ственными доказательствами, которые полностью снимут подозрения  с
мисс Клэр. Я...
   - Послушайте, я вас очень прошу... Это страшно важно...
   - Куда?
   - Отель "Адирондак", номер пятьсот двадцать восемь. Если бы вы сумели
побыстрее подъехать, мне бы это очень помогло!
   - Если я уеду, это может иметь самые  нежелательные  последствия.  Не
можете ли вы мне сказать, в чем дело?
   - Я... Нет, не могу. Вы должны приехать, прямо сейчас.
   - Хорошо. Ждите меня в вестибюле.
   - Лучше я подожду вас здесь, в комнате, мистер Мейсон.
   Мейсон бросил трубку на рычаг.
   - Кто это? - спросил Дрейк.
   - Хортенс. Случилось что-то чертовски важное. Я бы не  поехал  ни  по
чьей просьбе,  но  у  этой  молодой  особы  есть  бесценное  качество  -
элементарный здравый смысл.
   Дрейк согласно кивнул.
   Сделав четыре быстрых шага, Мейсон оказался у стенного шкафа, сдернул
с вешалки пальто, торопливо натянул его и нахлобучил шляпу.
   - Послушай, Пол, поручаю  тебе  офис.  Я  приеду  раньше,  чем  здесь
появится миссис Грили. Трэгг может тоже вернуться до ее  прихода.  Скажи
ему, что я хочу поговорить со Стефани Клэр, получить ее согласие, прежде
чем договариваться с ним о совместных действиях.
   Объясни ему,  что  это  всего  лишь  проформа,  мое  представление  о
профессиональной этике.
   - И сказать ему, что ты отправился переговорить с ней?
   - Да, конечно.
   - Не будет  ли  убедительнее,  если  я  скажу  ему,  что  ты  пытался
поговорить с ней по телефону, хотел объяснить ситуацию, но она ничего не
поняла, так что тебе пришлось отправиться туда самому?
   - Возможно. Делай как знаешь. Только поменьше объясняй. Вроде бы  это
само собой разумеется. Ладно, я исчезаю.
 
*** 
 
   Мейсон взял такси на стоянке против здания, где находился его офис.
   - Отель "Адирондак", - сказал он, - и несись как дьявол.
   Шофер усмехнулся:
   - Домчу вас за пять минут.
   - Лучше за четыре. Для экономии  времени  остановись  напротив  через
улицу.
   Такси сорвалось с места. Мейсон сидел на краешке сиденья, ухватившись
за ручку дверцы и наблюдая, как машины одна за другой остаются позади.
   Дождь начался еще до  того,  как  они  проехали  квартал,  и  к  тому
времени,  как  шофер  остановился  прямо  напротив  отеля  через  улицу,
превратился в ливень.
   - Если вас не пугает пробежка под дождем, вы сэкономите целую  минуту
- мне придется ехать в объезд.
   Мейсон распахнул дверцу.
   - Хотите, чтоб я подождал?
   - Да.
   - Хорошо. Я буду стоять перед  самым  входом.  Мейсон  побежал  через
мокрую улицу. Оказавшись в отеле,  он  быстро  прошел  через  вестибюль,
вошел в кабину лифта и бросил:
   - Пятый, пожалуйста.
   Лифтер с любопытством взглянул на него, очевидно пытаясь  сообразить,
проживает ли Мейсон в отеле или просто зашел  кого-то  навестить.  Когда
кабина остановилась, адвокат  уверенно  повернул  налево  и  зашагал  по
коридору. И лишь после того, как, по его расчетам, кабина спустилась, он
взглянул на номера на дверях и увидел, что идет  не  в  ту  сторону.  Он
вернулся, обогнул темную шахту лифта,  нашел  528-й  номер  и  постучал.
Женский голос едва слышно спросил:
   - Кто там?
   - Мейсон. Дверь отворилась.
   - Входите, - сказала Хортенс Житковски.
