опил   Чубакку   ударом  приклада  вуки,  недолго   думая,
продемонстрировал   обидчику  великолепнейшие   клыки.  Опережая   возможные
события, Хэн  мертвым грузом  завис на  шее у напарника. Спрятаться в пустом
коридоре им было негде, а участь жаркого не устраивала кореллианина в той же
мере,  что  и   судьба  салата.  Делать  было  нечего,  только  двигаться  в
предложенном направлении.
 Нет худа  без добра - у  них появилась возможность  получше рассмотреть
подземный  лабиринт. В первый  раз экскурсия явно не удалась, поэтому  Хэн с
энтузиазмом  крутил  головой  по сторонам. Коридоры были  аккуратно и  очень
тщательно вырезаны в скале, и этим ничем не отличались от камеры, в  которой
они   были  заперты.  Стены,  потолки,  пол  -  все  было  очень  массивным.
Обогревался  комплекс,  похоже,  термальными  батареями, но  аппаратуры  дл
поддержания влажности  и вентиляционных отверстий  Хэн не  заметил, хотя мог
поставить на кон  "Сокол", что  они  здесь имеются. Все  говорило за то, что
потрудился  здесь кто-то иной, чьи знания давно  покрылись  вековой пылью, а
нынешние обитатели - просто поддерживают комплекс в работающем состоянии, не
понимая собственных действий.
 Впервые за пребывание здесь Хэн увидел  Избранного,  чья голова не была
закрыта  ни  шлемом, ни маской.  Приятное разнообразие.  Человек, несомненно
человек, даже  не  гуманоид,  а просто человек, обычный,  если  не  обращать
внимания на врожденные дефекты и их количество.
 Пленников провели мимо гидропонных оранжерей.  Здесь  было  даже жарко.
Интересно,  а чем  эти  господа пользуются  в качестве  источника энергии? В
голову лезли мысли, никак не вязавшиеся с патетичностью момента. Последней -
об атомном реакторе - он поделился с Бадуре.
 - Регресс,  - согласился Солдат.  - Может быть, базу  построили древние
колонисты или заблудившиеся исследователи?
 - Но ваше предположение не объясняет беспричинное уклонение от контакта
с  прочими обитателями Деллалта,  - подхватил  Скинкс.  - Все  это время  им
пришлось  бы  принимать  хитроумные  меры  предосторожности.  Даже  в  таком
запустении...
 Один из  Избранных замахнулся на него  оружием - жест,  едва ли имеющий
какое  другое  значение,  кроме  как  пожелание  заткнуться,  - и  руурианин
послушно  умолк. Хэн тоже прикусил язык на всякий случай. Боллукс был прав.
Слишком  просторно.  Здесь должно  быть  больше  проживающих,  чем  есть.  В
некоторых боковых ответвлениях  центрального  коридора света не было вообще,
оттуда тянуло сыростью  и нездоровой прохладой. Нынешние обитатели экономили
энергию.
 Потом  они  прошли  мимо  помещения,  из которого  раздавались странные
заунывные вопли. Хэн долго выбирал между шансом получить  все-таки прикладом
по голове или между лопаток и неуемным кореллианским любопытством. Победило,
естественно, любопытство, и он сунулся в дверной проем.
 Разноцветные  вспышки выхватывали из мрака  куски реальности, составл
их в причудливый орнамент. Кто-то  выл на незнакомом языке, по ритмике втор
вспышкам... Но тут Хэна все-таки поторопили тычком в ребра. Ка-ак интересно,
думал  он,  прибавляя  шаг.  Гипноимпритинг! Грубая  версия,  но если начать
обработку   в   достаточно  раннем  возрасте,  то   будет  работать.  Бедные
ребятишки...
 А  потом  вдруг  оказалось,  что  и  запутанные  коридоры  комплекса не
бесконечны.  В  лицо подуло морозным  ветерком,  дыхание  замерзло и повисло
облачком в воздухе.
