нуждается ни в каких объяснениях, - нетерпеливо прервал  его
судья Манди. - Суду досконально  известен  механизм  этого  процесса.  При
неоднократных  инъекциях  человеческой  крови  у   животного   срабатывает
иммунная система, защищающая от этого типа крови. В результате если налить
в пробирку сыворотку крови этого животного и  добавить  туда  человеческую
кровь, то происходит реакция с выпадением осадка. Вот и все.
     - Прекрасно, Ваша Честь, - проговорил  Мейсон  с  улыбкой,  не  теряя
хорошего расположения духа, - но я хотел бы услышать это от  свидетеля,  а
не от Суда.
     Судья Манди сердито нахмурился и сказал:
     - Отлично, спрашивайте  свидетеля,  если  хотите,  но  Суду  все  это
известно, и вам это известно, и любому, кто имел хоть какое-то отношение к
судебной медицине, это тоже известно.
     - В целом все обстоит именно так, верно? - спросил Мейсон Гротона.
     - Да, в общих чертах все верно.
     - Теперь вот что, - сказал Мейсон, -  когда  впервые  был  разработан
этот тест? Просто ответьте кратко.
     - Если вы не возражаете, - сказал Гротон, - и если  это  поможет  вам
прояснить для себя этот вопрос, мистер Мейсон, я  мог  бы  рассказать  вам
вкратце о реакции осаждения.
     - Прошу вас.
     - В конце прошлого  века,  -  сказал  Гротон,  -  господин  по  имени
Уленхут, ведущий немецкий специалист-серолог, впервые  доказал,  что  если
ввести кролику сыворотку крови любом другого биологического вида, например
человека, то происходит специфическая иммунизация, то есть в крови кролика
образуется вещество, которое будет реагировать только на кровь того  вида,
которую ему вводили, например на человеческую кровь. Вассерман  был  одним
из многих, кто доказал правоту Уленхута, и реакцию  стали  использовать  в
качестве  метода  идентификации  человеческой  крови.  Профессор   Наттел,
американский серолог, работавший в  Кембриджском  университете  в  Англии,
взял  на  себя  решение  сложнейшей  задачи  полного  определения  области
применения и пределов различных тестов и в тысяча девятьсот четвертом году
опубликовал книгу по этому вопросу. Профессор Наттел  выделил  антитела  у
кроликов, которым вводили кровь всех известных в мире животных, и  ему  не
удалось обнаружить никаких исключений, опровергающих утверждение, что тест
является  специфическим,  то  есть  сыворотка  кроликов,  которым  вводили
человеческую кровь, реагировала только с  человеческой  кровью;  кроликов,
которым вводили кровь слонов, - только с кровью слонов, и так далее.
     Гротон взглянул на судью и улыбнулся, судья улыбнулся  ему  в  ответ,
словно хотел сказать: "Я полагаю, вы поставили этого адвоката на место".
     - Это очень интересно, мистер  Гротон,  -  сказал  Мейсон.  -  А  вам
известно,  что  кровь  приматов,   как   установили   некоторые   немецкие
исследователи, иногда  дает  реакцию,  напоминающую  реакцию  человеческой
крови?
     - Да, насколько мне известно, об этом эффекте упоминается в некоторых
трудах.
     - И что методы исследования значительно усовершенствовались со времен
Уленхута и профессора Наттела?
     - Ну конечно.
     - Теперь ответьте, пожалуйста: знакомы ли вы с доктором Градволем?
     - Я слышал о нем. Я с ним не знаком.
     - Он ведь является директором полицейской лаборатории  в  Сент-Луисе,
штат Миссури?
     - По-моему, да.
     - Знакомы  ли  вы  с  его  экспериментами,  проводившимися  в  тысяча
девятьсот пятьдесят первом и пятьдесят втором  годах  с  имеющимся  теперь
более совершенным оборудованием?
     - Нет, сэр. Не знаком.
     -  Известен  ли  вам  документ,  появившийся  впервые  в   "Дайджесте
лаборатории", том пятнадцатый, февраль тысяча девятьсот пятьдесят второго,
страницы четыре, пять и шесть, в котором доктор Градволь публикует данные,
полученные им в результате тщательной проверки тех давних предположений  и
проведения реакции осаждения с кровью обезьян?
     - Ну... теперь, когда вы об этом упомянули, мне  кажется,  я  в  свое
время обратил на это внимание.
