нчались плачевно.
   Но Кеноби никто не спросил.
   А чтобы совсем омрачить сегодняшний  день,  все  терминалы  оказались
заняты. Джедаи словно с ума посходили,  всем  -  от  убеленных  сединами
магистров до сопливых малявок, которые еще даже не  были  падаванами,  -
понадобилось рыться  в  информатории.  А  Кеноби  нужен  был  не  просто
терминал,  а  именно  СП-4.  Таковые  нашлись,  но  за  одним   восседал
незнакомый почтенный магистр, за другим трудилась Ади Галлия, от  одного
взгляда на которую у Оби-Вана пересохло во рту, а язык прилип к гортани.
У третьего, подпрыгивая от усердия, работал подросток лет шести, но  уже
с ученической косичкой. И судя по  тому,  как  бодро  и  незатейливо  он
посоветовал Кеноби идти дальше, родом молодая поросль была  с  Кореллии.
Правда, в следующую секунду юный хам  осознал  свою  вину,  извинился  и
пустил Оби-Вана  за  терминал.  Робот-аналитик  СП-4  послушно  выдвинул
лоток.
   - Положите объект для анализа на сенсорную  пластину,  пожалуйста,  -
произнес механический голос.
   Кеноби уже копался в сумке на поясе.
   Робот проглотил небольшую черную стрелку, засветил экран и  вывел  на
него столбики цифр и даже несколько диаграмм.
   - Это ядовитая стрелка, - пояснил Кеноби. -  Я  хочу  знать,  кто  ее
сделал и откуда она вообще взялась.
   И мысленно поздравил себя с  великолепно  сформулированным  вопросом.
Будь здесь учитель, то не преминул бы пройтись по этому поводу.
   - Одну минуту, пожалуйста, - лязгнул дроид.
   Ему действительно потребовалась минута, но  за  нее  он  прокатил  по
экрану такое количество схем,  сравнительных  диаграмм  и  цифр,  что  у
Кеноби  зарябило  в  глазах.  Наконец,  СП-4  выбрал   одну   из   схем.
Действительно, стрелка была похожа, но не во всем.
   - Еще минуту, пожалуйста.
   Свистопляска началась  вновь.  Потом  экран  очистился,  робот  вновь
выдвинул лоток.
   - Оружие данного вида не  присуще  ни  одной  известной  культуре,  -
пояснил СП-4. -  Клеймо  не  опознается.  Вероятно,  самоделка.  Сделана
воином, не принадлежащим ни к одной известной расе.  Отойдите  от  меня,
пожалуйста.
   - Еще чего? -  нелюбезно  поинтересовался  Оби-Ван,  даже  не  силясь
скрыть раздражения. - То есть... я хотел сказать,  а  можно  попробовать
еще раз?
   - Наши записи весьма подробны, джедай, -  робот  был  непреклонен.  -
Восемьдесят процентов  всех  знаний  Галактики  хранятся  у  нас,  -  он
помолчал и вдруг добавил другим тоном:
   - Если я не могу определить, откуда появилась стрелка, значит,  никто
не может.
   Оби-Ван не стал спорить, он просто забрал  из  лотка  черную  стрелку
неизвестного происхождения и с  тяжелым  вздохом  посмотрел  на  дроида.
Интересно, понимают ли СП-4 сарказм?
   - Большое спасибо за помощь, - проникновенно сказал джедай.  -  Может
быть, ты не можешь определить, но я знаю, кто может.
   - Вероятность того, что ваше утверждение истинно, составляет...
   Дроид еще долго оглашал помещение декларацией о полноте банка  данных
и  жалобами  на  некорректно  составленные  запросы.  Его   единственным
слушателем был восторженный юный кореллианин. Кеноби давно ушел.