 Ночью поддельная посадочная площадка выглядела совершенно иначе. Ничего
поддельного в ней не  осталось. Подходящая сцена для варварской церемонии. В
черном небе ярко сияли холодные звезды и две луны Деллалта. Факелы и  фонари
освещали плато, отблески танцевали  на обшивках  "космических  кораблей". На
краю  поля  появилась металлическая  клетка странной  формы.  Хэн  прикинул:
дверца запиралась так ловко, что изнутри не открыть. Рядом с  клеткой стояло
нечто  совсем  несусветное  -  большой,  выше  Хэна,   металлический   диск,
испещренный незнакомыми письменами.  Впрочем,  возможно, это  были  рисунки.
Сплошные каракули, загогулины и точки.
 Ближе к  центру, у подножия мачты, располагалось еще одно нововведение,
металлический стол, сделавший  честь любой  лаборатории. Возле него на землю
было  свалено  до  боли  знакомое  оружие.  О  назначении  стола  гадать  не
приходилось. Это был жертвенник. Хэн сглотнул.
 Он был готов бежать  хоть сейчас обстановка  угнетающе  действовала на
его  более  чем  бурное  и  романтическое  воображение.  Но клетка  накрепко
принайтована  к скале, даже  Чубакка  едва  ли сдвинет  ее.  К тому  же  эти
расписные красавцы не раз и  не два устраивали свои пляски,  они держат ушки
востро  и целятся  не  куда-нибудь, а им в  ноги. Шаг  влево, шаг вправо  от
намеченного мероприятия,  и парни откроют огонь,  не  без оснований посчитав
действия пленных побегом.
 То есть с немедленными действиями придется повременить. В конце концов,
существовал крохотный шанс, что его план  сработает.  Должен сработать.  Ну,
пожалуйста... Хэн запрокинул голову к небу. Пусть получится. Договорились?
 Их загнали в  клетку,  всех, кроме дроидов. Дверцу заперли. Хэн не стал
расспрашивать остальных, но лично ему потребовалась вся имеющаяся  в наличии
решимость,  чтобы войти туда.  Но как только он оказался внутри, то принялс
наблюдать за приготовлениями Избранных.
 Ради  такого случая  их хозяева надели  лучшие  свои наряды.  Чтобы  не
поддаваться панике,  Хэн  рассматривал их и вдруг понял,  что довольно легко
может  угадать  происхождение  ритуальной  одежки.  За  несколько  поколений
комбинезоны  механиков  наземной  команды  украсились  маской  с фасеточными
очками.  Решетчатый  динамик скафандра оказался  встроен в ярко раскрашенный
шлем имперского штурмовика антенна и  аудиосенсор  перекочевали на головной
убор  соседа.  Давным-давно опустевшие кислородные  баллоны и подсумки  были
щедро  расписаны  лозунгами  и эмблемами.  На  монтажных поясах  позвякивали
амулеты, талисманы и боевые трофеи.
 Облаченные во все это люди скакали, кружились, дудели в рожки, колотили
по  барабанам. Двое,  вооружившись  увесистыми молотками,  увлеченно били  в
странный гонг  так,  что  звон  отдавался  у Хэна в ушах острой болью. Шабаш
достиг своего апогея как раз к прибытию жертв.
 На трибуну у алтаря взобрался какой-то человек, поднял руки,  и концерт
прекратился. Наступила  тишина, еще более невероятная, чем предыдущий гвалт.
Человек был одет в униформу явно военного образца, хотя штаны его были сшиты
из отливающей металлическим  блеском узорчатой ткани. Шляпа ему была немного
мала, зато  увешана начищенными  по случаю торжества медалями.  Хэн про себ
обозвал его  "генералом". Два  помощника  установили  подле  него  небольшой
постамент  и  со всевозможными  почестями  возложили туда толстый кружок  из
прозрачного материала размером не больше ладони.
