сь к ней через два месяца по трем  причинам.  Одной
их них являлось наступление зимы. Само существование  Германии  зависело  от
импорта железной руды из Швеции. В первый военный год немцы рассчитывали  на
11 миллионов тонн шведской руды из  годового  потребления  15  миллионов.  В
теплые  месяцы  эту  руду  доставляли  в  Германию  из  Северной  Швеции  по
Ботническому заливу и Балтийскому морю и  никаких  проблем  даже  в  военное
время не возникало, поскольку Балтика была прочно ограждена от проникновения
туда английских подводных лодок и надводных боевых  кораблей.  Но  в  зимнее
время пользоваться этим путем было  невозможно,  так  как  море  покрывалось
толстым слоем льда. В холодные месяцы шведскую руду  приходилось  доставлять
по железной дороге  в  ближайший  норвежский  порт  Нарвик  и  оттуда  вдоль
норвежского побережья на судах в Германию. Почти весь этот маршрут  немецкие
рудовозы могли идти в норвежских территориальных водах, тем  самым  спасаясь
от ударов английских боевых кораблей и бомбардировщиков.
     Таким образом, как указывал командованию военно-морского флота  Гитлер,
нейтралитет Норвегии имел свои преимущества. Он позволял  Германии  получать
жизненно необходимую ей железную руду без помех со стороны Англии.
     Уинстон Черчилль, в то время первый лорд  адмиралтейства,  сразу  понял
этот маневр и в первые же недели войны пытался убедить кабинет разрешить ему
поставить минные  заграждения  в  норвежских  территориальных  водах,  чтобы
воспрепятствовать доставке шведской  руды  этим  путем  в  Германию.  Однако
Чемберлен и Галифакс не хотели нарушать нейтралитет Норвегии  и  предложение
Черчилля на некоторое время было отклонено.
     Вторжение России в Финляндию 30 ноября 1939  года  радикально  изменило
обстановку в Скандинавии, в огромной мере усилив ее стратегическое  значение
как для западных союзников, так и для Германии. Франция и Англия  приступили
к формированию экспедиционных сил в Шотландии в целях их отправки на  помощь
финнам, которые вопреки предсказаниям упорно выдерживали  жесточайшие  удары
Красной Армии. Однако эти силы могли добраться  до  Финляндии  только  через
Норвегию и Швецию, и Германия сразу поняла, что если войскам союзников будет
разрешен транзит или они пройдут через  северную  часть  двух  скандинавских
стран без такого разрешения, то под предлогом обеспечения линий коммуникации
в этих странах останется достаточно войск и  Германия  тем  самым  полностью
лишится поставок шведской  руды  {Это  было  правильное  предположение.  Как
известно, Высший военный совет союзников на заседании 5 февраля 1940 года  в
Париже решил, что одновременно с отправкой экспедиционных  сил  в  Финляндию
войсками, высаженными в Нарвике, должны быть  оккупированы  районы  шведских
железорудных разработок  (см.  Ширер  У.  Вызов  Скандинавии,  с.  115-116).
Черчилль отмечает, что на этом совещании было решено, "между  прочим,  взять
под контроль железорудные залежи Гулливаре" (Черчилль У. Надвигающаяся буря,
с. 560). - Прим. авт.}. Более того,  западные  союзники  обошли  бы  рейх  с
северного фланга. Адмирал Редер не упускал случая напоминать Гитлеру об этих
угрожающих факторах.
     Наконец, шеф германского военно-морского флота  нашел  в  Норвегии  для
осуществления своих замыслов ценного союзника в лице майора Видкуна Абрахэма
Лауритца Квислинга, имя которого станет синонимом слова "предатель" почти во
всех языках мира.

       Появление Видкуна Квислинга

     Жизнь Квислинга началась вполне достойно. Родился  он  в  1887  году  в
исконно крестьянской семье, окончил с отличием норвежскую военную академию и
совсем молодым человеком получил назначение военным атташе в  Петроград.  За
услуги в обеспечении  английских  интересов  после  разрыва  дипломатических
отношений с большевистским правительством Великобритания наградила Квислинга
орденом Британской империи второй степени. В это время  он  был  настроен  и
пробритански, и пробольшевистски. Некоторое время он оставался  в  Советской
России  в  качестве  помощника  Фритьофа   Нансена,   великого   норвежского
исследователя  и  гуманиста,  одного  из  организаторов  помощи   голодающим
Поволжья.
