стороны секретных служб, и устроиться на этой  зыбкой
почве было не так просто.
   Позже, изучив местные обычаи, Эренвой понял, что лучшей  защитой  для
него могут стать только нужные связи,  которых  он  и  начал  добиваться
щедрыми подношениями.
   Вскоре Гумай приступил к созданию собственного плацдарма, на  который
позже  и  оперлось  Урайское  разведывательное  управление.   В   помощь
резиденту потекли технологии, которые он научился превращать  в  местную
валюту, и профессиональные кадры УРУ для укрепления организации.
   А еще ценные указания, в большинстве своем не блиставшие мудростью.
   Как бы там ни было, Гумай Эренвой устоял  и  боролся  изо  всех  сил,
подминая тяжестью созданной им империи все  попытки  местных  аборигенов
выяснить, кого и что он представляет.  Искусно  раскинутые  сети  загодя
предупреждали  его  об  опасностях,  и  со  временем  Эренвой   научился
обходиться без крайних мер.
   Руководство в Урайе отмечало его заслуги. Ему  повышали  жалованье  и
вручали премиальные бонусы. Однако Эренвой видел, что  там,  на  родине,
Страну Варваров  никто  не  воспринимает  всерьез,  а  к  нему,  лучшему
резиденту, относятся как к исследователю занимательной фауны.
   В тот период вооруженные силы  Урайи  сумели  переломить  ситуацию  и
завладели стратегической инициативой на всех  фронтах.  Примары  сдавали
планету за планетой, а урайские руководители пьянели от успеха.
   До Страны Варваров им не было дела.
   Однако все переменилось, когда примарам также  удалось  проникнуть  в
незнакомое прежде пространство. И, в отличие от урайцев, они отнеслись к
подобному подарку судьбы  очень  серьезно,  назвав  этот  район  космоса
Новыми Территориями. Само название  подразумевало  присоединение  его  к
Империи.
   Во вновь открытую  страну  началось  вторжение  примарских  секретных
служб, но поначалу Эренвой  разделывался  с  вражескими  агентами  очень
легко.   Он   контролировал   службы   безопасности    самого    мощного
государственного образования - Объединения  Англизонских  Миров,  и  это
позволяло ему уничтожать противника чужими руками.
   Однако нетрудно было догадаться, что примары не сдадутся ни при каких
обстоятельствах. Помимо собственной разведывательной работы, они  начали
искать контакты с теми, кто был недоволен деятельностью  тайной  империи
Гумая Эренвоя. Уж на что тонко и филигранно работал Гумай,  а  в  Стране
Варваров все же находились профессионалы, которые чувствовали  внедрение
в их мир "инородного тела".
   Одним из таких  людей  и,  безусловно,  самым  опасным  из  них,  был
свободный   агент   Второго   Управления    департамента    криминальной
безопасности  Колин  Дзефирелли.  Независимый   статус,   наступательный
характер и высочайшее  мастерство  делали  Колина  сильным  противником,
однако, пока Эренвой был над всеми, Дзефирелли не представлял  для  него
угрозы. Все переменилось, как только примары навязали  урайским  агентам
драку и тщательно сплетенная  сеть  резидентуры  Эренвоя  стала  слишком
заметна.  Когда  же  примары   начали   сотрудничать   с   прославленным
Дзефирелли, дела урайцев пошли совсем худо.
   И на фронтах повторялась  та  же  ситуация.  Примары  снова  пытались
вернуть себе преимущество, и временами им это удавалось.  В  УРУ  тотчас
вспомнили о Стране Варваров и потребовали у Эренвоя взять ее под  полный
контроль.
   "Нам нужно во что бы то ни стало  втянуть  их  в  войну",  -  заявили
резиденту, и ему ничего не оставалось, как заняться этой работой, но уже
в других, предельно сложных условиях.
   Помог случай, и  частично  приказ  руководства  начал  выполняться  -
присланный из Управления человек был  поставлен  на  должность  военного
министра.
   В руководстве воодушевились и стали требовать чуть ли не немедленного
объявления войны Империи Примаров.
   Так  Эренвой  оказался  между  двух  огней.  С  одной  стороны,   ему
приходилось отсылать обстоятельные отчеты, в которых он  оправдывался  и
по пунктам объяснял, почему нельзя действовать так быстро. С другой, был
вынужден  руководить   сопротивлением   натиску   примарской   агентуры,
усиленной великим и ужасным Дзефирелли...
