ый не промах. И о твоих сангасоях ходят легенды, но взгляни.  -
И Морской эльф указал на следующую группу солдат. - Прошу тебя,  беги,  пока
не поздно, а мы их задержим. Я не могу допустить, чтобы моя юношеская  мечта
погибла только из-за моей глупости.
   - Не морочь мне голову, - сказала "юношеская мечта" и пришпорила коня.
   Короткая это была битва.  Скорее  даже  не  битва,  а  потасовка.  Только
погибших было  слишком  много,  чтобы  весело  вспоминать  о  том,  как  все
происходило. Люди, напавшие на них,  действительно  были  солдатами.  И  как
всякие  солдаты,  они  просто  выполняли  приказ,  не  раздумывая  над   его
последствиями. Сангасои же сразу обнаружили такое  превосходство  в  силе  и
мастерстве,  что  драться  с  ними  было  безумием  чистейшей  воды.  Или  -
исполнением долга.
   Воины понтифика исполняли свой долг до  последнего.  Они  снова  и  снова
поднимались  на  ноги  и  бросались  в  бой.  Они  недоумевали,  почему  эти
государственные преступники, которых приказано убить на месте, не  торопятся
уничтожить их. Но думать было некогда  -  и  они  брали  копья  наперевес  и
устремлялись в атаку. А когда подошел запасной  отряд  и  бой  стал  гораздо
серьезнее, Каэ поняла, что больше не может рисковать своими людьми. И  собой
тоже не может. И она во весь опор помчалась на врага, которого и  врагом-то,
собственно, не считала. Такахай и  Тайяскарон  блестящими  голубыми  кругами
вращались в воздухе в противоположных направлениях, и для того, кто  попадал
под лопасти этой сверкающей мельницы, завтра уже не могло наступить.
   Сангасои  расшвыряли  своих  противников  с  удивительной  легкостью.   И
поспешили  увести  госпожу  подальше  с  места  событий,  пока  не   прибыло
подкрепление. А радости от победы они не испытывали.
   - Что же случилось? - Мердок ап-Фейдли метался по верхней палубе  галеры,
и лазоревый плащ летел за ним облаком.
   - Просто кто-то очень не хочет,  чтобы  госпожа  добралась  до  Иманы,  -
невинно заметил Магнус. - Догадываюсь даже, кто именно.
   - Корс Торун действительно имеет большую власть, - ответил эльф, - но все
же не такую, чтобы позволить себе  распорядиться  убить  несколько  десятков
людей среди бела дня, да еще в центре  страны,  где  свидетелей  может  быть
сколько угодно. Да и войска ему не подчиняются.
   - Ты думаешь, понтифик не мог приказать?
   - Что-то произошло, - сказал Мердок. - Слишком серьезное.  Чтобы  Дайнити
Нерай принял участие в происходящем, нужна веская причина.
   - В ткани мира слишком много явных разрывов, чтобы я точно определил, что
случилось,  -  сказал  Барнаба  немного  смущенно.  -  Но  ты  прав,   эльф.
Действительно, я чувствую сильное возмущение, и оно очень древней природы.
   - Если бы мне позволили высказаться,  -  Рогмо  выжидательно  обвел  всех
глазами, - я бы посоветовал сразу выходить в море. Благо каналов и  протоков
тут столько, что нас никто не остановит, если мы постараемся.
   Куланн молчал. С тех  пор,  как  госпожа  вернулась  на  галеру  целая  и
невредимая, но прямо с поля боя,  он  молчал,  кусая  губы.  Непростительная
небрежность, которую он допустил, не давала ему спокойно дышать, и  сангасой
задыхался от гнева и ярости на себя самого - легкомысленного  и  небрежного.
Он представлял себе, что по его вине Каэ  могла  погибнуть  всего  несколько
часов назад, и чувствовал, что хоть  она  его  и  простила  и  все  иные  не
обвиняют своего друга, сам он никогда не сможет  извинить  своей  преступной
глупости.
   - Перестань. - Каэ легко тронула его за рукав. - Второй твоей  ошибкой  -
гораздо более серьезной - будет самобичевание. Это отнимает  столько  сил  и
времени, что тебя не докличешься тогда, когда это действительно будет нужно.
Лучше скажи, что делаем: спасаемся  бегством  или  отправляемся  прямиком  в
Эш-Шелиф, во дворец понтифика, и требуем объяснений и пропуск в океан?