     Успехи коммунистов в России произвели настолько глубокое впечатление на
молодого норвежского офицера, что по возвращении в Осло  он  предложил  свои
услуги лейбористской партии, которая в то время являлась членом  Коминтерна.
Он внес предложение о создании "красной  гвардии",  однако  в  лейбористской
партии к нему - относились с подозрением и его предложение  было  отклонено.
Затем он впал в другую крайность:  с  1931  по  1933  год  он  занимал  пост
министра обороны, в мае 1933 года создал  фашистскую  партию  под  названием
Национальный союз, положив в основу  ее  деятельности  идеологию  и  тактику
нацистов, только что пришедших к власти  в  Германии.  Однако  в  обстановке
демократизма в Норвегии нацизм не получал  того  развития,  которого  ожидал
Квислинг. На выборах он даже не прошел в  парламент.  Потерпев  поражение  в
собственной стране, он обратил взоры в сторону нацистской Германии.
     Там  он  установил  контакт  с   Альфредом   Розенбергом,   официальным
расистом-философом нацистского движения, который помимо прочих  обязанностей
выполнял функции шефа отдела по иностранным делам  нацистской  партии.  Этот
прибалтийский олух, один  из  первых  наставников  Гитлера  на  политическом
поприще,  связывал  с  норвежским  офицером  осуществление  своей  давнишней
сумасбродной идеи - создания  огромной  нордической  империи,  откуда  будут
изгнаны евреи и другие "нечистые" расы и которая  в  конечном  счете  станет
господствовать над всем миром под руководством нацистской Германии.  Начиная
с 1933 года он поддерживал контакт с Квислингом и пичкал его своей абсурдной
философией и пропагандой.
     В июне 1939 года, когда над Европой сгущались грозовые  тучи,  Квислинг
воспользовался своим  присутствием  в  Любеке  на  конференции  нордического
общества,  чтобы  заручиться  у  Розенберга  чем-то  большим,   чем   просто
идеологическая поддержка.  Согласно  конфиденциальным  докладам  Розенберга,
оглашенным на Нюрнбергском процессе, Квислинг  предупреждал  его  об  угрозе
установления английского контроля над Норвегией  в  случае  войны  и  о  тех
преимуществах, которые получит Германия, если оккупирует ее. Квислинг просил
о солидной материальной помощи для своей партии и печати.
     Розенберг, большой мастак составлять меморандумы, тут же подготовил  их
трем адресатам - Гитлеру, Герингу  и  Риббентропу,  однако  эти  три  высших
нацистских сановника, по-видимому, проигнорировали их - никто в Германии  не
воспринял слишком серьезно "официального толкователя" нацистской  философии.
Сам же Розенберг в лучшем случае был  в  состоянии  организовать  в  августе
двухнедельные курсы для двух-трех десятков штурмовиков Квислинга.
     В течение первых месяцев войны адмирал Редер  -  так  он  утверждал  на
Нюрнбергском процессе - не имел никаких контактов  с  Розенбергом,  которого
едва знал, а о  Квислинге  вообще  ничего  не  слышал.  Однако  сразу  после
вторжения русских в Финляндию  Редер  начал  получать  донесения  от  своего
военно-морского атташе в Осло  капитана  Рихарда  Шрайбера  о  нависшей  над
Норвегией угрозе высадки западных союзников. 8 декабря, напомнив Гитлеру  об
этих донесениях, он прямо заявил ему: "Очень важно оккупировать Норвегию".
     Вскоре после этого Розенберг направил адмиралу Редеру  меморандум  (без
указания  даты)  "относительно  визита  тайного   советника   Квислинга   из
Норвегии". Норвежский заговорщик прибыл в Берлин, и  Розенберг  считал,  что
следовало бы сообщить Редеру, кто такой Квислинг и чего он хочет. По  словам
Розенберга, у Квислинга было много  сочувствующих  среди  высокопоставленных
офицеров в норвежской армии. В  качестве  доказательства  Розенберг  показал
письмо,  полученное  недавно  от  полковника  Конрада  Сундло,  командира  в
Нарвике, который характеризовал норвежского премьер-министра как болвана,  а
одного из ведущих министров как старого  пьянчугу  и  заявлял  о  готовности
"рискнуть своей шкурой  ради  национального  восстания".  Позднее  полковник
Сундло рисковать шкурой, чтобы защитить свою страну от агрессии, не пожелал.