 - Дискета с бортжурналом! - восторженно выдохнул Скинкс.
 Остальные устроили небольшое  соревнование: кто первым успеет спросить,
почему он так уверен. Хэн и Хасти вышли в финал.
 - Я видел их раньше. Да, да, это он!  Но  бортжурнал "Королевы Ранруна"
остался в хранилище, верно? Чей же этот?
 На этот  раз  все промолчали. Ответа  не  было ни у  кого. "Генерал" на
трибуне угостил толпу длинной лающей речью.  Слушатели исступленно свистели,
аплодировали  и топотали ногами. Некоторые подхватывали громкие фразы вождя.
В мечущемся, неверном свете коптивших факелов действие все более походило на
пляски доисторических дикарей.
 -  Он говорит,  что они  все  - хорошие  и глубоко верующие  люди...  и
доказательство тому находится рядом  с  ним  на трибуне...  и  что Верховное
Командование не забудет их, - бубнил Скинкс.
 - Ты понимаешь их лепет? - изумился Хэн Соло.
 - Я  выучил  язык  вместе  с  Боллуксом  по записям  дореспубликанского
диалекта,  - пояснил Скинкс. -  Как вы думаете, капитан,  могут  они обитать
здесь так долго?
 - Спроси в торговой палате. Что он говорит?
 - Что он  - Командор. И  еще что-то о грядущих великих переменах... что
обещанное  им спасение близко  и скоро придет. Я... да,  что-то о поколениях
непо-ко-ле-би-мых   бойцов  и  вердикте  Верховного   Командования.  Или   о
возвращении Верховного Командования, трудно понять. А  толпа все время поет:
"наш сигнал да будет услышан".
 Во время финальной тирады "генерал" активно  тыкал  пальцем  в  сторону
клетки с пленниками. Хэн поежился. Но оказалось, что имелся в  виду Боллукс,
окруженный  одетыми  в  серое  Избранными.  Те  тут  же  принялись прыгать и
размахивать  молитвенными  трещотками,   на   изготовление   которых   пошел
инструментарий механиков.  Рабочий дроид величественно, но довольно поспешно
вышел вперед,  загородив широкой  спиной  дверцу  клетки. В рядах  Избранных
возникло  смятение. С  одной  стороны, им не терпелось отправить в мир  иной
первую жертву,  с  другой стороны  - неизвестной породы механизм  внушал  им
религиозный ужас.
 Хэн на  тот свет не спешил. Но орать на все плато приказ Боллуксу пойти
и   принести  их   оружие   тоже  не   собирался.   Вместо  этого  он  вдруг
заинтересовался непонятным поведением местных жителей. Во что он уж точно не
мог поверить,  так это  в то, что здесь,  в горах, никто ни разу не видел ни
робота, ни дроида. Дикий народ. Точно.
 "Генерал"  увещевал  паству.  Боллукс,   жутковато   сверкая   красными
фоторецепторами, приоткрыл  грудной пластрон. Наступил  звездный  час Синего
Макса. Толпа разом выдохнула.
 Макс  обвел  собрание  единственным  "глазом",  потом  переключился  на
проекционный  режим. Делать два дела сразу маленький компьютерный модуль еще
не умел. Для начала из него вырвался широкий конус ярко-желтого света. Потом
над замершей толпой медленно развернулось изображение скалящейся в  беззубой
ухмылке  маски  смерти, из  черных  .пустых глазниц  полыхнуло огнем.  Толпа
вообще  перестала дышать.  Приободренный  успехом  у публики,  .Макс включил
декодер. Говорил он на языке Избранных.
