ды и заключения.
   - Возражение принято, - объявил судья Кенпильд  и  жестом  отмел  все
протесты Мак-Ниира, - вопрос слишком спорный. Продолжайте.
   - Что ваша сестра сделала дальше?
   - Села в свою машину.
   - Где стояла машина?
   - На обочине шоссе.
   - А не на боковой дороге, что ведет к домику?
   - Нет, сэр.
   - Что дальше?
   - Поехала следом за мной в город.
   - Это вы ей посоветовали?
   - Да, сэр.
   - Что случилось потом?
   - В потоке машин, в городе, я ее потеряла.
   - Или она умышленно отстала от вас?
   - Не знаю. Домой я приехала одна.
   - И что вы стали делать?
   - Поехала в Роксбери.
   - Ах, вот как! Прямиком в Роксбери, ко второму  обвиняемому,  доктору
Мейкому? Но там вы узнали, что он поехал по вызову. Так?
   - Так.
   - И вы стали ждать его?
   - Да.
   - Когда он вернулся?
   - Примерно в девять часов.
   - Что вы ему сказали?
   - Спросила, не видел ли он Милисент.
   - Что ответил доктор? Адель еле удерживала слезы.
   - Ответил, что не видел.
   - Перекрестный допрос! - рявкнул прокурор, бросив грозный  взгляд  на
Мейсона и насмешив своим поведением адвоката.
   - Вопросов не имею, - сказал  Мейсон  с  улыбкой.  Мак-Ниир  отпустил
Адель и занялся свидетелем, который видел,  как  Джек  Хардисти  работал
лопатой на участке.
   - Вы могли бы ее опознать?
   - Проще простого, там  на  рукоятке  инициалы  -  Д.Х.  Из  соседнего
помещения принесли лопату, свидетель подтвердил, что это  именно  она  и
есть. Вот и буквы.
   Перекрестного допроса опять не последовало.
   Мак-Ниир взглянул на часы: время приближалось к полуденному перерыву.
Заметив его движение, Мейсон понял, что прокурору  необходимо  закончить
первое заседание каким-нибудь эффектом.
   - Чарльз Ренгрев! - многозначительно вызвал он еще одного свидетеля.
   Это  был  медлительный  человек,  лет  под  восемьдесят,  ничуть   не
напуганный, а наоборот, польщенный своей ролью.  Он  работал  в  полиции
Роксбери, и ему поручили осмотреть участок  земли,  примыкающий  к  дому
доктора Мейкома.
   - Посмотрите на лопату. Вы видели ее раньше?
   - Так точно. Видел, сэр. - Когда?
   - Третьего октября, когда делал осмотр.
   - Где она была?
   - В недавно  перекопанном  садике  за  гаражом,  на  участке  мистера
Мейкома.
   - И вы, конечно, не знаете, как она туда попала из горного домика.
   - Возражаю, ваша честь, поскольку факт спорный, - поднялся Мейсон.  -
Ничто не говорит, что именно эта лопата была в домике.
   Мак-Ниир согласился:
   - Адвокат прав, ваша честь. А я докажу свою правоту  завтра.  Сегодня
снимаю свой вопрос и вызываю следующего. - Обвинитель явно очень спешил.
   Родней Витон показал, в какой позе он видел  обвиняемую  -  с  рукой,
отведенной назад. Но он не мог присягнуть, что  видел,  как  она  что-то
бросила в каньон. Могла в последнюю секунду и передумать. Но  на  другое
утро он и Лола Страг нашли пистолет тридцать восьмого калибра, утонувший
в покрове сосновых игл.
   Мейсон не посчитал нужным задавать вопросы.
   Вызванная свидетелем Лола  Страг  подтвердила  слова  Роднея  Витона.
Затем прокурор представил жюри выписку из журнала: револьвер  приобретен
мистером Блейном.
   Судья объявил перерыв.
   Когда под щелканье фотоаппаратов прокурор выходил  из  зала,  на  его
лице было написано довольство собой.