   Даже под слоем косметики ее лицо казалось землисто-серым. Пятна румян
на щеках, темная краска на полных губах поразительно  контрастировали  с
мертвенной бледностью кожи.
   - В чем дело? - спросил Мейсон.
   Хорти пересекла комнату, положила руку на дверную ручку,  но  тут  же
отдернула ее.
   - Нет, вы сами...
   Мейсон нетерпеливо распахнул дверь и непроизвольно попятился назад.
   На полу ванной комнаты лежала скомканная подушка, из которой по всему
помещению рассыпались белые пушистые перья. Они были в ванной,  на  теле
мужчины,  свесившемся  через  край  ванны  головой  вниз,  с   бессильно
опущенными руками. На затылке у основания черепа зияла рана,  по  шее  и
челюсти стекала в ванну зловещая струйка крови. В помещении слабо  пахло
бездымным  порохом,  на  полу  поблескивал  патрон  от  мелкокалиберного
пистолета,  напоминающий  своей  яркой  желтизной  только  что   отлитый
золотой.
   - Я не хотела вас беспокоить, - заговорила Хортенс, - но  вы  видите,
что тут творится. По телефону я ничего не могла вам  объяснить.  У  меня
больше нет сил, мистер Мейсон. Меня просто стошнит,  если  я  еще  здесь
пробуду.
   - Быстро отсюда! - жестко сказал Мейсон.
   Сам он шагнул вперед, наклонился и  взглянул  на  пулевое  отверстие.
Вокруг него на коже  виднелись  точечные  следы  пороха.  Края  дыры  на
валявшейся на полу подушке выглядели обгорелыми.
   Мейсон потянулся к запястью мужчины.
   - Мертвее не бывает, - сказала Хортенс.  Адвокат  осторожно  повернул
голову убитого. Это был Эрнест Тэннер,  шофер  Хомана.  Мейсон  отступил
назад.
   - Как это произошло?
   - Давайте уйдем отсюда... О'кей... Мы  неплохо  проводили  время.  Он
славный малый. Ему было что-то известно. И он был зол на Хомана. Ну,  вы
знаете, как это делается. Через какое-то время  он  стал  приставать  ко
мне.
   - Ну а что же вы?
   - А что, по-вашему, я должна была сделать? Дать ему от ворот поворот,
высмеять, а когда он придет в себя, надавать ему пощечин?  Нет,  это  не
для меня. Я живо взяла его в оборот и спустила с небес на землю.
   - И что же дальше? - спросил Мейсон, поглядывая на часы. - Переходите
к сути. Как все произошло?
   - Я бы и сама хотела это знать.
   - Нам придется вызвать полицию, так что давайте  перейдем  к  фактам,
просто излагайте их и не делайте никаких выводов. Выводы сделаю я сам.
   - Ну, я постаралась поднять этому человеку настроение, заставить  его
расслабиться. И, по-моему, даже перестаралась. Я все  время  говорила  о
том, что он может поквитаться с Хоманом, если поможет  Стефани.  Сначала
он отмалчивался, но постепенно оттаял. Я почувствовала, что  он  вот-вот
начнет изливать душу, ну и решила, что было бы неплохо, если бы при этом
присутствовала заинтересованная сторона.
   - Вы хотели свести его со Стефани?
   - Нет, с ее дядюшкой. Я подумала, если парень...
   - Все понятно. И что же произошло?
   - Я продолжала  обрабатывать  его,  пока  он  не  согласился  наконец
отправиться в бар  "Адирондака".  И  тут...  ну...  тут  я  поняла,  что
просчиталась.  Он  здорово  перебрал.  Но  по-прежнему  был  готов   все
рассказать. Господи, мистер Мейсон, я не знала, что  и  делать...  Когда
такое случается, девушке некогда долго думать. Я попросила его  извинить
меня и позвонила в комнату Стефани. Ее не было.  Тогда  я  позвонила  ее
дядюшке. Результат тот же. Мне не хотелось  выпускать  Тэннера  из  рук,
поэтому я решила - пусть посидит в комнате дядюшки,  придет  в  себя,  а
там, глядишь, и мистер Олджер вернется.
