-  Перестань  биться
головой о каменную стену, Перри. На этом процессе  у  тебя  есть  только
один выход - как только начнется заседание, встать и обратиться к  судье
примерно с таким заявлением: хотя ты  считаешь,  что  у  тебя  есть  еще
неплохие  шансы  для  защиты  твоей  клиентки,   однако   представленных
доказательств  достаточно,   чтобы   обосновать   связь   обвиняемой   с
совершенным преступлением, и ты просишь  суд  вынести  сейчас  по  этому
поводу свое  решение.  В  таком  случае  ты  лишишь  Гамильтона  Бюргера
возможности требовать прений сторон и  удержишь  его  от  громкой  речи,
которая прямиком попадет во все газеты.
   А именно этого и хочет Бюргер. Он будет говорить о  молодой  женщине,
маскирующейся  под  невинность,  рассуждать  о  сатанинском   характере,
скрывающемся за привлекательной  внешностью,  громогласно  обличать.  Он
намекнет, что еще один труп ждет, чтобы его нашли и поместили фотографию
в газете.
   В конце концов, Перри, это дело... с лимузином  и  шофером  мало  что
значит. Мы ведь все знаем, что  аферистка  появилась  в  субботу,  чтобы
сыграть роль Амелии Корнинг, и было бы довольно естественно, появись она
из Мохава. Признаюсь, что мне немного  не  по  себе,  что  я  вообще  не
подумал о лимузине и шофере, но ведь полиция тоже об этом  не  подумала.
Этот шофер не был допрошен.
   Мейсон  не  стал  тратить  времени  на  ответ  Дрейку.  Он   подозвал
официанта, подписал чек и сказал:
   - Идемте в суд. Нам предстоит еще большая работа.
 
Глава 13 
 
   В зале суда, ожидая появления судьи Элмера, Мейсон вдруг обратился  к
Дрейку:
   - Пол, я хочу, чтобы ты разузнал, кто подруги Эндикотта Кэмпбелла.
   - У него нет ни одной, - ответил Дрейк.
   - Не говори мне этого, - возразил ему Мейсон.  -  Разумеется,  что  у
такого мужчины есть женщины. Жена оставила его два года назад и...
   - Некоторое время была одна, - сказал Дрейк. - До того, как в конторе
появилась Сьюзен  Фишер.  Она  была  его  секретаршей  и  была  замужем.
Кэмпбелл втюрился в нее,  и,  очевидно,  она  ответила  взаимностью.  По
крайней мере, так думал ее муж.  Он  поднял  страшную  шумиху  по  этому
поводу, угрожал застрелить Кэмпбелла и забрал из конторы жену.
   - Они больше не встречаются?
   - Нет.
   - Он не звонит никакой женщине?
   - Со времени нашей слежки - нет.
   - Тогда, значит, он в курсе того, что за ним следят. Никаких звонков?
Никаких женщин, посетивших дом?
   Только одна женщина звонила туда, - сказал Дрейк.  -  И  она  подруга
гувернантки, Элизабет Доу.
   - То, что она подруга гувернантки, не исключает, что  она  подруга  и
Эндикотта Кэмпбелла, - возразил Мейсон.
   - Только не она, - ответил Дрейк. - Вот, я прочитаю тебе  сведения  о
ней. - Он вынул блокнот. - Синди Хостинге, Рентнер-роуд, тысяча  пятьсот
тридцать шесть. Это адрес меблированных комнат  "Тулэйн".  Она  живет  в
номере триста сорок восемь. Медицинская сестра.  Выглядит  примерно  как
Элизабет Доу, только заметно старше. Англичанка. Худощавая. Длинноногая,
страдает плоскостопием, лицо лошадиное...
   - Достаточно, - ответил Мейсон. - Вычеркни ее, но это  хороший  след.
Кто еще ходит в друзьях у гувернантки? Люди ее же возраста?
