ся?  -  успокоил  его  Мейсон.  -  Просто
отдохнем. Возьмите сто долларов. Это за целую смену, и мы можем  поехать
в Билокси,  а  можем  и  не  поехать,  это  как  нам  заблагорассудится.
Оставшиеся двадцать пять долларов можете взять себе.
   - Ну даете, - улыбнулся таксист, - по-настоящему шикуете.
   - Нет, не шикую, - ответил  Мейсон.  -  Просто  устал  от  дел,  хочу
расслабиться и насладиться жизнью без этой засасывающей рутины.  Попозже
отвезете меня  в  хорошее  местечко,  где  мы  можем  получить  отличный
бифштекс, посидеть не спеша и насладиться жизнью.
   - Нет проблем, такое место мы найдем, - заверил таксист. - Мне как-то
не улыбается оприходовать все эти деньги якобы по счетчику для поездки в
Билокси и обогатить мою компанию, а самим ездить по городу. Если желаете
начать с Билокси, мы должны уже ехать...
   - Я передумал, - вздохнул Мейсон, - я собираюсь...
   - Перезвоню-ка я и договорюсь о меньшей плате за поездку по городу.
   - Не надо, пусть компания обогащается,  -  успокоил  его  адвокат.  -
Сделаем так: вы включите счетчик, и мы  поедем  по  счетчику.  Ведь  чем
меньше пробег, тем меньше вы получаете, не  так  ли?  Если  даже  пробег
будет  меньше,  чем  до  Билокси,  вы  всегда  можете  оправдаться,  что
пассажир, мол, передумал.
   - О'кей, босс. Как пожелаете. Конечно, деньги  мне  нужны,  но  хочу,
чтобы комар носа не подточил. Вы удивитесь, узнав, как  внимательно  они
следят  за  нами  и  как  придираются.  Расставляют  контролеров   везде
проверять, не нарушаем ли мы правила.
   - А просто ездить с  включенным  счетчиком  не  нарушение  правил?  -
уточнил Мейсон.
   - Нисколечко.
   - О'кей, давайте просто поездим.
   Они медленно тронулись, объезжая улицы и кварталы, таксист  показывал
местные достопримечательности, а когда Мейсон, спустя  некоторое  время,
стал позевывать, он предложил:
   - Ну а как теперь насчет позавтракать?
   - Неплохая идея, - отозвался адвокат.
   - О'кей. Я знаю одно  местечко.  Его  хозяйка  -  одна  женщина,  моя
хорошая знакомая. Собственно, это даже не ресторан, а  частный  пансион,
но она будет рада принять нас по высшему разряду. Угостит гораздо лучше,
чем в любом местном ресторане.
   Это как раз то, что я хочу,  -  легко  согласился  Мейсон.  -  Именно
расслабиться и почувствовать, что тебе  не  надо  заниматься  проклятыми
делами.
   - Отлично. У этой  женщины  есть  две  дочери,  настоящие  красавицы,
увидите - упадете со стула.
   - Я не хочу, чтобы меня  так  рано  утром  нокаутировали,  -  шутливо
запротестовал Мейсон.
   - Во всяком случае, вы хотите вкусно поесть, - засмеялся  собеседник,
- и я скажу, чтобы вас угостили настоящим кофе по-луизиански, вы никогда
такого не пробовали. Мистер, вы сегодня такое попробуете, что  запомните
на всю жизнь.
   Такси  повернуло  в  пригород,  водитель  по  пути  позвонил,   чтобы
предупредить  о  приезде,  и  очень  скоро  машина  остановилась   перед
подъездом чистенького домика в колониальном стиле. Слуга-негр ввел их  в
просторную столовую. Утренние лучи солнца едва начали пробиваться  через
кружевные занавески на окнах, которые, по  словам  таксиста,  тоже  были
"единственные во всем городе".
