оны  -
им ведь нужны ресурсы, война дело дорогое.
   - Многие наши ребята поддержат тебя, генерал,  но  единственно  чтобы
надрать задницы примарским начальникам, которые стали относиться к  нам,
как к незваным гостям... А вот рассуждения о строительстве и  разрушении
поймут немногие.
   - Это я знаю, - ответил Ник,  задумчиво  лохматя  толстую  банковскую
упаковку с билетами по пять  тысяч  империалов.  -  Но  даже  если  меня
поддержат все наемники, этого будет мало. Мы всего лишь кучка  -  хорошо
обученная и вооруженная, но кучка.
   - И все равно, Ник, они нас боятся. С каждым днем это  все  заметнее.
Боятся того, о чем мы говорим, и того, что мы уже имеем...
   - Знаешь, что я скажу тебе, Бакстер?
   - Что, мой генерал?
   - Тот, кто попер тебя с конфетной фабрики, был прав...  Ты  ведь  еще
тот стратег, а может, даже и политик.
   Бакстер засмеялся, и в этот момент дверь  контейнера  распахнулась  и
показался взъерошенный запасной радист корабля.
   - Сэр! Срочно на мостик! Чрезвычайная ситуация!
   Ник вскочил с мешков и, отшвырнув пачку с деньгами, побежал вслед  за
посыльным.
   Бакстер  окинул  взглядом  несметные  сокровища,  затем  выбрался  из
хранилища и, заперев на двери все замки, опечатал ее.
   - Принимайте на хранение,  ребята,  -  сказал  он,  и  в  его  голосе
слышалась озабоченность.
   - Ты слышал? Вроде  проблемы  у  нас?  -  спросил  часовой  у  своего
напарника.
   - Слышал, - угрюмо ответил тот.
   - А я думал, сейчас сменимся и поспим.
   - Поспали, едрена колода...

27

   Транспорту "Коперник" оставалось  пройти  последний  отрезок  пути  -
расстояние  между  двумя  навигационными  спутниками,   когда   радарные
установки засекли урайские суда.
   Десантный корабль не обладал достаточными локационными  мощностями  и
потому не мог с достоверностью определить, где именно находятся эти суда
и насколько они  опасны.  К  тому  же  экипаж  "Коперника"  надеялся  на
патрульные эскадрильи, которые обычно  надежно  прикрывали  прифронтовые
районы.
   - Еще два часа назад, сэр,  мы  фиксировали  сторожевые  маяки  нашей
авиации, - вздрагивавшим от волнения голосом докладывал капитан корабля,
- а затем авианосец "Штурмплатцер" неожиданно покинул район!  Теперь  мы
практически голые!
   - Вы потребовали объяснений?
   -  -  Так  точно,  сэр.  Нам  ответили,  что  патрульная   эскадрилья
переброшена в район повышенной угрозы...
   -  Кажется,  я  расшифровал  отраженный  сигнал,   сэр,   -   сообщил
лейтенант-локаторщик,  окруженный  полудюжиной  экранов  с  таблицами  и
неясными  силуэтами  неизвестных   судов.   По   раскрасневшемуся   лицу
лейтенанта каплями стекал пот.
   - Ну, говори! - не выдержал капитан корабля.
   - Это летучая группа рейдеров серии "G7"...
   - "G7" - рейдеры-убийцы, - произнес капитан, кусая губы.
   - Что будем делать? - спросил появившийся рядом Бакстер. -  Поднимать
людей?
   - А какой смысл? - пожал плечами Ник. - Абордаж нам не грозит -  "G7"
бьют  издалека.  Это  маленькие  "трансрейдеры",  их  главный  козырь  -
скорость и разовый залп, всего один, но зато какой...
   - Обидно - до базы шесть часов...
   Это  сказал  сидевший  за  локаторами  лейтенант.  На   его   экранах
приближающиеся рейдеры казались совсем нестрашными. "G7"  уже  вышли  на
дистанцию огня, но, видимо, хотели ударить в упор.
   - Чего же они тянут, сволочи?! - не выдержал штурман и ударил кулаком
по одному из мониторов.
   - Стоп! - поднял руку  капитан.  -  Прекратите  истерику,  Эванс!  На
фокусную антенну поступает сообщение!
   Все тотчас сгрудились вокруг  небольшого  текстового  мультиплексора,
который спустя несколько мгновений выдал на зеленоватом экране  короткое
сообщение:
   - "Предлагаю вам остановиться для переговоров. Командир группы  майор
Берроуз", - вслух прочитал капитан и вопросительно  посмотрел  на  Ника.
