ручные  тележки,  они  ясно
показывали,  что путешествующие на юг тащили столько имущества,
сколько могли унести или уволочь.
     Во-вторых, никто не  уделил  нам  больше,  чем  мимолетный
взгляд.  Это наблюдение заслуживало даже большего внимания, чем
первое.
     В текущее время наш отряд состоял из трех лиц: меня,  Ааза
и  Глипа.  Лютика  мы оставили во дворце к большому негодованию
Ааза. Он предпочел бы оставить Глипа  и  захватить  Лютика,  но
королевский  указ  по этому вопросу был тверд. Дракон не должен
оставаться во дворце, если не останутся также укрощать его один
или двое из нас. В результате мы путешествовали втроем -  юнец,
дракон  и ворчащий демон - зрелище не совсем обычное в этих или
любых других краях.  Однако  хлынувшие  на  юг  крестьяне  едва
замечали  нас,  если не считать того, что торопились убраться с
дороги, давая нам пройти.
     По утверждениям Ааза то, от чего они бежали, вселяло в них
такой страх, что они не замечали почти ничего и никого на своем
пути. Далее, он  полагал,  что  побуждающей  силой  для  такого
исхода  могла  быть  только та самая армия, против которой мы и
выступили в поход.
     Чтобы доказать  его  правоту,  мы  попытались  расспросите
несколько  встреченных нами групп. И перестали это делать после
первого же дня ввиду  сходства  полученных  нами  ответов.  Вот
пример:

     * * *

     Ааз:  Погоди, незнакомец! Куда ты идешь? Ответ: В столицу!
Ааз: Зачем?
     Ответ: Чтобы быть как  можно  ближе  к  королю,  когда  он
станет   защищаться  от  захватчиков  с  севера.  Ему  придется
попытаться спасти самого себя, даже если он не  будет  защищать
окраины.
     Ааз:  Гражданин, тебе незачем больше бежать. Ты недооценил
заботу короля о  твоей  безопасности.  Ты  видишь  перед  собой
нового  придворного мага, нанятого Его Величеством специально с
целью защитить Поссилтум от армии  вторжения.  Что  ты  на  это
скажешь? Ответ: Один маг?
     Ааз:  С моей действенной помощью, конечно. Ответ: Я скажу,
что вы сумасшедшие. Аоз: Послушайте...
     Ответ: Нет, это вы послушайте, кто бы или  что  бы  вы  ни
были. Я не желаю проявить неуважение к этому или любому другому
магу, но вы дураки, если хотите противостоять той армии. Магия,
возможно,  хороша  и  годна против обыкновенного войска, но той
армии вам не остановить с помощью одного мага...  или  двадцати
магов, если уж на то пошло.
     Ааз: Мы испытываем полную уверенность... Ответ: Прекрасно,
тогда  вот  вы-то  и  идите на север. А я, лично, направляюсь в
столицу!

     * * *

     Хотя этот обмен репликами в конечном итоге сводил  на  нет
наши  усилия успокоить население, он породил спор, остававшийся
все еще нерешенным, когда мы готовились ко сну на третью ночь.
     - Что случилось с твоим планом взять деньги и сбежать?
     - бурчал я.
     - Подумаешь, - парировал Ааз. - Всего пять золотых.
     - Ты сказал, что тебе нужна прибыль, - не  отставал  я.  -
Ладно!  Мы ее получили. Допустим, она невелика... но невелики и
усилия  для  извлечения  ее.  Учитывая,  что   мы   ничего   не
потратили...
     - А  как насчет единорога? - возразил Ааз. - Пока единорог
по-прежнему у них, мы потеряли деньги на этой сделке.
     - Ааз, - напомнил я ему. -  Лютик  нам  ничего  не  стоил,
помнишь? Он достался в подарок от Квигли.
     - Замена  его  будет  стоить денег, - настаивал Ааз. - Это
означает, что мы потеряли деньги на сделке, если не вернем его.
Я тебе говорил, что  хочу  получить  прибыль...  и  определенно
отказываюсь примириться с потерей.
     - Глип?
     Жаркие   слова   Ааза   разбудили  моего  дракона,  и  тот
вопросительно поднял заспанную голову.
     - Спи дальше, Глип! - успокоил я его. порядке.
     Убежденный моими словами, он перевернулся на спину и снова
положил голову.
     Как ни нелепо он выглядел, лежа там с торчащими в  воздухе
четырьмя  лапами,  он  мне  о чем-то напомнил. Я с миг напрягал
память, а затем решил сменить тактику.