   Через полтора часа отяжелевший от обильной  пищи  и  созерцания  двух
действительно хорошеньких  дочерей  хозяйки  Мейсон,  снова  усевшись  в
такси, предложил поехать в аэропорт, сказав, что  обожает  наблюдать  за
взлетом и посадкой самолетов, и по пути заодно получше посмотреть город.
Водитель подумал про себя, что его чудаковатый пассажир мог  бы  получше
провести время, но, не говоря  ни  слова,  отвез  адвоката  в  аэропорт.
Мейсон остался сидеть в такси, наблюдая  за  прибытием  самолетов  через
боковое  стекло.  Рейсовый  (9.15  по  расписанию)  самолет  опоздал  на
двадцать минут. Натан Бейн  выскочил  из  самолета  одним  из  первых  и
опрометью бросился к такси. В ту  же  минуту  два  широкоплечих  молодых
человека подошли к нему с двух сторон и взяли испуганного коротышку  под
руки. На лице Бейна отразился испуг. Без лишних  слов  они  провели  его
через улицу к полицейской машине, усадили в нее и уехали.
   - Не хотите ли выйти и взглянуть на окрестности? - спросил водитель.
   - Нет. - Мейсон вытянул ноги, зевнул и продолжил:
   -  Хотелось  бы  в  такое  место,  где  можно  было  бы  погулять   и
побродить... Скажите, нет ли здесь поблизости парка?
   - Парка! - воскликнул таксист.  -  У  нас  несколько  лучших  в  мире
парков! Ну скажем, у нас есть парки с такими мощными дубами, каких вы  в
жизни никогда не видели. Есть лужайки, и прогулочные дорожки, и  зоопарк
с различными животными, озера, каналы...
   - Вот это как раз для меня! -  с  энтузиазмом  воскликнул  Мейсон.  -
Значит, в парк, где можно выйти и полежать на травке, и просто погреться
на солнышке, а затем мы можем отправиться осмотреть  зоопарк,  покормить
животных, а потом... ну, сделаем все, что нам понравится.
   - Если бы я мог иметь подобного клиента раз в десять  лет,  это  меня
примирило бы со всеми старыми перечницами-брюзгами, которые возмущаются,
когда я должен объехать квартал, чтобы въехать на улицу с  односторонним
движением. Давайте, мистер, заказывайте. Кстати, любите  удить  рыбу?  Я
знаю, где можно достать удочки и прекрасно поудить...
   - Звучит неплохо, - одобрил Мейсон, - едем. Около одиннадцати  Мейсон
решил,  что  он  проголодался.  Водитель  привез  его   в   экзотическое
уединенное местечко, где адвокату подали коктейль из креветок,  буйябесс
{рыбная похлебка  с  чесноком  и  пряностями,  распространенная  на  юге
Франции.}, гигантские устрицы и солидный кусок осетрины, которая  так  и
таяла на языке. Обслуживала девушка с блестящим оливковым цветом лица, с
бездонными  черными  глазами  и  чрезвычайно  длинными  ресницами.   Она
исподтишка "стреляла" из-под длинных ресниц на  Перри  Мейсона,  который
явно ни на что не обращал внимания, кроме трапезы.  Пробило  полдень,  и
около часа дня Мейсон  решил,  что  он  снова  хотел  бы  отправиться  в
аэропорт и посмотреть за отлетом и прилетом самолетов. На  этот  раз  он
вышел из машины и предупредил водителя:
   - Я прогуляюсь немного.
   - Надолго? - спросил таксист.
   - Не знаю, - ответил адвокат. - Пока не надоест. Хотите, пойдемте  со
мной.
   Мейсон вместе с таксистом медленно прошелся по  аэровокзалу  и  потом
сказал:
   - Пожалуй, я куплю газету.
   Он прошел к газетному киоску купить местное дневное издание  и,  пока
его не слышал водитель, вполголоса обратился к киоскерше:
   - Насколько я знаю, мне оставили у вас ключ.