   - Ну и как вам все это удалось провернуть?
   - Очень просто. Я подошла к стойке администратора и  нагло  попросила
ключ от пятьсот двадцать восьмого номера. Я знала, что  это  апартамент,
номер из нескольких комнат. Дежурный портье с  кем-то  разговаривал,  он
молча достал ключ из ячейки и положил его  на  стойку.  Я  вернулась  за
Тэннером и отвела его в номер. Конечно, ему тут же  стало  плохо,  и  он
отправился в ванную комнату. Я не  знала,  где  мне  искать  Стефани,  и
решила позвонить вам - рассказать про  все,  а  заодно  и  спросить,  не
знаете ли вы, где мистер Олджер, а может, подумала я, вы  сами  захотите
поговорить  с  этим  парнем.  Поверьте,  мне  очень  не   хотелось   вас
беспокоить, но...
   - Продолжайте.
   - Вы же знаете, что представляют собой  спальни  в  этих  отелях.  Вы
можете слышать, что говорят по телефону, даже находясь в  ванной.  Двери
ужасно тонкие, а телефон стоит у изголовья  кровати,  как  раз  рядом  с
дверью в комнату. Я чувствовала, что какое-то время Эрнест  будет  занят
только собой. Думаю, я тоже соображала не очень-то здорово -  мы  с  ним
уже изрядно пропустили. Я вспомнила, что  в  вестибюле  есть  телефонные
будки. Бросилась к лифту, спустилась вниз и  позвонила  к  вам  в  офис.
Занято. Я побоялась, что Эрнест спьяну пойдет меня искать,  и  бросилась
обратно. Когда  я  шла  по  коридору,  то  заметила,  что  дверь  слегка
приоткрыта...
   - Вы ее заперли, когда уходили?
   - Нет. Просто закрыла и...
   - Продолжайте.
   - Собственно говоря, это все. Из ванной не  доносилось  ни  звука,  я
подумала, уж не заснул ли он. Окликнула его пару раз, ответа не услышала
и открыла дверь. Вот и все.
   - Откуда вы мне звонили? С какого телефона?
   - Прямо отсюда. С того момента я уже  не  выходила,  просто  потеряла
голову от страха, не знала, что  и  делать.  Вы  же  видите,  какой  это
кошмар.
   - Минуточку, - сказал Мейсон. - Стефани, должно быть, вышла не  одна,
не так ли?
   - Наверное, так.
   - Значит, она где-то со своим дядюшкой или так называемым другом.
   - Только не с так  называемым  другом.  Скорее  всего  она  со  своим
дядюшкой.  Ее  друг  сидит  в  баре  "Адирондака",  в  углу,  в   гордом
одиночестве. Похоже, он здорово набрался, пока...
   - Откуда вы знаете, что он там?
   - Я видела его, когда мы с Тэннером выходили из бара.
   - А он вас видел?
   - Не думаю, но если и видел, то  не  подал  вида.  Он  один  из  этих
нудных...
   - Где его комната?
   - На этом же этаже, совсем рядом. Апартамент дядюшки и...
   - Что вы трогали в этой комнате после того, как вошли сюда - я имею в
виду без перчаток.
   - Ничего. К счастью, я не снимала перчаток... не успела.
   - Прекрасно. Уходите.
   - Вы хотите сказать...
   - Я хочу сказать - уходите! У Стефани и ее дяди будет алиби... Портье
наверняка забыл, что отдал вам ключ. Попытайся вы рассказать все  это  в
полиции, и окажетесь  в  самом  неприятном  положении.  Вы  приятельница
Стефани.  А  этот  человек  был  свидетелем.  Он  располагал   какими-то
сведениями. Вы отправились вместе с ним  и  постарались  его  хорошенько
напоить. И вот он оказался в ванной  комнате  Стефани  -  убитый.  А  вы
рассказываете,  что  привели  его  сюда  и  оставили  одного...   Убийца
предполагал, что  именно  так  вы  все  и  изложите.  У  меня  появилась
великолепная возможность прижать  его  к  ногтю  -  если  у  меня  будут
развязаны руки. Но если мы вызовем полицию, у всех у нас  руки  окажутся
связанными. Они вцепятся в вас, потом в Стефани, ну а затем и в меня.  И
пока они будут с нами разбираться, пройдут  часы,  возможно,  даже  дни.