     - Ааз, - задумчиво произнес я, - какая  у  тебя  настоящая
причина желать пойти на эту авантюру?
     - Разве ты не слушал, малыш? Я сказал...
     - Знаю, знаю, - перебил я. - Ты сказал, ради прибыли. Беда
лишь  в том, что ты пытался оставить во дворце Глипа, стоившего
нам денег, вместо Лютика,  не  стоившего  нам  ничего!  Это  не
походит  на  правду,  если  ты  пытаешься  добиться  прибыли по
возможности с наименьшими усилиями.
     - Мгм, ты же знаешь мои чувства к этому глупому дракону...
- начал Ааз.
     - А ты знаешь мои чувства к нему, - перебил я. - И поэтому
ты также знаешь, что я  никогда  не  брошу  его  ради  спасения
собственной  шкуры, не говоря уж о деньгах. По какой-то причине
ты хотел гарантировать, что  я  пойду  на  это  дело...  и  эта
причина не имеет ни малейшего отношения к деньгам. Так в чем же
она  заключается?  Настала  очередь  Ааза  впасть  в задумчивое
молчание.
     - Ты вычисляешь истину все лучше и лучше, малыш,
     - сказал наконец он.
     Обыкновенно, я был бы счастлив  принять  этот  комплимент.
Однако  на сей раз я увидел в нем то, чем он был на самом деле:
попыткой отвлечь меня.
     - Причина, Ааз, - твердо сказал я.
     - Причин несколько, малыш, -  сказал  он  с  нехарактерной
торжественностью.   -  Главная  в  том,  что  ты  пока  еще  не
мастер-маг.
     - Не в обиду будет сказано, - сухо заметил я, - но в  этом
доводе  в,  общем-то,  немного  смысла.  Если  у  меня маловато
способностей, то зачем же ты так рвешься втравить  меня  в  это
задание?
     - Выслушай меня, малыш, - сдерживающе поднял руку Ааз. - Я
допустил  ошибку,  и  эта  ошибка  ввергла  нас в ситуацию, где
требуется  мастер-маг.  И  еще  больше  его  способностей   нам
требуется  его  сознательность  мастера-мага.  Ты поспеваешь за
моей мыслью?
     - Нет, - признался я.
     - Неудивительно, - вздохнул  Ааз.  -  Вот  потому-то  я  и
попытался  обманом заставить тебя завершить это задание, вместо
того чтоб объяснить положение. Пока что ты  тренировался,  лишь
развивая    свои    физические    способности    без   развития
профессиональной сознательности.
     - Ты научил меня все время высматривать прибыль,
     - защищаясь, указал я.
     - Я имел в виду не это, малыш. Слушай, забудь на минуту  о
прибылях.
     - Хорошо  ли  ты  себя  чувствуешь,  Ааз?  -  спросил  я с
искренней озабоченностью. - Ты кажешься совершенно непохожим на
самого себя.
     - Отцепись от меня, малыш,  -  зарычал  он.  -  Я  пытаюсь
объяснить нечто важное!
     Я  погрузился  в испуганное молчание. И все же успокоился.
Ааз определенно оставался Аазом.
     - Когда ты был в учениках у Гаркина, - начал Ааз,
     - и даже когда впервые встретил меня,  ты  не  хотел  быть
магом. Ты хотел быть вором. Чтобы сосредоточить твою энергию на
уроках,  мне  пришлось упирать на то, сколько прибыли ты можешь
пожать благодаря изучению магии.
     Он умолк. Я тоже молчал. Сказать было нечего. Он был  прав
и в воспоминаниях, и в истолковании их.
     - Ну, - вздохнул он, - есть еще одна сторона магии.
     Есть  ответственность...  ответственность  по  отношению к
своим коллегам-магам и, еще важнее, по отношению к самой магии.
Хотя у нас есть соперники и мы, вероятно, наживем и новых, если
протянем так долго, и хотя мы можем драться с ними или вышибать
их с работы, мы все связаны общим делом. Долг  каждого  мага  -
содействовать   распространению  магии,  добиваться,  чтобы  ее
применение уважалось и чтилось. Чем больше маг, тем больше  его
чувство долга.
     - Какое это имеет отношение к нашему текущему положению? -
подтолкнул я.