 
Глава 21 
 
   Мак-Ниир  начал  второй  день  процесса  С  наращивания   трагических
моментов, которые составили настолько живую картину  злодеяния,  что  не
привыкшие к такой красочности присяжные, да  и  члены  суда,  постепенно
попали под гипноз его личности.
   Первым вызвали  одного  из  офицеров,  осуществлявших  арест  доктора
Мейкома - мистера Уильяма Франклина.  Он  детально  обрисовал  все-меры,
принятые  для  наблюдения  за  домиком.  И  отметил   последовательность
появления каждого персонажа: сперва в хижину вместе  с  Раймондом  вошли
Адель Блейн и Мирна Пейсон, затем подъехали на  машине  Родней  Витон  и
Лола Страг, а Адель Блейн спряталась в темной спальне, где недавно лежал
труп Хардисти. Затем к двери подошел еще один человек - Берт Страг,  его
впустили. Потом прокрался доктор Мейком,  но  не  стал  задерживаться  у
двери, а полез в окно темной спальни.
   Полицейские одновременно подошли к окну  спальни  и  включили  мощный
фонарь, при свете которого увидели: из комнаты с воплем  ужаса  выбегает
Адель, а доктор Б это время вынимает пулю из тайника  за  картиной.  Эту
пулю удалось у него забрать, только надев на него наручники.
   На пуле сделана отметка для идентификации.  Здесь  свидетель  опознал
пулю, предъявленную ему Нииром.
   - Перекрестный допрос, - бросил прокурор Мейсону.
   - В тот момент, когда вы осветили доктора фонариком, рука его была за
картиной?
   - Да, сэр.
   - Значит, он доставал оттуда пулю. А нельзя ли предположить... -  Тут
Мейсон заметил в глазах Мак-Ниира торжествующий огонек и осекся.
   - Нет. Снимаю вопрос. У меня все.
   Обвинитель пришел в неописуемую ярость. Он  вскочил  с  места,  хотел
что-то выкрикнуть, но только закусил губу и сжал кулаки.
   С нескрываемым  любопытством  Мейсон  посмотрел  на  него,  торопливо
нацарапал на листочке: "Мак-Ниир явно хочет, чтобы я заставил  Франклина
признать, что доктор мог прятать, а не доставать пулю... Тут  что-то  не
так, надо держать ухо востро", - и придвинул записку Делле.
   - У доктора, подсудимого Мейкома, нет вопросов? - спросил судья.
   - Вопросов нет.
   - А у вас, мистер Мак-Ниир?
   - Пока нет... это все, ваша честь. Продолжаю допрос свидетелей.
   Был вызван доктор Клемент Прингл, эксперт по баллистике, лабораторной
технике и токсикологии.
   - Посмотрите пулю, - попросил Мак-Ниир, - вы исследовали ее раньше? И
проделывали с ней все нужные эксперименты?
   - Так точно.
   - А вот вам пистолет. Скажите, делали вы из него пробные выстрелы?
   - Да.
   - И результат? Пуля выпущена из этого револьвера?
   - Нет, сэр, - холодно сказал эксперт.
   Судья недоумевающе взглянул на прокурора, на Мейсона, на  безучастную
ко всему Милисент Блейн и, перегнувшись через стол, переспросил:
   - Нет?
   - Нет, сэр. Мейсон кратко сказал:
   - У меня нет вопросов.
   Мак-Ниир со слабой улыбкой поклонился ему.
   - Благодарю вас, адвокат. Доктор Прингл,  пока  у  меня  к  вам  все.
Приступаем к допросу следующего свидетеля, Фреда Хармана.
   Фред тоже служил в полиции Роксбери. Это  был  толстый,  флегматичный
малый, досадующий на свою  роль  свидетеля,  помешавшую  ему  заниматься
своими нехитрыми делами. Отвечал он скучным голосом, вызывая зевоту.
   - Вы были вместе со свидетелем Ренгревом, когда он нашел лопату?
