этих
округов равен в среднем 2-4 десятинам. Казачьи привилегии  по  организации
торговых и промышленных предприятий не имеют совершенно никакого  значения
для указанных округов, т.к. торговля и промышленность здесь развиты  очень
незначительно. Условия  существования  ничуть  не  лучше,  чем  в  смежных
губерниях - Воронежской, Тамбовской, Саратовской. Кроме  того,  в  Донской
области налицо имеется характерный и  очень  благоприятный  для  Советской
России факт совершенно  несправедливого  распределения  материальных  благ
между южными и северными округами. Казачий земельный надел  южных  округов
равен в среднем 25-20 десятинам, в северо-восточных же, как я говорил, 2-4
десятины.  Казачьи  права  на  беспошлинную   торговлю,   на   организацию
промышленных предприятий и на недра земли имеют очень крупное значение для
Черкасского и других  южных  торгово-промышленных  округов,  и  эти  права
совершенно бесполезны для казаков севера.  Право  на  рыбную  ловлю  ценно
опять-таки для станиц, расположенных по низовью Дона  и  берегу  Азовского
моря, и не имеет совершенно никакого значения для Медведицкого, Хоперского
и  других  северных  округов.  Словом,  все  те  казачьи  преимущества   и
привилегии,  которые  создали  из  казаков  верный  оплот   для   царского
самодержавия, сосредоточены исключительно на юге области  и  сосредоточены
более или менее искусственно. Южные станицы, как например  Новочеркасская,
все время стояли во главе управления Донобласти и  совершенно  сознательно
заботились главным образом о благополучении южных станиц в ущерб северным.
Земля из войскового резервного надела нарезалась почти  исключительно  для
станиц юга, чем и объясняется такая поразительная разница между земельными
наделами севера и юга...
   Донбюро до  сих  пор  считает,  что  целесообразно  заменять  советское
строительство репрессиями, а здравый смысл и  марксистское  рассуждение  -
решениями с кондачка...
   Ошибки, граничившие с преступлением, совершенные нами на  Дону,  сильно
спутали карты и осложнили положение. Нужно много  усилий  и  много  такта,
чтобы выправить положение. Нужно прежде всего  убрать  из  донской  работы
всех скомпрометированных предыдущей работой,  старой  "линией  поведения",
товарищей. Нужно совершенно  новыми  людьми  начать  новое  строительство,
только тогда можно иметь надежду на успех.
   В  основу  нового  строительства  нужно  положить  следующий   основной
принцип: нужно твердо и определенно отказаться от  политики  репрессий  по
отношению к казакам вообще. Это  не  должно  помешать,  однако,  строгому,
беспощадному преследованию в судебном порядке всех контрреволюционеров.
   Нужно отказаться от мысли вселять в Донскую область  немедленно,  после
ее освобождения, крестьян северных губерний. Такое переселение практически
трудно осуществимо, и политически оно  вредно  и,  конечно,  всегда  будет
служить поводом к восстанию.
   В течение первых месяцев существования Сов. власти  в  Донской  области
можно и нужно ограничиться переселением казаков северных округов на  юг  -
уравнением казачьих паев и  наделением  землей  крестьян,  уже  живущих  в
донских станицах. Переселение казаков из одних  округов  в  другие  ничего
необычайного  для  Дон.  области  не   представляет,   т.к.   такая   мера
практиковалась и раньше в целях уравнения наделов. Она прекратилась лет 30
тому назад, когда господствующие южные станицы  решили  не  давать  больше
земли северу. Наделение же  крестьян,  живущих  на  Дону,  землею  так  же
пройдет безболезненно, т.к. об этом еще при самодержавии велись  разговоры
и больших возражений они не встречали.
   Пересадив северян на юг, мы тем самым привлечем на нашу сторону и  тех,
кого переселяют, и те станицы, откуда переселенцы  будут  взяты,  т.к.  их
земельный пай соответственно увеличится.  Создав  т.о.  определенный  кадр
"советских казаков",  можно  будет  подумать  и  относительно  дальнейшего
"расказачивания" области. К  этому  вопросу,  однако,  нужно  подходить  с
полной осторожностью и большим вниманием. Не лампасы  и  слова  "казак"  и
"станица" сделали казака казаком, а его бытие. И  нужно  обратить  сугубое
внимание, нужно умелой  пропагандой  вскрыть  все  темные  стороны  былого
казачества (их очень много) и практикой советского строительства  показать
светлые стороны новой жизни...