     По сути, Розенберг информировал Редера  о  наличии  у  Квислинга  плана
подготовки заговора. Это, должно быть, дошло до чуткого уха в  Берлине,  ибо
он был скопирован с варианта  австрийского  аншлюса.  В  Германии  некоторое
число штурмовиков Квислинга в ускоренном порядке стали  натаскивать  нужному
ремеслу "опытные и  неустрашимые"  национал-социалисты,  практиковавшиеся  в
проведении подобных операций". Их ученики,  вернувшись  в  Норвегию,  должны
были захватить стратегические пункты в  Осло,  в  то  время  как  германский
военно-морской флот с контингентами германской армии намеревался  высадиться
в заранее условленном  месте  за  пределами  Осло  в  ответ  на  специальное
обращение нового норвежского правительства.
     Это была все та же тактика аншлюса, а в роли Зейсс-Инкварта на сей  раз
выступал Квислинг.
     "Квислинг не сомневается, - добавлял Розенберг в своем  меморандуме,  -
что такой переворот... будет встречен с одобрением в  тех  частях  армии,  с
которыми он имеет теперь связь... Что касается короля, то, по его мнению, он
воспримет это  как  fait  accompli  {Свершившийся  факт  (франц.).}.  Оценка
Квислинга  относительно  численности   немецких   войск,   необходимых   для
проведения операции, совпала с оценкой немецких специалистов.
     11 декабря адмирал Редер встретился с Квислингом.  Встречу  организовал
Розенберг при  помощи  некоего  Вильяма  Хагелина,  норвежского  бизнесмена,
который по роду своей деятельности большую часть времени проводил в Германии
и выполнял роль главного связного у Квислинга. Хагелин и Квислинг наговорили
Редеру кучу  всякой  всячины,  и  адмирал  добросовестно  занес  все  это  в
конфиденциальные военно-морские архивы.
     "Квислинг  сообщил...  английский  десант  планируется  поблизости   от
Ставангера,  а  Кристиансанн  предполагается  использовать   как   возможную
английскую базу. Деятельность нынешнего  норвежского  правительства,  как  и
парламента, да  и  вся  внешняя  политика  находятся  под  контролем  хорошо
известного еврея Хамбро (Карл  Хамбро,  президент  стортинга,  большой  друг
Хор-Белиша)... Опасности, возникающие  для  Германии  вследствие  английской
оккупации, были рассмотрены во всех деталях..."
     Чтобы  опередить   англичан,   Квислинг   предлагал   предоставить   "в
распоряжение германских вооруженных сил необходимые базы. По всему побережью
на важных участках (железные дороги, коммуникации, почты) с этой  целью  уже
подкуплены влиятельные люди". Он и Хагелин прибыли  в  Берлин,  чтобы  четко
определить отношения с Германией в будущем... Желательно провести  совещания
для обсуждения совместных действий, перевода войск в Осло и т. д.
     На Нюрнбергском процессе, давая показания, Редер утверждал,  будто  все
это произвело на него большое впечатление и он объяснил своим  собеседникам,
что посоветуется с фюрером и сообщит им о  результатах.  Он  сделал  это  на
следующий  день  на  совещании,  где   присутствовали   Кейтель   и   Йодль.
Главнокомандующий военно-морскими силами (его доклад на этом  совещании  был
обнаружен среди других захваченных  документов)  информировал  Гитлера,  что
Квислинг произвел на него "благоприятное впечатление". Затем  он  изложил  в
общих  чертах  основные  предложения  норвежцев,  отметив   "прочные   связи
Квислинга с офицерами норвежской армии" и  его  готовность  "взять  на  себя
функции  правительства  посредством  политического  переворота   и   просить
Германию о помощи". Все присутствовавшие согласились с тем,  что  английская
оккупация  Норвегии  не  может  быть  допущена,  однако  Редер  вдруг  начал
осторожничать, указав, что немецкая оккупация, "несомненно, столкнулась бы с
сильным  английским  противодействием...  а  немецкий  флот  еще  не   готов
справиться с английским в течение более или  менее  длительного  времени.  В
случае оккупации это будет слабым местом". В то же  время  Редер  предложил,
чтобы ОКВ было разрешено составить вместе с Квислингом  планы  подготовки  и
осуществления оккупации:
     а) либо дружественным путем, то  есть  Норвегия  обратится  с  просьбой
ввести германские вооруженные силы;
     б) либо посредством силы.