   - Судя по всему - никто, - ответил Дрейк. - По крайней мере,  нам  не
удалось установить никого. Я думаю, что все  они  догадались  о  слежке,
хотя ничем  не  показали,  что  знают  об  этом,  и  ведут  себя  весьма
осмотрительно. Они...
   Женщина-полицейский ввела в зал Сьюзен Фишер. Когда она  садилась  за
креслом Мейсона, то, наклонившись к адвокату, спросила:
   - Я подвела вас, мистер Мейсон?
   - Честно говоря, не знаю, - ответил адвокат.
   - Я скажу только одно, мистер Мейсон, все эти показания - куча лжи. Я
никогда в жизни не встречала Кена Лоури.  Я  никогда  не  возила  его  в
автомобиле. Я всегда говорила вам лишь одну правду. Я...
   В зале  появился  судья  Элмер,  и  судебный  пристав  стукнул  своим
молотком, призывая к порядку.
   Гамильтон Бюргер,  расположившийся  за  столом  обвинения,  бросил  в
сторону Мейсона взгляд триумфатора и опять уткнулся в какие-то бумаги.
   Харрисон Флэндерс объявил:
   - Если суд позволит, наш следующий свидетель - Норма Оуэне.
   Норма Оуэне представилась начальником  канцелярии  компании  "Корнинг
майнинг, смелтинг энд инвестмент". Флэндерс сказал:
   - Я показываю  вам  стилет  для  разрезания  бумаги,  помеченный  как
"вещественное доказательство обвинения", и спрашиваю вас: вы можете  его
опознать?
   - Это нож, которым пользовалась Сьюзен Фишер, чтобы вскрывать письма.
Он лежал на ее рабочем столе.
   - По каким признакам вы опознали его?
   - По его внешнему виду и по маленькому пятнышку на рукоятке. Я помню,
как оно появилось. Мисс Фишер воспользовалась  стилетом,  чтобы  открыть
банку с краской.
   - Больше вопросов к свидетелю не имею, - сказал  Флэндерс.  -  Можете
вести перекрестный допрос.
   - Вопросов нет.
   - Вызываю лейтенанта Трэгга, чтобы задать  ему  еще  один  вопрос,  -
сказал Флэндерс. - Вы уже  приводились  к  присяге,  лейтенант.  Займите
место.
   Мейсон,  смотревший  через  окно  куда-то  вдаль,  казалось,   совсем
отключился от происходящего.
   - Лейтенант, вы провели обыск квартиры обвиняемой?
   - Да.
   - Кроме других вещей, вы искали  квитанцию  за  прокат  машины  номер
девятнадцать из "Ви рент М-кар"?
   - Да.
   - Предъявите ее, пожалуйста. Трэгг показал бумагу.
   - Я прошу, чтобы она была приобщена к делу в  качестве  вещественного
доказательства обвинения, - сказал Флэндерс. - Ваша очередь, - обратился
он к Мейсону
   Мейсон,  очевидно,  не  слышал  слов  Флэндерса.  Сощурившись,  он  в
глубокой задумчивости продолжал смотреть в окно.
   - Вы можете вести допрос, мистер Мейсон, - повторил судья Элмер.
   - Да, ваша честь, спасибо, - вздрогнув, ответил адвокат.
   Он встал, подошел к лейтенанту Трэггу,  выжидательно  смотревшему  на
него, коротко бросил: "Вопросов нет", - и вернулся на свое место.
   - Все, лейтенант, - сказал Флэндерс.  -  Ваша  честь,  все  материалы
обвинения предъявлены.
   Гамильтон Бюргер поднялся.
   - Если суд позволит, - начал  он,  -  я  хотел  бы  прокомментировать
материалы, предъявленные здесь в качестве  доказательств.  Благодаря  им
суд увидит, что случившееся - хладнокровное, умышленное убийство. Нельзя
забывать также об  исчезновении  Амелии  Корнинг.  Это  очень  серьезный
вопрос, и нет сомнений, что убийство Лоури и исчезновение  мисс  Корнинг
связаны между собой.