   - Да, сэр.
   - Вы можете ее опознать.
   - Да. Это она.
   - Где она находилась?
   - За гаражом.
   - И что вы сделали?
   - Начал копать.
   - Нашли что-нибудь?
   - Собаку. Ее застрелили. А пулю вынули.
   - Есть вопросы, адвокат?
   - Нет, - ответил Мейсон.
   Объявили перерыв.  В  зале  началось  оживление.  Пленка  запечатлела
торжествующую улыбку обвинителя. Только Мейсон оставался  в  стороне  от
шумихи.
 
Глава 22 
 
   Перри Мейсон и Делла Стрит  сидели  в  отдельной  кабинке  небольшого
ресторанчика.
   - Не понимаю я этой собаки, - сказала Делла.
   - Сейчас я обрисую тебе точку зрения  прокурора.  Милисент  встречает
Мейкома и рассказывает ему  о  новой  растрате  мужа,  о  тех  девяноста
тысячах, которыми он шантажирует отца. Доктор предлагает ехать в  горный
домик, где он делает  Хардисти  инъекцию  скополамина,  после  чего  тот
рассказывает, куда спрятал уворованное.
   Делла отпила чай.
   - Насколько я поняла теорию обвинения, эти двое все так и сделали.  А
Джек впал в буйство, поэтому пришлось его пристрелить. Хорошо, а при чем
тут собака?
   - Собака при деле. Мейком  не  мог  не  понимать,  что  при  вскрытии
извлекут пулю, сверят ее с револьвером Милисент  и  все  будет  кончено.
Поэтому он извлек пулю и спрятал ее.
   - А собака?
   - Погоди. Мак-Ниир уверен, Мейком раздобыл оружие  того  же  калибра,
застрелил бездомного пса, извлек пулю, животное зарыл у себя на участке,
а пулю решил  спрятать  там,  где  ее  рано  или  поздно  найдут,  потом
лабораторные тесты докажут, что это не та пуля.
   - Значит, доктор прятал пулю, а не доставал ее?
   - Вот именно. И я чуть не сыграл обвинению на руку...  Видела  бы  ты
взгляд этого Цицерона! И как он потом разозлился!
   - Что же дальше?
   - Пока не знаю. Что-то надо придумать.
   - Надо же вляпаться в такую путаницу! - жалобно призналась  Делла.  -
Возможно, Милисент вовсе не убивала, но доктор в этом не  сомневается  и
делает все для того, чтобы ее  выручить,  запутывая  ее  и  себя...  Или
доктор ухлопал Хардисти, а  Милисент  пытается  его  выручить.  В  обоих
случаях вы при пиковом интересе. А у этого Цицерона торжествующая  рожа,
так бы и вцепилась в нее ногтями!
   - Не входи в раж, Делла,  -  улыбнулся  Мейсон,  давай  лучше  думать
головой. В свидетельских показаниях есть одно несоответствие, которое не
учли.
   - Какое же?
   - Обождем показаний милейшего Джеймсона.
   - До меня не доходит.
   - Сомневаюсь, чтобы до  кого-нибудь  доходило,  но  уж  я  постараюсь
сунуть их носом куда надо.
   - Неужели, шеф, вы не сможете разработать версию, которая вытащит  из
ямы Милисент?
   - Не знаю, - устало признался Мейсон,  -  ведь  ни  один  из  них  не
помогает, ставят только палки в колеса. Не зря Мак-Ниир рассчитывает  на
легкую победу. Я ему еще поубавлю спеси, но пока...
   Он не договорил, послышался голос Пола Дрейка. Детектив спрашивал, не
здесь ли Перри Мейсон. Мейсон отодвинул штору.
   - Хэлло, Пол, с чем пришел?
   Детектив вошел в кабинку с ухмылкой. Под мышкой у него был  небольшой
пакет, завернутый  в  газету  и  туго  перетянутый  шнурком.  Он  сел  и
аккуратно положил пакет на стол. Сразу же стало слышно тиканье...