   - Да. - Девушка с любопытством взглянула на него и вручила ему  ключ.
- Ваш друг просил передать вам, что  багаж  находится  в  ячейке  камеры
хранения.
   Мейсон поблагодарил ее, дал ей  на  чай  два  доллара  и  вернулся  к
таксисту:
   - Возвращайтесь в машину и ждите там меня. Если я не  появлюсь  через
полчаса,  выключайте  счетчик,  оставьте  остальные  деньги  у  себя   и
возвращайтесь на дежурство.
   Мейсон прошел в камеру хранения, открыл ячейку, осмотрел ее, отметив,
что Пол Дрейк упаковывал его дорожный саквояж явно второпях, и сразу  же
заметил письмо в простом конверте. Мейсон надорвал его, увидел авиабилет
и приложенную к нему записку.
   "Делла  в  курсе,  что  ты  вылетаешь  этим  рейсом.  Не  успеваю  за
событиями. Заползаю в свою нору и  замуровываю  за  собой  вход.  Там  и
отлежусь. Ко мне все утро регулярно  наведывалась  полиция  и  намекала,
что, если я не уберусь  из  города,  не  избежать  мне  тюрьмы.  Мне  не
нравится, как эти луизианские парни закручивают дела в своем штате".
   Подписи под запиской не было.
   Мейсон подхватил саквояж, прошел к столику регистрации для отлетающих
пассажиров.
   - Поспешите, - предупредил его  служащий.  -  Через  несколько  минут
заканчивается посадка.
   Мейсон  поставил  саквояж  на  весы,  получил  посадочный   талон   и
фланирующей походкой пошел на летное поле к своему самолету. Он протянул
посадочный талон стюардессе, прошел по трапу  в  салон  самолета,  нашел
свое место, уселся в кресло,  удобно  откинулся  и  закрыл  глаза,  пока
мощный грузовик вывозил  самолет  на  взлетную  полосу.  Как  только  он
взлетел, Мейсон склонился к иллюминатору и засмотрелся  на  ослепительно
белые в лучах полуденного солнца барашки волн озера Понтчартрейн.  Пилот
вполоборота развернул самолет, лег на крыло так, что открылась  чудесная
панорама  Нового  Орлеана  с  его   особняками,   просторными   парками,
живописным видом порта и знаменитым изгибом реки Миссисипи. Мейсон снова
расслабился и продремал до посадки в Эль-Пасо.
   Он сразу обратил внимание на двух вошедших пассажиров, судя по  всему
семейную  пару:  довольно  красивого  мужчину   лет   тридцати   с   тем
отсутствующим инфантильным выражением лица, которое бывает у никогда  не
взрослеющих мужчин,  покорно  принимающих  как  настойчивую  материнскую
заботу, так и плотную опеку жены; и  женщину  года  на  четыре-пять  его
моложе с выражением властной настороженности на лице,  свидетельствующей
о том, что она раз и навсегда взвалила на себя ответственность за  мужа,
зная лучше его самого, что нужно для его же собственного блага.
   Через иллюминатор адвокат посмотрел на аэропорт. Холодный, порывистый
ветер клонил к земле деревья. Мейсон зевнул, закрыл  глаза  и  задремал,
пока самолет вывозили на взлетную полосу.  Полусонный,  он  услышал  рев
моторов и почувствовал, как самолет оторвался от земли,  затем  очнулся,
чтобы  взглянуть  в  наплывающих  сумерках  на   панораму   окрестностей
Эль-Пасо, реку Рио-Гранде, мексиканский городок Сьюдад-Хуарес на  другом
берегу реки. В этот момент кто-то осторожно тронул его за плечо.  Мейсон
обернулся и увидел женщину,  которая  села  в  Эль-Пасо  с  инфантильным
мужчиной не от мира сего.
   - Мы хотели бы поговорить с вами, - тихо промолвила она.
   Мейсон задумчиво поглядел на нее, улыбнулся и покачал головой.
