и, могло произойти либо по ошиб-
ке, либо по глупости, не будь оно выдано так подчеркнуто. А так не  воз-
никало никаких сомнений что это такое: Вызов сержантскому  авторитету...
то есть, иначе говоря, глупость.
   Вид у бросавшей особы еще тот. Вероятно, она в любом  случае  выдели-
лась бы в строю, так как была единственной женщиной в нашей группе,  хо-
тя, возможно, с первого взгляда этого и не заметишь, заметить это удает-
ся лишь взглянув вторично, так как стояла она привычно ссутулясь. Однако
полным отпадом ее делают волосы. Подстриженные до средней, гривастой та-
кой длины, они были выкрашены в нечто, о чем я обычно не  берусь  судить
при оценке чувихи, пока мы не сведем самое тесное знакомство, после чего
мое чрезмерное джентльменство не позволяет мне делиться такими сведения-
ми со всякими, кто не относится к джентльменам. Однако, при данных  обс-
тоятельствах, мне думается, я волен исходить из  названного  предположе-
ния, так как волосы, с каким бы там телом они  не  соединялись,  хоть  с
мужским, хоть с женским, обычно не бывают от природы  такого  природного
цвета... или, если уж совсем точно, цветов. У этой девахи  тянулись  ото
лба до затылка розовые, белые, голубые и зеленые полосы... и  отнюдь  не
пастельных тонов. Эти цвета горели с электрической яркостью, словно под-
питывались ее внутренней горелкой и  были  бы  по-настоящему  пугающими,
будь они нанесены, скажем, на более  заурядную  башку...  Ну,  например,
мою. Мы с Нунцио уже довольно давно не ошивались на улицах, но и так яс-
но, что выводимый теперь вид шпаны заметно мутировал по сравнению с  на-
шими ранними годами, когда слово "цветистый" относилось к нашим  выраже-
ниям, а не к волосам!
   - Ну и ну, - говорит сержант, малость облизывая свои кусалки.  -  Это
что же у вас здесь такое? Похоже, мы участвуем в  армейской  эксперимен-
тальной программе, которая специально проверяет  правдивость  пословицы,
что грозней поссиума в бою только поссилтумка! Я хочу, чтоб вы все  были
во время обучения поосторожней в выражениях.  Среди  нас  находится  да-
ма-а...
   По тому, как ощетинивается эта чувиха, ясно,  что  она  не  привыкла,
чтобы ее называли дамой... и далеко не в восторге от этой  идеи,  однако
Лыбби еще не покончил с ней.
   - Скажите-ка, дамочка, что это такое у вас на голове? Если это  нечто
заползшее туда и издохшее, то надеюсь, что вам сделали нужные уколы, по-
тому что, судя по его виду, оно было не слишком здоровым?
   - Это называется "волосы", Серж! А что у вас на голове?
   - Важно не то, что у меня на голове, рекрут,  -  лыбится  сержант.  -
Важно, что на рукаве!
   И постукивает по нашивкам, обозначающим его звание.
   - Три сверху, три снизу. Вам известно, что это значит?
   - Что вы - мастер-сержант, Серж.
   - Близко, но не угадали. Это означает, что вы должны  мне  пятнадцать
отжиманий, рекрут. По пять каждый  раз,  когда  назвали  меня  "Сержем".
Приступай!
   Я жду, что чувиха затеет с ним из-за этого спор, но вместо этого  она
просто ложится и начинает отжиматься, словно все время  только  этого  и
добивалась... и возможно так оно и было. Уж не знаю какую там  кашу  она
предпочитает на завтрак, но  отжимается  эта  девка  заметно  лучше  чем
братья Слеппни.
   - Раз... Два... Три...
   Несколько мгновений Лыбби наблюдает за ней, а потом переключает  вни-
мание на другие фигуры на земле.
   - ВЫ ДВОЕ! Я сказал двадцать пять отжиманий!
   Эта последняя фраза, адресована конечно же братьям Слеппням.
   - Мы... пытаемся... сержант!
   - НУ ТАК Я ВАС НЕ СЛЫШУ! ОТСЧИТЫВАЙТЕ ИХ!!
   - Семнадцать... Восемнадцать...
   - НЕ НАЧИНАЙТЕ СЧИТАТЬ С СЕМНАДЦАТИ!!! ДУМАЕТЕ Я ДУБИНА?!!
   - Нет... сержант!.. Раз... два...