     В данный момент Гитлер не был готов пойти так далеко. Он  ответил,  что
сначала хочет лично переговорить с Квислингом, чтобы составить впечатление о
нем.
     Это произошло на следующий же день, то есть 14 декабря.  Адмирал  Редер
лично сопровождал двух норвежских предателей в канцелярию  фюрера.  Хотя  не
обнаружено никаких записей о содержании этой встречи, но Квислинг, вероятно,
произвел впечатление на немецкого диктатора {Он не произвел  впечатления  на
немецкого посла в Осло доктора  Курта  Брейера,  который  в  декабре  дважды
предупреждал Берлин, что Квислинга "не следует принимать всерьез", что  "его
влияние и  перспективы  крайне  незначительны".  За  такую  откровенность  и
нежелание говорить то, что  хотелось  услышать  фюреру,  посол  очень  скоро
поплатился. - Прим. авт.}, как, впрочем, и на Редера,  поскольку  в  тот  же
вечер Гитлер приказал ОКВ разработать проект плана, консультируясь при  этом
с Квислингом. Гальдер слышал, что в план войдет и "акция против Дании".
     Несмотря на огромную занятость, связанную с  неприятными  известиями  о
линкоре "Граф Шпее", Гитлер встречался с Квислингом еще дважды  -  16  и  18
декабря. Однако неудача военно-морского флота, по-видимому, вынудила  фюрера
проявлять  осторожность  в  отношении  скандинавского   предприятия,   успех
которого всецело зависел от  военно-морского  флота.  Согласно  утверждениям
Розенберга, фюрер заявил своему визитеру, что "наиболее предпочтительным для
Норвегии...  был  бы  полный  нейтралитет".  Но  если  англичане  собираются
вступить на территорию Норвегии, то немцам придется их опередить. А пока что
он предоставит Квислингу фонды для  ведения  пропаганды  против  англичан  и
укрепления   его   прогерманского   движения.   В   январе   была   выделена
первоначальная сумма  200  тысяч  марок  золотом  и  обещано  в  последующем
выдавать по 10 тысяч фунтов стерлингов в течение трех месяцев начиная  с  15
марта.
     Незадолго до  рождества  Розенберг  направил  в  Норвегию  специального
агента Ганса  Вильгельма  Шейдта  работать  вместе  с  Квислингом,  а  после
рождественских праздников группа офицеров в ОКВ, посвященная в эту проблему,
приступила  к  разработке  плана,  который  первоначально  получил  название
"Север". Среди руководства военно-морского флота мнения  разделились.  Редер
был убежден, что Англия намерена оккупировать Норвегию  в  ближайшее  время.
Оперативный отдел штаба фронта не соглашался с  такой  точкой  зрения,  и  в
конфиденциальном военном дневнике 13 января 1940 года эти  расхождения  были
зафиксированы:
     "В частичном несогласии с точкой  зрения  главкома  ВМС  находится  1-й
отдел военно-морского штаба, по мнению которого вероятность захвата в скором
времени Норвегии Англией не подкрепляется никакими данными...  Оккупация  же
Норвегии Германией, осуществленная в  условиях  отсутствия  угрозы  подобных
действий со стороны Англии, представляла бы собой... опасное предприятие".
     Штаб флота пришел к выводу, "что наиболее благоприятное решение вопроса
заключалось бы, бесспорно, в сохранении статус-кво", и подчеркивал, что  это
"позволило  бы  Германии  обеспечить   надежное   использование   норвежских
территориальных вод для своих стратегически  важных  морских  перевозок  при
условии, что со стороны Англии не стали бы предприниматься серьезные попытки
поставить под угрозу эти морские коммуникации".
     Гитлер был недоволен как колебаниями руководства военно-морского флота,
так и результатами "Севера", которые ОКВ представило ему в середине  января.