   Невеселые думы резидента прервал Леонард Маленков, который, как и сам
Эренвой,   являлся   штатной   единицей   Урайского    разведывательного
управления.
   - Я искал вас в кабинете, сэр, - сказал Маленков. - Но Ирма  сказала,
что вас нет...
   - Ты хочешь спросить, почему я сижу в холле, среди этих  растений?  -
Эренвой улыбнулся, чтобы продемонстрировать хорошее настроение.
   - Это ваше дело, сэр...
   - Да - мое. Просто здесь, возле цветочков,  мне  лучше  думается.  Ты
что-то принес?
   - Ничего хорошего. Человек, которого мы послали на Бронтзее, исчез.
   - Жаль. - Резидент покачал головой. - Человек был  толковый.  Он  так
хорошо вписался и вдруг...
   - Может, он еще появится?
   - Не думаю... Как наш  общий  друг?  Новая  информация  из  госпиталя
поступала?
   - Все так же - между жизнью  и  смертью.  -  Маленков  обошел  острые
листья маленькой пальмы и присел рядом с Эренвоем на скамью,  украшенную
затейливой резьбой.
   - Кто бы знал, что этот парень кончит, как и его папаша, - усмехнулся
резидент.
   Дивар Кевиши,  о  котором  он  говорил,  был  заместителем  директора
Управления превентивного информирования - главной спецслужбы Объединения
Англизонских Миров. Этот больной  сукин  сын  стремился  к  авторитарной
власти. Чтобы заручиться поддержкой урайцев, он пошел с ними на  контакт
и приложил немало сил, чтобы пост военного министра достался  его  новым
союзникам.
   Однако  сам  он  при  этом  особых  выгод  не  получил  и   попытался
договориться с УРУ через голову полковника  Эренвоя.  Но  тот  прекрасно
понимал,  во  что  может  вылиться  такая  торговля,  и  вскоре   Кевиши
"занемог". Он  получил  почти  смертельную  инъекцию  того  же  состава,
которым сам когда-то отправил на больничную койку своего  отца,  бывшего
военного министра.
   Руководство  прислало  Эренвою  распоряжение   -   выяснить   причины
несчастья с Кевиши, - однако полковнику легко удалось доказать, что  все
их неприятности - дело рук Дзефирелли.
   В Управлении не поверили и решили, что после двадцати лет безупречной
работы резидент "сдал".
   В  шифровальный  узел,  находившийся  на  четыреста   десятом   этаже
штаб-квартиры  Гумая  Эренвоя,  полетели  телеграммы,  адресованные  его
заместителю - Лео Маленкову. Опытный Эренвой догадался об этом,  заметив
странности в поведении помощника, а позже  достоверно  узнал  о  двойной
игре Управления.
   Вот и сейчас Маленков сидел с  кислой  физиономией,  подпирая  руками
отяжелевшую голову, и Эренвой понимал его: очень нелегко подставлять под
удар того, кто научил тебя выживать. Трудно, но,  когда  придет  приказ,
Лео его выполнит. В этом Эренвой ничуть не сомневался. Не  сомневался  и
потому готовился сыграть еще раз - по-крупному.
   Что его связывало с Урайей? Теперь уже практически ничего. Жена давно
от него  оказалась,  дети  тоже  где-то  затерялись.  Полковник  Эренвой
отвечал теперь только за себя.
   "Итак, Колин Дзефирелли - самый удобный вариант. Его я немного  знаю,
и почему-то мне кажется, что он  даст  шанс  урайскому  перебежчику",  -
размышлял Эренвой.
   Неожиданно к его ногам упала чья-то тень. Полковник  поднял  глаза  и
увидел рослого парня из подразделения защиты. За его  спиной  стоял  еще
один, и на какой-то миг Эренвою показалось, что он опоздал  и  эти  двое
пришли именно за ним.
   - Прошу прощения, сэр,  -  обратился  к  нему  сотрудник.  -  Мистера
Маленкова просят зайти на четыреста восьмой этаж.
   - Хорошо, Свен, я сейчас буду, - быстро  ответил  Лео,  не  дожидаясь
реакции шефа.
   - Конечно, иди, Лео, -  сказал  ему  полковник.  -  Возможно,  что-то
важное.
   Провожая глазами уходящего заместителя,  он  решил,  что  обязательно
обманет этого сукина сына. Хотя бы для того, чтобы доказать себе - Гумай
Эренвой еще в хорошей форме.