   Член РКП (б) В.Трифонов.
   10/VI, г.Козлов".

   Доклад написан 10 июня. На следующий день, 11 июня,  судя  по  дневнику
П.Лурье, в Козлов приехал Троцкий. Наверняка Трифонов разговаривал  с  ним
по вопросам, затронутым в докладе, и вряд ли нашел  поддержку.  Репрессии,
вызвавшие восстание, проводились  с  благословения  Троцкого.  Этим  новым
спором, новым резким  несогласием  с  Троцким,  объясняется,  видимо,  тот
враждебный отзыв о нем, который содержится в письме Сольцу, написанном две
недели спустя.
   Сохранилась  листовка,  подписанная  членом  Реввоенсовета   республики
В.Трифоновым "К донскому трудовому  казачеству!".  В  ней,  между  прочим,
говорится:
   "...Действия отдельных негодяев, примазавшихся  к  Советской  власти  и
творивших  преступления  и  беззакония  на  Дону,  на  которые   ссылаются
белогвардейские захребетники,  со  всей  строгостью  осуждены  центральной
Советской властью. Часть этих негодяев  уже  расстреляна,  часть  же  ждет
своей  участи  и  будет  расстреляна,  как  только  виновность  их   будет
установлена. Советская власть не может и не будет потакать врагам  народа,
негодяям, злоупотреблявшим своею властью, - их ждет беспощадная кара...
   Вам, трудовые Донские Казаки, при посредстве  Советского  правительства
протягивают свою руку помощи  и  дружественной  поддержки  многомиллионные
трудовые массы Советской России. От вас зависит, взять  ли  эту  дружескую
руку для согласного и совместного строительства царства труда на земле или
же вы захотите продолжать подлое дело, начатое богачами-генералами,  и  на
предложенную помощь ответите предательским ударом из-за угла.
   В первом случае вас ждет мирное и спокойное развитие, согласный труд  в
семье трудового народа, во втором же  -  вам  предстоит  борьба,  жестокая
последняя борьба на жизнь и  на  смерть,  борьба  до  уничтожения.  Крепко
подумайте, станичники, и решайте, с кем идти - с трудовым  народом  против
кучки богачей-генералов или с богачами-генералами против  всего  трудового
народа. Подумайте и решите, а мы по делам вашим узнаем ваше решение".
   Обращение к казакам, отпечатанное в виде листовки,  помечено  датой:  4
июля 1919 года. История Вешенского восстания описана  в  "Тихом  Доне".  И
надо отдать должное мужеству Шолохова, который  сумел  в  трудные  времена
культа  личности  Сталина,  когда  искажались  и  история,  и   назначение
литературы, изобразить картину восстания достаточно правдиво. В нескольких
местах  устами  разных  героев  сказано,  почему  восстали  казаки.   Так,
например, бородатый старовер в разговоре со Штокманом говорит:  "Потеснили
вы казаков, надурили, а то бы вашей власти и износу  не  было.  Дурастного
народу у вас много, через это и восстание получилось". - "Как надурили? То
есть, по-твоему,  глупостей  наделали?  Так?  Каких  же?"  -  "Сам  небось
знаешь... Расстреливали людей. Нынче одного, завтра,  глядишь,  другого...
Кому ж антирес своей очереди ждать?" Штокман же в другом месте  рассуждает
о необходимости расстрелов, причем именно  с  "кондачка  и  наскока",  как
рассуждало и действовало тогда Донское бюро.
   Еще более определенно написал Шолохов в письме к Горькому в 1931  году.
(Недавно это письмо опубликовано в томе  "Литературного  наследства",  где
помещена  неизданная  переписка   Горького   с   советскими   писателями.)
"Некоторые "ортодоксальные вожди" РАППа, - говорится в письме, -  читавшие
6-ю часть, обвиняли меня в том,  что  я  будто  бы  оправдываю  восстание,
приводя факты ущемления казаков Верхнего  Дона.  Так  ли  это?  Не  сгущая
красок, я нарисовал суровую действительность, предшествовавшую  восстанию;
причем  сознательно  упустил  такие  факты,   служившие   непосредственной
причиной восстания,  как  бессудный  расстрел  в  Мигулинской  станице  62
казаков-стариков или расстрелы в станицах  Казанской  и  Шумилинской,  где
количество расстрелянных казаков в течение 6 дней достигло солидной  цифры
400 с лишним человек".