   - Минуточку, -  прервал  его  Мейсон.  -  Вы  приступаете  к  прениям
сторон?
   - Конечно, - ответил Гамильтон Бюргер.
   - Сомневаюсь, что есть какая-то необходимость вести прения, -  заявил
судья Элмер.
   -  Разве  не  надлежит  дать  защите  возможность   предъявить   свои
доказательства? - спросил Мейсон.
   Бюргер удивленно посмотрел на него.
   - Нет ни единого доказательства, которое вы  могли  бы  или  решились
предъявить.
   Мейсон заявил:
   - Прежде чем представить какие-либо доказательства  защиты,  я  прошу
суд вызвать для дальнейшего перекрестного допроса Эндикотта Кэмпбелла.
   - Мы вносим протест, - сказал Гамильтон Бюргер. - Это любимая  уловка
адвоката Мейсона - получить представление о материалах обвинения и потом
вызвать  какого-нибудь  важного  свидетеля  обвинения  для   дальнейшего
перекрестного допроса.
   - Тем не менее я даю на это разрешение, - сказал Элмер. - Хотя сейчас
идет лишь предварительное слушание с  целью  определить,  существует  ли
разумное основание  связать  обвиняемую  с  данным  преступлением,  факт
остается фактом - это слушание идет в суде. От защиты  нельзя  требовать
знания всех материалов обвинения. Теория права гласит, что защите должна
быть предоставлена любая возможность объяснить те или иные факты.
   - Я подозреваю,  что  желание  мистера  Мейсона  подвергнуть  мистера
Кэмпбелла дальнейшему перекрестному допросу имеет целью оттянуть время и
создать   почву   для   какого-либо   возможного   противоречия    между
доказательствами, когда дело будет слушаться в суде высшей инстанции,  -
сказал Гамильтон Бюргер. - Мы бесспорно установили prima  facie  дела  и
уже имеем сейчас право на решение суда. Если мистер Мейсон хочет вызвать
Эндикотта Кэмпбелла как свидетеля защиты, то пусть так и сделает.
   Судья Элмер покачал головой.
   -  Я  намерен  разрешить  защите  вызвать   мистера   Кэмпбелла   для
перекрестного допроса. Займите свидетельское место, мистер Кэмпбелл.  Вы
уже приведены к присяге.
   - Мистер Кэмпбелл, я хочу задать вам пару вопросов, - сказал  Мейсон.
- Вы узнали от моей подзащитной по телефону, что ваш сын  Карлтон  отдал
ей коробку из-под обуви, содержавшую  большое  количество  стодолларовых
банкнотов. Вы узнали об этом в субботу вечером. Это верно?
   - Я не узнавал ничего подобного, - возмущенно ответил Кэмпбелл. - Она
заявила, что так поступил мои сын. Она солгала. Я уже доказал,  что  это
ложь. Я провел расследование и обнаружил, что мой сын  ничего  подобного
не делал и у него с собой была коробка с парой моих выходных ботинок.  Я
знаю, что мой сын держит свои игрушки или, как он их называет, сокровища
в коробке из-под обуви, и я помню, как в шутку сказал ему, что мы  могли
бы обменяться коробками. Но я не прятал дома  никакой  обувной  коробки,
содержащей деньги. И у моего сына тоже не было никакой обувной коробки с
деньгами, которую он мог бы передать обвиняемой.
   - Тем не менее, - сказал Мейсон, - вы боялись, что  по  этому  поводу
мальчику будут задавать вопросы и спрятали его где-то так,  что  полиция
не может его допросить, не правда ли?
   - Я не делал ничего подобного, - рявкнул Кэмпбелл.  -  Разумеется,  я
никому не  позволю  травмировать  моего  сына  и  промывать  семилетнему
мальчику мозги, чтобы...