   - В данный момент у меня нет настроения для беседы и...
   - Мисс Стрит предложила, чтобы мы  сели  в  Эль-Пасо  именно  в  этот
самолет.
   -  Это,  -  заметил  Мейсон,  -  совсем  другое  дело.  Он  прошел  в
курительную, где уже сидел ее муж.
   Весьма характерно, подумалось Мейсону, мужчина посылает с  поручением
женщину.
   - Мисс Стрит передала с вами письмо или что-нибудь еще?  -  осторожно
осведомился Мейсон.
   -  Нет.  Мы  с  ней  говорили  по  телефону.   Пожалуй,   лучше   нам
представиться. Я - миссис Брэкстон, а это - Джеймс Брэкстон.
   - Вы родственники семьи Бейн?
   - Совершенно  верно.  Джим  приходится,  вернее,  приходился  сводным
братом Элизабет, а я его жена. Викки Брэкстон - родная сестра Джима.
   - Ну  что  же...  -  Мейсон  устроился  поудобнее.  -  Давайте  будем
говорить. Закуривайте.
   - Полагаю, вы знаете, что случилось? - начала женщина.
   - Кстати, что же случилось? - Мейсон ответил вопросом на вопрос.
   - Эта сиделка, эта Нелли Конуэй... - Миссис Брэкстон едва  сдерживала
возмущение.
   - Что с ней?
   - Ведь это же она дала яд Элизабет. Натан попросту купил ее.
   Адвокат вопросительно поднял бровь и молча затянулся сигаретой.
   - Мистер Мейсон, - женщина бросила взгляд на адвоката,  -  почему  вы
молчите?
   - Ваш муж почему-то не говорит ни слова, - с  едва  уловимой  иронией
ответил Мейсон.
   - Он предпочитает больше слушать. Миссис Брэкстон нервно  засмеялась.
- В семье я говорю за всех, говорю, говорю,  перескакиваю  с  одного  на
другое.
   Мейсон кивнул.
   - Нам хотелось бы узнать, что вы думаете и  каковы  ваши  соображения
относительно этого дела.
   - Масса людей хотела бы узнать все это, - туманно заметил адвокат.
   - Боюсь, я не понимаю.
   - Вы представились мне как мистер и миссис Брэкстон. Я вас ни разу  в
своей  жизни  не  видел.  К  тому  же  вы  можете  оказаться   газетными
репортерами, которые пытаются получить интервью у меня.
   - Но, мистер Мейсон, Боже мой, ваша собственная  секретарша  сообщила
нам, где вас найти.  Мы  прилетели  рейсом  в  Эль-Пасо  за  полчаса  до
прибытия  вашего  самолета.  Естественно,  мы  были  как   на   иголках,
беспокоились, мы хотели встретиться с вами побыстрее и предупредить  вас
о трудностях, с которыми столкнетесь.
   - Спасибо.
   - Мистер Мейсон, вы должны  верить  нам.  Мы...  Джим,  у  тебя  есть
какие-нибудь документы?
   - Разумеется, - Джим был рад возможности вставить  слово,  -  у  меня
есть водительские права.
   - Позвольте взглянуть на них, - вежливо попросил Мейсон.
   Он взял права, изучил их и сказал:
   - Хорошо, я задам  вам  несколько  вопросов,  чтобы  лучше  прояснить
ситуацию. Где вы были несколько дней назад?
   - В Гонолулу.
   - Кто был с вами?
   - Мы трое, всей семьей.  Моя  сестра  Викки,  мы  всегда  были  очень
близки, и она в хороших отношениях с Джорджианой.
   - У вас есть еще какие-нибудь другие документы? - спросил Мейсон.
   - Конечно. У меня с собой визитные карточки и членский билет клуба.
   - Позвольте взглянуть на них, - адвокат протянул Руку.