   Шолохов решительно утверждает, что  восстание  возникло  "в  результате
перегибов по отношению к казаку-середняку". Эти же мысли почти с такими же
примерами содержатся в докладе В.Трифонова, написанном в июне 1919 года.
   В  конце  сентября  1919  года  Особая  группа   Южного   фронта   была
реорганизована  в  Юго-Восточный  фронт,  в  Реввоенсовет  которого  вошел
В.Трифонов. Командующим Юго-Восточным фронтом был  назначен  В.И.Шорин.  В
состав войск нового фронта были включены Девятая и Десятая армии,  Сводный
конный  корпус  Б.М.Думенко;  из  Туркестанского  фронта   была   передана
Одиннадцатая армия. Однако фронт был ослаблен передачей  в  Восьмую  армию
конного корпуса С.М.Буденного, направленного ранее на  ликвидацию  прорыва
генерала Мамонтова. Фронт не имел резервов.
   Юго-Восточный фронт образовался в момент крайней опасности:  за  неделю
до его создания деникинцы вступили в Курск, через  девять  дней  захватили
Воронеж и, угрожая Орлу и Туле, нацеливались на Москву.
   Сложившуюся грозную обстановку обсуждал в те дни Пленум ЦК РКП(б). Было
решено усилить войска, действовавшие против  Деникина.  Начались  массовые
партийные и комсомольские мобилизации, на фронты  шли  выпускники  военных
школ и курсов, Юго-Восточный  пополнился  тремя  дивизиями  и  несколькими
бригадами, Реввоенсовет фронта произвел  в  прилегавших  к  фронту  уездах
мобилизацию граждан от 17 до 37 лет.
   Временно перейдя к обороне, фронт все же действовал  активно  и  сковал
крупные силы Кавказской армии Врангеля и значительную часть Донской  армии
белых и, главное, не допустил  соединения  Деникина  с  Колчаком.  Военный
историк К.В.Агуреев в книге "Разгром белогвардейских войск Деникина"  (М.,
1961) писал об этом периоде: "Несмотря  на  все  трудности,  Реввоенсоветы
Южного и Юго-Восточного фронтов сумели блестяще  завершить  оборонительные
действия, остановив наступавшие армии генерала Деникина..."
   В войсках Юго-Восточного фронта действовали такие выдающиеся командиры,
как В.М.Азин, М.И.Василенко, Г.Д.Гай (помню, как  берегли  в  нашей  семье
белую папаху, подаренную Гаем отцу), П.Е.Дыбенко,  Д.П.Жлоба,  Е.И.Ковтюх,
А.И.Тодорский, И.П.Уборевич. На том же фронте в Реввоенсовете Одиннадцатой
армии находился С.М.Киров.
   В  октябре  началось  общее  успешное  наступление   войск   Южного   и
Юго-Восточного  фронтов.  Войска  Юго-Восточного  изгнали  белоказаков  из
русских губерний, освободили значительную часть Донской области и овладели
Царицыном и Новочеркасском.
   После взятия Ростова и выхода Красной Армии к  нижнему  Дону  произошла
новая реорганизация фронтов на юге: 10 января 1920  года  на  базе  Южного
возник Юго-Западный фронт, а Юго-Восточный 15 января  был  преобразован  в
Кавказский фронт и усилен включением в его состав Восьмой армии  и  Первой
Конной. Вначале командующим Кавказским фронтом был назначен  В.И.Шорин,  а
31 января его сменил на этом посту М.Н.Тухачевский. Членами  Реввоенсовета
фронта были Г.К.Орджоникидзе, В.А.Трифонов, С.И.Гусев и И.Т.Смилга.
   Новый фронт возник в сложных условиях. После  занятия  Новочеркасска  и
Ростова наступательный  порыв  войск  Красной  Армии  стал  угасать.  Люди
устали, регулярное снабжение войск  нарушилось,  тылы  армий,  корпусов  и
дивизий отстали на десятки и  сотни  километров,  связь  армий  со  штабом
фронта была плохая.  Даже  прославившаяся  рядом  блестящих  побед  Первая
Конная армия  не  смогла  не  только  продолжать  преследование  панически
отступавшего из Ростова противника, но и не сумела  закрепиться  на  левом
берегу Дона.