   Оставшись в одиночестве, полковник  посидел  среди  цветов  еще  пару
минут, а затем вернулся в свой кабинет.

23

   Ирма, как всегда, расцвела своей непревзойденной улыбкой, как будто и
не составляла для Маленкова ежедневных отчетов о том, чем занимался шеф.
Однако Эренвой ценил и такое - наигранное - внимание.
   - Кто нибудь искал меня? - спросил он.
   - Никто, сэр, - с готовностью ответила  Ирма.  -  Вот  только  мистер
Маленков...
   - С ним мы уже виделись.
   - Тогда больше никто. -  Ирма  пожала  пухлыми  плечиками.  -  Может,
подать кофе или чаю?
   - Да нет, я лучше подремлю, - отмахнулся шеф и скрылся в кабинете.
   Секретарша осторожно, на цыпочках подошла к двери и  припала  ухом  к
полированному дереву. Она прекрасно понимала, что дни полковника сочтены
и следует максимально проявить себя перед Леонардом Маленковым.
   Эренвой обошел свой кабинет, опустил на окнах старомодные алюминиевые
жалюзи и в наступившем полумраке сел в рабочее кресло.
   Теперь  он  мог  себе  позволить  отдохнуть  в  расслабленной   позе,
поскольку, благодаря его трудам, система  резидентуры  стала  похожа  на
государство  в  миниатюре.  Снабжение,  защита,  нападение  -  все   это
функционировало вполне удовлетворительно и лишь в экстремальных  случаях
требовало вмешательства руководства.
   Впрочем, руководством теперь был Маленков. Он,  конечно,  еще  придет
попозже, чтобы в двух словах изложить ситуацию "на фронтах" и  попросить
совета. Но о том, что уже принял решения, Лео не скажет.
   "Ну и хрен с вами", - подумал полковник и,  нажав  на  кресле  шляпку
обивочного гвоздика, запустил свою личную станцию  слежения,  о  наличии
которой никто не знал. Догадывались, конечно, но наверняка никто  ничего
сказать не мог.
   Ее собрал для шефа бывший эксперт, который по состоянию здоровья  был
отправлен обратно в Урайю, где и умер. Об этом поступке  Эренвой  ничуть
не жалел - что же это за секретной узел, если  о  нем  будет  знать  еще
кто-то, кроме него самого. К тому же он позволил эксперту умереть  дома,
на   родном   Гильерсе,   среди   мокрых   окон,   теплых    дождей    и
омерзительно-серых урайских морд.
   "Стоп,  Гумай,  стоп!  -  остановил  себя  резидент,  -  Неужели   ты
действительно перестал быть лояльным? Неужели у адмирала Рамирелиса есть
все основания, чтобы убрать тебя? И значит ли это, что они заметили твой
надлом, а сам ты старательно прячешься от своих проблем?"
   На текстовой панели  загорелось  пятидюймовое  окошко,  однако  этого
хватало, чтобы быть в  курсе  не  только  всех  дел  резидентуры,  но  и
выходить за пределы Страны Варваров.
   Размещенные два года назад модули  специальной  связи  позволяли  это
делать.
   "Итак, что мы  можем  предложить  господину  Дзефирелли?"  -  подумал
полковник, пролистывая данные, подготовленные услужливым компьютером.
   Продолжалась  разработка   повара   премьер-министра   ОАМ.   Беднягу
шантажировали какими-то прошлыми  грешками,  но  перспективы  дела  были
далеко не радужными.
   Больше в местном эфире ничего интересного. Только обычная текучка.
   Дистанция - 23-495-5987. Это уже, за  пределами  Страны  Варваров.  В
основном здесь сообщалось о передислокации корабельных  групп,  доставке
снабжения  и  работе   ремонтных   баз.   Попадалось   много   локальных
разведданных, однако эту информацию  Эренвой  забраковал.  Такие  данные
устаревали раньше, чем ими можно было воспользоваться, к тому же большой
процент их вообще не соответствовал действительности.
   "Идем дальше". - Эренвой вздохнул и,  услышав  шорох,  замер.  Затем,
поняв в чем дело, улыбнулся.
   Это непоседливая Ирма прилаживала к двери свой чайный стакан,  видимо
надеясь таким способом выяснить причину тишины в кабинете начальника.
   "Итак, идем дальше". - Полковник переключил  сенсорную  настройку  на
дистанцию 89-307-3984.