 Толпа  подалась назад, многие  принялись делать жесты,  явно охранные и
уберегающие от  сглаза,  И тут Макса  понесло. Он угостил зрителей панорамой
звездного   боя.   Неуклюжие   толстопузые  корабли  странной   конструкции,
гигантские  по  тем  временам,  но  по сравнению  с  любым крейсером  просто
козявки,  сгорали  в  смертельной  схватке. Хэн был  вынужден признать,  что
бортовой залп одной такой  колымаги  даже на него произвел  впечатление  (он
машинально  принялся высчитывать,  сколько времени  выдержат щиты "Сокола" в
подобной мясорубке). Про  пояснения  Синий Макс не забывал  то  и дело  над
кораблями   возникали  флажки  и  значки,  значения   которых   были  забыты
тысячелетия  назад. Толпа  радостно  загалдела. Хэну их  энтузиазм  не очень
понравился.
 - Капитан, - прошипел Боллукс,
 Хэн очнулся. Он протянул руку  между прутьями клетки  и взял из  кулака
Боллукса тонкий металлический  штырь,  неизвестно где подобранный запасливым
дроидом.  Надежно  укрытый  от  лишних  глаз  широким  корпусом  Боллукса  и
столпившимся вокруг экипажем,  Хэн копался в замке. Ловкость пальцев, на всю
Галактику  прославившая  кореллиан  как шулеров и  карманных  воришек,  плюс
уроки,  на  всю  жизнь  вколоченные  в  Хэна неким  Гаррисом  Шрайком,  и  -
здравствуй, свобода!
 Исторический  экскурс закончился,  и Синий Макс  порадовал  собравшихс
очередным  зрелищем. Для  начала он снова выдал  заставку  -  эмблему Ксима,
превратившуюся  в голову боевого  робота. Толпа завизжала и  отпрянула, чуть
было не раздавив задние ряды. Боллукс пошел вперед.
 Макс в скоростном режиме принялся прокручивать записи, позаимствованные
у Скинкса, - всю видеоинформацию о боевых дроидах Ксима, какая только у него
нашлась. Схемы, инструкции,  вид спереди, вид сверху, трехмерная  развертка,
детали конструкций (общий  вид, отдельные  узлы),  дроиды в  полный  рост...
Боллукс  тем  временем  медленно  продвигался  вперед. Шаг  за  шагом  толпа
отступала,  загипнотизированная картинками, разворачивающимися  в воздухе  у
них  над  головами.  Никто даже  не  заметил,  что  дверца  клетки  осталась
незапертой.
 - Он их долго не удержит, - прошептал Хэн остальным.
 Теперь Боллукс  стоял в самом центре плато, и послушное стадо Избранных
окружало его.
 - Время прыгать, - согласился Бадуре.
 По мнению Соло,  это  время наступило довольно давно, но спорить он  не
стал.
 - Пробираемся к  краю  поля,  -  вместо  этого  сказал  он. -  Никто не
останавливается, никто никому не помогает, это всем ясно?
 Хасти, Бадуре и даже Скинкс одновременно кивнули. Хэн не стал вдаватьс
в подробности,  что без оружия у  них  есть только один шанс  избавиться  от
повышенного внимания  Избранных -  убежать. Вопрос о геройстве и трусости не
вставал. В такой  ситуации каждый сам  за себя.  Остановишься, чтобы  помочь
соседу, - считай себя трупом. Вместе с соседом.
 Хэн  медленно  открыл дверцу клетки  и  выбрался на свободу. Гомонящих,
жестикулирующих  Избранных  по-прежнему  занимал  Боллукс.  Командор слез  с
трибуны и попытался  протолкаться сквозь перевозбужденную паству, но не смог
и увяз где-то на полпути. Хэн подождал, когда вылезут остальные.
 Самым проворным  оказался вуки. Несмотря на изрядный рост, он скользнул
сквозь дверцу  и растворился в сумерках.  Бадуре  взял  пальму первенства по
неуклюжести,  даже Хасти  двигалась  более  ловко.  Скинкс  с  места  развил
максимальную скорость, не  оглядываясь и не  тормозя,  хотя его-то  как  раз
труднее было  заметить. Из  всех членов маленького  отряда он единственный в
точности следовал указаниям Хэна. Зато остальные...