     - Я смею утверждать, что если вы собираетесь выступать  экспертом  по
таким вопросам, то вам нужно лучше знать последние научные исследования  в
этой области, - сказал Мейсон. -  Вы  можете  прочитать  там,  что  доктор
Градволь, используя новое, более совершенное  оборудование,  провел  серию
тестов с кровью шимпанзе и обнаружил, что реакция осаждения  происходит  с
кровью шимпанзе точно так же, как и с человеческой кровью. Чтобы завершить
всестороннее исследование этого вопроса, он ввел кроликам кровь  шимпанзе,
выделил сыворотку, дающую реакцию на  кровь  шимпанзе,  и  обнаружил,  что
совершенно идентичные результаты получаются как с кровью шимпанзе, так и с
человеческой кровью.
     - Мне об этом ничего не известно! - воскликнул Гротон.
     - Но вы ведь  имеете  возможность  проверить  все  научные  данные  в
справочной библиотеке?
     - Ну конечно. Да, сэр.
     - И вы сможете проконсультироваться в библиотеке,  если  Суд  объявит
перерыв до завтрашнего утра?
     - Подождите-ка,  -  воскликнул  Гамильтон  Бергер,  -  позвольте  мне
заметить, что это уведет нас слишком далеко в сторону.
     - Я думаю, у защиты нет никаких оснований полагать, что  Суд  объявит
перерыв только для того, чтобы свидетель смог ответить на  узкоспециальный
вопрос, - сказал судья Манди. - Или свидетель может  ответить  на  вопрос,
или не может, вот и все.
     - Хорошо, - сказал Мейсон, - я тогда задам вопрос  свидетелю.  Готовы
ли вы свидетельствовать под присягой,  мистер  Гротон,  что  пятна  крови,
обнаруженные вами на  одежде  обвиняемой  и  проверенные  при  помощи  так
называемой реакции осаждения, не были пятнами крови гориллы?
     Свидетель медлил - он явно был в замешательстве.
     - Да или нет?  -  спросил  Мейсон.  -  Вы  профессиональный  эксперт,
допрашиваемый в качестве свидетеля. Вы десятки раз выступали  экспертом  в
суде. Само собой разумеется, что вы обязаны быть в курсе всех исследований
в вашей области. Само собой разумеется, вы должны знать, что соответствует
истине, а что - нет. Прощу вас, свидетельствуйте под  присягой,  абсолютно
искренне - можете ли вы утверждать, что пятна крови не были пятнами  крови
гориллы?
     Гротон провел  рукой  по  волосам  и  с  беспокойством  посмотрел  на
окружного прокурора.
     - О, - сказал Гамильтон Бергер, - я  выражаю  протест,  с  позволения
Высокого Суда. Я полагаю, что этот вопрос уже задавался и на него был  дан
ответ. Совершенно незачем вновь к этому возвращаться. Перекрестный  допрос
ведется не по правилам.
     -  Протест  отклоняется!  -  рявкнул  судья  Манди,  уставившись   на
свидетеля.
     Гротон снова взглянул на окружного прокурора, потом на судью.
     - Нет, я не могу утверждать это под присягой, - сказал он.
     -  И  насколько  вам  известно,  пятна  крови  могли  быть  оставлены
гориллой?
     - Насколько мне известно, да.
     - Вам известно также, что одна из выпущенных горилл  порезала  ступню
осколком стекла?
     - Да.
     - И что у нее текла кровь?
     - Насколько я понял, да.
     - Следовательно, вы не готовы показать под  присягой,  что  пятна  на
одежде, исследованные вами, были пятнами человеческой крови?
     - Ну, разумеется, если они могли быть оставлены гориллой, то это были
пятна не человеческой крови, то есть это могла быть не человеческая кровь.
И разумеется, мистер Мейсон, я исхожу из предположения, что  вы  правильно
изложили суть экспериментов  доктора  Градволя.  Я  лично,  ну,  в  общем,
сомневаюсь, что... ну, я не знаю.
     - Вы эксперт?
     - Да.
     -  Вам  известно,  что  вы  должны  давать  показания  под  присягой,
основываясь на ваших собственных знаниях и опыте, а не исходя из того, что
расскажу вам я или кто-нибудь другой?
     - Ну, разумеется.
     - Вот  и  отлично.  Отвечайте  на  вопрос.  Готовы  ли  вы  с  полной
уверенностью присягнуть, что исследованные вами пятна крови  были  пятнами
человеческой крови?
     - Мне нужно некоторое время для того, чтобы я смог ответить  на  этот
вопрос.
     - Время для чего?
