одновременно
пробой магистрали теплопроводного агента.
   Примерно то  же  самое  происходило  еще  на  тридцати  судах,  а  на
"Давоне-4" возобновился пожар.
   Тяжелый крейсер  "Гамбин"  потерял  управление,  которое  позже  было
восстановлено только частично.
   Таким образом, суммарный ущерб от старых мин  был  настолько  ощутим,
что, когда сообщили о приближении еще нескольких транспортов с возможной
начинкой из списанных мин, адмирал приказал уничтожить их  любой  ценой,
не думая об экономии боеприпасов.
 
58 
 
   "Мария Сковская" была типичной перевалочной  базой,  которые,  словно
грибы после дождя, разрастались вдоль торговых  путей,  едва  только  их
утверждали на международных транспортных картах.
   Если бы не эти  сотни  тысяч  разбросанных  повсюду  приютов,  Колину
Дзефирелли было бы  очень  сложно  сохранять  тайну  своих  перемещений.
Конечно, не будь их, он, наверное, придумал бы что-нибудь другое, но,  к
счастью, этого не требовалось.
   На борту "Марии" Колин прохлаждался уже два дня, ожидая  донесения  с
Онслейма. Оно должно было прийти на один из арендованных  информационных
узлов. Донесение касалось некой большой организации, настолько  большой,
что она могла расталкивать локтями официальные спецслужбы ОАМ.
   Время от времени правительство спускало директорам этих  служб  такие
задания,  что  многим  становилось  ясно:  Англизонскими  Мирами  кто-то
пытается управлять.
   Формальный начальник Колина, директор Второго Управления департамента
федеральной безопасности Франтишек Штейнберг  жаловался  своему  агенту,
что ему приходится составлять отчеты для какого-то "дяди".
   Именно этот "дядя" и интересовал Дзефирелли больше  всего.  Раньше  к
этим людям трудно было подобраться, им никто не мешал, и они работали  в
спокойной  обстановке,  тщательно  выверяя  каждый   шаг.   И   эта   их
безупречность страшно злила Колина, но ничего поделать он не мог  -  они
работали лучше его, и точка. Однако в последнее время  что-то  заставило
их изменить правила игры, и раскинутая Колином сеть, сотканная из  самых
лучших и дорогих осведомителей, стала доставлять нужную информацию.
   На второй день непредвиденного отпуска Колин поднялся  на  час  позже
обычного, прошелся босиком по мягкому ковру и  вдруг  подумал,  что  уже
слишком стар, чтобы мотаться по  тайным  командировкам  и  прятаться  от
наемных убийц.
   "Может быть, пришло время затеряться, Колин?" - спросил  самого  себя
Дзефирелли. Но тут же засмеялся и потряс головой. Он  не  усидел  бы  на
теплом побережье и пары недель без того,  чтобы  не  ввязаться  в  новую
драку.
   "Нет, я умру не в собственной постели,  мне  этого  не  позволят",  -
заключил Дзефирелли и, взяв со стола рацию, нажал кнопку.
   - Слушаю, сэр, - отозвался охранник, который прикрывал его со стороны
коридора.
   - Все в порядке, Дик?
   - Спокойно, сэр.
   - Хорошо, - сказал Колин, а сам подумал: "Хреново".  Он  не  верил  в
спокойное течение жизни и,  когда  не  замечал  подозрительных  деталей,
пугался, что начинает терять нюх.
   Он принялся чистить зубы, обдумывая между  делом  тактику  возможного
противодействия "дяде".
   Нет, открытую войну он не потянет.  Эти  ребята  напичканы  деньгами,
агентами и связями с правительством, а  он  всего  лишь  агент-одиночка.
Хитрый и зубастый, хотя половину зубов еще  десять  лет  назад  заменили
протезы.
   "Значит,  пока  что  следует  подрывать  их  корни  и  ждать,   когда
подвернется удобный случай... А еще лучше подходящий союзник".
   До слуха Колина донесся звук зуммера сетевого приемника.  Он  наскоро
поплескал в лицо водой и  поспешил  вернуться  в  спальню.  Взглянув  на
миниатюрный экранчик, Дзефирелли удовлетворенно кивнул  -  это  было  то
самое донесение, которое он ждал здесь уже два дня.
   Колин прочитал его, затем оделся и,  сев  на  кровать,  начал  читать
снова.
   Информатор Тара, служивший в экономическом отделе "Слоу Энд", сообщал
об активизации работы фирмы и  расширении  ее  штата,  хотя  прибыли  от
основной   деятельности   не   позволяли   ей   набирать   новый   штат.