     - Здесь  поставлен  на  кон  принцип, малыш, - ответил он,
тщательно подбирая слова. -- Ты слышал это как  от  Плохсекира,
так  и  от  Гримбла.  И еще важнее, ты слышал это от населения,
ковда мы говорили с  крестьянами.  Родрик  рискует  всем  своим
королевством,  ставя на способность магии выполнить задачу. Так
вот, никто,  кроме  мага,  не  способен  определить,  насколько
разумной  или  неразумной  может  быть  такая  задача.  Если мы
потерпим неудачу,  все  профаны  увидят,  что  магия  потерпела
неудачу,  и  никогда больше не будут доверять ей. Вот потому-то
мы и не можем отказаться от этого задания и уйти  восвояси.  Мы
здесь  представляем  собой  магию...  и  мы обязаны попробовать
сделать все, что в наших силах. Я несколько мгновений думал  об
этом.
     - Но  что  мы  можем сделать против целой армии? - спросил
наконец я.
     - Буду с тобой честен, малыш, - вздохнул  Ааз.  -  Сам,  в
оощем-то,  не  знаю.  Надеюсь,  после того как мы увидим, с чем
именно мы связались, у нас появится какая-нибудь идея.
     После этого мы долгое  время  сидели  молча,  погрузившись
каждый в свои мысли о задании и о поставленном на кон.


     ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

        Если.  силы  противника  должным  образом  разведаны  и
оценены, то незачем бояться численного превосходства.
     С.Бык
     Последние  остатки  моей надежды сгинули, когда мы наконец
узрели армию. Сообщения  о  ее  громадных  размерах  ничего  не
преувеличивали;  если  они чего и не сделали, так это не сумели
передать полное впечатление от мощи этого войска.
     Наша разведка увела нас за северную границу  Поссилтума  и
на   несколько   дней   пути   в   глубь  территории  соседнего
государства. Название того королевства не имеет значения.  Если
оно  уже не считалось частью новой Империи, то будет считаться,
как только распространится эта новость.
     Мы не были уверены в  том,  просто  ли  мы  не  поспели  к
последней  битве  или то королевство просто капитулировало. Как
бы  там  ни   произошло,   никаких   обороняющихся   войск   не
присутствовало,  только большие лагеря войск Империи вытянулись
приблизительно  линией,  исчезавшей  в  обоих  направлениях  за
горизонты.
     К  счастью,  эта армия в настоящее время не двигалась, что
существенно облегчало нам разведку. Вдоль линии фронта стояли с
регулярными интервалами часовые, но так  как  они  отходили  от
лагерей   не   дальше,   чем  на  определенное  расстояние,  мы
пробирались вдоль линии  фронта,  не  подходя  к  ним  чересчур
близко, и таким образом оставались незамеченными.
     Периодически мы подползали к лагерю поближе или взбирались
для улучшения  обзора на дерево. Ааз казался крайне поглощенным
собственными мыслями,  и  когда  мы  действительно  осматривали
войска, и тогда, когда перебирались на новое место. Поскольку я
не  мог  добиться  от  него  ничего, кроме редкого хмыканья или
односложного  ответа,  то   занялся   проведением   собственных
наблюдений.
     Одевались    солдаты   примерно   одинаково.   Стандартное
снаряжение, включало кажется кожаные шлем и  нагрудник,  тунику
до  колен из грубой ткани, сандалии, меч, два дротика и большой
прямоугольный щит. Они явно не собирались немедленно  сниматься
с места, так как расставили свои палатки и проводили свое время
в  основном, затачивая оружие, чиня доспехи, питаясь или просто
бездельничая. Иной раз появлялся вояка,  закованный  в  металл,
надо  полагать,  офицер,  и  кричал  на  других,  и  тогда  они
равнодушно строились в ряды и занимались строевой  подготовкой.
Занятия  их  обычно прекращались, как только офицер удалялся из
поля зрения.
     Иной раз попадались осадные машины, предназначенные метать
на дальние расстояния большие камни и копья, хотя мы никогда не
видели  их  в  действии.  Из  подобного  снаряжения,   кажется,
использовались  хоть с какой-то регулярностью только сигнальные
вышки. Одна такая имелась в каждом лагере -  шаткое  сооружение
из  связанных  друг  с  другом жердей, вытянувшееся примерно на
двадцать футов  в  высоту  и  увенчанное  небольшой  квадратной
платформой.  Несколько  раз  в день один солдат в каждом лагере
забирался на одну из таких вышек, и они  сигналили  друг  другу
вымпелами  и  знаменами.  Эти  вышки служили заодно и бельевыми
веревками и периодически завешивались сушащимися туниками.