   - Я бы не стал рисковать, - ответил сангасой. -  Очевидно,  понтифик  уже
принял решение. И неважно, по доброй воле или нет. Наше дело - добраться  до
другого континента, и все средства сейчас хороши. Вот дождемся капитана...
   - Капитана вы уже дождались, - радостно объявил Лоой, возникая у  них  за
спинами. - И посмотрите скорее на то, что я вам покажу.
   Все бросились за ним к противоположному борту, да так и застыли  в  немом
восхищении.
   Галера была велика и изящна. И сомнений это не вызывало никаких. А еще во
время путешествия по Охе и по морю Надор, а также  во  время  странствия  по
Хадрамауту они повидали великое множество кораблей всех форм и размеров.  Но
такой красоты не видел никто. Над ними возвышался небесно-голубой корабль  -
громадный, с крутыми бортами  и  стройными,  вонзающимися  в  небо  мачтами.
Голубые паруса хлопали на ветру. Нос корабля был украшен бронзовым  драконом
с острым рогом во лбу, каковой мог  служить  и  тараном  при  необходимости.
Второй таран был  укреплен  немного  выше  ватерлинии,  что  делало  корабль
грозным оружием в руках умелого капитана.  Высокая  корма,  дубовые  палубы,
огромное количество кают - зрелище было неописуемое.
   - Это наш новый корабль. На нем можно не  только  океан  обойти,  на  нем
можно и на тот свет отправляться - все равно вывезет! - Лоой  был  в  полном
восторге и не отводил от корабля счастливых влюбленных глаз.
   - Красота, - согласилась Каэтана.
   - Его зовут "Астерион", - представил Лоой.
   - Очень приятно, - откликнулся Барнаба машинально.
   - Это мои новости, а что у вас?
   - На госпожу Каэтану напали во время прогулки, - решил  сразу  рассказать
Куланн. - Поэтому мы хотели бы выйти в Коралловое море, минуя Эш-Шелиф и  не
связываясь с властями. Это возможно?
   Капитан не стал задавать лишних вопросов. Это было ценное качество, и оно
тоже было учтено, когда его рекомендовали для этого путешествия.
   - Нужно попросить помощи у контрабандистов, - решил он. - И  все  зависит
от того,  насколько  серьезно  нас  будут  искать.  И  кто  будет  искать  -
правительство или частные лица. Или, - он сделал паузу, - речь идет об  иных
материях?
   - Речь всегда идет об иных материях, - ответил Магнус. - Но  искать  нас,
видимо, будут  вполне  официально.  Власти.  Мы,  конечно,  можем  отвоевать
Хадрамаут и поставить понтификом нашего друга, -  он  поклонился  в  сторону
эльфа, - но вряд ли война входит в наши планы.
   - А в мои не входит стать понтификом,  -  улыбнулся  Мердок.  -  Невелика
честь для князя и потомка Гаронманов.
   - Простите, князь. - И оба раскланялись без тени насмешки.
   Капитан Лоой казался глубоко озабоченным поставленной задачей.
   - Я постараюсь, но мне нужно несколько часов, чтобы выяснить подробности,
и сколько-то времени потребуется, чтобы загрузить корабль.
   - Скажи, что грузить, и я займусь этим с твоими офицерами и матросами,  -
предложил Куланн.
   Они оба удалились, обсуждая на ходу возникшие проблемы.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил Барнаба, подходя к Каэтане.
   - Скверно, хотя и неплохо.
   - А если доходчиво объяснить бедному мне?
   - Мне жаль тех солдат, которых мы изрубили в куски.
   - Не мы их - они бы нас прикончили. У них был приказ. Ты же видела, голос
разума не существует для таких людей.
   - Ты не прав, Барнаба. А если бы мы действительно были  разбойниками  или
контрабандистами? Или еще кем? Я не оправдываюсь, но мне  больно.  Они  ведь
сущие дети на фоне сангасоев.
   - Ты радуйся, что у тебя в руках такая сила, как армия  Сонандана,  а  не
печалься по пустякам.
   - Это не пустяки, - вздохнула Каэтана. - Не могу же я пройти  по  трупам,
чтобы принести миру счастье и покой...