   - Один момент, один момент, - вмешался Гамильтон  Бюргер.  -  Мистеру
Кэмпбеллу нет необходимости сообщать какую-либо информацию, хотя я  могу
понять его справедливое негодование. В любом случае данный  перекрестный
допрос ведется не правильно, неразумно, он касается  вещей,  не  имеющих
никакого отношения к данному делу.
   - Я полагаю, что допрос может выявить предубеждение свидетеля. Мне бы
хотелось знать, что произошло в его конторе в субботу,  -  сказал  судья
Элмер. - Не вижу причины, почему свидетель не может отвечать на заданный
ему вопрос. Он выглядит человеком, способным защитить себя.
   Гамильтон Бюргер сел. Кэмпбелл продолжил:
   - Я сказал вам то, что должен был сказать. Разумеется, я не собирался
дать какому-то  ловкому  адвокату  возможность  сделать  из  моего  сына
разменную монету в  деле  о  хищении.  Признаю,  что  велел  гувернантке
Элизабет Доу отвезти его в такое место,  где  его  не  будут  беспокоить
вопросами, и держать там,  пока  я  не  дам  знать,  что  Карлтон  может
вернуться.
   - Но как вы собираетесь дать ей знать об этом, если сами  не  знаете,
где они находятся?
   - Я велел Элизабет Доу время от времени звонить мне.
   - Вопросов больше не имею, - сказал Мейсон.
   - Дело со стороны обвинения закончено, - объявил Гамильтон Бюргер.
   - Мне бы хотелось вызвать для дальнейшего  допроса  Элизабет  Доу,  -
сказал Мейсон.
   - Мы протестуем, ваша честь, защита явно пытается действовать в  свою
пользу.
   - Видимо, так оно и есть, - согласился судья Элмер. - Мистер  Мейсон,
если вы сообщите цель перекрестного допроса, то, возможно, суд и  примет
решение вызвать названного свидетеля.
   - Я хочу узнать, где, начиная с субботнего вечера, прячут семилетнего
мальчика, сына Эндикотта Кэмпбелла, - объяснил Мейсон.
   - Не понимаю зачем, - сказал судья Элмер.
   - Это может иметь большое значение для процесса, - ответил Мейсон.
   Судья Элмер отрицательно покачал головой.
   - Я так не думаю. Просьба повторно  вызвать  Элизабет  Доу  для  дачи
показаний не может быть удовлетворена. У  вас  есть  какая-либо  твердая
линия ведения защиты, мистер Мейсон?
   - Если суд позволит, - сказал Мейсон, - я прошу отложить слушание  до
шестнадцати  часов.  К  этому  времени  я  либо  представлю  необходимые
доказательства защиты, либо передам дело суду без всякой защиты.
   - Почему  вы  просите  этой  отсрочки,  мистер  Мейсон?  Как  ветеран
судебной защиты, вы наверняка должны понимать: против вашей  подзащитной
собраны такие убедительные улики, что защита не сможет  найти  абсолютно
никакого  мотива,  способного  склонить   суд   к   решению   освободить
обвиняемую.
   Это  не  слушание,  на  котором   необходимо   доказать   несомненную
виновность подсудимого. Здесь происходит всего  лишь  слушание  с  целью
определить, совершено ли преступление, и  если  совершено,  то  есть  ли
разумные основания считать, что его совершил обвиняемый. Все эти условия
точно соблюдены.
   Гамильтон Бюргер, не упуская возможности сделать несколько замечаний,
снова вскочил с места.
   - Более того, если  суд  позволит,  -  начал  он,  -  я  считаю,  что
обвиняемой не следует оказывать никакого снисхождения. Перед нами крайне
отталкивающая ситуация, когда молодая женщина, злоупотребив оказанным ей
доверием, ограбила компанию, где работала. Далее она  попыталась  скрыть
растрату, снискав расположение главы корпорации. Потерпев неудачу,  она,
чтобы замести следы, совершила убийство. Мы знаем об  одном  совершенном
ею убийстве, но я думаю, благодаря  представленным  доказательствам  суд
понял, что, вполне вероятно, обвиняемой совершено два убийства.