     В общем и целом такое существование  выглядело  невероятно
скучным.  Фактически,  тоскливей, чем служить солдатом Империи,
по моей оценке, было только день за днем следить  за  солдатами
Империи!
     Я  заметил  об  этом  Аазу,  когда  мы  лежали на брюхе на
травянистом холме, обозревая еще один лагерь.
     - Ты прав,  малыш,  -  рассеянно  признал  он.  -  Служить
солдатом - весьма тоскливая работа.
     - А  как  насчет  нас?  -  пустил  я пробный шар, стремясь
поддержать разговор. - То, чем мы занимаемся, тоже, знаешь  ли,
не совсем волнительное дело!
     - Ах,  ты  хочешь  волнения?  - спросил он, сосредотачивая
впервые за много дней взгляд на мне. - Вот что  я  тебе  скажу.
Почему  б  тебе  просто  не  прогуляться  туда  и  не попросить
дежурного офицера по-быстрому и вкратце изложить, как действует
их армия? Держу пари, это оживит тебе обстановку,
     - Я не настолько заскучал! - поспешно уточнил я.
     - Тогда что ты скажешь насчет  того,  чтоб  просто  сидеть
тихо и предоставить мне действовать по-своему.
     Ааз улыбнулся и возобновил изучение неприятеля.
     - Как  действовать  по-своему?  -  не  отставал  я. - Чего
именно мы вообще-то пытаемся достичь?
     Ааз вздохнул.
     - Мы ведем разведку противника, - терпеливо объяснил он. -
Не хватало нам еще бросаться в бой, не имея  никаких  сведений.
Наш неприятель в этой кампании и так достаточно силен.
     - А  сколько  нам  нужно  сведений?  - пробурчал я. - Этот
лагерь по виду ничем не отличается от виденных  нами  последних
пяти.
     - Это потому, что ты не знаешь, чего высматривать,
     - насмешливо оросил Ааз. - Что ты пока узнал о противнике?
     Я  не  был  готов  к  этому вопросу, но постарался кое-как
оказаться на высоте положения.
     - Мгм... их очень много... они хорошо вооружены...  мгм...
и у них есть катапульты.
     - И  все? - презрительно фыркнул Ааз. - Блестяще! Из вас с
Плохсекиром выйдет отличная команда тактиков.
     - Ладно, так научи меня! - огрызнулся я. - А что узнал ты?
     - Можно  потратить  много  лет,  пытаясь  изучить  военную
теорию,  и  не  узнать даже самой малости, - строго ответил мне
наставник. - Но я постараюсь дать  тебе  самое  важное  в  двух
словах. Чтобы оценить вражеские силы так, как мы делаем сейчас,
запомни два слова: "Сэм" и "Док".
     - "Сэм" и "Док", - послушно повторил я.
     - Некоторые   предпочитают  запоминать  "Мачете",  но  мне
нравятся "Сэм" и "Док", - добавил как бы в сторону Ааз.
     - Восхитительно, - поморщился я. - А теперь скажи мне, что
это значит.
     - Это чтобы лучше запомнить перечень сведений,  -  пояснил
Ааз.   -   "Мачете"   означает   Местонахождение,   Активность,
Численность, Единоначалие, Тактическая Единица. Это  прекрасно,
в  общем-то,  но  предполагает  отсутствие  у разведчика всякой
способности к  суждению.  Я  предпочитаю  "Сэм"  и  "Док".  Это
означает    Сила,   Экипировка,   Мобильность   и   Дислокация,
Организация, Коммуникация.
     - О, - произнес  я,  надеясь,  что  он  не  ждет  от  меня
запоминания всего этого.
     - Так  вот,  пользуясь  этими  рамками, - продолжал Ааз, -
давай подытожим, что же мы пока увидели. Численность: их  очень
много,   достаточно   много,  чтобы  не  было  смысла  пытаться
подсчитать точно. Мобильность: в текущее время они просто сидят
на месте.
     - Все это я и сам разглядел, - язвительно указал я.
     - Однако большой ключ, - продолжал, игнорируя меня, Ааз, -
заключается в их вооружении и  Экипировке.  Когда  смотришь  на
них, учитывай как то, что у них есть, так и то, чего у них нет.
     - Как-как? - переспросил я.
     - Что  у  них  есть  много серой скотинки, пехоты, немного
артиллерии в виде катапульт и лучников, но ничего  даже  смутно
напоминающего  кавалерию. Это означает, что когда они тронутся,
то  будут  передвигаться  медленно,  особенно  в  бою.  Нам  не
придется  беспокоиться  ни  о  каких  стремительных  обходах  с
флангов; эта армия будет плестись не быстрей улитки.