   - А теперь слушай сюда потому что повторять я не намерен!  -  рявкает
сержант снова переключая внимание на остальных нас. - Когда я говорю ва-
ши уши должны быть открыты, а рты закрыты! Не говорите ничего, пока я не
задал вам вопрос, а когда задам отвечайте на него кратко, а потом  затк-
нитесь! Когда я захочу услышать ваши вопросы, я скажу: "Вопросы  есть?"!
Я ясно выразился!
   - ДА, СЕРЖАНТ!
   - Тогда порядок. - Он снова начал просматривать список личного соста-
ва, затем взглянул на корячующиеся на земле фигуры.  -  Вы  трое,  этого
хватит. Вернитесь в строй. Так, где это я остановился? Гвидо!
   - Здесь, сержант! - говорю я, потому что я и впрямь здесь.
   - Что такое? Всего лишь "Гвидо"? Без всякой клички вроде Сверчок  или
еще что-нибудь в этом духе?
   - Нет, сержант!
   Он подождал несколько секунд  желая  посмотреть  не  собираюсь  ли  я
что-нибудь добавить, но я не добавил, так как всегда быстро усваивал на-
уку. Наконец он слегка кивает и читает дальше.
   - Майский!
   - Здесь, сержант!.. но ребята зовут меня "Майский Жук".
   С другой стороны, некоторые, кажется, никогда не усвоят урока.
   - Двадцать! - говорит сержант даже не отрывая взгляда от списка  лич-
ного состава.
   Вот так и продолжается. К тому времени когда  сержант  называет  весь
список имен, свыше половины рекрутов нашей группы призвали продемонстри-
ровать свою физическую силу, или  отсутствие  таковой  путем  выполнения
множества отжиманий, точное число которых варьируется в  зависимости  от
настроения сержанта и способности рекрутов помнить, что  при  выполнении
данного упражнения надо считать вслух. В связи с этим у  меня  возникают
кое-какие серьезные вопросы относительного среднего КИ пожелавших завер-
боваться в армию индивидов, мысль довольно тревожная,  учитывая,  что  я
тоже принадлежу к числу названных индивидов. Пытаясь  сохранить  положи-
тельный-такой душевный настрой, я успокаиваю себя  соображением,  что  я
завербовался выполняя приказ, а не по собственной воле.
   - Ладно, СЛУШАЙ СЮДА! - ревет сержант заканчивая перекличку. -  Приб-
лизительно через полчаса капрал Мяс-Ник проведет вас через  лагерь  туда
где вам подстригут волосы в соответствии с армейскими стандартами.
   При этих словах маленький клоп который до того таился на заднем плане
вытягивается во весь свой незначительный рост и улыбается. Так вот, сер-
жант Лыбби - довольно внушителььный на вид фраер, хотя и  малость  не  в
форме в области талии, но капрал выглядит так, словно его не возьмут да-
же контролершей на платную автостоянку ввиду несоответствия  минимальным
требованиям. То есть, он смахивает на такого неприятного слизняка, кото-
рый обрывает крылья мухам только тогда, когда его поддерживает достаточ-
но высокий чин. Глядя на его улыбку я начинаю  серьезно  опасаться  этой
стрижки.
   - А пока, - продолжает сержант, - у вас период свободного  времени  в
течение которого вы можете болтать, спать или познакомиться друг с  дру-
гом. Предлагаю вам максимально воспользоваться этим, так как по всей ве-
роятности, это будет последний раз, когда вы будете предоставлены  самим
себе до завершения обучения. А теперь, прежде чем я распущу вас, вопросы
есть?
   К моему удивлению, два индивида подымают руки.  Удивляет  это  прежде
всего потому что, как мне думалось, разыгранный сержантом спектакль  за-
пугает большинство индивидов и заставит их помалкивать, а во-вторых, по-
тому что одна из рук принадлежит не кому иному как моему кузену Нунцио!
   - Ты! - говорит Лыбби, показывая на ближайшего вопрошающего. - Назови
свое имя и вопрос.
   - Тру-Тень, сержант. Я... Я думаю, что с моим назначение  сюда  вышла
ошибка.
   Сержант показывает все свои зубы.
   - Армия не ошибается, сынок... за исключением возможно одного случая.
- Он бросает взгляд на Оссу, которая на этот раз игнорирует его. - Что у
вас за проблема?
   - Ну... мне не следует находиться здесь. Я завербовался служить в ка-
честве мага, и мой вербовщик сказал, что...