Убийца успеет замести следы... Я хочу узнать только одну вещь.
   - Какую?
   - Посмотрите на меня. Она повиновалась.
   - Вы его не убивали?
   - Боже великий, нет!
   - Я вам верю, - сказал Мейсон. - Понимаете, что  это  значит?  У  нас
появился хороший шанс свести воедино все нити,  которые  у  меня  сейчас
есть; но если когда-нибудь станет известно, что я дал вам этот совет,  я
окажусь в таком положении...
   - Вы можете на меня положиться, мистер Мейсон.
   - Думаю, что могу, - сказал Мейсон. - Пошли, живее.
   - Что нам делать с ключом?
   - Оставим его на стойке. Положим его туда открыто, как  все.  Идемте.
Вы в перчатках. Возьмите ключ. Теперь запомните. В  таких  отелях  очень
придирчиво присматриваются к одиноким молодым  женщинам.  На  женщину  в
сопровождении мужчины  бросают  лишь  мимолетный  взгляд.  Лифтер  может
помнить, как вы поднимались наверх. Возможно,  он  помнит  и  меня,  но,
конечно, он не обратил внимания, на каком этаже мы выходили.  Сейчас  мы
спустимся по лестнице до третьего  этажа,  там  сядем  в  лифт.  Готовы?
Пошли.
   Мейсон вывел ее в коридор  и  стоял,  наблюдая,  как  она  возится  с
ключом.
   - Быстрее, - тихо сказал он. -  Быстрее,  Хорти.  И  держите  себя  в
руках. Выше голову! Все будет в порядке.
   Наконец она закрыла дверь.
   - Лестница с этой стороны, - сказал Мейсон. - Я  видел  дверь,  когда
вышел из лифта, и по ошибке повернул в другую сторону. Вот сюда.
   Они прошли по коридору, не встретив никого, спустились по лестнице до
третьего этажа. Затем направились к лифту. Хорти просунула руку ему  под
локоть, и Мейсон почувствовал, как она дрожит.
   Он нажал на кнопку, и перед ними  почти  мгновенно  оказалась  кабина
лифта.
   Лифтер был тот же, что вез Мейсона на пятый этаж. Он мельком взглянул
на них, закрыл дверь и вскоре остановил кабину в вестибюле.
   - Держитесь за мою руку, - сказал Мейсон. - Не смотрите на портье,  а
то он подумает, что вы хотите  у  него  что-то  спросить.  Когда  будете
проходить мимо стойки, осторожно положите ключ, чтобы он  не  звякнул...
Готовы? Пошли.
   - Что дальше? - спросила Хорти.
   - Снаружи меня ждет такси. Шофер следит, когда я выйду из  отеля.  Не
нужно, чтобы он видел нас вместе. Выходите через несколько  минут  после
меня и идите пешком до угла. Садитесь в  автобус,  проезжайте  несколько
кварталов, выходите, берите такси и езжайте домой.
   - Почему не доехать до дома на автобусе?
   - Я хочу, чтобы вы оказались дома как можно быстрее.  Понимаете?  Ваш
спутник стал вести себя непозволительно,  начал  к  вам  приставать.  Вы
послали его ко всем чертям и вернулись на такси домой. Все ясно?
   - Но почему именно на такси?
   - Потому что тогда бы он увязался за  вами.  Вы  убежали  от  него  и
поймали такси. Лучше  всего  возьмите  одно  из  тех,  что  стоят  перед
каким-нибудь  баром.  Подбегите  к  водителю,  как  будто   вы   страшно
торопитесь, вскочите в машину и назовите свой адрес. Все ясно?