     - Но, Ааз... - начал было я.
     - Что же касается Дислокации и Организации, -  невозмутимо
продолжал  он, - то они вытянулись по всей местности, вероятно,
оттого, что так легче добывать продовольствие.  Впрочем,  опять
же,  это  демонстрирует с их стороны определенную уверенность в
том, что они не считают нужным собирать свои силы  в  кулак.  Я
думаю,  мы  наблюдаем их Организацию, набор рот или батальонов,
под командованием двух-трех офицеров на каждую воинскую  часть,
подчиненных руководству суперпредводителя или генерала.
     - Ааз... - снова начал я.
     - Коммуникации, кажется, самое уязвимое их место,
     - упрямо  пер  дальше  Ааз. - Если армия таких размеров не
будет координировать свои передвижения, то  попадет  в  большую
беду.  Если они действительно используют для передачи сообщений
сигнальные вышки и гонцов, то мы, возможно, сумеем вставить  им
палки в колеса.
     - И что же все это означает? - перебил наконец я.
     - Хмм?  О,  это  вкратце  подытоживает, с какими силами мы
воюем, - невинно ответил Ааз.
     - Знаю, знаю, - вздохнул я.-Но ты не  один  день  твердил,
что сформируешь план после того, как увидишь,
     с  какими  силами  мы  воюем.  Ну, ты это увидел. Каков же
план? Как мы сможем разбить их?
     - Никак, малыш, - тяжело признал Ааз. - Если  б  я  увидел
какой-то  способ,  то  сказал  бы  тебе,  но я его не увидел, а
поэтому продолжаю смотреть.
     - А может, его и  нет?  -  осторожно  предположил  я.  Ааз
вздохнул.
     - Я начинаю думать, что ты прав, малыш. И если так, то это
значит,   что  нам  придется  сделать  нечто  такое,  чего  мне
действительно не хочется делать.
     - Ты имеешь в виду сдаться?  -  искренне  поразился  я.  -
После  того, как закатил мне ту большую речь об ответственности
и...
     - Тпру, - перебил Ааз. - Я ничего не говорил о  сдаче.  Мы
сделаем ничто иное, как...
     - Глип!
     Этот не оставляющий места для сомнений звук долетел до нас
из-за  ската  холма из заросшей кустами лощины, где мы оставили
моего зверька.
     - Малыш, - простонал Ааз, - да заставишь ты наконец  этого
глупого  дракона  сидеть  тихо? Нам сейчас только и не хватало,
чтобы он привлек к нам целую армию.
     - Верно, Ааз! - согласился я, уползая  как  можно  быстрей
назад.
     Как  только я уполз за гребень холма, я тотчас поднялся на
ноги и, низко пригнувшись, шмыгнул в этой позе вниз по  склону.
Ползанье  представляется  мне  как  небыстрым,  так и неудобным
средством передвижения.
     В силу обычной уже для нас процедуры мы привязали Глипа  к
дереву...  большому  дереву,  после  того  как он несколько раз
успешно выдирал с  корнем  меньшие.  Незачем  говорить,  он  не
пришел  в восторг от этой идеи, но учитывая деликатный характер
нашей текущей работы, это было необходимо.
     - Глип!
     Теперь я уже видел его,  нетерпеливо  натягивающего  конец
веревки.  Однако,  удивительное  дело,  он  для разнообразия не
пытался добраться до меня. Фактически, он изо всех сил  пытался
добраться  до  стоявшего  на некотором расстоянии от его дерева
большого куста... или до чего-то, скрытого в кустах!
     На лбу у меня внезапно выступил холодный пот. Мне пришло в
голову, что Глип, возможно,  обнаружил  одного  из  разведчиков
вражеской  армии. Это было б достаточно плохо, но еще хуже была
возможность того, что названный разведчик мог по-прежнему  быть
где-то тут.
     Я  неспешно  шагнул  бочком-бочком  в  тень дерева и снова
рассмотрел сложившееся положение. Разведчика я на самом-то деле
не видел. Фактически, в указанном кусте не  наблюдалось  вообще
никакого  движения.  Я мог прокрасться обратно и привести Ааза,
но если я ошибся, он будет не очень-то доволен, что его вызвали
на  помощь  из-за  ложной  тревоги.  Я  мог  отвязать  Глипа  и
предоставить  найти постороннего ему, но это означало открыться
самому.
     Пока я стоял, обсуждая последующий курс  действий,  кто-то
проскользнул ко