     -  Для  того,  чтобы  я  смог  лично  познакомиться  с   результатами
экспериментов доктора Градволя. Вы понимаете, мистер Мейсон, я не  ученый,
не исследователь. Я токсиколог, лабораторный специалист. Я провожу  тесты,
придуманные  другими,  тесты,  опубликованные  в  авторитетных  книгах  по
данному вопросу, и, когда я получаю определенные результаты, я оцениваю их
в соответствии с экспериментами и исследовательской  работой,  проведенной
другими. Если появилось что-то новое в области серологии, а теперь,  после
того как вы это упомянули, мне  кажется,  что  действительно  этот  вопрос
недавно  дискутировался...  ну,  я  считаю,  что   моей   обязанностью   и
обязанностью Суда является провести расследование.
     - С позволения Высокого Суда, - сказал Гамильтон Бергер, - я  считаю,
что вопрос, была ли это человеческая кровь или нет, не стоит ни цента.
     - Все зависит от того, какую ценность для вас  представляет  цент,  -
рявкнул судья Манди. - Суд весьма заинтересован в этой фазе  следствия,  и
Суд хочет принести мистеру Мейсону  извинения  за  естественное  в  данных
обстоятельствах  подозрение,   что   эта   часть   перекрестного   допроса
понадобилась для того, чтобы затянуть слушание дела. Совершенно  очевидно,
что защита располагает информацией, представляющей  огромный  интерес  для
суда  -  информацией,  которую,  несомненно,  необходимо   уточнить.   Суд
объявляет перерыв до десяти часов завтрашнего утра, и Суд  просит  мистера
Гротона приложить все усилия для того, чтобы установить  истину  с  учетом
упомянутых тестов Градволя. У вас нет возражений, мистер Гротон?
     - Ну конечно нет. Я позвоню доктору Градволю лично, получу  данные  о
его тестах и схожу в справочную библиотеку, чтобы прочитать  сообщения  по
данному вопросу.
     - При сложившихся обстоятельствах, - сказал судья Манди, -  заседание
откладывается до десяти часов утра,



                                    18

     В автомобиле, когда они возвращались  из  здания  суда,  Делла  Стрит
сказала Мейсону:
     - Шеф, ты определенно озадачил этого эксперта.
     - Конечно, - сказал Мейсон, -  перед  нами  все  еще  стоит  проблема
передаточной надписи на чеке. Обрати внимание, Делла:  это,  черт  возьми,
самое весомое обвинение, потому что совершенно  очевидно,  во-первых,  что
Джозефина Кемптон скорее всего единственный человек  на  земле,  кому  эта
подделка могла принести выгоду.
     - Почему ты сказал "скорее всего"? - спросила Делла Стрит.  -  Она  и
есть единственный человек, который мог получить выгоду от этой подделки.
     Мейсон покачал головой:
     - Есть еще один человек, который мог получить от этого выгоду.
     - Боюсь, что я не совсем понимаю. И потом, что ты скажешь  по  поводу
ее кровавого отпечатка пальца на чеке?
     - Если она лжет, - сказал Мейсон, - то у нее, конечно,  вполне  могла
быть кровь на руках после убийства Эддикса. А если она говорит правду,  то
кто-то оттиснул ее палец на чеке, пока она была без сознания.
     - А кровь?
     - Ей могли капнуть кровь на  палец,  а  может  быть,  кровь  была  от
гориллы с порезанной ступней, той самой, что так дружелюбно  относилась  к
ней.
     - Но каким образом можно доказать, что там произошло на самом деле?
     - Нам нужно кое-что предпринять для  расследования  этой  фазы  дела,
Делла, - сказал Мейсон. - Я сейчас остановлюсь вот здесь, на бензоколонке.
Ты позвонишь в Стоунхендж и узнаешь, там ли брат Эддикса. Как я понял,  он
прилетел на самолете из Австралии и занимается делами,  которые  Бенджамин
Эддикс не завершил.
     - И если он там?.. - спросила она.
     - Скажи ему, что я хочу с  ним  встретиться  по  важному  вопросу,  -
ответил Мейсон.
     - Но, шеф, не лучше ли выяснить все  вопросы  с  его  поверенным?  Он
не...
     - Поверенные не  представляют  его  интересов,  -  сказал  Мейсон,  -
поверенные представляют банк,  являющийся  исполнителем  завещания.  Я  не
собираюсь обсуждать  с  ним  вопросы,  связанные  с  наследством.  Я  хочу
побеседовать с ним совершенно по другому поводу. Мне нужна его помощь  для
того, чтобы обнаружить кое-какие ключи к разгадке тайны.