   Он покинул Храм, никому ничего не сказав. Ему были  нужны  ответы,  и
чем быстрее, тем лучше. И что-то подсказывало, что безопасность сенатора
Амидалы - далеко не самое главное  в  этом  деле.  Здесь  было  замешано
что-то еще, но он мог только гадать,  что  именно.  Душевное  равновесие
Анакина? Сложнейшая интрига  против  Республики?  А  может,  его  просто
заносит, потому что обычно надежный СП-4 не сумел помочь? Ему были нужны
ответы,  а  традиционные  методы  получения  их  не   давали   желанного
результата. Но ведь и он -  не  традиционно  воспитанный  джедай.  Когда
Куай-Гон Джинну были нужны ответы, он шел и добывал их в самых  странных
местах. И своего падавана научил поступать точно так же.
   Оби-Ван знал, где искать.
   Флаер домчал его в деловой сектор, расположенный довольно  далеко  от
того, где они с Анакином поймали убийцу-неудачника. Местом паломничества
было странное  здание,  металлические  стены  которого  кто-то  выкрасил
яркими красками, наверное, для того, чтобы хоть чем-то  разогнать  хмарь
здешней   жизни.   Над   дверью   красовалось   название,   но   не   на
общегалактическом языке. Хотя Кеноби не мог прочитать ни одной буквы, он
и без того знал, что заведение  называется:  "Заведение  Декса".  Весьма
оригинально.
   Оби-Ван улыбнулся. Давненько он не видел хозяина. Очень-очень  давно,
подумал он, толкая разноцветную дверь.
   Обстановка в заведении ничем не  отличалась  от  интерьеров  подобных
заведений нижнего  уровня:  кабинки  вдоль  стены,  несколько  столиков,
высокие стулья у стойки, конторка. И самый разнообразный народ, сидящий,
стоящий и кое-где даже лежащий на полу.  Пилоты  фрахтовиков  и  докеры,
словом, те, кто все  еще  использует  мускулы  в  Галактике,  изнеженной
технологиями.  Джедай  прошел  к  столику,   отодвинул   стул   и   сел.
Механическая официантка протерла пластиковую столешницу грязной тряпкой.
   - Могу помочь чем? - поинтересовалась дроидесса.
   - Я ищу Декстера.
   Официантка раздраженно зашипела.
   - Мне с ним нужно поговорить.
   - Хочешь от него что?
   - Ничего я от него не хочу. Личное дело.
   Дроидесса с подозрением моргнула фоторецепторами, смерила  посетител
взглядом с ног до головы, потом подкатила к стойке.
   - Кто-то хочет видеть  тебя,  милый,  -  проворковала  она,  открыва
заднюю дверь. - Джедай, если судить по внешнему виду.
   Почти тут же в дверь высунулась крупная голова,  принадлежащая,  надо
думать, индивидууму немалых размеров. Вместе с ней в зал ворвались клубы
сероватого дыма. Плоское рыхлое лицо словно раскололось надвое -  улыбка
была такая широкая, что туда мог провалиться  весь  Оби-Ван  целиком.  А
зубам позавидовал бы даже ранкор.
   - Оби-Ван!!! - зычно донеслось из могучей глотки.
   - Привет, Декс, - Кеноби встал и подошел к стойке.
   - Найди местечко, дружище! Сейчас буду!
   Оби-Ван оглянулся по сторонам. Дроидесса обслуживала другого клиента.
Тогда Кеноби отыскал пустую кабинку и занял  ее.  Мгновенно  возле  него
материализовалась прежняя официантка.
   - Не желаете ли кружечку ардиеса? - приветливо спросила  она.  Манеры
ее явно улучшились.
   - Спасибо.
   Ей пришлось посторониться, потому что  знаменитый  Декстер  Джеттстер
выбрал именно это мгновение, чтобы протиснуть свои телеса  мимо  стойки.