   Улыбка сержанта расширяется достаточно чтобы  остановить  рекрута  на
середине фразы.
   - Сынок, - говорит он голосом, больше смахивающим  на  мурлыканье,  -
пора тебе усвоить одну из суровых  истин  касательно  армии.  Вербовщики
врут! Чего б там ни наплел тебе тот несчастный малый  сукинсын,  если  у
тебя нет этого в письменном виде за подписью самой королевы, это ни хре-
на не значит. Вот я тебе скажу, что каждый  записавшийся  в  нашу  армию
рекрут будет обучаться основным навыкам пехотинца, прежде  чем  получить
свое первое назначение до активной службы. Тебя могут назначить магом, а
могут и не назначить... все зависит от того, кто будут нужны, когда  по-
дойдет твой черед получить назначение; мага или повара, но  тебя  никуда
не назначат пока я не скажу что  твоя  начальная  подготовка  завершена.
Следующий вопрос!
   - Нунцио, Сержант! Сколько времени  потребуется  для  завершения  на-
чальной подготовки?
   - Это зависит от того, сколько времени вам,  несчастным,  потребуется
для усвоения минимальных навыков требуемых для носящих мундиры Поссилту-
ма. Обычно для этого требуется от недели до десяти дней...  но  судя  по
вашему злополучному виду мне представляется, что вы  будете  иметь  удо-
вольствие общаться со мной по меньшей мере месяц.
   - Вы хотите сказать, что никто из нас не получит назначения, пока все
в этой группе не завершат подготовку?
   - Совершенно верно. Еще вопросы есть?
   Мой кузен глядит вдоль строя на меня, но я пялюсь прямо перед  собой,
надеясь, что его действие останется  незамеченным.  К  счастью,  сержант
проглядывает этот небольшой изъян в построении, и как только он  распус-
кает нас, мы с Нунцио собираемся в кучку.
   - Что ты об этом думаешь? - говорит он обеспокоенно.
   - Тоже что и ты, - пожимаю плечами я. - Мы, безусловно, никак не  мо-
жем тратить месяц на подготовку, если намерены как-то  помочь  разложить
регулярные войска.
   - Это уж наверняка, - кивает он. - Похоже что придется нам самим  ма-
лость подталкивать этих рекрутов для гарантии, что они живо усвоят  под-
готовку.
   Понимание этого приводит меня в низменное настроение. Достаточно пло-
хо и то, что мне придется отбывать срок в качестве солдатяги, но  теперь
мне придется еще и разыгрывать из себя няньку и тренера для оравы  зеле-
ных новобранцев!
   ___________________________________

   ГЛАВА 3

   Всего-навсего немножко снять сверху!
   А.Болейн

   Стрижка оказалась еще отвратительней, чем я опасался в своих  наихуд-
ших кошмарных снах. У меня возникло сильное искушение устроить засаду  и
свершить месть тому типу, который устроил мне названную стрижку,  но  от
этого, вероятно, не было б никакого толку, так как  мозг  ему  повредили
явно с рождения и он не мог не быть таким, каков он есть.  Вместо  этого
мне следовало бы радоваться, что общество нашло для личности,  усвоившей
лишь один фасон стрижки  единственное  место,  где  он  может  приносить
пользу. И далее, считаю вполне логичным, что этим  местом  будет  армия,
где у его "клиентов" нет иного  выбора,  кроме  как  смириться  с  любой
стрижкой, какую им ни сделают. Озадачивает меня одно -  где  же  удалось
найти целый зал умственно отсталых, освоивших, все как один, одну  и  ту
же стрижку.
   Обсуждаемая стрижка отличается исключительным отсутствием воображения
и стиля, и состоит из простого удаления как  можно  большего  количества
волос с головы жертвы посредством  энергичного  применения  машинки  для
стрижки волос. Если бы они снизили прицел еще этак на четверть дюйма, то
эту работу пришлось бы назвать скорее  оскальпированием,  чем  стрижкой.
Так вот, я ничего не имею против лысин, и знаю пару-тройку ребят из Син-
диката, которые бреют головы, чтобы выглядеть особенно грозными.  Однако
у нас в конечном итоге оказывается недостаточно волос,  чтобы  выглядеть
стильными, и слишком много, чтобы выглядеть крутыми.