Следовательно, деньги поступали со стороны  и  это  не  были  банковские
кредиты, иначе Тара об этом узнал бы первым.
   В приложенной к почте  схеме  оказался  план  зданий  "Слоу  Энд"  на
Онслейме и магистралей их энергоснабжения.
   - Ага, - пробормотал Колин. По этим  данным  он  мог  довольно  точно
определить, где находится  сердце  этого  спрута  -  его  информационный
центр.
   Неожиданно пришло другое сообщение. Еще не читая, Колин посмотрел его
маршрутные метки и  определил,  что  письмо  пробежалось  уже  по  шести
информационным узлам, пока не оказалось в том, из которого его забрали.
   Когда Дзефирелли начал читать, его брови удивленно  поднялись.  "Надо
же, - сказал он себе. - Вот чего не ожидал, того не ожидал".
 
59 
 
   Теперешняя встреча бывшей Большой  Четверки  проходила  в  совершенно
иных условиях, нежели предыдущие.
   Члены этого клуба снова  собрались  на  Фонти,  поскольку  не  хотели
менять сложившийся порядок, однако вместо террасы над лесом они сидели в
подземных  этажах  личного  бункера  Филиппа  Леконта.  Это   сооружение
находилось в  полукилометре  от  Карвэйн-Холла,  под  заросшим  камышами
заповедным озером, в котором плавали утки и водилась рыба.
   Было время, когда Леконт сожалел, что вбухал в строительство  бункера
такие большие деньги, однако  теперь  вот  оказалось,  что  он  поступил
прозорливо, построив надежное убеокище.
   - Это случилось вчера, за пятнадцать минут до обеда, -  начал  хозяин
свой рассказ, нервно потягивая сигарету.  -  Я  сижу,  значит,  в  своем
кабинете и работаю с документами...
   Филипп снова затянулся  сигаретой,  и  гости  кивнули  ему,  призывая
продолжить рассказ.
   - Ну так вот, слышу - сирена! У меня тут с этим хорошо поставлено,  с
безопасностью. Тем более сейчас, когда нам  угрожают.  Одним  словом,  я
вскочил, и тут же Диас ворвался в  кабинет,  кричит:  быстро  вниз!  Ну,
скатились мы по лестнице в подвал, и в этот момент взрыв.  Господа,  дом
подпрыгнул, как деревянный шкаф и встал обратно на фундамент! Оказалось,
что ракета, пушенная с орбиты, отклонилась и  ударила  в  лес  в  десяти
километрах  от  Карвэйн-Хол-ла.  Потом  я  лично  летал   на   вертолете
посмотреть, что  там  случилось,  и  знаете,  что  я  увидел?  Яму!  Яму
диаметром в триста метров и глубиной семьдесят.
   - Почему же она отклонилась, Филипп? - поинтересовался Хубер.  Он  не
замечал, что пьет из бокала не вино, а чистую водку.
   - А потому что у меня есть Петер Фукс, бывший офицер радиотехнической
разведки. Он давно всю нашу навигацию перебрал по деталькам  и  выстроил
какие-то там блоки постановки помех. Как  видите  -  сработало.  Хотя  и
денег на это пошло достаточно...
   Леконт вдавил окурок в вазу с фруктами и бессильно опустился на стул.
   - Инвестиции правильные, - подал голос Джулиано Манкуццо. Впервые  за
долгое время он прилетел с Пропеллента в сопровождении охраны из  десяти
полицейских судов, однако и это не давало ему уверенности в  собственной
безопасности. Всю дорогу Манкуццо  пил.  Только  на  Фонти  он  позволил
протрезвить себя специальными пилюлями, однако и  лицензионной  микстуре
не удалось полностью привести его в порядок. - А то мы все рассуждали, -
Манкуццо развел руками, - куда вкладывать деньги. Оказалось,  что  самое
правильное - в безопасность. В собственную безопасность...
   - А меня, господа, три дня назад фактически  убили,  -  заявил  вдруг
Эдгар Хуберт.
   - Эт-то  как?  -  поинтересовался  Манкуццо  и  уставился  на  Эдгара
покрасневшими глазами.
   - Сожгли мою яхту,  сволочи,  -  Эдгар  залпом  допил  всю  водку  и,
отставив пустой бокал, нервно засмеялся. -  Засекли  меня  возле  Менца,
четыре  перехватчика  всадили  в  яхту  восемь  тяжелых   ракет.   Судно
развалилось на кусочки, команда погибла...
   - А как же ты, Эдгар? - не удержался Леконт.