Тот был вправе приказать всем умереть, и никто бы не воспротивился.
   - Мы остановимся. Если они еще на  связи,  сразу  передавайте  ответ.
Напишите, что мы остановимся.
   - От чьего имени составить ответ?
   - Пока что от своего.
   - Генерал, я пойду приготовлю пару  десятков  ребят  -  вдруг  случай
подвернется? - предложил Бакстер.
   - Хорошо, готовь.
   Ответ был отправлен, и одновременно с этим транспорт "Коперник" начал
сбрасывать скорость.
   "Спасибо за сотрудничество. Необходимо встретиться  с  самым  старшим
офицером на судне. Нам известно, что это не  капитан  корабля.  Командир
группы майор Берроуз".
   - Что это значит: они знают, что вы на борту? - удивился капитан.
   - Вот именно.
   - Эта провокация, генерал! - сказал от двери Бакстер. - Они блефуют!
   - Не суетись, готовь лучше людей, - сказал ему Ник.
   - Сэр, они предлагают локальную связь на указанной частоте! - сообщил
капитан.
   - Соединяйте. И не пытайтесь вызывать подмогу, капитан. Если они  это
заметят, первый выстрел все равно за ними.
   - Конечно, сэр.
   Прикрывая дергавшийся глаз, штурман неловко передал Нику переговорное
устройство. Генерал отошел в угол и, включив прибор, сказал:
   - Слушаю вас, майор...
   - Рад вас слышать, сэр. Нам необходимо встретиться  на  моем  или  на
вашем судне при минимальном  количестве  свидетелей...  И,  если  можно,
поменьше вопросов. Канал небезопасен.
   - Хорошо, швартуйтесь с левого борта...
   Ник вопросительно посмотрел на капитана транспорта, тот утвердительно
кивнул, показывая, что он все слышал и уже готовит шлюз.
   - Абордаж с рейдера нам не грозит. Ник, - тихо сказал Бакстер. - Если
и попытаются, у них ничего не выйдет.
   - В том-то и дело. И человек, с которым я говорил, на сумасшедшего не
похож.
   И все же, чтобы застраховать себя от возможных  действий  противника,
все пехотинцы в транспорте были подняты по тревоге.
   Наскоро нацепив защитную амуницию, они  широко  зевали  и  спрашивали
друг друга, что такое могло произойти, когда "Коперник" уже почти уперся
носом в их базу.
   - Наверно, сержанту опять не спится, - предположил кто-то из  солдат,
наблюдая за Бакстером.
   - Не иначе как  сон  ему  страшный  приснился,  -  сказал  другой  и,
опершись на винтовку, снова зевнул.
   О левый борт транспорта лязгнули магнитные  захваты,  затем  в  шлюзе
зашипел сжатый воздух.
   Разбуженный Бакстером  командир  батальона  Катаоми  еще  раз  растер
руками затекшее  от  сна  лицо  и  поглубже  натянул  шлем.  Сейчас  ему
следовало выглядеть страшным и непобедимым.
   Наконец перегородки на шлюзах обоих судов одновременно поднялись, и в
освещенное  пространство  перехода  шагнул  невысокий,  по  "корсарским"
меркам, урайский офицер.
   Не замечая свирепого лица майора  Катаоми  и  толпившихся  неподалеку
солдат, ураец шагнул к Нику и протянул ему руку.
   - Я майор Берроуз.
   - Генерал Ламберт, - ответив  на  рукопожатие,  представился  Ник.  -
Следуйте за мной, майор, в каюте капитана нам будет удобнее.
   Берроуз кивнул и  поспешил  за  Ламбертом,  не  обращая  внимания  на
настороженные и любопытные взгляды.
   - Чем  обязан  таким  неожиданным  визитом,  майор?  -  спросил  Ник,
закрывая за гостем дверь каюты. - Насколько я  понимаю,  в  вашу  задачу
входило расстрелять  транспорт  издалека  и  скрыться,  воспользовавшись
неразберихой в сторожевом охранении.
   - Никакой неразберихи в охранении нет, генерал,  -  ответил  Берроуз,
опускаясь на вытертое кресло. Было видно, что ему не до красивых фраз  и
наружное спокойствие дается майору  нелегко.  -  Когда  мы  продвигались
наперерез вашему транспорту,  эскадрильи  перехватчиков  перебирались  в
другие районы. Кто-то очень хотел, чтобы мы до вас добрались.
   - А как вы узнали, где и когда пройдет наш транспорт?