Всем, кому доводилось видеть вблизи эту гору мяса, едва ли когда забудут
подобное зрелище. Для того  чтобы  взглянуть  ему  в  лицо,  даже  самым
высоким приходилось запрокидывать голову. Из-под  засаленной  рубахи  на
пояс штанов нависало объемистое пузо. Декстер был лыс, потен и, несмотр
на то что был далеко не мальчиком  и  двигался  не  так  проворно  из-за
давних ранений, как когда-то, производил впечатление личности, с которой
не надо вступать в пререкания и потасовку. Особое внимание было  принято
оказывать его кулакам - всем четырем. Каждым  из  них  он  был  способен
вышибить дух из противника. Великана провожали уважительными взглядами.
   - Привет, старик!
   - Привет, Декс. Давненько не виделись.
   С невероятным усилием Декстер заставил себя  вжаться  в  проем  между
столом  и  стулом.  В  следующее  мгновение  дроидесса  выставила  перед
собеседниками кружки дымящегося напитка.
   - Итак, друг мой, что я могу для тебя сделать, а?
   Оби-Ван  не  удивился  редкой  здесь  искренней  готовности   помочь.
Конечно, Кеноби не одобрял грязной забегаловки  и  многочисленных  драк,
составляющих смысл жизни Джеттстера. И не раз говорил ему  об  этом.  Но
второго такого друга он не мог и желать. Декс мог сокрушить врага  и  не
заметить, но без вопросов и колебаний отдал бы  собственную  жизнь  ради
того,  кто  ему  нравился.  Оби-Ван  давно  уже  понял,  почему  учитель
предпочитал проводить время здесь, а не  общаться  с  правящими  кругами
Корусканта. А теперь и он сам - тоже.
   - Можешь сказать, что это такое?
   Кеноби выложил на  стол  маленькую  черную  стрелку.  Он  не  отводил
взгляда от собеседника, поэтому заметил, как быстро тот поставил  кружку
и как расширились его глаза.
   - Н-ну, знаешь  ли!  -  выдохнул  Декс  почти  беззвучно,  словно  из
помещения внезапно выпустили весь воздух.
   Он двумя пальцами  взял  стрелку  -  аккуратно,  почти  благоговейно.
Смертоносное оружие почти исчезло в его лапе.
   - Я не видел ничего подобного с  тех  пор,  как  старательствовал  на
Субтеррел, - он помолчал. - Это аж за Внешними территориями.
   - Знаешь, откуда она могла взяться?
   Декстер вернул стрелку на столешницу.
   - Эта малышка принадлежит клонерам,  -  буркнул  он.  -  То,  что  ты
приволок   в   мое   почтенное   заведение,   называется    каминоанской
стрелкой-саблей.
   - Каминоанской стрелкой-саблей? - эхом повторил  за  ним  Оби-Ван.  -
Интересно, почему в наших архивах на нее ничего не нашлось? Декс потыкал
в стрелку толстым коротким пальцем, словно ожидал, что она его укусит.
   - Видишь вот эти смешные маленькие насечки?  Они  не  характерны  дл
Камино; тот, кто их сделал, родом с другой  планеты,  -  пояснил  он.  -
Дроиды-анализаторы, с которыми вы так носитесь, фокусируются  только  на
символах, знаешь ли, - Джеттстер широко ухмыльнулся. - А я-то думал, вы,
джедаи, больше уважаете разницу между знанием и мудростью.
   - Знаешь, Декс, если бы дроиды умели думать, ни одного из нас тут  не
было бы, не правда ли? - рассмеялся Оби-Ван.
   После  секундного  размышления  Джеттстер  присоединился  к  нему.  К
большому сожалению обоих, Кеноби слишком быстро вспомнил  о  серьезности
положения и его миссии и оборвал смех.
   - Камино... - задумчиво проговорил он. - Звучит незнакомо. Она входит
в Республику?
   - Чем ты слушал, джедай? Я же  говорю,  она  находится  за  пределами
Внешних территорий! - загудел в ответ Декстер. - Я бы сказал, примерно в
двенадцати парсеках от Лабиринта Риши. На юг. Отыскать сможет  даже  ваш
дроид из архива. Эти каминоанцы, они себе на уме. Ни с кем не  общаются.