   - А меня там не было!  -  выпалил  Хубер  и  снова  расхохотался  как
сумасшедший. Просмеявшись, он уже серьезным тоном добавил:
   - У меня теперь этих яхт - пять штук. И все одинаковые.
   - Эт-то мудро, Эдгар. Эт-то мудро, - проговорил Манкуццо и  уставился
в пол. - Только они  нас  все  равно  передушат,  -  сказал  он,  словно
размышляя вслух. - Рано или поздно. Бежать нужно...
   - Что значит бежать? - возмущенно  воскликнул  Леконт,  вскакивая  со
стула. - Достаточно  того,  что  мы  встречаемся  здесь,  в  этой  нищей
каморке. Это ли не позор?
   И  Леконт  обвел  руками  подземный  зал,  отделанный   панелями   из
гризонского ореха и  обставленный  мебелью  из  мореного  дерева.  Углы,
потолок, двери были украшены гравированными бронзовыми пластинами,  а  в
старинных шкафах мерцало потемневшее от времени столовое серебро.
   - Но что ты предлагаешь? - спросил Манкуццо и потер лицо руками.
   - Нужно попробовать нажать  на  все  наши  связи.  Подключить  армию,
полицию! Мы ведь в состоянии купить весь департамент, не так ли?
   - Департамент-то мы купить в состоянии, - согласился Хубер. -  Но  мы
не можем контролировать каждого полицейского или армейского офицера.  За
персональное вознаграждение многие из них согласятся  перестрелять  всех
нас...
   - И потом,  Филипп,  генерал  Роммель  был  уничтожен  в  собственной
постели. Четвертый человек в Генеральном штабе был задушен, несмотря  на
колоссальную охрану. Что-то подсказывает мне, что никакой перестрелки  с
охраной у злоумышленников не было. И я даже не удивился бы,  узнав,  что
это сделали сами охранники по приказу тайных заговорщиков.
   - Значит, армия отпадает, - подвел итог Манкуццо, который,  казалось,
полностью пришел в себя.
   - Увы, это так, - развел руками Хубер. - После нападения на мою  яхту
перехватчики умчались в сторону станции "Вануату", где их взял  на  борт
один из крейсеров 6-го флота. Как вам такая история?
   - История в высшей степени отвратительная, -  с  отчаянием  в  голосе
произнес Леконт. Он налил себе водки прямо в бокал  с  остатками  белого
вина и опрокинул все это залпом, а потом запил соком из чаши  с  зеленым
салатом. Пиджак стоимостью в пятьдесят тысяч кредитов сидел  на  Филиппе
как-то кособоко, а волосы на голове торчали во все стороны.
   - Значит, Манкуццо прав - нужно бежать, - произнес он, глядя  в  одну
точку. - Другого выхода я не вижу. Всего имущества нам не  спасти,  зато
есть шанс сохранить шкуру.
   - Нет, Кевиши ненормальный, он  будет  искать  нас  всю  свою  жизнь,
поэтому просто отсидеться нам не удастся, - возразил Хубер. - Мы  должны
действовать и, если хотите, отвечать террором на террор.
   - Так что же нам остается, убить этого мерзавца? - спросил Манкуццо.
   - Это самое простое, но не самое легкоисполнимое.
   - Тогда с чего начинать?
   -  А  вот  тут  следует  посоветоваться   со   знающими   людьми,   -
глубокомысленно ответил Хубер.
   - Со знающими? - Манкуццо скривился. - Все знающие люди не  на  нашей
стороне, Эдгар.
   - Думаю, не все. - Хубер вдруг улыбнулся и хитро посмотрел  на  своих
подельников. - Думаю, по меньшей мере один человек  находится  к  ним  в
оппозиции.
   - Ну и кто же этот человек? - почти одновременно  спросили  Леконт  и
Манкуццо.
   - Колин Дзефирелли, - четко произнес Хубер, наслаждаясь произведенным
эффектом.
   - О чем ты говоришь,  Эдгар?!  -  воскликнул  Леконт.  В  его  голосе
звучало удивление, приправленное возмущением. - Этот человек прятался от
нанятых нами убийц на  протяжении  целого  года  и  при  этом  ухитрялся
добывать информацию о наших планах. Хотелось бы знать, как он это делал,
однако об этом позже... Он же объявил нам войну, Эдгар, ты не забыл?
   - И все-таки я решил с ним встретиться, - стоял на своем Хубер.  -  И
встречусь с ним на его условиях, в любом предложенном им месте.