   - Радиотехническая разведка перехватила сообщение. Выглядело все так,
будто у примаров на время слетел зонтик помех и они  случайно  отправили
информацию  в   эфир   незащищенной.   Ну   а   потом   -   этот   режим
благоприятствования. У вас могущественные враги, генерал.
   - Что-то я не пойму, вы что, пытаетесь меня завербовать? - В  отличие
от гостя, Ник так и остался стоять возле двери. Ему казалось,  что  стоя
он лучше соображает, ведь появление здесь настоящего урайца  повергло  в
шок всех без исключения.
   - Я не настолько глуп, чтобы пытаться завербовать вас, да и не  те  у
меня функции. Я командир летучего отряда, а  к  вам  на  судно  заглянул
прежде всего из любопытства... Да-да, генерал, не удивляйтесь.  Я  много
слышал о командире Ламберте,  а  теперь  у  меня  появилась  возможность
увидеть вас и даже пожать вам руку.
   - Но ведь мы же враги...
   - Мы враги, это так. Но мы уже не  те  враги,  что  были  десять  лет
назад. С тех пор как в этой войне стали участвовать наемники, все мы - и
урайцы, и примары - сильно изменились.
   - А вы не боитесь, майор, что вас отдадут под суд, если вы откажетесь
уничтожить транспорт?
   - Ничуть не боюсь. - Берроуз улыбнулся. - Ведь если примары  пытаются
убрать какого-то человека, значит, он их враг. А враг моего врага -  мой
друг... Так что свои действия я прикрою элементарной логикой.
   Сказав это, майор поднялся.
   - С удовольствием побеседовал бы с вами подольше,  генерал,  но  увы,
может быть, в другой раз... И еще один момент - на  случай,  если  бы  я
засомневался, стоит ли атаковать ваше судно,  в  "потерянном"  донесении
сообщалось об огромной сумме наличности. Такой,  которая  покроет  любые
потери при абордаже...

28

   Две долгих мучительных недели конвой с  танками  производства  "Хубер
Текнолоджис" пробивался  к  планетам  Прибрежных  Миров.  Многочисленные
чиновничьи бюро, созданные вроде  бы  для  облегчения  торгового  обмена
между  государствами  и  регионами,  не  довольствовались  одним  только
жалованьем и  ставили  многочисленные  рогатки,  как  только  появлялась
возможность  урвать  кусочек  от  финансового   гиганта   вроде   "Хубер
Текнолоджис".
   Где-то конвой задерживали на пару часов, в других местах на полдня, а
в результате вместо неполных восьми суток скоростные транспорты  "Ижевск
Эрроу" тащились целых  четырнадцать  дней,  временами  не  успевая  даже
разогнаться,  -  так  часто  на  коммерческих  трассах  торчали   пункты
контроля.
   - Капитан  незаявленного  конвоя,  немедленно  остановитесь!  С  вами
говорит санитарный инспектор дистанции! - Примерно так начиналась каждая
новая проволочка, грозившая перечеркнуть весь график поставки.
   - У нас все заявлено, инспектор! -  возражал  капитан-пилот  Кесслер,
бросая на Джона Саблина жалобные взгляды.
   - А вот и не заявлено, - упорствовал гнусавый голос. - Выводите  суда
к маякам - будем разбираться.
   После   этого,   согласно   инструкции,   Джон   Саблин   как   лицо,
сопровождавшее груз, связывался со штаб-квартирой "Хубер Текнолоджис"  и
передавал  угрозы  очередного  инспектора  специалисту  по  переговорам,
который и беседовал с нечистым на руку чиновником.
   О  чем  они  говорили,  Джон  не  знал,  однако  чаще  всего   конвой
возобновлял свое движение уже через десять минут.
   Джон с ужасом ожидал  того  момента,  когда  они  выйдут  за  пределы
Равновесного Мира и вся ответственность целиком и полностью ляжет на его
плечи.
   Пока же, за неимением другой работы, он приводил в порядок  собранные
в спешке танки.
   Приданные ему трое механиков работали с утра до вечера,  однако  Джон
находил все новые, не замеченные прежде огрехи и все повторялось заново:
катки, шплинты, пальцы и пневмомолотки.
   Старший  механик  Боун   со   слезой   умиления   вспоминал   прежних
сопровождающих, которые  хотя  и  били  механикам  морды,  не  признавая
оправданий, зато уж пили по ночам,  предоставляя  подчиненным  известную
свободу.
   - Ты знаешь, Бо, - обратился к бригадиру второй механик Шланг,  когда
они вместе с третьим  механиком  -  Фогелем  лежали,  обессиленные,  под
брюхом урайского "чифтера".