     - А полиция не посмотрит на это косо?
     - Возможно. - Мейсон остановился у бензоколонки и сказал служащему: -
Налейте полный бак, а мы пока позвоним.
     Делла Стрит зашла в телефонную будку  на  станции,  набрала  номер  и
мгновение спустя подбежала к машине:
     - Он говорит, что готов встретиться в любое время,  шеф,  и  что  ему
очень хочется поговорить с тобой. По-моему, его зовут Герман Барнуэлл. Что
ему передать - когда тебе будет удобно?
     - Прямо сейчас, - сказал Мейсон, - передай, что мы едем к нему.
     Делла Стрит вернулась в телефонную будку и вскоре вышла из нее.
     - Он определенно очень хочет с тобой встретиться, шеф. Он сказал, что
в Австралии много читал о тебе.
     - Отлично, - сказал ей Мейсон. - Мы с ним  побеседуем,  и,  возможно,
нам удастся кое-что разузнать.
     Служащий станции кончил заправлять машину и принялся  наводить  блеск
на ветровом стекле.
     Мейсон уплатил за бензин, выехал с заправочной станции и помчался  по
шоссе, лавируя в плотном полуденном потоке машин.
     Делла  Стрит,  давно  привыкшая  к  манере  Мейсона  водить   машину,
откинулась назад на сиденье  и  повернула  зеркало  заднего  вида  в  свою
сторону, чтобы следить, не появятся ли патрульные машины.
     Мейсон влезал во все щели, какие только открывались в плотном  потоке
машин. И  едва  они  выехали  на  бульвар,  где  движение  было  не  таким
оживленным, как он прибавил газу.
     - В это время они обычно и ловят лихачей, - предупредила Делла Стрит.
     - Я знаю, - коротко ответил Мейсон, - но я напал на горячий  след.  И
не могу ждать, пока он остынет.
     - Какой след? - спросила она. - Или у  тебя  есть  от  меня  какие-то
секреты?
     - Когда я приехал к Бенджамину Эддиксу на следующий день после стычки
с гориллой, - сказал Мейсон, - он был очень возбужден и сильно  нервничал.
Одна сторона лица у него была скрыта под повязкой.
     - Правая сторона?
     - Правая сторона. Та самая, где были царапины - большинство из них.
     - Ну и что? - спросила она.
     - Там, где у него  не  было  повязки,  -  ответил  Мейсон,  -  а  она
закрывала всю правую сторону и часть левой, он выглядел вполне ухоженным.
     - А почему бы и нет?
     Делла Стрит увидела, что Мейсон больше не собирается отвечать  ни  на
какие вопросы -  все  его  внимание  было  поглощено  машиной,  а  на  той
скорости, с которой они ехали, для этого требовались все его способности.
     - Если мне удастся  получить  разрешение  осмотреть  дом,  -  коротко
сказал ей Мейсон, - я хочу, чтобы ты держалась от меня подальше.
     - Что я должна делать?
     - Держаться от меня подальше.
     - И на каком же расстоянии?
     - На достаточном.  И  ни  при  каких  обстоятельствах  ты  не  должна
пытаться встревать в непредвиденные ситуации, которые могут возникнуть.
     - Господи, да о чем ты говоришь?
     - Если мы обнаружим еще одну гориллу, - сказал Мейсон, - ты не должна
пытаться мне помочь. Как бы ни складывались обстоятельства, я хочу,  чтобы
ты как можно быстрее убежала.  Прыгай  в  машину,  доезжай  до  ближайшего
телефона и вызывай полицию.
     - Но, шеф, я не понимаю. Ты думаешь, что  в  доме  спрятана  горилла?
Этого не может быть.
     - Гипноз - это такая штука, - сказал Мейсон, - о которой нам известно
сравнительно мало.  Предположим,  что  ты  в  состоянии  загипнотизировать
гориллу. Тогда встает проблема, каким образом управлять ее сознанием.  Она
будет совершать непредсказуемые поступки.
     - Шеф,  ты  меня  разыгрываешь  или  пытаешься  напугать.  Ты  же  не
поверишь, ты просто не  мог  поверить  всей  той  ерунде,  которую  миссис
Кемптон рассказывала о  загипнотизированной  горилле,  убившей  Бенджамина
Эддикса.
     Мейсон усмехнулся.
     - Ты ведь не поверил, правда же?