   Операция "Иксрайфер". Это уже кое-что. Отрывочная  информация  о  ней
уже попадалась полковнику. Правда, это были мало связанные  между  собой
отрывки -  просто  обмен  мнениями,  но  теперь,  когда  остов  операции
сформирован, она обрастала плотью.
   Полковник просмотрел все старые  данные,  потом  свел  их  воедино  с
полученными только что, и у него  сложилось  представление  о  том,  что
задумывали урайские стратеги.
   На  одном  из  участков  боевых  действий  находился  резервный  штаб
примаров. Огромная  станция  массой  в  четыреста  тысяч  тонн,  имевшая
красивое название "Аврора", вступала в  действие,  когда  основной  штаб
перемещался на новое место дислокации.
   В таких случаях резервный штаб  прикрывали  максимальным  количеством
сил, однако сейчас ситуация складывалась неоднозначно.
   На  линии  Остенде-Гельер-Маримарто   примарские   силы   существенно
потеснили урайцев, выбив их с основных опорных баз,  и  потому  возникла
необходимость передвинуть штабной комплекс ближе к линии фронта.
   Напротив резервного штаба - станции "Аврора", обстановка  была  иная.
Здесь урайцам удалось небольшое контрнаступление,  и  они  вернули  себе
половину потерянных планет.
   По  данным  урайской  фронтовой   разведки,   "Аврора"   прикрывалась
двенадцатью крейсерами типа "грисбен"  -  по  урайской  классификации  и
двумя старсейверами - "Хорнс" и "Атлетико".
   Это была достаточно мощная группировка, если бы не одно  "но"  -  эти
корабли в общей сложности имели не больше ста  пятидесяти  бортов  малой
авиации, а их мощные пушки были приспособлены  только  для  стрельбы  по
равным им тяжеловесам.
   Нетрудно было догадаться, что произойдет с  "Авророй",  если  на  нее
набросятся пятьсот перехватчиков. Даже  если  примарам  удастся  связать
дракой  четыре  сотни,   оставшиеся   сто   нанесут   резервному   штабу
непоправимый ущерб.
   Теперь, когда дела у примаров шли хорошо,  их  командование  начинало
"зевать", повторяя ошибки своих противников.
   Что  должно  было  за  этим  последовать,  Эренвой   видел   довольно
отчетливо: контрнаступление  урайцев  на  центральных  фронтах,  пока  в
штабах примаров будет царить неразбериха.
   В гениальность урайских стратегов полковник  не  верил,  однако,  при
должной удаче, из операции "Иксрайфер" могло получиться что-то дельное.
   "Ну что же, такой подарок не стыдно преподнести и новым хозяевам",  -
сказал себе полковник, аккуратно архивируя весь материал.

24

   Безымянный комплекс Шестого Управления оказался на  деле  значительно
больше, чем вначале показалось Нику Ламберту. За ту неделю, что  он  тут
пробыл со своими новыми товарищами,  им  пришлось  собственными  глазами
увидеть водные  лаборатории,  стрелковые  тиры,  тренировочные  "горные"
лабиринты и даже лес. И это было еще не все, однако в другие залы их  не
пускали и заставляли  становиться  лицом  к  стене,  если  по  коридорам
проходили другие группы.
   - А мы ведь не одни собираемся на Ло-Дешинс, - заметил  однажды  Стив
Милош, когда они после водной лаборатории шли на обеденный перерыв.
   - С чего ты взял? - спросил Ламберт. - Все эти люди могут  готовиться
для чего угодно.
   -  Это,   конечно,   так,   -   согласился   Милош,   поглядывая   на
сопровождавшего их охранника. - Только когда  группу  "27А"  отмечают  в
листах  посещения,  рядом  всегда  стоит  несколько   номеров,   которые
повторяются во всех наших "классах".
   - Хочешь сказать, похожая программа?
   - Именно так.
   - Стой! Принять право! Лицом к стене! - скомандовал сопровождающий, и
вся троица тотчас повиновалась, слушая, как  за  их  спинами  вышагивают
группы таких же путешественников в никуда.
   - Все, можно идти! - разрешил охранник, и они пошли дальше.
   Прием пищи происходил в длинном  боксе,  больше  похожем  на  карцер.
Впрочем, Ник не исключал, что эти помещения могли использовать в  разных
целях. Когда группа туда заходила, стол был уже накрыт,  а  дверь  сразу
запирали. Через полчаса обед заканчивался, и то время, пока  они  шли  к
новому павильону, можно было считать послеобеденным отдыхом.