   - Обвиняемая под стражей, - возразил Мейсон. - Она не совершит больше
никаких убийств, пока находится в тюрьме. Я считаю, что, как ее адвокат,
имею право на полтора часа для разработки той линии  защиты,  которую  я
уже имею  и  которую  предъявлю  суду.  Она  может  прояснить  некоторые
моменты, требующие уточнения. В качестве профессионала я могу  заверить:
у  меня  есть  основания  считать,  что  я  сумею  найти  доказательства
величайшей важности в последующие полтора часа.
   - Будучи хорошо знакомым с репутацией защитника, суд намерен  принять
его заверения.
   - Я тоже хорошо знаком с репутацией защитника, - выкрикнул Бюргер.  -
Эта репутация основана на обмане.
   - На исключительной сообразительности, - поправил его судья Элмер.  -
На сообразительности вкупе с  честностью.  Порой  его  сообразительность
выводит прокуратуру из себя,  но,  насколько  известно  суду,  честность
этого защитника никогда не ставилась  под  сомнение.  Суд  удовлетворяет
ходатайство защиты. Судебное  разбирательство  отложено  до  шестнадцати
часов. Обвиняемую вернуть под стражу.
   Мейсон подозвал Деллу Стрит и Пола Дрейка и быстро подошел  к  месту,
где сидел лейтенант Трэгг.
   - Лейтенант, - сказал он, - могу ли  я  отвлечь  вас  на  минутку  по
весьма срочному делу?
   Трэгг на мгновение задумался, затем сказал:
   - Почему бы и нет?
   - Тогда за мной, - бросил Мейсон.
   Адвокат повлек своих спутников к лифту. Они успели  заметно  обогнать
публику и первыми занять кабину,
   - Опускай без  остановок,  прямо  на  первый  этаж,  -  велел  Мейсон
лифтеру. - Срочное дело.
   - Эй, погодите, - сказал Трэгг. - Что случилось?
   - Мы собираемся кое-что предпринять прежде,  чем  успеют  догадаться,
что мы делаем.
   - Нет, погодите, - запротестовал Трэгг. -  Я  не  на  вашей  стороне,
Мейсон. Я на...
   - Вы хотите или не хотите поддержать  закон  и  защитить  граждан?  -
спросил Мейсон.
   Трэгг усмехнулся:
   - Не стоит меня убеждать, я за материнство и против греха. Я поеду  с
вами, Перри, но предупреждаю: в случае чего я задам вам хорошую трепку.
   - Согласен, - сказал Мейсон.
   Лифт остановился на первом этаже.  Мейсон  ринулся  к  выходу  такими
широкими шагами, что Пол Дрейк с трудом держался рядом с ним, в то время
как Делла Стрит и коротконогий лейтенант Трэгг почти бежали.
   Адвокат вел их туда, где стояли припаркованные автомобили.
   - Лейтенант, ваша  полицейская  машина  находится  здесь?  -  спросил
Мейсон. Трэгг кивнул.
   - Сядем в нее, - сказал Мейсон.  -  Вы  садитесь  за  руль.  Включите
сирену и мигалку.
   - Я могу пользоваться ими только в случае  крайней  необходимости,  -
возразил Трэгг.
   - Это и есть случай крайней необходимости, -  ответил  Мейсон.  -  Вы
получите самое решающее доказательство, если успеете до  того,  как  оно
будет уничтожено.
   - Вы имеете в виду доказательство, которое оправдает вашу клиентку? -
подозрительно осведомился Трэгг.
   - Доказательство, которое недвусмысленно укажет убийцу, кто бы он  ни
был, - ответил Мейсон. - Я даю вам слово, Трэгг. Я еще никогда  не  лгал
вам.
   - О'кей, поехали, - согласился Трэгг. - Это не по  правилам,  но  что
поделаешь.