 Хэн обошел вокруг клетки и .наткнулся на Хасти.
 - Где Бадуре? - одними губами спросила девица.
 Хэн в  той  же манере послал ее  подальше вместе  с Бадуре  и  принялс
озираться. Они не сразу сообразили, чем занят Солдат, а когда  поняли, Хэн -
на этот  раз вслух  - произнес длинную забористую фразу на  родном  языке. У
Хасти хватило воспитания не  покраснеть.  А может  быть, просто не поняла ни
слова.
 Бадуре  безрассудно пробирался к забытому алтарю с оружейной выставкой.
Правда, на него никто не  смотрел все завороженно глазели на  представление
Синего Макса - а малыш приступил к тактическим задачам и стрельбе из разного
вида оружия.
 - Пошел за пушками, - раздраженно буркнул Хэн и выяснил, что обращаетс
не только к Девице. Рядом с ними на корточках  примостился Чубакка. - Либо у
него  получится, либо  нет.  Будем  ждать  его на  краю  поля по возможности
дольше.
 Без  бластера  (в кобуре нп  боку, за пазухой  иди просто  в руке,  без
разницы) он чувствовал себя как без штанов на плацу, - голым и беззащитным.
Поэтому  никак  не  мог  решить  - радоваться  ему,  что  Бадуре  предпринял
непредвиденную  вылазку,  или  злиться,  что старик  бездарно решил рискнуть
своей жизнью.
 Один из стражников ушел с поста и в темноте наступил на что-то пушистое
и определенно живое. Он  отпрыгнул,  выпучив глаза  на  полосатое многоногое
существо,  которое  с  испуганным визгом  бросилось удирать от  него  во всю
прыть. Потом вскинул к плечу оружие, не забыв проорать: "караул!!!"
 Из  той же  тьмы  протянулась длинная волосатая рука,  и  страж лишилс
оружия. В  следующее  мгновение  в  его  нижнюю челюсть  врезался громадный,
покрытый рыжей шерстью кулак. На этот раз стражник лишился чувств.
 Но свое дело он сделал. Часть народа, те, что стояли на задах, услышали
вопль и  тоже  закричали.  Головы, как  по  команде,  развернулись в сторону
беглецов. Поднялся общий хай. Хэн  отобрал у Чубакки оружие стража  и открыл
огонь,  разворачиваясь по  широкой  дуге.  Длинный  язык  оранжевого пламени
облизал толпу. Избранные зарылись носами в снег.  Все  расхватывали оружие и
одновременно  выкрикивали противоречащие приказы. В общем гаме Хэн расслышал
голос командора. Начальство безуспешно пыталось упорядочить хаос.
 Все  еще незамеченный  Бадуре  совал  за  пояс  бластеры  и  прилаживал
портупею Чубакки.
 Наконец-то раздались ответные выстрелы.
 - Проваливай! - Хэн сгоряча дал Чубакке пинка.
 Сам он прикрывал отход,  как всегда, оказавшись  единственным,  у  кого
было  оружие.   Огнемет   -   полезная  штука,  когда   хочешь,  чтобы  твои
преследователи  не  поднимали голов. Жаль,  что дальность  невелика.  В паре
шагов от него ночной  воздух прошили трассирущие  пули. Одинокий  выстрел из
бластера чуть было не поджарил Хэну мозги, но лишь опалил волосы.
 Как назло, прятаться было некуда: перед ними расстилалось ровное чистое
поле. Чубакку вдруг осенило вуки подскочил  к тяжелому гонгу и взвалил  его
себе на спину. Бадуре, низко пригнувшись, уже чесал в их направлении со всех
ног, когда был замечен толпой.  Теперь воздух нашинковался пулями, лазерными
лучами и  струями огня.  Хэн мельком подумал, что именно так  он представлял
себе  загробную  жизнь. Кто-то выстрелил  в Бадуре из  допотопной ракетницы.