   Этой передышкой воспользовались деникинцы. Они спешно начали  приводить
в чувство свои изрядно поколоченные части, сгруппировали их,  окопались  и
создали прочную оборону на рубежах Дона и Маныча.
   Войска Кавказского фронта  много  раз  пытались  пробить  эту  оборону,
овладеть Батайским плацдармом, но это им долго не удавалось. 17-21  января
1920 года предпринимались наиболее крупные наступательные операции  силами
двух армий - Первой Конной  и  Восьмой,  но  и  они  окончились  неудачей.
Местность благоприятствовала белым - крутые берега рек и болота -  и  была
крайне неудобна для наших наступавших войск, особенно  для  частей  Конной
армии. Там полегло очень много людей. В момент занятия  Ростова  наступила
оттепель, тонкий лед на Дону и Маныче не выдерживал не только кавалериста,
но и пехотинца.  В  середине  января  вновь  вернулись  морозы,  и  войска
Кавказского фронта, воспользовавшись этим, форсировали водные  рубежи,  но
закрепиться на левых берегах Дона и Маныча не смогли. В конце января опять
стало  тепло,  а  в  феврале  морозы  ударили  очень  сильно.  Надо   было
торопиться, ранняя южная весна была близка. Реввоенсовет фронта  готовился
к генеральному наступлению.
   Началось оно в середине февраля на  огромном  пространстве  Кавказского
фронта. Конечная цель - полный разгром белой армии Деникина и освобождение
народов Северного  Кавказа.  Никогда  еще  в  ходе  гражданской  войны  не
сосредоточивались силы такой мощной концентрации, какие  были  собраны  на
донских рубежах для нанесения  решающего  удара  Деникину.  Оборона  белых
затрещала, войска Кавказского фронта  усиливали  нажим.  Пытаясь  помешать
успешно начатому наступлению, Деникин предпринял ряд атак против Восьмой и
правого фланга Девятой армии. Корпус генерала  Гусельщикова  пробил  фронт
западнее Ростова, занял Хопры, Гниловскую и  ворвался  в  Темерник.  Почти
двое суток шел яростный бой за Ростов, и все же войска Восьмой армии  были
вынуждены  оставить  город.  Момент  был  грозный.  Ленин   в   телеграмме
Реввоенсовету Юго-Западного  фронта  требовал  скорейшей  переброски  двух
дивизий на помощь Кавказскому фронту. Деникин же полагал, что  генеральное
наступление советских войск сорвано или, во всяком случае, приостановлено.
   Однако   Реввоенсовет   Кавказского   фронта,   возглавляемый   молодым
командующим и большевиками-ленинцами,  имевшими  опыт  не  столько  войны,
сколько революции, приняли энергичное и мужественное решение: несмотря  на
временную потерю Ростова, вести наступление дальше. И это принесло победу.
Ростов  был  отбит  на  второй  день,  а  наступающие  войска  протаранили
наконец-то оборону белых на Дону  и  Маныче  и  стремительно  двинулись  к
Черному  морю.  В  течение   марта   были   освобождены   Екатеринодар   и
Новороссийск.  2  апреля  1920  года  Орджоникидзе  докладывал  Ленину  об
освобождении  от  белых  всего  Северного  Кавказа,  Кубани,  Ставрополья,
Черноморья, Терской и Дагестанской областей.
   Войска Кавказского фронта завершили разгром белой армии Деникина.  Лишь
Добровольческому корпусу и нескольким частям Донской армии под  прикрытием
военных  судов  Антанты  удалось  эвакуироваться  в  Крым.  Незначительные
остатки белогвардейских войск спаслись бегством в Турцию и на Балканы.
   Штаб Кавказского фронта в момент его образования находился в  Саратове,
во время подготовки наступления прибыл в Миллерово и  в  ходе  наступления
обосновался в Ростове.  Так  вернулся  отец  в  город  своей  юности,  где
когда-то давно баррикады Темерника определили его жизнь, - было ему  в  ту
давность шестнадцать лет, и  казалось,  наверное,  что  революция  победит
очень скоро, самодержавие рухнет и наступит царство  свободы.  С  тех  пор
прошло  еще  шестнадцать  лет.  Революция  победила,  царь  расстрелян   в
Екатеринбурге, все в стране переменилось, все бурлило, все разделилось  на
два  люто  враждующих  лагеря,  все  напряглось  до  отчаянных   последних
пределов, а до царства свободы было еще далеко.
   За него предстояло еще бороться долго и трудно, может быть - всю жизнь.