   - Те самые! - кивнул Дрейк.
   - Где ты их взял?
   - Не я, Раймонд обнаружил их под тонким слоем почвы, примерно,  футах
десяти от того места, где они были спрятаны в первый раз.
   - На каком расстоянии от того места, где нашли осколки очков?
   - Совсем близко... Раймонд  обернул  часы  бумагой  и  расписался.  Я
сверху намотал еще бумаги и тоже расписался. Откроем в суде?
   - Вызовем на скамью свидетелей Гарлея Раймонда  и  попросим  опознать
свою подпись. И сделать  это  надо  до  того,  как  кончится  завод.  Он
суточный?
   - Да!
   - Отстают они или спешат?
   - Идут вперед на два часа сорок пять минут. Мейсон  стал  набрасывать
на бумаге какие-то расчеты.
   - Они и вправду показывают звездное время! Учитывая военный сдвиг  на
час.
   Дрейк похлопал глазами.
   - Слушай, Перри, а вдруг эта петрушка со звездами сработает, а?.. Для
чего-то использованы часы, которые фиксируют время по звездам!.. Да  еще
и закапываются в разных местах! Зачем?
   - Этот вопрос мы и предложим нашему всезнайке Мак-Нииру.
   - Эй, Перри, не очень-то рассчитывай, что они согласятся  пристегнуть
к делу такую сказочку.
   Мейсон блаженно улыбнулся и согласился:
   -  Конечно,  так  и  будет...  но  попотеют  изрядно,  пока  втолкуют
присяжным, что тут нет никакой связи... Жюри состоит  из  людей!  А  они
падки на всякую чертовщину!
   Делла и Пол только вздохнули, глядя на Мейсона.
 
Глава 23 
 
   Когда суд вновь собрался в два часа, Мак-Ниир  занял  свое  место  за
столом обвинения с видом юбиляра.
   Судья  Кенпильд   велел   помощнику   прокурора   продолжать   допрос
свидетелей, но тут поднялся Перри Мейсон и попросил, в виде  исключения,
нарушить порядок и взглянуть на одно вещественное доказательство защиты,
которое, в противном случае, может "испортиться".
   Узнав, что речь идет о пресловутых часах, Мак-Ниир воспротивился,  но
ему пришлось уступить, потому что все присяжные и судья, не говоря уже о
публике, были страшно заинтригованы новым поворотом дела.
   Часы представили суду, и Мейсон простыми выкладками доказал, что  они
поставлены на звездное время.
   Мак-Ниир, обозленный нарушением плавно текущего дела, напомнил о себе
ледяным тоном:
   - Ваша честь, я хотел бы получить право провести перекрестный  допрос
свидетеля мистера Раймонда после того,  как  суд  решит,  имеет  ли  эта
нелепая безделушка хоть какое-то отношение к делу.
   - Хорошо, мистер Мак-Ниир, - согласился судья и обратился к адвокату:
   - Скажите, мистер Мейсон, были  ли  эти  часы  проверены  на  наличие
отпечатков пальцев?
   - У нас не было времени, ваша весть, но я бы очень хотел,  чтобы  суд
отдал распоряжение экспертам, - вежливо ответил Мейсон.
   - Безусловно, мы так и сделаем.
   - А теперь, - заявил Мак-Ниир,  -  пока  мы  на  время  покончили  со
звездами, я предлагаю не витать в облаках,  а  спуститься  на  землю.  Я
вызываю свидетеля помощника шерифа мистера Джеймсона.
   Поначалу Джеймсон давал самые обычные показания, но  вскоре  Мак-Ниир
прибегнул к приему нагнетания:
   - Второго октября вы вместе  со  мной  поехали  на  квартиру  доктора
Мейкома.
   - Да, сэр.
   - Кто присутствовал еще?
   - Никого. Только вы и он.
   - Во время моего разговора с ним вы выходили?