***

   Корс Торун был в бешенстве. Ему только что доложили о том, что на острове
в  пригородной  зоне  Эш-Шелифа  найдена  гора  мертвых  тел,  и  маг   было
обрадовался успеху, как последовало новое сообщение.  Его  слуга  признал  в
одном из убитых капитана гвардии. Тел, которые было приказано  отыскать,  не
оказалось. Маг заперся в своей комнате, а вышел оттуда  злой,  как  голодный
крокодил. Ему не удалось выяснить ничего конкретного, ибо ни  сама  Каэтана,
ни  те,  кто  в  настоящий  момент  был  рядом  с  ней,  никаким  магическим
воздействиям  не  поддавались.  Даже  просто  увидеть  ее  в  зеркале   было
невозможно. Тем не менее маг был уверен,  что  она  жива.  Эта  уверенность,
ничем пока не подкрепленная, сводила с ума Корс Торуна, представлявшего себе
всю степень гнева грозного своего повелителя.
   Йа Тайбрайя вторые сутки бесновался возле берегов  Хадрамаута,  и  вконец
перепуганный происходящим Великий Понтифик Дайнити  Нерай  был  согласен  на
все, лишь бы избавиться от этой напасти.
   Маг заперся в своих  покоях  на  несколько  часов.  Он  был  в  серьезном
затруднении. Являясь, по существу, онгоном,  он  был  практически  неуязвим,
очень силен и физически, и с точки зрения магии и по сравнению  с  людьми  -
почти бессмертен. Но он не мог постичь человеческую логику, а  пуще  того  -
движения души. Его господин в этом помочь не мог, потому что светлая сторона
духа, которая неизменно присутствует у  любого  живого  существа,  приводила
Мелькарта, равно как и его слуг, в полное замешательство.
   Можно было предвидеть, как поведет себя подлец  и  предатель  и  что  ему
предложить, чтобы  он  повел  себя  именно  так,  а  не  иначе.  Можно  было
высчитать, какую сумму предложить скупцу, чтобы свет померк  в  его  глазах,
что сказать ревнивцу и чем испугать того же понтифика. А  вот  угадать,  что
способна совершить мать, спасая свое дитя; предположить, на что пойдет  жена
ради любимого мужа, и просто понять, как поведет себя порядочный, честный  и
добрый человек, - это было недоступно порождению  Мелькарта.  И  поэтому  он
ломал голову над следующим ходом  Каэтаны.  Но  судьба  бывает  благосклонна
абсолютно ко всем - она ценит равноправие. И потому онгона осенило:
   - Она должна просить кого-нибудь провести ее галеру через протоки к морю.
Конечно, контрабандисты!
   И в дополнение к приказу всем таможенным  службам,  всем  портам  и  всем
воинским отрядам искать принцессу Коттравей,  тот,  кто  называл  себя  Корс
Торуном, повелел вызвать к нему главу контрабандистов Хадрамаута.
   Странная это была организация. Официально  в  Хадрамауте  контрабанды  не
существовало - с  ней  было  покончено  давно  и  навсегда.  Неофициально  -
нуждающиеся могли всегда добиться встречи с главным действующим лицом, неким
господином Цоцихой, который  был  известен  всем  как  порядочный  гражданин
Хадрамаута, нотариус и владелец двух или трех добротных кораблей, прекрасный
семьянин и любитель рыбной ловли.
   Господин Цоциха был также обладателем такой необычной физиономии, что уже
она одна могла считаться особой  приметой.  Огненно-рыжий,  с  оттопыренными
ушами, маленькими глазками-бусинками и пышными рыжими усами, он был похож на
хитрющего жука, чем очень сильно гордился. Он вообще  умел  гордиться  собой
основательно и со вкусом. Дело свое (имеется в виду контрабанда) он любил  и
проворачивал свои  операции  с  таким  виртуозным  мастерством,  что  многие
официальные лица восхищались им и не сильно старались  ущучить.  Им  от  его
деятельности жить было не хуже, а лучше.
   В Хадрамауте практически все искренне считали, что если заморские  товары
покупать у тех, кто не платит пошлину за ввоз, то от понтифика не убудет,  а
горожанам прибудет. Так что  господина  Цоциху  скорее  почитали  спасителем
отечества, а не злобным разбойником. Именно к нему  и  обратился  по  старой
памяти капитан Лоой. Именно ему предстояло говорить с верховным  магом  Корс
Торуном о требовании властей немедленно выдать им принцессу Коттравей,  буде
таковая попросит помощи у братства контрабандистов.
   Господин Цоциха Корс Торуна не переваривал, как иные не могут  переварить
неспелые груши или тухлое мясо. Однако с человеком такого могущества и такой
репутации не спорят даже вяло-вяло. И не сопротивляются.  А  только  кивают,
соглашаются и кланяются. Низко. Очень низко. Что, впрочем,  не  означает  ни
смирения, ни готовности предать.