   Они сели в машину. Трэгг завел мотор  и,  выехав  на  улицу,  включил
мигалки и сирену.
   - Куда? - спросил он.
   - Тысяча пятьсот тридцать шесть, Рентнер-роуд, меблированные  комнаты
"Тулэйн". Нам нужна комната триста сорок восемь.
   - Что там? - спросил Трэгг.
   - Доказательство, - ответил Мейсон.
   - О'кей, я уже зашел так далеко, что я с вами, Перри, - сказал Трэгг.
- Но это должно иметь хороший конец.
   - Все будет хорошо, - заверил Мейсон.
   Сирена освобождала путь через перекрестки. Приняв решение,  лейтенант
Трэгг  на  максимальной  скорости   проносился   сквозь   красные   огни
светофоров, уклонялся от  переполненных  магистралей,  чтобы  сэкономить
время на менее загруженных транспортом улицах.
   Когда  полицейская  машина  оказалась  в  нескольких   кварталах   от
"Тулэйна", Мейсон сказал:
   - Теперь выключите сирену,  Трэгг.  Нам  не  нужно  никого  чрезмерно
пугать.
   Трэгг отключил сирену, и последние полтора квартала машина  скользила
плавно, почти прижимаясь к тротуару.
   Еще до того, как  машина  остановилась,  Мейсон  открыл  ее  дверь  и
бросился к дому. Они заняли автоматический лифт, и Мейсон  нажал  кнопку
третьего этажа. Лифт медленно двигался вверх, и адвокат с трудом скрывал
свое нетерпение.
   Они мчались по коридору к номеру триста сорок восемь. Мейсон постучал
в дверь.
   Через несколько секунд дверь отворилась на ширину цепочки.
   - Кто там? - спросил женский голос
   - Полиция,  -  произнес  Мейсон.  -  Лейтенант  Трэгг  из  отдела  по
расследованию убийств. Нам нужно войти и задать вам несколько вопросов.
   - Вы не можете войти, - ответила женщина.
   - Полиция требует этого, - повторил Мейсон.
   - Погодите минуточку, - запротестовал Трэгг. - Я...
   - У вас есть ордер? - спросил голос.
   - Нет, - ответил лейтенант Трэгг, - и более того, я...
   Мейсон, отступя назад в коридор, внезапно бросился на  дверь.  Запор,
державший цепочку, вылетел. Дверь широко распахнулась, шурупы  отскочили
вместе с куском  дерева,  в  котором  держались.  Мейсон  бросился  мимо
ошеломленной женщины,  пробежал  через  гостиную  и  распахнул  дверь  в
спальню.
   На краешке кровати,  держась  за  медный  столбик  ее  ножки,  сидела
женщина.  Когда  лейтенант  Трэгг  вошел  в  спальню,  незнакомка  сонно
сказала:
   - Не позволяйте... не позволяйте им... не позволяйте им снова  колоть
мне снотворное.
   - Кто это? - спросил Трэгг.
   -  Перед  вами  Амелия  Корнинг,  -  ответил  Мейсон,  -  и  если  вы
поторопитесь,  то  успеете  схватить  женщину,  которая  нас  встретила,
прежде, чем она добежит до лифта. Если не успеете, то...
   Трэгг взглянул на сидящую на постели Амелию Корнинг и бросился вон из
квартиры.
   Он опоздал. Та, кто выбежала за дверь, уже во  всю  мочь  неслась  по
коридору. Увидев, что лифт  стоит  на  другом  этаже,  она  побежала  по
лестнице. Трэгг последовал за ней.
   Мейсон сел на кровать рядом с полусонной женщиной и спросил:
   - Вы можете говорить, мисс Корнинг?
   - Приготовьте мне кофе, - сказала она. - Меня накачали снотворным.
   - Кофе приготовлю я, - вмешалась Делла Стрит. - Он должен быть где-то
на кухне. Пол, пойдем, ты поможешь мне.
   Женщина качнулась, оперлась на Мейсона, уронила голову ему н