   Он взял документы, проглядел их и в конце концов промолвил:
   - О'кей. Думаю, что все в порядке. Видимо, теперь вы расскажете,  что
мисс Стрит поручила  вам  мне  передать.  Она  ведь  не  советовала  вам
прилетать сюда именно для того, чтобы просто поболтать со мной.
   -  Знаете,  -  Джорджиана  нервно  засмеялась,  -  я  именно   хотела
познакомиться с вами.
   - Теперь мы познакомились. Что такое сказали вы мисс Стрит,  что  она
вдруг послала вас сюда?
   -  Есть  такие  вещи,  про  которые  не  то  что  говорить,  подумать
неприятно, - сказала она, немного помолчав.
   - Но, дорогая, мистер Мейсон наш адвокат. Ему можно рассказывать все,
иначе как же доверять ему ведение своих дел. Ведь так, мистер Мейсон?
   Адвокат молча кивнул и веско произнес:
   - Если у вас есть любая информация, проливающая свет на смерть  вашей
свояченицы, вы должны в любом случае поставить меня в известность.
   - Джим, - она резко повернулась к мужу, -  я  тебя  не  понимаю.  Все
время, когда я только начинала говорить на эту тему, ты меня  обрывал  и
предупреждал, чтобы я держала язык за зубами, иначе у  меня  могут  быть
серьезные неприятности. Сейчас ты вдруг меня заставляешь рассказать  все
человеку, которого я знаю всего несколько минут.
   - Но, дорогая, ситуация полностью изменилась. Это должно быть...  ну,
закон защитит тебя.
   - Знаете, мы не можем более терять время. - Мейсон посмотрел на часы.
- Репортеры могут зайти в самолет в Тусоне.
   - Ну ладно, - Джорджиана взяла себя в руки, - мне  придется  выпалить
это одним духом. Мистер Мейсон, Натан Бейн отравил свою первую жену.
   - Она съела, как считалось, что-то такое, что оказалось несовместимым
с ее организмом, - мягко поправил Джеймс Брэкстон.
   - На самом деле были налицо типичные признаки отравления мышьяком,  -
заявила миссис Брэкстон.
   - Как вы узнали? - деловито осведомился Мейсон.
   - А потому, - ответила она, - что я всегда подозрительно относилась к
Натану Бейну с того момента, как он вошел в наш дом и стал ухаживать  за
Элизабет.
   - И что дальше? - полюбопытствовал Мейсон.
   - Случилось это так,  мистер  Мейсон.  Он  всегда  говорил,  что  ему
неприятно вспоминать о смерти своей первой жены, это, дескать,  навевает
на него тяжелые воспоминания, но однажды разоткровенничался и  рассказал
нам, как это было. По его словам, она съела что-то такое,  что  ей  было
противопоказано, а она якобы  об  этом  не  знала,  это  вызвало  резкие
желудочные боли. Когда он  довольно  красочно  описал  все  симптомы,  я
начала думать... ну, в общем, мне в голову засела одна мысль, и я...
   - Какие это были симптомы?
   - Симптомы, типичнее для отравления мышьяком.  Их  не  очень  приятно
описывать, но, поверьте мне, мистер Мейсон, все сходится.
   - Но вы-то как определили, что это именно те симптомы?
   -  Я  решила  особо  изучить  этот  вопрос  и   прочитала   кое-какую
специальную литературу.
   - Почему?
   - Потому что я с подозрением  относилась  к  Натану  Бейну  с  самого
первого дня, как он появился в нашей семье. У меня всегда  было  твердое
убеждение, что он... гадина.
   - Давайте вернемся  к  обстоятельствам  смерти  его  первой  жены,  -
прервал ее  Мейсон.  -  Эти  данные  могут  иметь  исключительно  важное
значение на судебном процессе, если дело дойдет до этого.
   - Ваша секретарша тоже так считает, - заметил Джим  Брэкстон.  -  Вот
почему она посоветовала нам как можно скорее связаться с вами.