Они - клонеры. И неплохие, чтоб их... Оби-Ван  взял  стрелку.  Некоторое
время он сидел, упираясь локтями в стол  и  держа  крохотное  оружие  на
весу.
   - Клонеры? - повторил он. - А настроены они дружески?
   - Все зависит...
   - От чего?
   Ухмылка на плоской физиономии Декстера подсказала ответ  раньше,  чем
он был произнесен.
   - От того, насколько хороши твои манеры и велик кошелек.
   Кеноби вздохнул и вновь стал смотреть на стрелку. Почему-то он не был
удивлен.

12

   Сенатор Падме Амидала Наберрие, бывшая королева планеты Набу,  пришла
к окончательному и однозначному решению: она не привыкла  путешествовать
подобным образом, привыкать не собиралась и не могла понять, как  кто-то
может считать здешние условия нормальными. Или хотя бы сносными. Это был
даже не третий класс. Собственно, на корабле, на котором они отправились
в путь, существовал лишь один класс - самый худший в  Галактике.  Отсек,
гордо и  безосновательно  именуемый  пассажирским,  изначально  считалс
грузовым  трюмом  и  был  гораздо  больше  предназначен  для   перевозки
неодушевленных предметов, чем живых существ. Освещение - ужасное,  запах
- еще хуже, хотя так  и  не  удалось  выяснить  источник  столь  дивного
аромата: был ли это сам корабль или его пассажиры, орда эмигрантов  всех
мастей и национальностей.
   И тем не  менее  неожиданное  приключение  приносило  даже  некоторое
удовольствие. Падме пыталась твердить себе, что обязана находиться не на
этой проржавевшей развалюхе, а на Корусканте.  Ей  нужно  не  лежать  на
жестком и неудобном матрасе, а сражаться с желающими  создать  армию.  И
тем не менее.
   Именно сейчас Падме чувствовала себя наконец-то свободной.
   От  ответственности.  От  необходимости  быть   сенатором   Амидалой.
Мгновения, когда она была просто Падме, выпадали так редко...
   Сенатор  Наберрие  никогда  не  раскаивалась  в  своем  выборе.   Она
гордилась им и  презирала  тех,  кто  не  смог  отрешиться  от  личного,
мелочного. Падме же хотела принадлежать одному, а не многим.
   Двум половинкам ее личности никак не удавалось договориться.
   Чтобы отвлечься, она стала смотреть на Анакина. Тот спал на  соседней
лежанке. Он тоже сейчас был другим. Не падаван,  не  ученик  Ордена,  не
защитник  -  просто  совсем  молодой  человек,  каждым  словом,   каждым
действием постоянно и открыто объявляющий о желании и готовности любить.
Опасный молодой человек - и это наверняка. Джедай, который думает о том,
о чем ему думать  не  следует  и  просто  невозможно.  Человек,  который
прагматизму и приличиям предпочитает веления собственного сердца. И  все
сделает для нее. Падме не  могла  отрицать,  что  тронута,  что  ей  это
нравится. И она, и Анакин одинаково служили другим, она как сенатор,  он
как джедай, но если она слепо шла по дороге,  проложенной  великими,  он
пытался пробить собственный путь и восставал против каждого, кто мог ему
помешать.
   Но разве у нее никогда не возникало такого же  желания?  Разве  Падме
Амидала  Наберрие  никогда  не  мечтала  быть  просто  Падме?  Хотя   бы
ненадолго.
   А кстати, о попутчиках. Где еще один? Маленький астродроид  отыскалс
в очереди на раздачу  еды.  Процесс  шел  однообразно.  Перед  очередным
жаждущим выставлялась плошка, наполненная непонятным  варевом.  Жаждущий
заглядывал в нее, морщил нос, рычал или иным привычным для него  образом
выражал свое недовольство.