   - Да, сэр.
   - И что вы сделали?
   - Я осмотрел машину доктора Мейкома.
   - Что же вы обнаружили?
   - Чемоданчик доктора лежал  на  заднем  сиденье.  В  нем  со  всякими
пузырьками находилась склянка, набитая ватой. В вате обнаружена бумажка.
   - На ней что-то написано?
   - Да, сэр.
   - Узнаете ли вы этот листок бумаги, если его покажут?
   - Да, сэр.
   - Завтра я представлю заключение графологов: записка  написана  рукой
Милисент Хардисти. А сейчас мы ее просто зачитаем для ясности.
   - Не возражаю, - сказал  Мейсон  в  ответ  на  несколько  озадаченный
взгляд судьи в его сторону.
   Мак-Ниир стал читать голосом чтеца-декламатора:
   - "Дорогой Джеф!.. Джек сделал нечто ужасное. Никогда не думала,  что
он способен на такую низость... Сейчас он в горах, в домике отца. Я  еду
туда для объяснения. Если дело дойдет до самого худшего, вы меня  больше
не увидите. Я надеюсь, мне удастся заставить Джека сказать правду и хоть
частично исправить зло, которое он причинил  отцу.  О  зле,  которое  он
причинил мне, я не думаю, но бедный папа ни в чем не виноват...
   Поскольку это письмо может оказаться прощальным,  я  хочу,  чтобы  вы
знали, какое огромное место вы занимали в моей жизни.  Ваше  бесконечное
терпение, дружба и вера в меня  поддерживали  душу  и  давали  силы  для
жизни, пока было возможно.
   Прощайте, мой дорогой.
   Ваша Милисент".
   Мак-Ниир передал листок секретарю суда,  попросил  пометить  его  как
вещественное доказательство  обвинения.  Потом  обвинитель  торжественно
взглянул на Перри Мейсона и - красноречиво - на часы. Ему явно  хотелось
и сегодняшнее заседание закончить на "высокой ноте".
   - Вы закончили допрос свидетеля? - спросил судья.
   - Да, ваша честь. Уже четыре часа, и...
   - Приступайте к перекрестному допросу, мистер Мейсон, - сказал судья,
не обращая внимания на слова Мак-Ниира.
   Мейсон повернулся к свидетелю.
   - Вам поручено работать по данному делу, мистер Джеймсон?
   - Что вы имеете в виду?
   - В ваши обязанности входит обнаружение вещественных доказательств?
   - Да, сэр.
   - А вы проверили каньон, куда,  по  словам  обвиняемой,  она  бросила
оружие?
   - Вряд ли это необходимо, - улыбнулся Джеймсон.
   - Почему же?
   - Револьвер спрятали там, где его и нашли.
   - Известны ли вам слова миссис Хардисти, сказанные  сестре,  что  она
бросила оружие через парапет?
   - Да, она так заявила.
   - И вы, полицейский офицер,  возглавляющий  расследование,  проверили
правильность ее заявления?
   - Нет. Я предпочел осмотреть то место, где  она  на  самом  деле  его
запрятала...
   - А вы уверены, что это тот самый пистолет?
   - Ну... Наверное...
   - И вы можете присягнуть: на дне и на склонах каньона нет  оружия,  о
котором говорила миссис Хардисти?
   - Присягнуть я не могу, но готов поспорить на тысячу долларов...
   - Отвечайте только на вопросы, - одернул судья, нас не интересует, на
сколько вы можете поспорить.
   Мейсон иронично улыбнулся Джеймсону.
   - Итак, вы не знаете, то ли это оружие, которым был убит Хардисти. Вы
не знаете, спрятала ли его обвиняемая в том месте, где вы его  нашли.  И
все же вы  не  потрудились  обыскать  то  место,  на  которое  она  сама
указывала. Так?
   - Могло ли у нее  быть  два  револьвера,  как  вы  полагаете,  мистер
Мейсон?