   - Ну? - отозвался Боун, тупо уставившись в длинный  ряд  заклепок.  В
ряду их было двести четырнадцать штук,  и  все  они  оказались  ошибочно
установленными, то есть имели примарскую  маркировку.  А  танк  "чифтер"
предназначался для морской пехоты урайцев.
   -  Я  чего  думаю,  -  продолжал  Шланг,  вертя  в  руках  деталь  от
сносившегося пневмомслота. - Саблин-то  наш  начинает  осмотр  всегда  с
одного и того же места - забирается по лесенке на контрольный мостик...
   - Ну и  что?  -  без  энтузиазма  откликнулся  Боун,  пытаясь  в  уме
помножить количество не  правильных  клепок  на  одном  танке  на  общее
количество машин, которые забраковал Саблин.
   - А дальше он перебирается с  мостика  на  "чифтер",  стоящий  аж  на
четвертом ярусе.
   - Ну и что?
   - А то, что прыгает он всякий раз  на  крыло,  а  оно  покатое.  Если
маслицем смазать, ему лететь метров семь...
   - А? - Боун резко приподнялся и грохнулся головой о  днище  танка.  -
Что ты сказал, Шланг?
   - Я сказал, семь метров ему лететь. Не каждый это выдержит.
   - Не каждый, - согласился Боун, почесывая на голове очередную  шишку.
- А если сверху еще молот уронить или пару гусеничных траков...
   - Можно не пару, а всю гусеницу, - мечтательно добавил Шланг. -  Один
палец вынуть - и фьюи-ить, стечет ему на голову, как водичка...
   - С  другой  стороны,  -  Боун  вздохнул,  видимо  вспомнив,  что  он
бригадир, - если не останется сопровождающего, груз может накрыться.
   - А если сопровождающий останется, то можем накрыться мы.
   - Тоже верно, - согласился Боун. Молчавший  до  того  третий  механик
Фогель с трудом перевернулся на живот и сказал:
   - Травить его нужно. Самое правильное - травить.
   - Чем травить-то? - усмехнулся Шланг. -  Жидкость  из  гидравлической
системы он пить не будет - не тот человек. Да и много ее  выпить  нужно,
этой жидкости. Покойный Пшеслав  полтора  ведра  высосал,  пока  его  не
перекосило.
   - На камбузе должны быть таблетки от тараканов, - продолжал Фогель. -
От пяти штук любой загнется. Это научно доказанный факт.
   - И все же лучше начать с плана Шланга, - подвел итог Боун. - Если не
сработает, будем думать дальше.
   - А я бы лучше отравил, - свистящим шепотом  произнес  Фогель,  глаза
его лихорадочно блестели.
   Сегодня утром ему на ногу упал молот, что  объясняло  особую  позицию
Фогеля.

29

   Утро  очередного  дня,  по  внутреннему  расписанию   судов   конвоя,
наступило для  Джона  Саблина  в  половине  седьмого.  Будильник  трижды
повторил записанные самим Джоном фразы, которые напоминали ему  со  сна,
где  он  находится  и  в  каком  качестве.  Это  изобретение   позволяло
сопровождающему груз значительно экономить время, так  как  в  противном
случае пришлось бы долго разглядывать незнакомые стены и вспоминать, как
он здесь оказался.
   С записью же все было просто: "Джонни, проснись. Проснись и вспомни -
ты важное лицо. У тебя есть пистолет, деньги в черном чемоданчике, и  не
забудь отослать письмо маме".
   Быстро приняв душ из  настоящей  водородсодержащей  жидкости,  Саблин
высушил голову портативным  гелиодифрактором  и  с  удовольствием  надел
свежую сорочку и отглаженный костюм.
   Прикрепленный  к  нему  матрос-хозяйственник   поддерживал   гардероб
сопровождающего груз в идеальном состоянии.
   К слову сказать, сорочка, пиджак  и  галстук  казались  на  судне  не
совсем уместными, однако Саблин был важной персоной, поэтому никому и  в
голову не приходило сделать ему замечание. Сам Джон даже не  подозревал,
что одевается как-то не так. Ему казалось,  что  люди  на  судне  просто
замечательные, а механики так вообще обожают его.
   Он так и писал в посланиях своей маме: "...механики относятся ко  мне
как к лучшему другу. Все время улыбаются и с удовольствием  работают  по
шестнадцать часов. Раньше я боялся  себе  признаться  в  этом,  наверное
из-за излишней скромности, но теперь, мама, я могу совершенно объективно
заявить: я хороший человек..."