   Заметив астродроида, раздатчик тоже не запрыгал от восторга.  Скорее,
наоборот.
   - Вон отсюда! Дроидам сюда нельзя! Пошел вон!
   Р2Д2 гордо развернулся и даже сделал вид, что  собирается  удалиться,
но стоило раздатчику отвернуться, быстро выдвинул небольшой гибкий шланг
и всосал содержимое миски.
   - Эй, дроидам здесь не место!
   Р2Д2 сделал последний "глоток", сгреб несколько кусков черного  хлеба
и с победным кличем бросился  наутек.  Вслед  ему  неслись  проклятья  и
угрозы разобрать на запчасти, а те уже развеять в пространстве отсюда  и
до Корусканта. Не  обращая  внимания,  астродроид  поспешно  вернулся  к
спутникам, объезжая по пути спящих прямо на полу эмигрантов.
   - Нет... нет... - услышала Падме и повернула голову. - Мама, нет...
   Скайуокер хотел и никак не мог проснуться, лицо его блестело от пота.
   - Анакин? - Падме осторожно потрясла его за плечо.
   - Мам, не  надо!  -  выкрикнул  падаван,  отодвигаясь.  Казалось,  он
куда-то собрался бежать.
   - Анакин!
   Вот на этот раз она тряхнула  его  изо  всех  сил.  Скайуокер  открыл
глаза, голубые и мутные, как у новорожденного.
   - Что?
   - Тебе снился кошмар, - объяснила она.
   Анакин не двигался, будто парализованный, просто  продолжал  смотреть
на нее. Взгляд наконец-то стал осмысленным, выражение лица изменилось  -
от удивления до тревоги. Падме забрала у Р2Д2 похищенную еду.  Та  пахла
несколько необычно.
   - Хочешь есть?
   Анакин покачал головой и взял плошку. Попытался  одновременно  сесть,
расчесать пятерней всклокоченные волосы и не вывалить на себя содержимое
плошки.
   - Мы уже в гиперпространстве, - сообщила  ему  Падме.  -  Только  что
прыгнули.
   - Сколько времени я спал?
   - Должен был неплохо выспаться.
   Кажется, ободряющая улыбка не подействовала. Анакин отставил миску  в
сторону, обеими руками разгладил смятую тунику.
   - Никак не  терпится  опять  увидеть  Набу,  -  смущенно  сказал  он,
покосился на еду и с кислым видом наморщил нос. - Набу... - повторил он.
- Думал о ней с тех самых пор, как  улетел  оттуда.  В  жизни  не  видел
красивее...
   Он не уточнил, что или кого именно имел в  виду,  но  Падме  поспешно
отвернулась. На всякий случай.
   - Ты можешь и не узнать планеты. Время меняет все.
   - Иногда, - согласился Анакин.
   Он смотрел на нее. Падме чувствовала:  он  продолжает  смотреть.  Она
осмелилась бросить в его сторону настороженный взгляд.
   Скайуокер и не думал отводить глаз.
   - Иногда - к лучшему, - сказал он, принимаясь за еду.  Падме  поняла,
что сейчас покраснеет.
   - Трудно, наверное, быть джедаем, - быстро произнесла она  в  надежде
сменить  тему:  бесполезно,  все  равно  что  пытаться  сбить  со  следа
охотящегося наштаха. - Сплошные запреты. Нельзя посещать места,  которые
тебе нравятся. Или поступать, как хочется.
   - Или быть с теми, кого я люблю? - уточнил Анакин.
   - А разве вам разрешают любить? - напрямик поинтересовалась  Амидала.
- Я думала, любовь у вас под запретом.
   - Запрещено привязываться, - настолько бесстрастно ответил Скайуокер,
что создалось впечатление, будто он кого-то  цитирует.  -  Под  запретом
одержимость. Центр нашей  жизни  есть  сострадание,  которое  безусловно
можно считать любовью, - он криво усмехнулся. -  Так  что  можешь  смело
утверждать, что нас поощряют любить.