   Так вот, это и само по себе досадно, но стрижка в сочетании с  выдан-
ными нам мундирами граничит с нестерпимым. Для тех из вас,  кому  доста-
точно повезло не видеть самолично мундиров  армии  Поссилтума,  сообщаю:
они состоят из чего-то похожего на фланелевую ночную рубашку с короткими
рукавами, носимую под комбинацией нагрудника и юбки, сделанных из дубле-
ной кожи. Совершенно верно, юбки. По крайней мере, я не  могу  придумать
никакого другого способа описать кучу свисающих до колен  полосок  кожи,
без всякого подобия вделанных штанин. И в качестве последнего  оскорбле-
ния нам всем выдали по паре сандалий, которые, по моему мнению, ни в ко-
ей мере не способны заменить носимые мной обычно элегантные  черно-белые
ботинки.
   Общее впечатление от нашей учебной группы после стрижки и облачения в
мундиры заключалось в том, что мы стали похожи на скопище полуодетых ма-
некенов из универмага, дожидающихся, когда им подгонят парики.
   - Нунцио, - говорю я, обозревая повреждения,  причиненные  моему,  до
сих пор сногсшибательному образу, - скажи мне еще раз о том, что не  бы-
вает ничего слишком уж отчаянного, когда речь идет об охране  Босса  или
выполнении его приказов.
   Так вот, это ошибка. Хотя мой кузен  первостатейный  напарник,  когда
дело доходит до драки, в глубине его таится тот факт,  что  он  какое-то
время мотал срок школьным учителем, и длительный эффект этого опыта зак-
лючается в том, что у него есть склонность закатывать  лекции  на  любую
тему, без прямого повода и колебаний.
   - Ты просто не понимаешь психологического процесса превращения штатс-
ких в солдат, Гвидо, - говорит он этим своим писклявым голосом,  который
бывает иной раз таким раздражающим... например, сейчас. - Прически,  как
и стиль одежды, это отличительные признаки прежнего общественного и  фи-
нансового положения личности. Вся идея стрижек и мундиров в том и состо-
ит, чтобы свести всех к общему знаменателю, также дать им совместно  пе-
режить травматическое, но безвредное испытание, и таким образом поощрить
складывание общих уз между ними.
   Обыкновенно, мне б и не приснилось спорить с Нунцио,  так  как  я  не
только склонен проигрывать такие споры, но вдобавок это  лишь  дает  ему
предлог расширить и углубить любую теорию, какую он там толкает. Однако,
на этот раз я чувствую неодолимое побуждение возмутиться его утверждени-
ям.
   - Кузен, - говорю я, - ты можешь посмотреть кругом на наших товарищей
по несчастью и искренне сказать, что не в состоянии определить, кто  от-
куда происходит, не совершив  при  этом  такого  откровенного  лжесвиде-
тельства, что даже самый расподкупленный судья вынужден  будет  призвать
тебя к ответу?
   Я имею в виду, как бы нас там ни обкорнали и не облачили,  все  равно
прочесть кто будут игроки и откуда они родом, весьма легко. У  мускулис-
тых братьев Слеппней отличный здоровый румянец, который происходит  лишь
от стольких часов работы в день на ферме, что пребывание в армии  должно
выглядеть для них курортом. Трутень, хоть с волосами, хоть без, выглядит
неоперившимся ярмарочным фигляром, а что касается  этой  девахи  Оссы...
ну, если волка подстричь под пуделя, это не сделает его комнатной собач-
кой, а всего лишь, по всей вероятности, здорово разозлит! Мне совершенно
ясно, что где бы там ни ходила в школу эта юная социопатка, та не  могла
находилась больше чем в квартале-другом от той альма-матер, что дала нам
с Нунцио фору по сравнению с другими костоломами Синдиката.
   Однако, как это обычно бывает, как раз когда все выглядит так, словно
мне удается наконец выиграть спор с Нунцио, что-то вмешивается и  вынуж-
дает сменить тему.
   - Это ж надо до этого додуматься! Ну кто в это поверит? -  сплевывает
крутая деваха... буквально... выпуская сквозь зубы в полет  впечатляющую
струю жидкости для подчеркивания своего гнева. - Военное Право! То,  что
нам приходится терпеть эту стрижку и эти дурацкие мундиры уже достаточно
плохо, но теперь нам приходится высиживать лекции по такой  чепухе,  как
Военно Право! Когда же доберутся до обучения нас  чему-то,  полезному  в
бою?