Солдат  сделал  попытку  увернуться,  потерял равновесие  и упал.  Избранные
мгновенно перевели огонь на него.
 Огнемет Хэна мешал им прицелиться поточнее, да и сказывалось отсутствие
боевого  опыта. Но боезапас скоро  кончится,  а  кому-нибудь из  горе-солдат
может и повезти.
 Переносное  укрытие  из  гонга  получилось  -  высший  класс.  От  него
рикошетило все,  что можно, и даже то,  что нельзя.  Даже  бластеры  его  не
брали.
 Я его  предупреждал. Говорил же...  Долг не  долг, каждый сам за  себя.
Обычно Хэн  мог убедить себя в чем  угодно, но  сейчас возникли определенные
трудности.    Обостренный    инстинкт    выросшего    на    улице    босяка,
усовершенствованный  в  Академии  и  отточенный  в контрабандистских рейдах,
твердил одно. Честь диктовала другое.
 На помощь, как и требовалось ожидать, пришел верный Чубакка. Для начала
вуки  опробовал голосовые связки, испустив боевой клич  своего клана.  Потом
поднял гонг и, Держа перед собой, зашагал к Бадуре. Хэн оглянулся.  Хасти  и
Скинкс смотрели  на  своего  капитана  одинаково круглыми  глазами. А  он-то
надеялся, что они будут глазеть на Чубакку!
 - Нестойте столбом! - гаркнул он. - В укрытие!
 Он подтолкнул девизу  к  краю поля,  а сам, шипя сквозь зубы проклятия,
идеальным зигзагом помчался б противоположную сторону.
 -  Свихнулся,  морда  небритая? - рыкнул  он,  нагнфв первого помощника
"Сокола".
 Чубакка  откликнулся  долгим,  переливчатым  радостным  лаем  пополам с
повизгиванием. Он даже остановился для этого.
 - Долг жизни? -взорвался вспыльчивый кореллианин и сунулся между вуки и
гонгом, чтобы пару раз выстрелить в наседающую толпу. - А кто будет платить,
если из-за тебя мы потеряем наши жизни?
 Стрелять он тем не менее не перестал.  Загорелся один из макетов, плам
перекинулось на остальные глаза заслезились от едкого дыма. Хэн старательно
дышал через нос  и  с беспокойством  прикидывал,  насколько  хватит  заряда.
Чубакка скулил. Заряд кончился, когда они  добрались  до Бадуре - тот  лежал
пластом. Хэн бросил бесполезное оружие на землю и помог Солдату подняться:
 -  Пошли, лейтенант-коммандер,  последний  транспорт вот-вот улетит без
нас.
 - Билет  в  одну  сторону,  будьте  добры, -  выдохнул  Бадуре и  вдруг
улыбнулся. - Рад видеть вас, братцы.
 Хэн проворно цапнул собственный бластер рукоять так привычно и надежно
легла в ладонь, что он даже умилился. Даже в носу слегка защипало.  Чтобы не
расслабляться,  он сделал  серию пробных  выстрелов из  низкой  стойки.  Два
Избранных опрокинулись на землю, выронив игольники.
 Хэн  нырнул  обратно в укрытие, сосчитал до трех  и снова высунулся - с
той же стороны от гонга, что и раньше. Сюрприз, сюрприз! Мальчики ждали, что
он  выскочит совсем с другой стороны.  Еще  двое - в расход. Все  бы ничего,
только с флангов начала подпирать остальная толпа.
 - Ходу! - приказал Хэн.
 Чубакка, сопя  и отдуваясь, поволок  гонг обратно. Хэн признался, что в
жизни ему не  приходилось стрелять так много  и часто. Бадуре его поддержал:
ему  -  тоже. Воздух п