   - Ты сильно изменился...
   - А ты - ничуть. Такой я тебя и запомнил.
   И видел во сне. Сомневаюсь, что Набу изменилась, - добавил  Скайуокер
без перехода.
   - Они и не...
   Падме утратила голос. Анакин сейчас был так близко, и дело было  даже
не в расстоянии. Она вступала на  тонкий  лед,  по  которому  ходить  не
привыкла. Опасность грозила не только ей. И  не  столько  ей.  Анакин  -
падаван, джедай, а рыцарям Ордена не позволено...
   А она сама? Какой скандал грянет, когда в  Сенат  просочится  слушок,
что она связалась с джедаем. Особенно  если  учесть,  что  армия  ущемит
Орден в правах, а если учесть, что она выступает против создания  армии,
то...
   А собственно - что?
   Как все переплетено... И опасно.
   - Ты видел во сне маму? Да?
   Анакин отвернулся, нехотя кивнул.
   - Я так давно улетел с Татуина. Я маму почти и не помню. А я не хочу!
Не хочу терять память о ней. Не хочу перестать видеть ее.
   Падме собиралась сказать, что понимает. Собиралась протянуть  руку  и
погладить Скайуокера по щеке. Но не сделала ничего.
   - Я все время вижу ее во сне. Очень ясно.
   Страшно. Я боюсь за нее.
   - Я бы разочаровалась, если бы было иначе,  -  негромко  откликнулась
Падме. - Ты не бросал ее и при лучших обстоятельствах.
   Анакин сморщился, словно от боли.
   - Но ты правильно сделал, что уехал, - продолжала сенатор, заглядыва
Анакину в глаза. - Твоя мама хотела, чтобы ты  учился.  Ей  было  нужно,
чтобы ты учился. Куай-Гон подарил надежду  не  только  тебе,  но  и  ей.
Родители все отдадут, лишь бы знать, что их ребенок... что  тебе  даетс
шанс на лучшую жизнь.
   - Но сны...
   - Но ты и должен чувствовать себя виноватым.
   Анакин с досадой мотнул головой,  как  будто  собеседница  ничего  не
поняла. Но Падме не дала ему возразить:
   - Естественно, что ты хочешь увезти свою маму с  Татуина,  чтобы  она
жила здесь,  с  тобой.  Или  на  Набу,  лишь  бы  ты  знал,  что  она  в
безопасности. Поверь мне, Анакин, - она взяла его безвольную руку. -  Ты
правильно поступил.
   Она испугалась, что он начнет спорить. Но Анакин промолчал.

***

   Великий порт Тид был чем-то похож на Корускант.  Заявление  смелое  с
точки зрения тех, кто знаком с обоими городами. Трудно было сказать, кто
древнее. Корускант давно поглотил старинные постройки, а дворцы  Тида  в
окружении  многочисленных  водопадов  радовали  глаз  изяществом  линий.
Старые стены смущенно прятались за густыми  лианами.  В  воздухе  плавал
густой аромат. У фонтанов пахло свежестью и водой.
   Он оказался  прав:  ничего  не  изменилось.  Даже  старая  площадь  у
дворцовых ворот. Анакин не уставал озираться. Вон  оттуда,  от  заросшей
лозой калитки, им сигналил Панака, а вот тут стояли Куай-Гон и  Оби-Ван.
А вон там...
   Впереди, радостно трубя, катился Р2Д2.  Тяжелые  чемоданы  оттягивали
Анакину руки.
   - Если бы я здесь родился, не уехал бы ни за что!
   Падме скептически улыбнулась.
   - Сомневаюсь.
   - Нет, правда. Я раньше скучал  по  дому,  -  он  замялся  и  отважно
добавил:
   - Я чувствовал себя так