 
60 
 
   Пять пассажирских яхт класса "фламинго" прибыли в условленное место в
точно обговоренный срок. Расстояние, которое другие  суда  проходили  за
две недели, скоростные "фламинго" покрыли за пять дней.
   Скорость  была  главным  козырем  этих  кораблей,  и   эта   скорость
обеспечивалась огромными эксплуатационными расходами, но  Эдгару  Хуберу
такие расходы были по силам.
   На одном из  переходов  конвой  из  пяти  яхт  пытались  преследовать
военные  истребители,  однако  они  не  сумели  выдержать   предложенный
"фламинго" темп и вскоре отстали.
   - Я вижу этот старый сухогруз, сэр, - сказал капитан яхты, в  которой
находился Эдгар.
   - Дайте и мне взглянуть, Броне, - тут же попросил хозяин, стараясь не
показывать своего волнения, и,  когда  капитан  посторонился,  припал  к
окуляру.
   - Так и есть, - произнес Хубер, разглядывая грязные бока  неряшливого
на вид судна. -  Номер  "29876"  и  продольная  синяя  полоса  по  всему
корпусу... Описание полностью совпадает.
   - Прикажете подать сигнал, сэр? - спросил капитан.
   - Подавайте, - согласился Эдгар и уступил капитану место.
   Мощный  сигнальный   рефлектор,   установленный   на   высоком   носу
"фламинго", начал выдавать длинную кодовую  фразу,  и,  как  только  она
закончилась, со стороны сухогруза несколько раз  мигнули  в  ответ.  Это
означало, что пароль опознан.
   - Они выпустили катер, сэр, - доложил капитан. - Будем принимать?
   - Конечно, Броне. Думаю, бояться нам нечего.
   - И все же я выпущу навстречу спасательный челнок. Пусть наши  ребята
осмотрят этих гостей.
   Хубер на секунду задумался, потом согласно кивнул:
   - Хорошо, Броне. Посылайте.
   Капитан нажал кнопку внутренней связи:
   - Камото! Немедленно спускай  катер  с  правого  борта.  Пусть  будет
человек пять - нужно проверить гостя на безопасном расстоянии.
   - Понял, - немногословно ответил подчиненный, и скоро  яхта  сбросила
из шахты юркий челнок, который понесся навстречу катеру.
   Поняв, что их  хотят  проверить,  гости  остановились  и  без  долгих
уговоров согласились пришвартоваться к спущенному с яхты челноку.
   Когда проверка закончилась, оба судна подошли к яхте.
   Хубер лично отправился встречать проводников и даже  пожал  им  руки.
Эти люди не показались ему какими-то  суперменами,  и,  если  бы  кто-то
попросил Эдгара описать их, сделать это было бы нелегко.
   - Где я встречусь с  мистером  Дзефирелли?  -  спросил  он,  стараясь
выглядеть спокойным, однако внутреннее напряжение выплескивалось наружу,
и Эдгар с раздражением чувствовал, как непроизвольно  подергивается  его
лицо.
   - Этого мы вам сказать не можем, сэр,  поскольку  не  знаем  сами,  -
ответил один из проводников.  -  Когда  мы  доставим  вас  на  сухогруз,
получим новые указания.
   - Я понимаю тактику  мистера  Дзефирелли,  но  это  вызывает  у  меня
закономерную тревогу, - начал торговаться Хубер, однако делал это только
для вида, поскольку готов был рискнуть, - ведь ситуация этого требовала.
Когда сомнения в порядочности Дзефирелли чересчур одолевали  Эдгара,  он
вспоминал фотографию задушенного генерала Роммеля, и  встреча  со  своим
бывшим врагом уже не казалась ему такой страшной.
   - Мистер Дзефирелли понимает, что вам нелегко  решиться  на  подобное
путешествие, - снова заговорил проводник, - поэтому он не будет  против,
если вы захотите взять с собой двух  телохранителей.  Это,  конечно,  не
даст вам полной гарантии  безопасности,  однако  в  компании  со  своими
людьми вы будете чувствовать себя комфортнее.
   - Ну что же, ваш босс очень любезен. Я возьму с собой Диаса и  Хайме,
- Эдгар ткнул пальцем в стоящих рядом с ним охранников.
   - Как пожелаете, сэр. Теперь, думаю, мы можем отправляться...
   - Конечно. Вот только захватим свои личные вещи.
 
61 
 
   В  тесной  кабинке  катера  пахло  смазочными  маслами   и   дешевыми
регенерационными  шашками,  однако  Хубера  это  вовсе   не   волновало.