   Это не становится для меня особо поразительным откровением, так как я
давно подозревал, что Осса записалась на службу  не  ради  предлагаемого
армией повышения культурного уровня. Однако я более чем малость потрясен
расстоянием, на которое она плюет. Мне приходит в голову, что я  не  пы-
тался плевать так с тех пор, как дон Брюс повысил нас и сильно намекнул,
что нам следует немного поднять класс нашего поведения; и понимая это, я
решаю не пытаться соперничать с ее достижениями, так как такое  расстоя-
ние плевка, как у нее, требует постоянной практики, если хочешь остаться
в форме. Ради просвещения тех, кто получил слишком  правильное  воспита-
ние, чтобы когда-либо испытать данную  конкретную  форму  самовыражения,
позвольте мне предостеречь вас от попытки попробовать это в  первый  раз
при критически настроенных зрителях. Если ваша техника хоть  в  малейшей
мере небезупречна, все шансы за то, что слюна в результате ваших  усилий
скорее растечется у вас по подбородку или по рубашке, чем опишет ожидае-
мую вами живописную дугу, оставив у ваших зрителей впечатление,  что  вы
скорее болван, чем тот, за кого вы там ни пытаетесь сойти.
   Все это проносится у меня в голове в один миг, так как  соображаю  я,
несмотря на впечатление, вызванное моими размерами, довольно быстро, по-
ка я пытаюсь придумать надлежащий ответ на брюзжание Оссы. Однако Нунцио
находит что-то раньше, чем я, так как он  и  сам  неплохо  соображает...
особенно когда дело связано с чувихой.
   - Я думаю, тебе следует очень внимательно прислушаться  к  тому,  что
нам рассказывают о Военном праве, Осса, - говорит он. - В конечном итоге
это принесет кой-какие солидные выгоды.
   - Как так?
   - Ну, - улыбается он, снова принимаясь за свой лекторский тон, - могу
сказать, основываясь на долгом личном опыте,  что  часто  намного  легче
продолжать делать в точности то же самое, что ты делаешь прямо под носом
у властей, если точно знаешь, что именно эти власти считают  антиобщест-
венным поведением. Если как следует поразмыслить, то  со  стороны  армии
довольно мило заранее официально предупредить нас, какие именно  правила
она намерена заставить нас блюсти, а что, в  силу  исключения,  является
законной дичью. Если б она этого не сделала, или если бы у  нас  хватило
глупости проспать данную конкретную лекцию, то единственным способом вы-
числить, какой деятельностью можно заниматься открыто, а  какой  следует
придаваться на... скажем так, менее публичный лад,  можно  только  одним
способом: действовать вслепую, а потом дожидаться посмотреть, за что нас
будут сношать.
   - А насколько собственно долог этот твой "личный опыт",  приятель?  -
подает голос один из братьев Слеппней.
   - Да6 я как раз гадал о том же, - вступает в разговор другой. - Разве
вы двое не староваты малость для вступления вв армию?
   Ну, мне ясно, что происходит. Эти двое ребят с фермы надеялись подка-
титься к Оссе, но тут на пути встал Нунцио. Вместо того, чтобы дать зад-
ний ход, как сделал бы любой нормальный человек,  они  пытались  набрать
очки, завязывая с ним драку. Мягко говоря, я видел и лучшие планы  оста-
ваться в добром здравии.
   Конечно, Нунцио тоже способен заметить это, и знает, что нам  следует
избегать любых неприятностей, если мы хотим по быстрому завершить подго-
товку, а не сидеть несколько дней на "губе". Однако он так же знает, что
его заставляют выглядеть дураком при единственной чувихе,  с  какой  нам
долгое время удастся общаться, и хотя он способен  стерпеть  немало  ос-
корблений со стороны Босса, что платит нам жалование  и  возмещает  наши
расходы, его способность сносить хамство, не теряя  выдержки,  снижается
прямо пропорционально положению хама на иерархической лестнице, а братья
Слеппни стоят на ней совсем невысоко.
   - Вы, ребята, хотите сказать, что мы по-вашему слишком  стары,  чтобы
от нас был какой-то толк в бою? - говорит он, поворачиваясь лицом к кри-
тикам, и в то же время слегка разминая пальцы.
   Даже если я не узнал опасной интонации в его голосе,  я  б  наверняка
узнал это его разминание, так как именно я-то в первую очередь и  научил
его этому, и потому я решаю, что мне лучше вмеш