   Вопреки ожиданиям Ламберта, разделять  группу  по  специальностям  не
стали. Однако люди в "27А" были тертые и спустя неделю сделали это сами.
   В водной среде, понятное дело, творил чудеса "барракуда" Эдди Корн.
   В его исполнении Ламберт впервые увидел стрельбу из-под  воды,  когда
все пули укладывались точно в яблоко.
   После Корна то же упражнение  пытались  выполнить  и  Ник  со  Стивом
Милошем, однако у них  получалось  куда  скромнее  -  мешал  коэффициент
преломления.
   После того как лейтенант Корн преподал им несколько уроков,  их  дела
пошли лучше.
   В нормальном стрелковом тире отличался капитан Милош.  Он  бесподобно
стрелял от бедра, и его не смущали никакие модели пистолетов. С ножом он
обращался весьма слабо, зато Корн  метал  по  движущимся  мишеням  любые
заостренные железки.
   Ник проявил себя в стрельбе из тяжелых видов вооружения - от зенитных
пулеметов и до бронебойных ружей "ASD", причем делал это,  не  используя
станков или другой опоры. Он  таскал  эти  тяжести  через  искусственные
преграды, а затем безупречно разносил зачетные учебные болванки.
   Рукопашный бой отрабатывали между собой только Милош и  Корн.  Майору
Ламберту подходящего спарринг-партнера найти так и не удалось.
   Совсем немного ему ассистировал инструктор зала,  который  согласился
на это только в случае, "если вы, сэр, не будете бить  в  полную  силу".
Ламберт пообещал, однако и полсилы  для  инструктора  оказалось  слишком
сильно и он ушел прихрамывая.
   Неожиданно для кураторов учебной программы лейтенант Корн  потребовал
для группы минно-диверсионную подготовку. Ему  пошли  навстречу,  однако
сумели выделить на это только три часа. Лейтенант был доволен. На глазах
своих товарищей он, используя предоставленные  лосьоны,  клеи,  уксус  и
растительные жиры, собирал мины, которые  подрывались  от  электрической
искры, соприкосновения с водой или  легкого  сотрясения.  Таким  образом
Корн изготовил пару десятков взрывных устройств и ни разу не  повторился
в перечне составляющих компонентов.
   Все трое показывали то, что уже и так умели, - учиться чему-то новому
времени не было. Однако благодаря совместным занятиям члены группы лучше
узнавали друг друга и привыкали работать вместе.

25

   Ближе к вечеру, ровно за  сутки  до  отправки  на  задание,  в  жилую
комнату, которая была постоянно заперта снаружи, вошел полковник Жако.
   - Я принес вам графические  материалы,  -  сказал  он,  опускаясь  на
привинченный к полу стул и  раскрывая  перед  троицей  зеленую  папку  с
крохотным серебряным замочком.
   - Немного поздно, сэр, вам не кажется? - заметил Ламберт.
   - Нет, майор, все в порядке. Вам еще предстоит проделать долгий  путь
на судне-невидимке. Не менее трех недель. Срок более чем достаточный.
   - Почему точек высадки несколько? - поинтересовался Милош, который за
время подготовки стал чувствовать  себя  намного  увереннее.  Теперь  он
знал, что нужен полковнику Жако  для  задания,  а  стало  быть,  его  не
уничтожат в "целях соблюдения режима секретности".
   - Несколько точек указано потому, что неизвестно, как отреагирует  на
ваше появление система ПВО. Если появится ракета, датчик ее  опознает  и
импульсный двигатель сместит ваше судно на запасную траекторию.  Поэтому
один режим спуска основной, вот в  эту  красную  точку,  а  остальные  -
запасные.
   Они обозначены синим.
   - А здесь вы обозначили болота? -  лейтенант  Корн  ткнул  пальцем  в
карту.
   - Конечно, а что тут непонятного?
   - Непонятно, какие это болота, сэр. Теплые или холодные.
   - Какая разница, вы что, в них купаться собира... поняв, что попал  в
самую точку, Жако замолчал. Затем откашлялся и добавил:
   - К сожалению, такой информации у нас нет. А в чем, простите, разница
между холодными и горячими?
   -  Холодными  и  теплыми,  -  поправил  его  Корн.  -  Холодные  -  с
температурой воды от десяти градусов по Цельс