   Выскочив в коридор в самом хорошем расположении духа, Джон пробежался
по запутанным ходам и, чтобы размять ноги, дважды  сворачивал  не  в  ту
сторону.
   На  камбузе  его  ждал  горячий  чай,  булочка  с  джемом  и  каша  с
черносливом. Улыбчивый кок, как всегда, поинтересовался его  пожеланиями
относительно  обеденного  меню,  хотя  еще  ни  разу  эти  пожелания  не
выполнил.
   После завтрака полный сил  Джон  отправился  на  мостик,  где  застал
лейтенанта Шоу, который замещал капитан-пилота Кесслера.
   - Какие проблемы, дружище? - громко поинтересовался Джон.
   - Да никаких, сэр, - со странной интонацией в голосе  ответил  Шоу  и
переглянулся  со  штурманом.  -  Я  ожидал  неприятностей   от   властей
Треугольника, но они пропустили нас без разговоров.
   - Так это же хорошо!
   - Хорошо, сэр, только два их судна идут по нашему следу. Это  военные
суда, и неизвестно, как они поведут себя,  когда  мы  окажемся  в  диких
местах, где никто не придет нам на помощь.
   - Думаете, они поднимут руку  на  "Хубер  Текно-лоджис"?  -  уже  без
прежнего оптимизма и жизнерадостности спросил Джон.
   - Не знаю. Но,  по-моему,  они  и  сами  не  знают,  как  поступят  в
следующую минуту.
   - А вы не могли бы показать их отметки?
   - Мы можем показать вам даже их изображения. Они ведь совсем близко.
   С этими словами Шоу набрал на пульте  необходимую  комбинацию,  и  на
большом демонстрационном экране появилась  отвратительная  хищная  морда
судна-преследователя.   Это   был   малый   крейсер   типа    "магирус",
характеристики   которого   позволяли   использовать   это   судно   как
перехватчик. Чем-то он напоминал акулу-мутанта  из  школьной  книжки  по
фауне морей и океанов
   - А где же второй? - после минутного замешательства спросил Джон.
   - Вторым идет торпедоносный корабль, однако его закрывает крейсер.
   - Но я хотел бы взглянуть на него! - воскликнул Джон,  сам  не  зная,
зачем ему это нужно.
   - В этом нет никакой необходимости, сэр, - прозвучал голос неожиданно
появившегося на мостике капитана Кесслера.
   Джон обернулся на голос и застыл, пораженный. Капитан явился в старом
банном халате и в колониальных тапочках на босу ногу.
   - Что с вами, Альберт, и почему вы в таком  виде?  -  удивился  Джон,
машинально поправляя свой галстук
   - Я почти не спал. Очень беспокоюсь за судьбу груза, не могу уснуть.
   Капитан присел на пустовавший стул оператора связи и тяжело вздохнул.
   - Не знаю, сэр, стоит  ли  вам  об  этом  говорить,  но  торпедоносец
"Цивилдорф" - штатный  убийца  в  бандитском  флоте  Треугольника.  Если
другие суда они, случается, отправляют для запугивания  или  слежки,  то
"Цивилдорф" выходит только с одной целью - убивать.
   - Но позвольте, за что же нас убивать?! - воскликнул Джон, протягивая
руки к Кесслеру, словно именно от этого человека зависела его судьба.  В
голове промелькнули воспоминания  о  маме,  об  учебе  и  о  предприятии
Хубера. А еще ему вспомнилась драка с глупым  забиякой  Тони  Пацильери,
из-за которой он, собственно, и попал в этот злополучный рейс.
   - Сожалею, сэр, но эти люди на все имеют  свои  собственные  взгляды.
Треугольник - гнездо революционных социал-террористов.
   - Но, может быть, нам помогут переговорщики из  штаб-квартиры  "Хубер
Текнолоджис"?
   - Я уже связывался со штаб-квартирой, - угрюмо произнес Кесслер, - но
их  вмешательство  не  помогло  Бандиты  посоветовали  им  убираться   в
задницу...
   - Куда-куда?
   - Ну, обычное дело, сэр.  Впрочем,  очень  может  быть,  что  корабли
Треугольника идут по своим делам в сторону  Прибрежных  Миров.  Кажется,
эти социал-террористы организовали там что-то вроде колонии.
   - Но что же нам теперь делать?
   - Думаю, сэр, заниматься своими делами. Практически все  коммерческие
дистанции пройдены, и теперь мы можем заняться обустройством судна... Вы
что планировали на сегодня?
   - Как обычно, - развел руками Джон - Ремонт и перекомплектацию.
   - Вот и хорошо. - Капитан улыбнулся вымученной улыбкой. - Значит,  не