   В марте 1920 года В.Трифонов выехал в Москву на  Девятый  съезд  партии
как делегат от Кавказского фронта.  Деникин  и  Юденич  были  разгромлены.
Колчака  незадолго  перед  открытием  съезда   расстреляли   в   Иркутске,
освобожденном советскими  войсками.  Перед  Советской  республикой  встали
неотложные хозяйственные задачи, о которых Ленин говорил на съезде.  Среди
многих решений,  принятых  на  съезде,  было  также  решение  создать  так
называемые "трудовые армии": использовать  воинские  части  для  борьбы  с
разрухой  для  восстановления  дорог,  шахт,  промыслов,  рудников,  всего
безграничного хозяйства, пришедшего  в  упадок.  Создание  трудовых  армий
началось практически еще до Девятого съезда:  в  январе  1920  года  Совет
обороны издал постановление о преобразовании Третьей  армии,  входившей  в
состав Восточного фронта, в Первую революционную армию труда.  Позднее  на
Кавказском фронте Восьмая армия  была  преобразована  в  Кавказскую  армию
труда, действовавшую в  районе  Ставрополья,  Кубани,  Терской  области  и
Дагестана. В ее главные задачи входила  добыча  необходимейших  для  жизни
страны  нефти  и  хлеба,  а  также  восстановление   разрушенного   войной
железнодорожного транспорта на Северном Кавказе.
   Деятельность Красной Армии на хозяйственном поприще  отражена  в  нашей
литературе скупо, и  мне  хочется  рассказать  хотя  бы  кратко  о  работе
Кавказской  трудовой  армии.  Командующим   этой   армией   был   назначен
И.В.Косиор,  его  помощниками:  по  политической  части   И.Я.Врачев,   по
административно-хозяйственной   А.А.Медведев.   В    сборнике,    изданном
Политотделом Кавказской армии труда в сентябре 1920 года ("На фронте крови
и труда. Два года борьбы 8-й ныне Кавказской армии  труда"),  есть  немало
яркого, удивительного и забытого, что забывать не следует.
   Трудармейцы  очистили  от  хлама   десятки   железнодорожных   станций,
восстановили   и   заново   построили   сотни   мостов,    отремонтировали
железнодорожную колею протяженностью до 1000 верст. Чермоевский фонтан  на
грозненских нефтяных промыслах,  подожженный  белогвардейцами,  горел  730
суток.   Его   потушили   трудармейцы,   при   этом    особо    отличились
трудармейцы-китайцы из  10-го  Восточно-интернационального  батальона  Пау
Тисана. К сентябрю 1920 года нефть добывалась уже из 112 скважин. Трудовая
армия восстановила нефтепровод Грозный -  Петровск-порт  и  построила  два
новых: Грозный - Царицын и  Майкоп  -  Туапсе.  Заготавливался  лес,  были
восстановлены  каспийские  рыбные   промыслы,   особые   продовольственные
комитеты заготовляли продовольствие не только для нужд  армии,  но  и  для
снабжения Москвы и  Питера.  Начали  понемногу  оживать,  тоже  с  помощью
трудармейцев, и знаменитые  кавказские  курорты,  но  по  ночам  еще  была
стрельба, в горах бродили банды, то  там,  то  здесь  вспыхивали  кулацкие
мятежи...
   Мир пока не наступил. В  Крыму  окопались  остатки  деникинских  войск,
командование над которыми принял Врангель. На  западе  еще  весной  встала
угроза войны с  Польшей.  В  апреле  1920  года  белополяки,  поддержанные
Антантой, развязали войну. На Западный фронт стали срочно  перебрасываться
войска с Кавказского. 19 апреля проходила через  Ростов  на  запад  Первая
Конная  армия  и  в  ее  составе  -  9-я  кавалерийская  дивизия,  которой
командовал Евгений  Трифонов.  Братья  встретились  в  родном  городе,  но
ненадолго, кавдивизия спешила на фронт.
   В течение 1920 года и до весны 1921-го В.Трифонов оставался членом  РВС
Кавказского  фронта.  После  Тухачевского,  который   командовал   фронтом
недолго, около трех месяцев, а  затем  был  назначен  на  Западный  фронт,
командующим  Кавказским  фронтом  стал  В.М.Гиттис,  из  той   же   плеяды
военспецов старой русской армии, что и А.И.Егоров, С.С.Каменев, В.И.Шорин