   Не в первый раз господин Цоциха  приносил  клятву  верности  понтифику  и
обещал  за  здорово  живешь  продать  беглых  преступников,  как  только  те
попадутся на глаза ему или его людям. И не в первый раз он эту  клятву  нет,
не нарушал, а обходил десятой дорогой, оставляя ее стоять в стороне столбом.
Получив от Корс Торуна мешок угроз и мешочек с золотыми  монетами,  господин
Цоциха со всех ног помчался на  встречу  с  капитаном  Лооем.  Он  едва-едва
успевал оторваться от слежки. Благо что слуги мага были хоть и чародеями, но
законченными дураками. Им ли догнать и обхитрить того,  кто  вырос  на  этих
улицах!.. Стоит упомянуть о том, что контрабандист получил, кроме денег, еще
одну вещь, простенькую и никчемную. Осколок камешка на простой  бечевке.  Но
господин Цоциха хорошо знал цену  этим  кажущимся  безделицам  и  отнесся  к
просьбе вручить ее принцессе Коттравей очень серьезно. Поскольку за это была
назначена отдельная награда, превосходящая все границы допустимого,  он  дал
себе слово никому не портить жизнь.
   - Капитан! -  молвил  контрабандист,  как  только  Лоой  появился  в  его
кабинете. - Вынужден вам сообщить, что за голову некой  принцессы  Коттравей
назначена внушительная награда. А за ослушание  на  предмет  добывания  этой
самой головы - такая серьезная кара, что  поневоле  начинаешь  склоняться  к
мысли, что убийство - это детская забава по сравнению с сомнительной  честью
родиться принцессой Коттравей. Вы меня слушаете, капитан?
   - Да-да, - рассеянно отвечал Лоой.
   - Вас это не касается, но  интересно,  правда?  Та  вот,  меня  заставили
принести клятву с какими-то магическими штучками в придачу, и не кто-нибудь,
а сам Корс Торун, - заметьте,  какая  честь,  чтобы  я  не  смог  клятву  не
сдержать. То есть он уверен, что мои глупые  ноги  сами  поведут  мою  умную
голову выдавать властям несчастную принцессу, как только я узнаю,  где  она.
Представляете, какие глупцы?
   - А что же вы можете сделать? - спросил капитан, надежды которого  таяли,
как снег.
   - Вы знаете меня, Лоой, вот уж лет пятнадцать. И я вас знаю лет  двадцать
(господин Цоциха не ошибался. Он пять лет приглядывался к Лоою,  прежде  чем
завязать знакомство. Время было своеобразным вступительным  взносом  в  этом
братстве). Вы можете  представить,  чтобы  я  нарушил  слово  (слово,  а  не
клятву!) и выдал своего друга? Или друга моего друга?
   -  Нет,  -  честно  ответил  Лоой.  Он  уже  понимал,   к   чему   клонит
контрабандист.
   - Вот вы пришли ко  мне.  И  вы  пришли  ко  мне  со  сходной  проблемой.
Заметьте, ко мне с другими не ходят, -  развел  руками  рыжий  человечек.  -
Допустим, это не кто-нибудь, но именно, вы просите за  принцессу  Коттравей.
Что же нам делать? Мы в замешательстве. Мы  оба  прекрасно  знаем,  что  без
помощи братства мышь, простите, рыба не проскользнет мимо таможни  и  войск.
Мы также знаем, что  я  должен  выдать  бедняжку.  Но  мы  не  симпатизируем
правительству, и Корс Торуну в частности. И тогда мы договариваемся, как два
старых друга: почему бы принцессе Коттравей  не  путешествовать  дальше  под
другим именем? Хотя бы на  то  время,  пока  она  будет  находиться  в  моем
обществе. Ведь это так романтично...
   - Гениальная идея, - сказал оживившийся капитан. - На что  нам  принцесса
Коттравей? У нас свои дела. Мне  действительно  нужно  провести  свой  новый
корабль мимо таможни. И у меня  там  целая  куча  народу,  а  корабль  очень
приметный. Когда я покупал его, то не знал, что будет объявлен  розыск...  -
Он замялся.
   - Таких нестандартных и заметных кораблей. Да еще с пассажирами на борту,
- выручил его господин Цоциха.
   - Вот именно.
   - Дело поправимо. Мы встретимся завтра, на рассвете, у третьего моста  от
второго острова Сна.
   - Хорошо, - кивнул капитан.

***

   - И вот, - сказал Лоой, -  мы  вынуждены  довериться  ему.  Или  придется
уходить с боем, а нам это совершенно не нужно.