   - Ясно.
   - Деньги есть?
   - Немного.
   Мейсон сунул ей в руки купюру.
   - Возьмите вот это. Потом получите еще.  И  не  теряйте  головы.  Как
только доберетесь до дома, сварите себе побольше крепкого кофе.  И  пока
что откажитесь от всякого спиртного.
   Хорти крепко сжала его руку.
   - Господи, вы замечательный парень, - с чувством прошептала она.
   - Это наш единственный шанс поймать  убийцу  и  вытащить  Стефани  из
беды. Дело Грили - это одно, но тут... убийство прямо  в  ее  комнате  -
нет, они будут поджаривать нас до тех пор, пока не исчезнут все нити, во
всяком случае, та, над которой я сейчас работаю. Так что выше  голову  и
не спорьте со мной.
   - Не буду.
   Он спокойно вышел из вестибюля. Его такси стояло теперь перед  отелем
на специально отведенном для машин месте. Швейцар, держа в руках зонтик,
с церемонным поклоном распахнул дверь. Мейсон уселся в такси и сказал:
   - Все в порядке. Возвращайтесь туда, откуда приехали.
   Откинувшись  на  спинку  сиденья,  он  закурил  сигарету  и   глубоко
затянулся.
 
Глава 17 
 
   Пол Дрейк полулежал в глубоком кресле,  положив  ноги  на  письменный
стол Мейсона, и читал спортивный отдел вечерней  газеты,  когда  адвокат
вошел в кабинет.
   - Быстро же ты обернулся! - заметил Дрейк, поднимая голову.
   - Где Трэгг?
   - Еще не показывался. Мейсон взглянул на часы.
   - Прошло уже полчаса.
   - Должно быть, появится с минуты на минуту. Ну, и  в  чем  там  дело,
отчего такой переполох?
   Мейсон подошел к стенному шкафу, повесил пальто и шляпу.
   - Я думаю, Хортенс Житковски не способна вызвать переполох.
   - А что случилось?
   - Ничего особенного, шофер нализался, стал к ней приставать, ну,  она
схватила такси и удрала от него. Теперь боится, что нажила  в  его  лице
врага, что он откажется давать показания.
   - И что ты сделал?
   - Напоил ее черным кофе, чтобы она немного протрезвела, и велел ей не
беспокоиться. Мы сумеем разговорить ее шофера. И запретил ей звонить мне
сегодня  вечером.  Она  особа  разумная,  сумеет  разобраться  без  моей
помощи... Миссис Грили больше не звонила?
   - Нет.
   Мейсон взглянул на часы.
   - Странно. Она уже должна быть здесь. Она... Дрейк нахмурился:
   - Мне это кажется чертовски не правдоподобным, Перри.
   - Что именно?
   - Ну, насчет Житковски. Мейсон усмехнулся:
   - Ладно, я внесу коррективы. Что тебе показалось не правдоподобным?
   - Что она оскорбилась и закатила истерику,  когда  этот  парень  стал
приставать. Она слишком привлекательна и слишком покладиста, чтобы...
   - Спасибо за подсказку. Эту часть я изменю.
   Дрейк прищурился.
   - Для чего? - спросил он. Мейсон объяснил:
   - Нужно, чтобы для Трэгга мой рассказ звучал вполне правдоподобно.
   - Да? И какова же идея? Обожди, Перри. Сюда идут. Похоже, женщина.
   Мейсон подошел к двери, ведущей в коридор, и сказал:
   - Насколько тебе известно, Пол, я не выходил из офиса. Возможно,  это
лучше,  чем  рассказывать  Трэггу,  как  Хорти  рассердилась  на  своего
приятеля.
   Он широко распахнул дверь. В коридоре стояла миссис Грили в  траурной
одежде с небольшим чемоданчиком в руке.