Очутившись на чужом судне, он чувствовал себя  одним  из  пассажиров,  и
это, как ни странно, приносило ему ощущение  покоя.  Эдгар  сидел  возле
иллюминатора и, пока катер разворачивался, смотрел  на  выстроившиеся  в
ряд "фламинго", которые смотрелись очень красиво благодаря  изысканности
своих форм.
   Помимо отличных ходовых характеристик, эти птицы держали про запас по
паре противокорабельных ракет "BJ-1",  которые  в  случае  необходимости
могли выходить через шахты, используемые спасательными челноками.
   За те несколько минут, пока катер двигался к сухогрузу,  Хубер  успел
пригреться на узком сиденье  и  даже  испытал  некоторое  разочарование,
когда они пришвартовались к судну.
   Внутри сухогруза оказалось довольно чисто, все говорило о том, что он
уже давно не возит руду на металлургические  заводы.  Трюмы  судна  были
заполнены рядами энергетических установок, от которых  тянулись  толстые
рукава световодов.
   -  Приветствую  вас,  мистер  Хубер,   -   поздоровался   с   Эдгаром
широкоплечий и совершенно лысый человек. В отличие  от  проводников,  он
обладал  яркой,   запоминающейся   внешностью,   которую   портил   лишь
безобразный шрам через все  лицо.  -  Сообщение  о  вашем  прибытии  уже
отправлено мистеру Дзефирелли, и с  минуты  на  минуту  мы  получим  его
распоряжения. На всякий случай, меня зовут Отто Файзер.
   В это мгновение к Отто подбежал  один  из  его  помощников  и  что-то
зашептал на ухо. Диас и Хайме, охранявшие Хубера, переглянулись.
   - Ну вот, господа, теперь все ясно, - с улыбкой сообщил Файзер. - Вам
предстоит путешествие на уиндере, а там вас встретит сам Дзефирелли.
   - Но наши вещи... - напомнил Хубер.
   - Ваши чемоданы, сэр, сейчас же будут погружены на уиндер.
   - Очень хорошо, - кивнул гость, который ценил организованный сервис.
   "Оперативно  и  совершенно  без  задержек",   -   констатировал   он,
оказавшись в комфортабельном салоне уиндера.
   Диас и Хайме расположились по обе стороны от хозяина. Пока что они не
проронили ни слова и держались настороже.
   Вскоре место в кабине заняли два пилота, и  спустя  минуту  или  даже
меньше уиндер скатился по направляющим и выскочил за борт сухогруза.
   Включились  двигатели,  пассажиров  вдавило  в  кресла   нарастающими
перегрузками.
   Сколько это длилось, Эдгар не помнил,  поскольку  в  какой-то  момент
потерял сознание. Совсем ненадолго - всего  на  пару  минут,  но,  когда
пришел в  себя,  у  него  было  такое  ощущение,  будто  он  пребывал  в
беспамятстве несколько часов.
   - О, вы живы, босс?! - воскликнул  Хайме,  и  в  его  голосе  звучало
облегчение.
   - Конечно жив, - откликнулся Хубер,  -  Было  бы  обидно  умереть  от
перегрузок в самом начале интересного путешествия.
   Стремительный  полет  уиндера  продолжался  не  менее  часа,   и   на
протяжении всего пути судно  не  жалея  сжигало  топливо,  которого  при
других режимах могло хватить на неделю. За все  время  этого  броска  ни
один из пилотов ни разу не покинул кабину и не обменялся  с  пассажирами
ни  единым  словом.  А  когда  началось  торможение,  Хубер   увидел   в
иллюминатор приближающиеся огни коммерческой станции.
   Ее  светящиеся  рекламные  панно  изливали  в  космос  информацию   о
прохладительных напитках и о  стоимости  услуг  местных  проституток.  А
также о  скидках  на  техническое  обслуживание  судов  в  случае,  если
пользуетесь ими не в первый раз.
   - Какая  гадость,  -  вслух  произнес  Хубер,  однако  это  безумство
аляпистых картинок ему нравилось.
   Сделав  большой   разворот,   уиндер   миновал   швартовочные   узлы,
предназначенные для обычных клиентов, и, подобравшись к станции с  тыла,
втиснулся между двумя такими же судами.
   В переходном шлюзе зашипел воздух, и пассажиров пригласили на выход.
   Отстранив Диаса, Эдгар двинулся первым. Он  прошел  через  шлюз  и  с
интересом поцарапал пальцем появившийся на стенах иней.
   Оказавшись на территории станции, Хубер потянул носом и ощутил  запах
жареной картошки и сосисок. Простые запахи ему тоже нравились.
   - Прошу вас следовать за мной, г