   - Ты уверен, что это надежно? - спросил Куланн.
   -  Слово  Цоцихи  стоит  большего,  чем  бумага  понтифика,   скрепленная
двумя-тремя печатями.
   - Но бумага понтифика вообще ничего не стоит,  -  вставил  слово  Морской
эльф. - Нетрудно стоить больше.
   - Это тоже правда, - согласился Лоой. - Так что же делать? Без него мы не
справимся.
   - Я могу кое-что предложить, - сказала Каэ. - Это  действенно  и  просто,
если вы только не станете меня отговаривать. Пусть  Мердок  поведет  меня  к
этому вашему Цоцихе. А я посмотрю на него. Я смогу определить, врет  он  или
говорит правду. Если он лжет, его придется убить, но тут я бессильна. Мы  не
можем оставлять такого свидетеля. А если он говорит правду  и  действительно
готов помогать нам, а не Корс Торуну, доверим ему и корабль,  и  собственные
жизни.
   - Справедливо, - неожиданно согласился Куланн. - Только  сангасои  должны
находиться поблизости, в укрытии.
   - Согласна, - сказала она.
   Через  полчаса  оживленных  дебатов  постановили,  что  на   свидание   к
контрабандисту пойдут Каэ, Лоой  и  Мердок  ап-Фейдли.  Остальные  же  будут
рассредоточены на этой улице на случай  внезапного  столкновения  с  членами
братства. Это было опасно, но другого выхода никто не видел.
   - Есть еще одна новость, до невозможности неприятная, - заметил  капитан,
когда первая проблема была решена. - Говорят, что Йа Тайбрайя  разбушевался.
Порт Уатах разрушен до основания, если верить последним городским  сплетням.
Утверждают, что зверь то и дело появляется в прибрежных водах, будто кого-то
ждет.
   - Ничего не понимаю, - заметил Номмо. - Я-то всегда был  уверен,  что  Йа
Тайбрайя спит себе глубоким сном и, вообще, он наполовину легенда.
   - Никто ничего не понимает. - Лоой так виновато развел руками, как  будто
это он растолкал мирно спящего монстра и теперь  сокрушается,  что  все  так
нехорошо получилось.
   - Выходит, нам в море соваться нельзя, - сказал Рогмо. - Если Йа Тайбрайя
не уберется восвояси, то как мы пересечем Коралловое море?
   - Может, проскочим, - неуверенно предположил Барнаба.
   - А я бы так не полагался на случай, - возразил Магнус. - Я уверен в том,
что древний зверь проснулся не по  своей  воле  и  не  по  какой-то  нелепой
случайности, а в строгом соответствии с планами нашего врага. И скорее всего
это он нас ждет.
   - Это похоже на манию преследования, - попробовала было  отшутиться  Каэ,
но в глубине души она была полностью согласна с чародеем. И не  представляла
себе, как "Астерион" сможет миновать взбесившегося монстра.
   - Йа Тайбрайя я беру на себя, - негромко сказал Мердок  ап-Фейдли  как  о
чем-то само собой разумеющемся. -  Главное,  проскользнуть  мимо  таможни  и
выйти в Спящий пролив. А со зверем я договорюсь.
   - Как это? - спросила Каэтана тревожно.
   - Прекрасная моя богиня,  -  склонился  перед  ней  Морской  эльф.  -  Не
тревожься понапрасну и не нагружай себя лишними проблемами. Это моя  работа.
Я для нее рожден, если смотреть правде в глаза. А теперь я и  вовсе  уверен,
что мы повстречались не случайно, а для того, чтобы я мог  помочь  тебе.  Ты
никогда  не  замечала,  что  судьба  любит  вмешиваться  в  нашу   жизнь   и
перекраивать ее по-своему, но при этом всем дает равные шансы?

***

   Жизнь контрабандиста иногда зависит от таких мелочей, на которые  обычный
человек внимания не обращает. То любимый пес вдруг мертвой хваткой  вцепится
в хозяйскую штанину, не выпуская на  улицу.  То  сорока  залетит  в  окно  и
похозяйничает в комнате. А иногда и того не случается, но сердце  все  равно
отчаянно ноет, вещуя беду. И вот тут важно не промахнуться.
   Потому что, с одной стороны, так можно всю жизнь просидеть, не  высовывая
носа из своей норы, а с другой  -  негоже  пренебрегать  предупреждениями  и
собственными предчувствиями. Из этого следует, что интуиция -  это  один  из
главных инструменто