27  января  он  приказал  Кейтелю  издать  совершенно  секретную  директиву,
подтверждающую, что дальнейшая работа над планом  "Север"  будет  продолжена
под  непосредственным   контролем   фюрера,   а   на   Кейтеля   возлагается
ответственность за все практические приготовления.  В  ОКВ  была  образована
небольшая рабочая группа - по одному представителю от каждого из трех  видов
вооруженных сил - для отработки  плана  операции,  которая  теперь  получила
кодовое название "Везерюбунг".
     Как представляется, это означало конец колебаниям  фюрера  относительно
оккупации Норвегии, но если у него  и  оставались  какие-либо  сомнения,  то
инцидент  17  февраля  в  норвежских  территориальных   водах   развеял   их
окончательно.
     Вспомогательное судно  "Альтмарк"  из  группы  боевых  кораблей  сумело
проскочить через английскую блокаду, но 14 февраля, когда оно  следовало  на
юг  в  сторону  Германии  в  норвежских  территориальных  водах,  английский
разведывательный самолет вновь его обнаружил. Английскому правительству было
известно, что на борту "Альтмарка" находятся  триста  британских  моряков  с
потопленного линкором "Граф Шпее" английского судна. Их везли в  Германию  в
качестве военнопленных. Офицеры норвежского военно-морского флота, произведя
поверхностный осмотр "Альтмарка" и  не  обнаружив  на  нем  ни  пленных,  ни
оружия, разрешили ему проследовать курсом на  Германию.  Черчилль,  которому
была доподлинно известна обстановка на "Альтмарке", отдал приказ  английской
флотилии эсминцев войти в норвежские территориальные воды, взять на  абордаж
"Альтмарк" и освободить пленных английских моряков.
     Английский эсминец "Коссак" под командованием  капитана  Филипа  Вайэна
выполнил задачу в ночь на 17 февраля  в  Йесинг-фьорде,  где  искал  укрытия
"Альтмарк". После короткой схватки, в ходе которой четыре немца были  убиты,
а пятеро  ранены,  английская  абордажная  группа  освободила  299  моряков,
запертых в складских помещениях и в пустом топливном  отсеке,  чтобы  их  не
обнаружили норвежцы.
     Норвежское правительство  заявило  резкий  протест  Англии  в  связи  с
нарушением ею норвежских территориальных вод, но Чемберлен  в  палате  общин
возразил,  что  Норвегия  сама  нарушила   международный   закон,   разрешив
использовать   свои   территориальные   воды   для   перевозки    английских
военнопленных в германскую тюрьму.
     Для Гитлера инцидент стал последней каплей. Он убедил его, что норвежцы
в их собственных территориальных водах не  окажут  серьезного  сопротивления
британской демонстрации силы. Его также привело в  ярость,  как  отмечает  в
дневнике Йодль, что  члены  экипажа  "Графа  Шпее",  находившиеся  на  борту
"Альтмарка", даже не подрались  по-настоящему:  "...Никакого  сопротивления,
никаких потерь у англичан". 19 февраля Йодль пишет: "Фюрер очень  торопит  с
подготовкой   операции   "Везерюбунг".   "Оснастить   корабли.   Подготовить
соединения", - приказал он Йодлю. Но еще не  был  назначен  офицер,  который
возглавил бы предприятие, и  Йодль  напомнил  Гитлеру,  что  пора  назначить
генерала и его штаб для проведения операции.
     Кейтель предложил кандидатуру  генерала  Николауса  фон  Фалькенхорста,
воевавшего в дивизии генерала фон дер Гольца  в  Финляндии  в  конце  первой
мировой войны, а в настоящее  время  командовавшего  армейским  корпусом  на
Западе, и Гитлер тут же послал за ним. Хотя  генерал  происходил  из  старой
силезской семьи  военных  по  фамилии  Ястржембски,  которую  он  сменил  на
Фалькенхорст (по-немецки "соколиное гнездо"), он не был известен фюреру.
     Впоследствии на Нюрнбергском процессе Фалькенхорст описал  свою  первую
встречу в имперской канцелярии, состоявшуюся утром 21 февраля и прошедшую не
без забавных нюансов. Никогда не слышавший о плане операции "Север" генерал,
встретившись л