   - Итак, расскажите мне все по порядку: как Натан Бейн познакомился  с
вашей сестрой и как получилось, что она вышла за него замуж. Насколько я
знаю, она была довольно привлекательной женщиной?
   - Да, это так.
   - Нужно сказать, - заметил Джим Брэкстон, - что два года назад, когда
она с ним познакомилась, и Натан выглядел гораздо лучше, чем  сейчас.  И
потом, ему нельзя отказать  в  обходительности  и  умении  ухаживать  за
женщинами.
   - Ничего подобного, - возразила жена. - Он и тогда был уже безобразно
толстым. Разве ты не помнишь, как он вечно жаловался, что ему без  конца
приходится покупать новую одежду, так как старая, а ей еще и  месяца  не
было, уже ему тесна? И эта его вечная болтовня, что он начинает худеть с
завтрашнего дня. Сначала он твердил, что сбросит пять фунтов за  полтора
месяца, потом двадцать за полгода. И  все  время  толстел.  Каждый  раз,
когда он наклонялся, у меня было ощущение, что его брюки лопнут по швам.
И главное, никак не хотел соблюдать диету, а  жрал  все  подряд,  причем
исключительно жирную пищу. Бывало за обедом он...
   - Это ничего не добавляет к рассказу о  смерти  его  первой  жены,  -
нетерпеливо остановил ее адвокат. - У нас очень мало времени.
   - Значит так, - сказала она, - его первая жена умерла за три года  до
свадьбы с Элизабет.
   - Он что-нибудь получил после ее смерти? - прервал ее Мейсон.
   -  Что-нибудь  получил,  тоже  скажете!  Он  прибрал  к  рукам  около
пятидесяти пяти тысяч долларов. Вначале он занялся биржевыми операциями,
затем полез в Голливуд. Он несколько раз прогорал и, поняв наконец,  что
бизнес - не его стезя, обдуманно бросив все свои дела, направил взоры на
тех, у кого водятся денежки. Скажу вам, мистер Мейсон, именно ради денег
он и женился на Элизабет. Он прямо трясся при мысли о ее деньгах, только
и всего. Мельком увидев  его,  я  сразу  же  раскусила  этого  человека.
Достаточно на него взглянуть один раз, и все будет понятно. Именно таким
способом  я  и  распознаю  людей,  точно  определяя  их  характер.  Могу
взглянуть на человека и тотчас сказать,  о  чем  он  думал  в  последние
десять минут. И более  того,  мне  никогда  не  приходится  менять  свое
мнение. Приму решение и никогда, ни при каких условиях не меняю его.
   - Это верно, - подтвердил Джим Брэкстон. Его вид красноречиво говорил
о том, кто в этой семье главный.
   - Продолжайте, - попросил Мейсон.
   - Ну в общем-то, мистер Мейсон, это все. О Натане Бейне я  скажу  еще
одно. Он - великолепный оратор. Дайте ему возможность поговорить,  и  он
ворону заставит отдать свой сыр. А когда начал  завлекать  Элизабет,  то
действительно творил чудеса. Был приятнейшим, деликатнейшим человеком  -
такого жениха вы еще не встречали. Но меня не проведешь, я за версту чую
людей такого  сорта.  Иногда  мне  казалось,  что  по  нему  растекается
лицемерие, словно это был какой-то  сосуд,  доверху  залитый  хитростью.
Провести меня он не мог и чувствовал это.
   - Вы высказали Элизабет все, что вы думали о нем?
   - Естественно, я выложила ей все, как есть. Я ее  предупреждала  и...
но она меня не послушала.
   - И что дальше?
   - Ну естественно, наши отношения несколько испортились, поскольку она
была полностью загипнотизирована Натаном. И ничего нельзя было  сделать:
она тут же бежала к Натану и все пересказывала.
   - Дорогая, обожди-ка минутку, - вмешался Джим. - Ты  ведь  не  знала,
прих