но у буканьеров принято  го-
ворить "мы", о каком бы поколении ни шла речь. Итак, мы  были  дикими  в
смысле бытовой культуры. Мы жили в лесах, сплошь покрывающих эту  плане-
ту, питались ягодами, фруктами и мясом животных, на  которых  охотились.
Места, где мы разделывали туши, вымачивали и сушили шкуры, пилили и шли-
фовали панцири диких зверей, издревле назывались у нас буканами,  отсюда
и наше родовое имя. А звери на Тортуге водились совершенно уникальные  -
быстроногие питахи. Это такие хищные панцирные лошади. Их мясо не  срав-
нимо по вкусу ни с одним из продуктов во Вселенной, а охотиться  на  них
безумно сложно, и потому мы были лучшими охотниками в Галактике. К  тому
же - может, это как раз самое важное! - что-то совершенно необыкновенное
заключалось в мясе и крови питах. Таинственное вещество позволяло нам не
терять памяти. Особой памяти - памяти предков.
   Правда, за тысячи лет оторванности от остальных цивилизаций  воспоми-
нания наши сделались избирательными. Мы не удержали в головах почти  ни-
каких сведений о технике, зато отлично воспроизводили старые земные язы-
ки, в подробностях пересказывали древнюю историю, шпарили наизусть  свя-
щенные книги разных религий. Из кожи питах мы  научились  делать  тонкие
листы наподобие бумажных, из коры деревьев, гри - плотные обложки. Стра-
ницы наших книг мы склеивали по корешкам смолою кустарника тюн, а писали
птичьими перьями, наполняя их темным соком дерева жу. За века мы  соста-
вили огромную библиотеку, возрождая культуру Старой Земли. А  сами  про-
должали жить охотой, собирательством и рыбной ловлей.
   И вот однажды на Тортугу прилетели люди на трех огромных кораблях. Мы
хотели показать им наши книги, хотели дружить, сотрудничать, хотели  по-
видать иные миры в обмен на наши знания, в обмен на  пользование  нашими
природными богатствами. Но люди, называвшие себя кетчерами,  не  собира-
лись даже говорить с нами. Они сразу стали отстреливать питах  из  своих
многоствольных ружей и грузить туши на корабли. Потом они прилетали  еще
несколько раз и в итоге перебили всех питах, всех  до  единой.  Впрочем,
нет, последний корабль они набили живыми зверями. - Это мы точно  помни-
ли.
   Вот так нам стало нечего есть. Мы ошалели от голода.  И  когда  новые
корабли опустились на планету, мы осмелели настолько, что  решились  на-
пасть на один из них. Самый незащищенный. Мы  жестоко  растерзали  всех,
кто оказался внут