   - А я ничего не полагаю. Я задаю вопросы, хочу выяснить, какого  рода
расследование производилось.
   - Так вот, в каньоне оно не производилось.
   - Хотя, по имеющимся данным, миссис Хардисти могла  выбросить  оружие
именно в каньон?
   - Да...
   - И это мог быть именно тот пистолет, из которого застрелили собаку?
   - Теоретически, почему бы и нет. Обвиняемая убивает собаку,  зарывает
ее у гаража доктора Мейкома, а потом несется в каньон,  чтобы  выбросить
там оружие, попытался иронизировать Джеймсон.
   - Благодарю вас, это очень интересно. Но вы не думаете, что это так и
было?
   - Нет, не думаю.
   - А почему?
   - Возле домика не было никакой собаки.
   - Откуда вы знаете?
   - Ничто не указывало на ее присутствие.
   - А что должно было указывать? Джеймсон растерялся.
   - Не было там собаки, вот и все.
   - Как вы узнали?
   - Я просто знаю. На основании следов!
   - А вы их искали?
   - Да, сэр.
   - Собачьи?
   - Да, сэр.
   - До того, как появилась "собака" в данном деле?
   - По всей вероятности... да.
   - Итак, вы искали собачьи следы?
   - Не совсем...
   - Значит, не искали?
   - Мы обследовали участок.
   - И не заметили собачьих следов?
   - Нет, сэр.
   - А следы койотов?
   - Вы знаете, я не могу поручиться, что там не было следов животных.
   - Но вы не желаете заявлять, что там таковые были?
   - Совершенно верно.
   - Так все же, были там собачьи следы?
   - Валяйте, издевайтесь!
   - Свидетель, призываю  вас  к  порядку!  -  сурово  сказал  судья.  -
Отвечайте защите!
   - Я не знаю... - буркнул Джеймсон. Мейсон снисходительно улыбнулся.
   - Благодарю вас, мистер Джеймсон. Это пока все.  Судья  посмотрел  на
часы, потом на обескураженного прокурора.
   - Вот теперь, - сказал он, - можно объявить перерыв.
 
Глава 24 
 
   Перри Мейсон шагал по  кабинету  в  своей  излюбленной  позе:  голова
поднята, большие пальцы засунуты за лацканы пиджака.
   Делла Стрит, сидевшая за своим столом, следила за ним с участием.
   Вот уже час продолжалось это хождение. Мейсон  останавливался  только
для того, чтобы закурить новую сигарету или бросить окурок.
   Примерно к девяти часам он мрачно заявил:
   - Если не придумаю какой-нибудь астрономический трюк в этом  деле,  я
проиграю его!
   Делла обрадовалась: если Мейсон заговорил, значит, наступила какая-то
разрядка.
   - Разве вы не можете дать часам говорить самим за себя?.. Не случайно
они были поставлены на звездное время!
   - Сначала нужно доказать, что эти треклятые часы  имеют  отношение  к
убийству.
   - Но ведь их нашли неподалеку?
   -  Мало  ли  что.  Так  и  вижу  ледяной  взгляд  судьи.  Он   вправе
недоумевать, а что я отвечу?
   - Не знаю, - вздохнула Делла.
   - Вот именно, я тоже. Звездное  время  используется  для  определения
положения небесных тел, а не земных...
   - Как вы считаете, шеф, она виновна?
   - Зависит от того, как понимать. Если она его и убила, это могло быть
случайностью, вызванной какими-то непредвиденными обстоятельствами, а не
заранее  обдуманным  действием.  Но  она  могла  спустить  курок,  я  не
сомневаюсь.
   - Почему она молчит о смягчающих обстоятельствах?
   - Боится повредить кому-то еще, но самое примечательное, Делла, тут -
двухступенчатое преступление.
   - То есть?
   - Так оно выглядит. Перед тем, как расправиться  с  Хардисти,  кто-то
завладевает  его  добычей.  Сначала  вводит   ему   скополамин,   и   он
проговаривается... А мо