   - Входите, - пригласил адвокат, забирая у нее чемоданчик. Она вошла в
кабинет, он закрыл за ней дверь и продолжил:
   - Садитесь, миссис Грили. Извините, что  мы  нарушили  ваши  планы  в
отношении обеда.
   - Это пустяки. Откровенно говоря, мистер Мейсон, мне не следовало  бы
выходить так рано, пока я в трауре,  но  среди  людей  я  чувствую  себя
гораздо лучше,  чем  когда  сижу  дома  и  не  знаю,  чем  себя  занять.
Появляется пугающее чувство ненужности.
   - Понимаю.
   - Я думаю, люди никогда не задумываются над тем, что многое  в  жизни
они  воспринимают  как  само  собой   разумеющееся.   -   Она   невесело
рассмеялась. - Всего лишь неделю назад  я  переживала  из-за  того,  что
моему мужу  приходится  много  работать  по  вечерам,  а  вот  теперь...
теперь... Хватит, если я стану продолжать в том же духе, то  начну  себя
жалеть. Хорошо было бы  заняться  каким-нибудь  делом,  уйти  в  него  с
головой. Смерть  так  чудовищно  бесповоротна,  мистер  Мейсон.  Никогда
прежде она не  затрагивала  меня  так  близко.  А  теперь  я  на  многое
взглянула другими  глазами...  И  никто  не  может  сказать  мне  ничего
утешительного. Смерть - это... так ужасно, так жестоко.
   - Не более ужасно, чем рождение, - сказал  Мейсон.  -  Просто  мы  не
можем ее постичь, точно так же как не можем постичь и жизнь. Или  ночное
небо. Если бы мы обладали зрением, способным видеть всю схему жизни,  мы
бы воспринимали смерть как награду.
   Она внимательно посмотрела на него.
   - Продолжайте, пожалуйста. Если бы вы  только  могли  сказать  что-то
практичное или разумное. Я уже наслушалась столько  утешающих  глупостей
типа "что ни делается, все к лучшему", что сыта ими по горло. Ну как это
может быть к лучшему? Ерунда!
   - Предположим, вы можете помнить только события  одного  дня.  Встали
утром - и никаких воспоминаний о том, что было вчера. Вы полны  энергии.
На  траве  роса.  Солнце  сияет  ярко  и  приветливо.  Поют  птицы,   вы
чувствуете, как прекрасна природа. Затем  солнце  поднимается  выше.  Вы
начинаете ощущать некоторое утомление. К полудню вы уже  устали,  солнце
затягивают  облака.  Раскат  грома,  и  небеса,   которые   были   столь
безмятежны, становятся угрожающими.  С  них  низвергаются  потоки  воды,
кажется, они хотят смыть вас с земли. Сверкает молния, гремит гром. Вы в
ужасе.
   Затем облака рассеиваются, появляется солнце.  Воздух  вновь  чист  и
прозрачен. Вы чувствуете себя увереннее. Но вдруг  замечаете,  что  тени
становятся длиннее. Солнце уходит. Темнеет. Вы в смятении и  ждете,  что
будет дальше. Вы не столько испугались, сколько устали. Природа, которая
была когда-то столь прекрасна, предала вас. Вы изо  всех  сил  боретесь,
чтобы сохранить в  себе  веру  в  ее  неизменность,  но  это  -  заранее
проигранная битва. Влюбленные,  которые  вместе  с  вами  сидели  вокруг
костра,  являют  все  признаки  усталости.  Их  головы  опущены,  они  в
изнеможении растянулись на земле. Их глаза закрыты, они в  забытьи.  Вам
тоже хочется лечь, но вы чувствуете:  стоит  вам  это  сделать,  как  вы
погрузитесь  в  такое   же   бессознательное   состояние...   -   Мейсон
остановился, улыбнулся и сказал:
   - Мои слова кажутся  вам  неубедительными,  но  вы  знаете:  все  эти
признаки - часть жизни. Вы знаете, что это забытье - всего лишь сон.  Вы