     - Делла, - сказал Мейсон,  -  я  думаю,  что  здесь-то  и  скрывается
разгадка, которую мы все проглядели. Мне кажется, что если  ты  будешь  со
мной и у вас будет возможность убежать, то мы сможем  узнать,  в  чем  эта
разгадка заключается. С другой стороны, если ты будешь находиться  слишком
близко от меня, мы можем вдруг обнаружить, что оба попали в  ловушку.  Так
что, пожалуйста,  держись  поближе  к  двери  и  при  первом  же  признаке
опасности беги за полицией.
     - Опасности с чьей стороны?
     - Со стороны загипнотизированной гориллы.
     - А как же ты?
     Мейсон усмехнулся:
     - Смелость - лучшее  противоядие  от  опасности,  помнишь,  Делла?  Я
уверен, что со мной все будет в порядке.
     - Мне все это не нравится, - сказала она нахмурившись.
     Мейсон свернул на Олив-стрит.
     - Ну, вот мы и приехали, Делла. Я вижу, произошли некоторые перемены.
     - Я бы сказала, что  довольно  заметные  перемены,  -  сказала  Делла
Стрит. - Новый хозяин, похоже, гораздо более общителен, чем  его  покойный
брат.
     Железные ворота были распахнуты настежь. Посыпанная  гравием  дорожка
приветливо изгибалась в зелени газонов. Охранника не было.
     Мейсон напоследок еще раз предупредил Деллу:
     - Если Герман Барнуэлл предложит мне осмотреть дом в поисках ключей к
разгадке,  Делла,  -  а  я  почти  уверен,  что  он  постарается  выказать
готовность к сотрудничеству, - я хочу знать наверняка, что тебя с нами  не
будет. Стой у самого выхода и делай  вид,  что  тебя  интересуют  картины,
украшения интерьера - словом, все что угодно, только не убийство.
     - У меня уже мозги закипают от напряжения - так  я  стараюсь  понять,
зачем тебе это нужно, но я до сих пор...
     - Вот мы и приехали, - сказал Мейсон.
     Он остановил машину перед домом. Распахнулась дверь, и  оттуда  вышел
встретить их коренастый, крепко сложенный мужчина. Его  зубы  сверкнули  в
быстрой улыбке. Говорил он с заметным австралийским акцентом.
     - Мистер Мейсон, как я  полагаю.  Очень  рад  вас  видеть.  Когда  вы
позвонили мне, я едва поверил в такую удачу. Я читал много статей о  ваших
расследованиях. А  это  мисс  Делла  Стрит,  ваша  секретарша?  Для  меня,
конечно, большая честь, что вы посетили  меня  здесь.  Ну  разумеется,  вы
понимаете, я прибыл совсем недавно. У меня еще  не  было  возможности  как
следует здесь осмотреться. Дом нуждается в основательной уборке. Я еще  не
успел даже нанять слуг. Собственно говоря,  предварительные  переговоры  с
агентствами по найму показали, что это будет весьма не просто.
     - А как вы справляетесь с гориллами? - спросил Мейсон.
     Герман Барнуэлл широко взмахнул рукой:
     - Их больше нет. Я продал все - оборудование,  клетки,  стадо  -  все
скопом - зоопарку. Когда об  этой  сделке  сообщат  в  прессе,  я  надеюсь
добиться большего успеха в решении проблемы  прислуги.  Но  входите  же  и
скажите, что я могу для вас сделать, если это в моих силах. Я в самом деле
очень рад вас видеть здесь. -  Он  широко  распахнул  дверь  и  сказал:  -
Проходите прямо через холл в большую гостиную, если вы  ничего  не  имеете
против. Боюсь, мне придется самому заняться напитками. Вам шотландского  с
содовой? Или вы предпочитаете коктейль?
     - Шотландский с содовой вполне меня устроит, - сказал  Мейсон,  -  но
мы, к сожалению, спешим. Я полагаю, вы не очень занятой человек и...
     - Нет, нет, нисколько, мистер Мейсон. У меня уже было предварительное
совещание с мистером Хардвиком - поверенным, ответственным  за  исполнение
завещания, и я уже проверил несколько  счетов  вместе  с  мистером  Херши,
пытаясь что-нибудь понять в довольно запутанных  деловых  операциях  моего
брата. Разумеется, все это большей частью в руках банка,  но  банку  нужно
знать мои намерения в этой связи. Возможно,  вас  заинтересует  тот  факт,
мистер Мейсон